Читать книгу: «Дефективная», страница 2

Глава 3

Гагден Ахора сидел за столом в своём роскошном кабинете. Было до того тоскливо, что можно лезть на стены. Он обвёл взглядом комнату с тёмно-зелёными обоями и мебелью из дорогой породы древесины. Денег у него столько, что можно ими, как туалетной бумагой, в сортире подтираться, но в настоящий момент это не радовало, как и предстоящая свадьба с Саиной Брикелс.

Прекрасная светловолосая Саина, единственная наследница сети недорогих, но весьма прибыльных кафе, расположенных по всей области. Кто же в здравом уме доверит такой большой бизнес девушке? Поэтому отец Саины обратился к старому приятелю Ирлайсу Ахора, чтобы поженить детей.

Ирлайс пришёл с этим предложением к нему, ибо с другим своим сыном давно не знался. Гагден согласился, и дело шло к свадьбе.

Ахора посмотрел в окно и отчего-то вспомнил детство. Отец был властный и строгий, мог выпороть ремнём, если потребуется. Он воспитывал братьев в ежовых рукавицах и всё время ворчал, что его жена сбежала к другому альфе, бросив на него детей. Илайс откровенно ненавидел женщин, но это не мешало ему менять любовниц с завидной регулярностью. Он приволакивал их домой, чтобы насладиться телом, а те не возражали. Глупые, они надеялись, что владелец сети продуктовых магазинов и завода по изготовлению хлеба, булочек и множества сладкой продукции, женится.

Когда братьям исполнилось восемнадцать, и по утрам стала посещать регулярная эрекция, отец приволок девушку и для них. Гагден, в отличие от брата, отказываться от подарка не стал. Он всегда старался угождать отцу, но при этом не был размазнёй. Окольными путями Гагден рано или поздно добивался от родителя того, чего хотел. Он оказался так же жесток и беспринципен, как отец.

Алман родился копией Гагдена, но лишь внешне. Братец был всегда себе на уме, не подчинялся отцу, предпочитая отхватить тумаков. Заступался за обиженок в школе, не уважал молодёжные тусовки. Впрочем, Алман учился на отлично, и папа оплачивал ему занятия в фитнес клубе и у мастера восточных единоборств, тогда как сам Гагден ходил только подкачаться.

После окончания школы братец каким-то образом умудрился выпросить у отца денег на покупку квартиры. Сказал, что вместе с Гагденом поступает в экономический институт в области, а жить хочет врозь. Девушек делить он не собирался ни с кем. Отец согласился. Через месяц все узнали, что Алман купил себе небольшой домик в областном центре и вместо экономики поступил в высшую школу полиции.

Гагден припомнил, в каком бешенстве находился тогда отец, просил Алмана забрать документы, грозил лишить наследства. Только вот брат не от мира сего. Он наплевал на отца, рассорившись с ним окончательно. Какое-то время жил на деньги, что успел подкопить с карманных, потом подрабатывал ночным дежурным в отделении полиции.

Вот им обоим уже по тридцать два года, за последние двенадцать лет Гагден видел брата едва ли раз пять. Отец тоже не горел желанием привечать в доме непокорного сына, а пять лет назад передал бразды правления империей Ахора ему, Гагдену. Не утешило Ирлайса даже то, что Алман продвинулся неплохо по карьерной лестнице. А Гагдену стало на брата и вовсе наплевать. Не жаждет Алман богатства? Ему больше достанется.

На столе пиликнул телефон. «Продаю старинный фарфор цена договорная», – пришло с номера, не указанного в телефонной книге. Мужчина и без того знал этот номер. Директор, а по сути, хозяин приюта для сирот, оповещал своих клиентов, что созрела очередная девушка.

Когда у девушка достигала совершеннолетия, устраивали аукцион, поскольку та зачастую оказывалась девственницей. А уже после можно купить её по установившейся цене, как любую другого вскрытую шлюху.

Гагден ухмыльнулся. Он, как и отец, предпочитал грубый секс, с искусанным телом, красными от сдавливания сосками, с синяками от ладоней на попке. Мольба и крики о пощаде всегда звучали в душе Гагдена прекрасной мелодией.

