Читать книгу: «Голос из прошлого», страница 3

– Доброе время.

– Здравствуйте. Слушаю Вас.

– Я из службы технической безопасности, мне нужно задать Вам несколько вопросов. У вас сейчас найдётся для меня несколько минут?

– …Э-э-э в общем да, слушаю… Как Вас зовут?

– Зовите меня Пол Поул, вот мой уровень доступа. – звонивший изобразил на своём лице секундную дежурную улыбку и высветил в углу монитора свою должность и идентификационный код. В принципе всё было правильно, кроме одного, обычно рядом с должностью высвечивались имя и фамилия, но в этот раз их не было, а удивлённый Сив не обратил на это внимания, тем более, что звонивший назвал себя.

– Скажите, уважаемый Сив, сколько шахт Вы обслуживаете?

– Э-э, восемь.

– Какое по счёту дежурство Вы несёте в секторе Росс 154?

– Седьмое или восьмое.

– А точнее?

– Кажется восьмое. – наморщил лоб Сив. – комп, какое у меня дежурство.

– Девятое, сэр.

– Уже? Ну, значит, девятое. – ответил он безопаснику.

– Замечали ли Вы что-нибудь необычное в предыдущие дежурства? – вопросы задавались совершенно рутинным голосом, и Сив начал понемногу приходить от первоначальной растерянности.

– Необычное в каком плане? Это пока ещё новая система, тут много чего необычного.

– Происходило ли что-нибудь, что привлекло Ваше внимание нелогичностью ситуации, странные происшествия, какие-нибудь очень редко случающиеся вещи.

– Да вроде бы нет, ну разве что четвёртая шахта стала часто выдавать поломки, но это работа, такое иногда случается.

– Когда это стало происходить?

– Да где-то с месяц назад, она ломается чаще чем другие раза в четыре, я уже дважды запускал самодиагностику, но всё нормально, а через пару дней она снова останавливается часов на пять, запускает ремонт и потом снова работает неделю без сбоев.

По лёгкому движению глаз и едва заметному шевелению плеч Сив понял, что Пол что-то отмечает или делает дополнительные запросы.

– Спасибо, что сообщили, наша служба технической безопасности обязательно разберётся с этим. Ещё несколько вопросов. Почему Вы включили режим полной записи в тот раз, когда обнаружили этот непонятный феномен?

– Меня Рич попросил об этом.

– Какой Рич? – брови безопасника сдвинулись на долю миллиметра вверх.

– Такой же оператор как и я, Рич Эдвард, только он работает в другом секторе и тоже обслуживает рудные месторождения.

– Он не говорил, зачем ему понадобилась полная запись именно в это время?

– Конечно говорил, он просил меня записать солнечное затмение. Мой модуль очень удачно был расположен и звезда идеально перекрывалась проходящим гигантом, а с его позиции такого затмения никогда не увидишь. Вот он и попросил навести камеры на звёздную корону и включить запись.

– Он астроном – любитель?

Сив уже собирался ляпнуть, что Рич на самом деле вбил себе в голову, что какие-то инопланетяне могут летать над самой поверхностью звёзд и хотел их заснять, но в последнюю секунду понял, что за этим может последовать. Рича наверняка замучают вопросами, а то ещё и пошлют на переаттестацию.

– О да, он обожает астрономию, в особенности то, что касается звёзд, планеты его меньше интересуют.

– Куда Вы отправили полученную запись?

– В информационный центр компании и Ричу.

– Ещё?

– Больше никуда.

– У Вас сохранилась запись?

– Да, я не стирал её.

– Пожалуйста, не отправляйте её больше никуда. Это временная просьба, в ближайшее время Вы сможете снова полностью распоряжаться своею записью.

– Это как-то связано с…, – Сив чуть замялся. – с Чужими?

Впервые за время разговора дежурное выражение лица Пола Поула сменилось, лёгкой, но весёлой улыбкой. Она определённо вызывала доверие.

