Читать книгу: «Женщина с Черешневой улицы», страница 6
Глава 11. «Я не одна»
С приходом декабря ударили сильные морозы. Иногда столбик термометра опускался до минус пятнадцати градусов, и на улицу почти никто не выходил, разве что сходить на работу или управиться быстро по хозяйству. Фёкла наконец перевезла оставшиеся вещи в посёлок, в квартире оставила только самое необходимое, на всякий случай, возможно, когда-то придётся переночевать и там.
К последней выставке, запланированной на двадцать седьмое декабря, почти всё было готово, осталось лишь оформить пару работ, чем она и занималась в эти холодные вечера.
Из её фотографий удобно было собирать экспозицию, ведь они были на одну тему. Фёкла всегда снимала природу, но не обычные пейзажи, а моменты, которые так хорошо умеют находить фотографы и показывать миру: капелька дождя с отражением макушки высокой сосны, радуга в ноябре, возвышающаяся над голыми деревьями и серыми домами, белый град размером с голубиное яйцо, рассекающий листья дынного поля. Но одну работу Фёкла решила посвятить всем будущим мамам: по полю шла беременная женщина с русыми до плеч волосами, одетая в свободном покрое, белое ситцевое платье с кружевными оборками, а в руках она держала букет из васильков. Это была Фёкла, только в молодости, как раз перед тем, как произошло несчастье с ребёнком, когда они с Павлом поехали к ней домой, и Фёкла уговорила его сфотографировать её на фоне разнотравья. Муж долго возмущался, но потом всё-таки согласился и сделал пару снимков. Это фото она долго хранила на старой плёнке, и только сейчас, спустя много лет, ей захотелось показать людям всю красоту беременной женщины. И пусть, в отличие от других, это фото было не её авторства, всё же она считала, что имеет на него право – ведь это же она на нём изображена.
Была ли она в то время счастлива с мужем? Да, была, пусть и не испытывала большой страсти в близости, и ссорились иногда, но все -таки им было хорошо вместе, и если бы у них родились дети, возможно, жили бы и сейчас. Где сейчас Пашка? С тех пор, как они расстались, она и не видела его. Каким он стал? Фёкла на минутку задумалась о прошлом, но тут же переключилась на Николая. После того, как он уехал, ни разу не позвонил, и это её очень злило. Неужели так трудно это сделать? Есть же, в конце концов, свободные минуты, когда обедает или перед сном. Почему он такой? А может, забыл меня? Господи, только не это!
Грустные мысли прервал звонок от Светки.
– Что делаешь?
– И тебе здравствуй! Сижу, картины оформляю, через пару недель еду с выставкой.
– Ты сдурела?
– Света, успокойся, я еду очень удобным и комфортным автобусом, не таким, что пускают к нам в посёлок. Там даже интернет есть и туалет!
– Да какая разница, пусть хоть идеальный будет тысячу раз, но по нашим дорогам ехать опасно!
– Успокойся. Если я решила ехать, значит, так и будет. Чувствую себя нормально, слава богу.
– Спорить бесполезно.
– Вот и не надо. Приходи лучше в гости. Я хворост нажарила и сверху медовым сиропом полила. Так вкусно получилось.
Через несколько минут раздался звонок. Фёкла покрыла голову теплым маминым платком из кроличьего пуха, который хранила как память, и вышла к воротам. Светка, одетая в шубу и меховую шапку, с пакетом в руках и с раскрасневшимися щеками, была похожа на деда Мороза. Ничего не сказав друг другу, подруги поспешили в дом. Немного отойдя от холода, Светлана взяла пакет и начала выкладывать его содержимое.
– Вот, творога принесла тебе свежего и колбаску домашнюю, вдруг захочется?
– Спасибо, моя хорошая. «Чтобы я без тебя делала?» – радостно сказала Фёкла.
– Да прям. Жила же как-то раньше.
– Да. Жила, но сейчас уже без тебя не смогу, потому что знаю: в любую минуту ты будешь рядом, и в радости, и в горе, – сказала Фёкла и поцеловала подружку в щёку.
– Та типун тебе на язык! Не надо нам горя, только хорошее.
