Читать книгу: «Эра победителей», страница 4
Известия, доставленные Патистом, вдохновили Флайда. Значит, еще не все потеряно.
Он подумал, что они с Игрит совсем немного времени проводят вместе, занятые учебой и личными делами, в отличие от тех дней, когда в детстве они могли беззаботно резвиться целыми днями в обществе друг друга, которое им никогда не наскучивало.
Ему пришла в голову идея заинтересовать Игрит каким-то стоящим делом, над которым они могли бы работать вместе, и таким образом восстановить былую близость и непринужденность отношений. Ведь они по-прежнему друзья. А там, возможно, что и получится…
Да вот только что придумать такого, чтобы вызвать интерес у Игрит, – нечто интригующее и неординарное, в меру сложное, в меру ответственное?
Каким может быть это дело, Флайда осенило внезапно.
Накануне весь Флесил был потрясен таинственным исчезновением золотой чаши из Храма Солнца и занят ее поисками!
Почему бы им с Игрит не поучаствовать в этом!
В тот день Игрит отправилась к питомнику.
Учитель принял ее скульптуру со скупыми словами одобрения и объявил, что по результатам выполненной работы Игрит переводится на следующий уровень индивидуального обучения. Это означало, что теперь в процессе учебы она будет работать на реальных заказах самого Учителя! По сути, ей предстояла подготовка к самостоятельному творчеству!
Игрит спешила разделить с Подружкой свою радость.
Приближаясь к окраине, она уже видела длинные постройки питомника и прибавила шаг. Подойдя совсем близко, Игрит ощутила необычное состояние вокруг, вызванное, как она вскоре поняла, некой унылой тишиной.
Она вошла во двор питомника и встретила там смотрителя, хлопотавшего по хозяйству.
Он обернулся ей навстречу, – Игрит радостно приветствовала его.
– Здравствуй, красавица! Небось, Подружку проведать идешь? Опоздала, милая. Ни Подружки нет, ни Атлета, ни остальных – с грустной улыбкой сообщил смотритель.
– Никого? – удивилась Игрит. – Где же они?
– На хищников нынче спрос хороший. Опул заключил очень выгодную сделку. Теперь он поставляет животных для службы на различных объектах. Ну, охрана, все прочее…
– И Подружку продали?
– Нет, Подружка сбежала, плутовка. Она в вольере была, когда Атлета забирали. Ну, дверь не заперли случайно. Вот она и вышла. Да, поди, постращает народ-то, пока поймает кто-нибудь. В лес-то она не уйдет: она к людям привыкла. Лишь бы не пострадал никто: хищник он и есть хищник, ему кормиться надо… Всю округу уже предупредили…
Вернувшись домой, Игрит нашла отца и мать в подавленном настроении.
Сегодня стало известно, что Нурон, поправ законы добрососедства, развязал военные действия против дружественной Глариады и вторгся на ее территорию со стороны западных границ.
Шегиз, ее Верховный Правитель, выступил во главе своих войск, чтобы сдержать натиск Кабуфула.
Глава 6.
По таинственному следу исчезнувшей реликвии или Ставка на сближение…
Операция по переброске груза значительно затянулась.
Сначала Флайд потребовал, чтобы Патист прежде исполнил свою часть обязательств. Затем произошла отсрочка в связи с началом вторжения нуронской армии в Глариаду. В течение многих дней у Патиста не было никакой возможности переправить «товар»: Гаяр, отец Флайда, временно приостановил поставку туда своего сырья.
В этих обстоятельствах Патисту пообещали удвоить сумму вознаграждения, и он решил честно поделиться с Флайдом.
Сегодня им удалось преодолеть самый трудный рубеж, и груз, никем не обнаруженный, оказался за пределами Флавестины.
Здесь, в Глариаде, с тщательно упакованной чашей, лежащей у него на повозке, Патист чувствовал себя гораздо увереннее: сейчас все зависело только от него. Ранее он испытывал беспокойство по поводу настроения Флайда и опасался, что тот откажет ему в самый последний момент. К счастью, Флайд сохранил уговор.