– Нет, не думаю, – покачал он головой. – Наши научники немного намудрили с новым типом двигателя и теперь ловят его по всей системе. Мы уже четыре нашли, а пятый где-то до сих пор носится. Спасибо уважаемый Сив, до свидания.

Экран связи погас. Сив откинулся на спинку кресла и забросил ноги на стол.

– Всего на всего! А я уж подумал, что мне будет принадлежать звание человека, который первых встретил чужих. Хорошо, что хоть премию дали.

Он ещё пару раз вздохнул и вернулся к своей работе и снова сломавшемуся проходческому комбайну на четвёртой шахте.

СБ

– Что нового, Хоул? – Хайз, сидел у себя кабинете полностью развернув полусферу визора и разбив её на кучи маленьких окошек, в которых менялись данные из сектора поиска, висели маркеры заметок и напоминаний и ещё куча всего. По середине, прямо на уровне глаз было развёрнуто окно, в котором его подчинённый, представившийся Сиву как Пол Поул, готовился отчитаться о работе за последние 8 часов.

– Сэр. Я проверил возможную утечку записи, пообщался с операторами системы Росс 154, получил копию канала данных, которые передают научники, отправленные в систему господином Эдди Бонном.

– И?

– Полный отчёт отправлен на Ваш адрес. Если коротко, то запись сделана совершенно случайно, по просьбе одного из операторов, который увлекается астрономией и, как мне кажется, в качестве хобби занимается поиском зелёных человечков. Он отрицает это при прямом вопросе, но все косвенные данные указывают на это. Нам удалось остановить распространение записи, теперь она не попадёт в СМИ или к другим специалистам, не входящим в присланный Вами перечень. В системе Росс теперь разворачивается стандартная система безопасности. Ранее планировалось разместить её только через несколько лет, но мы ускорили начало работ. Через месяц стандартная сфера в 100 астрономических единиц⁴ будет полностью нам подконтрольна.

– Нашли что-нибудь новое?

– Нет сэр. Пока все поиски ничего не дали.

– Они же не могли раствориться в пустоте.

– Аналитики говорят…

– Что они говорят я узнаЮ раньше тебя! Что они могли просто покинуть систему, что они могли перейти в режим полной невидимости, что они могли прыгнуть к звезде и спрятаться в её короне, что в конце концов они могли забраться в любую из наших заброшенных шахт на глубину в несколько километров и тогда мы будем искать их вечность. Там одних штреков на сотни километров.

– Сэр, прошло довольно много времени, если бы их намерения были агрессивными, мы бы это уже почувствовали.

– Ты так думаешь? А на каком основании ты решил, что они мирные?

– Но ведь ничего не происходит.

– Поломки комбайна на четвёртой шахте проверил?

– Да, сэр, стандартные тяжёлые для прохождения грунты, плюс небольшой сбой в программном обеспечении. Самодиагностика получала сигнал об исправном шнеке, в то время, как он был перекошен. Это приводило к неравномерной нагрузке на всю систему. Программисты уже нашли это и устранили.

– Это не могло быть результатом постороннего вмешательства?

– Не думаю, Сэр. Проблема появилась задолго до записи и уже устранена.

Хайз потёр лоб ладонями, – согласен. Отбрасываем эту версию. Протянув руку к полусфере визора, он удалил один из пунктов, которые пометил себе для обдумывания.

– А теперь, Хоул, свяжись с нашим отделом технического обеспечения и подумай, ЧТО мы можем противопоставить чужим, если они всё-таки. ВСЁ-ТАКИ!! Начнут против нас агрессию. Подбери себе парочку аналитиков и пусть они составят три прогноза. С разными уровнями опасности и разницей в технических возможностях. Нам нужны планы действий.

– Принято, Сэр!

– Хорошо, отбой. – Йохан свернул окно связи и снова уставился на окна, раскрытые в визоре. В такие минуты он ощущал себя пауком с огромными фасеточными глазами, который сидит в центре паутины и видит всё сразу, а его не видит никто.

Нажав кнопку вызова, он приказал принести свой обычный обед – большой стакан ананасового сока и полоски вяленого мяса.