– Это я так, ляпнула. Давай чай пить с кренделями!
Фёкла достала из серванта недавно купленный чайный сервиз, сделанный из фарфора, покрытого позолотой, и украшенный ручной росписью.
– Ах, какая работа! – Светлана поднесла ближе чашечку и начала рассматривать.
– Это я купила, когда узнала, что беременна. Настроение тогда было такое… ну, такое, петь хотелось, летать и все красивое покупать!
– А сейчас? Не хочется?
– Сейчас привыкла, что скоро буду не одна. Нужно уже кроватку детскую выбрать в интернете и всё остальное… – Женщина задумалась.
– Чего замолчала? Вырастим мы твоего малыша, не переживай.
– Я не переживаю, Свет, я всё думаю над твоими словами – рассказать Коле. Может, и не было бы больше разлук, а то сижу тут одна, как курица-наседка.
– Так сейчас скажи, какая разница. Господи, ты как маленький ребенок себя ведешь, тайны какие-то придумываешь. Жизнь, она ведь простая на самом деле, это мы её усложняем и сами портим.
– Ты права, как всегда. Давай чай пить!
Подруги хорошо посидели за столом и не заметили, что на улице начало смеркаться. Мороз к вечеру усилился, и Фёкла предложила Свете переночевать у неё, чтобы завтра вдвоём сходить в местную поликлинику.
– Не наезжусь я в город к своей Виктории Викторовне. Придётся здесь на учёт становиться. Есть хоть нормальные врачи у нас?
– Не сомневайся, найдем. Я же в гинекологии проработала двадцать лет! Сейчас позвоню знакомой, чтобы ждала нас к девяти, и Сашке тоже, а то подумает, что загуляла жена. – Женщина вышла в другую комнату, а Фёкла начала мыть посуду.
На следующее утро они с утра были в поликлинике. Как ни удивительно, но здание оказалось приличным, видно было, что недавно сделан ремонт: старые окна и двери были заменены на пластиковые, стены поклеены акриловыми обоями, приятными на цвет, а пол покрывал линолеум с рисунками в виде квадратов. Кругом стояли горшки с комнатными цветами, в основном папоротники и разного вида вьющиеся, впрочем, как и в любом медицинском заведении.
– Подожди меня здесь, спрошу, можно ли заходить.
Светлана ушла, а Фёкла присела на стул и начала смотреть по сторонам. Людей было много, резкое похолодание сказывалось на здоровье. Тут она обратила внимание на полную беременную женщину, одетую в платок и старое зимнее пальто с облезшим песцовым воротником, и идущую рядом с ней пожилую женщину с перекошенным ртом. Это были Дехтярёвы, хромая Райка и её мать. Позади них семенил высокого роста мужичок, с усами и тоненькой бородкой, как у попа, это был тот самый Игорь, из-за которого погибла Татьяна.
– Вся семейка в сборе! – сказала Светка, кивая в сторону Раисы. Она появилась так резко, что Фёкла немного испугалась.
– Ты чего кричишь на ухо? Напугала меня. – И Фёкла принялась плевать в пазуху.
– Ну ты даёшь, веришь во всякую чепуху.
– Меня ещё мама так учила: если пугаешься, нужно плевать за одежду. И не смейся, пожалуйста.
– Ты гляди, как важно Райка выступает, важничает, будто толстая утка. И смех, и грех!
– Зато с мужем, не то, что я, мать-одиночка, да ещё в таком возрасте. Господи, хорошо, что родители и их друзья не дожили до такого позора. Почти никого не осталось, а кто живые, из дому не выходят и на печке лежат. – Фёкла перекрестилась.
– Да хватит тебе причитать! Такая суеверная стала, прямо не узнаю тебя. Как беременность изменила, надо же! Нам заходить через пять минут в десятый кабинет. Вставай.
Светлана помогла подружке подняться, и они пошли по коридору.
– Что это вы, мадам, надумали рожать в таком возрасте, да ещё и первый раз? – спросила врач-гинеколог, низкорослая полноватая женщина в очках, с кудрявыми короткими волосами, напоминающая пуделя. На вид ей было лет шестьдесят, а может, и старше. В селе ведь люди рано стареют, не разберёшь, кому сколько лет.
