Читать книгу: «#ЖИВОЙ», страница 4
Чем выше поднимался уровень персонажа, чем сильнее становился наносимый им урон, чем больше у него появлялось активных возможностей, тем дальше он уходил от стен спасительной деревни. Все чаще и чаще он сражался с сильными, агрессивными мобами, все большими ухищрениями он атаковал и защищался. Ближе к утру он прокачивал своего персонажа в локации, где мобы были по своему уровню вдвое выше, ко всему прочему агрессивно реагировали на любые перемещения около них.
– Народ, хелп! – появилось в общем чате.
– Ты где? – написал в ответ Леонид.
– Я на орках, квест на меч делаю, выйти не могу, у меня хп не хватат!
– Ща подойду, попробую.
Леонид начал рыскать своим персонажам по окружающим его комнатам и переходам. За двадцать минут он сильно углубился в руины и уже трижды сидел на полу, восстанавливая драгоценные энергии. Наконец он добрался до комнаты, на спуске в которую стояли несколько неагрессивных мобов. «Странно они респавнулись, что так плотно – то?» подумал он.
– Походу до тебя добрался, перед твоей комнатой они в очередь выстроились? – спросил Лёня в чате.
– Ага, пасутся гады, а мне прорываться сейчас никак, оба лезвия набила, а свитков нет, боюсь дропнуться.
– Че их так много? Ты тут одна была? – спросил Лёня, придумывая стратегию действий.
– Не одна, вдвоем, с бафарем, но его положили, на него они и прибежали гурьбой.
– Понятно, ты кто?
– На второй профе буду паладина брать, а ты?
– Пока виз, буду некр. Ладно. Сколько их вокруг тебя?
– Трое. Пати кидать?
– Кидай! Короче так: бежишь ко мне, около меня будешь танковать, я тебя буду хилить, и их постараюсь успеть дебафнуть. Сейчас себя отбафаю и начинаем, договорились?
– Да!
Леонид отвел своего персонажа на максимальное возможное расстояние от пасущихся орков. Подтвердил участие в группе, рядом с показателями его персонажа появились еще одни, над которыми висело игривое «NataGraNata». Пошевелил мышкой, выдохнул.
– Давай!
Через короткий промежуток времени, стоявшие было орки отпрянули ото сна и скопом двинулись к спуску в комнату. Цветная линия, показывающая здоровье «Натыгранаты» начала быстро уменьшаться в размерах. Леонид выстрелил в ближайшего из орков самым из мощных заклинаний и приготовился накладывать заклятие, восстанавливающее здоровье. Из толпы орков показалась фигурка игрока, немного отбежала, развернулась и начала рубится. Лёня накладывал раз за разом заклятие восстановления здоровья. Только красная полоса собиралась истончиться, как снова прыгала примерно до середины. Пал один моб, затем второй. Леонид, в промежутке между лечением, успел сам нанести критический удар одному из потрепанных напарницей орков. Вскоре была одержана коллективная победа. Леонид посадил своего персонажа восстанавливать потраченную ману, Ната бегала и собирала выбитый из мобов лут.
– Спс, – наконец написала она в чат.
– Да влкм, – ответил Лёня, – ща ману восстановлю, побежим к телепорту.
– Лады, я тебе пока станцую.
Чар Наты подошел вплотную к персонажу Леонида и стал танцевать.
– Шикарно, – написал Лёня, – хорошо танцуешь.
– Ага, я такая, ну, че ты там, восстановился, гоу к тп! А то мне эти руины уже в кишках и спать охота, а скоро в шк вставать!
– Ну гоу, так гоу, только агров не провоцируй, я их лучше из далека валить начну, быстрее пройдем.
Вдвоем они очень быстро пробрались к выходу из руин. Ната убежала в сторону деревни, а Леонид заставил своего персонажа забраться на небольшой холм около входа в руины и там усадил за деревом, на стороне, обратной тропинке.
Вроде не произошло ничего особенного, но Лёню распирала гордость, он улыбался до ушей, вспоминая как сам провел это, с виду, простое сражение. Впервые он играл в онлайне, совместно с другим игроком, и эта совместная битва не была похожа даже на командные сражения в онлайн шутерах. Было что-то другое. Ощущение присутствия в чем-то реальном, значимом. Он бездумно вращал мир мышкой вокруг персонажа. Было пустынно, в общем чате не было никаких сообщений. Он пощелкал окна чатов, в торговом народ предлагал друг дружке то соски, то эквип, то просто звал в пати. Лёня продолжал счастливо улыбаться. Он уже знал, что отныне точно будет проситься в разные групповые сражения, рисовал себе то, как его персонаж будет играть пусть не главную, но одну из основных ролей в одержании будущих побед.