В списке задач, который он себе набросал, звонок Фэй Ким значился почти в самом конце, но каждый раз его взгляд проскакивал предыдущие задачи и упирался в её имя. Его притягивала эта женщина, своей непокорностью, своей хитростью, своей красотой. Каждая встреча с ней в малом или большом круге оказывалась для него испытанием. Давным-давно, она очень умело уела его, разрушив все его умозаключения. С тех пор к каждой встрече с ней он готовился максимально внимательно, гоняя своих подчинённых и в хвост, и в гриву. Её манера вести разговор в мягкой кошачьей манере позволяла ей всегда выходить из их пикировок с таким видом, будто она действительно добивалась именно такого результата. Она никогда не говорила «нет» или «я уверена», но всегда было понятно, что именно себя она считает центром разговора и лишь затем всех остальных. А теперь этот случай. И ведь именно она настояла на созыве Малого круга! Ни один из братьев Бонн не додумался или не решился на это. Хотя после получения такой информации – это было очевидным решением. Можно было созывать сразу Большой круг и даже требовать на нём передачу дела в круг Высших. Хотя к Высшим пока рано обращаться, ещё не ясно что вообще было показано на той записи, вдруг это какой-то природный феномен. Кстати, а почему она не созвала сразу Большой круг? Ведь эта ведьма ничего не делает просто так. Значит, у неё были на то причины. И понять эти причины ему придётся одному, без помощи своих аналитиков. Быстро внеся в список задач этот пункт, Йохан коснулся кнопки вызова Фэй Ким.

Ответ пришёл почти сразу, как будто она сидела и ждала его звонка, готовая к общению по закрытой связи. На визоре высветилась огромная комната с большой кроватью у стены и с множеством мелких светильников, каждый из которых светил как говорится «себе под нос» но при этом вместе они давали достаточно света, чтобы разогнать полумрак. Понятно было, что над интерьером работал очень хороший дизайнер. Через несколько секунд в окне визора появилась сама Фэй облачённая в тонкий шёлковый халат, где на чёрном фоне были разбросаны светящиеся символы напоминающие древние руны или иероглифы. Когда она усаживалась в кресло полы халата чуть распахнулись, показав её красивые ноги до середины бедра. Рисунки чуть светились при движении, причём было видно, что светят они и под тканью тоже и их отсвет создавал намёк на что-то скрытое, едва заметно высвечивая сквозь тонкую ткань точёный силуэт Ким. Руны светились при движении, а после того, как она уселась стали постепенно гаснуть.

– Доброй ночи, уважаемый Йохан Хайз. Надеюсь, ты не против, что я отвечаю тебе в неофициальной обстановке? – её голос был глубоким, совсем не таким, как на встречах круга и в нём не было ни тени сарказма или издёвки.

– Здравствуй, уважаемая Фэй Ким. Надеюсь, я не помешал тебе?

– Помешал? Ни сколько. Я почему-то думала, что ты позвонишь именно в это время.

– Я такой предсказуемый? – приподнял брови Хайз. Его несколько задел намёк на предсказуемость своих поступков.

– Ты просто очень ответственно подходишь ко всему, что ты делаешь и наверняка тебе потребуются дополнительные данные о том, что мои люди ещё могут выжать из этой записи…

Это было совсем не то, о чём хотел поговорить Хайз и он успокоился.

– Конечно, уважаемая Фэй. Я именно об этом и хотел просить тебя. Дай приказ своим людям сделать ещё несколько версий внешнего вида пришельцев, сделав упор на прогнозы их массы и количества энергии, что они могут в себе нести.

– Это уже подготовлено и я отправляю тебе файл. – Ким слегка улыбнулась, но на этот раз её улыбка была немного другой. Она была похожа на всю обстановку комнаты – чуть приглушённая, неброская, но дьявольски притягательная.

– Уважаемая Фэй, я никогда не сомневался в твоём уме и интуиции. И в этот раз ты снова предугадываешь мои слова и поступки. Спасибо за файл.

– Йохан, что ты скажешь, если я предложу тебе отказаться от официального обращения и в то время, когда мы только вдвоём – общаться на более дружеском уровне?

