Читать книгу: «Французский перец», страница 5
Глава 8. Пьер. Мексиканские страсти
В Канкун прилетаем ранним утром. Смотрю в иллюминатор на лазурное море и изогнутый семеркой полуостров. Сверху вид фантастический.
Стоит только ступить на трап, и меня накрывает тёплая волна влажного тропического воздуха. Нас с Драка уже встречают. Садимся в длинный, белый, похожий на сытого аллигатора «Роллс-Ройс». Едем. Дорога в тропических зарослях. Сквозь пальмы и высокие заборы временами проглядывает морская синева. С интересом разглядываю кокосовые пальмы. Я ещё никогда в жизни не видела, как растут кокосы. Если быть до конца честной, то я ещё никогда не видела пальм, растущих на улице. Я впервые вижу море. Больше всего поражает то, что море я вижу как справа, так и слева от себя. Мы едем по тонкой линии суши, уходящей в Карибское море. Проезжаем мимо роскошных, сверкающих на солнце, монструозных отелей. Сворачиваем на узкую улочку. И останавливаемся возле невысокого белого забора. У ворот нас встречает молодой загорелый валет в ослепительно белой рубашке.
Драка выходит из машины и помогает выбраться мне. После прохладного кондиционированного салона авто воздух на улице кажется раскалённым.
– Пойдём, Карин, – ведёт меня внутрь.
Роскошная двухэтажная вилла с теннисным кортом, зелёной лужайкой, открытой террасой, двумя бассейнами, собственным пляжем и пирсом, возле которого покачиваются две белоснежные яхты. Меня селят в апартаментах на втором этаже. Громадная помпезная спальня с колоннами и ванной комнатой, посреди которой на постаменте возвышается джакузи.
Вилла кажется мне пустынной. Из постояльцев, кроме меня и Драка, здесь никого. Два часа отмокаю в джакузи. Надеваю платье из невесомой ткани на тоненьких бретелях-спагетти и иду на разведку. Спускаюсь в холл, прохожу мимо крытого бассейна на террасу. Солнечный свет слепит глаза. Выхожу на лужайку и иду в сторону укрытого пальмами пляжа. Туда, где призывно переливается бликами тропическая лазурь.
На пляже никого. Сажусь в шезлонг и, прищурив один глаз, смотрю вдаль. Морской пейзаж умиротворяет. Я готова так сидеть целую вечность, слушая, как с лёгким шелестом на берег накатывают волны, обдавая влажным свежим дыханием. Дыханием моря. Ласкового. Тёплого моря. Разваливаюсь на шезлонге, запрокинув руки за голову и вытянув ноги в тени широченных листьев склонившейся надо мной кокосовой пальмы. Закрываю глаза, всецело отдаваясь безмятежной неге. Не замечаю, как проваливаюсь в сон.
Просыпаюсь, чувствуя на себе чей-то взгляд. Открываю глаза и вздрагиваю от неожиданности. Мсье Жильбер Пуавр бесстыдно разглядывает меня.
– Добрый вечер, мадемуазель Карин.
Резко сажусь, стряхивая остатки сна движением головы.
– Добрый вечер! Я, кажется, заснула, – моргаю, недовольно глядя на Пуавра. Откуда он здесь взялся? Вспоминаю, что я в Мексике на роскошной вилле вместе с Драка и… И Пуавром! Пуавром? Округляю глаза и таращусь на Пуавра. Жильбер криво ухмыляется.
– Вижу, что Вы не ожидали меня здесь увидеть. Впрочем, как и я. Думал отдохнуть пару дней в тишине от парижской суеты… Н-да, – садится на соседний шезлонг и вытягивает ноги. Смотрит вдаль.
Молчим. Я в шоке от такого соседства. Не знаю, что ему сказать. Молчание становится неловким. Наверное, мне стоит уйти. Хочу подняться с шезлонга.
– А Вы оказались куда более проворной, чем я думал, – брезгливо фыркает.
– Я не понимаю Вас, мсье Пуавр.
– Не понимаете? – приподнимет одну бровь. Снова фыркает. – Святая невинность!
Поворачивается ко мне.
– И давно Вы с ним спите?
– Что?! – выдыхаю я, хватая ртом воздух, словно рыба, выброшенная на берег.
– Да как Вы… Да как Вам только… Да я…
– Не утруждайте себя, Карин. Мне не интересны ваши оправдания.
– Да я!.. Да вы!.. –вскакиваю с места. Внутри всё кипит.
Пуавр усмехается, на секунду прикрывая глаза. По его лицу расплывается отвратительная усмешка.
