Читать книгу: «Невероятные приключения Кракозая, его друзей и одной маленькой, но очень храброй принцессы.», страница 2
Глава 3
«Из которой мы узнаем о любимой игре всех волшебников; а также: где добыть самый лучший песок для пляжа, что взяла на Марс Бабушка Художника и чем питаются Драмадонты»
На другом конце земного шара Художник изобретал воду, менявшую цвет в зависимости от того, какая музыка играла в данный момент. Для начала надо было подружить ее с красками. И Художник ставил стакан с водой на разные части своей картины под названием «Футбольный матч: Воздушные шарики против попугаев». Он ходил на него специально, чтобы сделать наброски. Игра обещала быть интересной. Такие игры время от времени устраивали волшебники. Они собирались, делились на команды, а потом каждая команда решала, в кого они превращаются. Матчей было много. Заколочки против черепаховых слоников, детские рисунки против фарфоровых чашек, пушистые вербочки против магнитиков. Мяч тоже постоянно менялся. Допустим, к примеру, ударить игрок мог по ватному шарику, а вратарю приходилось ловить, например, уже утюг.
В тот раз победили, кстати, воздушные шарики, потому что попугаи то и дело отвлекались, спорили кто из них самый говорящий и самый кр-р-р-асивый, а так же чистили перышки. А шарики были одинаковые и дружные, хоть и разноцветные. Их команда играла слаженно.
В общем, картина получилась, яркая, пестрая, разных цветов и оттенков на ней было, хоть отбавляй. И она как нельзя лучше подходила для замысла Художника. Он пока и сам не знал, зачем ему умная вода. Но продолжал заниматься. И каждый день ставил воду на разные участки картины, уговаривая ее подружиться с ними, и наигрывая на своей гиталеле подходящую для каждого цвета мелодию. Водичка училась медленно. Пока получалось уговорить ее становится немного голубой и зеленоватой. Это были ее родные цвета, что конечно же, облегчало работу. А вот с оранжевым и красным дело обстояло сложнее. То ли мелодия была неподходящая, то ли еще что-то, но вода никак не могла подружиться с ними. Пока что у нее получалось стать немного розовенькой, как газировка с сиропом.
Художник вздохнул, поставил стакан на желтый шарик, забивающий победный гол, и вышел на террасу. Дом стоял на склоне горы и с высоты открывался изумительный вид. Вниз к подножию уходил лес, будто покрытый изумрудным ковром всех оттенков. Дальше, между лесом и тоненькой полоской пляжа, раскинулся городок под названием Лос-Карпачос-Каркапьерре. У всех местных жителей было по настоящему портрету, а так же у их Дедушек и Бабушек, и даже у Прадедушек и Прабабушек, и у их Прадедушек и Прабабушек, но уже, конечно, написанных по фотографии. Художник нарисовал всех! Он и дальше рисовал бы всех жителей Лос-Карпаччоса, вплоть до начала времен, но оставшиеся древнеродственники и так были на картинах, а рисовать картину с картины уже как-то глупо.
За городком раскинулся удивительный пляж с прекрасными скульптурами из песка. Художник каждое утро гонял туда с местными ребятишками и строил всевозможные крепости, замки, корабли из песка и много маленьких смешных фигурок зверюшек. И, наконец, за пляжем начиналась вода, волны, море! Такое голубое с серебристо-золотыми блестками от солнца, что ломило глаза и все-же невозможно было оторваться от такой захватывающей дух красоты. Сразу хотелось разбежаться и плюхнуться в эту освежающую искристую великолепность! Что они все и делали летом. А зимой, когда дули сильные ветра, волны становились огромными, похожими на прыгающих тигров. Они допрыгивали очень далеко почти до границы пляжа и отползали с шипением белой пены из пасти, готовясь к новому прыжку. Тогда, ребята с Волшебником запускали воздушных змеев, воздушных собак и воздушных котят. Все они гонялись друг за другом, выписывая невероятные петли хвостами. Дети бегали, запуская их, кричали, было тепло и весело.