Мужчина решил открыть ноутбук и зайти на зашифрованный подпольный сайт. Там уже вовсю разворачивалась борьба за девушку. Он посмотрел её фотографии и глаза загорелись в предвкушении. Маленького роста, с худенькой изящной фигуркой и красивым лицом. Даже белое пятно не портило её облик.

Уникальная рыжеволосая шлюха да ещё и с синдромом Карсанера. Под фото объяснялось, что это за болезнь. Мужчина прочитал и в предвкушении потёр ладони. Девушка бесплодна, пока не встретит истинного альфу с такой же кровью. Это значит, что её можно трахать в своё удовольствие, не надевая презерватива. Можно кончать в девушку, испытывая при этом множество мультиоргазмов.

Как же Гагден любил это дело, двигаться внутри жертвы своим толстым членом, вырывая из груди несчастной истошные вопли боли и ужаса. А у этой девушки ещё и дырочка узенькая.

Гагден слизнул с верхней губы капли пота и стал набивать свой псевдоним и цену, вступая в игру. Говорилось, что аукцион продлится до семи вечера. Ровно в семь объявят победителя и уже сегодня можно приехать и трахнуть девушку.

Борьба за лот вышла нешуточная. Альфы прибавляли цену понемногу. Гагден два раза сменил свою цену и вышел с сайта. Потом он занялся делами фирмы, а уже дома, после ужина, посмотрел, как там битва на аукционе.

За уникальную девушку давали один миллион семьсот тысяч. Ахора округлил глаза и присвистнул, это абсолютный рекорд среди шлюшек Докуро. Посмотрев на часы, Гагден весело хмыкнул, уже без пяти минут семь. Он набрал на клавиатуре цифру в два миллиона, а дальше наблюдал, как никто не решается перебить цену, которая за весь период существования борделя оказалась запредельной.

«Поздравляем, мистер Дикий Кот. Можете перечислить деньги на известный вам счёт и приехать в любое время, чтобы получить свою покупку», – высветилось на экране крупными буквами. Гагден широко улыбнулся, а потом громко захохотал, предвкушая неземное блаженство. Стоило поторопиться к девушке, чтобы насладиться этим превосходным девственным телом.

***

Мари не сходила на завтрак, после такого осмотра у доктора её слегка шатало и тошнило. Она поднялась в свою комнату, не забыв забрать полотенце и зубную щётку из душевой.

В комнате на своей кровати сидела Оза и читала какую-то книгу. Гезал поздоровалась с девушкой, а та ответила на приветствие с улыбкой.

– Где ты была, Мари? – спросила Оза.

– Ходила на осмотр в медпункт, – Гезал присела за стол и опустила голову.

– Понятно, почему у тебя такое заплаканное лицо. Эта Ами такая мерзкая, – хмыкнула Оза.

– Ты так спокойно об этом заявляешь? – потрясённо спросила Мари, поднимая голову и округляя и без того большие глаза.

Поправив выбившуюся из причёски длинную прядку, Оза пристально глянула на Мари своими синими глазами.

– Чего расстраиваться? Кормят тут хорошо, одевают прилично. Обучение проходит легко. Учителя все мужики. Отсосёшь и считай, что зачёт уже сдан. Мой первый партнёр оказался ласков и терпелив, а последующие разы легко принимаешь клиентов, думая только о том, как получить наслаждение. Главное, чтобы тебя Дикий Кот не купил, а в остальном всё нормально, – поведала соседка по комнате, безразлично пожав плечами.

– Послушай, но вы же выйдете отсюда. Вы можете в полицию пойти и указать на насильников, – не унималась Мари, думая, что всех клиентов нужно засадить за решётку.

– Как ты их опознаешь? Когда клиент приходит, он надевает маску на лицо. Только район губ открыт, чтобы целоваться можно было. На Диком Коте соответственная маска. И её никак не сорвать с головы, руки связаны.

– А где остальные? – Мари обвела взглядом комнату.

– Гуляют во дворе. Хочешь, сходи туда, – улыбнулась Оза и снова погрузилась в чтение книги.

