Читать книгу: «Схемы больше не работают. Практическое руководство по снижению налоговых рисков. 2-е издание», страница 4

Итак, инспекторы убедительно доказали, что контрагент – подставная компания («табуретка» на сленге налогоплательщиков), и что налогоплательщик об этом знал или должен был знать. Что дальше? Два пути:

– Он раскрывает в ходе проверки реальных исполнителей по сделке и дает инспекторам документы, из которых видно, кто на самом деле поставлял товар (делал работу или оказывал услугу), когда и по какой стоимости. Инспекторы в рамках проверки эти документы изучают, и если все подтверждаются, принимают расходы и вычеты исходя из тех сумм, которые налогоплательщик на самом деле потратил на покупку, а не тех, которые фигурировали в документах с подставными компаниями (п. 10 Письма ФНС России от 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@).

– Он не раскрывает реальных исполнителей по сделке и не дает инспекторам соответствующие документы. Тогда никаких расходов в целях налога на прибыль и вычетов по НДС ждать не стоит. Инспекторы по «техническим» компаниям снимут все суммы полностью, как они и делали раньше, без какой-либо налоговой реконструкции (п. 11 Письма ФНС России от 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@).

Деловая цель сделки

Напомню, чтобы сделку учли в целях налогообложения, у нее должна быть деловая, экономическая цель. То есть сделка приоритетно должна быть обоснована с точки зрения ведения бизнеса и только потом – с точки зрения налоговых выгод.

Если сделка для бизнеса не имеет никакого практического смысла, но как по волшебству дает какие-то налоговые выгоды, то учесть ее для целей налогообложения без проблем в будущем вряд ли получится. Иными словами, основной целью сделки не должно быть уменьшение налоговой обязанности или получение налоговой выгоды (пп. 1 п. 2 ст. 54.1 НК РФ).

При оценке критерия деловой цели инспекторы задают простой вопрос: стал бы налогоплательщик совершать эту операцию, если бы она вообще не давала никаких налоговых выгод (п. 25 Письма ФНС России от 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@)?

Например, если вы занимаетесь производством какой-то продукции, то в любом случае должны закупать сырье, материалы, оборудование, а также, возможно, сопутствующие производственной деятельности услуги специфического характера. Эти сделки необходимы для существования вашего бизнеса, и их деловая цель очевидна. Даже если учесть расходы в налоге на прибыль и принять вычеты по НДС по этим операциям будет нельзя.

Но если, к примеру, организация присоединяет к себе в результате реорганизации убыточную компанию, у которой нет никаких полезных активов (например, клиентской базы или технологий), это вызывает подозрения. Зачем это сделано? Какая экономическая польза от такого присоединения? Вроде бы никакой, да только вот убытки присоединенной компании она сможет учесть при расчете своего налога на прибыль – примет чужой убыток, как родной, чтобы уменьшить налоговую базу. В этом случае очевидно, что на первый план выступает именно налоговый мотив сделки, а не деловой.

Другой яркий пример налогового мотива в сделках – это дробление бизнеса с участием лиц, которые применяют специальные налоговые режимы. Если отбросить те преимущества, которые налогоплательщик получает от разделения бизнеса, то стал бы он его делить на несколько лиц?

В каких-то случаях это действительно может быть оправдано с точки зрения оптимизации бизнес-процессов. Допустим, вы продаете один и тот же товар, но одна ваша фирма занимается оптом, другая розницей, а третья – доставкой товаров до покупателей.

При обнаружении схемы ведения бизнеса с участием группы лиц налоговые органы проверят, ведете ли вы и другие лица, входящие в группу, свою деятельность самостоятельно, на свой страх и риск с использованием собственных достаточных трудовых, производственных и иных ресурсов, а также с самостоятельным принятием управленческих решений. Либо же, напротив, от имени нескольких формально самостоятельных организаций или ИП по факту ведется единая деятельность, которую координируют одни и те же лица, с использованием общих материально-технических и трудовых ресурсов (п. 27 Письма ФНС России от 10.03.2021 № БВ-4-7/3060@).

