Читать книгу: «Дьявол соленых песков», страница 3

– Что ты хочешь этим сказать? – Лана так же задумчиво смотрела вслед Дамиану, все еще пытаясь сопоставить слова подруги с тем, что произошло на безлюдном берегу.

– Ребята сказали, что выйти из строя ничего не могло. Исключено. Только по субъективной причине.

– Таак, – Лана развернулась на пятках и зашагала в сторону территории своего отеля, – пожалуй, мне нужно что-нибудь выпить. И покрепче. Ты со мной?

Глава 6

После морской прогулки откровенно было не по себе. Если в катере еще хоть как-то удавалось сдерживаться, то на берегу эмоции взяли верх. Лана чувствовала, как ее потряхивает от перенапряжения.

– В бар? – спросила Татка, видя ее состояние.

– Мне сейчас нужно что-то покрепче разбавленных коктейлей, да и смотреться мы будем слишком вызывающе, заказывая днем крепкие напитки. Так что в номер. Распечатывать подарки из дьюти-фри.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? – озадаченно спросила Татка, внимательно оглядывая подругу с ног до головы. – Что у вас там произошло? Он к тебе не приставал?

– Я оказалась в море на сломанном катере с совершенно не знакомым человеком, не зная, что случилось и спасут ли нас… Этого мало? Или для полного счастья мне еще не хватало домогательств со стороны этого качка?

Говорить о поцелуе и об экскурсии в гроте почему-то не хотелось никому, даже лучшей подруге. Не потому, что было стыдно. То, что там произошло, казалось слишком личным. А ведь стоило быть честной с самой собой: таких мужчин она еще никогда прежде не встречала. При том, что с Германом его роднила прямолинейность в своих намерениях, все же было в этом дьяволе что-то такое, что не отталкивало, а, наоборот, влекло. И внешность тут вовсе ни при чем. Именно в нем она могла по достоинству оценить смысл фразы: «внешность отражает суть человека». Герман был, как фрукт из супермаркета: лощеный снаружи, но совершенно гнилой изнутри. Здесь же и гадать не приходилось: сей экземпляр был многим не по зубам и вкусить его, насладиться по достоинству сможет не каждая женщина. Такой слишком ценит свободу и… свободу выбора.

– Ооо, – вздохнула подруга, – чувствую, нам потребуется закуска. Много закуски. Тогда идем через снек-бар.

– Солнц, ну прости меня, – уже в который раз увещевала охмелевшая Татка, – я ж не знала, что так будет. Я так переволновалась. Стояла на этом чертовом берегу, сама не своя. Вокруг ребята его, носятся, переживают, никак с вами связаться не могут. Как подумаю, что с тобой могло что-то случиться.

– Татка, – утешать разошедшуюся подругу было еще большим испытанием, так как она была ужасно впечатлительной и имела привычку накручивать саму себя и окружающих до максимальной отметки, – не заставляй меня вновь переживать все это. Слава богу, жива, здорова. Только давай мы все это оставим при себе, чтобы больше никто об этом не знал. В особенности мои родители, иначе они разволнуются так, что потом сердце прихватит или еще чего хуже.

Подруга жестом заперла губы на замок, при этом уверенно кивнув, мол, не беспокойся.

– Слушай, а чего ты мокрая была? – из охмелевшей Татки так и сыпались вопросы, и никак не остановить было ее любопытство.

– Купалась, – нехотя ответила Лана, потягивая из стакана крепкий виски с колой, так как без колы не пошло.

– А этот твой инструктор… Он-то почему без майки?

– Татка! – пришлось даже укоризненно покачать головой и возмущенно закатить глаза, показывая всем своим видом, как та ошибалась в своих немыслимых предположениях. – Тоже плавал.

– О, как интересненько становится! – Подруга недоверчиво прищурилась, словно догадываясь, что от нее что-то скрывали. – Значит, вы плавали. Ага.

