Читать книгу: «Изнанка небес 1. Гипершлюз», страница 2

Глава третья

Виктор говорил, что есть другие миры. Параллельные миры. Где живут люди похожие и, одновременно, не похожие на нас. Есть пункты перехода в иные миры. Они под контролем тайных правителей всех миров. Кто такие тайные правители? Рептилоиды? Вовсе не рептилоиды. Виктор смеялся и шутил. Рептилоиды это просто служащие в казначействе. Считают деньги и другие ресурсы. Пункты перехода в другие миры тоже являются ресурсами, которые они контролируют. Настоящие правители это не рептилоиды. Можно ли увидеть настоящих правителей? Вряд ли. Настоящие правители обитают в недоступных для нас мирах.

Виктор рассказывал всё это с серьёзным лицом, но это был его стиль. Он много шутил с серьёзным лицом, и его собеседники часто испытывали дискомфорт, не понимая шутит он или нет. Виктор никогда не отказывался отвечать на вопросы Даши, но чем больше Даша спрашивала, тем больше в шутках Виктора повышалась доля шутки и понятнее не становилось. Иногда Даша слушала Виктора, не задавая вопросов, иногда осторожно пыталась углубиться в конспирологическую тему. Иногда допрашивала с пристрастием.

Можно ли увидеть, если не тайного правителя мира, то хотя бы рептилоида? По словам Виктора иногда можно, они на земле появляются также в человеческих телах. На Южном Урале есть гора Малиновая, где некие наблюдатели видели рептилоидов в своём первозданном виде. Но гораздо чаще рептилоиды появляются в человеческом обличии. Знакомые Даши из Моссада, по словам Виктора, наверняка являются рептилоидами. Такой был стиль у Виктора. Трудно понять, где шутка, а где нет. У Даши не было знакомых из Моссада. Откуда им быть? Ну может быть кроме Семёна, с которым она путешествовала иногда по Европе и Азии, когда больше было не с кем. Познакомил их Виктор и сам же сказал, что Семён офицер Моссад. Даша Виктору не поверила и как-то спросила Семёна в лоб не является ли тот агентом Моссад.

– Агентом? – переспросил Семён с усмешкой. – Агентом не являюсь.

Даша и ему не поверила.

Семён знал очень много об истории и архитектуре европейских городов и с успехом заменял ей гида. Даше даже пришла мысль о том, чтобы уступить ухаживаниям Семёна, с целью проверить нет ли у него признаков рептилоида. Но Семён ухаживал очень ненастойчиво, а она была в тот период времени условно несвободна и довольствовалась тем, что под предлогом хиромантии прощупала кисти его рук и голову. Никаких признаков, которые бы ставили под сомнение человеческое происхождение Семёна она не обнаружила. Тем не менее, окончив осмотр его черепа, она задала прямой вопрос не рептилоид ли он? Семён аж закашлялся после этого вопроса и покраснел, чего с ним ранее не случалось. Он всё же взял в себя в руки и ответил, что нет. Он не рептилоид. А видел ли он рептилоидов? Он ответил шуткой, все мы видели рептилоидов. Рептилоиды похожи на него Семёна. Даша спросила его, правда ли, что рептилоиды контролируют пункты перехода в иные миры. Семён ответил, что рептилоиды стараются контролировать всё, но у них это не всегда получается. Девушка пыталась разговорить Семёна на эту тему, но без особого успеха.

Даша, если чувствовала, что приближается к подтверждению каких-либо теорий заговора чувствовала необычное волнение, которое периодически охватывало её в течение жизни еще с детских лет. Вся её жизнь была связана с теориями заговоров. И многие, если не все её родственники и знакомые были связаны с теориями заговоров. Больше всех, конечно, Виктор.

Кто он такой?

Даша была знакома с Виктором уже более пяти лет.

Брюнет с короткими волосами и с голубыми глазами. По первому впечатлению ей показалось, что Виктор не без кавказских кровей. Немолодой. На момент знакомства его возраст оказался в два раза старше Даши, то есть сорок два года. Рост у него был примерно такой же как у Даши – метр восемьдесят два сантиметра.