– Карин, Вы превосходная актриса. Браво! Я Вам почти поверил! – хлопает в ладоши. Смеётся.
Гад! Как он смеет мне такое говорить! Да я… Я… Чёрт! А ведь он прав. Я действительно приехала в Канкун, чтобы переспать с Драка. Может, я с ним и не спала, но в ближайшее время это обязательно произойдёт. Вот чёрт! Чёрт! Чёрт! От этих мыслей ещё больше злюсь на Пуавра.
Разворачиваюсь и быстро шагаю через лужайку к дому. В холле меня перехватывает Драка.
– Карин, я искал тебя. Где ты была?
– Спала на пляже! – тяжело дышу. Я разгневана словами Пуавра. Мне хочется его прибить.
Пьер цокает языком, покачивая головой, как китайский болванчик.
– Будь осторожна! Так недолго получить солнечный удар! – держит меня за плечи, разглядывая лицо. Слегка сжимает. Смотрит с поволокой. – Ты такая красивая.
– Спасибо, мсье Драка, – выворачиваюсь из его объятий.
– Пьер. Ну? – с деланной обидой смотрит на меня. – Карин, составишь мне компанию за ужином?
– Да, Пьер, – обречённо опускаю глаза в пол.
Прижимает меня к себе и шепчет в ухо:
– Жду тебя в семь на открытой террасе, – отстраняется и снова смотрит.
– А симпозиум? – смотрю в пол. Чувствую неловкость оттого, что на вилле никого кроме нас нет.
– Всё завтра. Сегодня ужин. Только ты и я, – его губы опять почти касаются моей ушной раковины. – Ты, я и тёплая южная ночь.
Ага! Как же! Ты, я и мерзавец Пуавр!
– Пьер, у моря я встретила Жильбера… – пытаюсь выяснить, как долго мне придется терпеть его присутствие. Я не хочу трахаться с Драка, зная, что где-то поблизости бродит Пуавр. Если уж мне предстоит спать с Драка, то пусть это произойдёт без свидетелей. От одной мысли, что Пуавр может нечаянно застать меня с Пьером, внутри всё сжимается.
– Да, – Пьер недовольно морщится. Видать, соседство Пуавра смущает не только меня. – Я не думал, что Жильбер приедет. Карин, конечно, я могу попросить его переселиться в отель к другим участникам симпозиума, но…
Драка поджимает губы. По его лицу видно, что Пьер с большей охотой готов терпеть присутствие Пуавра на вилле, чем просить его съехать.
– …Жильбер мой друг… Мне не хотелось бы обижать его такой просьбой. И потом, Карин. Дом достаточно большой. Он не будет мешать нам. Возможно, что ты видела Жильбера на вилле первый и последний раз. Он не любит торчать на берегу. Наверняка уже завтра отправится в море.
Слова Пьера немного успокаивают меня, но я всё равно чувствую себя не в своей тарелке.
– Хорошо. Пусть остаётся, – пожимаю плечами, стараясь выглядеть как можно более безразличной. Поднимаюсь к себе, оставляя Пьера одного.
***
К семи становится темно. Спускаюсь на террасу в легком крепдешиновом платье в пол цвета чили. Спина открыта. На моём теле это воздушное чудо удерживают две тонкие золотые цепочки. В ушах стразы.
Звучит скрипка. Свет приглушён. На столе в матовых подсвечниках-стаканах подрагивают свечи. Стол накрыт белой скатертью и усыпан алыми лепестками.
Драка уже на месте. Ждет меня.
– Карин, – встает и галантно отодвигает стул, позволяя мне сесть. Томно улыбаюсь ему. Обстановка вечера более чем романтичная.
Официант наливает мне в бокал холодного вина, отчего стекло тут же запотевает.
– За чудесный вечер, – поднимает свой бокал Драка.
– За вечер! – смущённо улыбаюсь и отпиваю вино.
– Тебе нравится здесь? – в глазах Драка подрагивает отражение пламени свечи. Придвигается ближе и берёт меня за руку. От вина у меня начинает кружиться голова, а к щекам приливает кровь. Киваю, кокетливо отводя глаза. – Хочешь потанцевать?
Тянет за руку и выводит на неярко освещённую лужайку. Туда, где неподалёку расположился скрипач. Придерживает меня за талию. Мы плавно движемся под чарующие звуки скрипки. Над головой чёрная бездна, усыпанная миллиардами ярких звёзд. Мне начинает нравиться этот тёплый южный вечер в компании Пьера. Неспешно обвожу глазами лужайку, пальмы, кусты, виллу и замечаю свет на балконе второго этажа. Пуавр стоит, облокотившись на перила. Курит, пристально разглядывая нас с Пьером. По телу пробегает неприятный холодок. Какого чёрта он торчит на балконе?
