Читать книгу: «Пути тьмы», страница 9

– Несса, зайди в зал собраний…

– Ну вот, как-то так, – заключила Ферат, выводя Сакари из глубокой задумчивости, в которой он слушал её историю.

– А жаль, я уж было хотел узнать какие были взаимоотношения между тобой и этой зловредной ведьмой, что не хотела есть мою восхитительную еду сегодня, – признался ангел, затем шумно втянул носом свежий воздух ночного леса и мокрой древесины с оттенком запаха сырой земли, и нахмурившись произнёс: – Почему твои родители выбрали местом жительства самый подходящий для магов город на земле – Вейтевин?

– Знаешь, у этого выбора была обоснованная, но, как мне кажется, глупая причина, – Ферат скривилась так, что любому бы стало понятно, как она более, чем не согласна с их решением. – Моя мать была лекарем, очень хорошим лекарем, а королева людей в то время страдала от наследственного недуга, ей грозило медленное угасание, два-три года мучений. Правитель впал в отчаяние, и тогда молодой звездочёт осторожно намекнул, что он может найти человека, который поможет Её Величеству, но есть одно «но» – возможный спаситель ведьма. Храня эту тайну, моя мать была все восемь лет лекарем королевской семьи, госпожу она излечила быстро, но король пообещал ей безопасность, если она останется работать на них и поможет потомкам, которым может передаться генетическое заболевание. Доверилась мать королю зря, не знаю как, но Альянс узнал об истинных истоках силы придворного лекаря и тогда они пришли за ответом к государю, а у того не хватило смелости признать, что просил помощи у ведьмы. Подставил не только маму, но и своего звездочёта, который их познакомил, свалив всю вину на него. Ведьмоловы потом и к этому несчастному козлу отпущения заглянули, хотели осудить за связь с «нечистой», но кое-кто их опередил. Ангел смерти поглотил того звездочёта и его семью. К слову, он был женат на маминой сестре, она тоже ведьма и сын у них был маленький. Мой брат двоюродный, Калисто звали, но его тело не нашли, в отличие от его родителей, не знаю, может сбежал. От ангела смерти вообще можно сбежать?

– Если отпускает, то можно, – кивнул Сакари с таким выражением лица, что стало понятно, как на самом деле серьёзно он отнёсся к этому вопросу.

– М-да, хоть как-то, – закатив глаза буркнула чернокнижница. – Всё это мне рассказали разведчики Ковена, вороны говорящих в любую дыру пролезть могут, чего уж говорить о крысах и мышах.

– Как подло поступил король, – пробормотал себе под нос Сакари.

– Люди всегда больше всего боялись смерти, – пожала плечами Ферат. – К тому же, в критический момент лишь единицы заботятся о ближнем, – девушка зевнула. – Как же я устала за сегодня. Нужно ложится спать. Завтра, – она многозначительно-строго посмотрела на слугу. – Я хочу проснуться от лучиков солнца, а не потому, что какое-то крылатое чудовище вылило на меня ведро холодной воды, – Ферат угрожающе ткнула в Сакари пальцем, а тот замерев, слушал её. – Упаси тебя Королева Хаоса, если ты что-нибудь такое вытворишь, – завершила свою угрозу ведьма и поняла, что юноша смотрит на неё так нагло, что чуть-ли не ухмыляется. – На улице спать будешь, – прибавила она, чтобы наверняка дошло.

– Ладно, ладно, – поднял руки Сакари. – Лучики солнца, так лучики солнца.

Тут где-то в темноте захлопали крылья и на перила крыльца приземлился мокрый Ворон, которого девушка отправляла перехватить вестника говорящей.

– Я не нашёл, – рапортовала птица.

– Это плохо, – Ферат сжала губы, её настроение вмиг изменилось с устало-весёлого на мрачное и задумчивое. – Срочно найди Локи в Стантеде и передай только ему, смотри, чтобы Айлин не узнала, что… – тут чернокнижница серьёзно озадачилась, её пыл немного поутих и было видно, что в её голове идёт борьба между двумя идеями. – Скажи ему, что планы меняются, он может не приходить, меня не будет дома, – наконец произнесла ведьма.

