Читать книгу: «Говорящий со звездами», страница 2

Глава 4

Система Белая. Парадиз. 28-ое февраля, 1853 год

На втором этаже загородного дома, в комнате с окном, выходящим на берег океана, в креслах друг против друга сидели двое мужчин. На журнальном столике промеж них была развернута доска с нардами. Старший из мужчин хотел бы сыграть в шахматы, вот только молодой не знал этой игры, и поэтому приходилось довольствоваться нардами. Молодой бросил кости на поле доски.

– Четыре, шесть, – озвучил он результат, – нормально, пойдем вот так.

Пока молодой двигал черные фишки, старший обдумывал, а точнее строил предположения об информации, которую ему вот-вот должны доставить.

Уже целую неделю шла работа по обработке возможных рычагов давления на членов совета директоров проекта. Проект, проект, мысли об этом проекте не покидали головы старшего, вот уже больше недели. А два дня назад ему доложили, что использовать первого, из двух известных, не получится, а вот по поводу второго человека сегодня должны предоставить информацию. У обоих членов совета, конечно, были имена, но старший сразу определил их как первого и второго, так проще, да и вероятность того, что эту информацию узнает тот, кому не следует, меньше

– Евгений Андреевич? – подал голос молодой.

– Да? – выползая из дебрей своих мыслей, спросил старший.

– Ваш ход, – ответил молодой, кивая на доску.

Старший глянул на черные и белые фишки, он явно проигрывал. Треть черных уже завершили полный круг, а белые еще только подбирались к финишной точке. Старший подобрал с доски кости и, перемешивая их в кулаке левой руки, продолжал думать. Уже сейчас стоило хорошенько задуматься о поиске третьего, четвертого и последующих участников проекта. Но у старшего из мужчин было предчувствие, что в этом нет необходимости, а он доверял своим предчувствиям. Если бы не его чутье он, наверное, до сих пор был бы разнорабочим и не поднялся бы до той высоты, на которой прочно сидел уже более десяти лет.

Кости звонко застучали по левому полю доски.

– Шесть, шесть? – молодой подался вперед, проверяя – не показалось ли ему, – точно.

– А вот теперь держись Валера, – хмыкнул старший.

Партия все-таки осталась за молодым, но старший не был огорчен таким поворотом. Пусть парень порадуется, ему это редко удается. Играть больше не хотелось, и даже говорить об этом не было необходимости, молодой прекрасно понимал начальство без слов и уже складывал фишки. Евгений Андреевич поднялся с кресла и направился к открытому окну, туда, откуда тянуло прохладой. По дороге подхватил со стола открытую пачку сигарет, вообще-то он курил редко, но вот от хорошего табака не отказывался. А табак на Парадизе был действительно хорош, к тому же старший нервничал, а лучшее лекарство от этого недуга, табачный дым, более действенного человечество еще не придумало, если конечно не брать в расчет медикаменты и синтетические наркотики.

Раздалась трель коммуникатора, старший даже и не шелохнулся. За его спиной раздались шаги, а потом и голос молодого.

– Слушаю, – пару секунд молчания и… – проводите.

– Курьер, – не спросил, а скорее констатировал старший.

– Да, – ответил Валера, расталкивая кресла по местам, – сейчас его доставят.

Курьером оказался молодой парень, с неприметными чертами лица и такой же внешности. На нем была легкая футболка, шорты и кепка с легкими сандалиями на магнитных липучках. Вот если сейчас выйти на улицу и поймать первого попавшего прохожего и поставить его рядом с курьером, то отличить их будет невозможно. Основная масса туристов именно так и одевается. Для полного эффекта ему не хватало стерео камеры висящей на шнурке, на шее. Парень явно нервничал, глаза его блестели, а руки пытались найти для себя какое-нибудь занятие, надо сказать безуспешно. Смотрелось это слегка комично.

– Здрасьте, – кивнул вошедший.