Виктор занимался своими делами, серьёзными делами. Но не только серьёзные дела были у него. У него ещё был бизнес очень диверсифицированный. Или, наоборот. Дела у него были разнообразные, а бизнес серьёзный.

В любом случае Виктор был богатым. Хотя ездил на Порше Кайен. Не бог весть какое авто для магната. Иногда появлялся в обществе девушек модельной внешности. А почему бы и нет? Ведь он владел модельным агентством с офисом в Кейптауне.

Ко всему прочему Виктор также был совладельцем кинокомпании New Magic Cinema, которая располагалась на Ви Ай, то есть на острове Виктория в нигерийском Лагосе. Виктор говорил, что его компания выпускает более 150 фильмов в год, это больше чем все кинокомпании в России. «Ничего удивительного», – думала Даша. Нигерия больше России, по крайней мере по численности населения. Даша пробовала смотреть фильмы, снятые компанией New Magic Cinema, но дело не пошло. Фильмы ей казались однообразными с минимальным количеством декораций и костюмов. Актеры были накаченными и напоминали ей негров стриптизеров из ночного клуба «Сто пудов», где она раза три была с Виктором. На актерах в фильме не было никакой одежды, кроме набедренных повязок и фенечек на руках. Они ходили как правило по одному с копьями по небольшой полянке, на которой была пара-тройка простеньких вигвамов. Встретив соседа с копьем, они почему-то не бились насмерть, а подолгу разговаривали. Вероятно, разговоры были захватывающими, раз эти фильмы пользовались популярностью, но Даша кроме русского знала только английский, французский, немецкий, арабский, суахили и пару славянских языков. Те языки, на которых говорили в фильмах кинокомпании New Magic Cinema, она не понимала. Ни одного фильма она не досмотрела.

Любое упоминание Нигерии вызывало у Даши навязчивые тревожные мысли. Ей и так всегда казалось, что она в центре какого-то заговора. И когда был повод такие мысли брали её разум в тиски.

Лагос у Даши ассоциировался с конспирологической историей, произошедшей много лет назад с её семьёй. Не был ли связан Виктор с той историей? Ещё больше подозрений вызывало имя другого совладельца кинокомпании Мози Одхиямба. Оно было похоже на имя Нгози Одхиамбo. Под таким именем некий злоумышленник выдавал себя за представителя банка Зенит в Нигерии. А Виктор был связан с этим банком.

– Не являешься ли ты совладельцем банка Зенит в Нигерии? – как-то поинтересовалась Даша.

– С чего ты взяла? – изобразил удивление Виктор.

– Ты мне сам намекал, когда мы праздновали твой день рождения.

– Видимо я много тогда выпил, – ответил Виктор. – Нет не являюсь.

Но по видео, которое он показывал по просьбе Даши, было видно, что он не просто клиент. На видео был запечатлен момент, предшествующий началу переговоров с другой ЧВК. Переговоры проходили в одном из отделений банка Зенит в Абудже, столице Нигерии.

Служащие банка относились к Виктору с очень большим почтением, а он позволял себе делать замечания охране и менеджерам.

Глава четвёртая

Про банк Зенит Даша впервые услышала задолго до встречи с Виктором. Дело было связано с её отцом. Дашке было тогда девять лет и ей было стыдно за отца. Он был отсталый и называл электронную почту электрической. Но теперь отца нет. А модные ребята из консалтинговой фирмы, высокомерные и говорящие на своем жаргоне тоже называли почту электрической. Даша подумала, что её отец так делал, когда ещё никто так не делал. Он их опередил. А ещё он называл собакой символ «коммерческое А», который использовался в каждом адресе электронной почты. Даша постоянно исправляла отца. Но это было бесполезно. Однако теперь все называют этот символ собакой, и никто официальным наименованием.

