Читать книгу: «Роза для Принца», страница 16

Глава 37

Хи Джу приоткрыла тяжелые веки. За окном была глубокая ночь – электронные часы, стоявшие на тумбочке у изголовья показывали двадцать минут третьего. Вперив бессмысленный взгляд в потолок, она еще какое-то время лежала, но потом, неторопливо отбросив с себя одеяло, села. Легкий холодок деревянных половиц коснулся босых ступней, через прозрачные шторы в комнату слабо пробивался свет уличного фонаря. От слабости слегка кружилась голова, да и в горле по-прежнему саднило, словно накануне пришлось проглотить центнер песка.

Почти бесшумно Хи Джу вынырнула из комнаты и спустилась на первый этаж. Походка была вялой и нетвердой – мышцы за время болезни ослабли, и каждый шаг давался с трудом. Зарывшись в коконе одеял, она почти неделю провела во сне и забвении, дарованными ей мощными жаропонижающими.

Вода закипела быстро. Запах трав наполнил кухню, и Хи Джу налила в кружку свежезаваренный чай. Она присела за стол и, сделав глоток, ощутила, как по телу разлилось приятное тепло. Глаза, привыкшие к темноте, сощурились, когда неожиданно зажегся свет и из-за угла показалось сонное лицо бабули.

– Ты чего подскочила в ночи? – Со Ра, шаркая тапочками, подошла к столешнице, чтобы налить воды.

– Захотелось горячего чая, – ответила Хи Джу и с трудом узнала собственный голос, превратившийся в сиплый от хвори.

– Нужно было разбудить меня, я бы принесла, – закряхтела Со Ра в непривычной для нее старческой манере.

– Все в порядке, – Хи Джу перешла почти на шепот. – С тем, чтобы включить чайник, я точно справлюсь. Вы с дядей и так почти не отходили от моей постели… В магазине все хорошо? Надеюсь, из-за моего отсутствия не прибавилось проблем?

– Проблем, – фыркнула в ответ бабуля и опустилась на стул напротив. – Айгу… Вся в отца. Хун был такой же – чересчур ответственный, всегда волновался о других больше, чем о себе самом. Я на него часто тогда сердилась…

Морщинка между бровей у бабули стала глубже, губы сжались тонкой полосой. Хи Джу редко доводилось видеть на ее лице грусть. Обычно улыбчивая и болтливая, она становилась совершенно другой, когда вспоминала сына. Ее печаль была похожа на большой увесистый мешок, который ложился ей на плечи, опуская их.

– На меня тоже сердишься? – пробормотала Хи Джу.

– Еще как! – громко цокнула Со Ра, нахмурившись. – Очень сержусь! Кто вообще в здравом уме гуляет зимой под дождем?

Хи Джу виновато опустила голову. Она поступила глупо и безрассудно, словно и впрямь лишилась рассудка. Гнев, боль, обида – в тот день она чувствовала лишь это, не замечая, как с каждой минутой слабеет продрогшее тело. Если бы не бабуля и дядя, она бы сейчас лежала с воспалением легких в госпитале на больничной койке. И это в самом лучшем случае.

– Мне жаль, – сдавленно прошептала она. – За то, что заставила вас волноваться…

Со Ра шумно вздохнула и, подержав паузу, сказала:

– Лучше выздоравливай и набирайся сил. В следующем месяце съездим вместе в Чонджу. Тебе не помешает отдохнуть перед новым учебным годом.

Хи Джу поежилась. Занятия, особенно музыкой, всегда приносили ей удовольствие. Однако сейчас при одной только мысли, что снова придется провести год в стенах института, ее накрыла паника. Как только все узнают о том, что произошло, она снова столкнется с ненавистью и унижением. Они будут шептаться, тыкать в нее пальцами, придумывать сплетни и, вероятно, издеваться. И рядом уже не будет Кан Сан Хо, который готов был всегда прийти на помощь.