– Ты неисправима, – вздохнула Лана. – У нас лодка сломалась.

– Вы ее толкали что ли? Или запряглись, словно дельфины, и тянули за собой?

– Ты меня за кого принимаешь? Мне мало проблем с мужиками?

– Ты хочешь сказать, что, проведя столько времени с этим типчиком, даже не обратила внимания на него, как на мужчину?

– Мне мужчин вот так вот хватило, – Лана красноречиво показала ладонью жест у горла, – Герман очень доходчиво сумел все разъяснить.

В этот момент затрезвонил ее телефон, но Лана уже узнала по мелодии звонившего – Герман.

– Легок на помине, – скривилась Татка, распластавшись по кровати в попытке дотянуться до надрывавшегося аппарата.

– Оставь, не бери.

– Я хотела выключить, уж больно противную мелодию ты на него поставила, невозможно слушать. – Выключив, наконец, телефон, Татка даже присвистнула. – Тринадцать пропущенных. Он от тебя отстанет когда-нибудь? Слушай, а чего ты его в черный список не переместишь? Нервы сэкономишь и себе, и окружающим.

– А черт его знает. – Лана, икнув, нечаянно пролила на себя остатки виски и неуклюже прижала ладонь к губам. – Ооо, смотри, до чего эти мужики доводят. Один не может никак понять, что между нами все кончено и я видеть его не желаю, другой даже на катере покатать не может, лишь только напугал. Одни проблемы от них. Надеюсь, у тебя хоть прогулка вышла радостнее.

Татка загадочно улыбнулась, но глаза так и кричали: «Ну же, давай, расспроси меня!»

– Судя по всему, неудачливая только одна я, – печально вздохнула Лана, падая спиной на постель. – Рассказывай!

– Солнц, он шикарный, – подруга тоже плюхнулась рядом с ней, – милый, вежливый и ненавязчивый. Все, как и полагается мужчине во время курортного романа.

Лана вопросительно посмотрела на ту – уж не послышалось ли это ей. Романа?

– Ну, это я громко сказанула. Хотя… я ж девушка одинокая.

Снова затрезвонил телефон, оповещая о новой попытке Германа поговорить.

– Знаешь, я все больше начинаю понимать, почему ты от него сбежала, – раздраженно произнесла Татка сквозь стиснутые от злости зубы. – Таких хочется прибить, как назойливых мух.

– Ну его, – Лана выхватила телефон, выключила его и откинула подальше от себя, словно ядовитую гадину. – Что там твой Ромео?

– Сегодня вечером пригласил на пляжную вечеринку. Раз в две недели их бар на пляже организовывает дискотеку под открытым небом. Говорят, это что-то бомбическое! Так что этот рассвет мы с тобой встретим на берегу, подруга!

– Думаю, мне на сегодня хватит пляжно-морских приключений.

Ну не говорить же, что больше всего она боялась встретиться там с Дамианом. Вроде бы ей должно было быть абсолютно все равно до него… Но на деле получалось как-то иначе. Их ничего не связывало, кроме одной неудачной прогулки, укромного пляжа, грота и поцелуя… Черт, их как-то слишком много стало связывать для одного дня знакомства. И то, как неприятно кольнул самолюбие его холодный демонстративный уход после возвращения, ведь еще ничего не доказывало? Так ведь? Но внутренний голос в этот раз молчал, чтоб его.

– И не думай даже ловить меня на это свое «ты сюда зачем приехала, отрываться?», – назидательно заявила Лана, сверкнув красноречиво глазами. – Сегодня я уже повелась на это. Мне хватило.

– Ну, правильно, – вспылила Татка, – давай мы теперь свернемся клубочком на этой постели, укроемся с головой одеялом и не будем высовываться до самого вылета домой. А потом снова спрячемся за образом холодной офисной мыши, чтобы никто не потревожил твоих израненный чувств. Да забудь ты о своих неприятностях! Живи сегодняшним днем. Не прошлым, не будущим, а сегодняшним. Жизнь так прекрасна, чтобы разменивать ее на какие-то домыслы.

