– Машка, ты? – он и правда не узнал. Из нескладного подростка она превратилась в рыжеволосую красавицу. Даже веснушки, за которые ее дразнили в школе, теперь удивительным образом ей шли.
– Я, кто же еще, – она улыбнулась и села рядом на лавочку. Неожиданно солнце отразилось от чистых стекол дома и заиграло на волосах девушки цветными бликами, будто рисуя над головой корону.
– Какими судьбами здесь? – спросил он, отчего-то робея. – Ты же вроде в город уехала.
– Так я оттуда. Вот, бабуле приехала помочь по хозяйству. Она говорит, ты тут редко бываешь. Дом, вот, запустил совсем.
– И ты туда же? – не выдержал он. – Тоже дом не нравится?
– Отчего же, очень нравится, – пожала плечами Маша. – Жалко его, такой красивый, а жизнью не пахнет. Вот бы подкрасить чуток, да крыльцо поправить – и можно заезжать.
Роман рассмеялся. Неужели он встретил ту, что видит его дом таким, каким видит его он?
– Хочешь, внутри покажу?
– А то!
Они вошли в дом.
– Ой, как здесь чистенько и уютно, прямо не скажешь, что холостяк живет! – улыбнулась Маша.
– Да я не живу здесь, так – приезжаю иногда, – отчего-то покраснел Рома. – А ты надолго приехала?
– Недели на две, отпуск у меня, – Маша продолжала улыбаться.
– Супер! – подмигнул ей Роман. – Поможешь мне? Давно в доме не было женской руки.
– Отчего же не помочь, – Маша неожиданно обняла его и положила голову на плечо. Роме сделалась так хорошо и спокойно, что он забыл обо всем: и о пропавшей невесте, и о ведущемся следствии. Век бы так стоять. А почему, собственно, и нет?
Пока Роман предавался мечтам, Маша повернула голову, посмотрела на трепещущую от ветерка будто только постиранную и выглаженную штору, из ниоткуда вдруг появившиеся на столе чашки с чаем и блюдце с плюшками, подмигнула зеву чисто выбеленной печки и прошептала:
"Спасибо!".