Читать книгу: «Коррупция монополий как механизм психологии. На базе теории Маслоу-3 или Маслчет», страница 3
1.1.4. Запуск и снятие потребностей. Работа памяти
При запуске любых потребностей (всегда от среды) и их снятии (от адаптивного поведения) используется ассоциативная память. И это можно показать в системе появления и использования цепей памяти.
Так у Животных и Человека естественно и регулярно возникает потребность Need или N в энергии – голод. Причина – среда тела (Body) с физиологическими, то есть важными, сигналами телесной среды – голода SenseB или SB. Сигнал среды (тела) порождает напряжение голода N, то есть SB → N. Напряжение голода N выбирает из памяти поведение соответственно виду напряжения и опыту. Если опыта нет, то голод SB → N в психике запускает врожденные хаотические поисковые формы поведения. Например, у новорожденного нет ничего, кроме врожденных инстинктов. Первый из них в ответ на голод – это плач (писк у детенышей) от голода – сигнал для матери. Врожденным является и приемлемый вкус единственной пищи, пригодной для еды – молока (матери). Ощущение молока Milk можно обозначить как SenseM или SM. У малыша есть и врожденное первое поведение – сосательный рефлекс R (от Reflex), когда он нашел грудь (по запаху) или ему дали грудь. И когда мать первый раз кормит грудью, то психика ребенка формирует в памяти первую ассоциативную связь его голода N со вкусом пищи и с сосанием N → SM → R.
Позже в разнообразии пищи от старших и на их примере подрост учится новому действию (рефлексу) захвата новой пищи R или более сложному поведению A (от Action). Он так же учится и видам пищи Food (по полезным ощущениям) SenseF или SF. Тогда первый прием пищи F образует цепь образов опыта в памяти:
SB → N (голод) → R → SF или SB → N → A → SF.
Сама запись происходит по критерию снижения напряжения голода ↓N (стрелка вниз означает снижение), то есть снятия адаптации. Это и есть т. н. «подкрепление». И эта запись позволит при новом голоде вести охоту вида A в поисках пищи SF.
При разжевывании и глотании вкусной пищи сигнал – запах, вид, вкус записываются вместе при условии снижения потребности SF → ↓N (стрелка вниз означает снижение). Тогда в квартете «вида пищи – откусывания – жевания – глотания» и многократного повтора запоминается связь вида куска пищи и ожидания, что пища насыщает в состоянии голода SF → (↑N → ↓N). Поэтому позже, когда полуголодное Животное или Человек увидят известную вкусную пищу SF, то это вызовет на подсознании новое ощущение голода и желание SF → ↑N. Так внешняя среда (пища или шире – важное в среде) становится тоже источником потребностей, запуская состояния предвкушения (при охоте и при случайном обнаружении) SF → N.
Объем работы не позволяет фиксировать внимание на более сложных ситуациях15.
Огромную роль среди нескольких классов потребностей у животных и человека играют потребности безопасности, которые недооцениваются в современной психологии.
С темой формирования памяти и её использования для предупреждения и повторения опасностей SE во внешней среде Environment, приводящих к боли, а позже приводящих только к страху боли NE (SE → NE), читатель может ознакомиться в главе 2.4. работы [Четвертаков С. А. 2018, с. 127—154].
То есть потребность возникает как 1) состояние (подсознательного) запуска адаптации при известном важном состоянии (сигнале) среды S → N и, 2) возникнув подсознательно, состояние N выбирает в памяти поведение A, необходимое для адаптации N → A. Так комплекс памяти, генерации напряжения и поведения образует ассоциативную тройку в памяти. Такие группы обозначаются цепями: S → N → A. При этом опасные сигналы внешней (чаще всего) среды SE вызывают непроизвольно и автоматически состояния страха или тревоги NE (потребность безопасности). При опыте потребность N вызывает немедленную мобилизацию и запуск спасающего поведения A.
Потому в случаях известных предвкушений, и уже известных страхов психика исполняет адаптацию еще на уровне подсознания на основе универсального принципа классической потребности, которая ВСЕГДА активируется как реакция на важные сигналы среды. И для этого психика постоянно (подсознательно) мониторит поток входящей информации.
Что же позволяет организму (его психике как подсознанию у Животных) выявить важное (полезное или опасное) S для запуска потребности N и необходимое поведение A для её снятия?
