Читать книгу: «История Глории. Трилогия в одном томе», страница 19
Day 31
Состояние такое, будто по мне раз десять проехался грузовик. Кажется, что все мои кости переломаны, я не знаю, как иначе объяснить эту невыносимую боль. Я открываю глаза. Ребекка лежит рядом. Она так крепко спит, что мне не хочется ее будить. Автобус стоит на месте. При этом не слышно никакого шума за дверью. Я поднимаюсь. Бегу в ванную, из моего организма выходят последние остатки вчерашнего «веселья». Я принимаю ледяной душ. Смываю с себя грязь, рвоту. Моя кожа безумно липкая. Мне противно быть собой.
Я выхожу на улицу и вижу неподалеку Алекса. Он стоит, смотрит на рассвет, в его руках сигарета. Я подхожу к нему.
– Сколько времени? – спрашиваю я.
– Половина шестого утра. Обожаю просыпаться в это время.
– Где мы сейчас?
– Разве это имеет значение? – Алекс дает мне в руки сигарету, я затягиваюсь, – вчера ты нас сильно напугала.
– Я думала, что наркотики приносят только кайф.
– Так оно и есть, если их принимать в умеренных количествах.
Я чувствую, как мои легкие пропитываются никотином, и мне становится невероятно легко. Боль начинает постепенно исчезать.
– И кто же это такой – Чед?
– Не важно. Он из прошлой жизни.
– Наверное, это единственный человек, который делал тебя счастливой, раз уж ты так рада была его видеть в моем обличье.
Я смеюсь.
– Да, это действительно так. И он мне слишком дорог, чтобы причинять ему боль.
– Ты правильно делаешь, что пытаешься все забыть. Только так ты сможешь начать жить по-новому.
Алекс разворачивается и направляется к автобусу. Я решаю докурить сигарету, продолжая наслаждаться рассветом.
Дорогой дневник!
Я первый раз в жизни попробовала наркотик. И как говорится – первый блин комом. Я могла бы вчера умереть. Но не умерла. Эта мысль угнетает меня. У меня был такой шанс, но Алекс спас меня. Я могла бы утонуть, спрыгнув с моста, но меня спас Чед. Это закон подлости! Все будто предчувствуют, что я хочу умереть, и теперь будто оберегают меня.
Мы снова едем в никуда. На этот раз мне действительно все равно, куда мы едем и зачем мы едем. Не вижу смысла бояться за свою жизнь. Я ею не очень-то и дорожу. Единственное, что приводит меня в смятение, так это Ребекка. За нее я боюсь. Допустим, мы проведем оставшиеся 19 дней моей жизни с этими музыкантами. Но что потом? Я умру, а Беккс останется с ними? Зря я ее втянула во все это. В очередной раз убеждаюсь, какая же я дура.
Прошло несколько часов. Ребекка со вчерашнего дня со мной не разговаривает. Я бы на ее месте тоже со мной не разговаривала. Я мерзкая. Я ненавижу себя, и поэтому моей единственной целью на данный момент является как можно быстрее добить себя.
Автобус останавливается. Я выхожу из комнаты.
– Что случилось? Почему мы остановились? – спрашиваю я.
– Нужно закупить кое-какие продукты. Надеюсь, в этом сарае что-нибудь найдется для нас.
Я смотрю в окно и вижу, как в нескольких метрах от автобуса находится небольшой магазинчик. Крыша железная, ржавая, половина окон заколочены досками. Ну и местечко.
– Я с тобой. Хочу прогуляться.
– Хорошо. Догоняй.
Я захожу в комнату.
– Беккс, ты пойдешь с нами?
– Нет. Я не хочу.
На улице, несмотря на палящее солнце, прохладно. Дует сильный ветер, пыль летит в лицо. В глазах неприятное ощущение. Мы заходим в магазин. Здесь отвратительно пахнет, но выбора у нас все равно нет.
– Что будем брать? – спрашиваю я.
– Ищи воду и что-нибудь аппетитное.
Мы с Алексом расходимся. Я начинаю осматриваться, беру корзину для продуктов, кладу в нее фрукты, половина из них уже сгнила, но у некоторых еще есть шанс оказаться съедобными. Беру несколько упаковок спагетти, крупу, яйца, молоко. Бутыли воды. Я встречаю Алекса у прилавка.
– Это какой-то кошмар. Здесь продукты со времен динозавров. Кто сюда вообще заезжает? – говорю я.
– Такие же, как и мы. В дороге приходится довольствоваться тем, что есть.
