Читать книгу: «Непал для братвы», страница 16
Как только двое скрылись за дверью кают-компании, на бандита, охранявшего капитана и более прислушивавшегося к тому, что творится внутри, метнулась тень, в действительности оказавшаяся неведомым верзилой, одна рука которого намертво пережала горло бандита, а другая плотно прижала его правую руку к прикладу автомата, не давая случайно нажать на спусковой крючок. Бандит тихо захрипел, дернул пару раз ножками, висящими в воздухе, и затих. Верзила, коим при ближайшем рассмотрении оказался Мизинчик, аккуратно положил потерявшего сознание бандита, улыбнулся капитану, поднеся палец к губам, и быстренько развязал его.
– Сиди пока здесь, – сказал он и исчез в коридоре, а около двери образовалась и застыла новая тень.
Пара бандитов выскользнула из кают-компании, оглянулась и, никого не увидев, спокойно пошла к двери на палубу, причем главный при этом был весь поглощен процессом несения мешка с деньгами, а второй смотрел, как бы первый по дороге не перебросил хотя бы малую толику добычи себе в карман (оружие, естественно, болталось где-то на спине). Они прошли по боковому коридору и резко свернули направо, двинувшись по поперечному, идущему поперек судна коридору, где через пару шагов была дверь на палубу, возле которой они оставили под охраной связанного капитана «Арго». Назад или влево при повороте они не посмотрели, все было тихо и, как им казалось, проходило согласно их плану, а зря. За шкафчиком, спрятавшись процентов на восемьдесят своего объема, стоял Мизинчик, уже готовый к прыжку, но его не заметили. Первый бандит на полкорпуса высунулся из двери, поставил ногу за комингс и повернул было голову к отставшему соратнику, но и только. Удар, сопоставимый с поршнем хорошего дизеля, отбросил его на напарника, а их обоих – еще метра на четыре назад, где вышедший из-за укрытия Мизинчик еще в воздухе поймал второго «на кулачок». Дружно хрустнули черепа обоих клиентов, встретившихся в воздухе, и два безжизненных тела упали на пол. Тень с палубы, оказавшаяся Вазелинычем, мгновенно влетела вслед за поверженными врагами. Села на кого-то из них и, перевернув разбитой физиономией к палубе, лихо заломила руки за спину. Правда, этого можно было и не делать так вот сразу, ибо оба клиента находились в глубочайшем нокауте и вряд ли в ближайшие полчаса, а может быть и полгода, были бы в состоянии двинуть хоть одним членом или словечко сказать. Но порядок есть порядок и, содрав их брючные ремни, скрутили им руки. Тем временем на посудине, видимо, почувствовали что-то неладное, раздались выкрики на неизвестном языке, и из трюма выскочили еще несколько «ряженых» с АКСами, намереваясь залезть на борт лайнера.
– Начинай, братцы! – завопил Грант так громко, что участники операции, да и сами враги услышали его без раций.
Мгновенно, произведя характерный шум, на мостике слетели металлические чехлы. Под чехлами оказались установленные на барбеты «Утесы», за гашетками которых, уже прицелившись, примостились Садист и Лысый. Пулемет Лысого заработал по посудине, пробивая столпившихся на палубе и даже не успевших поднять свое оружие налетчиков. Одиннадцатимиллиметровые пули буквально обращали в кашу всех, кто находился, на палубе и внутри, одновременно превратив днище большого деревянного катера в решето. Альтов, человек педантичный, даже когда вроде бы все кончилось, продолжал «прошивать» катер, легонько двигая стволом, пока все триста пятьдесят патронов не были истрачены. К тому времени, когда он остановился, Садист успел короткой очередью сразить и послать за борт стоявшего на корме пирата, а тот, что был на носу, видимо, самый сообразительный или трусливый, сам выпрыгнул за борт и поплыл в сторону второго корабля бандитов, который почему-то мгновенно загасил огни и полным ходом начал куда-то сваливать.
Из каюты бизнесменов послышались возгласы; зажигая свет, самые храбрые по судовой связи начали спрашивать, в чем дело.