Патист все продумал и заранее подыскал место не слишком далеко от дороги, скрытое зарослями деревьев и кустарников, которых здесь было в изобилии, где до вечера собирался оставить свой драгоценный груз.
На его счастье дорога была пустынна, лишь неподалеку виднелся постоялый двор, где Патист намеревался провести остаток дня в ожидании условленного часа.
Никем не замеченный, он свернул с дороги и вскоре достиг тех самых зарослей, в которые еще предстояло въехать с повозкой. Его жеребец никак не мог постичь поставленную задачу и то и дело вопросительно ржал, в недоумении оглядываясь на хозяина.
Патист одной рукой управлял лошадью, а другой пытался защищаться от веток, которые нещадно его хлестали. На лице остались припухшие царапины.
Наконец они остановились. Патист убедился, что укрытие надежное, выпряг жеребца и, оставив повозку, верхом направился к постоялому двору у дороги.
Здесь у него была назначена встреча с человеком, которому он должен был передать чашу. В запасе у него еще было достаточно времени.
Достигнув места, он передал жеребца в руки услужливого конюха, попросив накормить и напоить животное, а сам отправился в закусочную.
Она занимала первый этаж небольшой гостиницы, в зале было уютно, прохладно и пахло свежей пищей. Патист выбрал место за столиком в углу зала с видом на дорогу и заказал обед.
Ожидая заказ, он наблюдал из окна за дорогой, которая не была оживленной. В прежние времена, когда соседствующие государства активно торговали между собой, обменивались сырьем, товарами, предметами искусства, их жители заводили и поддерживали дружеские отношения и границы были для них чем-то условным.
Ещё совсем недавно дорога была переполнена повозками, тележками, всадниками и даже пешими странниками. В гостинице постоялого двора не всегда хватало места, а закусочную с утра до позднего вечера посещали и покидали люди; обедая, они приносили с собой каждый свои новости, которые тут же за столиками оживленно обсуждались, и помещение всегда было наполнено звучными голосами и смехом. И редко кто, зайдя сюда, не встретил бы среди посетителей хотя бы одно знакомое лицо.
Но с некоторых пор все изменилось. Редкий путник теперь проходил по дороге. Иногда передвигался строй воинов – дополнительные отряды обороны или же люди в повозках с домашней утварью. Лишенные крова искали приюта на пока еще более мирной земле…
Несмотря на то, что в этой части страны до сих пор было вполне спокойно, в самом воздухе витало неуловимое дыхание тревоги. Люди были скованны и немногословны. Никогда прежде на их земли не обрушивались столь жестокие испытания, и никто не знал, чего ожидать от будущего.
Люди молились лишь о том, чтобы их Правителю Шегизу, выступившему во главе своей армии, удалось остановить орды Кабуфула.
На столе Патиста появился дымящийся обед. Патист порядком проголодался и, не теряя времени, приступил было к трапезе, вооружившись столовыми принадлежностями. Он даже успел положить в рот первый кусок, как вдруг кое-что привлекло его внимание.
Изящная бричка, украшенная красной тесьмой и яркими узорами, остановилась у входа.
Статная темноволосая девушка ловко спрыгнула с повозки и торопливо вошла в зал, где сидел, повернувшись к окну, Патист. Он сразу узнал эту высокую стройную фигуру с рассыпанными по плечам тяжелыми каштановыми волосами.
«Гляди-ка ты, Игрит! Что она делает здесь? Сдается мне, это как раз тот случай, который так живо интересует Флайда!»
Патист старательно отвернулся к окну. В его отражении он видел, как Игрит заказала стакан холодного коктейля, наспех выпила его прямо у стойки и, расплатившись, вышла.
Патист забыл об обеде.
Он уже оставил, с позволения Флайда, наблюдение за Игрит, не обнаружив никакого компромата, как вдруг такая удача! Флайд здорово помог ему с чашей, и Патисту тоже не хотелось разочаровывать старого друга.
Как только бричка отъехала, Патист вскочил из-за стола и выбежал на улицу. Он направился к конюшне, быстрыми шагами пересекая двор.