Мечу недобрые взгляды на Пуавра. Музыку уже не слышу. В голове вертится только одна мысль: «Когда он уже докурит и пойдет спать?!» Но Пуавр и не думает торопиться. Не спеша затягивается, время от времени осторожно стряхивая пепел в пепельницу. Фигура Пуавра, торчащая на балконе, начинает меня нервировать. Я тихонько бешусь. Через пять минут Жильбер тушит остатки сигареты и заходит в номер.
Я облегчённо выдыхаю. Музыка заканчивается, и Пьер ведет меня на место. Я не успеваю дойти до кресла, как на балконе снова возникает знакомый силуэт. Пуавр усаживается в кресло с бокалом вина. Да что же это такое! Он что, нарочно?! Внутри всё закипает. Я понимаю, что вечер безнадёжно испорчен. Пока Пуавр торчит на балконе, я не смогу расслабиться. Кожей чувствую исходящие от него волны негатива.
Официант приносит на подносе роскошного омара. Драка с удовольствием отламывает клешню и принимается за трапезу. Мне же кусок не лезет в горло. Цежу вино, нервно подёргивая ногой под столом.
– Карин, почему ты не ешь?
– Я не голодна, – стараюсь держать себя в руках. Натянуто улыбаюсь. Вскоре Пьер тоже замечает Жильбера, развалившегося на балконе в ротанговом кресле. Увидев, что его заметили, Пуавр поднимает бокал в знак приветствия.
– Жильбер! – громко говорит Драка, – может, присоединишься к нам?
– Нет! Спасибо, Пьер! Я не хочу смущать мадемуазель Карин. У вас ведь романтический ужин?
Романтичней некуда! Он что, издевается? Или он в самом деле считает, что не портит нам вечер своим присутствием?
– Красивое платье, Карин! – обращается уже ко мне. – Глаз не оторвать! Особенно со спины!
Сволочь! Шёл бы уже спать! Сколько можно торчать на балконе? Ему не надоело?
– Извини, Пьер, у меня разболелась голова. Я хочу подняться в номер, – виновато смотрю на Драка, уплетающего за обе щеки.
– Как жаль, Карин. Такой прекрасный вечер! – они что, сговорились? Какой прекрасный? Вечер просто кошмарный. Самый ужасный вечер, который только можно себе представить. – Может, тебе вызвать врача?
Отрицательно качаю головой. Пьер с сочувствием смотрит на меня.
– Не обижайся на меня, Пьер! Хорошо? – встаю из-за стола.
– Тебя проводить? – вскакивает Драка вслед за мной.
– Не нужно. Спокойной ночи!
– Спокойной ночи! – Пьер целует меня в щёку. Вскидываю глаза наверх. Пуавр внимательно наблюдает за этой сценой.
Так тебе! Иду через холл к лестнице и поднимаюсь к себе.
***
Утром просыпаюсь рано. Разница во времени шестнадцать часов. Мой организм не успел перестроиться. В животе урчит. Последний раз я ела ещё в самолете. Вчера вечером мсье Пуавр не дал мне проглотить ни кусочка. Принимаю душ, натягиваю на себя шорты и майку и спускаюсь вниз в поисках еды. Вид у меня, прямо скажем, затрапезный. Я надеюсь на то, что все еще спят. Несмотря на раннее утро, солнце слепит вовсю. Роюсь на кухне в холодильнике. Нахожу фрукты и сок. Вполне съедобно. Наливаю сок в стакан и иду на террасу, чтобы спокойно прикончить всё, что я нашла.
Не успеваю войти, как вижу Пуавра, расположившегося за столом с чашкой кофе и тостами. Сидит, развернув перед собой свежий выпуск «Паризьен».
– Доброе утро, – блею я жалким голосом. Я не рассчитывала на компанию, тем более такую.
– Доброе, – не глядя на меня, отпивает из чашки.
Усаживаюсь рядом, недовольно сверкая на Жильбера глазами. Как ниоткуда появляется официант.
– Завтрак, мадам? Что Вам принести?
– Кофе, тосты и апельсиновый джем! – смотрю на официанта. Симпатичный молодой латиноамериканец. Поджарая фигура. Крепкие накачанные руки. Брюки пикантно облегают упругие ягодицы. Невольно засматриваюсь на него.
Официант выходит с террасы.