Садист, оправдывая свое прозвище, развернул свой «Утес» и сделал несколько очередей в сторону, куда, поплыл, единственный, судя по всему, оставшийся в живых участник нападения. Наверное, Олег, вспомнил виденный им в глубоком детстве фильм «Чапаев» и его несколько неудачную попытку преодолеть речку Урал. (Кстати, на самом деле речка эта весьма мелководна и показанное в кино, скорее, соответствует Волге или Днепру, да и то в период весеннего половодья).
Капитан с братками быстро вошли в рубку, где факс требовал разъяснений и отказывался переводить деньги на счет, находящийся под «колпаком» Бюро по контролю за наркоторговлей. Капитан не стал на это отвлекаться, а сразу передал сигнал о пиратском нападении и просьбу прислать срочно пограничные корабли. «Словения» и «Черногория» мгновенно среагировали, обещая, что максимум через полчаса будут на месте; пограничники поинтересовались, есть ли раненые и убитые и не прислать ли сразу вертолет. Капитан сообщил, где, примерно, видели сообщников, добавив, что на «Арго» среди команды и пассажиров пострадавших нет, легко травмирован лишь один его помощник, но ему, видимо, вполне поможет судовой врач, а насчет задержанных бандитов сообщил, что их трое и они без сознания, но вроде бы живы.
Тем временем братки передали связанных бандитов-неудачников команде, а сами быстро решали, что делать.
– Думайте братцы, думайте, – говорил Лысый, – сейчас погранцы и ихние ментозавры приедут, вопросы ненужные задавать будут. Значит так: случайно не спали, увидели высадку на борт, отобрали оружие у части нападавших и перестреляли оставшихся, а потом в шоке выбросили в море; ихняя же посудина после выстрела – взорвалась, хрен знает от чего… Все! Больше ни слова, никаких подробностей. А сейчас быстро – «Утесы» за борт, все гильзы от «Утесов» – туда же. Жалко, конечно, столько баксов заплачено, но они себя уже оправдали. После все по каютам, принять душ и в койку. Скажем, что у всех нервный срыв и никаких интервью, нам только не хватает засветиться не по делу. Все, быстро!
Братки бросились выполнять разумное предложение, через пять минут тридцать тысяч баксов в виде, оказавшихся очень полезными, пулеметов оказались на глубине метров семисот и скатились по крутому склону, вслед за кучей гильз. Кровь на корме педант Садист смыл, чтобы лишних вопросов не было. Единственно, не успели отмыть ковер в коридоре перед кают-компанией. На палубу, наконец, высыпали и разбуженные бизнесмены с вопросами, но братаны как-то сразу перестали понимать простые вопросы или отвечать не по теме, ссылаясь на то, что еще не проснулись, и быстренько разбежались по своим каютам.
Действительно, через двадцать девять минут прибыло два сторожевика, на палубу высадилась куча народа: военный прокурор, следователи, эксперты по уликам. Допрос капитана и его помощника много не дал, они честно рассказали, что они видели и делали, а корабельный врач категорически запретил трогать братков – те сейчас находятся в депрессивном состоянии и готовы дать показания только завтра днем, когда их нервная система придет в относительную норму.
Когда утром ребята проснулись, их вежливо попросили побеседовать со следователем. Братки проявили феноменальную тупость. Они ссылались, что все делали почти что в бреду, окончательно не проснувшись. У них вчера был небольшой междусобойчик, хорошо выпили, вышли ночью воздухом подышать, а тут какие-то чужие на борт лезут и оружием машут, «ну, мы их, кого могли, обратно скинули, пушки отобрали, они с посудины стрелять, мы в ответ, ну там что-то и рвануло – на дно ушли, наверное. А тут, оказывается, трое уже на мостике и в кают-компании шустрят; пришлось их задержать. А оружие? Так не надо оно нам, мы люди мирные, вот в воду и повыкидывали. Мы же не думали, что сохранить его надо». Следователь пытался задавать каверзные и наводящие вопросы, но искушенные в словесных битвах российского дикого законодательства, братки легко их парировали и, вконец запутанный, следователь отступился. Он больше всего боялся, что государствам, в чьих территориальных водах произошел этот инцидент, могут быть выставлены многомиллионные иски за моральные травмы, порчу имущества и так далее, но братки дали расписки, что претензий не имеют. Следователь ретировался, тем более что его ждала увлекательная работа по распутыванию обнаглевшей сепаратистской группировки, один катер которых был утоплен при не совсем понятных обстоятельствах, а второй удалось захватить почти у берега, где среди скал пиратами была устроена небольшая база. Для повышения рейтинга прокурора, следователей и вообще всех причастных к этому делу правоохранителей недавно появившейся на карте Европы новой страны, полученных материалов было более чем достаточно. Подоспевших было репортеров просто не пустили на борт судна, а одну из надувных лодок, с которой репортер пытался забраться на судно, отогнали струей из пожарного гидранта. Братки, на всякий случай, по верхней палубе в этот день не шлялись, благо на закрытой палубе был бассейн с морской водой и солярий, где они могли спокойно посидеть или попрыгать в воду, причем критерием служило, кто больше потолок забрызгает. Здесь непревзойденным оказался Вазелиныч.