– Не пойду, даже не проси, – категорично покачала головой Лана, вновь представляя себе смуглого дьявола с темными глазами, и тело покрылось мурашками от одного только его образа, возникшего в мыслях. – Дай отойти немного от сегодняшнего стресса.

– Ай, ну тебя, – махнула рукой подруга. – Трусиха.

И ушла к себе.

А Лана перевернулась на бок, укрыла голову подушкой, чтобы хоть как-то постараться унять мысли о Дамиане. Словно какое-то наваждение: воспоминания об их плесканиях в море, о разговоре на пляже. Вкус поцелуев все еще ощущался на губах, а запах его кожи въелся в память, прочно ассоциируясь теперь с морем и солнцем.

Тишину номера разреза знакомая противная трель. Подумать только, этот темноглазый дьявол даже на расстоянии заставил ее позабыть обо всем на свете, даже о надоедливом Герман, слишком порочно влиял на ее впечатлительное сознание, заставлял пробуждаться в душе новому, совершенно не свойственному ей горячему огню трепета и желания, дерзости и чувственности. Куда уж там Герману, который даже и малой толики подобных ощущений в ней за столь длительное время со дня их знакомства не вызвал.

– К черту тебя, – прошипела Лана, выключая телефон совсем.

Прохладные простыни приятно холодили разгоряченное тело, и очень скоро сон сморил уставшую, запутавшуюся в своих ощущениях девушку в своих объятиях.

Когда Лана проснулась, за окном было уже безнадежно темно. Долго же она проспала, даже странно – совсем на нее не похоже. Наверняка опоздала на ужин в привычное для нее время, но переживать не стоило, так как рестораны работали едва ли не до полуночи. Поднявшись с постели, Лана прислушалась к своим ощущениям. Голова не болела – и то хорошо! Но пить хотелось ужасно. А еще нужно было найти Татку – сомнений в том, что та пойдет одна к своему новому знакомому на пляжную вечеринку, не было. Выбрав скромный сарафан на тонких лямках, едва доходивший до колен и изящно подчеркивающий линии ее фигуры, она направилась сперва прямиком к подруге в номер, но там, как и ожидалось, никого не оказалось.

На территории отеля было совсем мало людей, привычной музыки с амфитеатра не было слышно. Зато доносившиеся с пляжа басы и взметавшиеся в воздух столпы света говорили о том, что там уже вовсю гремела вечеринка. Лана очень любила побродить в вечернем тусклом свете по берегу, загребая босыми ногами подкатывавшие волны, глядя на отражение огней отелей в воде и очертания месяца где-то далеко от кромки береговой линии. Похоже, сегодня у нее не будет такой возможности. Хотя, если отойти подальше, то ее уединению никто не помешает, точнее, она не помешает уединению какой-нибудь разгоряченной парочки. Так как выход с территории отеля на пляж был чуть поодаль от гремевшей вечеринки, Лана просто свернула в противоположную сторону и, с изящной ловкостью сняв с себя шлепанцы, медленно побрела по песку. Время было позднее, большая часть отдыхающих веселилась у пляжного бара и на импровизированном песчаном танцполе под открытым небом, а другая часть уже направлялась обратно в отель. Еще немного, и побережье опустеет до утра.

Когда громкие звуки остались позади, Лана достала из кармана телефон и включила его. Больше десяти пропущенных, и все от Германа. Он когда-нибудь оставит ее в покое? Успокоится? Другой бы на его месте уже давно понял все, но этому и слов было мало.

Стерев все информационные сообщения, она набрала родителям. В это время они еще не спали, она знала точно. Мама ответила сразу же:

– Привет, дорогая! Ну как вы там?

– Отлично. Отдыхаем.

– Как погода?