Он встал, пошел на кухню попить. На обратно пути понял, что сил у организма просто не осталось, надо спать. Утром его перед уходом разбудил Алексей.
– Лёня, я на работу, ты скажи, что в этом месяце с твоей долей в квартплате?
– Леха, не вопрос, все будет! У нас же завтра?
– Завтра, да. Ну, спасибо, я пошел.
Дверь закрылась, Леонид снова погрузился в сон. Ему снилось, как он, выполнив очередной квест, выбирает очередные скилы для своего персонажа. Проснулся ближе к обеду, вспомнил обещание, данное Алексею, поморщился. Взял мобильник, обреченно выдохнул и набрал номер. В трубке долго шли длинные гудки, наконец, ему ответили.
– Мамуль? – напуская бодрости в голос, поздоровался он.
– Ой, сынок! Как ты? Что-то случилось? У тебя все в порядке?
– Да ну мам, ты чего, я просто позвонил спросить, как у вас дела, как здоровье твое, бати, – начал оправдываться Леонид.
– Ох, да что с нас стариков возьмешь, у нас простые радости, вчера вот с папой на спектакль ходили, в город с премьерой театр Вахтангова приехал, Онегина смотрели, я даже плакала, так все красиво было. А у тебя как? Чувствуешь себя нормально? Голова не болит?
– Да все нормально мамуля, я как бык! А батя как?
– Да папа в гараж ушел, что-то там карбюратор барахлит и двери в гараж подкрасить хотел. Жаль, что тебя не застал, с радостью бы твой голос послушал. Что нового у тебя, как на работе?
– Да мам, все потихоньку, тут такое дело, у нас на работе с зарплатой задержки, а мне за квартиру надо платить. А еще хозяйка потребовала за три месяца вперед, а то грозится плату поднять, – соврал Леонид, – вы не займете мне чуть денег, на месяц-другой?
– От кошмар, бессовестная какая, а может тебе другую квартиру снять, зачем с такими нечестными людьми рисковать? – возмутилась мама, – а то деньги возьмет да на улицу выставит?
– Да не, мамуль, я же по расписке плачу, так что не выставит, мне бы просто пару месяцев перекантоваться, а потом я верну!
– Да ну сынок, какой там «верну», как разбогатеешь, потом поговорим. Папа вернется, я ему скажу. Тебе на тот же счет переводить, что и обычно?
– Да мам, – сказал Леонид и загрустил, у него всегда портилось настроение, когда приходилось что-то просить у родителей, – счет тот же, а сегодня-завтра сможете? А то она внезапно потребовала и торопит.
– Хорошо солнышко, не переживай, папа придет я его сразу пошлю.
– Целую тебя мам, пошел работать, папе привет передавай, – ответил Леонид и повесил трубку.
Встал с кровати, потянулся. С удовольствием позавтракал и вышел из дома. На улице его встретил тот редкий московский день, когда на небе нет ни одного облака, когда дует сильный пронизывающий ветер и когда начинает казаться, что все возможно, стоит лишь этого захотеть.
Леонид приехал в Царицыно и пошел гулять по его многочисленным тропинкам. В пруду неспешно плавали утки, птицы выводили затейливые трели. Он подошел к одному из больших дубов и прислонился. Удивительное ощущение прикосновения к дереву. Сначала кажется, что ты уперся в сухую, твердую кору, которой ты безразличен, которая никак не реагирует на твое прикосновение. Но стоит постоять так с закрытыми глазами и уже через немного времени начинает казаться, что ты не просто слышишь, а чувствуешь, как живительные соки могучими потоками от корней до самой кроны растекаются по стоящему рядом с тобой исполину. Как он уже смирился с тем, что ты рядом, ты как ветка, что приросла к дереву. И часть этой жизни начинает вливаться и в тебя, наполняя силой и светом. И в этом единении наступает какой-то удивительный покой. Когда ты перестаешь ощущать время, место, и даже самого себя. Есть только эта природная мощь, и ты – ее малая часть.