Опыт дают родители, наблюдение за другими, как показано здесь, в отсутствие старших (у Животных) собственный мониторинг среды, п. 1.1.3., и хаотический поиск, освоение территории… Выжил и накормился? – значит, накопил опыт! Нет? – значит, накормил собою кого-то другого!
На схеме рис. 1.3. показано как на уровне подсознания Животного психика ведет адаптацию восприятием и поведением в случае триады объектов S → N → A.
На первом этапе воспринятый сигнал внутренней или внешней среды S по совпадению с аналогичным следом сигнала пользы или опасности, хранящимся в памяти психики, запускает состояние потребности N (S → N или область 1). На втором этапе состояние потребности N по ассоциации вызывает и запускает моторные следы памяти необходимого поведения A для снятия потребности (N → A или область 2).
Рис. 1.3. Адаптация Животного через потребность, запускаемую от совпадения восприятия и данных памяти и запускающую известное в данном контексте поведение
1.1.5. Инстинкт и навык
Однако потребность, когда она после обучения регулярно снимается (удовлетворяется) без сложных препятствий в среде, исчезает КАК ЛИШНЕЕ и ЗАТРАТНОЕ в ПРИРОДЕ, см. п. 2.8. [Четвертаков С. А. 2018, с. 208—214]. Вместо сложной связи через потребность S → N → R или S → N → A на нижних уровнях психики появляется прямая связь сигнал – рефлекс (инстинкт, навык) S → R или S → A. Этот вариант и использует бихевиоризм как основу для исследований, отвергая при этом феномен и функциональное значение потребности.
Существование или появление сигнал-рефлексной связи без потребности не означает исчезновения самой потребности. Работающая ассоциативная связь (теперь прямая и на нижнем нейрофизиологическом уровне) постоянно опережает потребность как жизненную адаптацию. Невозможность в среде по какой-либо причине ожидаемого исполнения рефлекса вызовет ту же потребность чрезвычайной силы.
Так после учебы опытный водитель нажимает на тормоз перед красным светофором. При этом страх объективно опережается и не ощущается. Но он будет запущен снова при невозможности выполнить выученное поведение. Опережаемая нами потребность почти никогда в природе, где нет лжи, не исчезает. Она как последняя защита Жизни страхует Организм.
Сам факт, что потребность не проявляет себя во врожденных рефлексах, означает не её отсутствие или ненужность. И это признак того, что потребность полно проявляет себя только тогда, когда психика не имеет решения или имеет несколько вариантов для выбора по ситуации наилучшего. Рефлекс, инстинкт и навык лишь опережают то, что ПОТРЕБНО. Но если любой автоматизм окажется в среде неисполнимым, то психика взорвется ТОЙ потребностью и поиском спасения.
1.1.6. Привыкание как оборонительный рефлекс
При появлении нового сигнала от Природной среды Животное немедленно настораживается и готовится к отражению опасности или к бегству, см. п. 2.6.1. [Четвертаков С. А. 2018, с. 176]. Состояние именуется ориентировочно-оборонительным рефлексом (ООР). Такое состояние в адаптивном поведении Человека современная наука оценивает без должного понимания в силу установленной в социальном мире безопасности и потому, что измеряет поведение действием или движением, а не поведением приспособления. Привыкание замиранием (habituation) психология обязана рассматривать как врожденную, а во многих случаях приобретенную форму поведения – напряженное (готовности к бегству и отпору) тестирование ситуации на безопасность (потребность безопасности 1). Немедленное бегство на любой новый сигнал «признано» Эволюцией по факту неэффективной затратой энергии. Потому привыкание есть врожденное поведение проверки и одновременно «состоянием мобилизации для отпора или бегства», а не отсутствие поведения.
Время привыкания зависит от ситуаций и опыта особи в среде (а по факту и опасности самой среды). Так с переездом в новый дом кошка до двух дней не может есть и совершать свои отправления… У человека безопасность намного выше – его среда почти всегда безопасна. Но совершенно идентичное поведение привыкания проявляется у Человека в ситуациях охоты в природе, на разведке и в снайперском деле – выигрывает тот, кто первый в своей неподвижности заметит признаки добычи или противника.
В то же время всякое движение после завершения проверки на безопасность вызвано новыми потребностями или к переходу, за которым следует новая проверка. В частности, обследование новой территории на предмет безопасности и только потом наличия пищи – это стандартная врожденная и очень трудоемкая процедура животных, а по сути, и человека. Всё территориальное поведение и подготовка к воспроизводству (созданию семьи) построено на таком обследовании16.