– Замечательная. Тепло, даже жарко. Загораем, купаемся. Сегодня даже покатались на катере. В общем, наслаждаемся отдыхом.

Лана опустилась на пустой шезлонг, расправила складки сарафана и блаженно закрыла глаза. Красота. Действительно, это был отдых. От всех и вся. Никакой работы, никаких претензий и притязаний. Другой мир, другая она. Здесь она чувствовала себя настоящей, не зажатой ни в какие рамки. В последнее время свобода быть собой – это небывалая роскошь для нее. Таковой она могла быть только с родителями и с подругами – Таткой и Виолой. На работе строгие бизнес рамки, выходить за пределы которых она не имела права. Да и Герман упорно пытался переделать ее под себя. Все вокруг все чаще стало казаться фальшивым и наигранным, даже ее собственная жизнь, такая суматошная и какая-то не настоящая что ли. А сейчас у нее был двухнедельный перерыв, в котором она даже растерялась, не зная, что делать, так как за последние несколько лет Лана поняла, что потеряла себя настоящую.

– Ну и молодцы, – резюмировала мама, выслушав отчет о проведенных днях. – Не хотела тебе портить настроение, но тут такое дело. Герман…

– Что? – встрепенулась Лана, едва услышала ненавистное имя.

– Он нас атаковал звонками. Все пытается выпытать, куда ты запропастилась.

– Вы ему ничего не сказали, надеюсь?

– Нет, что ты, дорогая, – поспешила успокоить ее мама. – Он сегодня даже выследил отца, но ты ж знаешь своего папу?

– Да, – улыбнулась она, представляя, как ее родитель отшил дотошного недоухажера, посмевшего ставить их дочь в жесткие рамки в общении с семьей и ограничивать ее личную свободу. И пусть папа совершенно не дотягивал по уровню своего влияния и размерам заработков до отвергнутого дочерью жениха, но отстоять интересы и честь семьи мог с легкостью. Не зря же его побаивались все дворовые мальчишки и даже коллеги. Он был мастером слова.

– В общем, как бы не пришлось тебе снова менять место жительства или обращаться к представителям правоохранительных органов. Герман ведь не остановится, упрямый, словно стадо баранов.

– Мамчик, я разберусь. Приеду и еще раз поговорю с ним, – попыталась она заверить маму, хотя сама с трудом себе верила. Разве Германа можно сбить с намеченной им цели? Она для него стала уже трофеем, который нужно было принципиально получить во что бы то ни стало. Дело чести. И не факт, что через пару недель, а то и дней, он сам ее не бросит.

– Хорошо. Только пока отдыхай, набирайся сил и положительных эмоций. На экскурсии съездите, чтобы было что потом вспомнить.

– Посмотрим, мам. Если найдем, куда, обязательно съездим. Ладно, давай, а то у вас уже поздно. Папу поцелуй за меня.

Не успела она выключить связь, как телефон тут же ожил.

– Дьявол тебя раздери, – прошипела она сквозь сжатые зубы. Настырный какой. Никак не желал униматься.

Лана встала с шезлонга и нервно зашагала к морю. Ответить или нет? Герман не знал, куда она пропала. Отпуск Лана оформила внепланово, спасибо начальнику за предоставленную возможность. Татка единственная смогла подстроиться под нее, поэтому в кратчайшие сроки была куплена горящая путевка – и прощай почти на две недели холодная Москва и опостылевший Герман. Она никому не сообщила, кроме родителей, куда отправляется. Таткины же родители жили в другой стране, поэтому добраться до них Герману не представлялось никакой возможности, можно было не бояться. Раскрываться перед ним она не собиралась – у этого придурка хватит ума и наглости заявиться сюда, чтобы испортить ей отдых.

В раздумьях, отвечать или нет, она дошла до опустевшего пирса. Настырный отвергнутый мужчина все продолжал названивать, и Лане пришлось собрать всю свою волю в кулак, чтобы ответить ему.