Гезал оделась и вышла во двор. Там веселились девушки, беспечно играя в какую-то игру. Мари не стала вливаться в общее веселье, она обошла дом, приглядываясь к забору. Высота приличная и нет такого места, где можно было забраться на него. Тогда девушка направилась к калитке, стала дёргать ручку двери. Всё тщетно. Когда-то приятель научил открывать замки шпилькой для волос. У Гезал с тех пор всегда припасена одна. Достав шпильку из кармана пальто, она попыталась открыть дверь, но к ней подлетела надзирательница, да не одна, а вместе с директором.

– Куда собралась, рыжая? – прошипел Арзан над ухом.

Мари вздрогнула и прикусила губу, не в силах ничего ответить. Побег не удался, сейчас её будут бить.

– Сколько плетей? А может, мои любимые розги? Сделаем на виду у всех, чтобы другим неповадно было, – усмехнулась Йоркс.

– Никаких наказаний. Её тело должно быть чистым. Вечером придёт клиент, я уже выставил рыжую на аукцион. Запрём её пока в карцере, – строгим тоном произнёс директор.

Мари пустилась бы бежать, но цепкие пальцы взрослых и более сильных людей крепко держали за руки. Да и куда бежать-то? Её поволокли в дом, потом по лестнице в подвал.

Через пару минут у Мари отобрали пальто и впихнули в карцер. Эту клетку и помещением-то назвать нельзя, узкое, низкое и тёмное. В нём можно только сидеть на корточках или сложив ноги на манер восточных мужчин. Стены обиты чем-то мягким. Захочешь, даже голову не расшибёшь. В двери зияло несколько маленьких дырок для поступления воздуха и проникновения лучиков света.

«Заботливые, уроды», – злобно подумала Мари, садясь как можно удобнее. Ей с маленьким ростом оказалось проще. Она смогла нормально сесть, облокотившись о стену, правда, ноги вытянуть до конца не получилось.

Пару раз её выводили в туалет, потом на обед. В качестве наказания за попытку побега оставили без ужина. А вечером пришла воспитатель и повела в душевую. Йоркс силой затащила Мари в кабину, сама отскребла мочалкой и побрила в паху, после высушила волосы и натянула халат.

И снова подвал. Мари завели в комнату. Она сопротивлялась, плакала. От слёз переходила к угрозам, что как только выйдет отсюда, сразу заявит в полицию. Её никто слушать не стал. Появившийся будто из ниоткуда директор только засмеялся, говоря, что он получил за девственность Мари два миллиона.

Гезал пребывала в шоке, какой дурак захотел заплатить за неё такие огромные деньжищи? Стало понятно, что никто над ней не сжалится. Докуро и его приспешники не захотят терять такое богатство.

Мари сопротивлялась уже на инстинктах. Только воспитательница при помощи директора всё равно стянула с неё халат и повалила на кровать. Руки прикрепили наручниками к цепи на стене и оставили ждать.

Мари всхлипнула и затряслась не только от страха, но и от прохлады. Помещение закружилось перед глазами, паника накатила удушливой волной.

– Ждёшь меня, моя милая? – в комнату зашёл мужчина и закрыл дверь на задвижку.

Мари увидела маску кота и в ужасе забилась в путах, цепь жалобно зазвенела, а браслеты больно впились в запястья

– Тебе холодно, моя девственная малышка? Сейчас дядя Кот тебя согреет. Потерпи немного, моя хорошая, сейчас нам с тобой будет весело и жарко, – елейным голоском говорил незнакомец, будто напевал.

– Не надо, пожалуйста. Не делайте этого, я не хочу. Прошу вас, я не хочу, – заскулила Мари жалобно, орошая слезами щёки.

Всё бесполезно, мужчина только улыбался, аккуратно складывая снятую одежду на стуле. Потом он кошачьей походкой подошёл к Мари и забрался на кровать.

Дальше для девушки начался личный ад. Она отчаянно сопротивлялась, отчего сломался удерживающий механизм цепи, и та выехала вперёд. Мари из последних сил изловчилась, протянула руки вперёд, и умудрилась сорвать маску с лица насильника. Тот рассвирепел, перевернул её на живот и намотал цепь на торчащий крюк в стене.

Мари оказалась снова частично обездвижена. Мужчина отстранился, а через пару секунд девушка ощутила, как ремень больно впивается в ягодицы. Она закричала в голос от боли и думала, что сдохнет прямо сейчас.

