Читать книгу: «Разведка и её деятельность», страница 2
Разведка существует и действует в условиях неформального договора между всеми участниками разведывательного сообщества.
Особенность современных условий разведывательной деятельности в кажущейся стабильности и определенности «правил игры». Какие-то очередные вспышки противостояния разведок не носят принципиального характера и выглядят вполне рутинными, полностью подпадающими под исполнение этих «правил». Кто-то кого-то обвиняет и высылает, а кто-то отвечает симметрично или почти симметрично. Стабильность. Вот только именно она и настораживает, вызывая подозрения о формировании кризиса разведки.
Разведка как бы не замечает нарастания давления со стороны расширяющейся неустойчивости социумов, тупика его информатизации, углубляющегося индивидуального изоляционизма субъекта. Виртуальная независимость субъекта увеличивает вероятность формирования непрогнозируемых и неуправляемых массовых, стихийных агломераций (механических объединений) в виде все новых субкультур, вызывает ужесточение действий спецслужб, существенно ограничивающих деятельность разведки. А тотальная глобализация всех социальных процессов отнюдь не приводит к доверию между государствами и нациями, как того ждут наивные наблюдатели.
Это усугубляется ослаблением прежних центров доминирования и усилением обманчивого влияния кратковременных региональных объединений. Формируемая на данном этапе цивилизационная многополюсность еще более уменьшает возможность поиска взаимоприемлемых решений уже потому, что сами эти полюсы не однозначны в своих изменениях, т.к. на стадии интенсивного развития каждый из них стремится к максимальному опережению и накоплению своего потенциала … за счет других, слабеющих и целенаправленно ослабляемых. За этим пульсирующим взаимодействием между государствами практически незаметно глобальное объединение элит принадлежащих к различным социумам, которые, тем самым, «предают» свои социумы в убеждении, что их объединение в некую трансцивилизационную элиту является естественным и закономерным трендом современности и будущего. Однако этой тенденции объединения элит противостоит другая, национальная элита, которая либо не была «приглашена» к объединению, либо остается, из-за неспособности меняться, в рамках своей сложившейся «идеологии особого национального развития».
В этом контексте кризис разведки выражается в необходимости принять решение –
– либо считать изменения условий для разведывательной деятельности некритичными и поэтому вполне возможно ничего не менять в «правилах игры»,
– либо, опережая всех своих партнеров, изменить «правила игры», перехватить инициативы вынуждая всех остальных догонять и договариваться. Разведка способна на это только в том случае, если она осознает свое обладание необходимыми механизмами для управления условиями деятельности, активного и целенаправленного влияния на те или иные тенденции их изменения. И главной задачей становится определение заказчика и основного партнера.
Принципиальная задача современной разведки – определить своего заказчика и основного партнера.
Разведка – это мужество невозможного.
П.Сэлфинг
Что дальше?
1. Основным принципом формирования «правил игры» должно стать превращение разведки из средства борьбы социумов в средство достижения стабильности происходящих изменений, достижения договоренности между социумами, вынужденных сосуществовать в одном пространстве, когда выживание каждого из них определяется выживанием всех остальных.
2. Достижение этого возможно если разведка будет выступать в качестве эксперта по оценке целесообразности достижения консенсуса со своими партнерами.
3. При этом она должна быть готова к противодействию тем, чья деятельность, вне зависимости от намерений, приводит к дестабилизации существования, считая такую дестабилизацию неизбежным и необходимым этапом так называемого прогресса.
Однако та, по большей части, громоздкая и почти неуправляемая машина под названием «современная разведка», сама не уверена в собственной необходимости. У нее нет достаточных оснований считать свое существование в нынешнем виде необходимостью. В поисках доказательств этой необходимости она вынуждена создавать искусственные, виртуальные модели объяснения-оправдания-обоснования, например, в виде задач по борьбе с международным терроризмом. Отчасти из-за этого разведка превратилась во внешне закрытую социальную систему, к которой обращаются заказчики (по большей части исполнители власти) лишь тогда, когда они не могут решить ту или иную задачу своими средствами и методами. При этом такие заказчики остаются в уверенности, что свои решения они могут основывать на собственных представлениях, которым доверяют куда больше, чем информации полученной от других, в том числе и от разведки.
И дело не столько в особенностях заказчика, с его самомнением, завышенной самооценкой, привычкой доверять собственной интуиции, руководствуясь амбициями, честолюбием и стремлением как можно дольше оставаться во власти, сколько кризисом соответствия разведки, который в данном случае проявляется в пассивном «чего изволите?», основанном на комфортном убеждении – разведка не должна иметь своей точки зрения, а быть всего лишь средством в руках власти.
