Читать книгу: «Экстремальное чтиво», страница 3
Глава 3
Пока Александр названивал браткам, пока допивал свою водку, наглым образом разглядывая Надежду, между ней и Иваном состоялся короткий, но чрезвычайно содержательный разговор.
– Ты во что квартиру превратил? – тихонько, чтобы не услышал этот страшный человек, спросила она. – Что у тебя с рубашкой? Где рукав?
– Моя квартира, что хочу, то и делаю, – заявил Иван. – Ты вот чего приперлась?
– Я же сказала – поговорить.
– Поговорила, блин! Теперь тебе придется мой дог отрабатывать.
– Как? – ужаснулась она.
– А ты еще не поняла? Натурой, как же еще?
– Я не могу!
– Ты должна! Вернее, должен я, но по причине того, что я мужчина, расплачиваться будешь ты.
– Почему я?
– Потому что, в отличие от меня, ты женщина, – веско произнес Иван. – И я советую тебе, чисто по-человечески, соглашайся. Иначе он убьёт тебя.
– Да за что?! – чуть не плача взвузгнула Надлежда. – Я-то тут при чём? Как ты мог?
– Что мог?
– Быть с чужой женщиной?
– А что? Я свободный мужик, кого хочу, того и … хочу!
– Кобель!
– Сама кобель!
Надежда зло прищурилась:
– Ну, ладно! С меня хватит!
Она вскочила с дивана и направилась к Александру.
– Сашенька, можно вас на минутку?
– Конечно! Даже больше!
Иван очумело уставился на жену, от которой не ожидал подобной прыти. Она обхватила шею Александра и, подпрыгнув, зажала его торс в тиски ног. Точнее, попыталась зажать, но исходя из того, что бандитский торс по своим размерам несколько превышал совокупную длину обеих ног распалённой Нанади, то её прыжок закончился совсем уж безобразно
Не удержав руками вес своего тела, Надежда отскочила от Александра, как мячик и рухнула на журнальный столик.
– А-а! – только и успела она сказать.
Дальнейшие слова утонули в страшном грохоте разлетающегося стола и разбивающейся посуды.
– Что это было? – не понял Александр, изумленно разглядывая корчившуюся в судорогах женщину.
– Нанадя, вы не ушиблись? – участливо спросил он.
– Наверное, надо помочь ей подняться, – неуверенно произнёс Иван.
– Дай руку, козёл! – выпалила та, барахтаясь в куче обломков и намазывая на пол черно-красную икру.
Никто из мужчин не шелохнулся, полагая, что ругательное обращение относится не к нему.
За окном послышалось бибиканье автомобильного гудка. Александр вышел на балкон и радостно возвестил:
– Собирайтесь, за нами приехали!
Иван наконец догадался, что жена самостоятельно встать не сможет никогда и, сетуя на то, что кто-то слишком много пьёт, рывком поднял её с пола. Надежда тяжело дышала и с трудом удерживала равновесие. Только тут до Ивана дошло, что она вдрызг пьяна.
– Ванечка, дорогой, – проворковала она, – мне кажется, что я сломала руку.
Александр подошел и с видом знатока дёрнул ее за запястье.
– Нет, – сказал он, – не сломана. Я знаю, как определить. Если бы была сломана, то ты бы сейчас потеряла сознание.
– Ты дернул не за ту руку, мой милый, – засмеялась Надежда и тут же взвыла от дикой боли в другой руке..
Александр исправил свою ошибку, что и в самом деле привело к полной отключке незадачливой попрыгушки. Иван еле успел подхватить вмиг ставшее ватным тело, справедливо опасаясь, как бы супруга не разнесла что-нибудь ещё.
– Её надо в больницу! – прохрипел он.
– Подожди! – крикнул бандит. – Мои ребята всё сделают.
Он снова вышел на балкон, сунул два пальца в рот, пошипел пару секунд, потом, убедившись, что свистеть временно разучился, заорал во все горло:
– Эй, Колян! Давай сюда! Скорее, твою мать!
Не успел он войти в комнату, как из коридора с пушками наизготовку ворвались всё те же колобки. Видимо, они не разобрались, что к чему, поскольку один из них, недолго думая, звезданул рукояткой пистолета Ивану по затылку.
Тот сделал удивлённое лицо и повалился на диван, придавленный сверху телом супруги.
– Ты чё, в натуре, офонарел?! – вновь заорал Александр. – Уберите пушки, дураки! Несите их обоих в машину!
