Читать книгу: «Река Ай. Путеводитель от Кусы до Лаклов», страница 2

Железные караваны

Каждую весну по большой воде вниз по реке Ай отправлялись барки с железом – продукцией Златоустовского, Кусинского и Саткинского заводов. Далее барки шли по рекам Уфе, Белой, Каме, Волге – вплоть до Нижнего Новгорода, откуда металл расходился дальше по России.

На реке Ай действовали три заводские пристани. К сожалению, сейчас от них не осталось и следов. В прошлом в Златоусте на левом берегу реки близ верфи и пристани располагались улицы Большая и Малая Барочная, а также Пристанская (в наши дни на этом месте находятся корпуса производственного объединения им. И. Бушуева). Зато в Кусе и сейчас сохранилось название микрорайона Барочная, а ниже по течению реки Ай стоят поселки Старая и Новая Пристань. Таким образом, славное горнозаводское прошлое реки Ай запечатлелось в топонимах.

Чтобы судить об объемах отправляемого груза, возьмем данные 1870 года. В ту весну со Златоустовской пристани ушло 19 судов с 210 565 пудами груза (3 432 т), Кусинская пристань отправила 85 205 пудов (1 388 т), Саткинская – 288 643 пудов (4 704 т). От Златоустовского и Кусинского заводов барки шли облегченными. На Саткинской пристани они догружались до 7 тысяч пудов.

«Но как могли идти барки по такой мелкой реке?» – спросит читатель. Действительно, одной только паводковой воды для сплава барок по реке Ай не хватало. Дополнительно открывали плотины прудов (подобным образом поступали и на более известной своими железными караванами реке Чусовой). Время открытия плотин согласовывалось, чтобы вода шла одним валом. В итоге уровень воды в реке значительно поднимался – можно было отправлять караваны.

Если про железные караваны на Чусовой кто только ни писал, то про айские караваны источников куда меньше. Почти нет воспоминаний сплавщиков, свидетельств путешественников, очерков писателей…

Барка на реке. Фото XIX века

Что представляла собой барка?

Айские барки внешне почти не отличалась от более известных чусовских, но были чуть меньше по размерам, поскольку воды в реке Ай меньше, чем в Чусовой. Этнограф и историк Павел Иванович Небольсин (1817—1893) в 1852 году писал:

«Барки эти бывают 17 сажен длины [36,7 м], до 11 аршин [7,8 м] ширины, вышина их бортов 2 ½ аршина [1,7 м], осадка – только 2 четверти [36 см]. При дальнейшем пути, когда барки догрузятся, они сидят 6 четвертей [108 см]. В период половодья по Аю могут плавать барки с десятитысячным грузом, но и быстрота потока, и чрезвычайно извилистое течение его, и опасные зигзаги, им выделываемые, и беспрестанные переборы не позволяют грузить барки тяжелее 4 ½ тыс. пуд [73 350 кг]».

Описывал барки в своих мемуарах и Иван Федорович Бларамберг (1800—1878), в 1843 году посещавший Кусинский завод. В то время он исполнял обязанности обер-квартирмейстера Отдельного Оренбургского корпуса.

«…Мы направились к реке Ай, где каждое лето строят множество плоскодонных барок (без килей) для перевозки железа. Каждая такая барка имеет 18 саженей [38,3 м] в длину, 11 аршин [7,8 м] в ширину и 2 ½ аршина [1,7 м] в глубину; при полной загрузке ее осадка – 1 ½ аршина [1,06 м]. Она имеет 60 шпангоутов [поперечное ребро корпуса] и поднимает груз в 9 тыс. пудов [146,7 т] … Все построенные на уральских металлургических заводах барки по прибытии в Нижний [Новгород] и после разгрузки продаются на дрова.

При каждом металлургическом заводе имеется искусственное озеро, которое служит резервуаром для приведения в действие механизмов летом и зимой, а также для того, чтобы вывозить груженые барки с весенним разливом реки Ай и других речек, протекающих у металлургических заводов, в Уфу, Белую, Каму, откуда они потом плывут по Волге. Ежегодно весной вниз по этим рекам плывут караваны таких барок с железом и медью; их проводят опытные лоцманы, чтобы суда не сели на мель или не разбились при сильном течении о скалы, потому что эти реки, даже Уфа, судоходны только весной, да и то лишь для плоскодонок. Весенний паводок продолжается недолго, и нужно успеть отправить многочисленный караван барок. Для железоделательных, чугунолитейных и медеплавильных заводов Урала это очень важное время года, так как от своевременного прибытия и удачной продажи железа и меди на Нижегородской ярмарке зависит судьба упомянутых предприятий, поддержание и эксплуатация которых требуют ежегодно значительных затрат».