За зданием гостиницы дорога делала развилку, и когда конюх вывел Патисту его лошадь, он спросил, поспешно усаживаясь верхом:
– По какой дороге она поехала?
– Кто, когда? – не понял тот.
– Эта роскошная бричка, минуту назад, – в нетерпении уточнил Патист.
– А-а, да, вот туда и поехала, – сказал конюх, указывая рукой в сторону дороги, что сворачивала к спуску.
Патист, не теряя ни минуты, отправился в том же направлении. Он вскоре увидел впереди знакомую бричку и, не слишком сокращая дистанцию, продолжал за ней следовать.
Проехав за Игрит довольно большое расстояние, Патист стал чувствовать беспокойство. Приближалось время его встречи с неизвестным на постоялом дворе, и туда нужно было вернуться вовремя.
Но ему сегодня определенно везло. Спустившись с пригорка и проехав небольшую ложбину, он увидел, как бричка замедлила ход у Родника, а затем остановилась у лошадиной поилки.
Далее он заметил, как из дверей торговой лавки, расположенной здесь же, появилась фигура и направилась ей навстречу.
«Ага, она с кем-то встречается здесь… – Патист почувствовал почти охотничий азарт. – Кажется, для Флайда есть новости…»
Он придержал лошадь, стараясь оставаться незамеченным.
Так и есть, чутье не обмануло его – ее кто-то встречает…
В следующий момент Патист ощутил опустошающее разочарование. Настолько глубокое, что ему захотелось выругаться. Он узнал Флайда. Она приехала к нему, всего-то навсего.
«Твое рвение, парень, оказалось чрезмерным и, более того, неуместным», – сказал самому себе раздосадованный Патист.
Он напрасно оставил на столе свой остывающий обед, напрасно гонял уставшего жеребца и сам напрасно трясся в седле, вместо того чтобы отдохнуть в приятной прохладе гостиницы. Хорошо еще, что не опоздал на встречу.
Он дал себе слово больше ни за что не связываться с этими полоумными влюбленными парочками, которые способны кому угодно заморочить голову.
Патист, не желая попадаться им на глаза, повернул обратно.
Он вернулся как раз вовремя. Едва ему удалось урегулировать проблему по поводу неоплаченного обеда и расположиться за столиком, как к нему подсел человек в длинном черном плаще.
Он передал Патисту емкий мешочек золота. Патист, украдкой взвесив его на руке, заглянул внутрь и остался доволен. Затем они оба вышли.
Патист отвел незнакомца к спрятанной в зарослях повозке с упакованным на ней бесценным грузом, и после этого они расстались, оба довольные сделкой.
Патист вернулся и остался на ночь на постоялом дворе.
Этим утром Игрит, направлявшуюся на занятия, догнала красивая бричка и возничий передал ей записку от Флайда.
Её приятель сообщал ей, что намерен отыскать пропавшую из Храма Солнца золотую чашу и предлагал Игрит присоединиться к нему, если ей это интересно. Он заверил ее, что почти напал на след чаши в Глариаде и в данный момент находится на Роднике, куда она смогла бы добраться, используя его повозку, и, если она желает помочь ему, ей стоит поторопиться.
Родником, куда прибыла Игрит на встречу с Флайдом, называлось весьма популярное среди путешественников место на одном из перекрестков Глариады, где утомленный дорогой путник мог не только напиться родниковой воды, но также получить сытный обед, приют в непогоду и даже ночлег.
В этом месте всегда было очень оживленно, особенно в более благополучные времена, и объяснялось это не только тем, что здесь из-под земли бил источник всегда прохладной и очень приятной на вкус воды, которой можно было утолить жажду, напоить лошадей и даже взять с собой про запас, но особенно тем, что неподалеку находился перекресток из нескольких главных дорог, расходящихся в разные концы Глариады.
Над родником было возведено невысокое каменное сооружение, откуда вода отводилась двумя потоками. С одной стороны можно было наполнить водой бочку, флягу или просто ладони, а с другой стороны она подавалась в глубокий и протяженный желоб – поилку для лошадей, в конце которого вода стекала в землю, чем обеспечивалось ее непрерывное обновление.