Потому специалисты в области когнитивной психологии, которые сами изучают принципы научения животных и человека, должны были бы критиковать постановку задачи в своей науке. В отличие от ученых животное и средний человек не изучают Мир, а, прежде всего, живут в нем и желают жить безопасно.
1.1.7. Человек. Труд. Язык и Сознание
Среда как непосредственная причина появления. В нашей предыдущей работе [Четвертаков С. А. 2018, с. 278—313] показано, что антропогенез появился в устойчиво длительных чрезвычайных условиях несоответствия новой среды и невозможности продолжения жизни приматов на прежних принципах потребления. Похолодание климата на Земле с середины миоцена, 15 млн лет, имело следствием устойчивые и периодические при оледенениях разрежения лесов и появление зон саванн на больших площадях тропиков.
Значительная часть лесов и подлеска как зона жизни приматов, обычно безопасная от наземных хищников (прежде всего из семейства кошачьих), стала подвергаться при похолоданиях разрежению. Переход с групп объеденных деревьев к другим, полным плодов, стал проблемой. Растущий голод влечет преодоление страха и спуск, а хищники нападают на бегущих. Стресс как противоречие двух потребностей – пищи и безопасности – вызывает торможение на фоне растущего голода и риска, вынуждая к задержке снятия потребностей. И новая, надолго возникшая ситуация стала системой отбора особей, готовых к действиям в условиях опасности (риска и волевых действий преодоления страха через воздействие на среду), что и означает формирование воли.
Использование старого поведения по-новому. Необычным решением и спасением оказался способ, который применяли приматы в борьбе со змеями на подлеске, – бросание плодов, веток и листьев, шум и крики. Так начался путь от собирания удобных для бросания предметов (с участием воображения формы) для метания к постепенному изготовлению более действенных средств защиты – дротиков и копий.
Отложенная потребность как новация. И это означало появление новой приобретенной, то есть выученной деятельности, опережающей во времени будущие потребности. Последнее стало поводом именовать это свойство отличия от поведения Животных «принципом отложенной (или прогнозируемой) потребности». Появление прогноза (воображения) будет обсуждаться отдельно. Но прогноз возник и требовал начать действия вне текущих состояний (среды), до появления будущего голода – недостатка пищи Food. Воспоминание (воображение) цепи кошмаров (подсознания): NF (голода) → A (спуска на грунт) → SE (появления врага) → NE (ужаса) стало преобразовываться в воображение успокаивающих действий (бросания), а потом в поведение подготовки к спуску через труд вооружения или поиска того, что можно бросить во врага. Для новых видов психической активности у приматов уже имелись воображение и способность поиска-выбора нужных форм плодов и предметов (для еды) или создания, изменения и манипуляции форм (веток). А подготовка орудий защиты для спуска при голоде завтра, когда сыт сегодня, это уже новая надстроенная культурная потребность – безопасности 2 (II). И это изначально доступно не всем, а лишь первым творцам.
Невозможность по-старому передать новый опыт. Но при ОТЛОЖЕННОМ РЕЗУЛЬТАТЕ полезного действия у гениев того момента (и вожаков) возникли проблемы с передачей опыта внутри группы и подросту. У Животных опыт старших передается примером поведения с немедленным результатом его пользы в охоте или защите. При труде – подготовке к спуску – важным стало то, что имеет отложенное во времени значение. И пользу (смысл) опережающего действия оказалось невозможно показать другим на примере в отсутствии немедленного результата и пользы. Отрыв момента труда и момента получения пользы как смысла возник и стал в практике усложнения любого труда (помимо немедленного потребления) возрастать. Но как же опыт передавался до начала откладывания потребностей у всех Животных?
В этот момент необходимо отметить у Животных наличие своеобразного языка – эмоций – внешнего телесного проявления отношения к среде и к возможности адаптации жестами, запахами, звуками.
Старый язык эмоций. Прежняя и обычная система ассоциативной памяти животных включала одновременно особый язык внешних знаков17. Эмоция была удобна для передачи окружающим информации (например, опасности для всех или брачного сигнала для избранной особи). Она была полезна и для передачи опыта примером немедленной пользы, средством обучения подроста. Но с появлением труда подготовки ассоциативная память немедленно связанных событий оказалась непригодна для распределенного во времени поведения, где подготовка намного опережает использование (смысл).