Основные причины проблем разведки находятся внутри самой разведки и связаны с ее отношением к самой себе.
П.Сэлфинг
Одной из причин кризиса разведки является ее паразитирование в виде постоянных и неограниченных заимствований достижений в области социологии, психологии и т.п. Являясь, по сути, системой заимствования, разведка практически утратила свою способность продуцировать собственный, уникальный и только ей присущий продукт, с помощью которого она может развиваться. В лучшем случае разведка пытается приспособить результаты тех или иных исследований для решения собственных задач, не считая необходимым «изобретать велосипед».
Действительная эволюция разведки и ее деятельности связана с продуцированием собственного уникального инструментария, который соответствует ее природе и закономерностям существования.
Что дальше?
1. Разумный прагматизм разведки должен быть направлен не на собственное выживание и не на поиск доказательств своей необходимости, а на максимальную реализацию присущих только ей функций, исполняемых ее собственными средствами и методами.
2. Основные функции разведки связаны с сопровождением поиска, принятия и исполнения решений исполнителями власти.
3. При этом деятельность разведки не должна зависеть от осознания большинством социума ее необходимости, точно также как и от политических интересов исполнителей власти.
4. Успех разведки определяется актуальностью тех «правил игры», которые она сама разработала и необходимость исполнения которых она доказала всем своим партнерам.
Отступление
Кризис в той или иной мере затронул все национальные разведки. В наибольшей степени он сказался на работе советской разведки – разведки России, которая не только лишилась своей идеологической составляющей, но и того контингента, на который она опиралась. Кризис выявил и недостатки в работе ЦРУ, которое оказалось не только не готовым к кризису, но и не сумело реализовать открывшиеся возможности по захвату полного доминирования. Национальные разведки других крупных «игроков» также оказались не готовы к кризису и пытались остаться на тех же позициях. Кризис национальных разведок обозначил проблему разработки новых «правил игры».
2. Приспособление
позиция:
несмотря на необходимую консервативность, разведка адаптивная система, причем способность к приспособлению является условием ее существования.
пребывание в неизменном состоянии
может стать причиной изменений…
Н.Луман
Рациональная разведывательная деятельность способна осуществляться только благодаря присущей ей иррациональности. При этом рациональность – устранение того, что ей не подчиняется, иррациональность – приспособление к тому, что ей не подчиняется.
П.Сэлфинг
Существует банальное определение причин кризиса – условия изменились, а система не успела к ним приспособиться. Все просто, ясно и никто не виноват. К такому объяснению прибегает и разведка, успокаивая тем, что такие кризисы бывали и раньше и к новым условиям разведка когда-нибудь непременно приспособиться.
В способности разведки приспосабливаться никто не сомневается. Вот только причиной кризиса разведки является не изменение условий ее деятельности. Наоборот. Изменение условий деятельности разведки является следствием ее, разведки, кризиса. Вряд ли это положение понравится кому-либо в разведке. При этом мало кто оспорит тот факт, что изменение условий разведывательной деятельности в значительной степени есть последствие самой этой деятельности. Возникает ложный парадокс – успехи и неуспехи разведки в любом случает затрудняют ее дальнейшую деятельность.
Трудно оспорить и то, что эффективность разведывательной деятельности напрямую зависит от ее соответствия условиям в которые она погружена. И чтобы эти условия не менялись разведка «должна» прекратить свою деятельность. Собственно говоря, так и происходит. После каждого очередного «шпионского скандала» разведка временно «замирает», резко снижает свою активность, в иллюзии, что через некоторое время все восстановится.
Вот только восстанавливать что-либо разведка не может. Да и не должна. Изменение условий разведывательной деятельности является последствием использования разведкой ее собственных средств и методов. Отказаться от них она не может и потому ее приспособление к новым условиям базируется на одном – терпеливом ожидании восстановления стабильности.
И это вовсе не оборонительная и тем более не пассивная позиция. Разведка осознает – оборона всегда приводит к деградации возможностей, восстановить которые бывает практически невозможно. Изменение условий разведывательной деятельности на самом деле является результатом нарушения кем-то из партнеров «правил игры», причем зачастую этот партнер вполне осознанно идет на подобное нарушение. Оно может быть связано, например, «с требованиями момента», когда исполнители власти требуют пресечь деятельность «вражеской разведки», или непрофессиональными действиями самой разведки. В любом случае нарушение «правил игры» указывает на недостатки разведки, на ее слабости или даже бессилие.