– Что тебе надо?

– Где ты, черт бы тебя подрал? – из динамика раздались громкие ругательства, пришлось отставить от уха трубку. – Почему ты не отвечаешь?

– Герман, я не обязана отчитываться перед тобой о своем месте нахождения.

– Где ты, я тебя спрашиваю? – зло повторил он.

– Иди к черту!

– Лана, по-моему, ты нарываешься на неприятности…

– Ты мне угрожаешь? Герман, ты, вероятно, совсем забыл, что ты мне никто. – От захлестнувших ее неприятных эмоций Лана едва сдерживала себя, ярость не находила выплеска и нещадно кипела внутри. Только и оставалось, что ходить по пирсу взад-вперед, пиная случайно попадавшие под ноги камешки. Ее уже начинало трясти от этого бессмысленного разговора.

– Это, вероятно, ты, дорогая моя, забыла, что нас с тобой связывает. Стоило мне на день уехать из города, как моя женщина тут же улизнула черте куда. Где ты?

– Тебя это не должно волновать, – как можно спокойнее проговорила Лана, пытаясь вернуть себе привычное хладнокровие.

– Черта с два меня это не должно волновать. Ты моя, Лана, запомни это.

– Мы с тобой уже давно обо всем поговорили. Я не давала согласия ни на встречи с тобой, ни тем более на какие-то отношения. Твои претензии беспочвенны, Герман. И я прошу оставить в покое моих родителей, поскольку я девочка взрослая и давно уже не докладываю им о каждом своем шаге.

– Ты не в городе, так ведь, – догадался мужчина.

– Как проницательно с твоей стороны, – согласилась она. Голос звучал спокойно, она сумела овладеть ситуацией.

– Не одна, – снова резюмировал этот «ясновидец».

– А вот это тебя совершенно не должно волновать.

Она знала, что ходила по краю его терпения, что таким ответом вновь навлечет на себя его безумие, но пора было решительно дать ему понять, что между ними ничего не было.

– Лана, черт бы тебя побрал… – Он взорвался негодованием. – С кем? Я, ***, тебя все равно найду…

– Снова угрожаешь? – Теперь уже она сама едва себя сдерживала в рамках спокойствия. – Мало тебе было общения с полицией? Могу еще устроить, если продолжишь в том же ключе. Герман, повторяю еще раз, между нами нет отношений. Ты приложил максимум усилий к тому, чтобы это было так. Я не твоя собственность. И ничем тебе не обязана. Оставь меня в покое. И мою семью тоже.

– Даю тебе день на возвращение. Дома мы поговорим…

– Ты меня не слышишь что ли? – возмущенно выкрикнула Лана, теряя остатки самообладания. – Пошел к черту.

– День, Лана. Иначе… – В его голосе уже звучала неприкрытая ярость и угроза.

– Не надо мне угрожать, Долматов. – Ее злость уже смешалась с отчаянием. – Я не твоя собственность, запомни это. Со своими секретаршами будешь так разговаривать и с подчиненными, но не со мной.

Не став дослушивать злобные оскорбления и выпады, она отключилась и, не думая ни секунды, в сердцах зашвырнула телефон в море.

– Сволочь, – выдохнула она, закрыв лицо руками. Как же ее угораздило вляпаться в это д***о? Где были ее глаза и мозги, когда она впервые с ним встретилась? Нужно было бежать от него еще тогда, подальше, да побыстрее, пока не сумел ее рассмотреть и проникнуться.

– У леди какие-то проблемы? – услышала она рядом с собой знакомые чарующие интонации, и вздрогнула одновременно и от неожиданности, и от охватившего волнения. Господи, только его сейчас не хватало. Дьявол собственной персоной. Она медленно опустила ладони с глаз, оставляя прикрытой лишь нижнюю часть лица, словно пытаясь спрятать от мужчины объявшие ее эмоции. Ну почему из всех возможных людей именно он стал свидетелем этой жуткой сцены?