– Ага, – сказал Колян и особенно не церемонясь, взвалил на плечо Надежду.
Та слабо застонала, открыла глаза и одной рукой натянула юбку пониже. Вторая рука свисала плетью. Колян для удобства схватил её за эту самую руку и тут же чуть не оглох от взрыва в барабанных перепонках. Надежда вторично потеряла сознание.
– Чё это она? – спросил он.
– Да, руку сломала, – отмахнулся Александр.
Он наклонился и ласково похлопал Ивана по щекам.
– Вань, Ваня! Очнись.
Тот лежал, не шевелясь. Александр повторил похлопывание. Тот же эффект. Тогда, вероятно решив, что клин клином вышибают, он наотмашь хлестанул Ивана по скуле. Как ни странно, это помогло, тот закашлялся и открыл глаза. Пол-лица занимал краснеющий отпечаток бандитской длани.
– Где я? – спросил он.
– Идти можешь?
– Не знаю.
– А ты попробуй.
Снизу посигналила машина, наверное Колян уже загрузил Надежду в салон.
– Вставай, друг! – приказал Александр.
Иван поднялся и ощупал затылок.
– За что так меня? Что я сделал? – спросил он стоявшего с виноватым лицом колобка.
– Извини, земляк, не хотел, – ответил тот. – Так вышло.
– Ни хрена себе, вышло! А где Надька?
– Внизу, в машине нас ждет, – сообщил Александр. – Пошли.
– Пошли.
Иван дошел до двери и остановился.
– Что еще? – спросил бандит.
– А как же я дверь запру? Квартиру могут ограбить.
– Да чего тут грабить? У меня в сарае и то добра больше.
Иван обиделся. До сих пор он считал себя всё же довольно зажиточным мещанином, однако, оказывается некоторым его дом, его крепость напоминает сарай! И даже хуже!
– Я остаюсь, – сказал он.
– В смысле?
– Я буду охранять свой дом до тех пор, пока не накоплю денег на новую дверь.
– Сколько стоит новая дверь?
– Почем я знаю? – огрызнулся Иван. – Пятьсот баксов.
Александр молча достал лопатник толщиной с буханку хлеба и вытащил пять зелёных бумажек.
– На, держи.
– Спасибо! – Иван шмыгнул носом и от нахлынувших чувств полез обниматься. – Спасибо, друг! Век не забуду твою доброту!
Тот высокомерно ухмылялся, отступая под натиском его счастья.
– Не надо. Не стоит благодарности. Ты чё, в натуре!
Иван остыл и придирчиво оглядел свою одежду.
– А как же я пойду в таком виде?
Он демонстративно выставил вперед лишённый рукава голый локоть.
Бандит почесал нос и выудил из лопатника еще одну сотню долларов.
– На, держи.
Увидев такую неслыханную щедрость, Иван подумал было вернуться в квартиру и провести ее полную инвентаризацию, но вовремя опомнился. Зажав деньги в кулаке, он пнул напоследок изуродованную дверь и преисполненный чувством собственного достоинства, потопал вниз по лестнице.
– Куда едем? – спросил сидящий за рулем Колян, когда друзья забрались наконец в машину.
– В больницу! – приказал Александр.
– В какую?
– Вот в эту! – Иван ткнул в направлении травматологии.
– Ага, – кивнул Колян и завел движок. Проехав двадцать метров, он остановился. – Всё, приехали.
– Так! Выгружаем даму и несем ее аккуратно!
Александр выбрался из машины и развел бурную деятельность.
Небо стремительно темнело. Зажигались звезды, фонари и окна домов. Иван смотрел на, лежащую рядом, жену и потихоньку трезвел. О чем она хотела поговорить? Может быть, решила пойти на перемирие? Вряд ли. Мама не позволит.
– Эх! – вхдохнул он. – Кабы не была ты такой маменькиной дочкой!
До Александры Надьке конечно далеко, но не намного. Возможно и такое, что её появление на свет обошлось без участия папы-ботаника, слишком уж типаж не тот.
– Ванька! – весело крикнул Александр. – Иди сюда!
Из дверей клиники рысцой выбежали два человека в белых халатах с носилками. Колобки подбадривали их неприличными словами. Надежду бережно уложили и, в том же темпе, поволокли лечить ей руку.
Иван выполз на свежий воздух и потянулся, зевая во весь рот.