– Знаешь, что опасно и всё равно хочешь, чтобы он это узнал? – с долей упрёка поинтересовался Ворон. Сакари угрюмо фыркнул, опять он один не в теме смысла между строк.

– Да, – твёрдо бросила девушка.

– Ферат опять, почему опять ты хочешь наступить на эти грабли, ты… – начала было птица, но чернокнижница перебила его, пронзая ледяным взором:

– Не вмешивайся и делай как тебе говорят, – процедила она, злобно разделяя каждое слово и стуча им в такт пальцем по столу. Ангел впервые видел, чтобы его хозяйка злилась на кого-то из своих питомцев и, хотя он живёт с ними с недавнего времени, по сложившимся отношениям можно было понять, что такое действительно редкость. – Мне надоели твои нравоучения! – дрожа от злости шипела Ферат. – Хватит обвинять во всех грехах меня, всё, что было в прошлом, мы делали вместе, не забывай об этом.

– Хорошо, – спустя некоторую паузу согласился Ворон, что всё это время сверлил упрямым взором хозяйку и, хотя по его непроницаемым чёрным глазам нельзя было сказать ничего, складывалось впечатление, будто он тоже рассержен. – Надеюсь это не выйдет тебе боком.

– Кыш! – девушка наотмашь махнула рукой, иссиня-чёрные крылья захлопали в ночи, и птица улетела.

– И что это было? – полюбопытствовал скрестивший руки на груди Сакари, взирая на хозяйку скептически.

– Ты о чём? – переведя дух, Ферат направилась в дом, и ангел последовал за ней. – Он просто часто меня поучает, вот и сорвалась.

– Нет, я о второй части того восклицания: «Всё, что было в прошлом мы делали вместе», – процитировал парень. – Интересная фраза, намекающая на вашу бурную совместную молодость. У тебя. С птицей, – не отставал он. – А судя по реакции, твои друзья из Ковена о ней не особо-то знали.

– Ну хорошо, хорошо! – раздражённо сдалась она, расправляя свою кровать и нервно отбрасывая край одеяла. – Я знала, что когда-нибудь ты поймёшь…

– Что Ворон – не животное, – закивал Сакари.

– Да, он фамильяр, но это не касается Бастины и Евиты, – медленно выдохнув для успокоения духа, произнесла девушка.

Фамильярами из покон веков называли животных, помогающих ведьмам, но, это не совсем простые животные или, как выразился Сакари, вообще таковыми не являются. Фамильяра ведьма создаёт сама, используя кусочек своей души, то есть Ворон и есть часть души Ферат, он – это она. Вот только, чтобы провести ритуал по разделению, ведьмам нужно соединить обе части души, то есть призвав и ту, которая стоит в мире мёртвых, но ею они не могу управлять сами, поэтому, чтобы разделить душу, маги призывают богиню смерти. Это сложный, кровавый ритуал, который под силу далеко не всем, даже сильнейшим. Именно поэтому он перестал пользоваться популярностью и вскоре вообще ушёл в забытье.

– Тёмное прошлое тёмной ведьмы? – ухмыльнулся слуга. – Первое время на меня как на отродье смотрела, а сама когда-то фамильяров создавала.

– Я не смотрела на тебя как на отродье, не надо врать, – скривилась Ферат. – Знаешь, – она повернулась к ангелу, который, как оказалось, стоял слишком близко, и девушка чуть не упёрлась носом в его грудь. Сакари всё ещё сверлил её скептическим взглядом со скрещенными на груди руками, что придавало ему весьма строгий вид. – Я бы с удовольствием рассказала тебе эту историю, да вот только моя очередь прошла, – съязвила девушка, чуть задирая голову, чтобы посмотреть в лицо слуге. Парень не мог не признать, что подмечено резонно, поэтому ему пришлось отступить, а ведьма продолжила готовиться ко сну, переодеваясь. – Завтра, как уйдут Хелль и Несса, будем собираться в дорогу.

– Мы действительно уйдём куда-то надолго? – спросил ангел, тоже расправляя своё спальное место, радуясь, что сегодня ему будет мягче спать с новым одеялом.

– Да, мы пойдём к озеру Отражения Души, – кивнула чернокнижница и слуга глупо уставился на неё.

– К тому самому озеру? – решил уточнить он, не в силах в это поверить.