– Ближе к делу, – отрезал старший, обошел стол и сел в кресло.

– Ну, в общем, все хорошо, второго клиента мы можем использовать.

– А именно? – уточнил старший.

– Ну, у него есть дети, точнее один. Это его слабое место, очень слабое – его жена умерла при родах, а ребенок выжил, и папочка готов пойти на все ради него.

– Я понял, – ровным тоном ответил старший, – полная информация?

– Будет чуть позже, профессор доставит.

Евгений Андреевич кивнул. Курьер, не долго думая, оперативно удалился, аккуратно прикрыв за собой дверь. Некоторое время в комнате висела тишина, потом старший спросил, глядя в окно:

– Валера, твои люди готовы к работе?

– Да, – ответил тот.

– Хорошо все получилось. В отпуске люди отдыхают, а мы столько за это время сделали.

Старший извлек из пачки вторую сигарету и закурил.

– Завтра кончается наш отпуск и начинается работа.

Глава 5

Новая земля. Российская директория. Краснодарск.

26-ое июля. 1853 год

Город встретил меня приятной последождевой прохладой, судя по ручейкам все еще бегущим вдоль тротуаров, прошедший ливень был сильным, но недолгим. Он смыл с улиц города всю грязь и пыль, все дышало свежестью. Солнце уже пробивалось сквозь остатки посветлевших, и совсем уже не дождевых туч. Оно нежно, по-матерински, гладило своими лучами ярко-зеленую листву посвежевших деревьев, которые, получая столько тепла и света, как-то по детски трепетали, все еще продолжая ронять на землю крупные капли дождя, еле заметно покачиваясь под легкими и теплыми порывами свежего ветерка. Все это радостное благоухание не могло не радовать. Я вышел из здания аэропорта, и, вдохнув всей грудью чистого, ароматного воздуха, широко улыбнулся.

– Вот я и дома, – сказал я и, задрав руки к небу, потянулся, разминая затекшие от долгого сидения мышцы. До дома решил добираться пешком, жил я, слава богу, не далеко, а легкая прогулка на свежем воздухе не повредит, а даже наоборот поспособствует повышению тонуса и настроения. Поэтому я неспешной походкой отправился в сторону дома, путь мой лежал через парк, и еще один квартал после него. В аллеях городского парка в этот час было достаточно людно, свободных лавочек не было. Большую часть культурно отдыхающих горожан составляли дети всех возрастов, и поэтому большинство звуков в парке принадлежала им. А уж эти маленькие люди, получив возможность, производили огромнейшее количество всевозможных песенок, считалочек, кричалок и вопилок, лишь иногда во всю эту какофонию врезался голос какой-нибудь мамочки или нянечки, как правило, поучающий и реже призывный. А ведь и мое детство прошло в этом самом парке. Мама часто водила меня сюда, и я, как и эти дети, резвился здесь теплыми вечерами. По телу пробежали мурашки и, хотя многое здесь изменилось, память ведь не обманешь – атмосфера этого парка останется со мной навсегда, и так же, как сейчас, будет греть душу. И вот с такими приятными воспоминаниями я пересек парк почти по диагонали и вышел на проспект, а отсюда до моего двора оставалось не более пяти минут ходу. Перейдя на противоположную сторону улицы и остановившись у автомата, достал из заднего кармана джинс кредитку, оплатил ей пачку сигарет и, закурив сигарету, повернул за угол дома, заходя во двор. Тут ничего не изменилось, вот только когда я был здесь в прошлый раз, полгода назад на новогодние праздники, все было в снегу. Я сел на лавочку возле подъезда, бросив сумку рядом, и откинувшись на спинку лавочки, запрокинул голову, мельком взглянул в кухонное окно, находящееся на втором этаже. Мама, всегда встречая или провожая меня, стояла у этого самого окна, вот только сейчас ее там не было. Все правильно, во-первых, она еще на работе, а во-вторых, я ей не сообщил о своем приезде, хотелось сделать сюрприз, но…

– Сашка, ты может, все-таки поднимешься? – сказала она, выглядывая в то самое кухонное окно, в котором еще секунду назад были видны только голубенькие занавески. Да уж, сделать маме сюрприз было невозможно, в последний раз, когда мне это удалось, это когда я в восемь лет гуляя на улице, загремел с качелей, да так неудачно, что сломал ногу. Вот тогда звонок врача из районной больницы был для нее сюрпризом.