Спустя какое-то время Леонид отключился от этого живительного источника и пошел дальше. Ему на встречу бежал карапуз, одетый в красно-зеленый комбинезон. Мальчик хохотал и практически падая, несся прочь от безуспешно пытавшейся его догнать женщины. Леонид присел и распахнул руки. Малыш налетел, Леонид подхватил его, покружил и поставил на землю. В этот момент подоспела запыхавшаяся женщина.
– Игореша, – укоризненно засюсюкала она, – что же ты от меня убегаешь? Тете Наташе уже тяжело бегать за тобой, вон ты какой уже быстрый!
Малыш счастливо хохотал и пытался вырваться из рук.
– Спасибо, что поймали, – обратилась она к Леониду, – а то вон видите нос и так разукрашенный, носится как угорелый, уже за ним не успеваешь.
– Да за что «спасибо», – отмахнулся Леонид, – правильный мужик растет, с характером.
– Да уж, – вздохнула женщина и, крепко взяв за руку брыкающегося малыша, пошла дальше.
Леонид забрался в развалины главного здания и ходил по ним. Почему-то именно здесь приходили в голову разные фантазии, мыслилось единение с тайными силами и чувствовалось их незримое присутствие. У него с детства была тяга ко всему мистическому, и именно в Коломенском и Царицыно у его фантазии начинался самый буйный полет. Казалось, будто ладони начинают гореть и наполняться тяжестью, а от мыслей по затылку начинали бегать мурашки. Нагулявшись по парку, он вернулся к прудам, где остановился понаблюдать за кормлением уток.
На скамейке, недалеко от пруда, сидел мужчина средних лет и что-то постоянно выкрикивал. Леонид подошел немного ближе и понял, что мужчина вслух разговаривает сам с собой.
– 9 лет? Всего 9 лет? Нет, это ни в какие ворота! Он украл 35 миллиардов, а ему дали всего 9 лет?! Значит юсовцы Адамову за 9 миллионов – 60 лет насчитали, а мы Ходорковскому – 9! Математики хреновы! Как они делили срок-то?
– Да мне все равно, чтобы вы не говорили, мне плевать и на Ходорковского, и на Адамова, и даже на рыжего Чубайса! Покушение! Тьфу! Да какое к черту покушение?! Какой там полковник Квачков! Полковник! Да будь я полковником ГРУ, да я этого рыжего руками бы разорвал, а тут «неудачное покушение»! Брехня, судари, бре-хня!
– Вы уже заврались настолько, что к 50-летию Победы не смогли вспомнить, что за победа такая! Мрази! Сволочи! Испоганили себе души, за нас принялись. Погань всякую на плакатах поразвесили и радуетесь! Скоро, думаете, позабудем! А вот хрен вам! – мужчина недвусмысленно показывал кукиш пруду, уткам, и даже тыкал им куда-то в небо.
– Брехуны, ироды, сволочи… – еще раздавалось за спиной Леонида, когда тот пошел к выходу из парка.
Лёня купил в ларьке бутылку девятки балтики, сел в автобус и отправился домой. По дороге ему позвонил отец.
– Лёня?
– Да пап! Как ворота? – устало произнес Леонид.
– Ворота нормально, что там у тебя за беда?
– Да хозяйка за три месяца вперед денег потребовала, вот прошу вас занять.
– Понятно, пошел в сберкассу, как получишь, отзвонись, – сказал отец и повесил трубку.
Леонид засунул телефон в карман, откупорил бутылку об поручень и сделал два глотка. Девятку он любил пить теплой, одной бутылки хватало для того, чтобы почувствовать нежные объятия хмеля. Лёня сделал еще глоток, в ушах зашумело, по телу стало разливаться приятное тепло. «Плевать – подумал он, – на все мне плевать» и, прислонившись головой к окну, закрыл глаза. Когда автоинформатор объявил его остановку, Леонид с трудом отлип от стекла, и неровной походкой вышел из автобуса. Небо уже заволокло низкой облачностью, стало темно.
Придя домой, Леонид забрался в горячий душ, вышел, допил пиво и сел за компьютер. Загрузив почту, он увидел письмо от Маши.
Привет Лелик!
Прости меня, пожалуйста, что я тебя так подвела. Мне ужасно стыдно перед тобой. Как там твоя голова, дышать все больно?