По одну сторону родника находилась лавка, где желающие могли приобрести разного рода емкости для воды и другую дорожную утварь, по другую – возвышалось двухэтажное строение, где на втором этаже находилось несколько комнат для решивших остановиться здесь путников, а первый этаж представлял собой конюшню для их лошадей.
Еще дальше вдоль дороги стояла особняком закусочная, вход в которую располагался как раз напротив парадного крыльца двухэтажного здания, где останавливались постояльцы.
– Ну, и зачем ты меня сюда позвал? – спросила Игрит вышедшего ей навстречу Флайда, спрыгивая с брички и направляясь к роднику.
Флайд взял лошадь под уздцы и отвел к поилкам, затем подошел к Игрит.
– Ты ведь получила письмо? Лично я намерен найти чашу. У меня есть отличный план и мне нужен помощник. Что скажешь?
– Я готова, коль скоро я здесь. Хотелось бы знать, что ты конкретно предлагаешь…
– Пойдем. Я снял комнату наверху – там и поговорим.
В этот момент Игрит увидела, как у поилок остановилась повозка, к которой был прикреплён прицеп с небольшой клеткой. Рядом никого не было.
– Пошли быстрее, Игрит, мы не можем терять время! – поторопил ее Флайд, оглядываясь.
– Да, иду…
В клетке находилась пантера. Сама повозка как будто показалась Игрит знакомой, но все ее внимание в тот момент было привлечено к животному, которое в неудобной позе, согнувшись, вынуждено было полулежать в неподходящей по размеру клетке.
Игрит показалось, что она узнала свою старую знакомую – сбежавшую из питомника Подружку и уже собралась подойти поближе, чтобы убедиться.
Но в это время ее опять окликнул Флайд:
– Ну, где ты там? Поторопись, пожалуйста…
Игрит догнала Флайда.
– Пошли, – он подтолкнул ее вперед, – нам надо еще подготовиться…
Когда они поднялись по скрипучей лестнице, Флайд сказал, входя в номер и приглашая Игрит:
– Это самая большая комната. Она в торце здания. Смотри сюда, – он подвел ее к окну, – отсюда хорошо виден выход из закусочной. А вот в то окно, напротив, вид на родник. А теперь ответь мне, где останавливается первым делом человек, когда приезжает сюда?
– Ну, где? У родника, конечно…
– Верно. И что делает дальше?
– Пьет и ждет, пока лошадь напьется…
– Тоже верно. Только зачем ждать? В это время можно сходить куда-нибудь, например, в закусочную…
– Предположим. И что? – Игрит окинула Флайда вопросительным взглядом. Она по-прежнему ничего не понимала.
– А то, – он перешел к противоположному окну с видом на родник.
Игрит последовала за ним. Она увидела, что повозка с клеткой уже исчезла.
– Любую повозку, которая стоит у поилок, можно очень легко и незаметно осмотреть, определить, что в ней за груз, пока хозяина нет рядом. Чаша, как ты понимаешь, не иголка, поэтому при определенных усилиях вполне реально ее обнаружить…
Игрит глубоко вздохнула:
– Флайд, ты это серьезно? Тогда, может, вспомнишь, когда украли чашу? Во-первых, ее могли уже давным-давно увезти, а во-вторых, это что, единственная дорога в Глариаде? И сколько мы здесь просидим в засаде, обшаривая повозки, пока убедимся, что ловим собственную тень?
– Игрит, ты меня удивляешь. Я что, похож на пустомелю? Неужели я ввязался бы сам и втянул тебя в глупую детскую затею? До сегодняшнего дня чаша не могла покинуть Флесил. Только обещай не спрашивать, откуда я это знаю. Это точно. И это факт. Только сегодня у нас есть шанс ее не упустить. Что касается других дорог, это опять же, смотря откуда ехать. Но дело не только в этом. Дороги, что проходят здесь, наиболее оживленны, а значит, наименее опасны, чтобы перемещать такой ценный груз. Я уверен, что чаша проследует сегодня. И я уверен, что она проследует здесь, – завершил Флайд, решительно направив указательный палец в пол.