В ноябре 2004 года отцу пришло письмо по электрической почте из банка Зенит. С адреса «Шеф-собака-Зенитбанк-точка-ком». В письме начальник отдела банка Зенит Нгози Одхиамбо обращался прямо к её отцу на английском языке: «Уважаемый Вениамин Петрович Калинкин! Как, возможно, Вы знаете, в январе 2000 года при взлёте из аэропорта Абиджан, Кот-д-Ивуар потерпел крушение самолет Аэробус 310. Погибло 169 пассажиров и членов экипажа. В числе погибших оказались граждане Канады Кеннет Калинкин, его жена Сара Калинкин его сын Томас Калинкин и его дочь Сюзэн Калинкин. На имя Кеннета Калинкин в банке Зенит открыт вклад на сумму $150 000 000. Через два месяца истекает пять лет со дня смерти Кеннета Калинкин. Если в течении оставшихся двух месяцев никто из родственников не затребует вклад в качестве наследства, то весь вклад перейдет в собственность государства. Я предлагаю Вам затребовать вклад в качестве наследника. Вы получите правовую поддержку по этому вопросу от банка Зенит и от меня лично, и мы безусловно выиграем это дело. В качестве компенсации за Ваше беспокойство Вы получите вознаграждение в размере 10% от суммы вклада…»

Письмо было на несколько страниц. К нему были приложены цветные скан-копии каких-то документов с печатями банка Зенит и размашистой подписью Нгози Одхиамбо. Отец старался взвешенно и скептически подойти к сообщению, но чем дальше, тем сильнее он был увлечен идеей затребовать наследство. В соответствии с письмом вся сумма должна была прийти на его счёт и только потом он должен был девяносто процентов от неё перевести кому надо. Ему пришла в голову остроумная мысль не переводить кому надо девяносто процентов, а оставить всё себе. Он несколько раз вел переговоры по телефону с Нгози Одхиамбо. Даша, которой тогда было девять лет переводила с английского. Ей было трудно. Она не разбиралась финансовых в документах. Но самую большую трудность представлял акцент, который был у Нгози Одхиамбо и его помощников.

Несмотря на то, что она была отличницей в лицее, первой ученицей в британском клубе и, даже, провела два месяца в детском лагере изучения английского языка в Крыму, она с очень большим трудом понимала Нгози и совсем не понимала его помощников.

Даша убеждала отца в том, что это аферисты и верить им никак нельзя. Но отец возражал: «Они же ничего не просят, почему бы не попробовать?» В какой-то момент нигерийская сторона потребовала заплатить десять долларов за какой-то документ, и Даша снова начала убеждать: «Вот видишь! Это аферисты». Но отец посчитал, что десять долларов – это не так много, и что ими можно рискнуть ради ста пятидесяти миллионов. Он подал заявление на наследство. Но для рассмотрения дела он должен был лично прилететь в Лагос. С визой были проблемы. Виза в Нигерию делалась долго, и отец не успевал. Нгози посоветовал отцу обратиться к консулу Нигерии в частном порядке. Консул согласился помочь ускорить оформление визы. За пятьсот долларов. К тому времени Даша уже устала спорить с отцом. Да и он нашел другого переводчика и не обсуждал с дочерью свои дела. Билеты в Нигерию и обратно, а также бронь гостиницы стоили более тысячи долларов. Но гостиница и обратный билет не потребовались. Отец был арестован за нарушение правил оформления визы и попал в тюрьму.

Пробыл он в тюрьме более года. Ему пришлось нанимать нигерийского адвоката, через которого платить или якобы платить полиции и суду. За него вступались российские дипломаты, про него два раза говорили в новостях, и его несколько раз обещали выпустить нигерийские власти. Но он вышел только после того, как был выплачен выкуп в двадцать тысяч долларов. Деньги заняли родственники и знакомые. Помогла и компания «Фертилекс» в которой отец работал. Отец не любил свою компанию и свою работу. Он считал, что там на него всем наплевать. Его постоянно отчитывали молодые менеджеры за мелкие нарушения, лишали премии. Давали задания по подготовке управленческих отчетов, которые менеджеры должны были выполнять сами лично, и отец задерживался по вечерам. А утром часто оказывалось, что задание уже не актуально и, то, что он делал – никому не нужно. Тем не менее, коллеги по работе собрали почти четыре тысячи и ещё шесть тысяч было выделено от компании.

