Реклама
Цитаты из книги «Фигурные скобки», страница 2
В миру называть себя математиком он избегает. Сказать о себе «я математик» примерно, как «я поэт» или «я философ». Чтобы так сказать о себе, надо себя ощущать поэтом или философом преимущественно. Капитонов не ощущает себя преимущественно математиком.
— Я работаю только с покойниками и мертвецами, причем русскоговорящими, но никак не с трупами. — Что вы городите? — возмущается Нинель. — Какие русскоговорящие? Чем трупы отличаются от покойников и мертвецов? — Именно в русском языке покойники и мертвецы — существа одушевленные, тогда как труп — неодушевленный предмет.— Что за бред! — А вот и не бред. Слова мужского рода, оканчивающиеся на согласную, в винительном падеже обретают окончание — а, если они одушевленные, и не имеют окончания, если они неодушевленные… Например, самец, крот, пилот, субъект. Одушевленные. Вижу кого? Вижу самц-а, крот-а, пилот-а, субъект-а. А вот: столб, гриб, дырокол, объект. Неодушевленные. Вижу что? Вижу столб, гриб, дырокол, объект. Нет окончаний. — Вы не видите, Капитонову и без вас плохо? К чему это? — А к тому. Вижу что? Вижу труп. Но нельзя сказать «вижу трупа». Значит, неодушевленный. С другой стороны: вижу кого? Вижу мертвеца, покойника. Но нельзя сказать «вижу мертвец», «вижу покойник». Значит, одушевленные существа. Улавливаете? Труп — как стол и кирпич, неодушевленный предмет. А покойник и мертвец — как плотник и орел, одушевленные существа. С покойником и мертвецом еще можно работать. — Какая разница между покойником и мертвецом? — Есть нюансы. Но важнее то, что их объединяет. Одушевленность. Да, они все не живые — и труп, и покойник, и мертвец, но покойник и мертвец при этом одушевленные. Труп — неодушевлен. Труп не может быть субъектом, он только объект. Субъект одушевлен, объект неодушевлен. А покойник и мертвец в отличие от трупа остаются субъектами. И вот главное. Неодушевленное оживить нельзя, ибо оно фатально не живое. А не живое, если оно одушевленное, оживить можно. Труп — нельзя, а мертвеца и покойника — можно. — Бред. — Заметьте, это следует из самой природы русского языка, именно поэтому я работаю исключительно с русскоязычными… Только поэтому, а вовсе не из чувства патриотизма, как это кто-нибудь может подумать.http://detectivebooks.ru/book/36949598/?page=28
Доктор Фрейд был бы последним лохом, если бы вслед за хомяком не пришел бы тут на ум Капитонову. Вспоминая о хомяке, спрашивает себя Капитонов: а нет ли в этом латентного гомосексуализма? Сам себе отвечает, что нет. Он, вообще говоря, полагает, что латентный гомосексуализм изобретен настоящими, не латентными, но нет ли и в этом суждении латентного гомосексуализма? Послушать некоторых, он везде, особенно много его в Дон Жуане… А нет ли латентного гомосексуализма в том, что Мухин в этой тетради зациклился на Капитонове? А нет ли латентного гомосексуализма в том, что Водоёмов пригласил на конгресс Капитонова? И вообще, почему на конгрессе так мало женщин?http://detectivebooks.ru/book/36949598/?page=17
— А тебе никогда не кажется, что действительно кто-то его съедает или, не знаю, объедает, что ли?
— Ты о времени?
— Да, о личном времени, которое отпущено каждому из нас. Кто-то объедает всю его мякоть, всю самую сочную плоть, а остается какая-то шелуха. Одна шелуха, шелуха событий. И только.
Обед как таковой.
А что такое сам по себе обед? Нет, что такое обед, это понятно, непонятно, что делается с обедом — какому действию он сам себя подвергает?
Обед съедается, — и так сказать об обеде будет точнее всего, но все-таки, выражаясь более отвлеченно, что происходит с обедом, если понимать под обедом продолжительное мероприятие за столом с обязательным потреблением пищи?
Обед длится? Обед происходит? Обед имеет место быть?
В общем, обед, в котором участвует Капитонов, имеет место, несомненно, быть, длится, происходит, свершается — в дружеской и непринужденной атмосфере товарищеского обеда.
Обедается хорошо.
Капитонов вспомнил, как говорят об обеде: обед проходит.
В этом смысле обед напоминает жизнь.
Или жизнь напоминает обед.
И лишь Пожиратель Времени, убрав руки под стол, мрачно глядит в тарелку, на салат «цезарь». Мрачно глядит и плоховато выглядит: цвету лица Пожирателя Времени, равно как лица выражению, подошел бы эпитет «салатный». Зеленоват и помят.
... знаешь, почему я с детства не люблю жонглеров? Мне наплевать, сколько они предметов подбрасывают. Но мне некомфортно ждать, когда кто-нибудь хотя бы раз промахнется.
Чай или кофе?» (спросила жена).
Ответствовал —:
«Чай».
«Или кофе?»
Ответствовал —:
«Кофе».
«Я тебя спросила, что ты будешь пить, а что ты отвечаешь?»
«Я и отвечаю, что буду».
«Спрашиваю —: чай? Ты —: чай. Спрашиваю —: кофе? Ты —: кофе».
«А зачем ты спрашиваешь про кофе, когда я уже ответил, что чай».
«Пей сок томатный. Полезно».
«Я не хочу томатного. Оставь меня в покое. Я не хочу ни чая, ни кофе».
«Да ты сам не знаешь, чего ты не хочешь. Ты и чего хочешь, не знаешь. Ты ничего не хочешь!
Возможно, в бане голый Водоёмов мог бы сойти за массовика-затейника, но здесь в черном строгом костюме, бордовом жилете, под который заправлен узкий фиолетовый галстук, он выглядит почти лордом.