– Да мам, уже иду, – ответил я, подхватил сумку с земли и, выбросив окурок в урну возле лавочки, вошел в подъезд. Дверь в квартиру была открыта, но я все-таки приложил большой палец правой руки к идентификационной пластине дверного замка, чтобы послушать знакомый электронный голос.

– Добрый вечер, Александр, – и после секундной паузы, во время которой электронный страж хотел открыть уже незапертую дверь, он добавил, – открыто, входите.

– Рад тебя слышать, – сказал я и вошел, закрывая за собой дверь. Замок, конечно, не ответил.

Мама выглянула из кухни и сказала:

– Привет, давай раздевайся, и кушать, – и, нахмурив брови, спросила, – или сначала примешь душ?

– Сначала душ, а потом чай, – ответил я.

– Ну, может… – неуверенно начала она.

– Нет только чай, – не дал ей договорить я. Шумно выдохнув, она вернулась на кухню, а я принялся снимать верхнюю одежду, слушая ее причитания.

– Совсем худющий, и какая девочка на такого посмотрит? – еле слышно бормотала мама.

– Какая-нибудь, – отозвался я, входя в свою комнату, и добавил – главное не то, как человек выглядит, а что у него внутри.

– Ну и что у тебя внутри? – оживившись, спросила она, и сама же ответила – да ничего, ты ведь совсем ничего не кушаешь.

– Мам да я же не об этих внутренностях – обиженным тоном ответил я, завалившись на свою кровать.

– А я об этих, – и уже более ласковым голосом спросила, – ну может, хоть бутерброд съешь?

– Хорошо, – отозвался я, глядя на темно-синий потолок, усеянный множеством нарисованных звезд. Он мне очень нравился, вот только ни одно созвездие в этом рисунке не угадывалось. Уже с детства я мечтал, что однажды посмотрю на настоящие звезды на экране визора, находясь на палубе космического корабля, а не на этот кусок искусственного неба, расположенный на семнадцати квадратных метрах моего потолка.

Лежа на кровати, я потянулся, и резко вскочив, начал раздеваться. Футболку и джинсы бросил на спинку стула и, кувыркнувшись через кровать, очутился напротив шкафа-купе. Извлек из него пластиковый пакет с чистым бельем и чистое махровое полотенце, закинул его на плечо, выскочил в коридор. На все эти действия у меня ушло не более десяти секунд.

– Ты куда-то торопишься? – озабоченно глядя из кухни на мои резкие движения спросила мама.

– Да нет, просто придуриваюсь, – ответил я уже из ванной комнаты.

– Смотри, не расшибись, – крикнула она, когда я уже стоял под душем.

Ополоснувшись и войдя в кухню, я увидел на столе любимую кружку, наполненную чаем с долькой лимона, тарелку с бутербродами и плетеную корзинку с пряниками. Мама стояла у плиты и, услышав, что я вошел, подошла к столу, указала на табурет, сама взяла второй и присела рядом.

– Ну, не тяни кота за хвост, садись, рассказывай, как долетел, как учеба, – по ней было видно, что ей не терпится услышать о моих успехах.

– Мам, давай завтра? – начал канючить я, усаживаясь за стол.

– Саша!.. – возмущенным голосом начала она.

– Хорошо-хорошо, я шучу, – замахал я руками, физически ощущая на себе ее тяжелый взгляд, – что тебя интересует?

– Всё! – отрезала она.