Весь день оживленно обсуждались дальнейшие планы, и было принято единодушное решение покинуть оказавшиеся негостеприимными берега Европы и наконец-то просто отдохнуть. Сошлись на ознакомительной экскурсии к берегам Африки, причем без Египта – этой уже истоптанной и исхоженной, кем ни придется, страны. Тем более что у большинства братков въездные визы туда были аннулированы. Ну не понимают эти грубые строители пирамид и прочих бессмысленных вещей тонкости русской души, космические вибрации ими воспринимаются только после стимулирования хорошей долей алкоголя. А если кто-то не понимал этих вселенских истин и если браток, в избытке чувств, пробовал настучать ему по бестолковое, то это почему-то воспринималось как хулиганство.
Итоговым аргументом, послужившем принятию такого решения, послужили слова рассудительного от природы Оскара Тамма о том, что, если так и дальше пойдет, то каждую ночь им придется чистить чьи-то небритые морды, сбрасывать особо настырных посетителей за борт, топить всякие плавсредства. Этак можно и бессонницу получить с потерей аппетита. Братки одобрительно загудели; банкиры были полностью согласны: хотя они и не были активными участниками ночных событий, но зато перепугались сильно, ведь даже от приснившейся стрельбы просыпались в холодном поту, а тут в натуре все было. И если бы не эффективные действия братков, то еще не известно, что начали бы вытворять обнаглевшие сепаратисты.
– Пусть этим ихняя полиция и занимается, – заключил молчавший до того Пых, – а деловые связи заключим с этими новоиспеченными республиками, когда они к нам приедут или у себя порядок наведут!
Вечер этого насыщенного событиями, очень длинного дня закончился грандиозной попойкой. Братки немного расслабились и в лицах показали, какую решающую роль во всех этих событиях играл Бэтмен. Сначала он пытался отшучиваться, но потом махнул на все рукой, кажется, после шестнадцатого тоста в его честь, и перестал пытаться чему-то возражать, блаженно купаясь в лучах заслуженной славы и признательности. Не менее гордыми оказались и бизнес-леди, с которыми у Акопяна было затянувшееся свидание.
В это время «Арго» потихонечку развернулся и двинулся на юг, подальше от берегов Старого Света.
На следующий день все европейские газеты и телевидение, соскучившееся по сколько-нибудь стоящей информации, взахлеб сообщали всякие серьезные и несерьезные детали этой операции, приводили интервью и фотографии команды «Арго», а также следов нападения, захваченных и уже раскаивающихся членов банды со второго катера и трех забинтованных с головы до ног кукол, внутри которых находились, увы, еще в бессознательном состоянии, налетчики. Особенно шикарно выглядело место последней схватки – коридор с пятнами на полу, очерченными мелом положения тел двух неудавшихся грабителей, обильно посыпанные денежными купюрами и поломанного банкомата. Отсутствие фотографий виновников торжества объяснили необходимостью сохранения тайны следствия на данном этапе.
Особенно понравились браткам результаты их деятельности в смысле последствий для тех, до кого дотянулись их руки. Они даже скачали с сайтов эти фото, чтобы потом показать дома.
