Читать книгу: ««Арчи» Саймона Веста», страница 13

– Что же вы так расстроились, Бейли? – Робинсон присел рядом с учёным, который ползал по полу и уничтожал остатки фотографий. – Вы зря стараетесь. Это копии. Нам стоило огромного труда отыскать то, что вы так тщательно скрывали. Я не буду переубеждать вас, Бейли, но вы могли бы спасти эту девочку. В конце концов, у вас столько денег и власти, чтобы построить сотни таких приютов, но вы решили отказаться от неё. Это ваш выбор. Это ордер на обыск и арест всех счетов компании Blue Ice company. Вы не сможете больше жить как раньше, Бейли.

Люди Робинсона в масках и c автоматами наперевес ворвались в операционную, начали обыскивать лабораторию, разбивать колбы с искусственными манекенами и стрелять по колбам с прототипами. Из них полилась сиреневая синтетическая жидкость, и стеклянная стружка покрыла кафельный пол лаборатории.

– Что вы делаете? Прекратите! – закричал Бейли. – Прекратите! Это незаконно. Годы работы! Вы не понимаете, что вы делаете.

– Это законно, и мы понимаем, что мы делаем, – хладнокровно произнёс Робинсон, он подошёл к операционному столу и взял колбу с чипами. Глаза Бейли стали белыми от шока. Он внезапно сорвался с места и бросился на Робинсона, но на его пути встали двое спецов в масках, которые направили на него автоматы.

– Верни мне её. Это нечестно, верни мне чипы. Верни мне всё! Это нечестно.

– Бейли, назад. Ещё один шаг – и мы применим силу! – закричал Робинсон, но миллионер бросился в его сторону с воплем. Один из наёмников резким движением ударил Бейли прикладом в дыхательные пути. Миллионер взвизгнул, засопел, от нехватки воздуха закашлялся и упал на пол, будучи не силах удержать равновесие.

– Маленький капризный мальчик. Мне надоели твои игры! Пора закончить всё это! – бросил на ходу Робинсон, направляясь к выходу.

Бейли сжался в калачик от боли, медленно перевернулся на бок. Из серых глаз текли слезы и размазывались по сухим щекам. Вокруг его тела хаотично лежали обрывки фотографий. Ричард Бейли повторял единственную фразу: «Исправить ошибку, исправить ошибку, исправить ошибку… Патриция… Мама».

Робинсон медленно шёл по коридору лаборатории, пока люди в масках проводили обыск. Спустившись на лифте в фойе, рядом с кофейным автоматом он увидел Теллорсона, который пил капучино и ел шоколадное драже. Робинсон кинул ему колбу с чипом и произнёс: «Это тебе подарок от мистера Бейли. Вживишь себе в организм и выучишь французский за пять минут, сможешь силой мысли перевести деньги в Швейцарию, наслаждайся, Эдди».

Эпилог

– Горячий репортаж с Шоной Бикс. Правление президента было омрачено бесчеловечным отношением к населению. Администрация Белого дома заявила, что робот сломался в результате технического дефекта. По непонятным причинам робот проявил немотивированную агрессию по отношению к сотрудникам Белого дома и спецслужбам. В результате инцидента погибло три человека.

Тем не менее гендиректор Blue Ice company заявил, что неполадки и дефекты имели чисто технический характер. Фирма не причастна к инциденту в Белом доме. Бейли отказался выплатить компенсацию родственникам погибших. Стоимость акций всех компаний Бейли после инцидента упала на десять процентов.

В Овальном кабинете новый скандал: в редакцию «The New York Times» поступила информация, что президент состоял в интимной связи с секретарём, а по совместительству переводчиком президента Джессикой Чистейн.

Нам не удалось связаться с Джессикой, но мы получили комментарии от её подруги: «О да, Джесс постоянно твердила мне о нём. Они много времени проводили вместе. У них всё было: и страсть, и интим, говорила, что он обещал сделать ей предложение и что работа очень утомляет его».