Глава 7

– Надеюсь, я не напугал? – Дамиан был сама любезность, но при этом темные глаза его внимательно следили за ней. – Дежурил на пляже и заметил тебя, совершенно одну.

– Немного, – призналась Лана, подарив вежливую улыбку, давно уже ставшую деловой привычкой. – Просто не ожидала, что здесь еще кто-то есть.

– Прошу прощения. Просто мне показалось, что у тебя что-то случилось, решил поинтересоваться, не требуется ли помощь.

– Нет, спасибо, – как можно уверенней произнесла она, давая понять, что его присутствие вполне безосновательно в данный момент, – у меня все хорошо.

– Я бы так не сказал.

Нет, ну что за невезение-то? Неужели она не могла побыть одна тогда, когда это больше всего требовалось, восстановить спокойствие и равновесие духа? Дамиан же, заметив ее неодобрительный взгляд, поспешил объясниться.

– Не нужно быть провидцем, чтобы услышать гневные ноты в голосе во время твоего разговора. Да еще тот несчастный телефон, отправленный умирать в море, точно не был монеткой, которую обычно кидают туристы в волны, чтобы вернуться еще раз в эти места.

Проницательный, чего уж греха таить, Лане нравились такие чуткие и внимательные мужчины, которые могли читать по мелочам. Герман, кстати, к таковым не относился, у него всегда в приоритете было лишь собственное «Я». Однако сейчас это Лану скорей раздражало. Возникало ощущение, что в ее жизнь бесцеремонно вторгались.

Дамиан в темноте выглядел совсем уж пугающе завораживающим. Сейчас на нем были джинсы, подчеркивавшие крепкие ноги и узкие бедра, а сверху светлая рубашка-поло с расстегнутым воротом. Но даже одежда не могла скрыть потрясающую фигуру, вызывая в памяти дневную прогулку, когда Лана могла украдкой любоваться этим мощным загорелым торсом в те моменты, когда дьявол отворачивался от нее. И все равно даже так он производил неизгладимое впечатление исходящей от него силой и уверенностью. Словно все стихии природы были заключены в одном его облике.

– Увы, обстоятельства, – досадно развела она руками. – И такое случается.

– Отчего ты не с подругой? – К ее счастью Дамиан сам сменил тему разговора, выводя беду в иное русло. Уж очень не хотелось быть грубой и указывать на то, что она не любила бестактных вопросов. А порой Лана могла остро жалить словами, о чем часто и сама потом могла жалеть.

– Она ушла без меня, так как я слишком устала за день.

– Я тебя так сильно напугал сегодня? – вкрадчиво спросил он, и Лана каждой клеточкой ощутила жар его взгляда, скользившего по ее телу. Ох, какие провокационные вопросы. Так и читалось повисшее в воздухе «своим поцелуем», тут и гадать не нужно было. Затронутая им тема была зыбкой, словно болотная топь. Одно неверное слово – и можно было пропасть.

– Если честно, стало не по себе. В незнакомой стране, с незнакомым человеком оказаться почти в открытом море. И даже не знать, как скоро придет спасение… Со мной такое впервые.

– Думаешь, я позволил бы, чтобы с такой девушкой что-то случилось?

Лана заворожено смотрела на его ослепительную улыбку и понимала, что уже попала под его влияние, словно несчастная бабочка в расставленные пауком сети – чем больше сопротивлялась, тем больше запутывалась. Вот уже щеки пылали от прилившей к ним крови, и хорошо, что было темно и это не бросалось в глаза… Или бросалось? Не потому ли он с таким интересом разглядывал ее лицо? Это осознание заставило ее поспешно отвести взгляд.

– Потому что это твоя работа? – вопросом на вопрос, и очень хотелось услышать в ответ ожидаемое «да». Просто потому что так сложилась хотя бы иллюзия безопасности.

