Читать книгу: «Камни памяти. Быть знаменитым…», страница 8
Глава 21
И снова подземелье
Отчетливо в звенящей тишине щелкнул выключатель фонарика. Луч света обежал стены пещеры, покрытые занимательным хитросплетением корней всех размеров и форм. Послышался тихий стон.
– Коля, ты как?
– Я бы сказал нормально, если бы ты не сидел на моей ноге! Никогда бы не подумал, что ты такой тяжелый!
– Хорошее питание плюс свежий воздух и физические упражнения, – Сашка откатился в сторону, встал на четвереньки, поднялся во весь рост, огляделся. – А здесь красиво!
– Да только не очень комфортно.
– Это все корни. Они не просто оплели камень со всех сторон, они еще и внутрь заползли, – яркое пятно перестало метаться по стенам и застыло на потолке. Там виднелась такая же природная решетка, но она была заметно слабее в плане надежности, а между составляющими ее «прутьями» отчетливо проглядывала пустота. – Ну, это мы уже проходили! Нам наверх, там должна быть шлюзовая камера, в данном случае сухая. А ну дай мне лопату, попробую расширить проход.
Корни оказались не просто сухими, но и трухлявыми. Стоило к ним прикоснуться, как они с треском взорвались, наполнив воздух трухой и отвратительным запахом тления.
– Становись под стенку, – скомандовал Саша. Буквально через мгновение он стоял на плечах друга. Подтянулся и скрылся в верхней камере. Тут-таки послышался его довольный голос. – Все так, как и должно быть. Хватайся за руку, я постараюсь тебя втащить…
Знакомая картина: ровный пол, потолок до которого не более метра, тщательно обработанная поверхность. На гладком камне изображение. Точно, как и там, у реки. Треугольники, линии. Сходство на лицо, но имелись и отличия. На схеме не было озера, хотя оно могло попросту исчезнуть, осыпаться, не выдержав напора времени. Камней было не три, а четыре. К тому же в дальней от входа части сохранилось несколько знаков, отдаленно напоминающих буквы. Пытаться понять, что они означают, особого желания не было, ясно же – тут работы на несколько дней, если не месяцев. Друзья переглянулись, Коля утвердительно кивнул и достал телефон. Несколько ярких вспышек и изображение зафиксировано.
В углу лаз, под ним уже знакомая «горка» со ступенями. Сашка посветил вниз, повернул фонарик на себя, вырвав из темноты до неприличия счастливую свою физиономию. Подмигнул товарищу и скрылся внизу. Через несколько секунд послышался его голос:
– Я прибыл, спускайся, здесь неглубоко!
Внизу их встретил тоннель. Да, примерно такой же, как тот, изученный. Слегка наклонные стены, обработанный умелыми руками известняк, все, как и там, вот только спустились они не в начале коридора, а где-то ближе к его середине.
Попытались пойти направо, но не удалось, всего в десятке шагов от того места, где «горка» переходила в ровный пол проход преграждала внушительная гора камня – обвал. Судя по толстому слою пыли, случился он очень даже давно.
– Окажись мы здесь на сотню лет раньше, можно было выбирать направление, но, увы, не в этот раз. Дорога у нас одна – сворачиваем налево и прямиком… – Сашке не терпелось броситься в темноту подземного хода, еще бы, ведь рыцари, несущие ведра золота все еще копошились в его воображении, что если тот подземный замок где-то неподалеку? – В общем, пока куда-нибудь не придем.
Пятна желтоватого света от обоих фонариков заметались вокруг, освещая все новые и новые детали подземного интерьера. При более детальном осмотре нашлось немало отличий от того, первого тоннеля. Прежде всего, создавалось впечатление, что этот гораздо старше. Догадку подтверждал цвет камня и его состояние. Часто встречались сколы, местами виднелись трещины, из некоторых, добавляя таинственности и пробуждая брезгливость, проросли белые, а то и вовсе прозрачные грибы с маленькими шляпками и тонкими кривыми ножками. Сам камень был крупнее и разнообразнее. Не было идеальных кирпичиков правильной формы, часто попадались блоки замысловатой конфигурации.