Раньше пляжа не было, только коряги да камни. Песок возник совершенно неожиданно. Просто-таки невероятным способом. Однажды, когда Волшебник с Художником работали над проектом шоколодизации земного шара. Не волнуйся, ничего опасного в этом не было. Это, не значит, что они хотели облить всю землю шоколадом, сделав из не нее шоколадное яйцо и посмотреть, что получится. Идея заключалась в следующем. Чтобы каждый ребенок, просыпаясь, находил под подушкой шоколадную конфету. Работа кипела! Надо было придумать, кто разнесет все эти сдобрымутромфеты, сколько нужно шоколада и какого цвета будут фантики.
В это время к Художнику приехала его Бабушка Валимма. Эта Бабушка была главой Всемирного Ордена Бабушек Альтруисток, сокращенно ВОБА. Да-да, все бабушки общаются между собой. И сразу знают, чей внук перед ней в данную минуту, особенно если он хорошо воспитан. Бабушка Валимма как вихрь появилась в доме и первое что она спросила:
– Ты уже сегодня улыбался?!!!
Она всегда так спрашивала. Художник с Волшебником переглянулись. Работа была серьезная и они много хмыкали, задумывались, крякали и даже хмурились, но вот улыбались вряд ли…
– Все понятно, – сказала Бабушка. – побежали купаться! Где тут у вас пляж?
Волшебник с Художником, еще больше нахмурились, и еще выразительнее переглянулись.
– Может, сначала чаю или кофе? – изобразил улыбку Художник.
– С молоком Единорога! – добавил Волшебник…
– У вас что? – тут же поняла Бабушка, а Бабушки всегда все понимают. – Нет пляжа?!!! Но море-то у вас, есть?!!!
И тут Волшебнику и Художнику стало стыдно. И они поклялись Бабушке Художника, что у всех жителей Сан-Карпаччо (детей и взрослых) обязательно будет пляж. И тут же принялись выбирать для него самый лучший песок на свете.
Самый лучший, оказался на Марсе! И к тому же в прошлом. Четыре миллиона лет назад, когда на Марсе еще плескались волны и пели марсоловушки. Кто выпил все океаны на Марсе, и как марсоловушки перелетели на Землю и эволюционировали до касаток, и что такое эволюционировали, это уже другая история. Кстати Кракозай очень любит ее рассказывать. Спросите у него, когда встретите. Только не забудьте предложить ему чашку горячего шоколада с зефирками.
Так вот, четыре миллиона лет назад на Марсе был самый лучший песочек для пляжа! Самый мягкий, самый золотисто-искрящийся, самый теплый и подходящий. Песочные замки и крепости, слепленные из такого песка, стояли долго, и не осыпались. А еще это песок пел. В каждой песчинке была малюсенькая дырочка, и ветер, проходя сквозь эту дырочку, заставлял песчинку вибрировать. Получался тоненький свистящий звук, как от крошечной флейты. Мириады песчинок издавали океан звуков, сливаясь в одну красивую мелодию ветра и неба.
Некоторые умельцы, даже писали целые симфонии для песка, и, расположив песчинки в нужном порядке, исполняли их на берегу. В общем, лучшего песка и придумать было нельзя. А еще, каждая песчинка была домиком для Тюпика – малюсенького прибрежного человечка, но об этом чуть позже..
А сейчас, надо было идти к Хронолиусу, он изобрел машину времени, случайно уронив в раствор с часами, точнее, в жидкие часы, ключи от машины. Внезапно, кастрюля, где булькали расплавленные часы, вернулась в свое первоначальное состояние. Стала чистой, блестящей, как только что купленная. А часы, вновь стояли на столе и тикали. Даже немного спешили.
Хронолиус просиял. Работы было еще много, но теперь он вышел на правильный путь. Надо только точно подобрать ключи, рассчитать верное время бульканья и заброса. Сначала он решил назвать свое изобретение «Кастрюля времени». Но потом передумал.
Теперь это был сложный механизм, не до конца испытанный. О чем Волшебник с Художником и сообщили Бабушке, в надежде, что она разрешит выбрать песочек попроще, ведь главное это море, а море было что надо. Но Бабушка Художника ТАК посмотрела на всю кампанию, что сразу стало понятно, скоро у всех ребятишек Лос-Карпачос будет самый лучший пляж. И работа закипела.