– Смотри ты, – восхищались Мизинчик с Вазелины-чем, – а ведь приложили аккуратно, не в полную силу, чтобы тихонько было и их подельники не слышали. А оказывается, силушка у нас еще есть. Небось, раньше чем через пару месяцев их и не распеленают, а смогут ли они вообще хотя бы в инвалидной коляске передвигаться, это очень большой вопрос.
Правда, больше, чем на один день, интереса к этому делу у братков не хватило. Ну, разочек размялись слегка, хорошо, что на судне, где их экстерриториальность гарантирована, да и с визами никаких проблем не возникло.
На переходе через Средиземное море жизнь на судне вошла в обычный распорядок отдыха санаторного типа. Фауст и Садист, вкусившие современный драйвинг, решили немного повысить свой профессиональный уровень, просматривая учебные фильмы, обсуждая их с инструкторами и время от времени проводя пробные погружения в большом плавательном бассейне. Малый бассейн, по согласованию с остальными участниками вояжа, сделали как бы аквариумом, куда помещали выловленных специальной сеткой обитателей моря и наблюдали за их поведением. Олег и Оскар либо сидели около бассейна, либо ложились на край, пытаясь кормить наиболее нахальных постояльцев и приучать робких. По мере знакомства, рыбешек, медуз и всякую другую живность отпускали в море, спуская в специальном ведре, как на лифте, чтобы их не повредить. Остальные братки также прониклись уважением к естественным (как они полагали), шибко научным интересам своих товарищей по оружию, подходили покурить и даже давали какой-нибудь ценный житейский совет. Зато когда они пришли к восточному побережью Ливии, Садист и Фауст вполне могли консультировать остальных по тонкостям поведения под водой и распознавания вредных (и не очень) подводных обитателей, с которых можно было повстречаться.
Так, медленно передвигаясь вдоль берега и останавливаясь в интересных местах, они и на катерах покатались и на парашютах попарили, да и наплавались вдоволь, благо вода здесь была значительно теплее.
Берега Ливии и стран западнее ее считаются не всегда безопасными для легкомысленных туристов. Но информация о происшедшем в Адриатике, видимо, дошла и сюда. Посему местные любители легкой наживы старались обходить «Арго» стороной. Браткам иногда даже хотелось как бы чуть-чуть размяться… но, пока они копили силы, мало ли что могло их ждать на Родине?
Наконец, от Антона пришло известие, что все затихарились, занятые в операциях по очистке города менты успокоились, получив заслуженные и незаслуженные награды и повышения в званиях, а подопечные слегка подраспустились, так что можно и возвращаться. Да и бизнесмены, оторванные от своих банков, как-то затосковали. Поэтому было принято решение отпуск закончить, благо все возможные удовольствия они уже получили. В Алжире был зафрахтован самолет, и с двумя промежуточными посадками в Швейцарии и Германии, дабы высадить своих новых друзей, с которыми были завязаны весьма крепкие неформальные связи, особенно у Гранта Акопяна, братки прибыли в Пулково, где их встречали остававшиеся «на хозяйстве» и стосковавшиеся по проведению масштабных операций Гугуцэ, Кабаныч и Циолковский.
Однако народного гуляния по этому поводу организовывать не стали, так, слегка размялись на даче у Нефтяника.
Еще через пару дней из делового европейского турне появились вконец измотанные Антон, Денис, Гоблин и Эдисон. Их успехи превзошли самые смелые ожидания. Проект «Silver Ring», который первоначально рассматривался как своего рода конфетная обертка, неожиданно превратился в весьма серьезное техническое предложение.