– Все будет тип-топ! – сказал ему бандит. – У меня тут связи кругом. Я как-то раз лежал здесь… или не раз, не помню! Но дело не в этом, минут через двадцать-тридцать Нанадя будет как новенькая и рванем ко мне!
– Почему ты называешь ее Нанадей? – спросил Иван.
– Так это… она ж сама так назвалась.
– Надя! Надежда ее зовут! На-дя!
– На-дя, – удивленным эхом повторил Александр. – Слушай! За это стоит выпить! Ты как?
– Давай, – кивнул тот.
– Коля-ан!
– Ага…
Через полчаса Ивану стало лучше. Александр врубил музон на полную катушку, мешая спать обозлённым бандитским беспределом граждан.
– Подруга подкинула проблем! Сука! – вопил он, стараясь переорать звуки, вылетающие из динамика.
– Точно, – тихонько поддакивал Иван, мотая головой в такт музыке и думал, а почему, собственно, не пришла Александра? Обещала ведь зайти вечером.
– Санек, послушай! – крикнул он, но тот ничего не услышал.
– Эй, мафиозо! – Иван пихнул его в плечо.
Александр убавил звук и повернулся к нему.
– Чего?
– Давай твою жену разыграем.
– Как это? В карты что ли? Нет, не пойдет!
– Да ты чё, не понял, в натуре?
– А-а! – радостно осклабился тот. – Теперь понял! Разыграем. А как?
– Ну, я как был для нее, так и буду частным детективом. Пусть думает, что ты её в самом деле грохнуть хочешь.
– Клёво! – протянул Александр. – А нахрена?
– Так ведь клёво же!
– Точно! – тот поднял указательный палец. – И это главное, жить надо весело.
– В натуре!
Иван уже начал осваивать бандитский сленг и это пришлось ему по душе. Он уже вошёл во вкус, с водкой в голове и баксами в кармане многие проблемы отпадали сами собой.
– За это надо выпить, – сказал Александр. – Колян!
Спустя примерно час Иван вдруг вспомнил, что ему надо проведать жену.
– Санек, а чё, в натуре, Надька так долго? – пьяно спросил он.
– Пойдем поглядим!
Александр выполз из машины и слегка покачнулся. Хмель наконец-то добрался до его стриженой башки, а что касается самого Ивана, то он и вовсе упал на землю.
Бандит легко поднял его, закинул руку, лишённую рукава, стоимостью в сотку баксов, себе на шею и потащил в больницу. Иван брёл как в тумане, ноги перестали слушаться, голова постепенно наливалась свинцовой тяжестью.
– Держись, братан! – шептал .Александр. – Сейчас мы найдем её.
Они поднялись по ступеням и вошли в здание.
– Эй! – заорал бандит. – Есть тут кто?
Впереди маячила табличка с надписью "ПРИЁМНЫЙ ПОКОЙ".
Дверь была открыта, Александр заглянул внутрь.
– Вот сволочи! – ругнулся он. – Куда же все запропастились?
– Брось меня, – простонал Иван. – Я больше не могу, мне плохо.
– Ты посиди здесь, а я пойду найду кого-нибудь.
Александр затащил его в приёмный покой, уложил на кушетку и вышел в коридор.
Иван почувствовал, что летит. Полет был тяжелым и безрадостным, в голове вихрились какие-то неотчётливые тени, черно-белым калейдоскопом закручиваясь в гигантский смерч.
– Улетаю-таю, таю… – промычал он и заунывно простонал.
– Ты давно тут лежишь? – услышал он голос.
– Не знаю.
– Что у тебя?
– Мне плохо.
– Да, вид у вас, батенька, неважнецкий. Машенька, готовьте инструменты, будем оперировать. У парня явный аппендицит.
– Хорошо, Виктор Степанович.
Иван открыл глаза.
– Ты чё гонишь, в натуре! – заявил он.
– Кого? Да вы лежите, голубчик, а то не дай бог, перетонит будет.
Иван и не пытался встать. "А что, – подумал он. – Вдруг и впрямь аппендицит?"
Он ощутил прикосновение чьих-то мягких рук и отключился…
Александр нашел Надежду спящей в больничной палате. Дежурные медсёстры даже и не пробовали остановить его, побаиваясь дородной, под два метра, фигуры.
– Надюша! – счастливо позвал он, приподнимая одеяло.