Плюс ко всему атмосфера. Не самая приятная. Влага в воздухе, влага на камне. Насыщенный водой известняк поглощал звуки, не было эха, ни пугающего, ни веселящего. Да и сама тьма казалась чрезмерно густой и нереально плотной. Она ощущалась физически, казалось, она давит, мешает идти, упирается изо всех сил. Если же дать волю воображению и вовсе можно предположить, что аморфная черная масса старается остановить мальчишек, не подпустить их к скрытой в глубине тоннеля страшной тайне.
Скоро обнаружился и источник чрезмерной сырости. Ним оказался ручеек, вытекающий из одной стены и исчезающий в отверстии в нижней части другой. Исток располагался в полуметре от пола, вода падала, создавая небольшой и очень симпатичный водопад. Внизу, довершая композицию, лежала, покачиваясь в колеблющемся свете фонарей, верхняя часть глиняного кувшина с двумя сохранившимися ручками.
Ручей остался позади, а через несколько минут стих и шум водопада. Тоннель, который до того был идеально прямым, начал вилять из стороны в сторону и, что отчетливо ощущалось уставшими ногами, пошел под гору. Изменился и воздух. Из него практически полностью исчезла сырость, подменяя собой изрядно приевшийся привкус плесени, ширился сильный запах вековой пыли.
Как-то совсем уж неожиданно фонарики высветили в стене прямоугольную нишу. Подойдя ближе, мальчишки увидели боковое ответвление коридора, некогда отделенное от центрального тоннеля деревянной дверью. Сама она давно рассыпалась, но изъеденная короедом и затянутая плотной завесой из паутины все еще сохранилась слегка перекошенная рама.
Находка застала врасплох. Мальчишки рассеянно переглянулись, посветили друг на друга и синхронно пожали плечами. Надо было решать, думать, как поступить, заглянуть внутрь, или все-таки не стоит.
Не сговариваясь, оба повернули фонари в сторону затянутого паутиной проема. Сашка вытянул вперед руку, собрал липкую паучью нить, подошел ближе. За условной дверью была большая комната. У дальней ее стены виднелся стеллаж высотой под два метра. На его полках, покрытые вездесущей паутиной и хлопьями пыли, лежали какие-то коробки. Пол выглядел не менее живописно. Огромные ящики, вокруг горы непонятного хлама, а в самом центре массивная металлическая конструкция, кажется, выгнутая неведомой силой из цельного рельса.
– Давай заглянем! – Коля нерешительно подошел ближе.
– Можно, но у меня такое ощущение, что вся эта стена держится на одной только дверной раме. Сюда посмотри, – Сашка посветил на кладку под округлым потолком. Стыки между камнями заметно разошлись, а чуть левее коробки огромной черной молнией пролегла глубокая трещина.
– А мы ее укрепим. Стеллаж пододвинем или эту железку. Должно выдержать. Просто у меня такое чувство, будто это именно то, что мы ищем.
– Да? – с сомнением пробормотал Сашка. Как-то все это мало походило на то, что ему хотелось бы увидеть. – Ну ладно, давай только осторожно.
Он вошел первым. Опасливо покосился на аварийную стену, ступил еще шаг, почувствовал сопротивление, что-то тонкое врезалось в ногу чуть повыше ступни. Посветил вниз. Ржавая проволока. Тут-таки в голове мелькнул кадр из военного фильма. Растяжка?! Не успел он ни подумать, ни испугаться, как преграда исчезла – проволока порвалась, мальчишка не смог устоять и упал на пол. Луч фонаря очертил дугу, вспыхнул отблеском на белоснежном черепе, который посматривал пустыми глазницами из дальнего угла.
– Ложись, – закричал Коля, не подумав о том, что товарищ и так лежит, рухнул рядом.
Послышался противный скрежет, с каждым мгновением он звучал все громче. Словно по команде фонарики повернулись в сторону двери. Верхняя часть стены двигалась, шевелилась, будто живая. Треснула, ломаясь, рама. Камни всех размеров устремились вниз, грозясь похоронить под собой мальчишек. Коля вскочил, схватил друга за руку и потащил подальше от входа, вглубь комнаты, планомерно превращающейся в надежно закупоренную пещеру.