О том, что за дроблением бизнеса стоит исключительно налоговый мотив, будут говорить следующие обстоятельства:

– деятельность ведется через подконтрольных лиц, которые применяют специальные налоговые режимы. При этом они не осуществляют деятельность в своих интересах, не выполняют реальных функций и не принимают на себя статус участников операций с оформлением документов от своего имени в интересах вашей компании;

– подконтрольные лица группы ведут хозяйственную деятельность с использованием одних и тех же работников, зачастую располагаются по одному и тому же адресу. У всех фирм и ИП бухгалтерский и налоговый учет ведут одни и те же работники, одни и те же транспортные средства перемещаются между одними и теми же складскими помещениями. В интернете «висит» единый сайт, используется единый товарный знак, более того, компании и ИП, входящие в группу, оплачивают друг за друга расходы;

– осуществляются хотя и разные, но неразрывно связанные между собой направления деятельности, составляющие единый производственный процесс, направленный на получение общего результата.

Дело ООО «Мега Групп» (№ А50П-565/2022)

В ходе выездной проверки налоговая инспекция установила, что организация оказывала услуги по перевозке пассажиров и применяла еще действующую в то время систему ЕНВД. Чтобы сохранить свое право на специальный режим, компания использовала схему дробления бизнеса с участием подконтрольных взаимозависимых юридических лиц, которые также применяли спецрежимы (ЕНВД и УСН).

Инспекторы установили, что все входящие в группу компании:

– действовали под одним логотипом (у нескольких компаний даже было схожее с основной организацией название «Мега-Групп», отличавшееся только написанием через дефис, а не через пробел);

– имели один и тот же вид деятельности;

– вели деятельность по одному и тому же адресу;

– у всех был один и тот же управленческий персонал, одни и те же лица осуществляли контроль над движением денег по счетам;

– имели счета в одном и том же банке. Причем из представленных банком документов следовало, что организация позиционирует себя как единую группу компаний;

– для связи давали один и тот же номер телефона, который был оформлен на проверяемого налогоплательщика, а также использовали одни и те же адреса электронной почты, IP-адрес для взаимодействия с банком и представления налоговой отчетности;

– хранили все бухгалтерские документы в одном помещении;

– вели бухгалтерский и кадровый учет в одном и том же помещении, одними и теми же людьми, с использованием единой базы данных «1-С Бухгалтерия»;

– периодически оплачивали расходы друг за друга;

– постоянно перераспределяли между собой одни и те же транспортные средства, которые использовали для перевозки пассажиров;

– имели минимальную налоговую нагрузку;

– техническая база, стоянка, ремонтная зона, автозаправочная станция, диспетчерская, отдел кадров и даже руководство были едиными для всех.

К тому же во время проверки у сотрудников группы компаний случилась «классическая амнезия»: они искренне полагали, что работают в единой организации и даже не подозревали о трудоустройстве в разных юридических лицах. При выполнении своих должностных обязанностей они не разделяли ни транспорт, ни коллег. Рабочий процесс был построен как единый.

Вот тот самый случай, когда сила не в единстве, а в правде, какой бы горькой она в итоге ни была. Все указанные выше обстоятельства помогли налоговикам доказать в суде схему по дроблению бизнеса, которая обернулась доначислениями более чем в 60 млн рублей.

1.8. Планы Правительства в сфере налогообложения

В заключение этой главы поговорим о том, какие еще направления налоговой политики собирается реформировать наше государство.

Ежегодно Минфин России публикует на своем сайте «Основные направления бюджетной, налоговой и таможенно-тарифной политики». На 2024 год и на плановый период 2025 и 2026 годов такой документ уже опубликован и доступен для изучения[4]. Отмечу, что многое из того, что Минфин России планирует в основных направлениях, в последующем претворяется в жизнь, поэтому анализировать этот документ полезно и интересно.

Основные задачи, которые ставит Минфин России перед налоговой системой на ближайшее время – это повышение ее стимулирующей функции, облегчение административной нагрузки на налогоплательщиков и повышение собираемости налогов.

Вот что, в частности, планируется предпринять.