Продавец, мужчина лет пятидесяти, азиатской внешности, долго не обращает на нас внимания, но потом в конце концов замечает и начинает пробивать продукты.
На прилавке стоит доисторическое радио, играет музыка, от которой хочется сойти с ума. Затем музыка внезапно обрывается.
«Мы прерываемся, чтобы сделать срочное объявление: пропала девушка. Возраст – шестнадцать лет. Особые приметы: волосы окрашены в ярко-голубой цвет, была одета в серую толстовку и джинсы, на лбу имеется ссадина. Если вы что-либо знаете об этой девушке – просьба обратиться в полицию. Вознаграждение гарантировано». Снова начинает играть музыка. А у меня внутри все свело. Продавец уставился на меня. Затем его рука плавно двинулась к телефону. Я смотрю на Алекса, он на меня. В следующее мгновение Алекс хватается за голову продавца и со всей силы ударяет ею об стол.
– Алекс!!! – кричу я от страха.
Но он не обращает внимания на мой крик и продолжает избивать продавца до тех пор, пока его лицо не превращается в кровавое месиво. Я, в шоке от всего увиденного, поворачиваюсь к двери и вижу КАМЕРУ ВИДЕОНАБЛЮДЕНИЯ. Алекс тоже ее замечает.
– Бежим! – говорит он.
Мы хватаем продукты и выбегаем из магазина. Стив и Джей стоят на улице, при виде, как мы бежим, на их лице появляется паника.
– Стив, Джей, сваливаем, – говорит Алекс.
Мы залезаем в автобус. Я не могу отдышаться. Из комнаты выходит Ребекка.
– Ты убил его?
– Не думаю. Он скоро оклемается.
– А если нет?
– Глория, он позвонил бы в полицию, и ты снова оказалась бы со своим отцом. Ты хочешь этого?
Я молчу. Алекс и ребята уходят в кабину водителя.
– Ты в порядке? – спрашивает Беккс.
– Да, кажется, да.
– Пойдем, мне нужно тебе кое-что показать.
Мы заходим в комнату.
– Когда вы ушли, я включила телевизор, а там шли новости. Я засняла это на видео.
Ребекка дает мне телефон с включенной видеозаписью.
«Сегодня утром было обнаружено тело известного криминального авторитета Альберта Шейна, или, как его называют в бандитском обществе, Короля Шейна».
У меня холодок по спине пробежал.
– Король Шейн, это же с ним вчера встречались Алекс, Стив и Джей.
– Значит, это была не просто встреча.
– Ты думаешь, это они его убили?
– А кто же еще? Они ехали столько миль не ради того, чтобы просто потанцевать в клубе. Да и к тому же я кое-что нашла.
Мы заходим на кухню, пока нас никто не видит.
– Я искала что-нибудь съедобное, а в результате… – Беккс открывает шкаф, а внутри его куча пистолетов разного калибра, массы и размера.
– Обалдеть… – говорю я.
– Теперь ты наконец поняла, что это не просто музыканты?
– И что мы будем делать?
– Бежать! У нас бы вчера все получилось, если бы не ты.
– Да. Теперь нам точно здесь оставаться нельзя.
– Иначе это путешествие хорошим не закончится.
Стемнело. Беккс продумывает план нашего побега, а в моей голове снова всплывают обрывки из так называемой прошлой жизни. Я вспоминаю Ника, как он похитил меня и Мэтта и как вся эта ситуация нас с Мэттом сблизила. Я вспоминаю тот день, когда мы впервые с ним поцеловались и когда Тезер меня прилюдно избила. В тот же день я лишилась девственности с Чедом Маккупером. Так не хочется возвращаться обратно в Бревэрд, хотя одна моя половина меня туда тянет из-за Чеда, а другая сопротивляется, потому что прекрасно знает, что начнутся снова семейные скандалы с отцом и Нэнси и я снова увижу свою мать, напичканную транквилизаторами. Все снова войдет в привычное русло, и мои жалкие девятнадцать дней жизни пройдут скучно и обыденно.
Мы прибываем в нужное место. Какой-то небольшой городишко. Несколько домов, пара машин, магазин, аптека. Радует то, что трасса оживленная. Мы впятером выходим из автобуса. Ребекка смотрит на меня и улыбается.
– Ой, черт, я сумочку забыла, вы идите, а мы вас потом догоним, – говорит она.
– Встречаемся в клубе, – говорит Алекс.
Парни постепенно отдаляются от нас.
– Ну что, ты готова?