Неформальное объединение весьма талантливых питерских ученых, до того за жалкие гроши занимавшихся (часто на свой страх и риск) тем, что называется: «из дерьма сделать конфетку», и принципиально отказывавшихся работать на наглого заокеанского дядю, получив реальное финансирование, возможность привлекать нужных специалистов и проводить, если надо, любые эксперименты, разработали за полгода технический проект, отвечающий всем международным стандартам. Да и оплату за свои труды они, впервые за годы так называемых «демократических преобразований», сводившихся, в основном, к планомерному и руководимому из какого-то международного центра ухудшению науки в России, могли работать с полной отдачей. Интерес к проекту в Европе был весьма велик, правда, как и всегда, прибалтийские страны высказались в том духе, что Россия, отличающаяся коварством и планами порабощения несчастных прибалтов, хочет отгородить их от Балтийского моря стеной, с которой можно держать под прицелом какого-нибудь секретного психологического оружия простодушных бывших рабов коммунистического режима. Но серьезные европейские партнеры пообещали прочистить мозги этой националистической мишуре. Тем более что руководство строительством предполагалось международной компанией под эгидой ООН и сулило большие инвестиции в процессе работы; это позволило бы снять «перегрев» европейского валютного рынка и большие дивиденды в будущем. А если эти недоношенные члены большой европейской семьи уж совсем заартачатся, то можно ведь сделать небольшой крюк в сторону Скандинавии, что, конечно же, несколько усложнит и удорожит работу, но не принципиально.
Все ждали прилета героев Непальских приключений.
И этот час настал.
Дабы не вызывать ненужной суеты у еще не успевших опохмелиться после распределения незаслуженных наград граждан, продолжавших грызню за места, званья и главное – деньги, встречать братков в аэропорт поехали Антон, Денис, Гоблин в Бэтмен, как самый отличившийся и морском круизе. Машины прилетавших (проверенные, заправленные и стоявшие на местах для почетных гостей) лично размещал Барракуда (по жизни – Петя Мотыльков); под его покровительством находились все подъездные пути и стоянки у аэропорта, он же тоже хотел поучаствовать во встрече, оказавшейся весьма темпераментной и теплой. Как только наши горные орлы вышли за таможенный барьер, они попали в дружеские объятья встречающих, иногда избыточно эмоциональные. К счастью для Дениса, на этот раз обошлось без травм, ну, помяли немного! Ребята Барракуды тут же отобрали ручную кладь у приехавших и нехилый багаж в специально подогнанный микроавтобус и лихо развезли их по домам.
А вечером, когда домашние удостоверились, что после всех приключений братки живы, здоровы и готовы к новым подвигам, они сами, чтобы окончательно отметить этот несколько затянувшийся отпуск собрались, как всегда, в ресторане «У Литуса».
На большом плазменном экране демонстрировались наиболее интересные эпизоды, было поднято бесчисленное количество тостов за процветание бригады, за каждого в отдельности и за грядущих планов громадье. Но наиболее эффектным, конечно же, стало представление Мишки Грызлова, когда он, отлучившись на пятнадцать минут, вновь появился в шкуре снежного человека. Эффект был потрясающий, ибо рассказы и даже видео как-то слабо воспринимались, вроде американских страшилок про Годзиллу. Раздался единодушный вопль одобрения и восхищения! Даже спутники Ортопеда смотрели на него с некоторой долей какого-то чисто подсознательного то ли недоверия, то ли страха. А что уж говорить о тех, кто видел его в подобном образе впервые, например, о Барракуде и Хоттабыче, приглашенных по такому случаю и не забывающих о тех обоюдных дружественных контактах, проявившихся в частности, при освобождении дочки Хот-табыча из рук террористов. Действительно, когда этакое рыжее чудовище с черной мордой подходит к тебе, как-то забывается, что это свой и хочется убежать подальше и спрятаться. Когда все немножко освоились, братки решили этот костюм примерить на кого-нибудь еще. Добровольцев было много, поэтому все решили сделать это по очереди, но позднее. А сейчас, ну ради смеха, чтобы случайно его не испортить, решили: пусть уж Кабаныч его примерит, он аккуратист. Слегка поддатый Кабаныч удалился в комнату отдыха, где быстро скинул цивильное и, под уверенной рукой Ортопеда облачившись в шкуру, вышел в зал. Денис, единственный из присутствовавших, кто наслаждался исключительно апельсиновым соком, увидел, что Андрей Николаев движется не так, как обычно. Всегда уверенный, он судорожно передвигал ноги, крутил головой, издавал какие-то непонятные звуки; наконец, подойдя к ближайшему столику, он рухнул на колени и жалобно сказал: «Простите, братцы, если я обидел кого», тоскливо глядя по очереди в глаза сидевших. Все слегка опешили, разговоры как-то сами собой оборвались. Такого и представить себе никто не мог, подобное поведение полностью выпадало из всего, что вообще Денис видел. Пока все пытались хоть как-то осмыслить происходящее, он быстро подскочил к Ортопеду, ткнул его под бок и на недоуменный взгляд раздельно приказал: «Веди его сейчас же обратно, переодеваться! Михаил секунду подумал, протянул руку, благо он стоял рядом и тоже пытался что-то соображать, приподнял абсолютно не сопротивляющегося Кабаныча, развернул к двери и повел как ватную куклу. Денис пошел за ними; кто-то попытался встать и присоединиться, но он махнул рукой, и сидевшие за столом удержали активиста. Михаил привел Андрея, посадил на стул и откинул черную маску закрывающую лицо. Денис поразился: глаза Кабаныча были совершенно трезвые, очень печальные и смотрели как бы в никуда.