Строительством барок занимались местные жители. Барки возводились из соснового или елового леса на специальной платформе – на бревнах-«склизнях» – для последующего спуска на воду. Из длинных досок выкладывалось днище – широкое и плоское, сужавшееся к носу и корме. Поперек днища в шахматном порядке укладывались кокоры – среднего размера бревна с частями корня. Вертикально ставились стойки из бревен.

Обшитые досками борта были вертикальными. Носовые и кормовые закругления назывались плечами. Носовые плечи были шире кормовых на 15—20 см. Чтобы борта не распирало грузами, их сцепляли между собой оздами – деревянными брусьями. Для герметичности барку конопатили и смолили.

Внутри был сплошной трюм для груза. При загрузке центр тяжести смещался к носу. Это помогало барке держать нужный курс, придавало устойчивость на струе и облегчало управление. Сверху стелилась палуба. Руля на барках не было. Вместо него на корме и носу устанавливались потеси (поносные весла). Они представляли собой огромные весла из цельных бревен. На конце, опускаемом в воду, устанавливалась лопасть. Другой конец вырезали в форме рукояти. Барка плыла по течению (туда, куда смотрел нос), а потесями лишь направляли барку ближе к тому или иному берегу, отводя от скал и мелей.

Главным человеком на барке был сплавщик (или лоцман, как его еще называли). Фактически это капитан судна, хорошо знавший фарватер и особенности реки. От него зависело, дойдет ли барка в целости и сохранности. Сплавщику подчинялась вся команда барки, кроме водолива. Сплавщик был обязан принимать всевозможные меры к спасению барки в случае аварии, а при невозможности спасти судно покидал его последним.

Другой ответственный человек – водолив (или боцман) – отвечал за исправность барки, отсутствие течей, а также следил за грузом. Если барка разбивалась или основательно садилась на мель, то все расходились, а водолив оставался сторожить груз. На эту должность брали самых надежных и ответственных людей.

С каждым заводским караваном шла барка-казенка. На ней плыл караванный распорядитель, который был главным. Он же отвечал за финансы, рассчитывался за работу. От других барок казенка отличалась наличием каюты. Управлять казенкой было большой честью, попасть туда было непросто. Сплавщику надо было хорошо себя зарекомендовать. Также на казенках плыли косные, разъезжавшие во время сплава от барки к барке на лодках с приказаниями караванного. Косных выбирали среди лучших бурлаков.

Большинство принимавших участие в сплаве рабочих (их еще называли бурлаками) приходили из Вятской губернии.

Отправка каравана была торжественным моментом для всех местных жителей. На берег реки подтягивались все: и стар и млад. Перед отплытием священник совершал молебен и окроплял барки святой водой. Сигналом к отправке каравана служил выстрел из пушки.

Сплавом железных караванов заканчивался годовой цикл уральских заводов. Предприятия плавили металл и изготавливали продукцию, а весной загружали на барки и отправляли на продажу в европейскую часть России. Затем цикл повторялся.

Барки на реке Ай. Фотореконструкция А. В. Козлова

О людях, участвовавших в сплавах барок на Южном Урале, писал уже упомянутый выше Павел Небольсин в «Вестнике Императорского русского географического общества» (1852 г., том 4, выпуск 2). Приведу цитату из его труда.

«В Оренбургской губернии для сплава груза с горных заводов по Аю, Симу и Юрюзани бурлаки нанимаются заранее. В бурлаки здесь ходят вятские крестьяне, и преимущественно это все обитатели Нолинского уезда… К весне [бурлаки] собираются на стан, или сборное место, которым с давних времен почитается село Лудяное. Сюда приезжает заводской наниматель, именно то лицо, которое в минувшую навигацию сопровождало караван в качестве караванного смотрителя. Станом называется в селении Лудяном изба, занимаемая нанимателем, и примыкающий к ней обширный двор, могущий вместить в себе до полутора тысяч человек народа. Двор этот, в день ряды, с утра наполняется густыми толпами бурлаков, и угощение их вином лежит на непременной обязанности нанимателя, получающего на этот предмет особую сумму, которая впоследствии с бурлаков и вычитается.