– Так получилось. Сама не ожидала, – тихо ответила Фёкла вместо того, чтобы ответить так, как, по её мнению, врач того заслуживала. Пришлось призвать на помощь всю свою воспитанность.
– Осложнений я не вижу, слава богу, всё протекает благополучно. Вы замужем? В смысле мужчина у вас есть?
– Есть. Но мы очень редко видимся.
– Я спросила к тому, что, если не хотите родить раньше срока, забудьте до родов об интимной близости. Категорически запрещаю. Вы меня поняли?
– Поняла. Спасибо.
Фёкла присела на стул и терпеливо стала ждать дальнейших распоряжений.
Зинаида Аркадиевна, так звали гинеколога, ещё что-то долго писала, потом читала в компьютере, вздыхая и кряхтя, наверное, не могла найти нужную информацию, потому как трудно в её возрасте быть с умной техникой на ты. Наконец, вручив беременной кучу бланков для прохождения обследований и анализов, она снова уставилась на монитор. Поблагодарив её, Фёкла быстро вышла из кабинета и подойдя к окну в коридоре, открыла форточку, чтобы вдохнуть свежего морозного воздуха.
– Ты что делаешь? Простудиться хочешь?
– Пошли домой, я здесь больше не выдержу ни минуты, задыхаюсь, – сказала Фёкла, надевая шапку.
– Тебе плохо?
– Очень плохо, Светик! Какие-то тупые вопросы задавала, я еле сдержалась, чтобы не ответить, как могу! Святая простота! Наш местный народ!
– Успокойся! Да, люди простые, согласна, но зато говорят по делу, чтобы потом хорошо было, – строго сказала Светка. Она сама когда-то здесь работала и, конечно, защищала своих бывших коллег.
– Ладно. Домой расхотелось, давай зайдём в кафе, посидим. Нужно прийти в себя.
Вскоре подруги уже пили чай в сельском баре «Морской бриз», стены которого были разукрашены в цвет морской волны и по всему залу висели копии картин местного художника, который рисовал море и всё, что с ним связано. Фёкла оглядывалась по сторонам, и было видно, что ей здесь очень нравится.
– Какая прелесть! В моих работах не хватало моря! Надо этим заняться, немедленно.
– Прямо сейчас? – удивлённо посмотрела на неё Светка, гадая, что ещё взбредёт подруге в голову.
– Вот думаю. При таком морозе наше море наверняка замёрзло, оно ведь мелкое, представляешь, какая там сейчас красота? Саня отвезёт меня туда, как ты думаешь?
– Ха! Если машина заведётся, то хоть на край света! Ты же знаешь, что она старая и дряхлая, как моя жизнь, – ответила Светлана и, посмотрев на время, засобиралась домой. – Ох и влетит мне от мужа! Пошли.
Глава 12. Первый снег
Фёкла с друзьями приехала на море уже на следующий день. Из-за сильных морозов оно действительно замёрзло и напоминало дворец Снежной Королевы. Не летали чайки, не плескались волны, только огромные куски льда, лежащие друг на друге, и белая гладь вдали. Кое-где море словно встало во весь рост и на солнце напоминало крутые горы, покрытые серебром.
– Красиво! – восхищённо ахнула Фёкла и медленно пошла по льду.
– Куда направилась? Осторожно смотри. – Светлана стояла у машины и смотрела на счастливую подружку.
– Не переживай, промёрзло насквозь, даже машиной можно ехать.
– А что? Девчата, прокатимся по льду? – весело сказал Александр, открывая дверцу машины.
– Ещё чего вздумали! Не делайте глупостей! – разозлилась Светлана, но стоило ей сесть в машину, как Александр, не обращая на неё внимания, завёл двигатель и поехал к морю. Фёкла уселась на заднее сиденье, и они медленно начали скользить по льду.
– Чего ты так трясешься, Свет? Смотри, тут уже кто-то до нас ездил, даже следы остались. – Но, как ни пыталась Фёкла успокоить подругу, та натянула шапку на глаза, чтобы ничего не видеть, и молчала.