– … я не могу.
– Что? Что значит «не могу»? – спрашивает Беккс.
– Возможно, Алекс прав и мне действительно нужно начать новую жизнь.
– Глория, ты чего? Ты что, забыла, что они убийцы?!
– Нет… но уж лучше быть с ними, чем с моим отцом.
– А как же я?
– Беккс, ты должна бежать без меня. Я их отвлеку, а ты лови какую-нибудь машину и уматывай отсюда как можно дальше.
– Я не брошу тебя здесь!
– Со мной все будет хорошо, и я надеюсь, что с тобой тоже. Вспомни о своей матери, ведь она там совсем одна.
– И твоя тоже.
– За моей по крайней мере присматривают врачи. Они ей помогают. Беккс, у тебя еще не все потеряно, уезжай отсюда и забудь все это как страшный сон.
Ребекка начинает плакать, я тоже. Она крепко обнимает меня. Так хочется, чтобы эти объятия не заканчивались, ведь теперь мы с ней больше никогда не увидимся.
Она долго смотрит на меня, затем молча уходит.
Я опираюсь спиной об автобус. Слезы продолжают скатываться по щекам. Глория, успокойся. Теперь, если все получится, у Беккс будет нормальная жизнь. Нормальная – то есть без меня. Этому нужно только радоваться. И идти в клуб, чтобы музыканты ничего не заподозрили.
Здесь куча народу, и все они пьяные в стельку. Помещение больше похоже на паб, чем на клуб. На небольшом подиуме играет какая-то местная группа. Все присутствующие пьют пиво, текилу, виски. Я начинаю глазами искать кого-нибудь из музыкантов. В толпе вижу, как Стив целуется и одновременно лапает за грудь девушку легкого поведения.
– Стив! – кричу я.
– О, а где твоя подружка?
– Она… скоро придет. Не знаешь, где Алекс?
– Он сейчас занят, – говорит Стив и снова продолжает целоваться с девушкой.
Ну что ж, Глория, теперь ты по-настоящему одна. И от этой мысли мне становится еще страшнее. Я заказываю у бармена кружку пива, расплачиваюсь кредиткой Тезер. С двух сторон ко мне подсаживаются какие-то мужики, от них разит перегаром. Мне становится противно. Я допиваю пиво и начинаю искать уборную.
Как хорошо, что хоть здесь никого нет. Я смотрюсь в зеркало, лицо такое же синее, как мои волосы, вероятно, мой организм еще не до конца отошел от вчерашнего. От громкой музыки у меня начинает трещать голова. Я открываю кран и окунаю в воду свое лицо. В туалет заходят две полураздетые девушки и, совсем не обращая на меня внимания, начинают целоваться взасос. Я захожу в кабинку и жду, пока закончатся эти лесбийские потехи. Они уходят. Я только собираюсь открыть дверь, как в уборную снова кто-то заходит. На этот раз это одна девушка. Она осматривает помещение, и по ее выражению лица становится понятно, что она хочет, чтобы ее никто здесь не увидел. Я не решаюсь открыть дверцу кабинки. Девушка опускает руки за батарею и достает оттуда две пачки купюр.
– Вот, – говорит она кому-то, кто, вероятно, стоит за порогом дамской комнаты.
– Держи, – говорит мужской голос. Я вижу руки этого человека, они держат большой пакетик с белым порошком, похожим на муку.
– Эй, а где остальное? – спрашивает девушка.
Незнакомец с пакетом подходит к ней ближе, и теперь я наконец могу разглядеть его лицо.
– Расценки изменились, детка. Так что извини, – говорит АЛЕКС.
Я снова сижу за барной стойкой и мне до сих пор не по себе от увиденного. Так вот, значит, чем они занимаются. Торгуют наркотиками, поэтому мы и ездим в непонятные места, чтобы найти покупателей.
Ну уж нет, я не намерена здесь больше оставаться. С этими ребятами шутки плохи. Ребекка права, нужно было бежать в самом начале, ибо хорошим это не закончится.
Я направляюсь к выходу, но внезапно меня кто-то хватает за руку.
– Куда мы собрались? – спрашивает Алекс.
– Отпусти!
– Ну что, Беккс сбежала?
По моему лбу начинает стекать холодный пот.
– Как ты узнал?
– Ну, потому что я вспомнил, что у нее нет никакой сумочки.
– Да, она сбежала, и я тоже хочу. Я знаю, кто вы такие и чем вы занимаетесь.
– И кто же мы такие?