– Вы уже определитесь, Карин, кто Вы, – Жильбер встряхивает газету, на меня по-прежнему не смотрит. – Дорогая проститутка или дешёвая шлюха!
– Мсье Жильбер! – мгновенно вскипаю я. – Вам не кажется, что Вы переходите все границы?!
Отбрасывает «Паризьен» в сторону, зло сверкает глазами. Губы сжаты, крылья носа напряжены.
– А вам не кажется, что Вы влезаете в чужую семью?! Между прочим, Драка женат! А Вы своим поведением… – задыхается, захлёбываясь собственными эмоциями.
– Напомнить Вам, мсье?! Как будучи так же женатым, Вы предлагали мне переспать! – в эту минуту я готова задушить Пуавра. Меня трясёт от негодования. Тоже мне моралист выискался!
Мои слова на него действуют, как ушат воды. Лицо Жильбера тут же мрачнеет. Он резко откидывается на спинку кресла.
– Я – другое дело, – бормочет себе под нос, сдвинув брови. – Откуда Вы только взялись…
Отводит взгляд и недовольно щурится, разглядывая лужайку.
– Прошу прощения, мадемуазель Карин. Приятного аппетита, – встаёт и спешно уходит.
Я остаюсь одна. Меня всё еще потрясывает, когда мне приносят завтрак. Хватаю с тарелки тост и нервно жую. Я никак не могу успокоиться. Если так пойдёт и дальше, то к концу недели у меня начнётся нервный тик. Но что имел в виду Пуавр, сказав, что он – другое дело? Впрочем, какая мне разница после всего, что он тут мне наговорил. Он просто бесится, что у него не получилось, а у Драка может получиться! Раз он предлагает мне выбрать, то я выберу! Выберу! Может даже не сомневаться!
Вскакиваю с места, полная решимости, и иду к себе в номер. Если Пуавр так хочет, то я сегодня же пересплю с Драка. Пусть посмотрит! Побесится! Ведь ему нравится следить за мной. Недаром вчера весь вечер проторчал на балконе! «Красивое платье, мадемуазель Карин! Особенно со спины!» Я ему устрою спектакль! С фейерверком и летающими шарами! Посмотрим, как он запоёт! Поглядим, что он на это скажет!
***
Драка звонит мне по телефону, просит, чтобы к двенадцати я оделась и спустилась в холл.
Едем на симпозиум. Я, Драка и Пуавр. В салоне автомобиля тягостное молчание. Время от времени Драка пытается разрядить обстановку, обращаясь то ко мне, то к Жильберу. Отвечаю односложно. Пуавр предпочитает молчать.
Симпозиум проходит в отеле неподалёку от нашей виллы, поэтому едем не долго. Выходим из машины и идём к входу в огромный пятизвёздочный отель.
Мероприятие проходит в небольшом зале с мягкими креслами и напольным ковровым покрытием. Участников не много. Всего тридцать человек, включая меня и акционеров – Пуавра и Драка. Делаю доклад. Коллеги задают мне вопросы. Удивляюсь тому, что женщин не много. Те, что есть, старше меня минимум лет на десять. Пуавр молчит, сосредоточенно изучает очередной график моей презентации. Я недовольно поглядываю на него в ожидании каверзного вопроса. К моей радости, Пуавр ни о чём меня не спрашивает. В конце первого заседания обмениваемся визитками и расходимся. Мы с Драка возвращаемся на виллу. Пуавр берёт в отеле машину и уезжает в город.
Чувствую досаду от того, что мне не удастся подразнить Пуавра. Но своих планов относительно Пьера я менять не собираюсь. Напрашиваюсь на ещё один романтический вечер, недвусмысленно намекая Драка на интересное продолжение. Пьер счастлив. Весь день дурачится, словно ребёнок.
С наступлением темноты спускаюсь на террасу. Всё как вчера – свечи, скрипка, лепестки, медленные танцы, изысканные блюда. На мне чёрное кружевное платье, обтягивающее тело, как перчатка, и кружевные манжеты с секретом. Тонкие чёрные ленточки, завязанные в бантики, достаточно длинные. Их можно использовать для того, чтобы привязать мои запястья к спинке кровати. Или связать между собой, сделав подобие наручников.
Драка в восторге. Шмелем кружит вокруг меня. Весь вечер я поглядываю на балкон Пуавра, в надежде, что он успеет вернуться до того момента, как мы уединимся. Но к моему огорчению этого не происходит.
Покончив с трапезой, Пьер тащит меня наверх, прихватив с собой бутылку вина и бокалы. Пока мы поднимаемся по лестнице, шепчет мне на ушко непристойности. Я изрядно пьяна. Глупо смеюсь над каждой шуткой, сказанной Пьером.