– Именно, – опять кивнула Ферат. – Я вновь вступаю в игру и хочу занять место Королевы Хаоса вместо Айлин.

– Молодая кровь пробудила былые амбиции? – поддел хозяйку Сакари.

– Не совсем, просто я не могу допустить, чтобы человек Ковена занял этот пост. Мы ещё, конечно, не уверены, что занявший это великое место человек сохранит чисто свой разум, да и вообще сработает ли придуманный ритуал, но, если это действительно произойдёт, я не должна допустить, чтобы юная ведьма с силой Королевы Хаоса находилась под влиянием Евиты. Именно из-за того, что наши точки зрения разошлись, меня убили, а разошлись они в очень весомом вопросе. Теперь, когда Ковен, благодаря Нессе, узнает, что я жива, они захотят ускорить процесс становления новой королевы, потому что будут опасения, что я встану на их пути. Что, собственно, я и собираюсь сделать. А Локи – человек Ковена и сейчас я думала стоит ли ему передавать послание. Если он выберет Ковен, то с полученной от меня информацией и знаниями о том, что я видела новенькую тёмную, он сможет сообразить куда я направляюсь и передать это Евите. С другой стороны, если бы я промолчала, то завтра мы бы ушли, а он всё равно бы пришёл сюда и только потерял бы время. Ворон знал о моих размышлениях.

– То есть, отправив Локи птицу, ты убила нашу фору как минимум в один день?

– Да, но это только, если Локи выберет Ковен, – заметила девушка. – Если же нет, мы выиграем около суток, которые уйдут у Евиты на то, чтобы получить послание от Нессы, принять решение и передать указания Айлин в Стантед.

Сакари несколько мгновений смотрел на хозяйку усталым взором, затем саркастично-скептически фыркнул:

– Пф, значит будем надеяться, что он выберет нас.

– Ты тоже считаешь, что я наивно наступаю на одни и те же грабли? – каким-то уязвлённым тоном поинтересовалась Ферат, ложась в кровать. От такой перемены настроения девушки, у ангела странно что-то сжалось в груди. Можно было бы сказать, что это сердце, да вот только его там нет.

– Я не могу судить об этом, ведь я не знаю какие грабли были до этого, – ответил Сакари, но заметив неизменно подавленное состояние ведьмы страдальчески закатил глаза и добавил: – Я думаю мы можем ему верить, – через силу, почти процедил он. – Да и к тому же, мы к озеру всё равно ближе, чем Ковен. Да и Стантед находится ближе к югу, чем к северу, у нас самое выгодное положение.

– О да, им вообще через весь лес пилить, – довольно согласилась чернокнижница.

Сакари прищурившись покосился на хозяйку и полюбопытствовал:

– Слушай, а если бы я упёрся и сказал, что ты поступила категорически неправильно, это бы что-то изменило?

– Не-а, – лукаво улыбаясь помотала головой Ферат, а ангел тяжело вздохнул, поняв, что его использовали в качестве утешения по прихоти.

– А как тут будут звери без тебя?

– Ворон присмотрит, – отмахнулась ведьма. – Да и всё, что им нужно, я оставлю, – девушка устроилась поудобнее на мягкой перине, которая приняла её в свои тёплые объятия, получше закуталась в пуховое одеяло и не без удовольствия глубоко вздохнула, невольно замечая, как слуга всё ещё стоит над её кроватью и наблюдает. Хмыкнув сама себе, Ферат издевательски протянула: – Я бы предложила тебе лечь со мной, да вот…

– Нет, спасибо, твоя компания не прельщает, – бросил Сакари, не давая хозяйке закончить и торопливо направился к себе.

– Вот ты… – последующее обзывательство затерялось в ехидном хохоте ангела. – Ну смотри мне, чупакабра летучая, – буркнула чернокнижница, так же невольно улыбаясь. – Кстати, я всё ещё жду ответа, ты был чем-то расстроен, когда мы вернулись домой?

– Нет, я же сказал, что твоё общество мне просто надоело, – улёгшись, ответил ангел.