– Э-э… спасибо Ким, я приму твоё предложение. – Хайз ощущал, насколько его грубый голос, который привык отдавать приказы, не вяжется с тем, что он видит в визоре. Старый паук, который видит перед собой бабочку, но не хочет воспринимать её как еду.

– Отлично, Йохан, я рада что ты не отказал мне.

– Да, я тоже рад, что ты это предложила. – Он не знал, что нужно делать дальше в таких ситуациях. Но потерев лоб решил вернуться к тому, для чего он на самом деле позвонил руководителю всех средств массовой информации планеты.

– Фэй, когда-то давно ты сказала, что мои безопасники тренируются на программах, которые по достоверности отстают от тех, что используются при производстве фильмов как черепаха от леопарда.

– Это было так давно, ты запомнил это…

– Не так давно, всего около двух лет назад. Я хочу с тобой поговорить именно об этом. Мне нужна игра, дорогая Ким.

– Игра? – было видно, что Фэй Ким не ожидала такого поворота разговора. Она наклонилась вперёд и запахнула халат, который уже начал открывать ложбинку между её грудей. – Какая игра?

– Мне нужна игра, которая будет тренировать игрока на… хм… противостояние с инопланетянами.

– Подожди, ты хочешь сказать, что тебе нужна игра, развивающая агрессию?

– Фэй, мы не дети. И я и ты знаем, что подобные игры запрещены. Никто не может отдать приказ на уничтожение человека, да что я говорю, никто не СМОЖЕТ отдать приказ на… убийство. Чёрт, я руководитель службы безопасности, но даже я не могу себе представить такой приказ.

– Йохан, Йохан, постой. Не торопись. Давай по порядку, расскажи мне подробно, что за игра тебе нужна и что в ней должно быть такого, что ты решил обратиться ко мне, а не к своим программерам. – казалось, что метиска немного разволновалась.

– Вот, в самую точку. Ким, я обращаюсь к тебе, потому что мне нужна игра, которая будет полностью идентична реальности, что бы человек забывал, что он находится в игре. Мои так не смогут. Человек должен стрелять. Стрелять максимально точно и на полное уничтожение соперника. Он должен стрелять по кораблям чужих. Он должен стрелять по Чужим, которые будут выходить из этих кораблей. Он должен …. Ну ты понимаешь.

– Не до конца. Скажи какова конечная цель этой игры?

– Победить, конечно, что же ещё!

– Я скорее неправильно выразилась. Если это игра – тренажёр, чему должен будет научиться игрок? Я не могу дать распоряжение написать игру, которая будет учить воевать и убивать. Высший круг запретит это и дисквалифицирует меня до уровня помощника рабочего на плантации. К чему ты хочешь подготовить игроков?

Хайз почувствовал себя в тупике. Он позвонил ей не подготовившись, не проработав план разговора, даже не получив ответ от Хоула о технических возможностях защиты. Он даже себе не мог объяснить, что должна делать игра. Делать такое, что не противоречило бы всему, что было незыблемо в их мире. Столетиями всё было направлено на снижение агрессии в человеке. Вспышки злобы были редчайшим случаем. Последнее убийство произошло более 50 лет назад и даже тогда убийцу не казнили, а лишь заперли его в одиночную камеру, полностью автоматизированную и отрезанную от остального мира. Заключённому в ней подавалось любое количество воды, еды и электричества для освещения и простенького изолированного компьютера. Он знал, что подобные камеры были запрограммированы открываться только после того, как заключённый умрёт своей смертью.

– Йохан….

– Да, Фэй, я думаю. – он в очередной раз потёр лоб ладонями. – Я сам понимаю, что хочу невозможного, но подумай сама. Мы создали наш мир. Таким, каким мы хотим, чтобы он оставался. Спокойный, подконтрольный, предсказуемый. И тут появляется Нечто, что может быть другим. Я просто представил себе, что если те, кто прилетят к нам, что если они готовы к войне против нас? Что если они смогут выстрелить в человека? Как поступать нам? Учиться может оказаться слишком поздно.