Выход из кризиса соответствия связан с восстановлением работоспособности разведчика, наиболее уязвимым элементом деятельности которого является система его восприятия и оценки. Если эта система входит в противоречие с другими воздействующими на разведчика идеологическими системами, то это, почти всегда, заканчивается разочарованием, разочарованием разведчика и в разведчике. Разведчику почти невозможно пересмотреть свои убеждения, которые сложились в результате взаимопроникновения его личных и социальных ценностей и смыслов, переосмысленных с позиции разведывательной деятельности. И если возникают идеологические противоречия, то, для того, чтобы оставаться в профессии, разведчик вынужден либо скрывать свои убеждения, либо оставить свою профессию или только демонстрировать свою активность.
Собственно говоря, у разведки нет реальных возможностей предотвратить неизбежное развитие противоречия между идеологией разведчика и идеологией и практикой разведывательной деятельности. Разведка знает об этом и никогда не признается в этом своем знании. Конечно, она пытается предотвратить подобное развитие событий путем постоянной адаптации собственной идеологии и превращении ее в идеологию разведчика. И это удается разведке в начале деятельности разведчика, что требует от него добровольного и осознанного принятии им всех ценностей разведки, признании возможности использования ее средств и методов, а, следовательно, и того образа жизни, который предопределяет разведывательная деятельность.
Условием успешной деятельности является полное и окончательное признание этих ценностей, что вовсе не гарантирует возможность будущих разочарований. И первым испытанием для разведчика становится та страна, в которой ему придется работать. Он вынужден «проникнуть» в те социокультурные и ментальные особенности страны пребывания. При этом он должен принимать эти особенности, следовать им, признавать их право на существование, осознавать их неизбежность. В результате разведчик может «влюбиться» в страну, что способно существенно затруднить его работу. Неудивительно, что во многих случаях разведчик искусственно формирует свое внешне пренебрежительное отношение стране пребывания и ее народу, что помогает ему избежать своих внутренних противоречий и конфликтов. Впрочем, такая реакция зачастую бывает и в результате неудачной работы разведчика, который таким образом пытается оправдать эти неудачи.
Адаптация для разведчика – это в первую очередь принятие чужой ментальности, чужого образа жизни как данности, с которой не просто следует считаться, но с которой нужно работать, как с объективной необходимостью. Принимая эту данность, сотрудник разведки остается в системе собственных идей и ценностей и не только не меняет их, но и пытается еще более убедить себя в их истинности. Иногда это приобретает искусственный характер и тогда будущее разочарование неизбежно. Разведчик не может позволить себе быть ортодоксом или фанатиком какой-то идеи, убеждая себя в том, что только его идеи, убеждения, взгляды и т.п. являются истинными, и только они имеют право на существование. И это для разведки принципиально. Ведь всякая эрозия ценностей разведчика была и остается главной кадровой проблемой разведки.
Установление соответствия разведки – это в первую очередь проникновение в ментальность (образ мысли) тех, с кем она будет взаимодействовать.
Она точно не англичанка. Англичане так хорошо не говорят по-английски.
Б.Шоу
Разведка должна поддерживать соответствие своему заказчику, которым является не весь социум, а только исполнители власти. Причем разведка, а не заказчик, должна адаптироваться, т.к., как ей кажется, она абсолютно зависима от него. И это постоянно и целенаправленно внедряется в сознание всем сотрудникам разведки, что на каком-то этапе становится одной из составляющих будущего кризиса.
Не удивительно, что при таком «понимании» под заказчиком понимают все что угодно – власть, государство, государственную власть, исполнительную власть, президента и т.п. Возможно потому, что такое «понимание» привлекает своей простотой и очевидной понятностью – только президент дает указания своей разведке, только правительство и законодатели утверждают ее бюджет и т.д. А потому нет никакой необходимости искать некоего иного, какого-то таинственного, скрытого заказчика разведки.
Это вполне устраивает исполнителей власти, которые как раз формируют и пропагандируют ее. Все эти президенты, руководители, премьер-министры, правители и т.п. во взаимодействии со «своей» разведкой пытаются в первую очередь реализовать свои представления о том, что и как должна делать власть и как она должна управлять страной. И поэтому каждый новый исполнитель власти как бы заново выстраивает свои отношения с разведкой, пытаясь руководить ею уже со своих, порой иных чем прежде, политических позиций.