Та лежала переодетая в какую-то хламиду, правая рука, по локоть обмотанная бинтами, покоилась на равномерно вздымающейся и опускающейся груди. Тихое посапывание говорило о глубоком сне.
С соседних коек зашикали рассерженные тётки.
– Чего надо? – повысил он голос. – Отбой был, всем спать!
Тётки замолчали.
– Наденька! – ласково прошептал он снова. – Проснись, детка, дам конфетку. Да ты проснешься, стерва, наконец?!
Надежда зевнула.
– Кто там? – сонным голосом спросила она. – Лёшь, ты?
– Лёша? – удивился Александр. – Гы, гы-гы! Лёша!
Его пробил истерический смех. Тётки снова ожили.
– Гражданин, как вам не стыдно?
– Не мешайте спать!
– Пошёл вон! Ты, морда!
– Цыц! – сказал Александр. – Я ухожу. Но я ещё вернусь.
Он накрыл Надежду одеялом и вышел из палаты.
Хрупкая молоденькая медсестра толкала перед собой передвижную тележку с лежащим на ней телом. Девушка совсем недавно закончила медучилище и еще не привыкла к ночным дежурствам. Одно дело – гулять до утра, целуясь с парнями в тени парковых кустов, но совсем другое – работать, не закрывая глаз. Время еще детское, всего-то одиннадцать часов, это даже ещё не ночь, а вечер, но у бедняжки уже не было сил, страшно хотелось спать. А тут ещё дежурный врач, Виктор Степанович,(кстати, такой проказник!) велел готовить больного к операции.
Она зевала во весь рот, когда на пути вдруг возникла огромная черная фигура и со всего маху налетела на тележку.
– А-ам! – не успев прервать своего расслабительного зевка, сестра издала ни на что не похожий звук, да так и застыла с разинутым ртом.
Александр отшвырнул тележку прочь.
– Ты, корова! – проорал он. – Смотри, куда катишь!
Иван всё ещё летал в своем пьяном сне и вдруг ему приснилось, что он, наконец, приземлился. Причем довольно таки ощутимо и болезненно. Александр нечаянно наступил ему на ногу и он взвыл благим матом.
– Ванька, ты? – удивленно спросил бандит, узнавая в воющем теле дружка. – Что с тобой? Куда ты его везёшь?
– В операционную, – заикаясь от страха, сказала медсестра. – У него аппендицит.
– Чё, в натуре? Иван, ты слышишь меня?
– Под…под…
– Чего ты там бубнишь?
– Подними меня…
Александр схватил его за руку и поставил ногами на пол.
– Как тебя зовут, красотка? – спросил он девушку.
– Ма…Маша.
– Блин! Вы, в натуре, все сегодня охренели! То Нанадя, теперь Мамаша. Врача, чисто случайно, не папашей кличут?
– Нет, Виктором Степановичем.
– Веди к нему!
Машенька послушно повернулась(попробуй откажи)и, ежесекундно оглядываясь, повела их за собой. Александр вновь водрузил друга на тележку, чтобы не устать, и повез его за ней.
Виктор Степанович восседал в своем кабинетике за столом, накрытом серой простыней.
– Здорово, папаша! – поприветствовал его бандит.
– Ваши уже были, – грустно ответил врач. – Руку поправили, жить будет.
– Он меня зарезать хотел! – раздался из коридора голос Ивана.
– Ах, это? – врач снял очки. – У пациента аппендицит.
– Нет у меня никакого аппендицита!
– Это вам так кажется. Поверьте, я специалист, мне виднее.
– Ты, придурок! – заревел Иван. – Аппендицит мне еще в армии вырезали, я вспомнил!
– Да? – удивился тот.
– Ты чё, не слышал? – с угрозой спросил бандит.
– Слышал. А что товарищ делал в приемном покое? Впрочем, – он махнул рукой, – это неважно. Важно то, что теперь можно слегка расслабиться.
– Как?
– Вы спирт пьете?
– Нет, грызу, блин! – огрызнулся Александр.
– Вот и чудненько!
Виктор Степанович обрадовано поставил на простыню литровую бутыль с приклеенной бумажкой, извещающей, что внутри содержится яд.
– Чё за отрава? – озабоченно спросил бандит.
– Чистый медицинский спирт.
– Наливай.
– А что, развести не надо?
– Как это? Это чё, прикол такой, да? – на круглом лице Александра читалось искреннее изумление.
– Нет, это не прикол, – вздохнул врач. – Это патология. Национальная трагедия.