Джессика Чистейн по предписанию властей была направлена на принудительную психиатрическую экспертизу. Заключение психиатров оказалось неутешительным: Чистейн признали невменяемой. Вчера она прибыла в психиатрическую лечебницу под присмотром санитаров. – На экране появилась толпа, собравшаяся рядом со зданием, где находилась Джессика. Чистейн вели в смирительной рубашке через толпу журналистов, вспышки фотокамер освещали её красное распухшее лицо в слюнях и поту. Конвоиры из психиатрической лечебницы подталкивали её к входу в лечебницу. Чистейн кричала: «Я ношу его ребёнка под сердцем! Как вы обращаетесь с матерью, грязные онанисты! Как вы смеете так поступать с прародительницей новой расы». Конвоирам пришлось взять Джессику под руки и держать за ноги, чтобы она не брыкалась, в таком виде её запихнули в фургон и закрыли решетчатую дверь.

После публикации в «The New York Times» в другие информационные ресурсы поступили аналогичные сообщения со всех уголков Америки. По меньшей мере около двадцати женщин заявили, что регулярно подвергались сексуальным истязаниям и домогательствам со стороны президента. Администрация заверила, что все обращения будут рассмотрены в индивидуальном порядке. Представители Blue Ice company заявили, что робот не оснащался репродуктивной функцией и все заявления подобного рода являются клеветой, направленной на очернение деятельности компании. В своей речи Ричард Бейли сказал следующее:

– Blue Ice company переживает непростые времена. Наша компания смогла сохранить все наработки, и, главное, нам удалось спасти матрицу разрушенной модели, которая аккумулировала в себе весь опыт, накопленный моделью во время правления. Я объявляю начало разработки новой усовершенствованной модели, которая будет избавлена от ошибок предыдущей. Возможно, мы даже создадим новую партию, в которую будут входить роботы. И они придут к власти и приведут всех нас к новому будущему. Разум непременно победит. Ведь когда-то он должен победить, в конце-то концов!

Эдвард Теллорсон снял ботинки, запихнул в них замшелые от пота носки и пошёл босиком вдоль береговой линии. После известных событий он решил, что вконец свихнётся, если проработает хотя бы ещё два дня, поэтому написал заявление на отпуск, решив осуществить свою давнюю мечту – съездить в Нью-Йорк. Как в ретро-фильмах проехать через всю Америку на каком-нибудь «Додже» или «Кадиллаке» без верха. Проблема была лишь в том, что он не умел водить, всегда боялся машин и автомобильных катастроф.

Путь от Вашингтона до Нью-Йорка довольно недолгий. Каких-то три часа на самолёте – и вот он уже вышел к пляжу, который очень давно хотел повидать. Эд шёл вдоль берега, и холодный песок просачивался между пальцами ног.

«Почему человек настолько слаб, что выбрал себе в правители Deus ex machina ? Человек выбрал самое зависимое и слабое положение – дарить всю свою жизнь, весь свой быт железкам. Они были созданы, чтобы помогать, а не править нами. И ведь они не захватывали нас, мы сами сделали их правителями.

Этот Мировой океан, в котором я сейчас купаю ноги, ведь тоже был кем-то создан. Разве это не искусственное, не синтетическое? Почему от воздуха и моря нет ощущения, что всё это ненастоящее? А от них – есть.

Мировой океан, воздух и космос и есть настоящая жизнь.

Они заменят кровь человека искусственной плазмой, кости – железом, а кожу – пластиком. Но какой в этом смысл, если общие законы старения и смерти неизменны? Всё разрушается, даже самые совершенные механизмы.

Человек из поколения в поколение по-новому открывает мир. Мы не способны полностью передать опыт сорокалетнего представителю нового поколения. Ребёнок заново учится ходить, читать, думать. Только за счёт того, что каждый человек видит мир по-новому, рождаются новые идеи и наблюдается прогресс. Интеллект делает мир ограниченным и законченным. Мир, в котором будет править интеллект, остановится в развитии. На все вопросы будут даны ответы либо они будут признаны ненужными, все проблемы решатся и всё закончится.

