Читать книгу: «Жизнь в рифму…», страница 2

Не в праве тех я осуждать…

Не в праве тех я осуждать,

Кто просто думает иначе.

Ведь каждый волен выбирать:

В каких краях искать удачу;

Любить до гроба лишь свою

Или желать всю жизнь чужую;

В конце, по счёту, быть в строю

Иль штурмовать передовую;

За всё пред Богом отвечать

Иль на себя не наглядеться;

Стремиться истину познать

Иль от бессилья – утереться.

Но в праве я свою иметь,

Не без греха, но всё же – душу,

По небу птицею лететь,

По морю плыть, ползти по суше.

Я не позволю никому -

В свой монастырь – с чужим уставом.

И пусть за веру я умру,

Но вольным быть не перестану…

Вот опять всё вокруг в серебре…

Вот опять всё вокруг в серебре,

Бархат инея ярко искрится.

Ели в пышной стоят мишуре,

Украшает мороз – не скупится.

Словно сказкой наполнился мир,

Королевы дыханием Снежной.

Вон, быстрее, из душных квартир

В океан белых хлопьев безбрежный!

Первый снег

Тихо утром. Ветер дремлет.

Небо скрыто пеленой.

Опускается на землю

Невесомою фатой,

Словно пух густой, лебяжий,

Словно мягкий, тёплый мех,

Обновляющий пейзажи,

Долгожданный, первый снег…

Старый парк. Истоптаны аллеи…

Старый парк. Истоптаны аллеи.

Время завершает плавный ход.

Годы словно птицы пролетели

Жизни выставляя длинный счёт.

Сгорбившись, на трость я опираюсь,

Сердце бьётся в такт моим шагам.

И, как прежде, солнцу улыбаясь,

Божьим снова радуюсь дарам.

Все здесь мной засижены скамейки:

Отдохну, пожалуй, я чуть-чуть.

Заплатив всё Богу – до копейки,

Завершаю жизни долгий путь.

Старый парк. Истоптаны аллеи.

Время свой замкнуло длинный круг.

Лет я прожитых нисколько не жалею.

Тишина. Не слышно сердца стук…

На чьей вы люди стороне?

На чьей вы люди стороне?

Безбожников – что пасквили малюют?

Пером на письменном столе,

Они, мол, так за равенство воюют.

Иль всё же вы хотите оправдать

Того, кто мстит во имя веры,

И смерти всех готов предать,

Но сам смрадит от адской серы?

Мне мнится – удивлён Господь:

Ведь так: одни – продав дарованные души,

Безмерно восхваляют плоть,

А им другие режут уши,

При этом вознося хвалу,

Взяв на душу ещё и грех великий,

Тому, кто говорит: – "Люблю!

Я весь ваш род, без счёта, – многоликий!"

Не может счастья в мире наступить,

Когда от совести становишься свободен.

И тот, кто может запросто убить,

По мне, так тоже рая не достоин…

Осенняя грусть

Суровое небо. Растрёпаны чувства.

Прохлада едва ли мой разум трезвит.

Хрустит под ногами мне осень – так грустно,

И дождь словно притчей со мной говорит.

Природа нагая стыдливо укрылась,

Туманного утра, в молочную шаль

И в лужах прозрачных моя отразилась

Осенняя хмурость, тоска и печаль…

Сумасшедшие дни

Сумасшедшие дни – окаянные,

Разгулялась чума по земле,

И в душе, словно гости незваные,

Пляшут бесы Цыганочку мне.

Ничего не боятся – бесстыжие,

Будто Богу уже всё равно,

И у ангелов крылья подстрижены,

И добро обращается в зло.

Почему же мы люди не молимся,

Огорчая на небе святых?

Вместо этого злимся и ссоримся,

Из прямых превращаясь в кривых.

Неужели так глупо закончится

На земле человеческий век?

Или всё же возьмёт и опомнится

Богом созданный вновь человек?