По возвращении из Нигерии отец был угрюмый, разговаривал сам с собой, проклинал Нигерию, её жителей, её полицию, её суды, её правительство и её дипломатов. Как-то у него поднялось настроение, когда он прочитал новость о том, что в Чехии был убит консул Нигерии. Это был конечно же не тот консул, с которым отец имел дело, но, по-видимому, нигерийский консул в Чехии участвовал в том же всемирном бизнесе и был убит чешским гражданином, потерявшем все свои сбережения из-за «нигерийских писем».

Письма подобные первому не раз ещё приходили к отцу и даже к Даше. Но они были не столь проработанные как первое. Отправители предлагали адресату поучаствовать в дележе больших денег, сами не зная ни имени адресата, ни его гендерной принадлежности, иногда даже не зная страны проживания адресата.

Даша много размышляла о том случае с отцом. Случай был необычен. Отец говорил, что его держали в отдельной камере и проводили медицинские тесты. Чаще всего анализы крови. Иногда вывозили в отдаленные районы Нигерии. Добирались долго по плохим дорогам, вдоль которых время от времени можно было видеть сбитых пешеходов и перевёрнутые фуры. Порой его везли по бездорожью. Приводили его к каким-то камням и пещерам, вели по катакомбам и просили открыть какие-то невидимые ворота. Конвоиры полагали, что это адские ворота. Ворота не открывались. По словам отца, для открытия ворот его даже вывозили из Нигерии в другие страны. Он не был уверен в какие. И как-то раз ворота открылись. Отец не заметил ничего, кроме игры светотени в подземной галерее, но у сопровождающих его лиц была радость. Почти вся группа из более чем пятидесяти вооруженных человек вошла в ворота. Они прошли по подземной галерее дальше и скрылись из вида. Никто не вернулся. Отец понял, что все погибли. Как погибли и как об этом узнали трое оставшихся охранников отец не смог пояснить. Трое оставшихся конвоиров обсуждали, что делать. Было предложение избавиться от отца, поскольку этого изначально требовал их босс по имени Пиночет. Но от этого предложения отказались, поскольку охранники взяли отца взаймы у тюремщиков, а те надеялись на выкуп. Да и на Пиночета решили забить, поскольку он уже никто и его только что арестовали и вот-вот должны были экстрадировать из Африки в Бельгию и чуть ли не казнить прилюдно. В итоге отца вернули в тюрьму в Лагос и больше не беспокоили.

Даша пыталась допытаться у отца как он это всё понял, если не знает языков, но отец хмуро отвечал, что понял и всё тут. Не пояснял он ей и про то, как открывал «адские ворота». Не было понятно, какое отношение имеет Пиночет к Африке, если конечно речь идет об Аугусто Пиночете бывшем одиозном диктаторе Чили. А если речь не о нём, то о ком? Отец отвечал, что это был другой Пиночет, африканский, но тоже бывший президент страны. Какой страны? Отец не знал.

Даше тогда казалось, что отец бредит из-за негативных воспоминаний, но то, что произошло с ней самой уже после смерти отца показало, что она была во многом не права.