– Вы наркоторговцы, а между делом убиваете людей, например Короля Шейна.
– Ну что ж, браво. Ты разгадала нашу тайну. И теперь ты уходишь?
– Да. Ты прав, мне нужна новая жизнь, но не такая.
– Ну, тогда желаю тебе удачи.
– Ты меня отпускаешь?
– А я тебя и не держал. Глория, я не желал ничего плохого тебе и Ребекке. Заметь, я к вам обеим даже пальцем не притронулся. Мир, в котором мы живем, очень жесток. Мы обычные музыканты, а все музыканты употребляют наркотики и торгуют ими. А людей мы убиваем только в крайних случаях, в целях самозащиты. Так что, если хочешь уйти, – уходи. Только будь осторожнее. В одиночку справляться со всем этим дерьмом очень сложно.
Слова Алекса тронули меня до глубины души. Может быть, в этом действительно нет ничего страшного? По крайней мере в моей жизни были люди и похуже. Что я буду делать одна? С музыкантами по крайней мере я чувствую себя защищенной, да и тем более я стала к ним потихоньку привыкать. К тому же велика вероятность того, что меня найдет полиция и отвезет обратно к отцу. Ну уж нет, я этого не хочу.
Я заказываю себе еще одну кружку пива. Алкоголь не ударяет в голову, и меня начинает это раздражать. Я наблюдаю за Алексом, он пьет текилу в компании Джея. Я наблюдаю за Стивом, он выходит из мужского туалета вместе со своей пассией, тяжело дыша и застегивая ширинку. Я замечаю, как на моем колене оказывается чья-то рука. Я поворачиваюсь и вижу, как возле меня трется какой-то пьяный отморозок.
– Руки от меня свои убрал! – с гневом говорю я.
Но тот до такой степени пьян, что ничего не соображает и продолжает меня лапать.
– Отстань от меня! – кричу я.
Мой крик только больше возбуждает его, и он с новой силой начинает трогать меня за грудь, талию и ноги.
Я собираю всю свою злость в кулак и изо всех сил бью ногой ему в область паха. Тот скрючивается, теряет равновесие и падает. Злость во мне кипит, я снова вспоминаю своего отца, как он избивал меня, я представляю, что этот отморозок и есть мой отец. Я сажусь на него верхом и начинаю кулаками со всей своей яростью бить его по лицу. Он не сопротивляется, а я все равно его бью и одновременно представляю, что я избиваю своего отца, мщу ему за то, что он сделал со мной, мамой, со всей нашей семьей. На моих руках появляется кровь отморозка, похоже, он уже без сознания. Я встаю. Тяжело дышу, затем осматриваюсь кругом и наконец замечаю, что музыка больше не играет и никто не танцует. Все смотрят только на меня и на разбитый нос отморозка. Внезапно Алекс хватает меня за руку, и мы с ним выбегаем из клуба, вслед за нами бегут Стив с Джеем.
– Что происходит? – спрашиваю я.
– Ты сейчас врезала по яйцам главарю одной из самых крупных банд. Нам повезет, если нас сразу прикончат.
Мы несемся что есть силы, я оглядываюсь назад и вижу, как за нами бегут семь здоровенных мужиков с пистолетами. Страх охватывает меня. Я спотыкаюсь и падаю на асфальт.
– Давай!!! – кричит Алекс.
Я встаю, бегу за ним, Стив и Джей опережают нас. Алекс смотрит назад и понимает, что эти семеро нас сейчас догонят. Мы сворачиваем за угол какого-то здания, но там ТУПИК.
– Черт! – говорит Алекс.
Шестеро из банды бегут мимо нас. И только один посмотрел в нашу сторону и остановился. Я слышу, как он заряжает пистолет. Мое сердце колотится как бешеное, я хочу покончить жизнь САМОУБИЙСТВОМ, а не быть пристреленной каким-то ублюдком.
Он прицеливается в нас.
Алекс смотрит на меня, я на него, и в это мгновение мы слышим голос из-за спины мозгоправа.
– Опустил пистолет!
Тот разворачивается, и я вижу, как он оказывается на мушке У РЕБЕККИ.
– Если вы не опустите пистолет, я стреляю!
Около меня лежит небольшой булыжник, я тихо беру его в руки и на цыпочках подкрадываюсь к бандиту. Тот нажимает на курок, и раздаются выстрелы, Ребекка успевает лечь на асфальт, и пули проходят мимо нее. Я размахиваюсь и ударяю мозгоправа по голове, он падает, Алекс подбегает, хватает пистолет и стреляет ему в голову. Мой страх смешивается с радостью, что мы спасены, я помогаю Ребекке подняться и обнимаю ее. К нам на бешеной скорости приближается автодом.