Вваливаемся к нему в номер. Лобызает мою шею. С жаром тискает, прижимая меня к стене.
– Карин, ты такая красивая… Такая властная. Ты доставишь мне удовольствие? – Драка пьян не меньше меня.
– Конечно, Пьер! Я здесь как раз для этого!
– О, Карин, – стонет Пьер. – Я видел запись, где ты и этот русский парень занимались любовью в лифте.
– Что? – шиплю я. Я пьяна, но ещё способна адекватно воспринимать происходящее. Похоже, в парижском офисе все видели эту чёртову запись. Но сегодня я слишком напилась, чтобы мучиться угрызениями совести.
– Карин, я сохранил запись у себя на компьютере и втихаря дрочил на тебя.
– Что?! – продолжаю шипеть я, вытягивая шею, как гусь.
– Да, Карин. Я знаю. Это очень плохо, – Пьер чуть не плачет. – накажи меня, Карин!
– Что?! – я тут же начинаю трезветь. Вот это новости!
– Вот, – он подходит к встроенному шкафу и достаёт плеть из чёрной кожи со здоровенным круглым набалдашником на ручке.
– Ты накажешь меня? – судорожно выдыхает, протягивая плётку.
– Но я… – ошалело смотрю на него, делая шаг назад.
– Не отказывай мне, Карин. Пожалуйста… Прошу тебя… Карин… – глаза затуманены. Похоже, Драка возбуждает эта игра. – Хочешь, я встану перед тобой на четвереньки? Или как ты хочешь. Только прикажи. Я всё сделаю.
Нервно сглатываю. Драка смотрит с мольбой. Вот чёрт! Я совсем не так себе представляла ночь с Пьером. Неуверенно беру плеть в руки. Драка, не отводя взгляда, начинает расстёгивать ширинку. От страха перед неизвестностью у меня внутри всё сжимается. Брюки падают на пол. До колен стягивает с себя трусы, обнажая нехилых размеров торчащий эрегированный член.
– Пожалуйста, Карин. Пожалуйста, – стонет Драка. Наклоняется, выпячивая зад. – Ну давай же… Ну…
Ждёт, когда я буду его пороть. Прокашливаюсь и осторожно шлёпаю по нежным белым ягодицам. Скорее, не шлёпаю, а оглаживаю.
– Сильнее, Карин! Сильнее! Я дрочил на тебя! Накажи меня!
Замахиваюсь и ударяю сильнее. Плеть оставляет на заднице Драка яркие розовые полосы. Пьер вздрагивает и начинает мастурбировать.
– Я дрочил на тебя… – закатывает глаза. – Меня надо выпороть… Ещё! Накажи меня!
Хм! А это намного лучше, чем ложиться под его жирную тушу. Кажется, я вхожу во вкус. Следующий удар наношу более уверенно.
– Так ты говоришь, дрочил на меня! – Удар! Драка опять вздрагивает. – Плохой мальчик… Плохой!
Снова хлёсткий удар.
– Нельзя так делать, – цокаю языком. – Ай-яй, как не хорошо.
– Я не буду больше, Карин! – всхлипывает Драка. Из глаз брызжут слёзы.
– Врёшь, – шиплю змеёй. – А врать нехорошо!
Ещё удар! Пьер вскрикивает и выгибается от боли. Еще удар! Снова вскрик. Пьер рыдает.
– Какой мальчик! Какая красная попка! – глажу рукой по воспалившимся рубцам.
– Ах… – вздрагивает и всхлипывает Пьер, закатывая глаза.
– А если я тебя накажу вот так, – провожу рукой по пылающим ягодицам и шлёпаю ладонью. По телу Пьера прокатывается дрожь. – Вот так… – Спускаюсь ниже и обхватывают рукой яички. Крепко сжимаю их. Он воет в голос от боли.
– Посмотри в шкафу, – сдавленно хрипит Драка. Хмыкаю, поигрывая в руке плёткой, и иду к купе. Отодвигаю створку. О-ля-ля! Целый пыточный арсенал! Какой испорченный мальчик! Нахожу среди несметной кучи сокровищ стек для верховой езды и возвращаюсь к Пьеру.
– Будешь мне ещё врать? – стою, постукивая стеком по раскрытой ладони. Внимательно следит за моими действиями.
– Нет… Нет… Не буду… Только не это… Пожалуйста… – стонет Пьер, отклячивая пятую точку. – Прошу, Карин, пощади… – наигранно рыдает.