– Ты сказал, что тебе нужна игра, которая полностью реализует реальность. Для чего тебе такой уровень достоверности?

– Как для чего?! Что бы человек был готов потом пойти туда, куда мы скажем, и выстрелить в чужого. Он должен быть готов сражаться за человечество.

– Скажи, тебе нужно, что бы человек пошёл туда в обычном скафандре пожарника или спасателя? И уб… – Ким запнулась. – делал всё это холодным оружием? Голыми руками?

– Конечно нет, мы дадим ему корабль, мы посадим его за пульт чего-нибудь, пока ещё не знаю чего. Мои люди сейчас прорабатывают наши технические возможности.

– То есть он не будет видеть своими глазами чужих, он будет видеть перед собой экран?

– Ну конечно, Фэй, даже мы с тобой никогда не видели друг друга своими глазами.

– Йохан, тогда всё намного проще. Тебе не нужен тренажёр, тебе действительно нужна игра. Тебе нужна игра, где человек будет управлять какой ни будь шагающей машиной, мегалазером или чем-то ещё. И при этом он не будет убивать. Мы сделаем игру, в которой он спасает птичек от нашествия крохотных вирусов, стреляя в них ампулами с лекарством.

– Фэй, я не хочу ни в кого стрелять ампулами с лекарством, кажется я совершенно чётко выразил, для чего мне нужен этот тренажёр!

– Мой дорогой Хайз, что В РЕАЛЬНОСТИ будет делать твой мегалазер или твой космический корабль – я не знаю, это пусть решают твои техники, ты сам должен придумать как они будут создавать оружие, и при этом не сойти с ума. Но игрок, Йохан, он будет участвовать в обычной игре, просто мы посадим наших ребят, которые тестируют игры перед выходом и скажем, что это их работа. Эти мальчики и девочки будут дистанционно управлять тем, что ты им дашь. Они не будут знать, что это происходит на самом деле. Им незачем это знать. Но если всё это действительно случится – нам нельзя дать им узнать ЧТО ИМЕННО они сделали. Иначе, боюсь, они могут сойти с ума или наложить на себя руки.

Йохан Хайз уставился на улыбающуюся Фэй Ким, которая только что так изящно решила дилемму, мучавшую его столько времени.

– Ты это только что придумала? – выдавил он из себя

– Ты обратился к специалисту в медиа бизнесе. Это в мои обязанности входит делать так, чтобы всё человечество верило в то, что нужно МНЕ. – её улыбка сияла и в ней по-прежнему не было ни грамма превосходства или какой-то подколки. Это была чистая искренняя улыбка человека, который только что помог своему старому другу.

– Ты великий профессионал, Фэй!

– Так же, как и ты в своём деле, Йохан. – она откинулась в кресле и ворот халата снова разошёлся в стороны почти открыв её грудь.

– Завтра я пришлю тебе данные по возможным системам, которые мы сможем задействовать в случае неблагоприятной ситуации. До завтра, дорогая! – он чуть наклонил голову, не отрывая взгляда от едва подсвеченной ложбинки на груди Ким и отключил сигнал.

Фэй ещё несколько секунд сидела перед свернувшимся окном вызова, а затем в долю секунды стёрла с лица приветливую улыбку.

– Дубина! Тупой придурок! Что ещё нужно сделать, чтобы зацепить тебя? Осака, ты уверена, что он гетеросексуал, а не какой ни будь извращенец, которого возбуждают только игры или домашние животные?

Осака – пожилая тучная женщина, в внешности которой чувствовалось подавляющее большинство азиатских корней поднялась со своего места, расположенного за рабочим столом Ким и потому не видимого во время разговора.

– Да, я абсолютно уверена в этом. Вы нравитесь ему, и рано или поздно он сам придёт к Вам с предложением о браке и тогда он будет Ваш. Просто его мысли сейчас заняты проблемой, о которой вы говорили. В самом начале все его движения, направление взгляда, паузы, все другие признаки говорили о том, что больше думает о том, что видит, а не о своём вопросе. И только в конце разговора работа снова взяла верх.