– Ой, можно подумать, – зевнув, протянула ведьма. – Ты не потушил лампу, – напомнила она. Раз уж не хочет откровенничать, пусть хотя бы обязанности выполняет. Юноша что-то мученически простонал ей в ответ, повернулся на другой бок, укрываясь с головой и крыльями, и огонь в масляной лампе тут же погас сам собой. «Стихия огня, – припомнила девушка. – Стихия огня… Сильная, непредсказуемая, властная. Что же будет, если долго держать её в теле слуги?» – и с этими размышлениями, невольно всплывшими в её голове, Ферат довольно быстро погрузилась в сон.

Глава7.

Ведьма чувствовала, как сладкая дрёма окутывает её сознание, тело, словно онемевшее, не желало шевелиться и пробуждаться, было тепло и хорошо, но всё-таки что-то мешало. Сонно открыв глаза, девушка поняла, что именно – это было солнце, светившее ей в глаза. Причём светившее настолько нагло и упорно, что в пору было подумать, будто ему нравится издеваться над чернокнижницей. Это-то и заставило Ферат нервно сесть и бросить злобный взгляд на окно. Как и ожидалось, там стоял Сакари и с помощью зеркала пускал солнечных зайчиков ей в глаза. А ожидалось это потому, что расположение дома и кровати в нём никогда не позволяло солнцу дотянуться до спящей ведьмы и сегодняшний день не мог быть исключением.

– Да чтоб тебя! – прорычала девушка, заставляя открытые ставни с силой захлопнуться. Еле успевший увернуться от этого порыва ангел, дико расхохотался на улице и заметил:

– Ты сама хотела проснуться от солнечных лучей! Я заметил, что они не могут попасть в твой дом и помог им. Я исполнил твоё желание, так что проснись и пой!

Изнутри дома послышалась отборная ругань и проклятья, о некоторых из них Сакари даже всерьёз обеспокоился, мало ли что нашлет на него эта чернокнижница в действительности, однако, спустя долгий поток брани и громкий топот по комнате туда-сюда, ставни вновь нервно распахнулись и показалась заспанная Ферат с растрёпанными волнистыми волосами. Данная картина ещё больше насмешила парня, но в этот раз он решил сдержаться, хотя удавалось с трудом.

– Который час? – пребывая в крайнем недовольстве спросила ведьма.

– Смотря по какому летоисчислению и смещению временных циклов, – сделав умный вид ответил ангел. Девушка уже хотела испепелить нерадивого слугу взглядом, но Бастина где-то в глубине дома произнесла, сладко потягиваясь:

– Половина одиннадцатого.

– Спасибо, – бросила за спину чернокнижница отнюдь не благодарным тоном, затем ещё раз окинула Сакари таким взором, будто он помёт амферата посреди лесной поляны и ушла переодеваться. Юноша ещё несколько мгновений постоял, улыбаясь солнышку и наслаждаясь проделкой, а затем заговорил:

– Вообще-то, – он подошёл к окну и облокотился на него, положив голову на руки. – Тебе пора провожать гостей, они начали собираться в дорогу, будь хорошей хозяйкой, – с лёгким упрёком заметил ангел.

– Уже? – удивилась Ферат, стягивая ночное платье и надевая чёрное. Сакари за всем этим спокойно наблюдал, не смущая ни себя, ни ведьму.

– Ага. Я приготовил ванну, можешь помыться. К завтраку я уже всё собрал, приглашать гостей?

– Да, пожалуйста, – кивнула девушка и добавила: – Если опустить все твои выходки, ты хорошо справляешься со своими обязанностями. Даже очень.

Ангел уже собирался уходить, но после этих слов замер, стоя спиной к хозяйке. Его крылья словно вздохнули, чуть приподнявшись и медленно опустившись даже ниже, чем были до этого и в какой-то момент, он, чуть обернувшись, хмыкнул:

– Конечно, ведь я знаю как должны работать слуги, – и с этими словами он ушёл, оставив Ферат недоумевающе смотреть ему вслед. Ведьма серьёзно задумалась, что могли значить эти слова. Её посетила неприятная мысль – не выреза́л ли сердце у Сакари кто-то ещё? Многое могло произойти за четыреста с лишним лет, что он живёт. Но почему тогда он свободен сейчас? Не рано ли Ферат расслабилась, переходя с ним на дружеские отношения, всё-таки он ангел смерти, неизвестно насколько он может быть коварен и как хорошо умеет пускать пыль в глаза. И всё же, пока чернокнижница владела его сердцем, её это могло не заботить, она была уверена, что у Сакари нет другого способа вернуть его себе, кроме как уговорить хозяйку сделать это, а она на уговоры не податливая и обмануть себя не даст. Но мысль эта была неприятна в самой своей сути, что Сакари мог владеть кто-то ещё. Усмехнувшись своим размышлениям и удивившись, когда это она стала собственницей настолько, девушка пошла мыться.