Она неизбежно столкнется с ним. И каждая их случайная встреча будет

возвращать ее в тот день, чтобы напомнить с какой легкостью он выбросил ее из своей жизни, словно ненужный мусор. А она, растеряв остатки гордости, продолжала думать о нем, переживая – не заболел ли так же, как и она? Хи Джу жалела, что не согласилась на план побега, который предлагал Сан Хо после обрушившейся на нее травли. Она была слишком слепа и глуха, чтобы включить голову, и вместо этого мчалась за глупым влюбленным сердцем прямиком в бездонную пропасть.

– Разогрею-ка тебе чук, – бабуля поднялась со стула.

– Я не голодна, – сказала Хи Джу прежде, чем та успела подскочить к холодильнику.

– Айгу! – тут же всплеснула руками Со Ра. – До каких пор ты будешь отказываться от еды? Звездочка, ты видела себя в зеркало?

К сожалению, видела. Еще позавчера она дошла до ванной, чтобы освежить лицо и почистить зубы, и с трудом узнала собственное отражение. Впалые покрасневшие глаза, под которыми пролегли огромные темные круги; губы, пересохшие от обезвоживания и высокой температуры; кожа стала серой и потускнела. Одним словом – жалкое зрелище. После этого она в зеркало не смотрелась, чтобы не расстраиваться еще больше. Причин, чтобы себя ненавидеть, ей хватало.

– Даже если первая любовь вышла комом, то морить себя из-за этого голодом абсолютно неразумно! – воскликнула Со Ра.

Лицо у Хи Джу вытянулось и побледнело еще сильнее.

– Как… Как давно ты знаешь? – спросила она.

– О том, что вы расстались? Не сложно было догадаться… На твой телефон от него так и не пришло ни одного сообщения.

– А дядя Хван? Тоже знает?

Бабуля молча кивнула, и Хи Джу резко придавило чувством стыда. Он столько раз предупреждал ее и просил одуматься, а она… Как вообще теперь посмотрит ему в глаза?

По щеке побежала слеза. Учеба, большие планы на будущее, ее заветная мечта – все вдруг стало серым и далёким, словно потеряло всякий смысл. Буря, что еще недавно рвала сердце на части, стихла, оставив после себя пустоту. В груди будто образовалась дыра, которую непонятно было, чем заполнить. Раньше всегда помогала музыка – любимая соната Бетховена, фантазия Шопена, Вальс Цветов Чайковского. Рецепт от хандры был прост – сесть за инструмент, пробежаться по глянцевым клавишам пальцами, раствориться в магии звуков, и все плавно возвращалось в привычное русло. Хи Джу, шмыгнув носом, бросила взгляд на Блютнера в гостиной. Она не играла уже больше недели, но самое паршивое было даже то, что и подходить к нему не было никакого желания.

– Сильно болит? – тихо спросила бабуля, приложив ладонь к своей груди.

– Да, – промычала она и, уронив локти на стол, закрыла лицо руками.

Из глаз непроизвольно покатились слезы. Чтобы не расплакаться навзрыд, Хи Джу закусила до крови щеку, в ту же секунду пообещав себе, что никогда, никогда не влюбится вновь. Уж лучше бы сломать себе ногу, чем чувствовать эту удушающую боль, от которой, как назло, еще не придумали лекарство.

Теплые руки бабули крепко обняли Хи Джу за плечи.

– Все пройдет, Звездочка, – шептала ей Со Ра. – Все пройдет, обещаю…

Прикосновения бабушки приятно окутали, словно бархатная шаль. Запах ее кожи и волос, мягкий приглушенный голос над ухом – Хи Джу словно на время вернулась в детство и ощутила себя ребенком. Сильнее прижавшись к бабуле, она больше не сдерживала слезы, позволив себе разрыдаться и выпустить грусть, что стояла жгучим комом в горле.