– Залезайте быстрее, – говорит Джей.
Мы все запрыгиваем в автобус и трогаемся с места.
– Почему ты не уехала? – спрашиваю я Беккс.
– Повторяю еще раз, я не оставлю тебя с этими убийцами.
– Может быть, ты расскажешь, как ты нашла наше ружье? – спрашивает Алекс.
– А может быть, вы расскажете, кто вы такие на самом деле?
– Беккс, я все знаю, – говорю я.
– Я тоже все знаю, вы – убийцы!
– Мы убиваем только в целях самообороны, как сейчас, например. Такие люди заслуживают наказания. Вы знаете, что Король Шейн изнасиловал и убил свою родную дочь, а сына продал за героин? Пусть мы и будем гореть в аду, но зато эти твари будут с нами в одном котле!
В лесу очень темно, но благодаря разожженному нами костру стало довольно светло и тепло. Мы приехали сюда, чтобы отдохнуть от всего того, что произошло несколько часов назад. Мы одни в лесу, нас никто не беспокоит, и только здесь можно вздохнуть полной грудью.
Джей сидит у костра, играет на гитаре, рядом с ним Алекс и Стив. Я и Ребекка сидим чуть подальше от них и любуемся на ночное небо. В моих руках снова сигарета, с каждой затяжкой я будто вхожу в транс, мне это начинает нравиться.
– Не понимаю, как ты можешь вдыхать в себя эту гадость, – говорит Беккс.
– У нас был сложный вечер, нужно расслабиться.
– Разве может одна паршивая сигарета заставить тебя забыть об убитом человеке?
– Он хотел нас убить, Алекс все правильно сделал.
– Скажи честно, ты в него влюбилась?
– Это здесь при чем?
– Да потому, что только влюбленная или сумасшедшая станет оправдывать убийцу.
К нам подходит Стив и дает в руки по баночке коктейля.
– Ловите, малышки.
– Спасибо, – говорю я, – вот видишь, они не такие уж и плохие.
Ребекка только фыркнула в ответ. Мы с ней вместе делаем глоток коктейля.
– Алекс, подойди на секунду, – говорю я.
– Что такое?
Солист садится рядом со мной.
– Нас теперь будет искать полиция?
– Не думаю. Те, кто в банде, сами скроют его труп, и никто ни о чем не узнает, – я выдыхаю с облегчением, – кстати, Беккс, спасибо тебе, ты спасла нам жизнь.
– Да пошел ты, – Ребекка встает, – пойду спать.
Я смеюсь, Алекс тоже.
– А я в вас не ошибся. Ты так круто врезала тому главарю.
– Надеюсь, что он скоро поправится.
– Не хотела бы присоединиться к нашему делу?
– Убивать людей?
– Скажем так, наказывать виновных.
– Вряд ли у меня получится.
– С чего ты взяла?
– Я же девушка.
– А если попробовать?
– …не знаю. Ты уверен, что именно такой должна быть моя новая жизнь?
– Абсолютно. Ты сможешь забыть свою старую жизнь, только совершив безбашенный поступок.
– Алекс, в моей жизни уже было столько безбашенных поступков, что их и не перечесть.
– Какие, например?
– …однажды мы с моей подругой и ее парнем пошли на вечеринку в честь дня рождения, так вот, именинник хотел изнасиловать меня, но я ему врезала по голове стаканом и оставила истекать кровью.
– Что ж, неплохо…
– Я собственноручно поместила свою мать в психушку, хотя, может быть, это и правильно, возможно, она выздоровеет. А еще я втайне встречалась с парнем своей лучей подруги, потом она узнала об этом и начала мне мстить. А совсем недавно я ушла от человека, который подарил мне несколько счастливых дней, и поэтому теперь я сижу здесь, с тобой, и рассказываю тебе все эти до жути «интересные» истории.
– Да уж… если бы я был девчонкой на твоем месте, я бы уже давно покончил жизнь самоубийством, – мне захотелось смеяться на этом моменте и сказать: «А я как раз это и собираюсь сделать через 19 дней», – но ты встретила нас, и твоя жизнь кардинально изменится, я тебе обещаю. Теперь мы одни против целого мира – и это круто.