– Ладно, в одном ты оказалась права – он действительно позвонил именно в это время. И мы с тобой сделали что могли. Иди спать, завтра будет много работы.

Михаил

Татьяна смотрела на мужа вяло ковыряющегося вилкой в макаронах. Эту ночь он провёл беспокойно. Раньше он всегда тихо спал и даже не храпел, а сегодня всё было по-другому. Сначала долго не мог уснуть, а потом что-то бормотал во сне. Таня всегда спала очень чутко проснулась почти сразу. На вопросы он не отвечал и даже не проснулся, когда она зажгла свет, просто что-то невнятно говорил и всё время прикладывал руку к уху, как будто ему что-то мешало.

– Мишаня, может мы куда-нибудь съездим, а?

– Куда? До отпуска ещё три месяца.

– Ну давай хоть на дачу к моим съездим, хоть на выходные?

– Опять копать огород или поливать? Что там обычно в это время делают?

– Ну а что? Ты же от компа не отлипаешь. Или на работе за ним сидишь и дома. Я на твою спину уже устала любоваться.

– Танюша, у меня просто были ночные кошмары. Мне всё время казалось, что мне сделали дырку в голове и кто-то вилкой пытался покопаться у меня в мозгах. И всё время болтали что-то, а язык такой, что ни слова не понятно, на английский вроде похож, а только вот странный какой-то.

Он любил её и теперь не мог смотреть в её серые глаза в которых отражались забота и переживание. Только вот заставить себя улыбнуться и бодро съесть макароны у него никак не получалось. По вкусу они напоминали бумагу и даже банка тушёнки, которую она в них положила не меняла вкус. А ведь он всегда любил макароны с тушёнкой.

– Танюша, дай мне перец. – Он взял протянутую перечницу и густо, до черноты поперчил макароны.

– Ты чего? Они же теперь несъедобные. – округлила она глаза

Запихнув в рот ещё одну вилку с макаронами Миша озадаченно уставился на перечницу – вкуса не было. Он чувствовал на языке крупинки молотого перца, но по вкусу они не отличались от самих безвкусных макарон.

– Та-ань, у нас лимон дома есть? – взяв протянутый лимон он отрезал кружок в полсантиметра толщиной и положил в рот. Едва различимый кислый вкус расплылся вместе с соком по языку.

– Ты чего? Тебе не кисло разве? – удивление на её лице стало сменяться тревогой.

– Ну чуток есть, но это не тот вкус, что был раньше.

– Слушай, давай-ка мы с тобой к врачу сходим.

– К какому? Ухо-горло-носу что ли? – скептически промычал Михаил пытаясь прожевать ещё одну порцию бумажных макарон.

– Да к любому! Хоть к проктологу с тобой пойду, может хоть скажет откуда у тебя это всё.

– Вот он и скажет, прямо «оттуда» это всё и взялось. Танюш, давай так, к врачу мы не пойдём, я сейчас на работу, вечером приду всё доем, а по поводу дачи – я подумаю, может быть ты и права. Один день поработаю, второй день с твоим отцом футбол посмотрим да пива выпьем, может меня и отпустит.

Он нарочито весело улыбнулся и начал вылезать из-за стола. Одевшись и поцеловав жену на прощание, он закрыл дверь и двинулся на работу. Начало в 10 никто не отменял, а в последнее время начальство стало гонять за опоздания. Да и август приближался, а на отпуск ещё нужно было поднакопить, в противном случае Турция могла и не случиться.

Научники

– Олан, Вы готовы? Раджив? Тонга? – профессор Алекс Рам оглядел своих помощников чуть дольше задержавшись взглядом на новеньком. Тонга был смугл, предельно вежлив и немногословен, чем сразу понравился профессору. К тому же он явно принадлежал к типу людей, которые сначала думают, потом ещё раз думают и лишь затем говорят.