Художник рисовал ключи от марсианских сорокогусенечных многонырок, на которых плавали марсиане 4 миллиона лет назад. Перед тем, как кто-то (а мы знаем кто!) выпил всю воду на Марсе. Как не знаете? Еще не встречали Кракозая? Ну, хорошо. Обязательно встретите. Всему свое время.
Время! Хронолиус рассчитывал степень булька очень тщательно. Любая незначительная ошибка давала отклонение в тысячу лет. Волшебник, глядя на рисунки Художника, материализовывал ключи силой мысли в настоящее. Бабушка варила компот и пела итальянские арии, которые очень любила еще с детства. Наконец, все было готово. И компот, и машина времени!
Вся компания очень гордилась своими достижениями. Им уже не терпелось отправиться в дорогу. Но Бабушка Художника усадила всех подкрепиться перед дальней (четыре миллиона лет) дорогой. Все ели тосты с клубничным джемом, яйца всмятку, бутерброды с сыром и запивали все это чаем, кофе, какао и апельсиновым соком.
Наконец, сытно позавтракав, друзья засобирались в путь. Каждый взял с собой самую важную вещь и плитку шоколада. Волшебник – путеводитель для передыхающих на Марсе и темный шоколад с фундуком. Художник – вечный карандаш и плитку с миндалем и апельсиновыми дольками. Хронолиус – маленький фотоаппаратик и шоколад с вишневой начинкой, а бабушка взяла с собой теплые шарфы для всех, сумку с термосчаефий (это такой термос с кнопкой-чай и с кнопкой-кофе, какую кнопку нажмешь, тот напиток и польется). Как устроен этот термос, никто не знал, даже Хронолиус, который его и сконструировал, однажды перепутав ракетный двигатель с кофеваркой. А заправлялся он простой водой – раз в две недели. Так-то! Еще Бабушка Художника взяла надувную палатку, которую можно было сложить до размеров стаканчика с мороженым. А так же складные ложки-вилки, тарелки-чашки, и даже складной торт. Он складывался сам в себя и раскладывался – прямо уже с горящими свечками – при необходимости отпраздновать День рождения. Ну и еще супер-шоколадку. Со всеми сортами орехов, изюмом, цукатами и взрывающимися карамельками.
На протесты Хронолиуса, о том, что можно взять с собой, только ОДНУ ВАЖНУЮ ВЕЩЬ Бабушка ответила, что это и есть ее самая важная вещь: забота о близких и друзьях близких. Затем сложила свой наборчик в бежевый чемодом (да-да, не удивляйтесь, именно в чемодом, но о нем речь еще впереди), и на этом разговор был закончен. Все собрались в гостиной. Хронолиус с помощью Художника погрузил огромные напольные часы в таз с кипящей лавой, и время начало растворятся..
Через мгновение путешественники оказались на Марсе четырехмиллионлетней давности. Какое же это было красивое место. Розовые, сиреневые облака постоянно танцевали друг с другом, обмениваясь разноцветностью, и щекотали друг дружку пестрыми хвостиками. Огромные горы качали плечами, греясь на солнышке. Да-да. Горы на Марсе тогда были вполне живыми самостоятельными личностями. Это сейчас их сознание ушло глубоко внутрь от окаменевшей поверхности. Тогда горы были добрыми и мягкими, в некоторых местах можно было даже прыгать на них, как на батуте. Чем и пользовались марсианские ребятишки. Горам, кстати, это очень нравилось. Для них это было, что-то вроде щекотки.
Но надо было спешить. Чем больше отдаляешься от точки прибытия, тем сложнее будет вернуться именно туда, откуда прибыл.
Первым делом они припрятали часы (ставшие опять как новенькие) и ванну с лавой. Эти предметы еще понадобятся для возвращения. Весь секрет и вся трудность в изобретении машины времени – ее каждый раз надо изобретать заново, для каждого конкретного путешествия.
Покончив с этим, отряд двинулся к Марсоморю, или Морсу, как называли его местные жители. Морсы на Марсе были замечательными, немного с красноватым оттенком, и волны там не нахлестывали одна на другую как у нас, а всплескивали вверх небольшими пирамидками, или большими пирамидками, когда налетала буря. Кстати именно они подсказали строителям форму самой устойчивой конструкции, и мода на пирамиды разлетелась по всей вселенной.