– Расширить круг потенциальных участников налогового мониторинга путем снижения пороговых требований к ним. В частности, критерий суммы уплачиваемых налогов планируется снизить до 80 млн рублей, а критерии суммы полученных доходов и стоимости активов до 800 млн рублей. Действительно, в плане администрирования налоговый мониторинг выглядит гораздо проще традиционной схемы взаимодействия с налоговым органом через представление отчетности, а также камеральные и выездные проверки. Если налогоплательщик не планирует вести бизнес «в темную» и что-то прятать от государства, то ему нечего бояться, и налоговый мониторинг только упростит ему жизнь.

– Единую упрощенную декларацию (ЕУД) планируется подавать только раз в год, а если нет движения денег и объектов налогообложения, то вообще не подавать. Сейчас такую декларацию нужно сдавать раз в квартал, и это делает ее менее востребованной. С одной стороны, при временной приостановке деятельности подать одну декларацию вместо нескольких по разным налогам было бы удобно. Но с другой, проще, например, раз в год сдать нулевую декларацию по УСН, чем сдавать ЕУД каждый квартал. Для тех организаций и ИП, которые находятся в затруднительном положении, лишняя сдача отчетности – это дополнительные траты. Поэтому такие меры избавят от ненужной административной нагрузки и помогут сэкономить средства.

– Развивать механизмы инвестиционных налоговых вычетов, а также льготных режимов налогообложения.

– Установить особые условия налогообложения для налогоплательщиков, которые утратили право на применение специальных налоговых режимов, так как превысили предельные размеры дохода и/или численности работников. Это позволит сделать более мягким переход на общий режим.

– По НДФЛ планируют дать возможность уменьшить доходы от продажи жилых помещений и транспорта на расходы по его приобретению в случае, когда это имущество и транспорт использовалось в предпринимательской деятельности, но продажа была уже в период прекращения деятельности ИП.

– Расширить круг налогоплательщиков, которым можно применять АУСН (разрешить применять ее посредникам).

– Разрешить ИП на ПСН подавать заявление на уточнение патента в связи с изменением количества физических показателей. Сейчас ИП в таких ситуациях приходится получать новый патент.

– Не привлекать к ответственности налогоплательщиков, применяющих НПД, если они сами нашли и устранили нарушения при передаче сведений о произведенных расчетах.

– В число дополнительных мероприятий налогового контроля планируется включить выемку документов. Сейчас в число таких мероприятий входят истребование документов, допрос свидетеля и экспертиза. Однако если речь идет об экспертизе документов, то без выемки оригиналов ее провести практически невозможно. Этот пробел будет устранен.

– По НДС среди прочего планируется возложить обязанность исчислять и уплачивать НДС при ввозе товаров из ЕАЭС на компании-посредники.

– По налогу на прибыль планируют освободить от налога или установить пониженную ставку по определенным доходам, выплачиваемым иностранным организациям, если ранее по этим доходам не платили налог (применяли пониженную ставку) по соглашениям об избежании двойного налогообложения (СИДН). Напомню, что с рядом недружественных стран действие таких соглашений приостановлено, и чтобы не снижать деловой оборот с иностранными организациями, предусмотрели такой механизм.

– По страховым взносам ИП (адвокатов, нотариусов, частнопрактикующих лиц), которые платят НДФЛ, планируется уточнение расчета дохода для калькуляции 1% взносов на ОПС.

– К доначисленным налогам при проверках трансфертного ценообразования планируется введение внесудебного порядка взыскания.

2. КАК РАБОТАЕТ НАЛОГОВАЯ СЛУЖБА

2.1. Что важно знать о работе ФНС

Все мы знаем, что есть налоговая служба, которая следит за тем, как мы платим налоги, изучает нашу отчетность. И пока все идет хорошо, мы не задумываемся о том, как она это делает, какие инструменты использует, насколько дельно у ее специалистов все получается, и что она планирует делать в будущем.

Да, мы постоянно слышим о том, что кого-то проверили, что-то доначислили, взыскали или нет. Но какая нам разница, правда? В нашей стране миллионы налогоплательщиков, и вряд ли налоговая доберется прям до каждого.

Но когда мы реально сталкиваемся с налоговой проверкой, появляется масса вопросов. Почему именно меня проверяют? Сколько мне насчитают налогов, пеней и штрафов? Может быть, мне все-таки повезет, и проверка ничего не найдет? Смогу ли я отыграться в суде? Что будет с моим бизнесом после проверки?