После завтрака Ферат попрощалась с Хеллем, Нессу она просто одарила взглядом снисхождения, затем сделала вид, будто возвращается в дом, как самая ярая затворница. Только Локи было позволено осведомить о её планах и то, не прямым текстом, а простым намёком, потому что она так захотела. Встав посреди комнаты и уперев руки в бока, чернокнижница недовольно оглядела пространство и спросила:

– Ну и где носит этого Ворона? Мы не можем уйти, пока он не вернулся, – стоило этим словам сорваться с её губ, как на улице, посреди деревни, на земле появилась чёрная воронка. Тьма закружилась, поднимая вокруг ветер и заставляя ветви деревьев недовольно шелестеть и стеная, склоняться к ней всё ниже и ниже. Ферат, увидев это, обомлела, даже её рот приоткрылся в удивлённом вздохе. Это заклинание нельзя было не узнать, единственное в своём роде позволяющее сокращать километры расстояния и проводимое на крови чёрного мага.

Пространственная воронка сокращает расстояние ровно в пятьдесят километров, она сложна в исполнении и затратна в плане энергии, да ещё и опасна, как и всё в чернокнижничестве, зато, благодаря такому риску, чёрная магия имеет преимущество перед белой в плане незаурядности своих возможностей, хотя конкретно это заклинание не всегда выгодно из-за километражного ограничения. Ферат выбежала на улицу в тот самый момент, когда в вихре чёрной густоты и ветра заколыхались красно-чёрные одежды. Спустя несколько мгновений воронка сузилась и исчезла, оставив лишь черноволосого парня с драгоценным мечом. К слову, простоял на ногах он недолго, тяжело опустившись на колени, юноша упёрся рукой в землю и зашёлся в грубом кашле. Ферат взволнованно бросилась к другу.

– Сакари, найди в доме настойку из горца, – крикнула она, опустившись рядом с Локи, наблюдая с беспокойством за его симптомами.

– Какой именно горец, их несколько, – высунулся из окна ангел, держа в руках цветные подписанные баночки.

– Змеиный, он фиолетовый, – ответила ведьма, осторожно положив руку другу на спину. Тот лукаво покосился на неё и усмехнулся:

– Ну и что за паника, Вишенка, ты же меня знаешь, крепкий как скала.

– Королева Хаоса, Локи, зачем такие сложности? – покачала головой ему в ответ Ферат, она не на шутку была напугана, ибо уже успела забыть сколь беспечным бывает её лучший друг. – Вода может сточить скалу, – строго заметила она. – Сейчас будет легче, – взяв у подошедшего слуги склянку с настойкой, она заставила Локи сделать глоток и, хотя после он ещё больше закашлял, всё-таки вскоре стало лучше.

– Ну, моя скала свою воду ещё не нашла, – подметил колдун, а чернокнижница закатила глаза, но всё же усмехнулась. – Зачем такие сложности, спрашиваешь. Так ты же уйти собиралась, я не мог тебя отпустить. Как только прилетел твой ворон… – тут парень замолк, над чем-то размышляя. – Ну, почти сразу после сообщения от твоего ворона, я выдвинулся в путь.

Изящная бровь Ферат изогнулась, и она поинтересовалась:

– Почему почти?

– На самом деле причина весьма прозаична, в первые пять минут я думал, что надышался дыма Отомэ, когда со мной заговорила птица, – признался Локи. Отомэ – имя меча колдуна, которое переводится как «Покорённый», а дым, о котором он говорит, одна из его особенностей. Это орудие, так же, как и у Ферат цепь со звёздами, стихийное и специализируется на магии огня, однако, у него есть и другие качества, такие как дым, который по эффекту схож с туманом полночных георгин. – А потом я вспомнил про существование фамильяров, – чёрный взор с каким-то странным смыслом замер на ведьме.