Еще издали друзья услышали песнь прибрежных песков. Мимо пролетел огромный тигруян – полосатая небесная медуза. Кончики его щупалец развевались на ветру как тысячи тигриных хвостов. На берегу четверо драмадонтов играли в марсианские пятнашки.
Многие ошибочно думают, что марсиане – это один единственный народ, населяющий планету. Но это то же самое, как всех жителей Земли назвать землянами, не различая великое множество разных культур, народов и стран, китайцев, австралийцев, французов и так далее.
И так, на Марсе проживало огромное количество рас, каждая со своей особенной культурой и традициями. Бурдифальцы (научное имя драмадонтов) приветствовали незнакомцев бурными подпрыгиваниями, миганиями и раскачиваниями. Выглядели они как двухметровые фигурки, сделанные из спичек. Руки и ноги у них были очень тонкие и проваливались в песок. Играть от этого становилось еще труднее. Учитывая, что в марсианских пятнашках тот, кто водит – невидимый. И участникам надо тщательно прислушиваться и быть очень внимательными.
Бабушка тут же предложила им шоколадку. И они с интересом начали разглядывать блестящую обертку и фольгу. А Бабушка искать, где у драмадонтов рот. Появление гостей с другой планеты их совсем не удивило. Марс был и остается популярным туристическим местом в галактике. Просто однажды его видимую часть пришлось срочно перевести в другое измерение (и на его месте оставить огромный муляж) потому что гигантский… Так! Это уже опять истории Кракозая. Предоставим ему самому рассказывать их вам.
Драмадонты от шоколада отказались, у них действительно и ртов-то не было, не то что зубов или языка. Питались они энергией красоты, каждый день на рассвете и на закате они выстраивали из своих тел-спичек невероятные конструкции. Очень красивые, похожие на величественные соборы или космические корабли. И пространство – великая душа, существующая в каждой точке вселенной, – видя эти великолепные творения, приходило в изумление. Радовалось и восторгалось. Вот этой смесью радости, восторга и красоты Драмадонты завтракали и ужинали. А обеда у них не было, поэтому они играли до вечера, но всегда можно было перекусить, приняв какую-нибудь красивую позу. И получить небольшую порцию радости. Как перехватить бутербродик.
Волшебник с Художником стали расспрашивать, где найти самый лучший песок на побережье, что бы взять немного на свою планету. Драмадонты посоветовали, сложившись в изумительную стрелочку, пройти немного левее по берегу до мыса Солнечной Черепахи. Там песок исполняет очень интересные и красивые мелодии, протанцевали они. Да и тюпики, живущие в этих песчинках, постоянно мечтают отправиться в какое-нибудь интересное, далекое путешествие (о чем слагали свои длинные красивые песни). Друзья поблагодарили драмадонтов, они уже свободно понимали друг друга, разговаривая при помощи своих тонких пятисуставных пальцев, складывая из них потрясающие фигуры, а Волшебнику помогали счетные палочки, очень кстати оказавшиеся в его карманах. Вся кампания двинулась вдоль берега. Драмадонты нацепив на себя шоколадные обертки и фольгу, махали им вслед, будто маленькие разноцветные флажки, трепещущие на ветру. Думаю, в тот момент, они неплохо перекусили.
Глава 4
«Из которой мы узнаем, кто прикатил Луну обратно, что такое мыслетрясения и как сражаются лесные чудики»
Уже на земле, вспоминая об этом приключении, Художник обратил внимание на одну деталь, которой раньше не придавал значения.
Там на Марсе Волшебник постоянно смотрел себе то под ноги, то в сторону мерцавшей голубой искоркой земли, и постоянно что-то бормотал себе под нос. Тогда Художник подумал, что его друг просто волнуется, но сейчас, в голове всплыли его слова
–Кто найдет тоннельные трубы тот найдет все!
Что за трубы? Художник понятия не имел. Они с Волшебником играли на многих необычных инструментах: «пчелиных хоботках», горном клавесине, на водных хлюпах и даже на солнечных струнах, что удается очень редко и далеко не каждому, особенно если вы не Звездный Пилигрим. Собственно, они-то и обучили Волшебника этому искусству, а он – своего друга Художника. Но про трубы он ничего не знал. Художник мог бы нарисовать их, а Волшебник материализовать воплотить все мыслесозиданием. Но друг не просил, и даже не говорил об этом. А значит, у него была Тайна! Это немного озадачило Художника, ведь они же Друзья. И все тайны были их общие! А если в этом замешана его родная Бабушка?! Художник совсем запутался.