Мари не поняла, сколько времени издевались над её телом. По ощущениям очень долго. Когда её снова перевернули на спину, она уже не могла кричать. Кот поднялся, а Мари прикрыла глаза, уходя в полубессознательное состояние. Жить не хотелось после такого. Она услышала, что мужчина, кому-то звонит, а потом раздались шаги и голос Арзана рядом:

– Она без сознания, что ли?! – воскликнул директор.

Мари старалась затаить дыхание, сделав вид, что отключилась, хотя внутри всё жгло, а по ногам текло липкое и тёплое. В воздухе витал запах крови.

– Да, перестарался на этот раз. Шлюха сама виновата, умудрилась снять с меня маску, – тихо ответил насильник.

– Да вы с ума сошли, мистер Ахора! Вы её порвали в клочья и сзади, и спереди! – гневно прошипел директор.

– Тихо, зачем фамилию назвали? Шлюха и без того меня видела. Зашьёте её, не в первый раз у вас такое. Завтра снова приду к ней. Девку никому не отдавать. Она моя. Заплачу за то, чтобы её не трогал никто. Как только срок её пребывания тут закончится, я заберу к себе.

– Послушайте, Кот, её нельзя будет трахать как минимум три недели после швов, – возмутился Докуро.

– У неё, кроме нижних дырок, ещё рот есть. Завтра приду. Уж больно сладко шлюха кричит и просит пощады. Запомните, она моя. Уничтожу вас, если кто-то ещё к ней прикоснётся.

Послышались удаляющиеся шаги. Мари открыла глаза и беззвучно зарыдала, голоса не было, а тело снова начало трясти. Тут вбежала Ами, быстро сделала укол в вену, потом стала мыть прохладной водой прямо на кровати, и зашивать. Закончив, она отстегнула руки и обработала раны на запястьях, перевязав их бинтами.

Гезал думала, что та зря старается. Ночью она уйдёт под предлогом туалета, проникнет в душевую и…

Как же противно, больно, страшно, стыдно. Она стала тем, кого смело можно назвать – шлюха. К тому же насильник обещал вернуться и продолжить, а потом забрать к себе. «Мистер Ахора, вот ваше настоящее имя. Если бы я смогла сбежать, вы бы сели в тюрьму. Но я не могу даже ходить толком, не то что бегать. Потому сделаю так, чтобы не достаться вам больше никогда», – подумал Мари, сидя на полу в ванной.

Каково же было разочарование, когда её нашёл кто-то из сирот.

Глава 4

Арзан влетел в кабинет сестры словно ураган. Ами сдёрнула его посреди ночи с кровати и заставила вернуться в колледж.

– Что ты там блеяла по телефону, Ами?! – недовольно пробурчал Арзан.

– Полюбуйся на дело рук своих. Я говорила, не надо связываться с этой Гезал. Дождались бы августа и отпустили с миром, – рыкнула сидящая за столом женщина, указывая на кушетку.

Арзан взглянул туда, куда указывала сестра, скривился и подошёл ближе. На кушетке лежала бледная Гезал, словно умерла. Обе её руки оказались перебинтованы.

– Она умерла?! – потрясённо прошептал директор.

– Приходила в себя на короткое время, но сейчас снова в отключке. Мари бы пережила разрывы, не так много крови там вытекло, но эта придурочная решила ещё и счёты с жизнью свести. Ей кровь нужна, – устало поведала Ами, – Как чувствовала, осталась ночевать в приюте.

Плюхнувшись на стул у стола, Арзан хмуро посмотрел на сестру.

– Так переливай кровь! Или тебе моё разрешение нужно?! В здании полно баб, выкачаешь из одной, потом из другой. Если девчонка сдохнет, мне Гагден Ахора яйца отрежет, – грозно, но тихо сказал директор, стукнув кулаком по столу.

От волнения и нервов у Арзана выступила испарина на лбу. Ахора собрался забрать девушку себе. Он перевёл миллион, чтобы её никому не отдавали. Если Гагден решит, что шлюха умерла по их вине, то им всем крышка гроба. Да что там, это он ещё мягко сказал. Зароют в лесу как дохлых собак, и дело с концом.