Замахиваюсь и резко опускаю руку. Стек со свистом разрезает воздух и ложится поперёк розовеющих следов. Вздрагивает. Тело напрягается до дрожи в мышцах. Пьер громко мычит, закусив губы.
– Пощади! Умоляю! – ревёт белугой, по лицу текут слёзы. Жалобно всхлипывает. Член Драка истекает смазкой. Он вновь принимается ублажать себя.
– Закрой рот! – ору я. И наношу еще удар.
– О, да-а-а… – протяжно хрипит Пьер. Его шея и грудь сильно краснеют. Он закатывает глаза и бьётся в конвульсиях, брызгая спермой.
Глава 9. Жильбер. Мексиканские страсти
Просыпаюсь утром от храпа Пьера, развалившегося рядом. Я в его апартаментах. Лежит в одной рубашке на голое тело. Храпит на всю виллу. После бурной ночи я завалилась спать на кровать Драка прямо в одежде. Поправляю съехавший лифчик. Одёргиваю платье. Заглядываю под кровать в поисках туфель. Моих туфель там не видно. Выхожу в гостиную, сосредоточенно шаря взглядом по полу. Куда же они запропастились?
Нахожу свои босоножки в разных концах огромной комнаты. Прижимаю их к груди и крадучись выхожу за дверь. Осторожно прикрываю её, чтобы не разбудить Драка.
– Доброе утро, мадемуазель Карин, – вздрагиваю от неожиданности. Оборачиваюсь. Передо мной стоит Пуавр в нежно-голубом поло и белых коротких брюках, пикантно обтягивающих крепкие бёдра. Влажные волосы зачесаны назад. Благоухает парфюмом. Свеж, как молодой огурчик.
Поднимаю на него глаза. Смущённо улыбаюсь.
– Доброе утро, мсье, – прикусываю губу и, вжав голову в плечи, спешно ретируюсь с места преступления. Спиной чувствую колкий взгляд Жильбера. Вот чёрт! Я чувствую неловкость оттого, что Пуавр застал меня у двери Драка. Конечно, я хотела подразнить Жильбера, но после того, что произошло этой ночью в апартаментах Пьера, мне ужасно стыдно. Мне не хочется, чтобы Жильбер узнал, чем я там занималась. Какой ужас! Залетаю к себе, захлопываю дверь и сползаю по стене вниз, прикрыв лицо руками. Боже! Вчера это была не я. Я не могла такого сделать. Это всё вино. Мне не надо было столько пить. Как я после всего посмотрю Драка в лицо. Чёрт! Чёрт! Чёрт! А если Пьер тоже, как и я, не отдавал себе отчёта в том, что делал. Да после всего, что я с ним творила, он уволит меня! Мало того! Он меня растопчет, раскатает в лепешку! Я же помню его властный тон, когда он общается с подчиненными. Пьер сильный, властный человек, а я его так унизила. Что со мной будет? Чувствую себя маленькой беззащитной девочкой. Реву, сидя на полу. Мне ужасно жаль себя. Как я могла такое сотворить с Пьером? Всхлипываю. Тихонько завываю, стиснув руками виски. Я такая распущенная. Как я могу на что-то рассчитывать после случившегося?
Наревевшись вдоволь, иду в ванную комнату. Зеркало отражает растрёпанную, сбившуюся в колтуны причёску, опухший красный нос и отёкшие веки. Умываю лицо холодной водой, продолжая изредка всхлипывать. Прохладный душ приводит в себя. Надеваю белый махровый халат и выхожу. Чувствую, как леденеют пальцы в хорошо кондиционированной комнате. Отодвигаю дверь и иду на балкон погреться. Солнце слепит глаза. Слышу характерные звуки, поворачиваю голову в сторону теннисного корта. Пуавр лихо отбивает мячи, подаваемые тренером. Бьёт со всей яростью, так, что мячи отлетают далеко за пределы корта. Смотрю на то, как Жильбер грациозно передвигается, широко расставляя ноги. Вижу, как играют мышцами его руки и бёдра. Лицо сосредоточенно и напряжено. Внизу живота разливается приятное тепло. Стою и не могу оторвать взгляда от Жильбера. В эту минуту мне ужасно хочется, чтобы он повалил меня на кровать. Я хочу почувствовать на себе его тяжесть. Хочу прикоснуться к его губам. Хочу, чтобы он раздел меня. Хочу быть слабой и беззащитной. Хочу, чтобы он наказал меня за мое ужасное поведение. Я просто хочу Жильбера.