– Да в принципе все нормально, – начал я, помешивая ложечкой в кружке, – документы получил на днях, и скорей всего завтра поеду в управление.

– И что – даже не отдохнешь? – удивленно выгнув правую бровь, спросила мама.

– Но я ведь в Академии не транспортники вручную разгружал, и до Краснодарска не пешком шел, с чего мне уставать? – парировал я, запивая бутерброд чаем.

– Саш, а ты не хотел бы ко мне в институт пойти, – предложила она, царапая ногтем стол и, опустив глаза, добавила, – я поговорю с кем надо.

– Не стоит, – отказываясь начал я, – я ведь не ученый, меня не привлекает перспектива возить инопланетную грязь для вашего НИИ.

– Значит, в свободное плавание, – вздохнула она.

За разговорами мы просидели до часу ночи, мама прочитала мою характеристику и рекомендации, было видно, что они ей понравились, и она чувствует гордость за меня. И подсказала к кому обратиться в управлении для ускорения оформления пилотского удостоверения. Вот только мне нужно будет знать – за пульт какого корабля я сяду, поэтому предварительно мне нужно было найти работу. Все эти процедуры я собрался провернуть завтра, и сказал маме об этом.

– Ясно, тогда дуй в постель, тебе придется рано вставать – сказала она, укладывая в посудомоечную машину кружки с ложками и тарелку, после чего добавила – я тебя разбужу.

– Хорошо, – отозвался я, выходя в коридор, и уже из своей комнаты добавил, – спокойной ночи, мам.

– И тебе тоже, – ответила она, продолжая копошиться на кухне. Раздевшись, я как подкошенный свалился на заранее расправленную кровать и моментально отключился, навалившаяся усталость взяла своё, и даже снов в эту ночь не было.

Глава 6

Новая земля. Российская директория. Краснодарск-89. 27-ое июля. 1853 год

– Саша, подъем! – громко скомандовала мама, заглядывая в мою комнату.

– Встаю, встаю, – потягиваясь в постели, отозвался я, и после продолжительного зевка спросил, – сколько время?

– Тебе, конечно, рановато, – раздался ее голос из прихожей, – но я уже ухожу, поэтому разбудила раньше. А вообще – в управлении до девяти часов тебе делать нечего.

– Мам, а время-то сколько? – повторил я свой вопрос.

– Так, а время уже… – она запнулась, видимо глядя на часы, и ойкнув, затараторила, – уже пора бежать, Саш завтрак на столе, вещи на…

– Мам? – перебил я.

– Без двадцати семь, – открыв дверь и уже выходя на площадку, крикнула, – я убежала.

– Ага, – согласился я, вылезая из-под одеяла и, несмотря на то, что спал, по сути, мало, чувствовал себя выспавшимся и отдохнувшим. Вещи, про которые недоговорила мама, лежали на стуле аккуратно сложенные и выглаженные. Мысленно поблагодарив ее за это, я натянул джинсы, влез в тапочки и пошел в ванную. Стоя у раковины и глядя в зеркало, я сказал себе:

– Ну и рожа у тебя, Кислов.

Становилось очевидным, что меня просто необходимо привести в порядок. Я почистил зубы, побрился и, причесавшись, глянул на свое отражение. Вот это другое дело, улыбнулся я ему, мы подмигнули друг другу, и я направился завтракать. Вошел в кухню и убедился, что и здесь все для меня уже готово. На столе стояли: омлет с ветчиной, бутерброды с сыром, вчерашняя корзинка с пряниками, в которой появились шоколадные конфеты, и где она их достала за ночь, а так же моя кружка с все еще горячим чаем. Я взял табурет, и сев за стол, накинулся на омлет.