У меня все просто ужасно. Но ты, наверное, слышал. Дело на меня не завели, но это слабая радость, теперь у меня ни машины, ни работы, ни денег, ни подруги. Какой-то кошмар. Я плачу целыми днями. Одна радость – мой Никитушка. Я теперь с ним целыми днями. Он так вырос, такой умненький. Правда, вот сильно заболел, простыл, а еще аппендицит вырезали. Прямо все ни Слава Богу, как и у его мамы.
Не хочу тебя грузить своими проблемами. Да ты, наверное, теперь и общаться со мной не захочешь. Но все правильно. Я пойму. Ты выздоравливай, пожалуйста, и больше темными закоулками не ходи, ладно?
Когда буду в Москве, можно я тебе позвоню? Не захочешь не отвечай.
Пока, целую в носик.
Машкин.
Глава 4. Давид.
Когда восстанавливал паспорт, случайно встретился со своим давним знакомым, который занимался ломом цветных и черных металлов. Тот, выслушав историю Леонида, от души поржал над его ситуацией.
– Веришь, – сказал он, – терпеть не могу Москву и всех москалей. Там поголовно все гандоны, повернутые на бабках. Че ты туда поперся? Тебе дома работы мало? Или что?
Леонид нехотя пытался объяснить, что на самом деле «дома» он никак не мог найти нормальную работу, а каждый раз упираться в самодурство мелких «князьков» ему просто надоело.
– Да ты реально гонишь! – не унимался его товарищ, – захочешь, подвязывайся! Надумаешь – звони, тема широкая, найдется и тебе местечко!
Во всей кутерьме, которая встретила Леонида в столице, он поначалу и не вспоминал о состоявшемся разговоре. Механически пытался решить возникшие сложности по уже ранее опробованной схеме. В это утро, так и не заснув, ушел на кухню делать себе чай. Пока нагревался чайник, он решил подсчитать остатки наличности. Принес на кухню куртку и вывалил содержимое ее карманов на стол. Среди помятых купюр на столе оказалась сложенная вчетверо бумажка с лаконичной надписью «Давид» и номером телефона. «Это знааак», – с ухмылкой подумал Леонид.
Обычно начало любого важного дела всегда откладывал на понедельник. В этот раз он решил заняться собой прямо здесь и сейчас, не взирая на то, что было полшестого вечера пятницы. Решимость скорее вернуться в форму сначала впихнула его в кроссовки со спортивным костюмом, а потом пинком выгнала на улицу. Стараясь не обращать внимания на уже, ставшее привычным, головокружение, Леонид свернул в темную арку и перешел на бег. Бежать было тяжело, мало того, что он сразу начал задыхаться от слабости, так еще каждый вдох, каждый шаг отдавался резкой болью в груди. Леонид скрипнул зубами, выматерился и продолжил бег. Метров через двести он остановился. Нагнувшись и упершись руками в колени постоял, тяжело дыша. Во дворе рядом находившейся школы было несколько турников, брусьев и кривая, испачканная грязью шведская стенка. Лёня подошел к турнику, постоял, подпрыгнул и схватился за перекладину. Резкая боль стеганула грудь, заставив пальцы разжаться. Он вскрикнул, обложил матом свои ребра, всю их ближнюю и дальнюю родню.
– Ладно, – сказал он вслух, – понял, не дурак.
Сообразив, что резкие нагрузки ему не по силам, занялся разогревающими упражнениями. Помахав минут пятнадцать руками, кривясь, покрутив корпусом и поприседав, он довольный собой отправился домой. Дома забрался в душ. Ванна была совмещена с санузлом, стены выложены плиткой грязно-шоколадного цвета. Первое время он пытался отмыть стены разные средствами, все надеясь, что это не родной цвет, а вековая грязь. Но, увы, все усилия были бесполезны. Лёня любил сначала нагреться под обжигающими каплями, постепенно добавляя и добавляя горячую воду так, чтобы вся ванна погрузилась в жаркий туман, а потом в какой-то момент, резко выключить горячую и насладиться, как организм взрывом выпрыгивает из неги, как в секунду прочищаются мозги, а все мышцы приходят в тонус. И при этом главное не сдерживать звериный рык, что рвется наружу. Вдоволь нарычавшись под ледяной водой, Леонид вышел из душа, все тело горело, даже боль куда-то спряталась и не напоминала о себе.
Он зашел на кухню, взял со стола бумажку и набрал номер.
– Да! – спустя десяток гудков раздался в трубке раздраженный голос.
– Давид? Привет!
– Кто это?