С ракеткой в руке Пуавр идет вдоль корта, кидает на меня неприязненный взгляд. Мне становится не по себе. Наверное, он презирает меня, считает шлюхой. После всего, что произошло, он никогда не захочет меня. Разве можно хотеть такую женщину, как я? Я просто ужасна. Взгляд Жильбера расстраивает меня. Ухожу с балкона, не желая больше видеть его косых взглядов.
Тяжело вздыхаю и решаю после завтрака сходить на пляж. До двенадцати есть время. Я успею поплавать. Надеваю белый купальник, состоящий из тонких лямочек и крохотных кусочков ткани. Поверх накидываю аляповатую тунику и иду на террасу.
Перекусив папайей и соком, направляюсь через лужайку к пляжу. Располагаюсь в шезлонге и блаженно закрываю глаза. Мне нужно успокоиться и подумать о том, что случилось со мной за последние несколько часов. Шелест волн благотворно действует на порядком потрёпанную психику. Через полчаса мне надоедает лежать, и я решаю пойти искупаться. У берега дно сплошь покрыто кораллами. Единственное место, с которого можно безболезненно зайти в воду – пирс, возле которого пришвартованы яхты. Иду по длинному настилу до самого конца, где в море спускается небольшая лесенка. Опускаюсь в чуть прохладную воду. Плыву, подчиняясь легкой пульсации волн. Моё тело пребывает в блаженстве. Ложусь на воду, раскидываясь звёздочкой и слушаю, как на дне перекатывается песок. Солнце светит в лицо. Я подставляюсь его благотворным лучам. Мне хорошо. Мне очень хорошо. Я не хочу ни о чём думать – ни о Драка с его секретами, ни о Пуавре. В эту минуту мне хочется раствориться в солёной воде Карибского моря. Опуститься на дно, превратившись в маленькую белую жемчужину. Спокойно лежать там, и чтобы никто не мог меня достать.
Это, конечно, хорошо быть маленькой жемчужиной на дне моря, но дела не терпят отлагательств. В двенадцать я должна быть готова к симпозиуму. Выхожу из воды, отжимая волосы и маленькие белые треугольнички, едва прикрывающие грудь. Иду по пирсу в сторону пляжа.
– Мадемуазель Карин, – слышу, проходя мимо яхт. – Не могли бы Вы мне помочь?
Пуавр стоит на палубе одной из лодок. Держит в руках трос. Недовольно вздыхаю и подхожу ближе. Я не хочу этого делать, но не могу отказать. Это будет невежливо. Ведь он мне ничего не сделал. Даже ничего не сказал, увидев, как я выскальзываю из апартаментов Драка. Хотя мог. А его взгляды?! Что же, может сверлить меня глазами, сколько ему вздумается. Мне всё равно.
– Чем могу быть полезна, мсье Пуавр? – щурюсь от солнца, стоя на пирсе и уперев руки в бёдра.
– Поднимитесь на яхту и подержите конец, пока я натягиваю трос.
Поднимаюсь на палубу.
– Держите вот здесь, – подаёт мне веревку. Я перехватываю трос из его рук. – Крепче! Вот так!
Стоит сзади, совсем близко. Обхватывает мою руку своей. Кожей чувствую его тепло. По телу пробегает волна мурашек. В голове туманится. Жильбер почти обнимает меня.
– Держите? – дышит мне в затылок.
– Да, держу.
– Ну как? – сглатывает.
– Что? – я не понимаю вопроса. Слышу его шумное дыхание у себя за спиной.
– Ночь с Драка… Понравилась?
– Что?! – оборачиваюсь и с недоумением смотрю. Желваки играют на его лице. Смотрит на меня мутным взглядом.
– Он тебя трахал? Да? Трахал? – больно хватает за запястья и притягивает к себе. Шумно дышит. – Ну, Карин! Драка тебя трахал? Скажи мне!.. Давай, скажи!
Цедит сквозь зубы. Дышит.
– Расскажи, как он тебя трахал… – шипит. Вталкивает меня внутрь яхты и пришпиливает к стене. – Давай, Карин, ну!
Тискает меня, жадно шаря по телу руками. Трётся грудью и бёдрами. Постанывает. Запускает руку мне под плавки и засовывает пальцы во влагалище.
– Какая ты… там… М-м-м… горячая… Ах, – выдыхает, прикрывает глаза. – Давай рассказывай… Рассказывай… М-м-м… Как он тебя… А-а-а… Туда… М-м-м… Трахал…
Я чувствую, как напряжено его тело. Чувствую каждую мышцу. Он держит меня железной хваткой.
– Прекратите, мсье Жильбер! – из последних сил пытаюсь оттолкнуть его от себя. – Уберите от меня свои руки!