Покончив с завтраком, я вернулся в комнату, надел рубашку и, заправил постель. Забрал Димкину карту из сумки, после чего направился в кухню допивать чай. На аэробусной остановке я был в половине девятого, дождался своего номера, вошел в салон и уселся в удобное кресло. Конечная точка моего пути находилась в тридцати пяти километрах от города и носила название Краснодарск 89. Через двадцать минут я уже стоял у центрального входа в городок. Нашел движущуюся дорожку, на указателе которой было написано: ГУ КФ РД и двинулся к главному зданию управления, миновав по дороге здание НИИК и еще два неизвестных мне корпуса, шагнул на тротуар возле административного здания Главного Управления Космической Федерации Российской Директории.

На мое удивление внутри было мало народу. Уточнив у поста охраны нахождение кадрового зала, я двинулся в левое ответвление коридора, и, пройдя не более двадцати пяти метров, уперся в настежь распахнутую двухстворчатую дверь. А вот это помещение напоминало муравейник. Зал гудел от нескольких десятков громко говорящих людей, складывалось впечатление, что все они пытались перекричать друг друга. Посреди зала стояла огромная колонна диаметром около восьми метров, от которой по всей окружности лучами отходили пластиковые перегородки, таким образом, в каждом получившемся секторе был расположен терминал инфо-сети, их было около пятнадцати. На правой стене зала находились закутки с другими терминалами, подключенными к базе данных с вакансиями. А по левой стороне в таких же закутках сидели сотрудники Управления, оформляющие всевозможные удостоверения, пропуска и доверенности. Мне было нужно сначала просмотреть предлагаемую работу, а уж если таковая будет в наличии, то и в остальных кабинетах придется побывать. Индикаторы на первых трех дверях были красного цвета, значит, были заняты, а вот четвертая мигала зеленым, туда я и вошел. Помещение было маленьким, примерно два на три метра. У дальней стены, напротив пульта терминала, стояло кресло, в него я и сел.

– Терминал, – четко и внятно сказал я, вставляя в специальную прорезь свою чип-карту, и добавил, – принять данные.

– Выполнено, – отозвался электронный голос.

– Имеющиеся вакансии для пилота с полученными данными, – дал команду я.

– Выполнено, имеются тридцать два запроса пилотов вашего класса, – выдала информацию система и спросила, – читать?

– Нет, – и уточняя свой запрос, добавил, – отсеять транспортные трейлеры.

– Выполнено, имеются четыре запроса…

– Понял, – перебил я его, – вывести вакансии на дисплей и отключить звук.

На экране появился список, а терминал как я и приказал, не издал ни звука. Пододвинув кресло ближе к дисплею с пультом, я начал читать предложения. Первые два были приглашением в ряды Российской армии, с контрактом на пять лет.

– Первый и второй запросы отсеять, – сказал я.

Терминал молча повиновался. А вот третий вариант меня заинтересовал, в нем говорилось, что некоему транспортному боту с названием Архимед, требуются три пилота на боевые флугеры типа Интерцептор, для сопровождения груза.

– Вывести на экран полную информацию по третьему запросу, – скомандовал я. Система повиновалась. Вот только полученной информации было немного, новым оказалось только то, что флугеры будут транспортироваться охранным ботом с именем Арго. Маршрут не определен. А требования, оплата, и время указаны в контракте. Какая-то темная лошадка, подумал я и отдал очередную команду.

– Вывести на экран текст контракта.

В нем говорилось, что это некая компания Восход, занимающаяся транспортировкой различных грузов, что это разовый контракт, то есть сопроводите нас туда, обратно и вы свободны.

– Странная какая-то работенка, – вслух сказал я и продолжил читать. Вот и оплата просто повергла в шок и заставила меня взмокнуть в районе поясницы, за этот рейс компания Восход не платит денег, а отдает свои флугеры.

– Ну ни хрена – себе, – выругался я, откинувшись на спинку кресла. О таком раскладе даже и мечтать не приходилось. Собравшись с мыслями, я достал из кармана куртки коммуникатор и набрал Димкин номер.

– Привет, – сразу отозвался он, – как дела?