И ситуация несоответствия старой (синхронной по потребности) традиции и новой (опережающей потребность) практики для освоения и передачи подросту опыта оказывается отражен в палеоархеологии. И, кстати, только потому он одновременно доказывает и появление новой практики, и суть практики – опережение действия от его цели и смысла (потребности, адаптации).
Революция в поведении и появление труда отражены непроизвольно древними людьми в настенных росписях, которые современные исследователи обнаруживают в палеолитических пещерах. А именно, на стенах древний человек отображает преимущественно финальные сцены охоты на зверей с применением тех орудий, которые делаются на палеолитических стоянках, то есть в пещерах и рядом. Разъяснение графическое может говорить о моменте отсутствия языка, хотя используется и позже в связи с невозможностью брать детей на охоту.
Но содержание настенных росписей – это и признак необходимости нового языка. Разрыв времени между действием и (отложенной) потребностью разрушил старые ценность и смысл эмоции. Последняя (всегда привязанная к потребности) перестала играть свою роль потому, что труд как длительный процесс перестал быть привязан к моменту смысла (истины и пользы) – внешнему непроизвольному отражению пользы, идущему от потребности.
Новый язык. В этой связи в действиях человека и его психике стихийно появляются новые принципы обозначения. Рисунок передает пользу лишь в малом диапазоне смыслов. Эмоция, прежде всего, звуковая, остается, но начинает изменять практическое назначение. Ранее звуковые и жестовые эмоции отмечали ценность, сложность или опасность адаптаций по текущей потребности. Теперь, когда важнее становятся некоторые действия и изготовленные предметы вне результата, важней становится порядок действий и предметов в их производстве и применении. Потому эмоции начинают комментировать порядок с перечислением смыслов (действий и предметов) в нужном порядке действий и использования предметов. Но отображение порядка невозможно без обозначения предметов и действий ВООБЩЕ и В ОТРЫВЕ ОТ ПОТРЕБНОСТЕЙ. Потому это требование уяснения порядка вызывает необходимость практики обозначений предметов и действий. Так возникают звуковые ассоциируемые в памяти пары 1) образов в памяти предметов и действий как смыслов и 2) звуковых комбинаций (лексем) как знаков, обозначений.
В результате возникает новое модельное средство изложения (передачи, обсуждения и обучения) любой технологии – порядка действий с предметами для реализации (адаптации и достижения) любой потребности. Изложение технологий Жизни – самого главного – осуществляется соединением смыслов через произнесение цепи лексем ВСЛУХ. Тогда ЗВУКОВОЕ построение цепей знаков как порядка объектов-смыслов начинает помогать ОБОЗНАЧАТЬ В ПАМЯТИ и В СОЗНАНИИ модель будущего поведения, правильную последовательность или план операций Человека. Например, речь старшего в семье для подроста способна донести последнему смысл труда изготовления орудия охоты в виде цепи слов-лексем: Труд → Орудие → Потом, завтра или в другое время → Охота → Добыча → Пища.
И из логики моделирования (объяснения) снятия потребностей и работы памяти должен был возникать язык или вторая сигнальная система.
Память. Если смыслы заменены знаками, то в памяти хранятся словари ассоциаций слов и смыслов. А связи смыслов между собою в момент их построения, понимания и запоминания в сознании и потом в памяти даются учителем ученику в виде связи знаков через обучение новым смыслам. Итак, новая память – словарь и ассоциативная модель Мира, состоящая из связей смыслов.
Тема появления и формирования языка Человека много шире сказанного и дана в разделах 2.13.1. —2.13.10. работы [Четвертаков С. А. 2018, с. 268—314].
А обучение языку в детстве?
Обучение языку. Мать дает яблоко ребенку, но прежде произносит слово: «яблоко» как обозначение смысла. Ребенок слышит слово S как сигнал, воспринимает яблоко как предмет S1, зрительно, на ощупь и на вкус, получая удовольствие. Психика фиксирует ценность (смысл) в памяти как ассоциативную связь S → S1 = вид → (снятие части потребности голода и удовольствие как смысл) ↓NF. Стрелка вниз означает падение потребности NF как удовлетворение. И снятие потребности формирует ассоциативную запись «сигнал – смысл» в памяти. Ассоциация в памяти работает в обе стороны S ↔ S1: услышанное слово вызывает в воображении из памяти образ яблока и воспоминание о вкусе, желание съесть, а вид реального яблока (его восприятие) позволяет вспомнить наименование (обозначение) предмета.