Александр на маленькой скорости вёл машину по льду, объезжая застывшие в рост волны, но в некоторых местах машину заносило, и она кружилась как в танце.
– Ты не боишься, что мы сейчас под лёд провалимся? – нарушила молчание Света и строго посмотрела на подругу.
– Нет, не боюсь. Лёд белого цвета, а не прозрачный, значит, крепкий. Вспомни, как по Ладожскому озеру в войну люди передвигались даже на грузовых машинах, а мы здесь в десяти метрах от берега, что нам будет, – весело ответила Фёкла и, высунувшись из окна автомобиля, начала снимать. Для такого случая она захватила новенькую видеокамеру.
Вечером, только приехав домой, она тут же позвонила Лене, чтобы та прислала материал для новых работ.
– Леночка, вышлешь мне всё необходимое поскорее, фото я тебе уже скинула. Да, не забудь краски акриловые, мои закончились, пока есть время, хочу сделать несколько рисунков к фотографиям.
– Хорошо, Фёкла Леонидовна. А вы успеете? Осталось очень мало времени, ведь уже двадцать шестого выезжаем.
– Успею! – кратко ответила женщина, она была в прекрасном настроении и не хотела лишних разговоров. Поздно вечером, когда она уже лежала в постели и смотрела сделанные накануне фото и видео зимнего моря, зазвонил телефон. Недоумевая, кто это может быть в такой поздний час, Фёкла взяла трубку.
– Привет, моя родная. Как ты? – звонил Николай.
– Привет, сто лет. Лучше всех! – с иронией ответила Фёкла, встала с постели и подошла к окну, посмотреть на падающий снег.
– Злишься, что не звонил. Прости, вот такой я плохой. Сегодня освободился пораньше, нашлось время.
– Ну, спасибо и на этом, – зло ответила женщина. Ей захотелось просто повесить трубку, но опять же воспитание не позволило, и она стала слушать, что он ещё скажет.
– Прошу тебя, не сердись на меня. Я скоро приеду. Совсем скоро, как мы договорились. – Николай чувствовал напряжение и сам решил свернуть разговор.
– До свидания.
Фёкла была очень обижена и на него, и на себя, не так ведь хотела поговорить с ним, что за дурацкая привычка показывать гонор, вспыльчивый характер, который часто подводил. Но долго ругать себя не стала, быстро найдя оправдание: ведь беременным вредно волноваться! Пошла на кухню и выпила тёплого молока с мёдом, которое раньше терпеть не могла, но в её положении оно полезно. Настроение это не улучшило, спать перехотелось, и она решила прогуляться на улице, где шел снег, первый этой зимой. Каждый раз, когда белые пушистые хлопья ложились на землю, Фёкла пела песню юности: «Снег кружится, летает, летает…», и сейчас тоже начала, сначала тихо, потом уже во весь голос. «Ой, что это я? Соседей не разбужу? Хотя сколько их тут, парочка стариков и поля вокруг, я ведь уже не в городе!» – подумала женщина и запела ещё громче. Она подняла голову и посмотрела в ночное небо. Глядя на падающие снежинки, кажется, что летишь куда-то вдаль, забывая обо всём на свете.
Когда Фёкла вернулась в дом и по привычке взяла телефон, заметила три пропущенных звонка от Коли. «Ничего себе!» – подумала она и тут же перезвонила.
– Коль, что-то случилось?
– Это я хотел бы знать, что у тебя случилось и где тебя носит в такое время? – было заметно, что мужчина нервничал.
– Так я на улице была, там снег пошел, а что, нельзя?
– Можно, конечно, – Николай смягчил тон. – Не сердись на меня, пожалуйста, Фёкла, я так устал в последнее время. Обещаю звонить тебе каждый вечер.
– Ой, не надо! Ещё чего? У тебя или недобор, или перебор. Позвонишь, как будешь выезжать. Ладно? Ну всё, спокойной ночи.
– И тебе приятных слов.