– Чё еще за фигня? – спросил бандит и взял в руку наполненный до краев одноразовый стаканчик.
– Все пьют. Все деградируют. А потом попадают к нам. Или в морг.
– Тьфу ты! – Александр даже сплюнул. – Ты чё каркаешь под руку?
– Неужели вы думаете, что от моих слов что–нибудь зависит? – заинтересованно спросил врач.
Тот ничего не ответил, так как был занят чрезвычайно важным делом. Залпом выпив спорт, он вдруг закашлялся, схватился за горло и посинел лицом.
– А… кха! Сво… лочь! Да я…!
– Что с вами?
Виктор Степанович с ещё большим интересом взглянул на него. Потом вроде как спохватился и еще раз внимательно изучил наклейку на бутыли.
– Опс! – произнес он. – Ошибочка вышла.
Александр округлил глаза, кое-как продышался и смог наконец разборчиво сформулировать свою мысль.
– Отравил, сука!!! – заорал он. – Чё ты мне подсунул, гад?
– Спирт.
– А чё тогда за ошибочка?
– Шутка. Пошутил я.
Шутка?! Так и убить недолго! Ты почему не предупредил, что спирт неразбавленный?
– Как это не предупредил? Я же предлагал развести.
– Не, ну ты в натуре, идиот. Спирт развести он предлагал! Я вот тебя сейчас самого разведу! А может тебя подослал кто? Колись, падла!
Александр подозрительно прищурил глаза и потянулся к поясу, видимо в надежде обнаружить там пистолет. Но того не оказалось, и он сунул руку за пазуху, явно беря пушку.
– Мочи его, Санёк! – крикнул из коридора Иван. – Знаю я таких шутников-приколистов. Погоди, я щас встану.!
Вновь раздался страшный грохот и он, по-собачьи, то есть, на карачках, вполз в кабинет.
Виктор Степанович водрузил очки на нос и многозначительно произнёс:
– А ведь нет у вас пистолета.
– Откуда ты знаешь? – удивился Александр и вытащил руку из-за пазухи.
– А я телепат.
Врач плеснул в свой стаканчик немного спирта и протянул его Ивану.
– На, ты ведь этого хочешь.
Тот подполз к стоящей у стены кушетке, взгромоздился на нее и взял стакан.
– Нет, – сказал он. – То-есть да. То-есть… не совсем, чтобы…
– А как это? – спросил Александр, наморщив шарообразный лоб.
– Что?
– Ну, это… телепат? Психопат знаю, телефон знаю, а телепат… Это чё, телефонный психопат, что ли? Психоз по телефону? Слушай, папаша, это круто! Иной раз, в натуре, так скучно бывает, что охота нервы пощекотать.
Виктор Степанович от удивления раскрыл рот. Подобной интерпретации он еще не слыхивал.
– Слушай! – продолжал Александр. – Ты мне телефончик-то свой черкани, я, как соскучусь, позвоню, ты мне жути нагонишь. Идёт?
– Идёт, – ошеломленно пробормотал врач и машинально накарябал на клочке бумаги номер своего сотового телефона.
– А сколько за минуту базара берешь?
– Ну… я…
– Короче, вот тебе задаток и месяц будешь обслуживать бесплатно.
Александр достал из лопатника пачку баксов, не считая отслюнявил несколько бумажек и бросил их на стол. Врач среагировал молниеносно – зеленые пятна долларов в какую то долю секунды растворились в карманной глубине его халата, после чего взгляд его приобрёл несколько маслянистую окраску.
– На вот, возьми мою визитку, – сказал Александр. – Короче, ребята, я так думаю, за это стоит выпить.
И тут, будто вдруг что-то вспомнив, он повернулся к Ивану:
– Эй, слышь, а чего это твоя жена тебя Лёшей называет?
– Как? – не понял тот. – Когда?
– Да вот сейчас. Я к ней в палату зашёл, а она меня Лёшей назвала.
– Ну?
– Чё ну?
– При чём тут тогда я? Сам сказал, что она тебя так назвала.
Бандит снова наморщил лоб и расплылся в улыбке.
– А-а! Дошло! Она просто забыла, как меня зовут! Конечно, такой шок пепережила девушка, бывает. Я вот свою иногда тоже в запарке как только не назову.
– А она тебя?
– Ты на чё это намекаешь?
Иван съёжился под его колючим взглядом, но Александр вдруг расслабился.