Глава 22
Недолгий плен и неожиданное освобождение
Грохот стих, но еще долгое время в ушах мальчишек звенели отголоски страшного камнепада. Вот и они растворились в безмолвии. Стало настолько тихо, что можно было расслышать шелест, с которым мельчайшие пылинки опускались на пол.
Подмигнул и вспыхнул блеклый свет фонарика. Слабенькая лампочка не могла пробить сплошную стену поднятой в воздух взвеси, свет терялся и мерк, не в силах пройти и двух метров. Дышать было практически невозможно. Пыль скрипела на зубах и отвратительным налетом оседала на языке и губах. Футболки, которые мальчишки пытались использовать в качестве импровизированных респираторов, помогали мало, они не очищали воздух, а всего лишь ограничивали глубину и частоту вдохов.
Скоро стало понятно, что все не так плохо, как казалось вначале. В свете фонаря было заметно, что пыль не висит неподвижно, как должно было быть в герметичном помещении, а движется. Медленно, но неумолимо куда-то в сторону противоположную заваленному входу, а часть и вовсе по спирали поднимается вертикально вверх. Пылинки уплывали, собирались в небольшие симпатичные смерчи и растворялись в пространстве. Это не могло не радовать, ведь ясно же – где-то имеется приток свежего воздуха, следовательно, выход.
– Вот это шарахнуло! – восхищенно воскликнул Сашка и закашлялся. – Слушай, Коль, а зачем ты орал мне ложись? Я ведь и так лежал…
Яркое пятно света от его фонарика забегало по полу, ощупывая каждый квадратный сантиметр.
– Тебе не кажется, что здесь кто-то есть? – продолжал он.
Луч часто задрожал. Просто в центре освещенного круга белел человеческий череп. Пустые глазницы выглядывали из-под полуистлевшей пилотки, чуть поодаль виднелась костяная рука с раздробленным предплечьем. Лишенные плоти пальцы сжимали покрытый толстым слоем пыли обломок приклада.
Коля посветил в том же направлении и прошептал:
– Надо же, совсем как у нас в биологическом…
– А ведь страшно! – вторил другу Сашка, непроизвольно пятясь назад.
Послышался противный скрип – спина мальчишки уперлась в стеллаж. Массивная конструкция покачнулась, но устояла. Рука, действуя сама собой, принялась изучать то, что лежало на полке. Пальцы нащупали трубу. Схватили ее, приподняли. Мгновение и страх отступил, его место заняло любопытство. Еще одно и вот в желтоватом свете отчетливо видна винтовка. Сашкины глаза тут-таки вспыхнули и зажглись ровным зеленоватым пламенем (возможно, это лишь отблеск неверного света слабенькой лампочки).
– Ты это видишь? – прошептал он.
– Настоящая! – Коля моментально оказался рядом.
Фонарики заметались, в их свете мальчишки осмотрели стеллаж. Это был самый настоящий склад. Оружие, как советского, так и немецкого производства. Большей частью сломанное оно и ржавое, но на верхних полках виднелись и несколько отлично сохранившихся экземпляров. Там были револьверы, покрытые плотным слоем смазки, перемешанной с пылью. Ниже расположились ящики с патронами, гранаты, ножи насыпью всех видов и размеров. Это опасное богатство настолько завладело мыслями и воображением мальчишек, что они моментально позабыли о том, что заперты в подземелье, а Сашкины воображаемые рыцари, так те и вовсе затерялись где-то в темноте. Зачем золото, если тут такое!
– Вот это да, – Сашка протянул руку к сложенным пирамидкой минам. – Никогда ничего подобного не видел.