В основе прогресса в любой сфере – разрушение старого. Вселенная расширяется только за счёт большого взрыва. При правлении искусственного интеллекта никакого взрыва не будет».

Теллорсон вынул из кармана чип, доставшийся ему после обысков в лаборатории Бейли. Он долго сжимал его в руках, не зная, как с ним поступить. Тогда в офисе Blue Ice company Робинсон сказал, что этот чип способен заменить мозг. Он будет быстрее запоминать, не нужно будет изучать языки, активность мозга повысится на двести процентов.

Теллорсон подумал: «Пока в моих жилах течёт кровь и пламенно горит сердце, я останусь человеком. Тем существом, которым был создан изначально.

Я – это Я, и мне не нужно чужого.

Я – это Я, состоящий из химикатов, говна и органики.

Я – это Я, без смесей и апгрейдов.

Сохранить себя в наше время так сложно. Поэтому Я – это Я. – Эд сжал чип с такой силой, что тот треснул, и выкинул обломки в океан. – Зачем всё это нужно, когда Бог дал человеку столько сил и энергии, чтобы совершать невероятные вещи?

Скоро очень, очень скоро, если не корпорация Бейли, то какая-нибудь другая фирма запустит производство роботов на поток и люди превратятся в ходячие калькуляторы. Поэтому в этих условиях я чувствую себя вымирающим мамонтом. Одним из последних представителей своего вида. Необходимо сохранить себя настоящего, изначального и искреннего.

Найти в себе силы испытывать жизнь, настоящие ненависть, страх, боль и любовь. Вся палитра этих чувств исчезает из жизни. Цифры показывают точно и не врут, дилемма же заключается лишь в том, что жить, вечно считая, убийственно скучно.

Редко удаётся выбраться за город. Господи, когда я в последний раз был в отпуске? А когда наслаждался сексом? Семья не нужна, космос не нужен, старики не нужны? Когда мы превратились в рабов сухой статистики? Когда мы заменили заботу, подвиг и сострадание сухими формулами и цифрами? Когда это произошло?

Современные молодые циники утверждают, что нет существа более жестокого, беспомощного и бесполезного, чем человек, но это ведь неправда. Я могу назвать сотни людей, которые помогли мне и относились ко мне хорошо. С теплотой и заботой. Но я не видел ни одной машины, которая действительно помогла бы мне в трудную минуту».

Теллорсон вытер руки и собрал вещи. Он достал старенькую Nokia ещё допотопных времён и позвонил старому знакомому, с которым очень давно хотел повидаться. После прохладного пляжного песка городской асфальт, согретый шинами машин, показался ему тёплым, ночные фонари едва освещали улицы. Он постоял некоторое время с поднятой рукой, пока наконец не остановилось такси.

– «Гильермо бар».

– Пятьдесят, брат.

Эд сел в машину и набрал номер Гильермо Порта, своего старого другана.

– Привет, это Эд, Эдди Теллорсон.

– Бонито, грачиес боне апитто, – донеслось из трубки. – Приезжай скорей, бонито, Гильермо угостит тебя в баре.

– Я уже еду, – в баре раздавался радостный хохот и голоса посетителей. – Гильермо, помнишь коктейль, который я так хотел попробовать? Ну тот, который горит. Да, пламя прямо из стакана. Я его попробую, слышишь, буду через пятнадцать минут.

Машина мчалась по мостовым мимо жилых кварталов и скверов, потом по главной дороге Нью-Йорка, пока наконец не свернула в закоулок и не остановилась под вывеской «Гильермо бар». Теллорсон зашёл в бар, оформленный в тропическом стиле. Его сотрясал радостный хохот пропойц. В основном это были латиноамериканцы и мексиканцы, отовсюду доносилась испанская тарабарщина, которую Эд никак не мог разобрать. Наконец он добрался до стойки, за которой стоял усатый латинос в мексиканской шляпе. Бармен с запёкшимся на щеках загаром радостно улыбался, наливая посетителям горячительные напитки, однако, как только он заметил Эда, радостно распростёр руки с бутылкой.