Day 32
Раннее утро. Мокрая земля под ногами. Лес еще не проснулся. Я прилично отошла от нашего лагеря. Медленными шагами я иду вперед, наслаждаюсь тишиной, здесь я чувствую умиротворение. Я такого еще никогда не испытывала. Как же все-таки прекрасен мир утром. Я осматриваюсь кругом и запоминаю каждый миллиметр этого леса. Я больше никогда не окажусь здесь. Мы снова уедем в неизвестном направлении.
Мое сердцебиение учащается, когда я начинаю взбираться на небольшой склон. Я наконец достигаю цели, и в это же мгновение передо мной расстилается шикарный вид. Я нахожусь на обрыве, внизу шумит река, вода зеленоватого оттенка, в ней отражаются огромные кроны деревьев, расположенные по берегам. У меня дух захватывает.
– Правда, красиво?
Рядом со мной стоит Чед. Он рассматривает прекрасный пейзаж, а я тем временем со страхом смотрю на него. Почему он мне является? Что со мной происходит? Неужели я окончательно сошла с ума…
– Ты всего лишь галлюцинация, да?
– А ты как хочешь?
– …я хочу, чтобы ты был рядом. По-настоящему.
Чед смотрит на меня.
– Я всегда с тобою рядом.
Мне становится тепло, будто я снова дома у Чеда, мы едим его сгоревший пирог, и весь мир кажется нам двоим таким далеким.
– Глория, – я резко оборачиваюсь от неожиданности, – ты чего так далеко ушла? – спрашивает Ребекка.
Я замечаю, что Чед исчез, и в моей душе снова возникает непонятная пустота.
– Захотела прогуляться.
– Тебя Алекс ищет, – Беккс поднимается ко мне.
– Алекс?
– Да, думаю, этот музыкантишка запал на тебя.
Я начинаю смеяться.
– Беккс, что за чушь?
– Я серьезно. Он, конечно, странный, но симпатичный.
С моего лица еще не скоро сходит улыбка.
– Вон они где, – я слышу поблизости голос Джея.
Все трое музыкантов приближаются к нам, затем смотрят вниз, и я замечаю, как на их лицах появляется детский восторг.
– Ууууу! Обалдеть! – говорит Стив.
Алекс становится возле меня, докуривает сигарету.
– Ну, кто первый? – спрашивает он.
Всеобщее молчание прерывает Джей:
– Ладно, давайте я.
Он начинает снимать с себя одежду.
– Ты что, собираешься туда прыгнуть?! – спрашивает Беккс.
– Нет, я просто решил показать вам стриптиз.
Мы все смеемся, все, кроме Ребекки.
– Сумасшедший… – ворчит она.
Джей отходит на пару метров, разбегается и прыгает. Высота обрыва с пятиэтажный дом. Мы слышим громкий удар Джея о поверхность воды. Некоторое время вода продолжает бурлить, но затем все прекращается. Мы с ужасом смотрим вниз, у каждого из нас сейчас в голове: «Он что, утонул?» Но эта мысль рассеивается, когда из воды выныривает довольный Джей.
– Вода обалденная! Прыгайте!
Мы все выдыхаем с облегчением.
– Разойтись! – Стив уже успел снять с себя одежду, он разбегается и прыгает вслед за Джеем.
– Ну, дамы, кто следующий? – спрашивает Алекс.
Я смотрю вниз, и у меня начинают мурашки бегать по коже.
– Нет, это не для меня, – говорю я.
– И не для меня, – поддакивает Беккс.
– Да вы что, струсили?
Действительно, чего я так боюсь, в любом случае, если я прыгну с обрыва и разобьюсь о воду, это будет не так ужасно. Подумаешь, совершу самоубийство раньше положенного срока. Хуже я этим себе точно не сделаю.
– Черт с тобой, – говорю я и начинаю снимать с себя футболку и джинсы.
– Глория, не смей оставлять меня здесь одну!
– Давай с нами?
– Нет… ни за что.
– Чего ты так боишься? – спрашивает Алекс.
– Высоты боюсь, рыб там всяких боюсь, а вдруг там вообще крокодилы или булыжники? Я могу разбить себе голову или сломать позвоночник.
– Беккс, какая же ты все-таки зануда, – говорю я.
– Я не зануда, я просто боюсь за свою жизнь, в отличие от некоторых.
– Тогда подойди поближе и посмотри, как мы прыгнем, – предлагает Алекс.
Ребекка медленно подходит к обрыву, я слышу, как она тяжело дышит, затем замечаю странный взгляд Алекса, будто он что-то задумал.
– Да прыгайте уже, самоубийцы хреновы.