Собравшийся во дворе народ шумит, толкуя и рассчитывая, сколь велик запрос надо им сделать… Наконец, выборные, старшие, или набольшие – люди, которые умели приобрести вес в бурлацком обществе и время от времени смели занять почетные почты лоцманов, унимают товарищей, входят в избу к нанимателю и объявляют ему, что ″ребята думали и порешили на том-то″. Наниматель, очень хорошо зная, что тесные обстоятельства не позволят бурлакам совершенно уклониться от работы, отказывает старшим наотрез в запрашиваемой цене и выталкивает их из избы.

На дворе снова начинаются шумные споры и, после двух-трех посольств к нанимателю, когда бурлаки увидят, что им нечего делать, кончают тем, что соглашаются на все, лишь бы всему быть по-старому, а не плоше. Обряд ряды повершается выдачей винной порции. Бурлаки, став в шеренги, подходят к ушату с водкой, получают от разливщика по стакану вина и выпроваживаются со станового двора.

Выхлопотав себе глаза, то есть увольнительные виды, получив задатки и ухитрившись придумать им полезное употребление, бурлаки собираются в путь, на заводы. Путь этот предпринимается в конце февраля. Насмешливый русский народец, сближая серый костюм бурлаков и их перекочевку к весне на другое место целыми вереницами с известными отлетными птицами, честит наших бедняков ненавистным для них прозвищем казарок.

Сборный пункт бурлаков – село Кирчаны. Собравшись все вместе, они служат в церкви напутственный молебен, в последний раз посещают питейный дом и, распростившись с родными, пускаются в дорогу. Дорог этих две: одна идет на Осу и на Красноуфимск: по ней ходят только зажиточные бурлаки; другая, южнее первой, – на Сарапул: по ней следует большинство. Сам Сарапул бурлаки обходят, постоянно направляясь по проселочным дорогам и рассчитывая на гостеприимство крестьян, в этом месте менее приученных к роскоши и более хлебосольных к страннику…

В селе Лобани они строят себе салазки и приготовляют из них род кошевы известного экипажа, которого весь кузов состоит из рогож, натянутых на укрепленные в салазках жерди. Вместо оглобель, у этого экипажа – дышло, а в устроенное на салазках помещение артель складывает все свое имущество, сберегаемое в котомках; седоков туда не сажают. К салазкам подвязывают веревку, и рабочие тащат на ней сани: эти бурлаки называются вымочниками. Один из артели находится постоянно у дышла. Обязанность его удерживать опрокидывание саней на раскатихе и шиблях; этого рабочего называют коренным. Другой бурлак идет сзади салазок и оттуда наблюдает, чтобы сани не опрокинулись. Этого дозорщика называют костылевым. Обязанности коренного тяжелее, чем у костылевого, поэтому они и чередуются между собою посуточно. У лямочников тяжелее всех приходится тому, который занимает место у самых саней, поэтому для соблюдения справедливости лямочники тоже ведут между собою строгую очередь.

Таким образом, случится ли бурлакам тащить сани или тянуть лямку на судне, пробираются ли они по едва проторенной снежной тропинке, везде они идут не иначе, как гусем – иначе невозможно идти. И они так к этой манере следования привыкают, что потом, когда им доведется проходить широкой улицей, они и тогда пойдут в ряд и сомкнутой массой. Мне неоднократно случалось убеждаться в этом на опыте: если я встречал партию рабочих, следовавших длинной линией один за другим, я наперед уже знал, что это бурлаки, и действительно не ошибался – мнение мое подтверждалось расспросами.

На выезде из Лобани, миновав крайнюю избу селения, поезд останавливается, мужички снимают шапки, преклоняют головы, и после нескольких мгновений глубокого молчания костылевый кричит артели:

– Здорово, братцы, здорово!

Здорово спали-ночевали!

Здорово в путь дорожку стали!

Бог нам помощник —

Ребята, пошел!

Бурлаки крестятся, прикасаются правой рукой до земли и, отдав поклон селению, надевают шапки, захлестывают лямки и обрекают себя трезвости, терпению и тяжкому труду. Долго теперь не видать им зелена вина.