– Знаешь, когда кажется, что дела идут хуже некуда, самое время хорошо и вкусно поесть, – сказала Со Ра.

– Что? Поесть? – сквозь слезы усмехнулась Хи Джу, открыв лицо.

– Именно! Даже в самые темные времена у мира для тебя припасено что-то прекрасное, – продолжила та. – Нужно хорошо подкрепиться, чтобы набраться сил, встать на ноги и увидеть это.

Хи Джу рассмеялась. В такие моменты о еде могла думать только бабуля. И, к сожалению, на то была своя причина. Со Ра как-то поделилась воспоминаниями; рассказывала, как в детстве из-за нищеты часто испытывала голод и питалась даже тем, что нельзя, просто для того, чтобы выжить. Поэтому мысли о сытной и вкусной пище всегда делали ее счастливой.

– А, кстати! – вдруг прищурилась бабушка, глядя на нее. – Все хочу у тебя спросить, откуда ты понабралась таких слов?

– Таких – это каких? – удивленно моргнула Хи Джу.

– Пока тебя во сне лихорадило, ты материлась, как запойный погрузчик! Я и выражений-то таких не слышала, поэтому точно не от меня.

Втянув губы, Хи Джу отвела взгляд.

– Если поем, могу не отвечать на твой вопрос? – аккуратно уточнила она.

– Договорились! – Со Ра победно хлопнула в ладоши и подошла к холодильнику.

В полной решимости Хи Джу спешила в институт. Отступать она не планировала, поэтому тщательно репетировала про себя речь, которую заранее подготовила для профессора Кима. Главное – выглядеть перед ним уверенной и ни в коем случае не поддаваться на уговоры и сладкие обещания, которыми он умел посеять зерно сомнения.

План побега был идеальным. Он пришел к ней внезапно, но сразу понравился. Хи Джу возьмет академический отпуск, потом вернется и продолжит обучение, чтобы получить долгожданный диплом. Да, она пропустит год, но сможет как следует отдохнуть, набраться сил и прийти в себя. Она сбежит в Чонджу…

Ханок у бабушки был небольшой: кухня и две маленькие комнаты, одну из которых она часто сдавала гостям, что приезжали полюбоваться местными видами и храмами и попробовать знаменитое макколи. За домом сейчас присматривала соседка, а скоро Хи Джу сможет делать это сама. Она непременно запишется в частную музыкальную школу, чтобы продолжить практиковаться игре на пианино, и обязательно устроится на подработку – так не придется просить денег у дяди и бабушки. А еще каждое утро будет забегать в крохотную, но невероятно уютную кофейню возле дома, где пекут вкуснейшую ароматную шарлотку.

Она заведет новых друзей. Или хотя бы попытается. И, если повезет, подружится с музыкантами, чтобы вместе ездить на музыкальные фестивали, обсуждать творчество и делиться идеями. Хи Джу закончит работу над недописанными пьесами и поработает над новыми, с которыми сможет выступать на конкурсах классической музыки.

– Студентка Пак! – радостно поприветствовал ее профессор Ким, как только она вошла в кабинет и поклонилась. – Как же приятно снова видеть вас в моем кабинете! Вам, надеюсь, уже лучше?

– Да, спасибо, профессор, – в ее голосе еще слышался хрип, но лицо заметно посвежело. – Мне уже гораздо лучше.

– Прекрасно, прекрасно, – закивал он головой. – И вы, как обычно, очень вовремя. Я вас очень ждал, чтобы лично сообщить прекраснейшую новость!

Хи Джу сдвинула брови.

– Новость? – переспросила она.

– Верно, не поэтому ли вы здесь, студентка Пак? – удивился он. – Разве вам не звонили с просьбой зайти ко мне, как почувствуете себя лучше?

– Нет, профессор, со мной никто не связывался, – ответила она.

– Очень странно, очень, – проворчал он и кашлянул в кулак. – Выходит, вы по личному вопросу?