– Впрочем, ты прав, – грустно, с оттенком сожаления в голосе, сказал он. – Иногда бывает.
– Так мы будем пить? – вклинился в разговор врач. – Я, конечно, извиняюсь.
– А как же?! Только свою отраву убери, никакой это не спирт.
– А что же тогда?
– Хрен его знает!
Александр достал из кармана телефон и набрал номер.
– Колян…
Через час кабинет дежурного врача напоминал небольшой дансинг-зал, совмещённый с мини-баром. Александр лихо отплясывал с полураздетой, хохочущей Машенькой, Иван страшно храпел, развалившись на кушетке, а Виктор Степанович тайком от всех, боясь привлечь всеобщее внимание, пытался наощупь определить количество обманно заработанных баксов.
Глава 4
Иван очнулся, пробуждаясь от тяжелого сна. Кто-то острыми коготками царапал ему лицо и он открыл глаза в надежде отыскать причину столь бесцеремонного обращения со своей особой.
На носу, весело чирикая, сидел воробей. Чуть дальше, на гардеробе, прыгала целая стая мелких, жизнерадостных пташек. Иван громко чихнул и в комнате поднялся невообразимый визг и стрекотание сотни крылышек.
– Пошли вон! – крикнул он и застонал от нахлынувшей вдруг головной боли. – Нет. Только не это! Опять нажрался, как свинья!
Ему стало невыразимо гадостно на душе. Какого чёрта вчера произошло? Сколько же можно напиваться?
– Пора завязывать с пьянкой, – пробурчал он и вспомнил, что вчера уже несколько раз произносил эту фразу.
Однако, как это ни странно, он кое-что помнил из вчерашнего дня. С воспоминаниями о вечере, конечно, было туговато, но всё же…
С трудом повернув голову, Иван обнаружил, что лежит на своем диване, в своей же комнате.
– Как я здесь оказался? – удивился он и, попытавшись присесть, обнаружил, что сидеть абсолютно невозможно. – Нет, я лучше лягу!
Глядя в потолок, Иван следил за плавными движениями люстры и гадал, почему она таки двигается? Голова закружилась и он закрыл глаза, негодуя из-за того, что какие-то пигалицы не дали ему как следует поспать.
"Да что вообще за жизнь такая пошла? – думал он. – То будильник трезвонит, как угорелый, то бандиты бьют по затылку, то птички по квартире летают. И все это время у него раскалывается голова и надо пить!"
– Всё! – решил он. – Завязываю! Хватит, надоело!
В самом деле, пусть пьют другие. Просто надо быть немного умнее, зачем ради какого-то сомнительного удовольствия подрывать свой, и без того слабый, организм?
Иван с завистью подумал об Александре. Вот у кого всё легко получается: и здоровья Бог дал немеряно и всего остального в избытке. Конечно, при таком раскладе можно жить, как захочется, поплевывать на законы, на граждан. Да вообще на всё!
Ведь не хотел он вчера пить, а пришлось. Саша сказал, мать его, он сделал. И так всегда – кто круче, тот и лучше.
– Что за жизнь такая говенная? – произнес Иван, обижаясь на весь мир.
Из коридора совершенно отчётливо доносились звуки хлопающих дверей, топот спускающихся и поднимающихся ног и он вспомнил, что его собственная дверь уже не так надежно предохраняет дом от постороннего внедрения.
Это воспоминание усилило мрачность его настроения. Однако, бандитские деньги где-то должны…
Иван беспокойно поёрзал, ощупывая брюки. На рубашке карманов отродясь не было, поэтому оставалась единственная надежда на маленький задний карманчик. Он с трудом перевалился набок и судорожно зашарил по правой ягодице, расстегивая пуговицу.
Пусто, как в новом холодильнике.
– Не-ет!
Протяжный вой был полон отчаяния. Кто-то украл все деньги, но вот кто? Какая…, … принесла его домой? Кто рылся в его карманах?
Иван настолько расстроился, что на несколько минут даже забыл и о мучительном похмелье, и о больной голове.
– Всё! – в сердцах выпалил он. – Купил новую дверь, мать вашу! Купил также и рубашку, отца вашего за обе ноги! Ну как тут не пить? Один стресс за другим!
Он вскочил и потопал в ванну, где сволочное зеркало нахально возвестило ему о помятости и потрепанности внешнего вида.
– Да пошло ты! – ругнулся Иван и открыл кран.