– Миша, – скорбно сказал Андрей, – помнишь, я тебя как-то в лифте случайно толкнул, прости уж!
– Прощу, прощу, – лихорадочно расшнуровывая шкуру, ответил Михаил, видимо, тоже начавший понимать, что все как-то не так идет.
Когда с Кабаныча сняли шкуру, он вздохнул и попросил: «Можно, я прилягу на этом диванчике?» – и, не слушая ответа, неловко повалился на бок. Денис увидел какую-то подушку-валик и подложил ее под голову Андрея, который уже закрыл глаза – то ли от усталости, то ли оттого что мгновенно заснул.
Ортопед от удивления аж рот раскрыл.
Миша! – громко и глядя ему в глаза спросил Денис, – ты сколько времени в этой шкуре был?
– Братки говорят, дня четыре или даже пять, – ответил Ортопед, – я сам точно сказать не могу, у меня все ощущение времени сбилось, когда я со стадом ходил; вроде бы два или три дня… Не помню, почему-то!
– А перед тем, как шкуру одеть, ты ничего особенного не ел и не пил или, может, у костра или светильника в том храме посидел? – не унимался Денис – Вспомни, это очень важно.
Денис вкратце слышал историю приключений непальской горной бригады, но сейчас ему, похоже, предстояло узнать что-то важное, ведь все это странным образом представлялось связанным между собой.
– Ну, когда свалился, то два дня вниз шел, только воду пил и курил, а ночью в храме лепешек поел с маслом, правда, масло какими-то травами пахло, и из деревянной миски выпил: вроде вода – не вода, пиво – не пиво, чем больше пьешь, тем больше хочется. А потом в отрубе был, наверное, несколько дней, пока в стаде горных козлов не оказался. Они меня совсем за своего приняли; помню, вроде бы и с леопардом в обнимку спал, правда, может это бред был…
– Так тебе потом-то хоть объяснил кто-нибудь, что ты в том храме выпил?
– Да, потом, когда в Катманду вернулись, меня там один из чиновников все про это расспрашивал, а потом сказал, что этот напиток (Михаил задумался) «сома» называется, по ихнему. Брови Дениса поднялись до отказа.
– Слушай, Миша! Как ты вообще по земле-то ходишь?! Ведь это же волшебный напиток, рецепт которого был потерян этак тысяч пять лет тому назад. По преданию, человек после него равным богам становится, летать может, силу громадную приобретает и власть над животными. Ее по чуть-чуть, с пальца жреца слизывать давали, а ты целую миску выжрал! Вот и получилось, что все зверье любые команды твои беспрекословно слушало! Жалко, что ты сам об этом не знал, а то бы таких там дел натворил!
– А я-то все удивлялся, – простодушно ответил Михаил, – почему куда я покажу, туда и все козлы шли, а этот кошак-леопард, он вроде ручного со мной был, – теперь понятно. Значит, я и по камням взаправду прыгал и дерево какое-то из земли на самом деле выдрал! Только одно тебе скажу – во мне словно бы два человека были – один черт знает что творил, а второй просто со стороны смотрел. А с Кабанычем-то что?