– Да, профессор, я бы хотела с вами поговорить. Дело в том, что я собираюсь…

– Студентка Пак, – перебил он. – Лучше, все же, если я начну и первым вас поздравлю! Мне совершенно не терпится сообщить, что наша коллегия выбрала именно вас, чтобы представлять наш институт в качестве студента по обмену в Вене. Студентка Пак, смело пакуйте чемоданы!

В растерянности Хи Джу тут же обессиленно плюхнулась на стул позади.

– Учиться?… По обмену?… В Вену? – запинаясь, переспросила она.

– Все верно. Вы приглашены в Вену, в самую лучшую музыкальную консерваторию Европы!

Глава 38

– Это и есть учебный корпус? – спросил господин Пак, рассматривая желтое здание на брошюре у себя в руках.

– Да, а здесь, совсем рядом, концертный зал, – вежливо ответил ему Сан Хо. – Он очень красивый, я пришлю вам фотографии. Мой сонбэ как раз сейчас заканчивает там магистратуру.

– А как же жилье? – озадачился дядя Хван. – Насколько там дорого?

– На первое время я бы посоветовал остановиться в общежитии, – Сан Хо взял со стола листовку и протянул ее господину Паку. – Оно современное, со всеми удобствами. Так Хи Джу сможет быстрее освоиться и завести друзей. А если отдельная квартира… Цены там, конечно, выше, но можно найти бюджетный вариант не в центре. До всех корпусов удобно добираться на общественном транспорте. Если понадобится, я свяжусь с сонбэ, он обязательно поможет ей с поиском.

– Какая красота! – Со Ра с горящими глазами разглядывала венские памятники и скульптуры в толстом журнале. – Я обязательно приеду навестить мою Звездочку. Всегда мечтала побывать в Европе. Не город, а просто музей под открытым небом!

Пока Сан Хо посвящал бабулю и дядю Хвана в тонкости обучения в консерватории, Хи Джу, сидя со всеми за столом, задумчиво пялилась в пустую кружку перед собой. Они перебирали каждую красивую листовку, выданную ей вместе с копией заявления, которое, к слову сказать, она никогда не заполняла…

– А что там за еда? Хи Джу же должна хорошо питаться! Где там обедают? – крайне обеспокоился господин Пак.

– Аджосси, не переживайте, возле консерватории много кафе, да и в самом здании есть приличная столовая, – широко улыбнулся Сан Хо.

– Айгу, айгу… Там же кимчи на вес золота! – зацокал дядя. – Надо положить Хи Джу с собой большой контейнер. Потом буду отправлять посылкой вместе с черными бобами и рисом…

– Будешь отправлять ей мешки с рисом? – недоверчиво переспросила Со Ра.

– Он же там абсолютно безвкусный! – пояснил дядя Хван. – Я столько слышал об этом от коллег. Все же знают, что самый лучший рис только здесь, у нас в Корее!

– Я помогу Хи Джу оплатить обучение, это можно сделать прямо у нас в институте в банке на первом этаже, – сообщил Сан Хо. – Если вдруг у вас нет полной суммы за оба семестра, то можно договориться о рассрочке.

– Деньги не проблема, – сразу вставила Со Ра. – Я все-все оплачу.

– Ты что, выиграла в лотерею? – удивился дядя. – Ты видела, сколько оно стоит? Откуда у тебя такая сумма?

– Тебе знать не обязательно, – махнула она рукой. – Для нашей Звездочки я хоть всю эту консерваторию куплю!

– Она государственная, хальмони, – мягко рассмеялся Сан Хо, прикрывая ладонью рот. – Боюсь, что это невозможно.

– Айгу! Моя Хи Джу будет учиться в лучшей консерватории в Европе! – в голосе дяди Хвана слышалась неподдельная гордость. – Я даже и мечтать о таком не мог!

– А я всегда знала, что она у нас невероятно талантливая! – важно добавила следом Со Ра.