Запустив программу, он стал считывать сигналы отправленные столетия назад, чтобы впервые в истории человечества постараться установить контакт с человеком, умершим ещё в те далёкие времена, когда люди разговаривали на разных языках и существовало такое понятие как «политическая карта мира». Один из видов атласов, на котором были нанесены не только реки, горы и города, но и совершенно дикое изобретение древних – границы между людьми, жившими порой в минутах ходьбы друг от друга.

Сканер быстро произвёл уже отработанные действия по синхронизации с тонкими полями объекта и высветил в воздухе параметры соединения – мощность сигнала, модуляции всех двенадцати видов волн, отвечающих за работу головного мозга.

– Контакт установлен. – отрапортовал новенький.

– Тонга включайте запись. Олан запускайте дешифровщик. Раджив, аккуратнее с подстройкой. – Сам профессор внимательно следил за голограммой головного мозга объекта, отмечая точки, куда помощник должен был фокусировать аппаратуру.

– Есть звук. – снова подал голос Тонга

– Дешифровка запущена.

– Есть видео.

– Тонга выведите видео на отдельный визор. Звук тише. Радж замри. – Профессор Рам впился глазами в изображение, которое поступало прямо со зрительного нерва объекта. Поначалу оно было мутным и дергающимся, но с каждым движением помощника мутность исчезала и постепенно картинка становилась всё более чёткой. Это было странное зрелище, небольшой кружок в центре экрана где изображение было чётким, а дальше в стороны оно начинало плыть и из него выпадали целые большие зоны, которые меняли свои очертания после каждого движения глазами. В центре почти постоянно находился светлый прямоугольник, в котором появлялись и исчезали какие-то решётки, длинные вереницы букв и непонятных символов, но чаще всего в центре чёткости находилась маленькая наклонённая стрелка. Казалось, что она живая и всё время старалась оказаться в самом центре изображения. Время от времени появлялись руки, лежащие на какой-то чёрной доске, расчерченной на квадратики с цифрами и буквами, затем взгляд снова перемещался на экран. Каждый раз со сменой изображения строчки становились чуть больше.

– Да он пишет! Какое чудо, Профессор! Он пишет не карандашом или стилусом, он нажимает на квадратики с буквами, и они появляются на бумаге.

– Скорее, на каком-то экране вроде визора. Олан, Вы можете зафиксировать те изображения букв, которые видит объект и попробовать как бы…

– Уже делаю, профессор. Фиксирую кадры и отправляю на дешифровку. Жалко звуков почти нет и очень мешает его пульс со звуком дыхания.

– Извините, профессор, – осторожно поинтересовался Тонга, – я так понимаю, что этот шум и бульканье – это те звуки, которые слышит его ухо, но которые наш мозг обычно старается не замечать?

– Совершенно верно, Тонга. Раджив, на этот раз ты выбирал не тело, а мозги. Это сразу видно. Да действительно, наш мозг обычно как бы выключает повторяющиеся звуки, которые не несут информации нужной нам, а если эти звуки ещё раздаются с самого рождения, то мы просто перестаём их замечать.

– И уважаемой Олан эти звуки мешают? – снова задал вопрос Тонга.

– Очень мешают, но наши мозги пока не привыкли к ним и ещё не научились не замечать их. – было видно, что Алекс Рам доволен новым лаборантом. Его тон кардинально отличался от того, каким он говорил те же самые вещи Гюзель.

– Я могу попробовать отключить эти звуки.

Все трое одновременно уставились на Тонга. Первым опомнился профессор.

– Да! Конечно! Давай, чего ты ждёшь!?

Пальцы Тонга задвигались, жонглируя какими-то параметрами, видимыми одному ему и вдруг шум дыхания исчез, а ещё через несколько секунд пропало и бульканье от кровообращения.

– Тонга ты просто волшебник, потом обязательно расскажешь, как тебе это удалось! Олан, как сейчас?

– Звуков много, но пока я не могу выделить ничего, что бы можно было определить как разговор.

Вдруг изображение на экране изменилось. Рука протянулась к какому-то небольшому прибору, отдалённо напоминающему калькулятор, сняла с него деталь, привязанную на длинном спиральном проводе, затем, продолжая держать изогнутую деталь, указательным пальцем стала нажимать на квадратики с цифрами. В конце рука с деталью переместилась куда-то в сторону и исчезла из виду.