– Сейчас точно сказать не могу, но по легендам снежный человек, в шкуру которого его нарядили, тоже животным был, хотя и обладал необычными способностями, людям мог внушать, что хотел; например, приходит в толпу и внушает, что его нет. И никто его не видит! Или захочет, и кто-то в пропасть прыгнет просто так. Может, и сейчас они там бродят и насмехаются над теми, кто ищет, если у них к людям интерес еще не пропал. А ты, поскольку сому выпил, невосприимчивым стал их для их внушений. Так что гордись, ты сейчас один такой на всей земле!
– Да на фиг мне это, – ответил Михаил, – я лучше чувствую себя как все, а то неудобно перед братками получается, вроде я выпендриваюсь.
– Не бери в голову, – успокоил Денис, – среди нас снежных людей нет, так что твои способности тут не проявятся.
В это время Кабаныч зашевелился, сел, открыл глаза и обнаружил, что он сидит на диване в майке и трусах, а рядом о чем-то беседуют Денис и Ортопед.
Они оба молча уставились на Андрея.
– Так что, вы мне дадите примерить этот маскарадный костюм? – спросил он, тупо глядя на шкуру.
– Так ты же ее уже одевал и в зал выходил, – удивленно ответил Михаил.
– Что-то не помню, – Кабаныч попробовал встать, но раздумал, – устал я братцы, да и не тянет меня к переодеваниям.
– Вот и хорошо, – Денис подошел к Андрею, взял его за руку, пульс у того был какой-то редкий и непонятный. – Похоже, что ты перебрал самую малость, – ласково добавил он, – ты еще немного полежи, а я посижу рядом; это все скоро пройдет.
– Миша! – обратился Денис к Ортопеду, – иди в зал, все в порядке, скажи братанам, что нам тут немножко поговорить надо. Успокой всех.
Михаил кивнул и вышел, а Андрей снова прилег, но глаза у него были вполне осмысленные, и он их не закрывал. Денис задумчиво прохаживался по комнате. В свое время, желая поступить на восточный факультет Университета, он много читал древней мистической и религиозной литературы, считая все это красивыми легендами, но жизнь, как всегда, оказалась чуднее самых чудных сказок.
Он тут же вызвал Антона по мобильнику в комнату отдыха, дабы не создавать каких-либо проблем у веселящихся в зале братков. Антон, присутствие которого очень дисциплинировало публику, обычно на таких сборах пил весьма умеренно и, поняв по тону Дениса, что происходит нечто не совсем обычное, мгновенно оказался рядом и с удивлением уставился на Андрея. Всегда бодрый, кипящий энергией и полный радикально-бредовых идей, браток умиротворенно дышал, полулежа безвольным кулем, взгляд его был направлен куда-то вдаль; создавалось впечатление, что там он видит что-то реальное, а Антон с Денисом представляются ему вроде фантомов: дунь и пропадут.
– Слушай, Антон, – сказал Денис, – я пока сам ничего не понимаю. Есть догадки, но надо все проверить, узнаю, тебе скажу. А сейчас срочно доставь его домой и лучше, чтобы по дороге его наш Айболит посмотрел и послушал. Антон кивнул, вызвал шофера Павла и одного из дежурных «торпед», созвонился с врачом и велел доставить Кабаныча «на медосмотр», а потом домой или (если врач прикажет) куда требуется.
Антон с Денисом вернулись в зал, где сказали, что усиленные умственные подвиги Кабаныча привели его к переутомлению, и он захотел домой. Братва не возражала. Через некоторое время позвонил Павел и сообщил, что врач никаких симптомов, вредных для здоровья Андрея, не нашел, а то, что произошло – результат какой-то стрессовой ситуации. Сделал пару уколов, дал порошки, велел проследить, чтобы он их перед сном выпил. Павел проследил, сейчас Кабаныч спит.
– Ну, слава Богу, – заметил Антон, и все продолжилось своим чередом.
Глубоко за полночь честная компания начала разъезжаться (точнее, развозиться) по домам. На этот раз чинно, благородно, без битья стекол и требований сменить интерьер. За эти дни столько впечатлений было, что хотелось просто отдохнуть своей компанией.
Дениса Рыбакова и Стаса Иванова на его машине повез молодой парниша, недавно принятый в бригаду. Во избежание ненужных дискуссий с гиббонами (сотрудниками ГИБДД), машину он вел аккуратно, выполняя все правила дорожного движения. Да и куда теперь было торопиться?