– Быстро же ты меня раскусил, – отозвалась девушка.

– Ну так… – колдун начал с видом, обычно уместном в их общении времён до смерти Ферат, однако сейчас осёкся и не осмелился произнести следующее: «мы же Чёрный Морозник». Вместо этого на его лице застыло странное выражение, словно слились воедино огорчение, разочарование и ложь, приправленные щепоткой размером с кулак, вины. Чернокнижница тоже глядела на друга неоднозначно, будто ждёт, когда он закончит, но, если он это всё-таки сделает, она его ударит. Или себя. Тут ещё непонятно. Сакари некоторое время понаблюдал, но тут ему наскучило и он решил их отвлечь:

– Как ты это сделал?

– Что? – так бесцеремонно выдернутый из своеобразных гляделок, Локи даже не сразу понял о чём речь.

– Я говорю, как перемещение использовать смог, это чёрная магия, – ангел обошёл сидящего на земле колдуна и тот оказался зажат между более-менее дружелюбно настроенной Ферат и выглядящем так, словно сейчас пнёт лежачего Сакари, который, для полного образа, скрестил руки на груди и чуть приподнял крылья.

– Вообще-то, не совсем, – Локи поспешил подняться, чтобы не быть больше в невыгодном положении и как равный установил зрительный контакт с ангелом смерти. – Нужна всего лишь кровь чёрного мага, – тут он грубо хохотнул и обернулся к подруге: – Угадай у кого я её одолжил.

Ферат злорадно расхохоталась язвительным низким тоном, к которому присоединился и колдун.

–… – Сакари глядел на двух магов перед ним как на умалишённых. По представшей его взору картине, он предположил, что это был тот ещё дуэт в подростковом возрасте. Грубый, дерзкий, стервозный, наверняка надоедливый… Тут парня осенило и с губ сорвался вздох понимания. – Чёрный Морозник? – неуверенно уточнил он и маги замерли, сканируя его взглядом.

– Как догадался? – полюбопытствовала Ферат, ухмыльнувшись.

– Да на вас смотришь и прям напрашивается их слава, – отмахнулся ангел и направился к дому, бросив через плечо: – Пойду, соберу что-нибудь в дорогу, чтобы вы с голоду не померли, – его тон звучал ворчливо.

– Вы? – переспросила чернокнижница, приподняв уголок брови, хитро улыбаясь. Сакари лениво помахал рукой, что означало: «не надо делать из меня дурака, как будто я не понял, что твой Локи потащится с нами». Ведьма хохотнула и покачала головой.

«Чёрный Морозник» – прославленный дуэт магов прямиком из прошлого века. Двое наглых подростков целыми днями шатались по лесу Потерянных и доводили до белого каления Альянс, который, к слову, и наградил их этим прозвищем, кровожадных тварей и даже смогли подокучать одному ангелу смерти, естественно не без последствий. Они зачищали бессолнечные места, в особенности им нравились самые опасные, и нарывались на неприятности со всем, что только двигалось, а что не двигалось – двигали и нарывались. Это прозвище брало своё начало в цветах одежд Локи и Ферат – красные и чёрные, – когда в тёмной лесной чаще два сражающихся с сумрачными созданиями мага двигались и перемещались очень быстро, со стороны их одежды сливались в вихрь чёрно-бордового оттенка, который имеют лепестки чёрного морозника.

– Ну а если серьёзно, ты мог загубить не только себя, но и Айлин, – произнесла Ферат.

– Я проконтролировал все пути обратной связи, у меня же есть опыт, забыла?

– Я помню, к чему привёл этот опыт. Что сейчас вообще с твоей новой подругой? – маги направились вслед за ангелом.

– Она мне не новая подруга, – проворчал колдун. – Мне пришлось использовать дым, чтобы она уснула. Скоро проснётся и найдёт записку, я сказал ей возвращаться в Ковен без меня. Вот и всё.

– Бедняжка, что же ты кинул несчастную, – с наигранным сочувствием пробормотала ведьма, не испытывая ни капли сострадания к девчушке. – А, кстати, – внезапно припомнила кое-что чернокнижница. – Это вы зачистили бессолнечное место недалеко от этой деревни?

