Читать книгу: «Страховка от донорства», страница 7

Резкая боль пронзила правую ладонь.

Тиски захвата ослабли, Иван вытянул руки, а потом и голову из-под капитана.

Над ним стоял Нофрин с пистолетом в руке:

– Куда ты все торопишься?

Иван чуть отполз назад, но сержант спрятал пистолет, достал ключ и сказал:

– Руки давай.

Левая щека и плечо гимнастерки Нофрина были залиты кровью. Удар рукоятью пистолета довольно глубоко рассек кожу.

Иван попытался подняться, с опаской:

– Нофрин. Сергей. Так ты… Ты не с ними?

Спецназовец как сидел на руках Ивана с ножом, так и завалился назад с простреленной головой. С ладони Ивана капала кровь: уже мертвый, Сорокин, падая, чиркнул лезвием.

Сержант снял наручники:

– Мы с Кириллом сами по себе. С тех пор как Юрки, а потом и полковника не стало. А не арестовали меня из-за моей сестры, которая жена их командира, что тебя в больничку отправил.

Кирилл наконец подбежал к Ивану, и он стал на колено, чтобы крепко обняться с совенком.

Нофрин продолжил:

– Тут за городом караван собирается. Ждут до шестнадцати. Еще час. Надо успеть.

Детские пальчики, как птичьи коготки, впились в плечи Ивана.

– Теперь все будет хорошо, – бормотал Иван, гладя мальчика по голове.

Потом поднял голову к Нофрину:

– И куда потом?

Тот усмехнулся:

– Для начала подальше отсюда, а там видно будет.

Нофрин снова поморщился и осторожно пощупал у себя в паху:

– Дохлый-то дохлый, но каков пакостник. И ведь чуть все не испортил.

Иван оторвался от Кирилла и посмотрел на Левина с женой, которые все это время так и стояли, прижавшись друг к другу, не пытаясь сделать даже шаг в сторону.

– Извини, Серег. А что с этими?

– На них у меня планов не было. Даже на тебя, вообще-то, – хмыкнул Нофрин.

– Ну не бросать же их тут.

Левин так и стоял с бараньими глазами, в которых не выражалось ничего, кроме ожидания приказаний и раболепия.

Нофрин ответил с сомнением:

– По мне, так и бросить. Вон он все равно подругу свою привел сдавать. Вот пусть и ведет дальше. Тут до больницы пара шагов осталась.

Иван не согласился:

– Не по-людски это.

Не важно, что они просто стадо. Как и большинство. Это и так понятно. Главное, что есть и другие, которые живой пример того, что любой может встать и выйти из стада, перестать быть его частью. У каждого есть выбор.

Нофрин промолчал, но возражать больше не стал. Иван взял у него ключи от наручников и освободил Левина и его жену.

Они тупо стояли перед Иваном, который все еще ждал от них каких-то эмоций, слов.

Наконец он сказал им:

– Пойдем. Только делайте, как он говорит. – Иван показал на Нофрина. – Ясно?

Левин переглянулся с женой и ничего не ответил, но как-то вдруг сник.

Иван опешил:

– Что?

Нофрин за спиной громко ответил за них:

– Да не хотят они никуда идти.

Левин и его спутница молча смотрели в землю.

Как же это?

Иван начал было:

– Вы что, серьезно? Там же… Они же…

Нофрин подошел и положил руку Ивану на плечо:

– Оставь их, Вань. Их место там. Им вне загона страшно делается. Пошли.

Левин с женой еще раз взглянули на них и повернули в сторону Башни.

Так кролики идут к удаву. Так эти двое шли к воздвигнутой ими самими твердыне хозяина.

Башня нужна стаду.

Завтра у них появится другая иллюзия, рождаемая новой надеждой, что их полюбят, приголубят.

Потому что никто не хочет думать сам.

Ведь главное – это никаких перемен! Главное – стабильность!

Черная Башня, незыблемо возвышаясь над городом, взирала на свое стадо, невиновное, но наказанное. Идущее спросить разрешения подойти к кормушке, прилечь в стойле, умереть по расписанию.

Иван повернулся вслед уже двинувшемуся Нофрину.

Не быть скотом – на это нужна отвага.

Как он и говорил, сегодня единственная страховка от донорства – не быть донором. Не быть безропотным скотом.

Не надо этого бояться.

Иван протянул ладонь мальчику:

– Пойдем, Кирилл.

Тот взял Ивана за руку и заглянул в глаза:

– А папа и мама там нас ждут?

Иван посмотрел на светло-зеленый плетеный браслет на запястье Кирилла и присел перед ним. Мальчик увидел, куда смотрит Иван, и вытянул руку, показывая:

– Я не снимал его. Как мама говолила. Чтобы нас ничего не касалось.

Иван дотронулся до браслета:

– Знаешь, что папа просил меня передать тебе?

Большие глазища неотрывно следили за Иваном. Рот был чуть приоткрыт.

– Что?

– Он сказал, что сын у него настоящий мужчина. И чтобы ты не боялся. Ничего не боялся. – Иван показал на браслет. – А они будут тебе всегда помогать.

Совенок помолчал и ответил очень серьезно:

– Я не буду бояться.

Насытившаяся Башня безразлично смотрела им вслед.