– Это Леонид, Лёня, Лёнс, помнишь, недавно встретились? – смутился Леонид.
– Аааа, Лёня, здарова! Подкатывай! Я ща у Розы, как раз осетрину жарят!
– Да спасибо, Давид, но я, мля, в Москве, насчет «подкатывай» быстро не выйдет, – разочаровано ответил Леонид.
– Ммм, – жуя промычал Давид, – че звонишь, братуха? Помощь какая нужна?
– Да помнишь, ты говорил, что варианты поработать вместе есть? – Лёня ненадолго замялся, – а то, веришь, пока я ездил паспорт восстанавливать, меня эти уроды уволили.
– О! А я тебе говорил! Гандоны они все! Ган-до-ны! – по слогам повторил Давид, – слушай, родной, гамно вопрос, все обсудим, ну давай не сейчас, а? Я тут с кентами водочки попью, завтра с утра чуть поболею, а ты меня к обеду набери, да и потрем на эту тему, лады?
– Конечно, – торопливо проговорил Лёня, – давай, попей и за меня подними, если не в падлу!
– Легко! Давай! Пока! – Давид повесил трубку.
Достал из холодильника пару помидоров и огурцов, сметану. Почистил и нарезал половинчатыми кольцами лук, дольками помидоры, кружочками огурцы. Все это обильно засыпал солью и залил сметаной. Поставил салат немного настояться. Порезал небольшую булочку «Бородинского». Взял табурет, отнес его в комнату, поставил перед кроватью. Выставил на него приготовленное, сел, включил телевизор и DVD-плеер. На днях он купил диск с первым сезоном сериала The Lost, и, уже, практически на одном дыхании, просмотрел пять серий подряд. И теперь разрывался между желанием перенестись в причудливый мир «Линейки» и продолжить небывалое приключение по ТВ. Решил так – пока ем, посмотрю серию, другую, а потом погамаю.
«Остаться в живых» был необычным ТВ-произведением, ничего подобного Леонид до него не видел. Сюжет захватывающий, набор классных актеров, потрясающие размахом съемки. Восхищала возможность наблюдать за людьми, уцелевшими в авиакатастрофе и попавшими на остров, который только сначала казался необитаемым. Быть свидетелем борьбы характеров, силы и слабости души, а еще мистических, практически сказочных событий на каждом шагу. Сериал забирал на себя все внимание, заставлял мозг лихорадочно соображать, чтобы давать пояснения происходящему и выдавать гипотезы. Стоило серии закончится, как пальцы сами жали на кнопку переключения на воспроизведение следующей. Высшее удовольствие для настоящего мужчины – вкусная еда и захватывающее кино.
Ближе к полуночи с работы приехал Алексей. Он молча переоделся, погремел кастрюлями на кухне. Поужинав, пришел и сел рядом с Леонидом.
– Что смотришь? – бесцветным голосом спросил он.
– «Лост», ну, «Остаться в живых», вещь! Видел? – взбудоражено ответил Леонид.
– Неа, у меня сегодня был шанс не остаться в живых, с ног падаю.
– Что случилось? – Лёня нажал на паузу.
– Да ты смотри, смотри, я спать… – помолчав, Алексей добавил, – сегодня бухгалтерии новую программу ставили, это какой-то караул, на некоторых компах не идет, бухгалтера вопят, интерфейс не понимают, начальство орет, все бегают, чего-то требуют и так целый день. За небольшим нас сегодня раз двадцать не расстреляли и еще примерно столько же чуть не повесили.
Алексей ушел к своей кровати и безвольным трупом рухнул на нее.
– Тебе телик не мешает? – поинтересовался Леонид.
– Мне уже ничего не мешает, – нечленораздельно промычал Алексей и засопел.
Леонид выдержал еще две серии, глаза начали слипаться, его клонило в сон. Наконец он сдался.
Разбудил Алексей, уронив крышку от чайника на пол. Телевизор работал, на экране мерцало меню выбора серии. Леонид выключил технику, пришел на кухню.
– Разбудил? Извини, – виновато проговорил Алексей.
– Да не парься, сколько там натикало? – зевнул Леонид.
– Уже пять минут седьмого, чуть проспал, – Алексей потряс головой, пытаясь скинуть сонное состояние, – сейчас кофе попью и побежал.
– Давай, я отолью и дальше спать, и это, родители сегодня обещали бабки прислать, так что все нормально, я в доле, не переживай.