Стоматолог, наконец-то, более-менее связно рассказывал историю о том как, пользуясь советами братков, попробовал создать партию национальной справедливости и что из этого получилось.
– Я все-таки думал, ты слегка ошибаешься, говоря, что любая партия фуфло и только бабки реальные отсасывает. Дык, так и получилось. На словах вроде все за тебя, а за идею хрен кто прогнется, только за наличку! Сбросил я на этом деле пару штук бакинских и результатом имею что я того самого китаёзу узнал – мужик что надо оказался. Недаром в Союзе учебу прошел, ни разу меня не подвел. Сейчас все оформляю, думаю, что пользы от него в наших восточных делах будет немало. Правильно ты говорил, что неважно: негр, китаец или еще кто, главное – чтобы с понятием правильным был!
– Слушай, Стас, – неожиданно прервал его Денис, – а откуда у тебя кликуха Стоматолог» появилась? Понятно было бы, если ее Михелю присвоили. Все-таки он хоть клещи ихние разок в руках держал. А ты-то тут при чем?
– Вообще-то не по делу, – мечтательно произнес Стоматолог, – давно это было, тогда я еще в медучилище учился, вместо старших классов. Туда меня батя пристроил, он крутой был, посильнее меня, пожалуй; правда, на этом и погорел. Он на Адмирале работал (Адмиралтейский судостроительный завод. – Автор.) в бригаде строителей. Какой-то заказ срочный был, по двенадцать часов без передыху вкалывали, но и платили им, по тем временем, очень не плохо. Они переборку ставили, и где-то шов сварной разошелся. Эта хренотень начала складываться, да так, что всю их бригаду прижать к днищу как тараканов могла. Там же профили всякие наварены, бежать нельзя – зацепишься обязательно, а времени нет. Тут папаня за край уцепился, держит и орет: «Уползайте к такой матери в качель!» Ну, народ понятливый, выкарабкались, а батю и придавило… Потом краном железяку подняли, а, ему не разогнуться, так как он внутри себе все надорвал. Инвалидность дали, деньги какие-то, но все равно через три месяца он помер. А напоследок все сетовал, что врача в семье нет. Тогда в школе-то интереса учиться у меня не было, а в медучилище и стипендию платили, и подрабатывать можно было. Вот я туда и пошел, вместо девятого класса. Я тогда уже здоровый был, вот меня на серьезные работы и пристраивали. А случилось тут вот что. Послали меня на крышу корпуса в Первом Меде (Первый медицинский институт на Петроградской стороне. – Автор.) на крыше что-то заделать – трубу какую-то снять. Натурально, пояс с карабином и все что надо дали; я и раньше такие работы делал. А в этот раз думаю – делов на две минуты, а вся эта техника безопасности полчаса займет. Вылез я на крышу через слуховое окно (напарник внутри остался), страховочный конец к чему-то прицепил. Но только я к трубе этой подполз, а крыша, заметь, крутая (Стас показал рукой наклон – градусов сорок пять), как ногой на кучу листьев попал, а это вроде льда – скользко! Ну, равновесие не удержал, схватился за эту трубу, а она… переломилась! Я с этой трубой по крыше вниз и поехал… Напарник схватил страховочный конец, но тот вместе с доской (гнилая была, зараза) вылетел, и еще ему при этом по лбу припечатало – он в ауте. А я доехал до края, наполовину вниз свис; а тут труба окончательно лопнула, и я полетел. Ну, думаю, кранты! Потом вдруг вроде на качели какие-то попал, спружинило меня и на кусты отбросило; кто-то завопил рядом и тоже бряк! Оказалось, что в это время туда, куда я упал, дворник толкал телегу на двух колесах, нагруженную вениками. Ну, я на передний край аккурат ногами и попал. А с другой стороны, где он за поперечину телегу толкал, край подскочил вверх и этой самой поперечиной заехал ему под нижнюю челюсть и по рукам его крепко ударило. Хорошо вокруг народ был – все медики, сориентировались быстро, тем более травма в этом же доме была!