Глава пятая

В октябре 2014 года, когда Даша училась на втором курсе института филологии и истории РГГУ, университетский донорский клуб проводил «День донора». Даша приняла участие, поскольку старалась поддерживать в разумной мере все полезные дела. Два дня отдыха от учебы тоже имели значение. На второй день, когда она культурно отдыхала с друзьями, посещая винзавод, ей позвонила сокурсница Алла и сказала, что человек, одетый в серый костюм искал её в институте и даже заходил к заведующему кафедрой и декану. Дома её тоже искали и не нашли. Как-то связано с донорскими делами. Вот как! Её искали дома и в университете и даже заходили к декану! Из-за участия в «дне донора»! У Даши сразу в голове пробежал поток мыслей. Может при анализе крови у неё нашли инфекцию? Это вряд ли. Нет у неё СПИДа, потому, что… Потому, что нет и всё! У неё кроме Кости никого не было. А у Кости не может быть… Было бы обидно так попасть с одного раза… Да и экспресс-анализ перед сдачей крови показал, что нет у Даши СПИДа, а полный анализ за сутки не успели бы сделать. К тому же не стали бы из-за СПИДа за ней во все концы Москвы посылать оперов, а также контролировать все выезды из города. Даше уже казалось, что по всей Москве и на выезде из неё её ждут засады. Она представляла себе, что организован очередной заговор против неё и её семьи! Не то ли это, что было с её отцом! Наверняка ФСБ или ЦРУ ищут её и от неё хотят, чтобы она открыла какие-то ворота. Она также как отец открыть таинственные ворота не сможет и её уберут. Ей не повезёт как отцу, поскольку за неё не требуют выкуп двадцать тысяч зелёных. Её жизнь не стоит ни копейки.

Даша проверила входящие звонки на телефоне и увидела, что кроме звонков от сестры, на которые она не отвечала, было два пропущенных звонка от мамы. Она выключила телефон и вынула из него симку. Сказала друзьям, что у неё срочные дела и отправилась на выход из винзавода. Даша была не из робкого десятка, но это было впервые в её жизни, когда самообладание оставило её. Винзавод показался ей страшным местом. На винзаводе, несмотря на его славную алкогольную историю уже более десяти лет не производили спиртные напитки в связи с банкротством. Но корпуса его цехов использовались как площадки для экспозиции уличного искусства. В то время помещения винзавода местами выглядели как заброшки и внутри, и снаружи. Даше с самого начала показалось всё это неприветливым, вместе с причудливыми экспозициями и граффити на стенах. Уличное искусство не входило в перечень её интересов, и посещение выставки было вызвано возможностью непринужденно пообщаться с приятелями. Когда же она спешно покидала винзавод в одиночку, солнце уже зашло и умышленно поддерживаемый недостаток освещения, мрачные граффити и пара хипстеров, подпирающих своими спинами неровную кирпичную стену, создавали для Даши зловещую атмосферу.

Впервые за последние несколько лет Даше вернулись ощущения, что за ней наблюдают. Наблюдают не хипстеры. Наблюдают через окно, которое открылось в стене за её спиной. Она резко оглянулась, но ничего не увидела. Окно успели закрыть. Но она услышала негромкий подозрительный звук. Должно быть открылось окно на другой стене. Она резко повернулась к другой стене. Там не было окна, но были ворота. Ворота были металлические, вполне обычные для производственных помещений. Они были расписаны граффити, в основном шрифтом «Воины в противогазах». На воротах была изображена паутина, огонь и черепа. Надписи поясняли, что это «Врата в Ад». Не эти ли врата её заставят открыть? Конечно же нет. Это не настоящие врата в ад. Но всё равно страшно.

Даша быстрым шагом покинула винзавод. Телефон она не включала и домой она не пошла. Она опасалась, что за ней охотятся ФСБ и ЦРУ. А столь серьёзные институции не упустят случая перехватить её дома. Можно было отправиться на вписочную квартиру, где иногда она ночевала, чтобы не слушать поучения и упреки матери и не видеть сестру. Но эта квартира была в районе станции Верхние Котлы. Идти пешком до неё было далековато, а такси Даша тогда не использовала, стараясь экономить деньги. Да и на вписочной квартире могла быть засада. В метро также могла быть засада. Девушка решила не садиться в метро и пошла по набережной до Лефортовского парка. Погуляла по парку, надеясь на то, что если за ней уже идут преследователи, то пусть её заберут в этом историческом месте. Она рассчитывала, что здесь негде будет наблюдателям открывать окна и следить за ней.