Динамик в лаборатории издал короткую серию гудков и вдруг раздалась чёткая речь. Объект явно слышал кого-то и отвечал ему, но в поле зрения оставался только экран с рядами букв, по которому без видимой цели продолжала перемещаться косая стрелочка.

– Есть, дешифратор распознаёт речевые обороты. – Олан напряжённо следила за работой прибора перебирающего слова чужой речи. Наконец раздался тонкий мелодичный сигнал и замигала пиктограмма готовности к переводу. Профессор протянул руку и с выражением благоговения на лице коснулся значка на визоре.

– … Ладно. И я надеюсь, что машина привезёт мне мой заказ в понедельник.

Раздались короткие гудки и в зона обзора снова появилась рука с непонятной изогнутой деталью на спиральном поводке. Которая швырнула её на прибор-калькулятор.

– Что бы ты сдох, вместе со своим заказом.

Первым не выдержал профессор. Он вскочил со своего кресла и с ликующими криками стал исполнять что-то похожее на танец, вторым к нему подключился Раджив, затем вскочили так же Олан и Тонга.

– Мы сделали это, друзья мои, мы сделали это! – Они кричали и обнимались все вместе. Раджив в порыве восторга стал исполнять какие-то танцевальные движения руками и случайно провёл ими в зоне рабочей зоне своего визора. Браслет на запястье резко сдвинул настройку сканера и из лабораторных динамиков сначала раздался вскрик, перешедший в стон, а затем погасло изображение в видео канале. Все замерли на месте как вкопанные.

– Не двигаться. – прошептал Алекс Рам в наступившей гробовой тишине. – Радж, что ты сделал…

– Я только…

– Замри, не двигай руками убери их подальше от стола.

– Эээ, не двигать или убрать?..

– Убери и замри!

Раджив осторожно сделал шаг в сторону и поднял руки на уровень плеч.

– Что. Ты. Сделал. – ледяным шёпотом повторил профессор.

– Я провёл рукой и случайно сбил настройку одной из волн.

– Так. Вижу. – Рам аккуратно подсел к столу и первым делом зафиксировал все параметры, отключая управление сканера с браслетов.

– Он кричал потому что мы сбили настройку? – шёпотом спросил Тонга у Оланды.

– Возможно. – ответил за неё Алекс Рам. – Олан, займи своё место. Раджив, садись и пока ничего не трогай.

Он осторожно поднёс руку к изображению диммера настройки и сделал резкий короткий поворот. Снова раздался стон и видео изображение дёрнулось, теперь оно показывало серую поверхность. Ещё один короткий поворот – ещё один шипящий звук из динамиков. Убрав руки от зоны управления, профессор отключил браслет и жестом приказал сделать это остальным.

– Итак, – он обвёл глазами своих младших товарищей. – если это не случайность или не совпадение, то сейчас вы все видели нечто, чего я не мог предвидеть и, сознаюсь, даже не могу объяснить. Всем понятно о чём я? Вижу, что никому не понятно.

– Я понимаю, что резко меняя некоторые параметры настройки мы вызываем генерацию болевых сигналов в мозгу объекта, но я не могу понять, что в этом странного. – Большие круглые глаза Тонга перебегали с одного лица на другое. – Может я не всё понимаю, но тальфа-волны⁵ непосредственно связаны с мигренями. Поэтому если мы наблюдаем за объектом и находясь в полной синхронизации резко меняем настройку – это может повлечь изменение и у оригинала.

– Отлично Тонга! Ты действительно хорошо обученный специалист с широким спектром знаний. Следующее, что ты скажешь, что на квантовом уровне наблюдатель изменяет объект наблюдения просто фактом своего наблюдения. Так?

– Ну, ведь это так и есть.

Алекс Рам хитро скосил глаза на помощника. – Дорогой Раджив, ты что не до конца ввёл в курс дела нашего нового сотрудника.