В разведке подобную точку зрения могут поддерживать только те, кто назначен этими исполнителями власти, кто озабочен собственным карьерным ростом или сохранением своей позиции в системе властных полномочий. Причем их нельзя обвинять в карьеризме, приспособленчестве, беспринципности и прочее. Это их система ценностей, в истинности которой они абсолютно убеждены. Однако профессионал разведки знает, что тот, кто слепо и беспрекословно приспосабливается под заказчика, непременно проигрывает, неумолимо отставая и от изменения ситуации, и от противника. В данном случае это уже не адаптация, а приспособление под заказчика без учета специфики разведки.
Современный кризис соответствия разведки основан на ожидании заказов, «руководящих указаний». Если разведка длительное время ориентирована на ожидание заказов и сама не формулирует свои цели, то в результате формируется проблема «адаптации к самому себе» (Morin E., 1986), когда от нее ожидают либо только информации, либо только прогноза – что будет дальше? В лучшем случае, результат работы разведки точно соответствует заказу, что никогда не устраивает заказчика и он вновь ставит такой же новый заказ. Заказчику всегда нужна информация «здесь и сейчас», т.к. он постоянно опаздывает за ситуацией и лишь реагирует на ее изменения.
Подобная «адаптация» разведки к «заказчику» на самом деле не нужна ни ей, ни ее социуму, ни самому заказчику, а ее результат способен лишь утешать тщеславие исполнителей власти. Когда-то это заканчивается обвинением разведки в неточности поставленного ею продукта, в некомпетентности и неспособности выполнять заказы. И это становится своеобразной платой разведки за такую «адаптацию».
Адаптация – это установление или восстановление соответствия. Не может быть соответствия разведки заказчику, точно также как и заказчика своей разведке. Возможно только соответствие между ними и оно заключается в следующих пространствах их взаимодействия: – легитимация разведки и ее деятельности, т.е. демонстративное признание исполнителями власти от имени всего социума права разведки выполнять все ее функции с использованием присущих ей средств и методов в рамках идеологии разведывательной деятельности; – формирование целей и заданий разведки, на основании закономерностей разведывательной деятельности, с одной стороны, и тенденций эволюции социума, с другой стороны; – управление разведкой, как социальной системой, через финансирование ее деятельности и реализацию ее результатов. Практически никогда все исполнители власти не принимают подобного соответствия, на что способна только действительная элита социума.
Кризис соответствия разведки зачастую связан с попытками заказчика политизировать задания, тем самым превратив ее в специфическое средство борьбы за власть. Принятие к выполнению таких заказов, делает для исполнителей власти разведку «своей», хотя исторический опыт показывает, что профессиональная разведка никогда не была чьей-то. Исполнителям власти могло казаться, что разведка служит только им, причем они сами никогда не были полностью в этом уверены. Возможно отчасти осознавая это, исполнители власти постоянно требуют или по крайней мере ждут от разведки подтверждения своей лояльности, которой для них никогда не бывает достаточно. Более того, чем больше таких «доказательств» предлагает разведка, тем больше у исполнителей власти сомнений относительно их истинности.
Как бы взамен разведка получает от исполнителей власти постоянно расширение ее полномочий, что только внешне демонстрирует признание ее легитимности. В действительности расширение полномочий требует все новых и новых подтверждений законности этих полномочий, и весьма скоро, вставшая на этот путь администрация, уже не в состоянии демонстрировать эти подтверждения. Логичным завершением обычно бывает «обнуление» легитимности, которое происходит всякий раз после смены исполнителей власти. Новые ее представители вынуждены заново подтверждать законные полномочия разведки.
Формальным заказчиком для разведки являются исполнители власти социума. Только исполнение заданий истинного заказчика способно обеспечить разведке должный уровень ее соответствия.
Любой кризис разведки в той или иной степени «завязан» на кризисе соответствия ее сотрудников идеологии разведывательной деятельности. Этот кризис возникает сразу на ранних стадиях вхождения начинающего сотрудника в разведывательную деятельность, что кажется вполне естественным. Он сопровождается определенной «ломкой», попыткой сделать с собой все, что требуется, лишь бы соответствовать этой деятельности. Однако затем, зачастую вне зависимости от достигнутых результатов, сотрудник вступает во вторую часть такой адаптации, пытаясь уже разведку приспособить под себя, что чаще всего выражается в попытках определить где и что разведка может принести ему самому, и как она обеспечит его комфортное существование. И надо признать, что далеко не всегда сотрудник разведки успешно выходит из этого кризиса соответствия. Только некоторые действительно находят свое место в разведке и становятся разведчиками, в то время как большинство удовлетворяется, становясь ее сотрудниками, а незначительное меньшинство, так и не пройдя испытание адаптацией, либо покидает разведку, либо предает ее.