Но его ответ только больше обескуражил.

– Неужели столь прекрасную леди так часто оставляли в беде?

– Нет, леди и сама прекрасно справляется с опасностями. – Боже, она что, флиртовала с ним? Она с трудом верила в это. Может это еще играл не выветрившийся виски? Или это взыграл азарт в ответ на его явный вызов? А вызов ли? Может он над ней так насмехался? – Просто не люблю, когда опасность приходит в тот момент, когда меньше всего ее ожидаешь.

– В твоей стране настоящих мужчин не осталось? Чтобы могли защитить свою женщину.

Его вопрос заставил ее напрячься: мог ли он понимать ее речь и много ли в таком случае услышал?

– Отчего же? Просто в моей стране женщины полагаются только лишь на себя.

– Потому что слишком независимые?

– Скорей потому, что слишком высокую цену приходится потом платить за столь героические поступки.

Дэм лишь кивнул, давая понять, что принял такой ее ответ. Воцарилось неловкое молчание, и Лана отвернулась к морю, намеренно делая вид, что ее заворожили умиротворяющие волны и бликующая лунная дорожка на воде. Кожа покрылась мурашками, но не от прохлады, а от волнительной близости этого мужчины, и Лана обхватила себя руками, отгораживаясь от него и своих ощущений.

«Пусть он уйдет», – заклинала про себя, но сегодня удача явно была не на ее стороне, так как она скорей почувствовала, чем услышала приближение Дамиана.

– Ты здесь впервые?

Казалось, его голос раздался над самым ухом – так остро ощущалась близость мужчины.

– Да, – Лана даже не обернулась, так как боялась встретиться с его горящим пытливым взглядом, боялась своей странной реакции на этого дьявола. – Чаще всего удавалось выбираться в другие страны. Однако, с моим графиком работы это всего четыре-пять дней, не более. Даже познакомиться толком со страной не получается. В памяти остается только море и пляж.

– А как же вечера и ночи? – в голосе его звучало искреннее удивление.

– Они практически все отданы Морфею.

– Счастливчик, этот Морфей, – рассмеялся Дэм, и Лана почувствовала, как от его голоса что-то садко завибрировало внутри. За этот день она в который раз удивилась реакции собственного тела на этого мужчины. Он без особых усилий волновал ее так, как никто прежде, и это очень ее пугало. – Но ты многое теряешь, потому что ночь окрашивает все вокруг в иные краски. Ночью привычный мир рушится, словно открывается дверь в иное измерение.

– Для меня уже одно пребывание здесь – это целое иное измерение.

– Именно поэтому ты так легко выбросила свой телефон в море? Чтобы никто не вторгался сюда?

Лана улыбнулась его умозаключению. Да, пожалуй, он был как никто иной прав. Конечно же, она была ужасно зла на Германа, но вот так просто выбросить вещь было не в ее правилах – еще от родителей усвоила урок о том, что каждая вещь имеет цену, но сегодняшний ее поступок вопреки этому важному жизненному постулату был именно подсознательным желанием уберечь свой маленький оазис безмятежности от нежелательного вторжения раздражавшего бывшего.

Теплое прикосновение мужской ладони к плечам застало ее врасплох. Лана старательно держала дистанцию меж ними, но Дэм всячески нарушал условные границы, вводя ее в смущение.

– Ты слишком напряжена для отдыха, – услышала она совсем рядом с собой. – Знаешь, возвращаться даже в мыслях в тревожащую реальность – это преступление. Просто наслаждайся отведенными днями.