Даша гуляла в парке около сорока минут. Парк был неухоженным. Надежды скрыться от воображаемых наблюдателей не оправдались. Находящейся в смятении девушке опять казалось, что за ней наблюдают. Наблюдают с Бауманки, с госпиталя Бурденко и даже со стороны Екатерининского дворца. Несмотря на то, что в этих зданиях было полно окон, а в подсобных помещениях Екатерининского дворца окна были разбиты, Даше представлялось, что для наблюдения за ней открывались дополнительные окна, стоило ей только отвернуться. Мерзавцы, как ей казалось, наблюдали за ней даже с грота Растрелли, когда она прогуливалась вдоль пруда.

В 23-00 она, не дождавшись группу захвата, направилась в сторону Измайловского парка. Даша шла по неприветливым местам вроде Крюковского тупика и Сторожевой улицы. И всё это время у неё было почти физическое ощущение, что за ней наблюдают. Она пересекла по длинному надземному переходу полсотни железнодорожных линий станции Москва-Сортировочная и по улице Пятой Соколиной горы уже к полуночи дошла до Измайловского парка. Когда-то Измайловский парк казался Даше не очень дружелюбным. Во время своей первой пробежки в этом парке она подумала, что это вовсе не парк, а грёбаный лес. В тот раз ей довелось преодолеть участок парка, где за целый час бега в среднем темпе в полутьме от деревьев ей не встретилось ни одного человека. И это было в светлое время суток! Но с тех пор она не раз пробежала по всем дорожкам этого огромного парка и уже чувствовала себя там вполне комфортно. Там никто за ней не наблюдал. Измайловский парк был когда-то загородной резиденцией российских царей, однако никаких признаков этого Даша не находила. Лес и лес.

Ночь была не столь уж и холодная для конца октября. Температура была около девяти градусов выше нуля. Даша до утра гуляла по парку. Ей хотелось есть и пить, и, кроме того, она уже начала замерзать. Она направилась к станции метро Партизанская. Станция называлась так потому, что, по-видимому, в Измайловском парке обитали партизаны. Но парк такой большой, что партизаны на глаза никому не попадались. Метро уже было открыто, но все ещё пустое. Даша села на скамью и прислонилась к колонне.

Служащая метро, полная женщина лет сорока, подошла к ней и спросила: «Вам плохо? У Вас желтое лицо». Девушка ответила, что устала и хочет пить. Женщина принесла ей кипяченой воды с сахаром. Даша выпила и ей стало легче. Она решила сдаться. А как сдаться? Куда пойти и что сказать? Не сочтут ли её свихнувшейся? Самый простой способ сдаться это пойти в универ. Наверняка её уже ждет группа захвата. Человек пять. Если будет всего двое, то они с ней не справятся. Даша не хотела учиться в этот день. Она бы прогуляла, но куда ей идти? Домой? Чтобы её забрали дома? Чтобы напугать маму и порадовать сестру? Ну уж нет! Она пойдет в универ. Сидеть на лекциях ей не придется, поскольку её заберут раньше. Её ведь заберут? Она ведь не сошла с ума?

Когда Даша шла в университет от Новослободской, а идти то было всего ничего, в Вестковском переулке её остановил незнакомый мужчина лет тридцати пяти.

– Девушка, если Вы мне улыбнетесь это сделает мой день!

– Покажите Ваше удостоверение, – ответила Даша.

– Какое удостоверение? – удивился мужчина.

Вот ведь прохиндей! У него, по-видимому, не одно удостоверение, а много, на все случаи жизни. Как у Терминатора.

– Удостоверение ФСБ!

ФСБ так ФСБ. Почему бы и не ФСБ? Мужчина показал удостоверение старшего оперуполномоченного по особо важным делам Олега Сергеевича Прошина. Всё-таки она не сошла с ума и ей от этого стало легче.

– Чем могу Вам помочь, Олег Сергеевич?

– Предлагаю выпить по чашке кофе.

Кофе – это то, что было нужно Даше.