От этой спутанности он начал играть на своей гиталеле, причем совершенную какофонию. У воды уже начало получаться стать оранжевой, этот цвет особенно понравился ей, такой тепленький. Но музыкальная путаница абсолютно не подходила этому цвету. И вода, смешавшись, пошла пузыриками и стала газировкой.
Внезапно все задрожало, стены заколыхались, а вода в стакане почти почернела. Мыслетрясение, удивился Художник. Кто-то вторгается в созидание. Делать это могли только волшебники, и то крайне осторожно. Все они знали о хрупкости предначального замысла.
Силой воображения волшебник мог изменить или создать что угодно, но существовали вещи и явления, вторгаться в которые было нельзя. Категорически. Например, играть в петанг планетами, или пытаться сделать Землю треугольной. Если кто-то вторгался в основное творение, начинались мыслетрясения, вся конструкция великого созидания приходила в движение, и последствия могли быть самые непредсказуемые.
Например, когда волшебники на спор попробовали поменять местами Солнце и Землю. Что бы Земля была в центре, а Солнце вращалось вокруг, равномерно пропекая ее со всех сторон. Как в старые добрые времена. Шутка, конечно, просто так думали докосмические люди. Но созиданию было не до шуток. Тогда мыслетрясение так тряхануло вселенную, что у Сатурна треснула пара колец, а Луна укатилась настолько далеко, что пришлось срочно вызывать Кракозая и отравляться его на поиски. Эту историю о том, как Кракозай отыскал Луну, поймал ее и прикатил на место, а по пути заклеил треснувшие кольца Сатурна радужными пластырями и подружился с космической птицей Зу, лучше Кракозая никто не расскажет. Только спросите.
Сейчас мыслетрясение, конечно, было не такое мощное. Видимо, вмешательство происходило где-то на нашей планете. В любом случае, Волшебник должен был что-то об этом знать. Для этого, надо было просто с ним связаться. Художник закрыл глаза, сосредоточился и по телепатефону вызвал Волшебника.
Связь, конечно, из-за мыслетрясения была с помехами. Но до Волшебника удалось додуматься довольно быстро. Волшебник, конечно, тоже почувствовал мыслетряску. Либо кто-то из его друзей волшебников снова чудачил, но в таком случае, при первых признаках мыслетрясения следовало немедленно остановиться. Все волшебники знали это. Либо… появился новый…
Волшебник услышал сигнал телепатефона. Он мысленно снял мысленную трубку и ответил.
– Добрый день, привет-дружище, я попал в засаду и немного занят. Срочно предупреди Бабушку и всех кого можешь! Видимо, появился новенький. Надо срочно отыскать его, пока он не наломал дров. Встречаемся у лабиринта подземного водолаза!
Новые волшебники кстати, появляются довольно часто. Когда кто-нибудь догадывался или вспоминал, как устроен этот мир, его любовь и волшебство всего сущего, новичка тут же принимали в дружную семью волшебников и наперебой показывали все свои изобретения и выдумки.
Волшебник повесил трубку телепатефона и прислушался. Раздался свист, затем щелчок, это Кракозай метнул уловку, такую длинную тоненькую змейку с маленькими глазками.
Уловка, по-научному, Мятная Анаконда, водилась в зарослях меркурианской мяты, которую очень любила и лакомилась ею время от времени. Большую часть жизни она проводила, свернувшись моточком, похожим на обычную бельевую веревку. Разворачиваться ей было лень. Тут-то ей и помогали Кувырлики, местное племя. Они охотились с помощю этих мятакондочек, щвыряя их в добычу и подтягивая обратно за хвост. Уловки улавливали все, до чего долетали, оборачиваясь вокруг цели. Надо было только притянуть добычу к себе. Для уловок это не составляло труда, им даже нравилось просвистывать запущенными меткими швырунами в воздухе и пленять собой все на свете.
Именно таким подарком Кувырликов и воспользовался Кракозай. Уловка крепко обвила руку Короля Шотландии. Кракозай изо всех сил дернул ее к себе!