Теперь в своей социализации, чтобы стать человеком, ребенок обязан, увидев яблоко визуально – S1 и желая его съесть, не иметь возможности схватить его самостоятельно, как сделал бы зверь. Он должен оказаться в ситуации отложенной потребности («не брать фрукты без спроса»). И для того, чтобы получить желанное у родителей, он вынужден вспомнить, что для достижения вкусного необходимо назвать обозначение этого предмета и произнести слово, включая и волшебное слово – «пожалуйста». Все в реальности просто:
А) Ребенок видит предмет S1 (смысл);
Б) В памяти ребенка (непроизвольно) возникает ассоциация со словом – обозначением смысла S1 → S. (и это уже непроизвольная элементарная работа сознания – суть которого – манипулирование смыслами новой речи);
В) С помощью воли (поведение в сознании – и это самое сложное для него) ребенок произносит слово «яблоко», то есть дождавшись появления матери (важнейшее условие и отложенная потребность), он выполняет волевое действие – произносит слово S → яблоко.
Вторая сигнальная система в отличие от первой (увидел – схватил) работает на той же природной системе ассоциаций, но требует волевого поведения уже не только в среде и в действии, но внутри самой психики. Тогда даже внутри своей психики человек, будучи один, оказывается социален.
Так возникает общение. Но оно будет эффективным, если родители в радости начала общения будут ласкать ребенка. Здесь нужны любовь и похвалы взрослых потому, что на тысячи выученных словарных связей и смыслов Человека ни пищи, ни наказаний – не хватит. А в жажде контакта, ласк, внимания и поощрений ребенок сам «познает», осваивает мир и учится новым словам [Там же, сс. 381—383]. Хвалите и ласкайте в это время ребенка, но не спешите опережать его желания до обращенной к вам речи.
Модель Мира. В развитии языка в истории (филогенезе), а позже и ребенка в его развитии (онтогенезе) язык усложняется, включая обобщения, вплоть до рождения понятий – фрукты, предметы, сущности, материя и пр. Но более того, смыслы собираются в систему ассоциативных связей. Все смыслы – оказываются ассоциативно связаны друг с другом. И язык каждого возникает как следствие развития модели Мира Человека в существующем Обществе. Теперь это не опыт самого умного, который исчезнет, а опыт многих и универсальная модель Мира для Общества и навсегда [Четвертаков С. А. 2018, с. 284—325].
Сознание. Начало внешней речи у ребенка требует наличия волевого поведения в психике. А в сочетании с владением языком (моделью внешнего Мира) внешняя речь отражает и означает волевое внутреннее психическое поведение. А последнее и есть сознание. Суть сознания – процесс волевого манипулирования памятью в рабочей области психики с помощью внутренней речи при реагировании на изменения среды. Вторично, речь может далее применяться как навык, автоматизм и в виде эмоции. Полностью сознание можно считать сформированным, когда человек использует внутренний (про себя) язык для анализа (обозначения, произнесения даже непроизвольного) своих ощущений, настроения, чувств, формирования целей и форм поведения своего или других людей и комментариев внешних событий. Но несмотря на появление сознания, ВСЯ старая система подсознания полностью сохраняется и выполняет все то важное, что не способно обеспечить сознание, в частности интуицию и выявление того в среде, что еще не охвачено и не осознано Человеком в форме языковых моделей. Язык сам возникает как осмысление, осознание, моделирование и отражение деятельности. В этом и заключается материалистическое понимание сознания и отражение им действительности. Вся наука построена на подсознательном изучении среды, в ходе которого сознание постепенно вводит промежуточные переменные (объекты-смыслы). Они корректируют модель, доводя систему ассоциаций до понимания Мира как системы причинно-следственных связей.
Подсознание и сознание. У Человека потребность как подсознательное напряжение может запускаться и подсознательно, и более сложно, на подсознании через сочетание: 1) процессов сознания, включая и волевые процессы с 2) некоторыми вновь и внезапно появляющимися отягощающими или благоприятствующими условиями среды в широком смысле. И значение среды для появления напряжения сохраняется. Так, мы не волнуемся, имея билет на самолет – дату и время. Беспокойство возникнет, когда появятся дополнительные обстоятельства недостатка времени на то, чтобы добраться до аэропорта вовремя. Внезапное изменение среды, включая и наши ошибки, рождает тревоги. Вновь появившееся свободное время («окно») способно рождать и новые возможности для удовольствий – так появляются предвкушения. И всё это признаки иерархии потребностей.