Внезапно Алекс толкает Беккс, и та с душераздирающим криком падает с обрыва. На мгновение я представила, какой ужас она сейчас испытала.
Ребекка выныривает, несколько минут приходит в себя.
– Сволочи!!! Вы сволочи, понятно?!!! – кричит она.
Я смеюсь.
– Она сейчас хуже пираньи.
– Ты готова? – спрашивает Алекс.
Я даю себе пару минут отдышаться.
– Да.
Алекс берет меня за руку, и через несколько секунд мы отрываем ноги от земли и прыгаем.
Мое тело оказывается заточенным в тысяче водных пузырьков. По всем законам физики я опускаюсь на дно. Вода здесь такая холодная, что я чувствую, как постепенно замирают мои мышцы. Я прихожу в себя и руками и ногами поднимаю свое тело на поверхность. Я выныриваю, глотаю воздух. Сердце продолжает бешено биться, я до сих пор не могу поверить, что я прыгнула с такой высоты.
Мы впятером барахтаемся, окатываем друг друга водой. Все это сопровождается диким смехом. Мы ведем себя как дети, и мне это нравится. Я чувствую себя живой. В такие моменты мне хочется жить. Я забываю обо всем плохом, что со мной произошло. Это место просто маленький рай. Я смотрю на небо, руками удерживаю себя на плаву, закрываю глаза и молю, чтобы такие хорошие минуты когда-нибудь еще повторились. Аминь.
Мы у автобуса. Мои волосы еще мокрые, тело продолжает дрожать. Ребекка сидит у остатков нашего костра. На ней полотенце, я вижу, как ее челюсти стучат от холода.
– Беккс…
– Я не хочу с тобой разговаривать.
– Ну это же была просто шутка. Тебе же самой понравилось.
– Я могла умереть! У меня фобия, ты понимаешь это?
– Не я же тебя толкала.
– Какая разница?!
– Глория, иди сюда, – слышу я голос Алекса.
– Можешь дуться сколько хочешь, – говорю я и направляюсь к солисту.
– Ты умеешь стрелять?
– Смеешься? Я пистолет-то в руках не держала.
– Значит, сейчас самое время.
– Ты серьезно?
– Пойдем.
Мы отходим на несколько метров от лагеря и оказываемся на лесной опушке, окруженной огромными, толстыми деревьями.
– Допустим, дерево – это человек, и тебе его нужно убить, ну или хотя бы ранить.
Алекс встает в позицию, в его руках пистолет, он небольшой и кажется игрушечным. Солист прицеливается и стреляет.
– Я попал ему в сердце, – Алекс протягивает мне пистолет.
– Может быть, не стоит?
Он молчит, я понимаю, что другого выхода у меня все равно нет. Я беру пистолет, становлюсь на позицию Алекса.
– Хорошо… что я должна делать?
– Держи крепко рукоятку, выбери для себя цель.
Я внимательно смотрю на дерево передо мной.
– Ну, допустим, вон тот самый большой сучок, – говорю я.
– Отлично, целься.
Я прищуриваюсь и мысленно представляю, как попадаю в цель.
– Теперь опусти пистолет на два сантиметра вниз, – я следую его указаниям – взвести курок, раздается неприятный звук, – и плавно жми на спусковой крючок.
Мой указательный палец дрожит, но, несмотря на это, раздается громкий, оглушающий выстрел. Я роняю пистолет и замечаю, что пуля пролетела мимо.
– Я же говорила, у меня ничего не получится.
– Это всего лишь первый раз. Пробуй еще.
Я поднимаю с земли оружие, опять прицеливаюсь и вспоминаю все указания Алекса. Стреляю – снова мимо.
– Алекс, это плохая затея.
– Ты не уйдешь отсюда, пока не попадешь в цель.
Он отходит в сторону. Я смотрю на дерево, «помни: дерево – это человек» звучит у меня в голове.
– Привет, Глория, – говорит НИК, странные галлюцинации не дают мне покоя, – давно не виделись, ты рада меня видеть?
Страх охватывает меня с новой силой. Я вспоминаю, как Ник приказал своим дружкам избить Мэтта, как один из его отморозков чуть не перерезал мне горло. Страх смешивается с яростью и желанием отомстить. Ник приближается ко мне, на его противном лице появляется зверская улыбка. Мои руки жутко трясутся, я представляю, что Ник действительно здесь и он по-настоящему вот-вот приблизится ко мне. Я нажимаю на крючок, потом снова, и снова, и снова. Четыре выстрела.