Семью Ахора тут знали все. Папаша Ирлайс тот ещё извращенец. Говорят, даже свою беременную жену насиловал и мучил. Как та умудрилась родить здоровых и умных близнецов? Впрочем, она возненавидела малышей так же, как и мужа. При случае сбежала с другим парнем, которого давно любила. Бросила детей на отца. И вот один из сыночков пошёл по стопам Ирлайса. Он такой же жестокий и беспринципный. Когда братьям при рождении раздавали совесть, именно Гагден получил один процент из ста.

– Убьёт он нас. Точно убьёт. Делай что-нибудь, Ами, – причитал Арзан, вытирая пот со лба платочком.

– Куку! У тебя совсем мозгов нет?! – Ами постучала по его макушке ладонью. – У девчонки кровь особая, где я тебе такую найду? Я влила ей раствор, разжижающий кровь. При такой потере, как у неё, тридцать процентов из ста, что она выживет.

– Ладно, не выживет, отдадим все деньги назад. Потом прикажем шлюшкам рыть могилу за забором. Пусть знают, так будет с каждым, кто попытается противиться нам.

– Всё, иди спать, брат. Я на вторую кушетку лягу. Сейчас от девушки нельзя отходить. Очнётся и ещё что-то удумает, крыса мелкая, – недовольным тоном проговорила доктор, вставая из-за стола.

Арзан тоже встал и поплёлся в комнаты для гостей.

***

За два дня до беды с Мари.

Алман сидел в своём кабинете и изучал на планшете документы. Собственно говоря, это и кабинетом назвать нельзя, просто угол отгороженный стеклом и белым жалюзи. Сейчас жалюзи были открыты, и Алман глянул на своих сослуживцев. Ребята работали чётко и слаженно, именно под его руководством отдел убийств и тяжких телесных преступлений повысил раскрываемость, но вот с последним делом никак не выходило. Просто заколдованный этот сиротский приют. Скорее всего, у директора есть покровители и не простые, а сидящие в креслах чиновников.

Неожиданно завопил внутренний телефон, Ахора скривился и поднял трубку.

– Зайди ко мне, майор, – прозвучал приказ и послышались короткие гудки.

Ахора поставил телефон в держатель, встал, одёрнул китель и направился на выход. Парни глянули на него недоумённо, но спросить ничего не решились. Алман тоже не горел желанием объясняться. Собственно и сказать пока нечего. Вот узнает, что от него нужно комиссару Шиму Акури, тогда и можно поговорить с остальными.

Постучав в дверь, Алман зашёл в кабинет главы областного департамента полиции. Тут всё тоже по-простому. Добротная, но недорогая мебель из светлой породы дерева. На стене небольшая панель для просмотра интернета, флешек и много другого. Комиссар Акури мог позволить себе больше, но слыл скромным человеком, любящим удобство и свою работу.

– Приветствую, мой комиссар. Вызывали? – отчеканил Алман.

Акури окинул майора строгим взором, прищурив голубые глаза, потом нервно провёл рукой по седым волосам.

– Приветствую, майор Ахора. Присаживайтесь

Алман сел в кресло напротив шефа и увидел, как на самом деле тот взволнован, но пытается не выдать этого.

– Что там с самоубийством Хино Ален? – спросил комиссар строго.

– Мы делаем всё что можем, но пока нет зацепок, указывающих на бордель в колледже для сирот. Там были проверки контролирующих органов, результаты отличные. Все девушки утверждали, что им замечательно живётся, – вздохнул Алман.

– Вот что, Ал, закрывай-ка ты это дело. Покончила эта девушка с собой. Но ведь написала записку, чтобы её простили, она сама на это решилась. Её россказни мужу просто выдумки. Показания шантажистки не будут всерьёз рассматривать. Мне мэр Граити звонил, сказал, чтобы мы закрывали дело. Что, муж Хино требует расследования?

– Нет, он даже хоронить её отказался. Я думаю, что всё рассказанное девушкой правда. Дайте нам ещё два дня, мистер Акури. Я обещаю, если результата не будет, я лично принесу вам закрытое дело на подпись. Просто у Такано появилась зацепка, – просительным тоном сказал Алман.

