Цитаты из книги «Перси Джексон и лабиринт смерти», страница 3

У Гериона был электропоезд - вроде тех, на которых катают детишек в зоопарке. Он был разрисован черно-белыми пятнами, под коровью шкуру. Над кабиной водителя была приделана пара коровьих розовый, и вместо сигнала у него был коровий колокольчик. Наверно, так он и мучил своих пленников. Они умирали от стыда, катаясь в этом му-му-мобиле.

Я до конца жизни не перестану думать о ней. Она всегда будет моим главным "а вот если бы...".

-Кажеться не я вас сделал?

-Нет сэр.

-Рад,хреновая работа

Калипсо красивее, хотя бы только потому, что она выглядит так, будто ей и в голову не приходила мысль о красоте и она совсем не старалась эту красоту подчёркивать.

Ривер, я прикидывал, примерно через сколько времени мне в этой школе хорошенько наподдадут

Всё окружающее показалось мне до того похожим на рай, что я не на шутку встревожился. Если б вам пришлось, как мне, несколько лет проучиться по учебникам, напичканным разными мифами о загробной жизни, вы бы тоже на моём месте встревожились. Живым в рай ещё никто не попадал.

Мы вернулись к скале, у которой ждали нас Тайсон и Гроувер. Я заглянул в расщелину между двумя огромными валунами — вход в бесконечный лабиринт, готовый поглотить нас.— Вот и все,— нервно ухмыльнулся Гроувер.— Прощай, красное солнышко!— Здравствуйте, черные камни! — поддержал его шутку Тайсон.И мы все четверо ступили во мрак.

До этого дня я дважды получал пророческие предсказания. Первый раз это произошло на пыльном чердаке Большого дома, где дух дельфийского оракула дремал в теле мумифицированной хиппи в женском платьице. А второй раз — когда оракул совершил небольшую прогулку по лесу. И это событие до сих пор является мне в страшных снах.

Гроувер продолжал рассеянно жевать. Я сразу заметил, что он слегка не в себе, потому что, покончив с яйцом, он принялся так же методично пережевывать зубцы вилки.

— Этот козел меня вообще пугает,— пробормотал Тайсон.Я глянул на него. Моему брату случалось встречаться с огнедышащими быками, морскими чудовищами и гигантами-каннибалами, и он с честью выходил из положения.— Чем это? — спросил я.— Рогами и копытами,— нервно ответил тот.— А от козлиной шерсти у меня всегда в носу чешется. И чихать охота.