– Слава богу, – натянуто улыбнулся Алексей.
Алексей скоро собрался и ушел, Лёня посидел на кровати, размышляя, стоит ли посмотреть всего одну серию. Потом плюхнулся на подушку и уснул. Проснулся около двенадцати. Сделал себе чашку кофе и стоя на кухне, не спеша потягивал его, глядя в окно на прохожих. Кофе не бодрил, больше согревал, позволял организму постепенно включиться в привычное функционирование. Два азиата в светоотражающих оранжевых жилетах активно мели пешеходную дорожку, а третий со скучным видом носил с собой громадный черный пакет, в который собирал мусор. Эта непрекращающаяся борьба за чистоту на московских улицах восхищала Леонида с первых дней жизни в Москве.
Включил компьютер. Пока тот загружал операционную систему, ушел в ванну постирать вещи. Квартира была на первом этаже, сушить развесил на веревку, натянутую между трубой отопления и вбитым в косяк кухонной двери гвоздем. Загрузил почту, новых писем не было. Верхним висело письмо от Маши. Двинул указатель к ссылке «Удалить». Застыл в нерешительности, потом открыл письмо и заскользил взглядом по строкам. Какое-то двоякое состояние: с одной стороны, удалить к черту это письмо и не создавать себе лишних забот, с другой… Вроде и не обязан, а что-то толкало написать несколько строк в ответ.
Привет Маруся!
Почитал твое письмо и понял, что единственное, что меня может радовать, что у тебя хотя бы дни остались «целыми». Ты не расстраивайся так сильно, может полоса у тебя черная? Вот пройдет, да как попрет у тебя, еще и мне денег давать станешь! Так что нос не вешай и радуйся, что с детенышем рядом, да с родителями, а работа тебя найдет. За меня не парься, я крепкий, уже почти оклемался. И тебе всегда рад, будешь в Москве, обязательно звони, пересечемся!
Изрядно пощипанный, но непобежденный
Я
Отправив письмо, Леонид выдохнул. Вроде ничего не сделал, а на душе стало легче. Взгляд снова упал на экран. Иконка «линейки» просто кричала «Нажми на меня!», «Пора!».
– Подожди родная, – ухмыльнулся Лёня и взял мобильный.
В трубке зазвучали гудки. Первый, второй… пятый… пятнадцатый… и, наконец «Абонент не отвечает или находится вне зоны действия сети…». Леонид нажал сброс и набрал номер снова. Долго никто не отвечал.
– Алло, – наконец раздалось в динамике.
– Давид, здарова! Ты как?
– Кто это? – сипло спросил Давид
– Ты меня стабильно не узнаешь, – радостно ответил Леонид, – это Лёня! Как ты, жив?
– А, Лёня… Башка трещит мрачно, видать вчера лишнее было, ты че хотел?
– Да я по работе, помнишь?
– Помню, помню, Лёня… – в трубке были слышны громкие глотки, – хорошооо… У меня ребята есть, в Подмосковье, я на них иногда отгружаюсь, цену дают нормальную, но по засорам душат, короче мне там свой человечек пригодится. Я с ними созвонюсь, потом тебе звякну. Ты же сможешь… Ну… К ним подъехать, побазарить?
– Да не вопрос, смогу конечно! Только вот я не понял, что делать надо будет?
– Цветметом заниматься! Что делать?!! Бабки поднимать!
– Если честно мало что, понял, – промямлил Леонид, – ну, да пофигу, давай попробуем.
– Давай, давай! Жди звонка!
Леонид запустил «линейку», но поиграть не удалось. Игровые серверы отказывали в авторизации, видимо на них шла установка обновлений. «Видать не судьба» – подумал Леонид. Встряхнулся, переоделся и вышел на пробежку. С каждым разом физические нагрузки воспринимались легче. Он добавлял круг за кругом, стараясь не обращать внимания на боль. На очередном круге за ним погналась собака, мелкая, лохматая со звонким лаем. Вот и понимаешь, что ничего страшного в таком нападении нет, а организм весь сжимается, на холке встают дыбом волосы, всего окатывает холодная волна. Темп и дыхание сбиты. Леонид на выдохе громко обматерил пса, сделал вид, что нагибается за камнем. Собака бросилась в сторону и продолжила лаять с безопасного расстояния.
Зазвонил мобильник.
– Слушаю, – все еще задыхаясь, ответил Леонид.