Потребности у Человека наследуют потребности Животных, но получают свое культурное воплощение – культурный запуск и культурные формы адаптаций. Жизнь Человека в Новейшее время (в режиме отложенных потребностей) стала настолько комфортной, что иных состояний, кроме ожиданий удовольствий, Человек интроспективно (самонаблюдением) ощущает не часто. Основные А-функции Жизни Человека тщательно и многократно защищены надстроенными адаптивными средствами опережения для полезного или предупреждения (угроз) опасного.
Если среда преодолевает средства защиты человека, то это вызывает внутренние волнения как, например, при гибели урожая или при утрате запаса. И подсознательные напряжения такие же, хотя они выше тех, что испытывают Животные. Так наше беспокойство по поводу необходимости поведения (труда) возникает как надстройка над БУДУЩИМ голодом (утраты энергии) или над БУДУЩЕЙ утратой безопасности (например, потери жилья). Теперь мы знаем, что такие подсознательные состояния отражают утрату части нашей адаптации в Мире Человека – это тоже состояния потребностей. На сформированной основе можно уточнить определение новой психики Человека.
Психика Человека преемственна психике Животного и усовершенствована не только и не столько Эволюцией, а уже НОВЫМ СОЦИАЛЬНЫМ ОТБОРОМ (в ТРУДЕ ВЫЖИВАНИЯ). Кроме трех А-функций (безопасности, обеспечения энергией и воспроизводства)18 психика Человека обладает дополнительным свойством – извлекать информацию из среды [Четвертаков 2018, с. 540—547]. Это четвертая функция адаптации.
Четвертая A-функция психики Человека выделена нами и по факту определила суть антропогенеза и возможность нового приспособления к внешней среде – извлечение информации из среды через труд. Четвертая А-функция осуществляется путем волевого и направленного индивидуального поведения, аналогичного труду или являющегося трудом, для тестирования и извлечения информации из среды (и Природы) и её коллективного через новый язык сохранения, передачи, распространения в поколениях для использования.
В антропогенезе такой психический процесс извлечения информации был частью адаптивного поведения по низшим потребностям. Много позже в труде мыслителей или верующих он стал автономным в условиях удовлетворения (как отложения) всех базовых потребностей и аналогичен ориентировочно-исследовательскому поведению19 с одним отличием – он, требуя мысленного преодоления, создает эндогенное подкрепление норадреналином. Сама активность преодоления незнания и поиска истины (свойств среды) вызывается предвкушением уже освоенного процесса творчества и по природе бесконечна – она не имеет механизма останова и удовлетворения. В этом смысле такая система именуется системой управления по внешнему возмущению и имеет разомкнутый контур управления без обратной связи. Адаптация может завершаться лишь в связи с утратой сил (ресурсов). В этом смысле именно эта А-функция не полна, но причина неполноты – её зачатка у Животных (в исследовательском поведении) – находит оправдание в Эволюции, см. [Четвертаков С. А. 2018, с. 475—479].
В чем заключается социальная адаптивность этой четвертой функции? Она состоит в адаптации Человеком своего представления о Мире Среде. Человек приспосабливает собственные модельные представления о Мире реальному окружающему его (его психики и общей культуры его общества) внешнему Миру.
С учетом отмеченных новых свойств можно определить психику Человека следующим образом:
Психика Человека – подсистема подсознательного и волевого, то есть сознательного управления восприятием и поведением через внутреннюю речь и мышление, а потому – система волевого управления памятью, сознанием, мышлением и мотивацией (выбором целеполагания и плана, моментов запуска и останова поведения).
Значение новой информации как нарушения Человеком базовых основ Эволюции. В труде – производстве энергоресурсов – Человек вышел на такой уровень использования среды, что нарушил Эволюционные границы своего существования на основе чистого потребления. Все его преимущества построены на знаниях об окружающей среде. И это делает знания, владение ими и передачу их самым важным ресурсом, который полагается ценить, увеличивать, передавать в поколениях и использовать в жизни. Потому работу со знаниями (информацией) на основе сознания, речи и мышления в производстве, сохранении или в передаче информации (подросту) следует считать важнейшей частью в будущей трудовой деятельности людей.