– Ладно, – Игрит сдалась, – сегодня можешь на меня рассчитывать. А завтра я возвращаюсь домой. Влетит же мне от отца за то, что сбежала, если чашу не найдем…
– Найдем, – без тени сомнения заверил ее Флайд.
– Если найдем – тоже…
Глава 7.
О том, как оправданная бдительность может оказаться бесполезной.
И о том, как обида побеждает благоразумие
Было около полудня, когда Имакс верхом на своем жеребце приближался к Флесилу.
Внезапно нечто интересное на дороге привлекло его внимание. Он резко натянул поводья, и его конь, взметнувшись на дыбы, возмущенно заржал.
Имакс спрыгнул, примирительно похлопал жеребца по холке и присел у обочины, внимательно разглядывая следы, оставленные проехавшей повозкой. Четкий отпечаток явно указывал на то, что заднее колесо справа значительно виляло, а также и на то, что «провиляло» оно здесь совсем недавно.
Имакс не стал медлить. Он был уверен, что догонит повозку, и, ловко вскочив в седло, пришпорил жеребца.
То, что они с Глоей стали свидетелями похищения чаши из Храма Солнца (теперь он в этом не сомневался), не давало ему покоя. Он мечтал разыскать чашу и не мог позволить себе проигнорировать такой неожиданный шанс.
Он въехал во Флесил и почти миновал его вдоль Бархатной гряды, когда, наконец, увидел впереди цель своего преследования.
К сожалению, на этот раз ему суждено было пережить разочарование.
Процессия из пеших монахов, сопровождавших несколько повозок, передвигалась в сторону моста. Монахи могли следовать в монастырь, находившийся по ту сторону реки.
Имакс догнал последнюю из повозок – вне всякого сомнения, это ее колесо оставляло виляющий след. Кроме этого колеса, у нее не было ничего общего с той, которую он надеялся разыскать.
Монахи, увидев приближающегося всадника, отступили к обочине, уступая ему дорогу.
– Куда путь держите, братья? – спросил Имакс, желая их поприветствовать.
Ему никто не ответил. Он встретился взглядом с одним из монахов, но тот поспешно отвел глаза и прошел вперед.
Имакс остановился. Вся процессия неторопливо прошла мимо него в прежнем направлении. В этом молчаливом шествии не было ничего особенного, но Имакса удивила какая-то общая угрюмость и скованность.
Ему ничего не оставалось, как повернуть обратно.
Во Флесиле он выполнял свои дела, но встреченные монахи не шли у него из головы.
Весь день Имакс испытывал беспокойство и уже под вечер принял решение переговорить с Верховным Правителем.
Подойдя к Дворцу Единства, он, замедлив шаг, подумал, что у него нет даже повода просить встречи, всего лишь какие-то смутные подозрения. Потом решил, что не стоит добавлять сюда еще и собственную вялую нерешительность, и уверенной походкой вошел в Палату.
На удивление Имакса, в приемной почти не было людей, хотя обычно в это время, несмотря на конец дня, целая очередь ожидала аудиенции по разным вопросам.
Имакс почувствовал себя увереннее, решив, что небеса поддерживают его решимость поговорить с Верховным Правителем.
После доклада он вошел в кабинет, они обменялись приветствиями, Крафт пригласил его сесть и сделал выжидательную паузу.
Имакс, не отвлекаясь на предисловия, напрямую спросил:
– Известно ли, что за странный караван направился сегодня после полудня в сторону монастыря?
– Монахи Глариады просят убежища. Их приют слишком пострадал от нашествия Кабуфула. Я принял сегодня их представителя и позволил им остановиться в нашем монастыре. Настоятель не возражает. Позволь спросить, чем вызван твой интерес?
– Все выглядит очень странно… Я сам сегодня из Глариады, но не видел их по дороге ни впереди, ни позади себя. Догнав их, я понял, что между нами была совсем небольшая дистанция. С какой стороны тогда они попали во Флесил?
– С какой стороны – не знаю, да и какая разница? Не оставлять же их в саду, под деревьями, глариадцы всегда были добры к нам.