Тут вид Локи стал немного хмурым и задумчивым, он помотал головой:

– Нет. Мы пришли как раз потому, что его кто-то зачистил, – голос колдуна становился тяжелее и мрачнее, что не на шутку встревожило Ферат. – Сначала мы думали, что это сделал Альянс и не придали случаю особого значения, но позже в Ковен прилетел ворон-разведчик, который передал своему говорящему, что Альянс обсуждал эту точку относя к нашей зачистке. Всю нашу верхушку охватило лёгкое волнение, и мы с Айлин отправились проверить место, надеясь отыскать каки-то зацепки, но там было пусто, тихо и стерильно чисто.

– Стерильно чисто? То есть, ты имеешь ввиду ни капли крови?

– Именно.

– Странно.

– Не то слово. Такого на своём веку не припоминают даже старейшины. А, Ферат, Ферат, – Локи хитро, по лисьи, ухмыльнулся, схватив подругу под локоть, заставляя её обратить на него свой платиновый с голубым взор. – Мы же собираемся к озеру Отражения Души?

– Хо-хо-хо, – ведьма скопировала его ухмылку. – Мои действия настолько очевидны?

– Только для меня, моя королева, – парень склонился в неглубоком поклоне, одну руку приложив к груди, а другую убрав за спину.

– Полно, полно, лис, – высокомерно ответила Ферат, и маги расхохотались. На самом деле Локи был очень благодарен чернокнижнице за то, что она позволяла им общаться как раньше несмотря на то, что случилось. Ему дали второй шанс, а значит он им воспользуется.

Когда они шагнули за порог дома девушки, колдун окинул взглядом интерьер и постояв в ступоре с пол минуты, он усмехнулся, потерев глаза одной рукой и уперев другую в бок.

– Вообще не меняешься, хотя раньше, мне кажется, порядка было меньше, – хмыкнул Локи. – Дай угадаю, баночки не только подписаны по названиям, но и даты изготовления стоят?

– Я скажу тебе больше, – отозвалась Ферат. – Сверху стоят самые давние зелья и по убыванию вниз, с лева на право.

– Мне бы уметь так, – сокрушённо пробормотал колдун.

– Я просто перфекционист, – отмахнулась девушка, но тут же столкнувшись со свисающим с потолка пучком травы и вообще осмотрев комнату, в которой давно пора уже было прибраться, добавила: – Слегка.

– Всё, что я собрал на столе, по моему мнению необходимо в дороге, – привлёк их внимание Сакари, который, судя по виду, был больше не в силах терпеть их пустую болтовню. – Еды взял только на первое время, в лесу полно косуль и кроликов, поймать их не проблема. – бесцветным тоном отчитался он, стоя у окна с опущенной головой и скрещенными на груди руками. Чернокнижница так и чувствовала недовольство слуги, которое он даже не пытался скрыть. Тогда ведьма решила его подбодрить:

– Ох, Сакари, ты просто прелесть, – на минуточку, девушка говорила искренне и Локи понимал это как никто другой. Стоя у книжной полки и разглядывая ровные ряды многотомников, колдун грубо хмыкнул, делая вид, что данное действо было обращено к «Собранию сочинений Матиса Миона», а не к хозяйке и её слуге. Однако, несмотря на все старания Ферат, ангел не изменил настроя, произнося:

– Ведьма, – он исподлобья глянул на чернокнижницу. – У меня к тебе одна очень важная просьба, прошу, отнесись к ней очень-очень серьёзно.

– Хорошо, я тебя слушаю, – насторожилась девушка.

– Путь предстоит неблизкий и опасный, – нагоняя ещё больше мрака своим загробным тоном, начал Сакари. Присутствующим даже показалось, что в комнате стало темнее и холоднее, Локи невольно опустил руку на Отомэ, при этом не отрывая замершего взора от книги. – Поэтому пожалуйста, оставь моё сердце дома.

– То есть? – удивилась Ферат.

– Ты его и цепочку потеряешь, я больше, чем уверен.