– Это я, – в голосе Давида появилась бодрость, – короче, я перебазарил с мужиками, тебе надо завтра подъехать к ним. Ну и там, короче, обо всем окончательно договоритесь.
– Хорошо, куда подъехать?
– Ага, станцию Львовскую знаешь?
– Львовскую? – озадаченно протянул Леонид, – если честно первый раз слышу, это точно в Москве станция?
– Не! Это Подмосковье, ну у тебя голова умная, разберешься. Короче приедешь на эту станцию и там у любого спросишь, где завод цветмета, там все должны знать, он большой. Дотопаешь на завод, там через лес тропинка, типа по ней народу много прется туда-сюда, сориентируешься. Вот. А! Ну как до проходной доберешься, меня набери, а я им звякну, тебя встретят. Понял?
– Понял, – дыхание у Лёни уже восстановилось, – когда там надо быть?
– Ты че тупишь, Лёня? – хохотнул Давид, – это вроде я вчера бухал, а не ты. Я же тебе сказал: «Завтра! Че непонятного»?
– Да не, я про то, во сколько там быть-то надо?
– Аааа, ты вон про че. Да по херу, ну, наверное, после обеда лучше, оно с утра напостоянку головняки всякие, а после обеда уже спокойнее как-то решается. Угу?
– Да! Спасибо Давид!
– Не гони, рано спасибо! Ко всему – ты в курсе? Спасибо-то не булькает! А нам с тобой надо, чтобы булькало. Так что чеши завтра! Да! И только не кинь меня, а то я за тебя глаза людям намозолил, не похерь по обыкновению!
– Все сделаю, завтра жди звонка!
– Да. Давай!
Леонид вернулся домой, переоделся и сел за комп с целью найти неизвестную ему станцию. Загадка раскрылась быстро, Львовская оказалась станцией электрички по Курскому направлению. Мобильник приветственно пропиликал. СМСка оказалась уведомлением о зачислении средств на банковскую карту. Настроение поднималось. Напевая Кипеловскую «я свобооооден…» Лёня наспех оделся и выскочил из дома.
Он решил пройтись, миновал пару двориков, вышел к Липецкой и бодро зашагал по направлению к банку. В отделении к единственному работающему банкомату стояла длинная очередь. Стоявшие угрюмо молчали. Те, кому удалось уже снять наличные, почти бегом выскакивали из банка. Как будто вот стоит им вытащить из банкомата появившиеся купюры, как у каждого из стоящих в очереди появится по парабеллуму и со всех сторон прозвучит грозное: «Бабки или жизнь!». Наконец, пришла очередь Леонида. Банкомат со скрежетом проглотил карту, признал введенный пин-код, издевательски поинтересовался суммой, погудел, выдал чек, с надписью «данная операция не может быть выполнена и выплюнул карту. Пришла пора развлечения и игры в «Угадайку», какую сумму банкомат согласится отдать сразу. Примерно с двадцатой попытки все деньги были сняты и разнокупюрным веером распиханы по карманам.
Какая-то легкость и радость наполнила Лёню. Хотя он и понимал, что по сути денег у него не добавилось, просто влез в еще одни долги, но душа требовала праздника. Не унималась, распевая: «Неее, меня не обманешь! Я – то денюжку виделааа! Хочу кууутить!». Леонид вышел на остановку и машинально сел в автобус. Вышел в Царицыно. Сразу возвращаться домой не хотелось, зашел в свой любимый павильон. Ирина стояла к нему спиной. Рюкзак висел на одном плече, она разговаривала с полным парнем, наверное, ее сменщиком. Смеялась и нервно теребила волосы. Леонид не стал подходить, покопался в выставленных на полке дисках. Это он уже видел, это тоже. О! Прикольное коллекционное издание всего Индианы Джонса на трех дисках! Может сразу купить? Хотя нет, будет пылиться дома, ради того, чтобы однажды вспомнить про него, включить на пятнадцать минут, а потом от скуки выключить. Некоторым фильмам дано жить лишь в воспоминаниях об удовольствии, когда смотрел их первый раз. Потом это, увы, не повторяется. Смотришь, ждешь, а чего-то такого, как было тогда, в первый раз, так и не наступает. Начинаешь придираться к дубляжу, к тому, что кто-то зачем-то вырезал классную сцену, а ты помнишь, что она точно была. Все. Уже не то.