В память о лете

Угрюмый дуб, печальна ива,

Берёза не жалеет слёз.

Хоть всё пестрит вокруг красиво,

Но осень мчится под откос.

Холодный ветер ветви треплет,

Срывает листья с тополей.

И лес уже, как будто дремлет

Под шум неистовых дождей.

В туманной мгле исчезли ели

И только в памяти теперь,

Те озорные птичьи трели,

И та цветочная пастель,

Что разливалась на полянах

Под светом солнечных лучей,

И сумасшедший запах пряных,

Июльских, тлеющих ночей…

Туманное утро

Утро туманное – день начинает,

Спорит с прохладою солнечный свет.

Медленно жизнь на глазах увядает

Мёртвой листвой оставляя свой след.

С севера тянет свинцовые тучи

Ветер пронзающий душу насквозь,

Бьёт по лицу он позёмкой колючей,

Горькой печалью не сохнущих слёз.

Сердце устало любить понарошку

Осени серой дождей круговерть.

Ждать уж природе осталось немножко,

Холод могильный и белую смерть…

Мгла

В ней свет теряет направленье,

Слова звучат шипеньем уст.

Времён угасшее теченье

Глаголет нам, что мир здесь пуст.

Всё серым войлоком обито,

Жизнь обратилась в тишину,

Здесь вера начисто убита,

Мольбы не слышны никому.

В сырой, безжизненной пустыне

Душа безумием больна.

И тонет мысль в гнилой трясине -

Она на смерть обречена.

И так из раза в раз бывает,

Когда спускается с небес

И, мглистым облаком, скрывает

Всю красоту земных прелес.

Приходит осень

Меняя цвет – проходит осень.

Всё ярче краски. Тает день.

В лесу, меж стройных, пышных сосен,

Свет чередуется и тень.

Бодрит вечерняя прохлада,

Уходит с солнцем и тепло,

Но в карусели листопада

Мне будто сердце обожгло.

И вспомнил я тот пряный август,

А следом – нежность сентября,

И на душе вдруг вспыхнет радость

В обычный вечер октября…

Беслан

Во тьму идущие завыли, -

Как воет зверь в лесной глуши.

И кровью землю окропили,

Не вняв мольбам младой души.

Затем рванули вдруг взрывчатку

И ужас пал на сотни лиц.

Смерть приняла со страхом взятку

Из грязных лап детоубийц.

А дальше – ад! Взметались звери,

Рвут на куски едва живых:

Вот, тенью замерли у двери,

Парнишек двое молодых.

Седая мать, закрыв собою

От пуль свирепого зверья,

Дочурку вывела из боя

И Богу душу отдала.

А дальше смерть не успевала

Младые души принимать,

Она, как все теперь стонала,

Устав что-либо понимать…

Хиросима

Ревут уже стальные птицы,

Готовы свой начать полёт.

Внутри оскалились убийцы,

Ждут, когда смерть взойдёт на борт.

На память – снимок. Полетели,

Вздымая пыль над полосой.

А в небе ангелы запели

И черти вдруг подняли вой!

Смерть набирала обороты,

Обратный начался отсчёт.

Встречая взглядом самолёты,

Не знали люди, что их ждёт.

Вот так и замерли любуясь…

Сначала вспышка, а потом:

Земля от грома содрогнулась

И запылало всё огнём.

Разверзся ад, из недр пекла

На время вышел сатана,

Он посмотрел на горы пепла,

Взмолился Богу: – Верь! Не я!

Венец творенья бесподобен,

Мы это знаем – спору нет,

Но на земле лишь он способен:

Сплошь сеять ужас, страх и смерть!

Кто ищет, тот всегда найдёт!

Кто ищет, тот всегда найдёт! -

Сии слова – совсем не новы.

Так в глубине находят брод

Иль рифмы истинное слово.

Вопрос лишь в том, что ищем мы?

Какая цель для нас важнее:

В себя впустить свет от звезды

Иль тучи чёрного чернее?