После проверки многие с сожалением говорят: «Эх! Да если бы я знал все это раньше, то что-нибудь придумал: не попался бы на проверку, ну или хотя бы меньшими потерями обошелся, например, не стал бы спорить там, где не надо».

Так в чем же проблема? Да просто рак на горе вовремя не свистнул!

Чтобы не оказаться наедине с сожалениями после налоговой проверки, стоит всего лишь периодически посматривать на показатели работы налоговой службы и делать для себя полезные выводы. Открою тайну: ФНС России не просто так публикует все данные о работе на своем официальном сайте. На самом деле – это очень хороший инструмент для вашего налогового планирования.

Вы можете узнать:

– сколько выездных и камеральных проверок проводят в год налоговики;

– какой объем налогов и штрафов начисляют за одну проверку;

– какое количество решений налоговой обжалуется в суде, и каков процент выигрышей;

– какие нарушения находят чаще всего;

– какие способы оптимизации налогов считаются незаконными;

– как часто фирмы становятся банкротами и закрываются после проверки;

– количество проверок, которые приводят к реальным уголовным делам;

– и многое другое.

Изучение этих показателей позволяет сразу представить: где находится ваш бизнес, насколько он рискует попасть под проверку, и чем все может закончиться. Давайте познакомимся с некоторыми показателями работы налоговой службы и попробуем их проанализировать.

2.2. Сколько проверок проводит ФНС и сколько налогов доначисляет

Эта информация позволит узнать:

– какой процент налогоплательщиков из общего количества попадает под проверку, и правда ли, что налоговая «кошмарит бизнес»;

– какие суммы в среднем доначисляют на одну проверку, и насколько разрушительным для вашего бизнеса может оказаться такой процесс;

– динамику показателей по годам, позволяющую понять, чего стоит ожидать в ближайшее время.

Итак, начнем с камеральных проверок. Это проверки деклараций, поданных в налоговые органы по месту учета. Их проверяют внутри инспекции, в гости к вам специалисты не приходят.

Камеральная проверка охватывает 100% деклараций, то есть обязательно проверят каждую. Но это не значит, что все 100% – это детальные, глубокие проверки. Сначала проверкой занимается робот – компьютерная программа. Если обнаружены какие-то нестыковки, а также заявлены льготы, убытки, возмещение налога из бюджета, то налогоплательщика уже будет проверять инспектор.

Отмечу, что проверка деклараций – рутинный и максимально стандартизированный процесс, поэтому большинство деклараций проверяется на основании алгоритмов исключительно искусственным интеллектом (автоматизированным способом или роботом) без задействования настоящих человеческих ресурсов.

Давайте посмотрим, какое количество камеральных проверок проводит налоговая и сколько налогов начисляет по их результатам (Рисунок 1.

Рис.1. Динамика показателей и результатов камеральных проверок

Камеральных проверок проводится очень много. Но, в отличие от прошлых периодов, за последние пять лет наметилась устойчивая тенденция к их снижению. Думаю, тут влияют сразу несколько факторов:

1) «ковидные» и «постковидные» годы, когда в принципе бизнес «сжимался», и количество налогоплательщиков уменьшалось;

2) планомерное введение и расширение налогового мониторинга, при котором, по общему правилу, камеральные проверки не проводятся;

3) упразднение налоговой отчетности по транспортному и земельному налогу, а также сокращение случаев подачи отчетности по налогу на имущество организаций;

4) широкое распространение налоговых режимов, при которых сдача налоговой отчетности не предусмотрена: ПСН, НПД, АУСН.

Но, посмотрите, как выросла эффективность камеральных проверок! Доначислять стали больше, в разы больше. Размер доначислений по камеральным проверкам за 2022 год (более 94 млрд рублей) в 2,5 раза больше аналогичного показателя 2019 года (37,7 млрд рублей). А средний размер доначислений на одну проверку, выявившую нарушения, за 9 месяцев 2023 года бьет все рекорды – 41,38 тыс. рублей.

Камеральные проверки плавно становятся основным инструментом налогового контроля, оставляя на долю выездных проверок только самые сложные нарушения, требующие глубоко анализа и тщательного сбора доказательной базы.