– Стой, – Коля схватил друга за плечо. – Давай ничего не будем трогать, судя по всему, это арсенал времен Великой Отечественной, кто знает, какие там внутри реакции за эти годы проходили. Заденешь что-то не то, как рванет, от нас и воспоминаний не останется. Вообще самым разумным было бы сообщить о находке участковому…
– Для начала надо отсюда выбраться, – Сашка с трудом заставил себя убрать руку от опасного склада. Он наклонился и поднял с пола маленькую книжечку в кожаном переплете с тиснением. – Интересно, а это что?
– Давай посмотрим.
Книжка оказалась непростой. Обе половинки обложки соединял ремешок с маленьким металлическим замочком. Кожа отлично сохранилась, чего не скажешь о металле. Да, слабым звеном оказался именно замок. Достаточно было придавить его пальцами и проржавевшее железо сдалось. Это стало хорошей новостью, но была и плохая – время не пощадило и бумагу. Листы, которые держались исключительно благодаря обложке, распались, будто пепел, стоило немного ослабить на них давление.
– Жаль! – Коля взял обложку из рук товарища. – Возможно, это чей-то дневник, можно было узнать имена, да и просто получить хоть какую-нибудь информацию. Надеюсь, сама обложка нам что-то расскажет, кожа это долговечный материал, да и восстановить тиснение не так уж и сложно. Выберемся, вернусь в город, сразу же займусь…
– План хороший, но как мы выберемся? Единственный выход там и он завален.
– Можно было бы просто позвонить, но нет! У вас и на поверхности со связью не очень, что говорить о подземельях! – Коля медленно обернулся, освещая фонариком стены. – А вообще у меня такое ощущение, что тот выход он не единственный. Заметь, лишь несколько минут прошло, а пыль вся ушла, да и воздух уже почти чистый.
– Не поспоришь. Конечно, далеко не факт, что в щелку, куда воздух может просочиться, протиснутся и двое мальчишек, но попытаться стоит. Где будем искать этот самый выход?
– Честно говоря, даже и не представляю. Пыль уходила куда-то туда, – Коля неопределенно махнул рукой. – Оттуда и начнем. Ты правее, я левее. Поскольку что именно мы ищем неизвестно, обращай внимание на любую мелочь. Пометку на стене, рычаг, просто знак какой-нибудь.
– Лучше бы это была обычная дверь, – мрачно пробормотал Сашка и шагнул правее.
Прошло всего несколько секунд, фонарик в руке у Коли ярко вспыхнул, подмигнул и погас. Попытки постучать, извлечь и снова вставить батарейки ни к чему не привели. Еще некоторое время роль осветительного прибора играл экран телефона, но его также хватило ненадолго.
– Все! – обреченно выдохнул Сашка, когда фонарь в его руках также выключился. Он сел на землю просто посреди подземной комнаты. – Процесс зашел в тупик. Как подумаю, что со мной мама сделает, если я домой не вернусь, так просто страх берет! По меньшей мере, голову открутит…
– А бабушка! – Коля сунул бесполезный телефон в карман и сел рядом.
– Точно, если она не открутит, то это сделает твоя бабушка!
Они замолчали, воцарилась гнетущая тишина, делая темноту еще более густой и непроглядной. Вернее, так должно было быть, но нет. Слишком уж быстро глаза мальчишек привыкли к отсутствию освещения, совсем немного времени прошло, и они могли достаточно отчетливо различать силуэты друг друга. Это наводило на мысли и заставляло задуматься.
Минуты сменяли друг друга, блеклое свечение становилось все ярче, скоро можно было с высокой точностью определить его источник. Потолок. Примерно посредине помещения он был заметно светлее.
– А ведь в том месте какое-то кольцо висело, – задумчиво пробормотал Сашка. – Я его ясно видел, но сразу не придал значения, мало ли что там наверху болтается. Нет, ну точно! Массивное такое, на скобе ржавой покачивалось. Что если это люк?
– Если люк, то он должен наверх открываться. Хотя надо попытаться, вдруг удастся его сорвать. Да, потянуть надо…
– Логично, но сегодня на нас стена уже падала, как-то не очень хочется, чтобы еще и потолок свалился.