– Ну, гады, узнаю, кто спёр деньги! – грозил он, яростно намыливая лицо и споласкивая его холодной водой. – За такое и убить мало!
Он обтёрся грязным, давно не стиранным полотенцем и вышел в прихожую. Входная дверь была аккуратно прислонена к проёму, но по бокам зияли довольно просторные щели.
Иван наклонился, чтобы посмотреть как следует характер повреждений, надеясь на то, что, возможно, ещё не все потеряно и дверь ещё послужит верой и правдой. Немножко фанерки, гвоздей, клея, краски…
Неожиданно с той стороны послышались легкие шаги, дверь пошатнулась и начала падать.
Следует заметить, что человек, который беспробудно пропьянствовал две недели, отличается заторможенной реакцией, помутнением рассудка и довольно неадекватным отношением к действительности.
Поэтому Иван сначала испугался от внезапности, потом удивился по той же причине, потом… Потом дверь с грохотом помутила его сознание.
Александра испуганно смотрела на рук своих дело и не понимала, как подобное могло произойти. Из под упавшей двери торчали конечности частного детектива Ивана Сергеевича Хламина, предпринимавшего слабые и от того малоэффективные попытки выбраться наружу. При его теперешнем состоянии любой, даже самый лёгкий предмет смог бы доставить массу неудобств, не говоря уже о довольно внушительной двери.
– Извините, – сказала Александра. – Здравствуйте.
В ответ она услышала нечто не очень разборчивое, но зато насыщенное эмоционально.
– Вы, наверное, заняты, да? – спросила она. – Я зайду попозже.
В этот трагичный момент наконец показалась голова Ивана, ради количества снабженная третьим глазом прямо посредине лба.
– Твою мать! – рявкнул он, ничего не видя перед собой.
Александра отпрянула назад так, что чуть не уронила маленькую сумочку, повешенную через плечо.
Иван освободился от плена, вскочил и в праведном гневе принялся топтать ненавистную дверь. Голову он обхватил руками, после жестокого удара по лбу боль вспыхнула с новой силой и напомнила о вчерашнем загуле. А также и о позавчерашнем, о позавчерашнем, о… короче, обо всех загулах мира за последние сто лет.
– Иван Сергеевич, что вы делаете? – испуганно спросила Александра. – Не надо так нервничать, иначе вы не сможете работать.
– Что?! – задыхаясь от усталой ярости, выпалил Иван и тут только осознал, что находится не один, а в присутствии клиентки.
– О, Сашенька! Это вы? Добрый день. А я тут тренируюсь, учения, знаете ли произвожу.
Слегка придерживая лоб рукой, он галантно поклонился.
– Проходите, пожалуйста. Извините за беспорядок. Сами понимаете, мне, как самому настоящему частному детективу, необходима тренировка. Отрабатывал это… ну, в-общем, пути проникновения в помещение.
– Боже мой, как интересно! – прошептала Александра, томно прикрыв свои прекрасные глаза и присела на кресло.
– Ещё как интересно! – подтвердил Иван. – А я вас вчера ждал. Не терпится, знаете ли… ну, как бы получше выразиться, продолжить наше общее дело.
– Да-да! – Александра открыла сумочку. – Я принесла фотографии мужа и сотовый телефон.
– Замечательно! – Иван даже не взглянул на фото. Не хотел омрачать приятные минуты неприятными воспоминаниями. – Теперь у нас с вами есть связь.
– Да! – Александра прикусила губу и страстно задышала. – Ты мой сыщик, ты мой герой!
"Я твой прыщик, ты мой геморрой", – почему-то возникло у Ивана в голове продолжение и он улыбнулся идиотской улыбкой.
Дальнейшее происходило по уже накатанному сценарию и через час Иван снова шёл за сигаретами, зажав в кулаке новую пятисотрублевую купюру. Александра осталась довольна их связью и он внутренне ликовал. После её посещения будун проходил начисто, во всём теле образовывалась приятная, томительно-волнующая легкость, а голова окончательно прояснялась, наводя порядок в мыслях.
Интересно, как долго будет длиться эта романтическая связь?
– Блин! – вспомнил он вдруг. – А ведь муж-то её опять мог все прослушать. А-а, да и хрен с ним! Пусть Надька отрабатывает. Лёшу какого-то приплела! Кстати, что это за таинственный Лёша такой?