Дальше последовали всякие любезности и ласковые слова от соскучившегося по ней мужчины, от чего Фёкла раскраснелась, но, вспомнив, что сказала гинеколог, тут же попрощалась и легла в постель.
На следующий день позвонила Светка. Долго она не умела сердиться, потому что по природе своей была очень доброй.
– Привет, Фёкла. Ты ёлку будешь ставить в доме?
– Не знаю, у меня даже игрушек нет.
– Завтра за тобой зайду, сходим на рынок, посмотрим, что там продают. Хорошо?
– Обязательно, Светик. Только как мы с тобой их дотащим?
– Сашка на машине нас заберёт, не переживай.
Какой Новый Год без ёлки? Хоть самую маленькую поставишь – и уже праздник в доме. На следующий день, с утра пораньше, подружки пошли на ёлочный базар. Каких только деревьев там не было! Ели обыкновенные, голубые, сосны, пихты, даже можжевельники, глаза разбегаются.
– Ты как хочешь, а я беру сосну, мама в детстве всегда её покупала, –сказала Фёкла, когда они уже третий раз обходили ряды.
– Мне больше нравится голубая ель, смотри, какие иголочки маленькие, – Светлана подошла к продавцу и начала расспрашивать о дереве.
– Её в холоде держать нужно постоянно, иначе иголки отпадут, – сказала Фёкла подружке тихо, чтоб никто не слышал. Но та, уже договорившись о цене, начала звонить мужу, чтобы подъезжал к ним.
– Ну и что, не век же ей стоять, зато красивое дерево. Сосна мне не нравится, у Зеленковых она растёт, напоминает о плохом.
– Это кому как, мне, например, о встрече с Николаем, – улыбнулась Фёкла и, отдав подружке купленную сосну, направилась в сторону поликлиники. – Я сама дойду назад.
Глава 13. Последняя выставка
Автобус, в котором сидели Фёкла и её сотрудники, подъезжал к соседней области. Снега здесь не было, поэтому деревья и кусты, растущие вдоль трассы, выглядели чёрными и унылыми. Вдали виднелись разноцветные крыши частных домов. Если в советское время, кроме простого серого шифера, ничего не было, то сегодня каждый хозяин стремился найти что-нибудь посовременнее и обязательно цветное. Прошли те времена, когда у людей было всё одинаковое, начиная от одежды, заканчивая транспортом и планировкой жилья. Кому-то это нравилось, кому нет, потому что одни имели возможность приобрести всё, что хотели, другие же не смогли приспособиться к бешеному ритму новой жизни и им едва хватало на простое и скромное существование.
Любая поездка – это время для раздумий. Ты вспоминаешь прошлое, мечтаешь о будущем, а иногда анализируешь настоящее. Фёкла вспоминала детство. Как папа устанавливал высокую ёлку в самой большой и прохладной комнате, чтобы подольше пахло ароматной хвоей, а они с мамой наряжали её. Сиреневые ёжики, разноцветные сосульки, грибочки с красными шляпками на тоненьких ножках, золотистые шишки…Утренники в школе. Белоснежное накрахмаленное платье с блёстками и снежинками, корона из ваты и с приклеенными побитыми ёлочными игрушками в виде узоров. Подарки, которые родители приносили с работы в бумажных кулёчках, а там – обязательно недозревшие пахучие мандаринки, грецкие орехи, шоколадные конфеты «Белочка», «Красная шапочка», карамельки с начинкой: яблочной или абрикосовой, ржаные пряники… Открываешь кулёк и начинаешь изучать содержимое, сначала ищешь самые вкусные конфеты, шоколадные с хрустящей вафельной прослойкой, потом остальные, угощаешь родителей, но они, конечно же, отказываются, а ты довольная садишься и спокойно лопаешь.