– А вдруг они не из Глариады? – не унимался Имакс. – Не понравились они мне чем-то. Лица какие-то…
– Ну, какие?
– У монахов взгляд совсем другой, открытый, лица приветливые, и заговаривать они всегда первыми любят. А эти меня увидели – потупились, глаза от земли не отрывают…
– Да какой взгляд, когда беда такая? Не то время сейчас, чтобы беседы разводить. Монахи – тоже люди. Взгляд, лица…
Имакс молчал.
Крафт призадумался. Он всегда доверял этому парню, его внимательности и интуиции. Но на этот раз его подозрения казались Крафту совершенно беспочвенными. А если – нет?
– Хорошо, Имакс. Благодарю тебя. Ты правильно сделал, что пришел. Учитывая обстоятельства нынешнего времени, я сейчас же прикажу проверить наших гостей прямо в монастыре. Надеюсь, это не оскорбит их, если мы извинимся. Ты прав, Имакс. Всегда лучше развеять подозрения, чем копить их.
Из Палаты Управления Имакс вышел с приятным чувством исполненного долга. У него восстановилось прекрасное настроение, и он на разный манер стал напевать про себя последнюю фразу Крафта: «Лучше развеять подозрения, чем копить их».
Но, как это часто бывает, события предпочли обернуться своим, непредвиденным, ходом.
Кабинет Верховного Правителя пустовал от посетителей лишь считанные минуты, после того как его покинул Имакс. Вслед за ним появился посыльный с письмом от Салидеи.
В нем она взволнованно сообщала, что их дочь не была на занятиях и не вернулась домой после них, и вообще никто из знакомых ее не видел в течение всего дня, после того как она еще утром побывала в продуктовой лавке.
Крафта очень взволновало это известие. Он поднял на ноги все Военное Управление, разослал гонцов туда, где, по его мнению, можно было что-то узнать об Игрит.
К величайшему сожалению, которое тогда ему еще только предстояло испытать, Крафт забыл о своем разговоре с Имаксом и о подозрительных монахах, расположившихся у самого города.
После того как весь Флесил только и говорил, что об исчезновении золотой чаши из Храма Солнца, Флайд, конечно, догадался, что за товар он взялся переправлять. Он по началу отчаянно сожалел, что позволил уговорить себя, и мечтал побыстрее избавиться от этого груза и самого Патиста, и с трудом делал вид, что ни о чем не догадывается, а Патист помалкивал, так как не горел желанием обсуждать это.
Но вскоре Флайд сообразил, что может использовать сложившуюся ситуацию с личной выгодой. И дело не в том, что он, без сомнения, получит свою долю от сделки, но самое главное – его осведомленность теперь может здорово помочь ему в том мероприятии, которое он затеял для сближения с Игрит.
Как удачно всё сложилось! У него теперь есть шанс не только многократно увеличить свой личный рейтинг в глазах его бескомпромиссной подруги, но и, кто знает, может, его ждет слава национального героя?
Иначе говоря, Флайд решил направить развитие дальнейших событий по собственному сценарию. А что? Цель его благородна – он желает вернуть похищенную чашу на законное место. Да, он будет неутомимым и бесстрашным, и главное – в результате это принесет всем только пользу.
Патист получит своё вознаграждение, он – своё, чаша вернется в Храм Солнца, и в итоге одураченным окажется только настоящий злоумышленник – так и поделом ему!
Флайд был вдохновлен своей находчивостью и немедленно приступил к делу.
Как только чаша была переправлена в Глариаду, он отправился на Родник, почти уверенный в маршруте похитителей, по крайней мере до этого места, и снял подходящий номер в гостинице.
За Игрит он выслал одну из своих повозок и был уверен, что она не устоит против его предложения. Так и вышло.
Теперь они вместе сидели у распахнутого окна за небольшим столиком, не сводя глаз с дороги, внимательно вглядываясь во все прибывающие со стороны Флавестины повозки.
– Флайд, если мы, допустим, обнаружим на одной из повозок чашу, что мы будем делать? Мы же не сможем ее просто так забрать?