Олег Сергеевич предложил сотрудничество. Даша была готова сотрудничать с кем угодно на взаимовыгодных условиях. Только вот в чем её выгода? Ей хотелось быть ближе к тем, кто понимает как устроена жизнь и управляет событиями и подальше от тех, кем управляют события. Мужчина был выше её. Высокий лоб. Каштановые короткие волосы. Серые глаза в очках. Серый костюм. Сильный, но не сильнее её. Управляет ли он событиями? Скорее всего нет. Он служит тем, кто управляет событиями. От него надо держаться подальше, если она не услышит от него то, что она хочет услышать. Нет она не заинтересована в сотрудничестве. И о чём она может информировать? У неё нет знакомых, интересных для конторы. РГГУ не тот ВУЗ, где контора обычно плетет свою сеть. Даша не студентка МГУ и не учится на отлично. Перспективы будущей карьеры у неё пока никак не просматриваются. Зачем она нужна конторе? И при чём тут день донора?

Даша вежливо отказалась от сотрудничества, сославшись на то, что у неё вряд ли появится полезная информация. А, кроме того, у неё нет качеств, для работы на ФСБ, и она не умеет держать язык за зубами.

Олег Сергеевич сказал ей, что его служба борется с трафикингом. С Дашей могут попытаться познакомиться незнакомые люди и уговорить её уехать в другой регион или другую страну и там похитить. Он попросил сообщать ей о подозрительных людях, которые пытаются с ней познакомиться.

– Есть один такой подозрительный человек, – ответила Даша. – Его зовут Олег Прошин. Представляете, прямо на улице попытался со мной познакомиться. У него есть любые удостоверения, какое ни попросишь. Я попросила показать удостоверение ФСБ, и он показал. А если бы я попросила показать удостоверение ЦРУ, он бы тоже показал. А ещё он планирует уговорить меня уехать в другой регион или в другую страну, чтобы потом продать в рабство. Только почему именно меня? Я что самая красивая или самая глупая?

Олег Сергеевич рассмеялся и даже не сразу успокоился.

– Вы очень красивая девушка, – ответил он. – Но не поэтому они могут заинтересоваться Вами. У вас редкая кровь.

– У меня обычная группа крови, – сказала Даша как можно более равнодушным голосом. Но кровь уже стучала в её висках.

– Группа крови обычная, а кровь не обычная. Есть дополнительные характеристики крови. Они у Вас очень редкие. К сожалению, это означает, что Вам не следует быть донором. Есть риск, что у людей, которым перельют Вашу кровь могут быть побочные эффекты.

Даша спросила, зачем работорговцам люди с редкой кровью. Они выкачивают кровь? Олег Сергеевич побещал, что он ответит на вопросы, если Даша подпишет документы о неразглашении.

Олег Сергеевич пригласил Дашу проехать к офису. Но в итоге они подъехали не к знаменитому зданию на Лубянке, а к двухэтажному строению с табличкой, указывающей что это объект архитектурного наследия восемнадцатого века. На втором подземном этаже в комнате с табличкой «Первый отдел», заполненной шкафами и папками, женщина со строгим лицом и внимательными глазами спросила, есть ли у неё родственники за границей, и владеет ли она иностранными языками.

Родственников за границей у Даши не было, а с языками дело обстояло лучше. Даша перечислила семь языков, которые она изучала. Женщине ответ не понравился, и она спросила есть ли у нее документы, подтверждающие знание иностранных языков. Оказалось, что у Даши ни дипломов, ни сертификатов нет. Первый курс филологии РГГУ не котировался. Диплом лицея тоже, поскольку, по словам женщины, все мы изучали иностранные языки в школе, но это не означает, что удалось успешно овладеть. Сертификата по английскому языку у Даши тоже не было, поскольку в связи со смертью отца она бросила английский клуб. Получалось, что никакими иностранными языками Даша не владеет. Девушке это не понравилось, и она начала с жаром доказывать, что уж английским то она владеет, а ещё и польским, который она выучила самостоятельно. Женщина устало вздохнула и попросила перевести на любой иностранный язык команду «Пеший по танкам!» Даша не смогла перевести команду ни на английский, ни на польский и вынуждена была согласиться, что она не владеет иностранными языками.