– Дим тут такое дело, – начал я, – короче я в Управлении, работенка одна есть, – и рассказал ему все, что только что узнал.

– Сань, ты выпил что ли? – не поверив ни единому моему слову, сказал Дима, – ты чего несешь?

– Гадом буду – не пил! – возмутился я.

– Тогда какого лешего ты там рассиживаешься? – закричал он, – давай оформляй. Когда вылет?

Я взглянул на экран и ответил:

– Двадцать девятого.

– Замечательно, – воскликнул Димка, – тогда я завтра утром буду.

– Ага, давай, – сказал я и, повесив трубку, скомандовал терминалу, – заключить данный контракт. На дисплее появилась надпись.

– Вслух, – сказал я.

– Контракт успешно заключен, – известил меня терминал и вопросительно добавил, – произвести трансферт денежных средств на ваш счет?

– На кредитную карту, – исправил я, вставляя ее в специальную щель. Значит, компания все-таки платит, подумал я.

– Выполнено, доложил электронный голос и напомнил, – возьмите копию контракта. Из разреза над дисплеем прямо на его экран выползли четыре листа бумаги, три из которых были контрактом, а четвертый памяткой, в которой говорилось, куда и когда явиться, а также о том, что флугеры, продовольствие и все расходные материалы уже погружены на борт Арго.

Забрав все свои документы, я вставил в разъем Димкину чип-карту и заключил на него второй контракт. Проделав все эти процедуры, я вышел из помещения в главный зал и направился к его противоположной стене. Мне было нужно оформить пропуска, паспорта на наши с Димкой флугеры, а еще удостоверения для нас. Над дверью с номером два горела надпись: свободный оператор. Подойдя к ней, я, постучав, открыл ее, заглянул вовнутрь и спросил:

– Можно?

– Да, конечно, – ответила симпатичная девушка, – входите, присаживайтесь.

Я вошел в маленькую комнатку, где всю мебель составляли два кресла и стол с терминалом, подал девушке все документы. Она приняла их и приступила к работе. Несколько минут сидели молча, а потом, оторвав взгляд от экрана, девушка спросила:

– А вы являетесь доверенным лицом Кочетова Дмитрия Ивановича?

– Да, конечно, – подтвердил я.

В животе у меня что-то заурчало, вот еще не хватало, чтоб она спросила у меня Димкину чип-карту. И что я ей тогда скажу? Мол, нет ее у меня, а вот в контракте указано, что буквально пару минут назад с помощью карты он и был заключен. Слава богу, ничего не понадобилось, сотрудница продолжала, как ни в чем не бывало:

– Хорошо, – сказала она, взяв из лотка принтера четыре пластиковые карточки, которые из него только что выехали и, протянув их мне, добавила, – два технических паспорта на флугеры типа И-201 и удостоверения, дающие право на их пилотирование. А также ваши договора и памятки и… – она забегала глазами по экрану и, видимо вспомнив, сказала, – одну минуту, я вам пропуска выпишу.

Через десять минут я уже стоял на улице со всеми необходимыми документами на руках. До сих пор не верилось, что на все эти действия у меня ушло чуть меньше часа. Пока я оформлялся, все происходящее меня не очень-то напрягало, а теперь, когда организм расслабился, меня взяла дрожь. Я курил, сжигая копию Димкиной чип-карты, которая, в свою очередь, не очень-то хотела гореть. Я думал о том, что где-то там, ближе к стартовым полям, в одном из ангаров стоит охранный бот Арго, внутри которого находится мой личный флугер, не самый лучший, но один из самых маневренных.

И-201, он же Интерцептор, а среди пилотов просто перехватчик. Я уже думал, что имея в личном пользовании такую технику, я всегда смогу быть при деле. Поймал себя на том, что уже вспоминал, какие модернизации можно к нему применить, и попридержал разбегающиеся в разные стороны мысли. Я ведь даже не видел этого флугера. Но уже с нетерпением ждал, когда сяду за его пульт.