Адаптация сотрудника разведки – это всегда формирование его собственной, индивидуальной, интимной системы ценностей, в которую равновесно, непротиворечиво вплетаются и его собственные убеждения, и ценности, которые предлагает ему разведка. В результате должно произойти объединение, трансформация их в единое и неразрывное целое, в котором уже невозможно определить, что от его индивидуальности, а что от разведки. Удержать это единство можно только в условиях того своеобразного поля напряжения, которое создается и поддерживается соратниками-профессионалами, единомышленниками. Только так формируются субъективные смыслы, которые крайне редко разрушаются и которыми руководствуется разведчик всю свою жизнь.
Однако в настоящее время «смысл» становится все более и более «ограниченным ресурсом» (Ю.Хабермас) и ожидания субъекта уже не связываются со смыслом существования, который все чаще подменяется понятием успеха. Именно он рассматривается исполнителями наиболее эффективным средством управления субъектом и потому широко и повсеместно внедряется в идеологию социума. Противостоять этому может только сформированная способность сотрудника разведки «возвращаться к самому себе», убеждаться в истинности своих смысловых базовых ценностей. Иначе ему грозит разочарование равносильное утрате жизненного смысла, что несовместимо с работой в разведке. Зачастую это завершается признание того, что служения разведке было ошибкой, основанной на ложных идеалах. И тогда измена разведке уже кажется вовсе не изменой, а компенсацией за бессмысленно прожитые годы и возможностью начать «новую жизнь».
Пожалуй, главным в преодолении кризиса соответствия сотрудника разведки ее деятельности состоит в добровольности принятия им идеологии разведки в полном, без каких-либо исключений, ее объеме. Казалось бы, очевидно требование в действительности на практике приобретает и достаточно часто некий извращенный смысл и своеобразную форму. В первую очередь добровольность предопределяет отсутствие какого-либо насилия над будущим сотрудником разведки; ему ничто не навязывается, но при этом для него не делается никаких исключений из этой идеологии. Он либо принимает ее полностью, либо отказывается служить ей. Это делает необходимым максимально полное и откровенное раскрытие этой идеологии, которая ни в какой из своих составных частей не должна стать для сотрудника разведки сюрпризом, ни в положительном, ни в отрицательном смысле.
Добровольность подразумевает и отсутствие какой-либо жертвы со стороны будущего сотрудника, он должен быть уверен, что все те ограничения, которые он на себя принимает, соответствуют его личным особенностям, симпатиям и не становятся для него некой платой за возможность работать в разведке, платой, которую он сможет когда-нибудь потом компенсировать. И конечно разведка не должна ни в какой форме ассимилировать своего сотрудника, не требовать от него отказа от самого себя, от своей индивидуальности. Более того, она должна гарантировать ему возможность развития этой индивидуальности в рамках разведывательной деятельности, возможности воплощения его индивидуальности, чему идеология разведки не только не противоречит, но как минимум способствует. В широком смысле слова разведка и ее идеология позволяет своему сотруднику быть действительно свободным и заниматься той деятельностью, которая в максимальной степени соответствует его личности.
Все это отнюдь не противоречит тому факту, что разведка является открытой тоталитарной системой, в которой какая-либо свобода или даже разговоры о ней кажутся абсолютно немыслимыми. Но особенность разведки в том, что ее тоталитарность носит индивидуалистический характер, когда субъектом и объектом тоталитаризма является сам сотрудник разведки. Он сам определяет рамки свои поведения, подчиняется правилам и нормам разведывательной деятельности на основании принятия смыслов своего существования, которые не расходятся со смыслами разведывательной деятельности.
Поэтому сотрудник разведки никак не умещается в рамки того образа разведчика-фанатика, который предлагается читателям и зрителям. Деятельность фанатика – это деятельность абсолютного рационалиста, который на самом деле утратил всякую связь с реальностью. В совершении теракта он «нашел» оптимальный способ достижения своей цели, пусть это и будет стоить ему его жизни. Он свято верит в необходимость цели, которая полностью его оправдывает в его собственных представлениях.