– Давай же… Давай… Раздвигай ноги… Ну, давай же… М-м-м… Давай… – не слышит меня. Трётся пахом. Быстро двигает пальцами внутри меня.
Закатывает глаза и жадно сглатывает.
– Пустите меня!.. Не-медлен-но! – отчаянно рвусь из его объятий.
– Шлюха… а-а-а, – с жаром выдыхает в ухо Пуавр. – Дрянь… а-а-а… Потаскушка… Он трахал тебя… М-м-м… Куда трахал?.. М-м-м… В рот?.. А-а-а… М-м-м… В твою ненасытную дырку?.. А-а-а…
– Мьсе Пуавр! – ору я. – Прекратите это немедленно! Прекратите! Я буду кричать!
– … с-с-сучка… – цедит он, не обращая на мои вопли ни малейшего внимания. Похоже, сопротивление его только заводит. Изловчившись, бью коленом Пуавру в пах. Жильбер тут же складывается пополам и мычит от боли, зажмурив глаза.
– Мразь! – натягиваю на себя приспущенные плавки и бодро шагаю прочь. – Сволочь! – негодую я. – Скотина! Грязная, мерзкая скотина!
Внутри все клокочет. Он что, хотел меня изнасиловать?! Карина, не будь дурой! Ещё немного, и Пуавр точно бы это сделал. Чёртов извращенец! Урод!
Я просто вне себя от ярости. Захожу к себе в номер, громко хлопнув дверью. Нервно расчёсываю волосы. Сволочь! Ненавижу его! Скотина! Как он мог! И я ещё хотела… Да как вообще можно о нём думать? Мерзкая, грязная скотина! Вспоминаю, как Жильбер тискал меня на яхте, и по телу пробегает волна возбуждения. Чёрт! Его руки… Его губы… Так близко… Его голос… Прикрываю глаза и представляю, что было бы, если бы я не заехала ему коленом в пах. Меня это дико заводит. Я не должна об этом думать. Нет, нет, нет… Мотаю головой и снова чувствую на себе его руки. Вот чёрт! Чёрт! Чёрт!
«Может, рассказать Драка о выходке Жильбера? – закрадывается в голову подленькая мыслишка. – Пусть покажет этому гаду, где раки зимуют!»
***
К двенадцати спускаюсь в холл. Ужасно волнуюсь. Не знаю, как буду смотреть в глаза Драка после бурной ночи и разговаривать с Пуавром после утреннего приключения на яхте. Всё так запуталось! Хочется плюнуть и просто сбежать из этого роскошного дурдома на берегу Карибского моря.
Пьер ждёт в холле, полулёжа развалившись в кресле. Увидев меня, с трудом поднимается. Идёт ко мне. Представляю, каково ему после вчерашней порки. Я вся сжимаюсь. Что-то сейчас будет?
– Добрый день, Карин! – улыбается и целует в щёку, как ни в чём не бывало. Я расслабленно выдыхаю и тоже улыбаюсь ему. Уф! Кажется, я зря переживала насчёт Пьера. – Как ты? Не видел тебя несколько часов и уже соскучился, – тихонько говорит мне на ухо.
Улыбается. Ах Пьер! Нехороший мальчишка! К своему удивлению, я рада, что между нами ничего не изменилось.
Пуавра не видно. Я озираюсь в поисках Жильбера.
– Пуавр уехал. Два часа назад, – поясняет Драка, видя озабоченность на моем лице. – Что-то срочное. Теперь мы одни, – улыбается. – Нам никто не помешает. Ты рада?
Обнимает меня за талию и с нежностью смотрит в глаза.
– Да, Пьер, – киваю я головой. – Я рада.
Целует меня невесомым поцелуем в губы.
Едем в отель вдвоём. Второй день симпозиума проходит так же гладко, как и первый. Обедаем в отеле. На виллу возвращаемся только к вечеру. Драка приглашает меня на морскую прогулку. Обещаю быть вовремя. Поднимаюсь к себе. Открываю дверь и замечаю на столе возле вазы с цветами белый конверт, на котором выведено размашистым почерком: «Карин». Сердце ёкает. Я уверена, что знаю, от кого это послание.
Разворачиваю и читаю:
Карин!
Прошу Вас простить меня за мою безобразную выходку на яхте сегодня утром.
С уважением, Жильбер Пуавр.
Перечитываю короткое послание несколько раз. Сердце бешено бьется в груди. Подношу листок к носу и вдыхаю, в надежде услышать его запах. Закрываю глаза и прижимаю письмо к себе.