Не волнуйся, уловки, крепче, чем даже ауерлианский трос, которым привязан большой Бузик, охраняющий ворота бесконечности. Так что дергать их можно сколько угодно.
От такой неожиданной атаки Король Шотландии потерял равновесие и стал падать с Единорога.
– Карамба! – вскричал Король. Откуда ни возьмись, выскочила королевская ученая собака Карамба, но в полной темноте и неразберихе споткнулась о зазевавшегося чудика и врезалась во что-то большое и теплое. Тут начал падать уже Единорог. Волшебник использовал прием «бодрый кузнечик», то есть подпрыгнул так высоко и далеко, что чуть было не перелетел через всадника. Но все же успел в последний момент ухватиться за краешек короны. Его Величеству, не падавшему только благодаря тому, что держался за рог удивленного Единорога, теперь пришлось ухватиться еще и за корону. Иначе пролетавший Волшебник сорвал бы ее с венценосной головы. А королям такого допускать нельзя. Иначе, без короны, он будет уже не король, а просто дядя.
Все это случилось в одно мгновение. Волшебник в своем красивом полете утянул за собой Короля Шотландии, падающего с падающего Единорога. И вся эта куча-мала вместе с Карамбой и ее учебниками растянулась на поляне, а сверху на них шлепнулся Кракозай, притянутый своей же уловкой, которая, увидев перед носом сочный кустик лесной мяты, тут же полакомилась им и, свернувшись моточком, сладко уснула.
Первым пришел в себя, конечно же, Кракозай. Он вскочил, грозно мотая ушами, и выхватил из-за пояса меч-леденец. Очень удобный, сделанный из вечного леденца, их добывают в карамельных пещерах глубоко под землей. Секрет приготовления и обработки этих сладких ископаемых знает только народ Буряшек, маленьких горных бабочек.
Буряшки, или Пуншики, как они сами себя называют, испокон веков делали из леденцовых глыб острые мечи и шпаги. Ими можно было сражаться, а когда грустно, облизывать, вкус при этом зависел от вашего настроения.
Кракозай взмахнул мечом и провозгласил: шах и мат! Почему-то он решил, что шахматные термины сейчас будут в самый раз. Но король Шотландии был другого мнения. Он, наконец, освободился и обнажил королевский клинок с огромным рубином на рукоятке. Кракозай приготовился к последней битве. Силы были неравны, но это его ничуть не смущало. Волшебник куда-то усвистал. И его нигде не было видно. Вообще никого нигде не было видно.
– Неплохо было бы включить солнце! – громко подумал Кракозай.
И тут из глубины леса раздалось грозное Хи-Хи! Это пошла в атаку кавалерия лесных чудиков. Они неслись во весь опор на камышевых лошадках. Впереди, воодушевляя всех своим хихиканьем, мчался Его Величество Пентюлька, вооруженный самым настоящим копьем наперевес. Конечно, нам с вами оно покажется не больше зубочистки. Да и остальные были вооружены елочными иголками и прутиками. Но все же чудиков было много, и вообще-то они довольно смелые, особенно если их хорошенько напугать.
Король быстро оценил обстановку. На него неслась орава мелкотни с зубочистками, и решительно настроенный заяц размахивал каким-то странным мечом.
– В атаку! – закричал он на чистом шотландском! – Вперед, славные сыны холмов и равнин! – и взмахнул мечом.
– Что он сказал? – не понял Кракозай. Он знал много языков, древне-болтанский, птичий, англофрамецкий, неплохо говорил на старабарском. И даже освоил давно утерянный язык щекотки.
На нем говорили еще доисторические шоколадопятеки и крембрюлессы. Нужно было просто пощекотать собеседника в нужном месте, и он сразу понимал, что вы хотите сказать. Например, если вас пощекотали подмышкой, а потом за ухом, это переводится: «не хочешь ли кусочек торта?» А если ткнули пальцем в живот и аккуратно подули в ухо, значит вам пожелали доброго утра.
Но сейчас было не до щекотки.
– Переведи или уходи, – крикнул он. Великий путешественник был не из робкого десятка и за словом в карман не лез. Чудики тоже притормозили и храбро подхихикивали, глядя на Кракозая.