Действия сотрудника разведки максимально иррациональны, как бы парадоксально это не прозвучало. Иррациональность этих действий определяется тем, что никакими наградами, поощрениями, льготами и т.п. невозможно компенсировать индивидуальные затраты сотрудника разведки. Его действия и полученные результаты не приносят ему славы и популярности, а затраченные усилия порой измеряются самой жизнью. И он, зная об этом, с полной отдачей решает поставленные задачи, осознавая, что если на индивидуальном уровне его действия иррациональны, то на уровне социума они квазирациональны уже потому, что обеспечивают существование этого социума.
То, что сотрудник разведки не фанатик и в принципе не может им быть, доказывает его способность к постоянной рефлексии (самоанализу, самопониманию, самопознанию). Этим он обеспечивает мониторинг своего соответствия условиям своей деятельности, своей готовности к тем или иным действиям и контролю за их последствиями. Утрата этой способности приводит к редукции открытости сотрудника разведки к новой информации, изменениям как вне себя, в собственном социуме, так и «внутри самого себя», что чаще всего проявляется в развитии цинизма, прагматизма и «голого профессионализма». Исчезает идеализм, девальвируются ценности, которые превращаются всего лишь в ритуальные декларации. Традиции превращаются в механические ритуалы, а искренние отношения с коллегами подменяются правилами «хорошего тона», игрой, корпоративной этикой.
Поддержание соответствия сотрудника разведки – есть его способность постоянно «возвращаться к самому себе», к своим базовым ценностям, сверяя их с действительностью.
В этой связи одной из проблем разведки является недостаточность тех ее действий, которые помогают сотруднику поддерживать его соответствие разведывательной деятельности. Разведка нашла только один способ такой поддержки – обращение и почитание накопленного опыта. Обосновывая это стремление уважать достижения, сохранять память о тех, кто отдал большую часть своей жизни служению разведки и т.п., сотрудникам разведки предлагается считать этот опыт единственным критерием оценки настоящего и совершаемого здесь и сейчас, сознательно, но, чаще неосознанно, забывая, что тем самым предлагается ориентироваться … на прошлое, которое уже никогда не повториться. Обычно это выражается в формировании неких символов, которые объединяют всех в единое целое, причем это единство кажется понятным, знаемым, очевидным. Это, как кажется, подкрепляется исполнением ритуалов, призванных нейтрализовать всяческие сомнения в истинности и необходимости всего того, что делает разведка. Впрочем, и того, что она не делает.
Все что делает разведка и сам сотрудник для поддержания соответствия идеологии разведывательной деятельности неизбежно приводит к формированию его веры в истинность обретенных им смыслов существования. Эта вера не является догматичной, но остается без критического анализа на всем протяжении работы сотрудника в разведке. И он, сам того не осознавая, боится ее утратить, осознавая, что результатом этого будет разрушение его соответствия с разведкой. После этого он уже не сможет выполнять ее задания и тем самым утратит смысл своего существования. Обычно такие истории заканчиваются весьма трагично. И разведка знает об этом. Знает она и то, что сотрудник разведки не верящий в истинность им совершаемого существует в «изолированной реальности». (К.Ясперс)
Но и эффективно действовать в контексте не критической веры сотрудник разведки долго не может. «Спасает» положение мифотворчество, которое, однако, несет в себе еще больше шансов формированию кризиса соответствия.
Поддержание соответствия сотрудника разведки идеологии разведки – это формирование его веры в истинность смыслов существования.
Впрочем, основания для веры и неверия всегда содержатся в сотруднике разведки. Они могут усиливаться или ослабевать, но никогда не исчезают полностью. В этом и «сила и слабость» сотрудника разведки.
Что дальше?
1. Наиболее эффективно преодолевать кризис соответствия разведки можно только через постоянное поддержание этого соответствия. Для этого разведка должна не приспосабливаться к естественным изменениям условий своей деятельности, а формировать их в соответствии с принципом – миг нынешний есть результат вчерашнего.
2. Эффективность соответствия определяется способностью разведки придерживаться собственной идеологии, учитывая и нейтрализуя любые внешние навязывания.
3. Одним из направлений выхода разведки из кризиса соответствия является отказ от формирования у сотрудника разведки веры в истинность неких общих и единых для разведки ценностей, основанных на накопленном опыте, и переход к формированию его собственной уникальной и неповторимой ментальности, проникнуть в которую не может ни потенциальный противник, ни вероятный его помощник, для которого он будет «своим», близким, понятным и потому надежным партнером.