После этого, девушка подписала форму номер четыре анкеты о доступе к государственной тайне. Кроме того, она дала Олегу Сергеевичу устное согласие на сотрудничество. Сотрудничество, не более, чем в вопросе о странных незнакомцах, пытающихся с ней познакомиться.

Олег Сергеевич пояснил, что людей с такой кровью, как у неё привлекают для языческих ритуалов, и именно поэтому такие люди интересуют контрабандистов и работорговцев в некоторых странах.

Даше объяснения Олега Сергеевича не понравились. Неужели злоумышленники выкачивают кровь или засушивают на мощи? Кому нужны мощи? Разве уже не двадцать первый век? И всё же мощи кому-то нужны. Даша вспомнила кое-что.

Весной 2013 года, за полтора года до встречи с Олегом Сергеевичем, Даша прогуливалась от станции Верхние Котлы, где была вписочная квартира, до офиса Роснефти. Уже не в первый раз она шла по этому маршруту. Но в этот раз она не рассчитала время. Улица Дубининская на всю свою ширину, включая трамвайные пути, была заполнена людьми. В основном пожилыми людьми и довольно скромно одетыми, если не сказать большего. Улица была заполнена людьми настолько, что было трудно сквозь них пройти. Даша пробивалась сквозь стоящих в очереди людей как могла изо всех сил, но пришла к месту встречи с опозданием. Артём Петрович, один из руководителей славной нефтяной компании упрекнул её в том, что она опоздала. Она ответила, что вовсе это не она опоздала, а это он слишком торопится! Она может уйти. Это выгладит глупо? Глупо выглядит сам Артём Петрович! И вовсе он не топ-менеджер, она узнавала, а всего лишь начальник департамента! Он жадный, глупый и старый! МОЖЕТ КАТИТЬСЯ К СВОЕЙ СТАРОЙ ЖЕНЕ! Подарки она ему не вернет! ПОТОМУ ЧТО ОН ЛОХ! Это не она его кинула, а он её кинул! Обещал снять для неё квартиру и не снял! А ещё он педофил! Хотел с ней секса, не мог подождать две недели, когда ей исполнится восемнадцать! Теперь не получит ничего!

Вот так она рассталась с Артёмом Петровичем. Конечно, ей было жаль. Артём Петрович обладал статусом и возможностями, которых не было у её родителей, родственников и знакомых. Но он не управлял событиями. События управляли им. Поэтому ему не следовало управлять Дашей. А расстались они из-за чего? Из-за мощей! Толпы людей, не пропускавших её к месту встречи, стояли не за солью, не за спичками, а за мощами в очереди к Данилову монастырю.

Неужели и из неё сделают мощи? А что из неё ещё можно сделать, когда выкачают кровь?

Олег Сергеевич пояснил, что кровь из неё не выкачают и мощи не сделают, а просто пригласят для ритуала с целью открытия прохода в старых штольнях или катакомбах, которые пользуются плохой репутацией.

Вот, стало-быть, и Адские Врата нарисовались. Даша не показала виду, что тема заинтересовала её. Только задала пару вопросов: в чем смысл ритуала.

Олег Сергеевич ответил уклончиво. Смысл ритуала до конца не ясен. Он предположил, что если незнакомец будет пойман, то появится возможность узнать в чём смысл.

Даша не зря подозревала, что Олег Сергеевич и есть тот странный незнакомец, который познакомился с ней прямо на улице и хочет от неё, в лучшем случае, чтобы она открыла Адские Врата. Ждать пришлось до следующего лета.

После сессии, в июне 2015 года Олег пригласил её посетить исследовательский центр на Урале чтобы сделать дополнительные тесты. Вот оно! Зачем отправляться на Урал, если анализ крови можно сдать в Москве? Неужели Олегу нужно, чтобы она открыла Врата в Ад! А потом он выкачает из неё всю кровь и тело засушит на мощи? К тому же отец ей говорил, что все попытки открыть Врата происходили внутри гор или скал. Наверняка путь от Уральских гор до преисподней не дальше, чем от гор Африки. Там тоже могут быть Врата в Ад.