Читать книгу: «Утёк III, или Проверь свой IQ-КСЗ», страница 5
«А я, английская королева!»
Даже самого терпеливого читателя может утомить этот до неприличия затянувшийся story 129 о походе профессора Камалова в собес за получением субсидий. Тот, кто в подачках государства не нуждается, то есть homo oligarchus, читать этот бред, разумеется, не будет, он и знать ничего не желает о том, через какие мытарства нужно пройти, чтобы заполучить какие‑то жалкие гроши. А тому, у кого испытания уже остались позади, то есть homo pauperus 130 напоминать о них снова было бы чересчур жестоко, так же, как наступать на еще не зажившую мозоль.
Поэтому будем гуманны и сразу перейдем вместе с Альфредом Булатовичем в кабинет инспектора, чтобы послушать, какой душераздирающий состоялся там диалог.
Однако прежде следует все же отметить: профессор к инспектору попал не сразу, его очередь все время отодвигалась на более поздний срок. Сначала – на 14:15, потом – на 16:45, затем – на 18:32 и наконец – на 20:39. Поток жаждущих госсубсидий нищеёбов не иссякал, о чем свидетельствовали также огромные горы различных справок, складировавшихся за недостатком места в канцелярских шкафах прямо на полу. Их не успевали обработать, компьютер регулярно зависал. Иногда это происходило из‑за низкой квалификации работников департамента, но чаще из‑за того, что программисты запустили бета–версию 131 своего программного продукта, который постоянно выдавал баги и глюки 132 Департамент социальной защиты Пролетарского района работал по законам военного времени: для посетителей прием был продлен до 21:00, сотрудников же перевели на круглосуточный режим, без праздников, выходных и обедов.
Сожалею, но вновь пришлось отвлечься! Опять не удалось быть кратким! Прошу набраться еще немножечко терпения, обещанное рандеву профессора с инспектором вот–вот состоится. Что там еще случилось? – может воскликнуть раздосадованный читатель. Ничего–с. Так, сущие пустяки–с. Осталось упомянуть об одной малюсенькой детали.
Сотрудницы собеса, чьи мужья не успели предусмотрительно обзавестись любовницами и пригрозили своим женам разводом, подбивали инспектора Пугачеву накатать жалобу в Страсбургский суд по правам человека. Однако Алевтина призналась, что уже отправила подобную жалобу в МОТ и посоветовала обратиться к Раиске Бичуриной, которая была большой докой по части составления различных кляуз и петиций. Та охотно согласилась, но предупредила, что без квитанции, подтверждающей оплату государственной пошлины в размере 500 евро, документ в Страсбурге не примут. (В скобках я обязан дезавуировать 133 данное заявление: подача жалобы в Европейский суд по правам человека госпошлиной не облагается – инспекторша СКСО то ли этого не ведала, то ли проявила элементарную корысть).
Вот теперь, когда читатель наконец узнал, какая эта сука, Раиска Бичурина, с чистой совестью можно перейти к описанию сцены в кабинете инспектора ССО. Тем паче, что до окончания приема осталась ровно 21 минута.
– Так, дедуля, а где копия 14–й страницы вашего паспорта? – строго посмотрела Алевтина Пугачева на Альфреда Булатовича.
Пока профессор искал запрашиваемый документ, инспекторша стала разговаривать со своей коллегой – дамой спортивного телосложения, сидящей за соседним столиком. Я включил «сканер»:
«Бэлла Туманова, 44 года, сотрудник СКСО Департамента социальной зашиты Пролетарского района. Общий государственный стаж – 5 лет. Не замужем, имеет любовника, которого постоянно склоняет к сентиментальным признаниям. Добра и отзывчива. Неподкупна и принципиальна. Выступала в школьном хоре. Любит детей и кошек.
Дополнительная информация: склонна к загулам и девиантному поведению 134
– Представляешь, – рассказывала Пугачева, – был тут у меня недавно один клиент, так он выдрал 14–й лист из паспорта, когда с женой разошелся.
– Это еще что! – подхватила разговор Туманова. – Одна бабулька на 16–ю страницу шариковой ручкой вписала всех своих детей и внуков. Места не хватило, она еще и на 17–ю залезла.
Тем временем профессор отыскал паспорт во внутреннем кармане своего старого с потрепанным твидом пиджака. Но тут зазвонил телефон.
