Читать книгу: «Я – монстр. Кракен», страница 4

III

Каждый раз я просыпаюсь от странного звука. Но едва я пробуждаюсь, он сразу исчезает так, словно звучал во сне. Иногда я его практически не замечаю, а порою он сильно раздражает. Рыбы на мелководье стали слишком мелкими для меня, охота на них уже не доставляет удовольствие. Поэтому я отправляюсь к новым неизведанным местам. Неспешно проплывая над кораллами, я замечаю, как все вокруг расступаются, опасаясь меня. Такое поведение окружающих, конечно, тешит моё самолюбие, но держать в страхе прибрежное мелководье, это явно не всё, на что я способен.

Вскоре кораллы заканчиваются и каменистое дно, покрытое редкими водорослями, резко уходит вниз. Чем глубже я погружаюсь, тем темнее и прохладнее становится. Уже в полумраке я останавливаюсь и пытаюсь осмотреться. Когда глаза привыкают к слабой освещённости, я понимаю, что здесь весьма пустынно. Лишь пара крупных крабов шевелится где-то вдалеке.

Я меняю направление и плыву поперёк склона. Возможно, меня подвело чувство направления, но через какое-то время я снова оказываюсь на небольшой глубине. Но здесь всё по-другому. Вокруг я не вижу никаких кораллов, только песчаное дно, с редкими вкраплениями камней и необычайных красно-оранжевых водорослей. Я медленно поднимаюсь к поверхности, попутно оценивая обстановку вокруг. Рыба здесь заметно крупнее.

Греясь на волнах, я слышу шум, который напоминает мне время, когда я ещё находился в икре. Я оглядываюсь по сторонам и замечаю вдалеке «нечто», проплывающее мимо. Оно не такое громадное, как то «нечто», что принесло жгучую горечь, но очень похожее. Вспомнив мерзкую горечь, я хочу уплыть подальше. Но потом на ум приходит манящая своим ароматом разноцветная кашица, и я, словно загипнотизированный, следую за объектом. Уже в сумерках «нечто» приплывает к берегу, где с его спины спускаются двуногие существа. Им навстречу с берега прибегает мохнатый зверь. Его противный лай вызывает у меня нервный тик, а от мерзкого запаха вообще становится тошно. Хорошо, что он быстро убегает, и я могу спокойно наблюдать за двуногими. Они берут сетки полные рыбы со спины «нечто» и несут на берег. Попутно двуногие издают забавные звуки, похоже, они так общаются между собой. Если я правильно понял, то «нечто» они называют лодка, а мохнатого зверя – собака.

Засмотревшись на троих двуногих, вытаскивающих рыбу из лодки, я не замечаю, как сбоку ко мне подходит ещё один и хватает прямо за голову. Оказавшись над водой, я крепко обхватываю его руку щупальцами и выпускаю крючки. Двуногий начинает кричать, разжимает руку и машет ею, пытаясь меня сбросить. Ну, нет уж, дружок! Ты так просто от меня не отделаешься, нашу встречу ты запомнишь надолго! Я начинаю хлестать его по руке щупальцами, оставляя неглубокие, но болезненные рваные раны. На крик прибегают другие двуногие, и я решаю отступить. Напоследок своим острым клювом впиваюсь в плоть двуного, затем ослабляю хватку и соскальзываю в воду. Отплыв на безопасное расстояние, я наблюдаю за двуногими, пережёвывая откушенный кусок мясо. К моему удивлению, оно оказывается невероятно вкусным. Может не вкуснее той разноцветной кашицы, но очень близко. Прибежавшие двуногие почти вдвое выше покусанного, видимо мне попался детёныш. Сквозь слёзы он показывает в мою сторону и один из двуногих медленно идёт ко мне, держа в руке палку. Я скрываюсь под водой и уплываю искать ночлег.