Постепенно, шаг за шагом, Иван припоминал все события прошедшего дня. Стоя на балконе и куря третью сигарету подряд, он ронял пепел вниз и задумчиво разглядывал окна травматологии. За каким из них сейчас Надька? Надо же, выпила-то всего один бокал, а сколько последствий!
Иван настолько увлекся разглядыванием нелегкой задачки о местонахождении Надькиной палаты, что не сразу сообразил, почему ему что-то мешает? Оказалось, что это телефон.
– Вот зараза! – выругался он. – Спокойно жить не дадут!
– Алло! – рявкнул он в трубку довольно нелюбезно.
– Надежду позови, – сказал тёщин голос.
– Какую такую Надежду? – удивился Иван. – Вы в прачечную звоните.
– Послушай ты, нахал! Быстро позови мою дочь к телефону!
– Нет здесь таких.
– Как нет? Она ж, дура, к тебе пошла. Свой сотовый дома забыла.
– А зачем?
– Ты… ты что, хочешь сказать, что Надя к тебе не приходила?
Иван бросил взгляд через окно на больницу и усмехнулся.
– Она не дошла, – сказал он. – Попала под машину. Теперь в больнице лежит.
– Что?! Что ты сказал?!
– Что, что! Врачи говорят, шансов очень мало.
– О, господи! Как же это?!
Тёща чем-то там забулькала, видимо, мимоходом чаи гоняла, может ещё что?
– В какой она больнице?
– В травматологии.
– Постой, так ведь это же рядом с тобой!
– Ну?
– Так почему же ты дома сидишь, негодяй?! Почему не с ней?
– А она меня сама бросила! И потом, нечего пьяной по улицам разгуливать.
– Пьяной? Ты что, с ума сошёл?
– Это я сошёл? Кто такой Лёша, признавайся?
– Какой еще Лёша?
– Вот и я хочу знать, кто этот самый Лёша, имя которого называла Надька. В коме, конечно.
– О, Боже! – взвизгнула тёща. – В коме!
– Вот так, мамаша! Вот такую жёнушку ты мне подсунула! Мало того, что пьёт, да под машины падает, так ещё и изменяет, сука!
– Ты идиот! – выпалила тёща. – Лёша – это двоюродный брат Надежды. Он приезжал из провинции и жил у нас. Чтоб ты сдох!
Иван бросил трубку и показал телефону "фак". Пусть теперь эта яростно молодящаяся змеюка понервничает, крови же попила, как стадо вампиров.
Но к Надьке все-таки надо сходить, проведать бедолагу. Пока жена еще, как-никак. А то мало ли что подумают люди! Хотя, за последние две недели все, кому надо, уже обо всём подумали. И кому не надо. Особенно после вчерашнего.
Он снова вышел на балкон и закурил четвертую сигарету. Сейчас тёща, наверное, собирает по соседям деньги на лекарства доченьке, чтобы поскорее поставить её на ноги, вернуть к домашним обязанностям.
Кстати, насчёт денег. Кто же спёр баксы? Иван изломал всю голову. Ну, не сам же Александр. А может быть, его колобки решили поживиться? Как там их? А, Колян! Второй тоже сволочь, затылок разбил.
Он невольно ощупал голову. На затылке шишка, на лбу – шишка. Что-то дороговато обходится общение с этой разбойной семейкой. Если так пойдет и дальше, то через неделю можно будет спокойно ложиться в гроб и помирать, утратив всякую надежду на светлое будущее.
А ведь если разобраться, все беды, в принципе, начались из-за тёщи. Надька-то баба неплохая, только слишком уж за маму держится. Додержалась, блин! Если бы она не ушла к родителям, он бы не запил. Не запил бы – не столкнулся с куклой(куколкой!)Александрой, навешав спьяну ей на уши целую телегу лапши. И так далее, тому подобное. Джип, колобки, бандит Александр с садомазахистскими замашками, валюта пачками…
– Тьфу ты, чёрт! – сплюнул Иван. – Кто же взял деньги? А ведь только начал чувствовать себя человеком!
Он бросил окурок на крышу только что подъехавшего автомобиля..
– Какая знакомая ситуэйшн, – пробормотал Иван. – Где-то я это уже видел.
Хлопнули дверцы. На подъездной лестнице послышался топот ног.
– Ё-мое! – Иван вдруг испугался.
Это, конечно, Александр, так что, в принципе, бояться нечего. Но почему столько страсти в этом дружном топоте?