– Но… – ведьма хотела возмутиться, но почему-то слова так и не слетели с её губ. Резко поднятый золотой взгляд пробрал девушку до костей и заставил слова встать комом в горле, в такие моменты в голове и всплывает паническое напоминание: «ангел смерти!», пробуждая генетический страх,

накопленный к этим существам поколениями. Так же невольно, как взявшийся за меч Локи, чернокнижница потянулась к кулону на груди, как вдруг от лица Ферат резко отлила кровь.

– Что? – не менее ведьмы встревожился Сакари. Сердца на груди не оказалось. – Только не говори, что… – ангел побледнел так же, как и хозяйка. Некоторое время они потерянно смотрели друг на друга.

– Не убивай меня! – успела пискнуть Ферат, как слуга сорвался с места, воскликнув:

– Ах ты ж!

Локи спохватился довольно быстро, но успел увидеть лишь два мелькнувших чёрных крыла в дверном проёме. Когда он выскочил на улицу, готовый обнажить меч, Сакари уже повалил хозяйку на землю и, кажется, между ними завязалась борьба, при этом, ангел выглядел как бешеная ворона, размахивающая чёрными когтями.

– Стой, пожалуйста! – сквозь громкий хохот пыталась выдавить чернокнижница. – Замри!

И слуга действительно замер. На лицах обоих отразилось удивление и девушка заозиралась, почувствовав, как к ней тянутся нити энергии кулона и неподалёку заметила рубиновый блеск в траве, как раз в том месте, где она недавно склонялась над Локи.

– Вот это повезло, – не веря собственным глазам, выдохнула Ферат, скидывая с себя Сакари. Если учесть два предыдущих насыщенных дня, кулон мог потеряться где угодно, начиная от перевалочного пункта между деревней и Стантедом и заканчивая озером Водяного. Подняв сердце, она упёрла одну руку в бок и с возмущением пробурчала: – Между прочим, это твоя цепочка расстегнулась, – вид Локи в этот момент говорил сам за себя, а взгляд выдавал немой вопрос: «серьёзно?». – Свободен, – разрешила слуге шевелиться ведьма. – Хорошо, я оставлю его.

– Спасибо! – не без раздражения бросил ангел, поднимаясь на ноги и отряхивая новую одежду так, словно побывал в самом пыльном месте на земле.

– Ты что…?! – поразился колдун. – Это же ангел смерти! – подойдя к подруге, он прошептал ей на ухо: – Ты же знаешь, на что он способен.

– Он ничего не сделает против меня, – уверенно заявила чернокнижница.

– С чего такая убеждённость?

– Только хозяин может вернуть сердце обратно слуге, если со мной что-то случится, он так и останется жалкой слабой версией себя. Единственное что, – поспешила отметить Ферат. – Я потеряю возможность влиять на него, когда он начнёт чудить, – пелена негодования и мрака опечалила взор ведьмы.

– Пф, чудить? – еле сдержав смешок, переспросил Локи.

– Ох, лучше не спрашивай. И кстати, заодно проверю насколько далеко можно чувствовать нить энергии.

– Вообще-то, нити энергии определённого предмета можно почувствовать где угодно, – заметил колдун с умным видом и встретив ожидаемый взгляд непонимания, важно закивал. – Да, да, Кохен кай говорил об этом на той самой лекции.

В Ковене ученики обычно использовали приставку «кай» к имени мага, который их обучал, что, в общем-то, и обозначало – «учитель». Придумали это уже очень давно, ибо колдуны не любили именоваться ни учителями, ни профессорами, ни кем другим в этом же ключе, потому что такое обращение использовалось в людских академиях, и даже были против, чтобы их называли по фамилии и имени, ведь такая форма практикуется у ненавистного Альянса, однако уважительное обращение всё же требовалось, ибо это отлично тешило самолюбие магов, и тогда решили сделать приставку к имени. Почему именно такую никто уже давно не помнил, ведь маги не особо привыкли архивировать и хранить столь незначительные знания и даже, если бы кто-то захотел разобраться в этимологии, вряд ли бы продержался долго, штудируя древние книги и ища зацепки, ведь, честно говоря, библиотека Ковена то ещё местечко, там не то, что найти что-то, там себя потерять можно. Ну, что поделать, маги – личности неоднозначные, неопределённые, истинные творения Хаоса.