Эта поговорка читается костылевым решительно каждое утро и называется с местечка. В противоположность ей есть другая приговорка – на местечко. Ее говорят каждый вечер, когда артель, пропутешествовав верст тридцать-сорок, замается и почувствует необходимость остановиться на ночлег. Тут костылевый, проговорив товарищам:

– Здорово, братцы, здорово!

Здорово, други, поработали —

Здорово на ночлег стали!

Бежит вперед и приискивает теплую избу: за это платится по грошу и по пятаку меди с рыла, за так называемое тепловое.

Суда, на которых сплавляются изделия горных заводов Оренбургской губернии, суть барки с досчатою крышею. Гребень ската этой крыши называется конем. Когда судно сплывает вниз, бурлаки рассыпаются по всей крыше, но когда дневные работы кончаются, и судно станет на стоянку, лоцман, обращаясь к бурлакам, говорит им постоянно одну и ту же фразу:

– Здорово, братцы, здорово!

Здорово, други, поработали!

Простите меня, грешного,

В чем я против вас провинился!

Затем он снимает шапку, отвешивает низкие поклоны на все четыре стороны и, получив обоюдный привет, снова командует:

– С коня долой!

Ребята, садись

Да Богу молись!

И затем никто уж, вплоть до другого утра, не вправе на коне появиться.

Река Ай в весеннее полноводье чрезвычайно быстра, а летом мелка так, что никак и ожидать нельзя, чтобы по ней могли плавать большие барки. В половине июля (1850 г.), когда я был в Златоусте, Ай походил больше на ничтожный ручеек, а вовсе не на сплавную реку. Но весной она быстро наполняется водой, бурлаки спешат покончить погрузку, и не проходит недели, как судоходство уже вовсе прекращается, и караваны далеко уже успевают уплыть от Златоуста. При Златоусте вода сдерживается плотиною, разлив в ней, при 8 аршинах глубины, представляет обширное озеро, упирающееся в горные подножия».

Как и на Чусовой, на Ае были свои камни-бойцы. Порой барки налетали на прибрежные скалы и разбивались. Например, известно, что в одном только 1874 году «в Златоустовском уезде, по неискусному управлению лоцманов разбилось две барки, убытку понесено на 1650 руб.». Самыми опасными бойцами считались Аргус и Разбойник. Также опасность представляли подводные камни и мели. Для съемки обмелевших судов порой приходилось снова открывать плотину либо разгружать металл на небольшие полубарки.

П. П. Семенов в «Географическо-статистическом словаре Российской империи» отмечал:

«Ай судоходен только в высокую воду… От Златоустовского завода река расширяется, но все еще быстра и плавание по ней опасно от частой встречи вдающихся в реку каменных утесов и подводных скал, а ниже деревни Лаклея – от отмелей».

Для облегчения судоходства проводились работы по расчистке фарватера, а около Разбойника построили сооружение, отводящее от скалы струю воды. Позже (во второй половине XIX века) на барках стали использоваться лоты, которые представляли собой 50-килограммовые чугунные болванки с шипами. Их опускали с барки, снижая скорость движения, что облегчало управление. Почитать подробнее о сплавах железных караванов, о бурлаках и их поверьях можно в моей книге «Река Чусовая». Хоть это и другая река, но суть примерно та же.

После пуска в 1890 году Самаро-Златоустовской железной дороги металл с заводов стали отправлять железнодорожным транспортом. После этого железные караваны реки Ай ушли в прошлое.

Железнодорожный мост через реку Ай. Фото конца XIX века

Действовали пристани на Ае и ниже описанного в данной книге участка (Исмаиловская и Метелинская). С них отправляли хлеб и прочую сельскохозяйственную продукцию. Таким образом, по Аю шли не только железные, но и хлебные караваны. Интересно, что на хлебных караванах реки Ай чугунные лоты стали использоваться раньше, чем на реке Чусовой.

Река Ай играла заметную роль в снабжении сельскохозяйственной продукцией. Например, в 1870 году с Метелинской пристани было отправлено 54 000 пудов (880 200 кг) сельхозпродукции. Как установил историк М. И. Роднов, эта пристань напротив села Метели до 1864 года принадлежала торговцу Кропачеву, затем была передана Торгово-промышленному товариществу братьев Груздевых и Ко. Земля арендовалась у башкир-вотчинников деревни Абдуллино, а постройки на пристани принадлежали товариществу А. Кузнецова и Ко.