– Хи Джу? – на плечо ей мягко опустилась ладонь Сан Хо, который сидел рядом. – Что думаешь? У тебя наверняка много вопросов?

– Посуда грязная, – проронила она, не отрывая взгляд от кружки.

– Что?

– Нужно помыть посуду… Пока остатки еды не засохли…

Неторопливо поднявшись на ноги, Хи Джу собрала со стола тарелки и удалилась из гостиной. Она зашла в кухню, сложила все в раковину, включила воду и, подставив под нее руки, снова погрузилась в собственным мысли.

Бабуля, дядя Хван, даже Сан Хо – они были так рады и воодушевлены, чего совсем нельзя было сказать про нее. Вена – не просто красивый европейский город, а мировая столица искусств, где мечтал бы учиться каждый музыкант. Хи Джу выпал этот счастливый билет и возможность получить бесценный опыт у лучших педагогов Европы. Раньше она часто представляла себе, как неторопливо гуляет по тихим улочкам и зеленым паркам, как разглядывает величественные соборы и входит в здание – той самой знаменитой Венской государственной оперы, чтобы услышать симфонию Моцарта, но… Почему же сердце сейчас не билось от восторга с долгожданным трепетом в груди? В конце концов, это же был шанс сбежать, как она хотела. Ну, или почти как хотела…

– Ты в порядке? – почти незаметно рядом с ней появился Сан Хо.

Хи Джу очнулась. Она выключила воду, чтобы не шумела, и повернулась к нему.

– Сонбэ, это ведь ты?

– Ты о чем?

– Заявление. Это ты его подал, верно?

Она поняла сразу – уж слишком заметно в его карих глазах промелькнуло смятение. Да и больше никто не мог, кроме него. В подтверждение ее догадкам Сан Хо неуверенно кивнул.

– Зачем? – следом спросила она.

– Потому что не мог смотреть, насколько тебе тяжело.

Наверное, при других обстоятельствах, она бы искренне поблагодарила его, потому что сама бы никогда не решилась. Но язык отчего-то не поворачивался, словно было тут что-то не так.

– Когда ты его подал?

– На следующий же день. После того как нашел тебя еще тогда… В туалете…

Страшные воспоминания пронеслись перед глазами. Тогда она выглядела жалкой и беспомощной, словно загнанная в угол мышь, и всерьез думала о том, чтобы сбежать, но причин, чтобы остаться, было больше. И одной из них, а может быть даже самой главной, был Ли Тэ Джун. Но теперь все поменялось, и больше ее ничего не держит. Так почему же мысль о далеком путешествии в страну мечты делала ее настолько несчастной?

– Что же теперь делать? – спросила она саму себя. – Я совсем не хочу ехать в Вену…

– Это из-за него? – спросил Сан Хо.

– Какая теперь разница?

– Большая, – его тон стал непривычно низким. – Готова так просто отказаться от мечты? Плевать на все годы и тяжелый труд?

Хи Джу бросила на него сердитый взгляд. Ей совсем не понравилось то, как грубо это прозвучало. Будто перед ней стоял не Кан Сан Хо, а кто-то другой. Совсем чужой.

– Какое тебе вообще дело, сонбэ? – огрызнулась она.

Она специально включила воду, чтобы шумела, и принялась тарахтеть тарелками, перебирая их. Однако Сан Хо резким движением закрыл кран и, схватив ее за руку, наклонился и пристально посмотрел ей в глаза.

– Если спрашиваю, значит есть дело, – процедил он и перешел почти на шепот. – Ты же хорошо помнишь про нашу сделку?

По спине отчего-то пробежали мурашки. И Хи Джу, сглотнув, напряглась.

– Одно желание, которое ты выполнишь, я озвучу прямо сейчас, – холодно продолжил он. – Ты поедешь учиться в Вену и вернешься оттуда не раньше, чем через год.