Вот вам пример добра и зла:

Одни в дерьме найдут и розы,

А у других – цель лишь одна:

Смешать всё светлое с навозом…

Мы в скором ритме нашей жизни…

Мы в скором ритме нашей жизни

Всё чаще можем замечать,

Что дня нам стало не хватать,

А мы бурлим в потоке мыслей

И неотложных, вечных дел,

Не зная сил своих предел.

Мы на себе влачим хомут

Работы – той, что нам не в радость.

Бываем счастливы лишь малость,

За пряник принимая кнут.

И даже дома в рамках стен

Мы ощущаем адский плен…

Родине

Я люблю тебя безмерно,

Безгранично, просто так.

Аки пёс до смерти верный,

Скажут многие: – Дурак!

Ничего, пускай злословят,

Как тебя мне не любить?

Пусть я даже не достоин -

Пол мизинца, может быть?

Каюсь, что ж, в младые годы

На чужую всё глядел.

По веленью прошлой моды

Бросить я тебя хотел.

Слава Господу – очнулся!

Что-то вдруг в душе зажглось,

Сердцем я к тебе вернулся.

Ты простила уж небось?

Мы теперь с тобой едины,

Не жалею я ни чуть.

Божьей матерью хранимы.

Да, и долг пора вернуть…

Святая Родина моя

Среди пылающих рассветов,

Над сединой крутых вершин,

Да над полями самоцветов

И зеленеющих равнин,

Над гребнем волн морей студёных,

Над широтой великих рек,

В лесах дремучих – неведомых,

Что не объехать и вовек,

Да, с золочёными крестами

Часовен, лавр, монастырей,

И с полумесяцем в Исламе,

Да, с Торой древних Иудей,

И с красотой буддийских храмов,

Или под звёздами Кремля:

Живёт, на зло врагам упрямо,

Святая Родина моя!

И, как, кому бы не хотелось

Сие упрямство растоптать,

Я им скажу, как в песне пелось,

Так, не дождётесь, вашу мать!!!

Русь моя

В бушующем море истории,

Сквозь тьму и сияние лет,

Раскинув свои территории,

Которым и равных-то нет,

Божественным ли изволением,

А может быть чудом иным,

Чрез время связав поколения -

Стоит пресвятой исполин.

Тяжёлые судьбы, страдания

Без счёта замученных душ,

То оттепель дней покаяния,

То холод предательских стуж.

Извечен призыв к справедливости,

А жизнь всем на зло, вопреки.

И веруя в ложь по наивности,

Глотает лишь правды куски.

Всё время в надежде на лучшее

Шагает к войне от войны.

В истории дебрях заблудшая,

Не все воплощая мечты:

Живёт только Богу понятная,

То радость приносит, то грусть,

Великая и необъятная,

Моя православная Русь!

Россия

В кружевах берёзы русской, в кудрях старого дуба,

Отражаясь в глади, с блеском, от поверхности пруда,

В мир осколком былой славы и величием отцов,

Вскинув в небо свои длани, разорвав булат оков -

Возвращается Россия.

Через смрад зловоний алчной, овцеблеющей толпы

Разрывающей на части тело собственной страны,

То упав, то поднимаясь, раны наскоро прикрыв,

От сынов своих заблудших ждёт она души порыв.

Вновь надеется Россия.

Как уж было и не раз, в пропасть вроде бы стремясь,

Спотыкаясь, кувыркаясь извести себя взялась,

Но у края у крутого, словно встряхнув головой

Оглянулась, встрепенулась будто воин удалой.

Ты опомнилась Россия!

И на звонницах церковных снова бьют колокола.

И как знаменье на солнце вновь блистают купола.

И не ропщет уже больше на родную землю мать

Мощью духа воспылала – православной веры рать.

Вновь под Богом ты Россия!

Мир во лжи погряз навеки, обессилен прочно ей.

Не ужиться людям больше даже с совестью своей.