В навигацию 1895 года в Рыбинск с реки Ай доставили 321 132 пудов (5 234 т) сельскохозяйственной продукции, среди которых 162 390 пудов овса, 98 381 ржи, 16 620 пшеницы, 6 318 ржаной муки, 21 678 гречневой крупы, 15 745 льняных семян. Ежегодно с пристани отправлялось от 2 до 5 барок. Таким образом, хлебные караваны (в отличие от железных) продолжили ходить по Аю и после пуска Самаро-Златоустовской железной дороги. Это объясняется тем, что она прошла в стороне, тяготея к заводам.

Туризм на реке Ай

В советское время река Ай не пользовалась такой большой популярностью среди туристов-водников, как, например, реки Чусовая или Белая. В отличие от них, по Аю не проходили всесоюзные водные маршруты. В наши дни популярность реки Ай значительно возросла. Интерес туристов к ней велик – сюда приезжают как на сплавы, так и просто отдохнуть и посетить удивительные айские достопримечательности. Способствует этому и большое количество автомобильных подъездов к реке. На реке Ай расположено множество красивых утесов, пещер и других интересных мест. Во время сплава за каждым поворотом появляются все новые и новые величественные скалы, во многих из которых темнеют загадочные пещеры. Местными красотами не устаешь восхищаться!

Маршрут туристических сплавов по реке Ай охватывает участок от города Куса до села Лаклы. Его протяженность 126 км. Сплав по всему маршруту займет примерно неделю. Хотя большинство туристов ограничивается сплавом от Межевого (Новой Пристани) до Лаклов. Длина этого участка невелика – около 40 км. Расстояние проходится как раз за два выходных дня. Этот участок реки самый красивый и интересный. Здесь сконцентрировано большинство достопримечательностей. Но и верхняя часть маршрута (от Кусы) достойна внимания.

На реке Ай

На реке Ай нет бурных порогов, неожиданно преграждающих путь деревьев, прижимов и прочих опасностей. Сплав по ней отлично подходит для начинающих туристов, семейных сплавов и просто спокойного отдыха без выбросов адреналина.

От Кусы до Лаклов река пригодна для сплавов на протяжении всего сезона. Но в жаркое, засушливое лето при малом количестве воды местами придется проводить плавсредство по мелям, а также кое-где могут представлять затруднение водоросли, но все это преодолимо.

Течение реки медленное. Многочисленные тихие плесы чередуются с короткими перекатами. При сплаве по Аю будьте готовы поработать веслами, за что будете вознаграждены незабываемыми местными красотами. Средняя скорость передвижения составляет 3—3,5 км в час. Немного получше с течением становится на участке реки от Межевого до Лаклов. Там скорость передвижения местами достигает 4—5 км в час. Глубина реки невелика, в среднем в пределах 1—1,5 м. Лишь иногда встречаются глубокие омуты.

Должен предупредить, что от Кусы до Межевого по берегам встречается мало туристических стоянок. Туристов-сплавщиков тут бывает не много, поэтому найти место для ночевки на этом участке бывает сложновато. Большинство стоянок расположено около подходящих к реке грунтовых дорог. Зато после Межевого места туристических стоянок по берегам идут чуть ли не друг за другом.

Участок реки Ай от устья реки Бейда до деревни Сикияз-Тамак в 1987 году был объявлен гидрологическим памятником природы Челябинской области. Это самый протяженный памятник природы данного региона (длиной 83 км), он расположен на территории Кусинского и Саткинского районов. Как говорится в постановлении правительства, «памятник природы создан с целью сохранения в естественном состоянии долинного природного комплекса реки, отличающегося высоким уровнем биоразнообразия и включающего уникальные геолого-геоморфологические объекты».

Закончить вводную главу хочется цитатой из путеводителя «Башкирия» (1971):

«Места здесь такой красоты, что не раз воскликнешь с восхищением: ″ай да Ай!″ Незабываемые картины природы сменяют одна другую. Река оказывается стиснутой скалистыми берегами. Высокие известняковые глыбы отвесно уходят в воду. По камням карабкаются сосны с янтарными стволами, свешиваются белые ветви плакучих берез…».

Давайте же отправимся в путешествие по прекрасной реке Ай! Но при этом не забывайте самое главное: берегите природу!