– Надо дистанционное управление смастерить. Вот здесь под стеллажом трос валяется. Старый, ржавый, тяжелый, зато крепкий. Продеваем его в кольцо, фиксируем чем-нибудь, да любой железкой. Отходим как можно дальше и тянем. Пробуем?
– Давай!
Быстро соорудили пирамиду из старых ящиков и всего, что было под рукой. Сашка взобрался на вершину, нащупал кольцо. Осторожно продел в него трос, сделал петлю, вставил в нее отрезок трубы. Спустился. Вдвоем они отошли в дальний угол, взялись, напряглись.
Послышался ободряющий скрип. Мальчишки заметно воспрянули духом, поддается, а это почти победа! Еще одно усилие – скрип стал отчетливее, трос дрогнул. Рывок, треск, удар. В подвал ворвался ослепляющий дневной свет, тут же на секунду ослабив его яркость, в образовавшуюся дыру влетело что-то объемное. Послышался грохот разваливающихся ящиков и мгновение абсолютной тишины.
– Витька! Ты куда делся? – разбавил безмолвие знакомый голос. На ярком фоне секунду назад образовавшейся дыры в потолке промелькнула тень. – Ого! Ты там живой?
– Дед Иван! – закричал Сашка. – Виктор Владимирович!
– О, а вы тут как очутились? Вы же должны были выйти… – из груды обломков выбрался пенсионер-ракетчик и энергично замотал головой.
– Ладно, вы там пока посидите, а я поищу что-нибудь, чем вас вытащить, – донеслось сверху.
Глава 23
Воспоминания о лете
Три жарких месяца пролетели незаметно. Тихо подкралась осень. Отзвенел звонок, знаменуя начало нового учебного года. Первые дни сентября, они самые трудные. До чего же сложно настроить организм, который успел привыкнуть к отсутствию всяческого режима на рабочий ритм!
Все те же стены, одноклассники, которые практически не изменились, может чуточку стали старше. Скучающие лица, взгляды, устремленные в окно, туда, где деревья ближайшего парка все еще не сменили зелень летних нарядов на осеннее золото. Жаль все-таки, что лето такое короткое…
– Добрый день господа гимназисты! Вижу, вы неплохо отдохнули, набрались сил, следовательно, время переходить к занятиям, – Людмила Валентиновна стремительной походкой вошла в класс, кивнул, мол, садитесь. Привычным жестом бросила журнал на стол и подошла к доске. – Для начала я предлагаю проверить, не разучились ли вы пользоваться таким полезным предметом как шариковая ручка. Точно так, напишем небольшое сочинение, осталось только выбрать тему. Какие будут идеи?
– Как я провел лето… – послышался печальный с нотками обреченности голос с галерки.
– Хороший вариант, можно сказать, классический. Правда, судя по тону Григорьева, эта тема ему мало интересна. Вот для него, а также для тех, кто не желает вспоминать прошедшие каникулы, предлагаю альтернативу, – она взяла мел и каллиграфическим почерком вывела на доске две строчки. – Таким образом, на выбор предлагаются две темы: «Как я провел лето» и «Моя любимая книга». Вопросы? Нет? Тогда можно начинать.
Пусть возможность выбора и не добавила особого энтузиазма, все дружно зашелестели тетрадками, взяли ручки и склонились над партами. Коля посмотрел на товарищей, задержал взгляд на зеленой листве парка, так похожей на ту, лесную. Мысленно пожал плечами. Нет, для него выбор очевиден! Если кому и есть что вспомнить, так это ему. Сколько всего было! Утренняя рыбалка, диверсанты-браконьеры, прогулки в лесу! А открытые (именно так, открытые!) ним с Сашкой тоннели! Да, ведь благодаря двум мальчишкам в истории никому не известного села Ивановка открывается новая страница и не одна. Теперь имение и его окрестности будут изучать настоящие ученые-историки! Это ж если даже очень коротко все описать, страниц пять получиться, если не все десять!
Ручка подготовлена, тетрадка открыта, можно начинать. Тут-таки подключилось воображение, на удивление ярко оно изобразило картину ближайшего будущего: завистливые взгляды одноклассников, расспросы, восторги. Коля буквально видел, как глаза школьного товарища, Витьки Григорьева округляются, как тот бормочет: «Да нет, не может такого быть! – а после добавляет: – Вот бы меня туда».