Лишь в тебе ещё осталась искра истинной любви,

Слышишь, мать моя Россия? Я прошу лишь ты живи!

Вечна будешь ты Россия!

Как же Русь ты хороша!

Спозаранок, на пригорке,

Да, над лугом заливным,

Я души открою створки

И зайдусь неистовым

Криком радости от счастья

Наступившего утра,

Прочь и сердца вон – ненастье,

Как же Русь ты хороша!

Великая, Белая, Малая

Великая, Белая, Малая Русь -

Народы наши триедины.

И я сравнить не побоюсь

Сей факт с божественной картиной.

Рублевым некогда написан

Тот Православный монумент,

Где Дух Святой и Отче с Сыном.

Для нас весомый аргумент,

Чтоб общим вместе мы гордились,

Или противились беде,

Сильнее в вере укрепились,

Победу славили в Войне.

Ведь Дух у нас Отчизны общий,

Народов корень, наш язык,

Одни на всех Святые мощи,

Один Господь для нас Велик!

Доколе ссориться мы будем

На радость, злобным ворогам?

Не уж то братство позабудем?

Святая Русь – наш общий Храм!

Как мне покинуть Русь святую?

Как мне покинуть Русь святую,

Где я с младенчества взращён?

Во сторону зовут чужую,

Но взор мой к дому обращён.

Здесь солнце яркое, родное

Разбудит птаху-соловья,

Я вместе с ним пою душою,

И нам звонят колокола.

На куполах старинных храмов

Вновь отражается рассвет,

Пурпурными цветом красит мрамор

Уже, какую сотню лет.

Мне всё здесь мило и знакомо:

Среди берёзок старый пруд,

В тени, у древа векового,

Душой я чувствую уют.

О, как лесной приятен запах,

Душистых ягод и грибов,

И сладок сон в еловых лапах

Под треск костра дубовых дров.

А, ожиданье пред грозою

Среди звенящей тишины?

Овраги с талою водою

И птичья трель под шум весны!

Залитый луг травой зелёной,

Палитрой радужных цветов,

Над ним жужжать трудяги пчёлы

Вбирая сладости медов.

Вот вечер запах дарит пряный,

Сверчки дают уже концерт,

Уходит день в закат багряный

И душу тронул божий свет.

Здесь сквозь туманы даже осень

То яркой блазит красотой,

То листья все с деревьев сбросив

Трезвит прохладою порой.

И, как мне жить без зимней стужи?

Трескучий, как забыть мороз?

Пусть лучше снег кружит и вьюжит,

Колючий воздух щиплет нос.

Нет, не смогу я на чужбине,

Чужды мне златые пески

И море станет мне трясиной,

Сгорю я сердцем от тоски…

Родина малая

Мне мил твой запах и дыханье,

И свет, полночный, ярких звёзд.

В минуты горести, страданья

Лечусь я прелестью берёз.

Под сенью дуба векового -

Скрываюсь от усталых дней,

И в тишине я в мыслях снова

Вернулся к родине моей.

Как сладок вкус воспоминаний

О нежном возрасте моём.

И будоражит вновь сознанье

Отцовский, обветшалый дом,

Река с крутыми берегами,

Над ней тумана пелена,

Рыбёхи след бежит кругами

Волнуя гладь её едва.

Приязнь в душе. Глаза закрою,

И ясно вижу старый лес…

Как хорошо же мне с тобою,

Мой край родной – мой край чудес.

Дуэль

Перчатка брошена в лицо

И вызов принят: – «Секунданты!»

Назначен месяц и число,

Непримиримы дуэлянты.

Всему виною – дама в черном,

Хоть для неё любовь – игра,

Но разыгралась вновь борьба

И дружба стала обречённой.

А, что соперники юны,

То для прелестницы – забава.

Амур – волнующий мечты,

Друзей толкает на расправу.

И вот он близок скорбный час:

Патроны, пули, пистолеты,

Блестят на солнце эполеты.