– А если нет? Сделаешь мою жизнь невыносимой? – она не собиралась это озвучивать, но слова сами слетели с языка.

Он не удивился, что она знает. Лишь сильнее стиснул челюсти перед тем, как продолжить разговор.

– Сделаю. Ты этого хочешь? – спросил он.

Хи Джу молча опустила глаза, и взгляд случайно упал на его руку, державшую ее – с разбитыми костяшками пальцев, покрывшихся сухой коричневой коркой. Заметив это, Сан Хо поспешил отпустить ее и спрятал руки в карманы штанов.

– Не упрямься, – произнес он и, прикрыв веки, оперся о столешницу. – Просто поезжай. Ты заслуживаешь этот шанс, упустить его я не позволю. И лично посажу тебя в самолет, если понадобится.

– Зачем ты это делаешь, сонбэ?

– Потому что ты мне нравишься, – тут же ответил он и снова посмотрел ей в глаза. – Этой причины достаточно?

Схватив полотенце, Хи Джу вытерла руки, молча выбежала из кухни и понеслась по лестнице на второй этаж. Захлопнув дверь, она устало плюхнулась на кровать и несколько раз глубоко вздохнула. Несмотря на дикую головную боль от беспорядочного потока мыслей, только здесь она чувствовала себя защищенной.

Светлая и уютная – эта комната хранила столько ее воспоминаний. Около входа – большой шкаф под самый потолок, забитый книгами. Рядом с ним на полках – блестящие кубки, медали и дипломы, которыми ее награждали за победы на конкурсах. Возле окна стоял письменный стол, обклеенный разноцветными стикерам, там же были фотографии родителей, бабушки, дяди, а еще открытки из Нью-Йорка, где сейчас училась На Ён…

Давно они не списывались друг с другом. Чхве На Ён была единственной, кто никогда не смеялся над ней в школе – будь то издевки по поводу ее семьи или просто неудачное падение из-за собственной неуклюжести. В то время она часто бывала у Хи Джу в гостях и здесь, в ее комнате, они часами обсуждали все на свете. На двери до сих пор висел плакат Big Bang, который подруга подарила ей на пятнадцатый день рождения вместе с альбомом и лимитированной карточкой. Как же захотелось вернуться в то беззаботное время и на мгновение забыть все, что приключилось за последний год…

Хи Джу вдруг остро ощутила одиночество – гнетущее, придавившее невидимой тяжестью вместе с тоской и бессилием. Внутри по-прежнему была пустота, сгустившаяся, как черная туча. Если бы не огромная разница во времени, она бы в ту же минуту набрала На Ён, чтобы услышать ее голос. Но там была глубокая ночь, и будить ее, вероятно уставшую за день от бешеного ритма жизни Нью-Йорка, не поднималась рука…

Вена. Другая страна, чужой язык, незнакомые люди… Неизвестность пугала до дрожи. Она отчаянно хотела сбежать, но вместе с этим так же сильно желала остаться. Сейчас бы не помешал какой-нибудь знак, чтобы не терзаться сомнениями и поступить правильно…

Глубоко вздохнув, Хи Джу встала и подошла к столу. На нем лежала книга в зеленом переплете, которую она подготовила пару недель назад для того, чтобы освежить в памяти знания по техникам игры на фортепиано, но из-за всех навалившихся событий открыть ее так и не удалось. Хи Джу решила убрать ее обратно в шкаф, но из страниц вдруг вывалилась открытка. Опустившись на корточки, она подобрала ее, а когда внимательно рассмотрела, то на лице, впервые за долгое время, появилась улыбка.

Хи Джу положила книгу на место и спустилась на первый этаж, где в гостиной за столиком, о чем-то между собой болтая, пили чай бабуля, дядя и Сан Хо.

– Дядя Хван, упакуешь мне с собой кимчи? В Вене он точно будет на вес золота! – радостно сообщила она.