Ник исчез, но у меня внутри все продолжает кипеть.
Алекс подбегает к дереву, я вижу, как на том самом сучке образовалась дырка. Все четыре пули попали в одно место.
– …признаться, я от тебя такого не ожидал. Молодец.
Дорогой дневник!
Мне начинает нравиться моя новая безбашенная жизнь. В ней все по-другому: другие люди, отношения. Мы каждый день приезжаем в новые места. Встречаемся с новыми людьми и приключениями. Всегда удивляюсь, почему раньше моя жизнь не была такой? Почему все это время меня окружали не те люди. Почему из-за всего этого я решила свести счеты с жизнью.
Я не знаю, к чему приведет нас с Ребеккой это путешествие. Что произойдет за эти 18 дней. Может быть, я вообще передумаю и не буду убивать себя. Кто знает? Вдруг в моей жизни еще не все потеряно.
– Что ты чувствовала, когда стреляла? – спрашивает Беккс.
Мы сидим на кухне, смотрим в окно, я наслаждаюсь таинственностью нашего маршрута.
– Страх… и какое-то непонятное желание.
– Ты думаешь, ты способна убить человека?
– А я и не собираюсь никого убивать. Мне просто было интересно ощущение, когда ты держишь в руках смертоносное оружие.
– Мне не понравилось. До сих пор не понимаю, что меня так сильно ударило в голову, что я схватилась за ружье. Это так страшно.
На кухню заходят Алекс и Джей.
– Если этот фестиваль пройдет как надо, то мы отлично раскрутимся, – говорит Алекс.
– Что за фестиваль? – спрашиваю я.
– Инди-рок-музыки. Там будет куча конкурентов, но мы обязаны их порвать, – говорит Джей.
– Я уверен, у нас это получится.
Джей достает из кармана пакетик с белыми таблетками. Они с Алексом глотают их.
– Глория? – солист протягивает мне пакетик.
– Давай.
Я запиваю таблетку водой. Беккс смотрит на меня с презрением. Алекс и Джей уходят.
– Вижу, тебя жизнь ничему не учит, – говорит Ребекка.
– Это всего лишь таблетка. Мне будет некоторое время хорошо, но потом все пройдет.
– Глория, ты чуть не умерла из-за этих таблеток!
– Слушай, ты меня достала со своей заботой. Я сама за себя отвечаю, и не нужно меня контролировать.
– Да пожалуйста! Люди, наоборот, радуются, когда о них кто-то думает, но ты, видимо, с другой планеты.
Я выдыхаю.
– Так, иди лучше принеси мне тостов.
Беккс с неохотой поднимается и идет к холодильнику. Я тем временем открываю пакетик, достаю таблетку, кидаю ее в стакан и наливаю туда сок.
Затем наливаю сок себе в другой стакан.
– Тостов нет, есть какие-то бутерброды, но я не уверена, что они свежие.
– Ладно, давай просто выпьем соку.
Мы делаем глотки.
– По-моему, этот сок тоже уже несвежий, – говорит Беккс.
– Дамы, идите сюда.
Мы выходим из кухни, перед нами металлическая лестница, ведущая на крышу.
Алекс помогает нам забраться сквозь люк. Мы оказываемся на крыше трейлера. Так высоко. Автобус мчится с бешеной скоростью. Таблетки начинают делать свою работу. Я становлюсь бесстрашной. Я делаю шаг вперед, поднимаю руки в стороны и закрываю глаза. Парни свистят, делают непроизвольные выкрики. Ветер бьет мне в лицо, голубые волосы развеваются и переливаются на солнце. Я чувствую свободу. Это такое сладкое чувство. Кажется, что каждый миллиметр Земли наш и мы можем делать с ней все, что захотим.
Мы снова в неизвестном городе. Здесь будет проходить рок-фестиваль. Я и Беккс решили прогуляться, пока парни настраивают аппаратуру. Мы ходим по маленьким улочкам, рассматриваем прохожих. Рядом с Ребеккой я чувствую себя не такой одинокой. За эти несколько дней мы нереально сблизились. Я ценю ее заботу, но иногда мне это надоедает. Наверное, потому, что в моей короткой жизни обо мне мало кто по-настоящему заботился, если, конечно, не считать бабушку. Это святой для меня человек. Но теперь у нее новая жизнь, новый молодой муж, я для нее стану огромной шестнадцатилетней обузой. Я этого не хочу, поэтому я оставляю ее теплые нежные руки и добрые глаза в прошлой жизни.