– Хорошо, два дня не больше. Если всё, что поведала Хино мужу, подтвердится, я выпишу вам ордер на внезапную проверку и обыск. Работайте, майор, – хмурым тоном ответил комиссар, стукнув кончиком ручки по столу.

Алман встал, напоследок глянув на этого подтянутого пятидесятилетнего мужчину. Акури был человеком жёстким, справедливым и честным. Всё знали, что занести комиссару взятку, значит, через пару секунд в кандалах уйти в камеру. Только вот и на такого честного человека иногда давили сверху разного рода чинуши высшего ранга. Тогда Акури вертелся, словно уж, стараясь сделать всё, чтобы справедливость торжествовала, и самому не пострадать. Вот и сейчас дал два дня на завершение дела, рискуя своим креслом.

Алман поблагодарил комиссара и поспешил в свой отдел. Там он вкратце рассказ о проблеме и попросил ребят ускориться с поиском доказательств.

– У меня почти всё готово, я вышел на подпольный сайт, но туда просто так не войти, – заявил Такано, – нужно ввести кодовые номера двух альф, которые тебя рекомендуют. Только потом тебе пришлют на почту личный код доступа.

Алман, стоящий посередине комнаты, задумался на минуту, потом выдал ледяным тоном:

– Я подумаю, как это провернуть. Нужно только показание Ален перечитать, сейчас займусь этим. Работайте, парни, поднимайте всю агентуру, у нас два дня.

Майор ушёл в кабинет, плюхнулся в кресло и, облокотившись о спинку, почесал затылок. Он себе никогда не простит, если упустит возможность наказать тех, кто беспрепятственно насилует девушек. В жизни самого Алмана их было не так и много. Он предпочитал долгие отношения, но не хотел жениться. В итоге, несмотря на всю его брутальность и нежность, девушки находили себе других мужчин. Потом заключали союз, став супругой. Алман не жалел об этом.

Вздохнув, майор принялся читать показания Азура Алена.

Азур женился на девушке Хино. Та была счастлива, супруг дал свою фамилию. Всё шло хорошо, пока однажды Азур не обнаружил, что Хино взяла большой кредит в банке и ничего не купила. Ален оказался скупой и трясся над каждой копейкой. Он угрозами выведал у супруги правду. Выяснилось, что её вздумала шантажировать однокурсница из местного колледжа. Та обещала рассказать Азуру Алену правду о том, что Хино раньше была шлюхой и побывала под множеством мужчин.

Хино рассказала, плача, что она не виновата. Их держали взаперти, не разрешая выходить за забор. Заставляли обслуживать богатых клиентов. Все мужчины надевали маски. Она знает только вымышленные прозвища.

Азур, выслушав жену, заявил, что не винит её, но жить с такой не сможет. На следующий день он подал прошение о разводе. Вечером пришёл домой с работы, а Хино покончила с собой. Она написала, что любит Азура и не сможет жить без него.

Перечитав показания Алена, майор решил пойти на сделку с шантажисткой, которая сейчас сидела в камере. Нужно действовать как можно быстрее.

***

Как и предполагалось, Нула согласилась на сделку со следствием. Алман обещал, что из дела исчезнет статья доведение до самоубийства. Останется только шантаж, а так как девушка не судима, то ей дадут условный срок. Таким преступникам надевали браслет слежения на указанный срок и отпускали домой.

Нула приехала в колледж поговорить с директором. Сказала, что хочет немного подзаработать, и слёзно просила его подкинуть парочку клиентов, обещав, что семьдесят процентов отдаст Докуро.

Директор не клюнул на уловку и выставил бывшую воспитанницу из кабинета. На счастье, привезли новых сирот. Докуро бросился их встречать, велев девушке идти за ним. Нула сказала, что забежит в туалет, пересидела там минуту и кинулась к кабинету директора.

Девушке ещё раз повезло, она смогла открыть отмычкой двери и быстро скачать информацию с планшета Докуро.

Это рискованно, но игра стоила возможных жертв. Алман нутром чувствовал, что сирот надо спасать.