Итог: убийство без прикрас.

Один из них уже не дышит -

Кровь пропитала весь мундир.

Другой в толпе глазами ищет,

Ту, от которой дрогнул мир.

И помутилось в нем сознанье,

Любовь – собой затмила страсть.

Над ним взяла та дама власть,

Не ради благ, – но в наказание.

И вот теперь: убита дружба,

Под ноги брошена и честь,

А только начатая служба

В Сибирь отослана, – как месть:

За миг безумия дуэли,

Что отняла младую жизнь,

Уняв безудержный каприз

У той, чьё место на панели…

Великий маляр

Влился свет в ночное небо

Разбавляя темноту,

Словно кто-то вывел мелом

Круглолицую луну,

И рассыпал будто пудру

На чернеющую высь,

Где, подобно перламутру,

Звёзды яркие зажглись.

А ещё, мазнув небрежно,

Кисть забывший промокнуть,

В океан ночи безбрежный,

Он добавил млечный путь…

Что ж, художники-поэты,

Будьте вы, как тот маляр

И пишите только светом:

Не черните божий дар!

Молитесь!

Молитесь за врагов своих – молитесь!

Не за удачу их вы молитесь, не за блага.

Вы им кричите, с болью: – Изменитесь!

Чтоб и из ваших душ Господь низверг врага…

Радуге

Ветер стих. Гроза уходит

Величаво вдоль зари,

Свет божественный нисходит

Коромыслом до земли.

Разноцветная палитра

Описала полукруг.

С уст срывается молитва:

– Как же, Господи, ты крут!

Давай сегодня помолчим…

Давай сегодня помолчим,

За морем звёзд понаблюдаем:

Они горят, а мы чадим,

Не тлеем – нет, но догораем.

Когда-то вспыхнувшей любви

Теперь лишь жалкие огарки,

Дотла почти себя сожгли

В пожаре чувств от страсти жарких.

Остался только едкий дым:

Собой он души наполняет.

Давай сегодня помолчим.

Пусть всё уж молча догорает…

С ночного неба вдруг сорвался огонёк…

С ночного неба вдруг сорвался огонёк

И предо мной упал, неспешно тлея.

Я хвать его, а он ладони мне обжёг

И вновь исчез в созвездьи Водолея.

Вот так и мы без видимых причин:

Горим огнём иль мрачно угасаем,

Себя звездой полночной, яркой мним

Или в дерьме своём внезапно утопаем.

Душа и плоть

Дряхлеет плоть. И плугом острым время

Сечёт на борозды усталое лицо -

Как отраженье лет прожитых. Бремя -

Что человек несёт в конце концов.

С душой не так – намного всё сложнее:

Судьба оставит в ней глубокий след,

И человека с детства делает старее,

А может молодость вернуть на склоне лет…

У могилы любви

– Я помню: нежность прежних чувств,

Твоё неровное дыханье

И терпкий вкус желанных уст,

В любви неловкое признанье,

Ночное небо, брызги звёзд,

В твоих глазах их отраженье

И млечный путь – как к сердцу мост,

Любви к друг другу притяженье…

Молчи. Ты всё разрушил сам.

Теперь же будто бы жалеешь,

Любовь съедая по кускам

Любить ты в целом не умеешь…

Слова красивы – спору нет,

Но разве любят лишь ушами?

Во тьме твоей не виден свет,

Любовь не вылечить словами.

– Прости. Я честен был с тобой

И говорил всегда, что думал.

Я обознался с той – другой,

Любовь со страстью перепутал…

Немыслим больше путь земной

Возьми к себе мою ты душу

Я каюсь, милая, я твой

Отстрою вновь, что я разрушил…

– Простить? За что? За горе? Боль?

За миллионы звёзд потухших?

За море слёз? Спросить позволь?

За час предательства бездушный?

За ужас в сердце? И удар,

Что смертью скорой оказался?

Теперь и ты узрел пожар,

Коль всей душой ко мне собрался…