– Але, инспектор Пугачева на проводе, – небрежно молвила в трубку Пугачева.
Нам не было слышно, кто и о чем говорил на том конце провода, но о сути телефонной беседы не трудно было догадаться по характерным восклицаниям Алевтины:
– Никого без очереди я обслуживать не буду!
– Вы кто такой, что мне указываете!
– Вы замминистра?
– В таком случае, я английская королева.
– А я Утёк III, – поспешил я засвидетельствовать свое почтение столь высокопоставленной особе.
Однако лжекоролева не заметила моей протянутой руки, повернувшись в пол оборота, она слушала свою подругу:
– Сам замминистра звонил? – сокрушалась Туманова. – Ну, Аленка, ты попала… Ой, мамочки, что теперь будет!
– Да ничё не будет! – хорохорилась Алевтина, хотя было заметно, что душа ее уже добралась до пяток. – Отмажусь как‑нибудь, мало ли какая сволочь может позвонить и сказать, что он замминстра. Я их что, по голосу должна всех отличать!
Увидев, как уставший от ожидания профессор тычет ей под нос свой passport, инспекторша взорвалась, найдя на ком сорвать зло:
– Ну что вы мне суете, что вы мне суете! Я же вам русским языком говорю, требуется копия 14–й страницы – копия!!! – а не сам паспорт. Дурдом! Откуда только такие придурки берутся?
Опешивший профессор застыл, как мумия, словно проглотил ингибитор 135
– Да, кстати, у вас также отсутствует копия первого листа, – уже более спокойным тоном добавила Пугачева, – я повторяю – копия, а также – оригинал трудовой книжки.
– У вас же есть ксерокс, снимите копии сами – я заплачу, – наконец обрел дар речи Альфред Булатович.
– Нам запрещено пользоваться копировальной техникой, – последовал невозмутимый ответ.
– Что‑то я не улавливаю, – по–возможности, спокойно и интеллигентно начал заводиться и Альфред Булатович, – объясните мне, пожалуйста, какая вообще может быть связь между трудовой книжкой и отопительной батарей?
Тут на помощь подруге подоспела инспекторша СКСО Туманова:
– Знаете что, не мы эти правила выдумали! – отрезала она и монотонным тоном школьного учителя стала зачитывать какую‑то инструкцию: – Предоставление субсидий малообеспеченным гражданам при оплате жилищно–коммунальных услуг предусмотрено Законом Республики Обасаран за № 4218–1/2 «Об основах обасаранской жилищной политики». Данным законом были введены понятия социальной нормы площади жилья, а последующими нормативными актами определен порядок компенсаций ЖКУ. В перечне необходимых документов черным по белому написано, что пенсионеры должны предоставлять трудовые книжки – оригинал и копии первого листа и последней записи о работе…
– Не нужно читать мне лекции, барышня! – раздраженно перебил инспекторшу профессор. – Я сам 50 лет читаю лекции в университете, я крупный ученый с мировым именем! А никакой не придурок! Извольте знать, в моей в трудовой книжке лишь одна запись – первая и последняя!
Почувствовав, что вдохновенная тирада профессора не производит на сотрудников собеса ни малейшего эффекта, я понял, что пришла пора вмешаться и мне.
Я предположил, что социальные работники не сильно отличаются от торговых. И оказался прав. Стоило мне сосредоточиться и сфокусировать императивный импульс в нужном направлении, как я это уже проделывал в отношении флешбайера и винно–водочных сэлз, – и всё пошло, как по маслу.
Инспекторши забегали, как ошпаренные, тут же сняли все нужные ксерокопии. Казалось, дело было в шляпе! Однако настырная и дотошная Алевтина обнаружила отсутствие еще одного документа – квитанции по оплате за газ и электроэнергию (за последние 6 месяцев).
– Да, ладно, Аленка, поставь галочку, чего уж там, – подтолкнула коллегу на должностное преступление Бэлла.
Или она была сензитивнее 136 своей подруги, или оказалась более подвержена суггестии 137
– Вот, видите, как я поставил на место этих конторских мегер! – хвастал Альфред Булатович, выходя из опустевшего департамента. – С ними иначе нельзя, тут же на голову сядут – homo homini lupus est 138 Если бы я не был ученым с мировым именем, черта лысого они приняли бы у нас документы!
Я согласно кивнул головой, предоставляя профессору полную свободу упиваться своей victoria 139