Картина получалась очень уж заманчивой, настолько, что тут-таки захотелось приблизить миг славы. Ручка уже почти коснулась бумаги, но вдруг, затмевая фантазии, проснулась память. Коля вспомнил девчушку со смешными косичками ту самую в ситцевом платье с яркими цветами. Она отодвинула на задний план восторженных одноклассников, покачала головой и укоризненно прошептала: «Быть знаменитым некрасиво, не это поднимает ввысь». Казалось, ничего особенного, воспоминание как воспоминание, но Коля вдруг передумал. Решительно пододвинул к себе тетрадь, почерком твердым и уверенным (совсем не похожим на каракули, которыми изобиловали его старые тетради) вывел посредине листа: «Моя любимая книга». Чуть поразмыслил и добавил «Таинственный остров»…
Казалось, только начался учебный год, а вот уже и осенние каникулы отгуляли. Как-то совсем уж некстати в середине ноября выпал снег. Большие и удивительно пушистые снежинки весело кружили за окном, медленно опускались они на все еще теплую землю, таяли, превращаясь в отвратительную слякоть.
Коля с трудом заставил себя отвести взгляд от окна. Бегло пробежал глазами густо исписанный цифрами листик, посмотрел на часы. Пятнадцать минут до звонка, а самостоятельная работа готова. Да, математика ему всегда давалась легко.
Неслышно открылась дверь. В класс заглянул Сергей Александрович – директор. Он почитал профессию учителя больше любой другой, для него урок это было нечто почти святое. Крайне редко он позволял себе прервать занятия, это могло означать лишь то, что случилось нечто из ряда вон выходящее. Об этом знала вся школа потому и неудивительно, что школьники тут-таки отложили ручки. Ясно же, сейчас что-то произойдет…
Директор сказал несколько слов учительнице, та утвердительно кивнула, повернулась к классу и сказала:
– Ребята, у Сергея Александровича есть короткое сообщение, давайте сделаем перерыв и выслушаем его, – она прошла между рядами парт, встретилась взглядом с Колей, загадочно улыбнулась и подмигнула ему. Он оторопел…
– А время добавите? Надо же «самостоятельную» дописать! – послышалось с задней парты.
– Лично тебе, Григорьев, добавлю, – ответила учительница, – но боюсь, тебя это не спасет!
В классе захихикали. Никогда не отличавшийся умением молчать троечник хотел что-то добавить, но почувствовав взгляд директора, счел разумным промолчать.
– Мы получили занимательное письмо, – убедившись в том, что все восемнадцать пар глаз смотрят на него, начал директор. Он открыл папку, извлек из нее листик стандартного размера, начал читать. – Уважаемый Сергей Александрович! Обращается к Вам председатель сельского совета села Ивановка. Ученик Вашей школы, Стародубцев Николай, будучи на отдыхе во время летних каникул вдвоем со своим другом сделали открытие, кардинально изменившее представления об истории нашего села. Более детальным изучением находок займется специально сформированная команда историков. Я же хочу поблагодарить педагогический коллектив и Вас лично за правильное воспитание подрастающего поколения в духе патриотизма и интереса к истории. Также приглашаю представителей Вашего учебного заведения и вышеупомянутого Николая принять участие в торжествах в честь открытия памятника защитникам родины участникам Великой Отечественной войны. Ждем Вас 28 ноября сего года…
Класс загудел, будто улей и все (теперь уже семнадцать) пар глаз разом посмотрели на Колю. Он же заерзал на стуле, чувствуя себя не в своей тарелке. Права была девчушка, в том, чтобы внезапно стать знаменитостью приятного крайне мало…
– Конечно, мы принимаем приглашение. Готовься Коля, двадцать восьмое скоро! – директор подошел ближе и протянул мальчику руку. Тот поднялся, чувствуя, как пылают щеки. – Что еще можно добавить, молодец!