В то время люди жили очень просто и не жаловались на жизнь. Летом по дворам часто ходила нищенка с тряпичной котомкой за плечом, выпрашивая кусок хлеба или сала. Фёкла её всегда очень боялась и пряталась в доме, а мама, наоборот, выходила к ней и обязательно угощала куском свиного окорока, вяленого, висящего на солнце и покрытого сверху марлей, чтобы мухи не испортили, пирожками или булочками, даже борщ в банке выносила. Папа всегда ругался, обзывая таких людей лентяями и тунеядцами, а мамочка отвечала, что не нам их судить, ведь они с сестрой росли без отца, который погиб на фронте, и часто голодали в детстве. Фёкла очень жалела о том, что не успела сполна отблагодарить родителей за то, что учили в институте, провожали и встречали, отдавая порой последние деньги, переживали и давали советы, радовались её успехам… Это очень мучало и тяготило женщину, временами впадающую в отчаяние от того, что ничего нельзя изменить и вернуть.
Тем временем они уже подъезжали к городу, в котором она раньше не была, но очень надеялась, что в скором будущем он станет ей таким же родным и близким, как и Николаю.
В декабре дни короткие, а было уже шесть часов вечера, поэтому город встретил их темнотой, которую заполняли бесчисленные яркие огни от новогодних гирлянд, развешанных вдоль всей проезжей части прямо на деревьях и столбах. Горящие неоновым светом названия магазинов, и фары машин, проезжающих мимо в таком огромном количестве, что казалось, будто ты попал в столицу, хотя на самом деле это был небольшой городок, в прошлом славившийся оборонной и космической промышленностью, из-за чего в советское время иностранцам запрещалось его посещать. Со временем всё это пришло в упадок и было разрушено, а на месте бывших заводских зданий построили новые многоэтажки и развлекательные центры.
Женщина поселилась в уютном мини-отеле, расположенном в старинном здании на тихой улочке в самом центре города. Номер был светлым и просторным, оснащен всеми необходимыми удобствами. Первое, что решила сделать Фёкла, как только уселась в мягкое кресло, это позвонить подруге, наверняка та волновалась.
– Добрый вечер, Светик! Я доехала.
– Слава богу! Жду звонка уже часа два. Как ты себя чувствуешь?
– Всё нормально. Но очень устала, дорога оказалась длинной, сама не ожидала.
– Ложись, немедленно. Ну зачем ты поехала? Не бережёшь себя. Забыла, наверное, что теперь ты не одна.
И Светлана начала вздыхать, ахать и охать, снова и снова ругая подругу, что та отправилась в такой дальний путь.
– Я сейчас перекушу и буду ложиться.
Фёкла и впрямь настолько устала, что насилу смогла спуститься на первый этаж отеля, зайти в ресторан и наскоро поужинать творожной запеканкой и соком. Не зря говорят: «Утро вечера мудренее», и действительно на следующий день Фёкла проснулась отдохнувшей и в хорошем настроении. Так как выставка открывалась в десять часов, нужно было успеть развесить фотографии, расставить и нарядить ёлки, ведь Новый Год впереди, и, конечно, после мероприятия наконец-то спокойно пройтись по магазинам. Своим сотрудницам, которые так ей помогали в последнее время, она решила выдать хорошую премию, а их детям подарки, но их нужно было ещё купить. У Лены был сынишка Димочка, у Вали дочь Настя, детки ведь всегда ждут подарочки от деда Мороза, поэтому Фёкла хотела купить им лучшее. «Надо еще и Светлане обязательно. Ого, сколько дел,» – подумала женщина, вставая с постели, и тут вспомнила, что забыла сделать вчера один важный звонок.
– Доброе утро, Анатолий Иванович! Это Веселова.
– О! Доброе, доброе, Фёкла Леонидовна! А мы вас ждём-с с нетерпением, писклявым женоподобным голосом ответил директор местного театра, предоставляющего помещение для выставочных работ.
Фёкла едва не рассмеялась, но сдержалась.
– Вы уж извините, не связалась с вами вчера, устала так, что сразу спать легла. —
– Позвонили бы мне, я делаю замечательный расслабляющий массаж…
Оторопев от таких слов и не зная, как дальше вести диалог, женщина быстро свернула разговор. К счастью, обо всём договорились заранее, так что достаточно было подтвердить уже намеченное время начала выставки. «Однако сколько придурков на свете», – подумала Фёкла и, представив, что с этим человеком ей придётся провести целый день, брезгливо передёрнула плечами и пошла приводить себя в порядок.
