Читать книгу: «Военно-морские рассказы», страница 6
В Центральный пост был срочно вызван командир метеослужбы, который разводил руками и говорил, что на наших картах ничего нет, но он перехватил японскую метеокарту и там действительно обозначен мощный циклон, который изменил направление и движется за нами в след.
–Когда он нас настигнет? – кратко спросил старпом.
–Скорость тайфуна, судя по японскому прогнозу увеличивается, скорость ветра достигает шестидесяти метров в секунду, полагаю, часов через пять-шесть он будет в нашем районе.
Стояла прекрасная погода, небольшие волны катились в безбрежную даль, сквозь облака светило солнце, ничего не предвещало беды, но по кораблю уже забегали матросы и офицеры, готовя посты и заведования к шторму.
Старпом ещё раз проинструктировал аварийные команды, как действовать в случае обнаружения течи корпуса. Побывал в машинном и котельном отделениях, а сейчас смотрел, как боцмана работают на верхней палубе.
Тайфун подошёл как всегда неожиданно, небо сразу заволокло низкими тёмными тучами, скорость ветра усилилась, и волны начали атаковать корабль. Они постепенно нарастали, поднимаясь из морских глубин, закручивались ветром в огромные спирали и обрушивались на корабль. Небо и море слились в одну крутящуюся вращающуюся стихию. День или ночь уже нельзя было понять, сплошная темнота, свист ветра и глухие удары волн, накрывающие даже капитанский мостик. Полетел основной дизель и на корабле включилось тусклое, навивающее тоску аварийное освещение.
Матросы и мичмана с бледными лицами, качаясь, бегали по тревоге от отсека к отсеку, укрепляя пластырем с распорами, корпус судна, казалось, отовсюду звучал голос Крюка:
«Что расслабились? А я ведь предупреждал, не будет счастья пока баба на корабле!»
Треть экипажа на вахте и дежурствах, часть лежали прикованные к коечкам, не в силах подняться, остальные пытались, что то делать полезного, закрепляли оборудование и инвентарь, несмотря на сплошную болтанку, да и лежать в кубрике под мерцающим освещением, слушать грохот волн и думать выдержит корпус или нет, тоже не здорово.
Хуже всего в трюмах, нет ощущения, что ты идёшь по палубе, может по борту или даже потолку, темнота, духота, вентиляция не работает, проносятся обезумевшие крысы, перекатываются и звенят оторванные болты, при этом трюмачи ухитряются закреплять шланги и перекачивать топливо из цистерн, выравнивания крен или дифферент.
Так продолжалось двенадцать часов, экипаж измотался и устал, но монотонно боролся со стихией, волны поднимали и бросали огромный корабль, ещё немного и казалось он переломиться пополам, но он упорно двигался вперёд.
И когда уже вера покинула некоторых моряков, неожиданно ветер стих, тучи стали светлеть и уменьшаться, вдали, на горизонте блеснул скромный луч северного солнца. Волны ещё били по кораблю, но старпом сообщил по всем постам: «Отбой аварийной тревоги. Командирам БЧ доложить о неисправностях».
Потрёпанный, с погнутыми леерами и трапами, оторванной спасательной шлюпкой, частично не работающими механизмами, на одном дизеле, с изогнутым пером руля, корабль медленно, но уверенно приближался к родной бухте.
– Чтоб я ещё раз взял женщину на борт, ни за что, до сих пор не понимаю как мы вырвались из этого ада, – командир пил кофе, сидя в своём обтянутым черной кожей вращающемся кресле, рядом стоял старпом и молча смотрел на приближающиеся очертания камчатского берега.
Им и страшном сне не могло присниться, что через пять лет по постановлению Гайдара и его команды, их боевой корабль продадут на металлолом. Как многие другие корабли, он будет ожидать своей участи на корабельном кладбище в индийском Аланге, вдали от своей страны, берега которой он столько лет защищал.
А из их флотилии на Камчатке, состоящей из шести уникальных кораблей останется только один, на котором будут служить вольноопределяющиеся женщины.