Еще одно обжигающее прикосновение к впадине между лопатками, и сердце ее забилось быстро-быстро. Лана невольно задержала дыхание. Какие слова подобрать, чтобы описать охватившие в тот момент ощущения? Какие силы найти, чтобы выстоять и не поддаться порочной слабости духа и власти желания? Жар ладони медленно опустился по позвоночнику вниз, и Лана не смогла удержать тихого вдоха. Ей бы следовало отстраниться, но что-то останавливало, чтобы посмотреть, как далеко все зайдет. Под его пальцами мурашками растекалось тепло, волнами дрожи расходясь по телу…

Ощущение присутствия стало невыносимым – Дэм приблизился к ней вплотную. Теперь их разделяла разве что только одежда.

– До чего же ты сладкая, – услышала она над собой, и горячее дыхание опалило ее ухо.

Тяжелая рука легла на ее плечи – так бесцеремонно, подумалось Лане, – и в следующую секунду она ощутила, как ее развернули. Дамиан не дал ей и шанса на раздумья, порывисто обхватив ее талию одной рукой и прижав к себе, он не спешил убирать ладонь со спины, мучительно нежно и волнительно скользя ею вверх к шее. Словно пребывая в сладком гипнозе, Лана не могла отвести взгляда с жестких губ, гоня от себя желание вновь ощутить их напор и тепло. Дамиан поднес руку к ее подбородку и почти невесомо прикоснулся большим пальцем к губам, и они чуть приоткрылись в сладостном замешательстве. Лана сама не понимала, как у него получалось так воздействовать на нее одним только прикосновением, одной только близостью. Этот мужчина срывал с нее пелену спокойствия, слой за слоем, обнажая давно позабытую ею чувственность. И когда он овладел ее губами, она даже не могла найти в себе сил на сопротивление. Все мысли разом куда-то улетучились, остались только его руки, властно прижимающие к себе. Дьявол во плоти, настойчивый, чертовски возбуждающий. Его горячие прикосновения только распаляли, толкали на необдуманные поступки, ведомые самыми примитивными, но казавшимися в эти мгновения такими правильными желаниями. Ее подхватило этой обжигающей волной и все больше затягивало в пучину безумия.

Чувственной песней прозвучал в ее ушах его тихий шепот на родном языке, но Лана ничего не могла разобрать. Но именно бархатный тембр его голоса отрезвил, заставил собраться и не дать себе окончательно сгинуть в забытье собственного помешательства.

– Не надо, – тихо, но твердо произнесла она, давая понять, что надеяться на что-то большее ему не следовало.

Дамиан отстранился. Жесткий самоуверенный взгляд на его совершенно спокойном лице сбивал с толку. Ни капли эмоций, как будто только что не он страстно целовал ее, желая подчинить себе. Поразительное самообладание! В отличие от нее. Мысли все еще никак не могли собраться, чтобы хоть как-то достойно отреагировать на подобную выходку, и Лане стало горько. Она вновь стала игрушкой в руках еще одного самовлюбленного самца. Желанный трофей. Отступила на пару шагов назад, но так и не смогла отвести взгляда с его лица. До чего же красив. Короткие темные волосы, пронзительные глаза, прямой четко очерченный нос и жесткая линия губ. И даже столь нелюбимая ею небритость совершенно не портила, а даже придавала дерзости его образу. Конечно же, он знал, какое впечатление производил на нее, знал, какой раздрай творился сейчас в ее душе, но ни капли об этом не жалел. Ее не жалел. Лана видела это по его тяжелому взгляду из-под бровей. Он игрался с ней, словно прощупывая грань своей вседозволенности и ее податливости. И хоть в этот раз он снова застал ее врасплох, больше такого не повторится.

Прятаться в своем номере ей сейчас совершенно не хотелось, даже наоборот, было огромное желание затесаться среди толпы веселящихся на пляже возле бара, чтобы хоть таким образом оградить себя от этого дьявола. Пожалуй, парочка коктейлей в обществе с подругой будет сейчас в самый раз, а музыка сделает свое дело – тело погасит напряжение в ритме танца. Как он сказал ей? «Просто наслаждайся отведенными днями». Да, так она и сделает! Но только так, как решит сама. Оставалось только найти Татку…