– Там будет видно. Что-нибудь придумаем. По крайней мере, мы её обязательно проследим. Знать у кого чаша – это уже половина дела… Смотри-ка туда!..
По дороге медленно приближался фургон, мерно раскачиваясь на ухабах. Было видно, что он загружен. Флайд и Игрит насторожились.
Фургон свернул с дороги к роднику, и возница остановил лошадь у поилки. Напившись сам, он направился в закусочную.
Флайд взглянул на Игрит загоревшимися глазами:
– Так, мой выход! Ты все поняла?
– Да. Теперь я дежурю у того окна, – Игрит показала рукой на противоположную стену. – Как только увижу, что он вышел из закусочной, быстренько возвращаюсь к этому окну и делаю вот так…
С этими словами Игрит звучно захлопнула створки.
– Отлично, – одобрил Флайд, – я пошел…
– Флайд, – Игрит остановила его, – будь осторожен…
Он улыбнулся, хлопнул ее по плечу вытянутой рукой, как у них было принято в детстве, и вышел из номера.
У родника стояла еще одна повозка, у которой суетились два человека. Дожидаясь пока они уйдут, Флайд напился из родника, прогулялся вдоль поилок, постоял, любуясь на небо, и еще раз напился.
Когда все удалились, настал подходящий момент.
Флайд взглянул на окно – оно было по-прежнему открыто.
Он подошел к фургону, осмотрелся по сторонам и заглянул внутрь. Беглым взглядом он увидел, что там лежало что-то объемное, накрытое сверху полотном.
Флайд еще раз оглянулся и ступил на приступки. Только он протянул руку, чтобы приподнять полотно, как до него донесся громкий хлопок закрывающегося окна.
Флайд слетел со ступеньки, на которой стоял, и едва не упал.
Взглянув на здание гостиницы, он увидел, что их окно по-прежнему открыто, а в глубине комнаты, глядя на него, стоит Игрит, пожимая плечами.
Он понял, что тревога ложная: это закрылось окно их соседей.
Флайд приготовился вновь повторить попытку.
Он опять взобрался на приступки, дотянулся рукой до полотна и осторожно приподнял его за уголок. В следующее мгновение он резко отпрянул и вновь свалился со ступенек – прямо на него заспанными глазами смотрело чье-то удивленное лицо…
…Еще несколько повозок было осмотрено, но безрезультатно. Чаши не было.
Патист, если его сделка состоялась, уже по всем расчетам должен был давно передать чашу.
Флайд начал подумывать о том, что его теория где-то дала трещину.
Ну, и что? Зато они вдвоем с Игрит… Он так скучал по ней… А теперь она рядом – как всегда уверенная, рассудительная и неунывающая – прежняя Игрит. К тому же, невероятно красивая…
– Знаешь, Игрит, а не заказать ли нам в номер ужин с фруктами? Что-то есть хочется…
– Заказать… Только после того как проверим вон ту повозку… – она кивнула в сторону дороги.
Флайд увидел в окно, как к роднику приближалась повозка с двумя ездоками. Она была без верха, и в ней лежал какой-то груз, сверху накрытый пологом.
Оба человека сошли, напились у источника, оставили лошадь с повозкой у поилки и направились в закусочную.
Один из них был в черном плаще, постарше и выглядел главным. Другой, одетый в холщовую тунику, похоже, прислуживал ему.
– Что ж, – сказал Флайд, поднимаясь, – после – так после… Ну, я пошел. Схема та же…
– Удачи!
Дело близилось к вечеру, и жизнь на дороге замирала. У родника стояла только одна повозка – та, что подъехала последней. Флайд был уверен, что проблем не будет. Сейчас он увидит очередную кучу хлама в ней и вернется в номер. Наконец-то они поужинают…
Не успел он приблизиться к повозке, как услышал, что окно над его головой с грохотом закрылось. Флайд поднял глаза: за окном стояла Игрит и отчаянно ему жестикулировала.
Он едва успел скрыться за углом, как с другой стороны здания появился один из прибывших и направился к своей повозке.
Флайд поднялся в номер.