Нула принесла флешку, Алман отдал её хакеру и присел возле его стола. Ожидание было невыносимо, а тишина резала по нервам. Ахора одновременно желал, чтобы всё подтвердилось, и в то же время нет. Его, сильного мужчину, начинало тошнить, как только он думал, что под их носом могли такое творить с бесправными сиротами. Кто вообще придумал поставить мужика директором закрытого колледжа для девушек?

Наконец-то Такано поднял голову, перестав пялиться в свой планшет, и заявил:

– Хорошо, что я дал девушке флешку, которая обходит пароли и скачивает все файлы. Вот только и Докуро не дурак. В браузере не висит история. Закладки вполне невинные. Все сайты по работе. Никаких компрометирующих файлов или снимков. В одном документе написаны десятизначные цифры. Их несколько десятков. Тут нет ни имён, ни прозвищ, но думаю, что это именно коды клиентов. Я поработаю над этим, Ал. Как будет готово, доложу.

***

Через пару часов Такано пришёл в кабинет с докладом. Алён не стал слушать, потащил его к комиссару. Тот оказался на месте и согласился принять, предложив присесть.

Алман с Такано расположились напротив комиссара. Хакер положил планшет перед Акури и стал рассказывать, водя пальцем по экрану.

– Это их подпольный сайт. С большим трудом удалось найти его в интернете, а потом зарегистрироваться. Смотрите, сейчас проходит аукцион на девственницу. Как видите, все покупатели под дурацкими псевдонимами. А вот в этой вкладке фото других девушек. Можно купить любую из них, назначив день и час посещения. Цена одинаковая. Деньги переводятся онлайн на счёт в интернете. Я пробовал вычислить цифровые адреса покупателей, но они заходят на сайт через сложную программу, которая сбивает ракурс. Например, покупатель Морской Ёж позиционируется в другой стране. Допускаю, что клиент может быть иностранцем, но Нула давала показания, что все альфы говорили с местным северным акцентом. Плохо, что на планшете Докуро никаких доказательств его деятельности.

Когда Такано закончил, Алман посмотрел на комиссара и вступил в разговор:

– Вы обещали помочь, мой комиссар. Может, мы ещё спасём эту рыжую девушку. Нужно срочно выезжать в Оверон.

– Не спасём мы её, и других тоже. Сами же сказали, что доказательств нет на планшете. Директор быстро отмажется. Покровители и высокие чины поспособствуют. А вдруг сироты откажутся свидетельствовать против директора? Без железных улик нам придётся отпустить его на следующий день. Капитан, раз ты зарегистрировался, то делай контрольную закупку. Скажем, на завтра в девять утра. Оденешься как бизнесмен высокого ранга и пойдёшь туда со скрытой камерой. Скажешь, что ты новичок. Запомни свой номер и тех, кто тебя якобы рекомендовал. Сделай так, чтобы Докуро как можно больше лишнего наговорил. Как только директор наболтает себе на пожизненный срок, Ахора с ребятами из отдела ворвутся на территорию. Я сейчас выпишу разрешение на спецоперацию. С вами пойдут парни из спецподразделения «Синие птицы». Майор, через полчаса документ придёт на ваш личный рабочий планшет, – произнёс комиссар ледяным тоном, гневно глядя на подчинённых, будто это они в чём-то виноваты.

Поблагодарив начальника, Аман встал из-за стола и пошёл вслед за капитаном к выходу.

– Убить готов этого Докуро! Придушить собственными руками! Отрезать по кусочку от плоти и скармливать псам-ищейкам! – услышал майор тихий рык комиссара, но не обернулся.

Он и сам сейчас в бешенстве, хотелось разорвать всех в клочья. Информация о подпольном борделе в сиротском колледже подтвердилась. Столько лет этот гнойник набухал у них под носом и никто даже не догадывался. Больше всего обидно, что ни одна девушка, вышедшая из заведения, не заявила в полицию. Если бы Нула не проигралась в карты и не нуждалась в деньгах, так бы и не знали об этом. Ведь именно этот колледж славили по всей стране, как образцово-показательное заведение.

Зайдя в уборную, Алман плеснул на лицо холодной воды. Как всё это мерзко! Ничего, завтра он выбьет зубы Докуро, а потом вытрясет из него имена всех альф-клиентов.