– Что-то интересное нашел? – раздался насмешливый голос за спиной.
Леонид повернулся, перед ним стояла Ира. Она уже скинула свою куртку и осталась в пушистой серо-зеленой кофте. Кофта была длинная, ниже линии бедер. Светло-серые лосины, белые кожаные кроссовки на высокой подошве.
– Але! – Ирина подняла правую бровь, – что за молчанка и чего это ты пялишься?
– Я, я, я, – почему-то Леонид стал заикаться, рассердился и проговорил, – да не пялюсь я! Просто тебе очень идет. Ты такая, классная, короче!
– Так! Завязывай, – оборвала его Ира, – не надо мне твоих труляля! Трубадур нашелся. Ты лучше расскажи, какие успехи? Вторую профу взял? Чего не зовешь? Хотя знаешь, меня там уже почти неделю нет. Посралась с советом клана вот и не захожу. А ты?
– А я, – Леонид опять замялся, – а я вот пришел, если ты не против, хотел с тобой побыть.. Ну, в смысле ночью хотел посмотреть как ты гамаешь. Ну, видать, не судьба.
– Пфф, – фыркнула Ира, – чего это «не судьба»? Будет тебе «судьба». Только давай так, у меня кофе кончился, купи а? И сгоняй чего-нибудь сладкого возьми. Потом я поработаю, поболтаем, а там народу поменьше станет, так и быть, проведу тебе мастер-класс.
Радостный Леонид выскочил из павильона, неподалеку продавали свежую выпечку, еще дальше была гастрономия. Набрав всякой вкуснятины и выстояв очередь в кассу, он вернулся к Ирине. В павильоне толпился народ. Каждый вечер многие заходили за каким-нибудь свежим фильмом, пытаясь дома стряхнуть с себя реалии и получить желанные эмоции. Ирина рассказывала немолодой паре о каком-то фильме, советуя его обязательно посмотреть. Женщину все интересовали подробности, мужчина явно устал и не хотел тянуть с выбором. Наконец он протянул Ире деньги, забрал диск и, обняв за плечо свою спутницу, вывел ее из павильона.
– Что, впарила? – улыбаясь спросил Леонид, протягивая Ирине пакеты.
– Впарила? Ты офигел? – возмутилась та, – Да это суперсвежак! Это же великий Вудди! Это же «Матч поинт»! «Впарила»… Фу!
– Извини, извини, – Лёня примирительно выставил ладони, – Вуди. Понимаю. Это который Вудпекер, типа дятел?
– Сам ты дятел!! – казалось у Иры в глазах бегают искорки, – Это самая свежая работа Вудди Алена, ты че, не смотрел?!
– Да шучу я, конечно, смотрел, все супер! – соврал Леонид, – Ты чего кидаешься? Какая ты горячая, однако!
– Ты еще не знаешь какая! – пробурчала Ирина.
– О, значит, у меня есть шанс? – игриво заулыбался Леонид.
– Будешь тупить, пойдешь лесом, понял? – отрубила она, – отвали туда за стойку, не мешай пока. А еще лучше сделай мне кофе, чайник там, внизу.
За стойкой на полу стоял видавший виды электрический чайник. У чайника была выломана крышка горловины и надломлен носик. Леонид налил из стоявшей рядом пятилитровой бутылки воду. Чайник почти сразу зашумел, изредка громко постреливая. На небольшой полке стояла пара грязных чашек, вскрытый пакет рафинада, да еще лежала куча какого-то уже несъедобного мусора. Подождав немного, Леонид взял чайник, чашки и вышел из павильона. Наскоро помыл чашки уже горячей водой. Ирина была не похожа на ту, флегматичную особу, которую Леонид привык встречать, возвращаясь с работы. Вот она что-то живо рассказывала трем смеющимся девчонкам, попросила подождать, взяла с полок несколько дисков, те счастливо захлопали в ладоши. Вот какой-то подросток долго объяснял, какую ему надо игру, видимо не зная названия, Ирина предлагала один диск за другим, в конце концов, догадалась – какой именно нужен. Мужчине понадобились CD болванки, другой пришел за концертом Шуфутинского. Центром этой кутерьмы была хрупкая фигурка Ирины. Леонид понял, что ему очень нравится, вот так, со стороны любоваться ею. Нескладные рваные движения, голос, то меланхоличный, то торопливый и легкое движение, отбрасывающее длинную челку с глаз.