– Наблюдаю за ними: вошли в закусочную, – сообщила взволнованно Игрит, – глазом моргнуть не успела, смотрю – один выходит, тот, что в черном плаще, и так быстро к роднику идет! Я скорей на ту сторону – тебя предупредить! …Что-то не нравится мне эта пара…
– Пара как пара. Посмотрим, что дальше будет…
Они опять расположились у окна, откуда им было хорошо видно лошадь у водопоя.
Человек взобрался на повозку, удобно расположился в ней и даже прилег, укрывшись плащом.
– Похоже, этот не голодный…, – констатировал Флайд, вновь открывая окно.
Время текло медленно, но ждать пришлось недолго.
Вскоре они увидели, как из-за угла появился второй, возвращаясь к повозке. Они обменялись между собой несколькими фразам, но о чем говорили, не было слышно. Затем подошедший занял место в повозке, а человек в плаще встал и направился в закусочную.
Игрит и Флайд переглянулись. Им в голову одновременно ворвалась одна и та же мысль – дежурят!
– У них чаша! – воскликнул Флайд.
– А, может, они что-то другое стерегут? – усомнилась Игрит.
– Вот это и надо выяснить – что они там стерегут… Хорошо, если они на ночлег останутся, а если – нет? Сейчас этот, второй, поужинает – и они уедут! Как быть?
Они опять выглянули в окно. Человек в повозке безмятежно дремал, дожидаясь своего напарника.
– Игрит, сделаем так: я постараюсь его отвлечь, а тебе нужно во что бы то ни стало заглянуть под полог! Хорошо? Станешь за углом. Как только поймешь, что момент подходящий – действуй! Или лучше вот что: возьми мою лошадь в конюшне и приведи к водопою, чтоб ближе быть… Поняла?
Флайд вывел лошадь с бричкой, на которой прибыла Игрит, и подошел к роднику. Затем набрал воды в бочонок, намереваясь погрузить его.
– Простите, – обратился он к человеку, отдыхавшему неподалеку в своей повозке, – вы не могли бы мне помочь?
Человек поднял голову и взглянул на него глазами, полными недоумения.
– Пожалуйста, помогите мне бочку погрузить на бричку, – попросил Флайд, указывая рукой в сторону родника.
Человек неуверенно огляделся, но с повозки сошел.
В это время Флайд увидел, как Игрит вышла из конюшни и подвела лошадь к поилкам, максимально приблизившись к таинственной повозке.
– Вот сюда…
Игрит подошла к повозке и незаметно взялась за полог.
В это время человек неожиданно обернулся – Игрит отпрянула.
Потом он стал так, чтобы видеть свою повозку, помогая Флайду погрузить бочонок. Игрит все время оставалась у него в поле зрения и ничего не могла сделать.
Когда бочонок был погружен, человек поспешно вернулся на своё место.
Флайд сделал вид, что уезжает, а Игрит отвела лошадь обратно в конюшню.
– Игрит, у тебя был такой шанс! – восклицал Флайд, вновь оказавшись с нею в номере. – А ты его упустила!
– Да не было у меня шанса! Он с меня глаз не сводил!
– Он полчаса нагнувшись стоял, а ты что делала в это время?
– Флайд, это ты должен был постараться поставить его спиной ко мне, а ты сам встал! Как я могла у него на глазах рыться в повозке?
– Вот именно, я ведь загораживал тебя! Надо было просто быть проворнее, вот и всё! Теперь уже поздно…
Выглянув в окно, они оба увидели, что человек в плаще, покинув закусочную, присоединился к своему компаньону, и они, более не медля ни секунды, тронулись в путь.
– Ну, вот, – с досадой воскликнул Флайд, – мы их упустили! И всё из-за тебя! Теперь хоть гонись за ними следом!
– Ах, из-за меня!? – Игрит была возмущена таким обвинением. – Ну, конечно, ты-то ведь у нас такой ловкий, такой исключительный! Только ты один всё про чашу знаешь! И где, и когда её везти будут… Может, знаешь даже кто?! Вот и действуй! А с меня довольно!