Вкус двуногого не даёт мне покоя, поэтому через несколько дней я возвращаюсь к тому берегу. Лодки сейчас здесь нет, но я слышу где-то вдалеке на берегу лай собаки. Скорее всего, двуногие где-то там. Слегка высунувшись из воды, я «прохаживаюсь» по мелководью, пытаясь рассмотреть что-нибудь на суше. На песке, прямо у воды лежит тело осьминога, очень похожего на меня, только более мелкого. Подползая ближе, я понимаю, что он мёртв. Чуть поодаль я замечаю ещё одного и дальше ещё несколько. Все они мертвы и имеют повреждения, говорящие об их неестественной смерти. В море мы не взаимодействуем друг с другом, и даже сторонимся, но сейчас, смерть сородичей меня задела. Я плыву дальше вдоль берега и вижу того самого детёныша двуного, стоящего по колено в воде. Левая рука его чем-то обмотана почти до плеча, наверное, они так лечат раны. В правой же руке он держит палку. Внезапно он тычет концом палки в воду и почти сразу же поднимает. На её конце висит осьминог. Он ещё жив, я вижу, как он извивается, тщетно пытаясь спастись. Двуногий снимает осьминога с палки и кидает на берег. Ярко-синяя кровь собрата капает в воду, где растекается, отдалённо напоминая исчезающий след чернильного пятна. Проклятый детёныш двуногого! Однажды поплатившись за свою наглость, теперь он вымещает свою злобу на тех, кто слабее.

Гонимый яростью, я стремительно плыву к нему, попутно пытаясь придумать, как одолеть противника, который не только заведомо сильнее меня, но ещё и вооружён. Самонадеянный двуногий чувствует себя в безопасности, держа в руке палку и совершенно не ожидает моей атаки. Этим я и воспользуюсь. Заплыв сзади, я выпрыгиваю из воды так высоко, как только могу и обхватываю детёныша щупальцами в области пояса. Сразу же в ход идут крючки. Цепляясь ими за кожу, я быстро заползаю противнику на плечи и обхватываю голову щупальцами. Струя моих чернил бьёт ему прямо в лицо. Надеюсь, это хотя бы частично лишит его зрения. Взвывая от боли, двуногий роняет палку и пытается стянуть меня руками. Когда ему это удаётся, я вижу его лицо. Лицо, скорченное от боли и ужаса и сплошь покрытое чернилами и кровоточащими ранами. Запах его красной крови буквально дурманит меня и вызывает неистовство. Двуногий отбрасывает меня в сторону и пытается убежать на берег, но я догоняю его и вцепляюсь в ноги. Когда он спотыкается и падает, я вновь опутываю его голову, бью крючками и вгрызаюсь клювом. Два щупальца плотно охватывают шею двуного, и я замечаю его дыхание. Инстинктивно я сосредотачиваюсь и сильнее сжимаю его горло. Вскоре мне удаётся остановить его дыхание. Непродолжительное время он ещё кряхтит и пытается вырваться, но быстро ослабевает. Убедившись, что двуногий больше не сопротивляется, я расслабляю щупальца, и на меня накатывает волна радости. Я искренне радуюсь, что одолел сильного противника. Вкушая нежнейшую мякоть, я задумываюсь о других двуногих. Если они окажутся столь же мстительны, как и этот, они наверняка начнут целенаправленную охоту на меня и моих сородичей. Нужно утащить труп подальше и спрятать. Мне не без труда, но всё же удаётся утащить тело с мелководья благодаря начинающемуся отливу. Но вот затянуть его под воду оказалось просто невозможно. Чёртов двуногий просто всплывает и всё. Придётся тащиться с ним как можно дальше от суши. Или можно его съесть. Запах свежей крови наверняка привлечёт акул, которые мне помогут. Оттащив двуногого подальше от берега, я вдоволь насыщаюсь его нежным мясом. К концу моей трапезы неподалёку появляются нескольких акул, пока ещё осторожно снующих на расстоянии. Я оставляю им тело на растерзание и погружаюсь на дно. И уже там, умиротворённо распластавшись на песчаном дне, я наблюдаю за игрой света в волнах на поверхности. Когда акулы разрывают двуногого на части, мне удаётся утащить и спрятать в пещере среди кораллов почти целую ногу. Это будет мой запас на будущее.