– Одну минуточку, – раздался сдавленный Единорогом голос. Единорог все еще лежал на земле, и вроде как вставать не собирался. Из-под него выбралась слегка помятая Карамба и стала собирать учебники. Эта ученая собака знала гораздо больше языков, чем Кракозай и все жители Земли вместе взятые, и теперь изобретала новые.
– Его Величество собирается разнести ваше войско в пух и прах! – перевела она слова короля, но немного по-своему, что бы донести смысл.
– Передайте ему, что мы готовы, – взмахнул шпагой Кракозай. – только пусть для начала вернет нашего друга.
– Какого друга? – удивился Король по-шотландски. И тут он все вспомнил. И про летающего Волшебника, и про корону. Король схватился за голову. Борода и уши были на месте. Кипа волос с благородной сединой тоже, как и маленькая косичка, что заплела ему утром маленькая дочь. Короны не было. Видимо, падая, король выпустил ее из рук. И она улетела куда-то в пылу сражения вместе с Волшебником.
Это была весьма необычная корона, сделанная из семи сортов железа. В каждом ее зубце была выбита страница истории Шотландии и всего мира. Так, по крайней мере, думала ученая собака. Никто не знал, на каком языке были сделаны надписи. И перевести удалось пока одно лишь слово. Сон.
– Корона похищена! – вскричал Король. Это означало, что все шотландцы, где бы они не находились, должны были тут же оставить все свои дела, и немедленно искать корону. Но в лесу никаких шотландцев не было. Король и сам начал это понимать. Здесь его окружали только полчища лесных чудиков на камышевых лошадках, Кракозай на куче-мале, от которой остался один Единорог, его собственное Величество, и Карамба, углубившаяся в чтение. Ухватка, блаженно дремавшая с недоеденным листочком мяты, в битве не участвовала. Даже знаменитый шотландский дуб куда-то подевался.
– Мерлин меня разбери, опять его штучки!
Мерлин был древним волшебником и действительно устраивал разные интересные штучки-дрючки.
Могущественный чародей давно отошел от колдования и жил на берегу моря, зарабатывая себе на жизнь тем, что продавал мороженое-желание. Каждому покупателю доставалось красивое эскимо на палочке, в виде его самого сокровенного желания, У кого-то это был космонавт, у кого-то щенок, одной тетеньке досталось эскимо в виде известного киноактера в шляпе. Тот, кто съедал это мороженное и до конца недели не совершал ни одного плохого поступка, получал исполнение желаний. Так оно работало. К сожалению, не всем удавалось выполнить это условие. Но тебе-то точно удалось бы, поэтому смело покупай это мороженное, когда увидишь Мерлина с тележкой. Узнать его можно по доброму взгляду и большим натруженным ладоням, похожим на деревянные плошки. А по вечерам он развлекался тем, что, переделывал концовки фильмов, которые показывали по телевизору. Например, Ромео и Джульетта не умирали, а выздоравливали и играли свадьбу или Буратино становился великим пианистом. Из-за этого возникала путаница, зрители недоумевали. Руководители телеканалов хватались за головы, а Мерлин хохотал! Такой это был веселый старикашка.
Но сейчас он был не причем.
А ведь кто-то все же запустил этот кавардак. И, кажется, я знаю кто! Точнее, начинаю догадываться. Ведь я только начал писать эту сказку. И дошел только до этого места. Интересно, что будет дальше? На самом деле, хотите – открою секрет? Мне это все нашептывает на ухо Кракозай, сидящий у меня на плече. Почему нашептывает, потому что его помощница Труся спит в корзине воздушного шара.
Этой ночью буря занесла его прямо в открытое окно моего дома. Так я познакомился с Кракозаем, только вернувшимся из черепашьих тоннелей, где он искал подземный океан, заветную мечту всех первооткрывателей. Буря застала его врасплох, когда он летел к точке сборки.
Соблюдатель веков призвал всех путешественников на конференцию, где обсуждались планы дальнейших путешествий и открытий. Это делалось для того, чтобы два первооткрывателя не полетели в одно и то же место и не открыли его одновременно. Тогда было бы не понятно, в честь кого называть гору, остров или планету. Но вот он возвращается из кухни с большой чашкой горячего шоколада. Сейчас будет рассказывать дальше. Только тсс..! Это секрет! Никому ни слова!