Полагаю, немалая заслуга в таком успехе принадлежит технической составляющей налоговой службы. Система АСК НДС-2 сверяет абсолютно все декларации контрагентов по НДС и моментально находит места, где оборвалась цепь перехода НДС от производителя к конечному покупателю. Соответственно, инспектор не тратит свое время на тех налогоплательщиков, у которых все в порядке, а может сконцентрировать усилия именно на тех, на ком обрываются цепочки НДС.

Вообще из всех госорганов ФНС России является передовиком в освоении информационных технологий и внедрении искусственного интеллекта при работе с большими объемами данных[5]. Такие методы позволяют не беспокоить контролем законопослушных налогоплательщиков и сконцентрировать свое внимание на тех, кто пытается уйти от налогов.

Но бояться камеральных проверок не стоит: это обычная рутинная работа налоговой службы. То, что вашу отчетность проверяют в рамках камерального контроля, не означает, что у вас обязательно найдут какие-то нарушения. В среднем выявляют нарушения не более чем в 5% поданных деклараций и расчетов.

На одну проверку, которая выявила нарушения, приходится в среднем сумма доначислений в размере от 17 до 42 тыс. рублей. Статистика показывает, что за последние годы этот показатель растет, что говорит об эффективности работы налоговой службы.

Но есть, конечно, исключения, например, камеральные проверки по НДС, особенно, если заявлено возмещение налога. Такие декларации проверяют тщательно. Иногда подобная проверка немногим отличается от выездной, и суммы начислений бывают большими. Но это происходит не так часто, иначе статистика бы это показала.

Подведем итог:

– камеральные проверки охватывают 100% деклараций;

– на одну проверку, которая выявила нарушения, приходится не более 42 тыс. рублей начислений – сумма для бизнеса не фатальная, но она постоянно растет;

– количество проверок снижается, но доначисления по ним растут. Учитывая расширение налогового мониторинга, а также распространение налоговых режимов, при которых отчетность не представляется или представляется в минимальном объеме, показатель количества проверок будет снижаться и дальше, а доначисления будут расти за счет внедрения передовых программно-технических средств ФНС России.

По выездным проверкам картина несколько иная. Выездная проверка – это проверка с визитом специалистов в организацию. Проверяется уже не конкретная декларация, а трехлетний период работы компании.

Выездная проверка проходит обычно по всем налогам с тщательным изучением первичных документов, данных о движении денег по счетам. Специалисты могут осуществлять выемку документов, проводить экспертизы, допросы свидетелей, осмотры помещений. Выездная проверка – это сложное, дорогостоящее и серьезное мероприятие, поэтому эффект для государственного бюджета от нее всегда выше.

Выездных проверок по сравнению с камеральными проводят очень мало – они охватывают не более 1% от всех налогоплательщиков за год, но начисляют по ним очень большие суммы – в среднем доходит почти до 70 млн рублей на одну проверку (Рисунок 2).

Рис.2. Динамика показателей и результатов выездных проверок

Подчеркну, что это средний показатель, то есть кому-то начисляют и больше. Не всякий бизнес в состоянии одномоментно заплатить такие суммы. В этом и коварство схем уклонения от налогообложения. «Прибыль», если можно так выразиться, от применения схемы приходит к налогоплательщику постепенно, в течение нескольких лет, от периода к периоду, а вот доначисление налогов, штрафы и пени сваливаются на голову налогоплательщика разом. К моменту проверки, как правило, выведенные из-под налогообложения денежные средства уже потрачены, и отдать долг государству нечем. В итоге – бизнес под ударом, да и личная свобода руководителя компании или ИП тоже.

Страшная ситуация, не правда ли?

Как и где быстро найти 70 млн рублей, чтобы избежать уголовного преследования?

Стоит ли пара лет роскошной жизни подобного риска?

Надо еще заметить, что схема уклонения – вещь не бесплатная, ее обслуживание тоже требует затрат. И чем сложнее схема, тем больше затрат. В итоге налогоплательщик «живыми» деньгами получает гораздо меньше, чем скрыл от государства, а в случае проверки отдать придется всю сумму, да еще с пенями и штрафами. Штраф, между прочим, будет в размере 40% от неуплаченной суммы налога. Вместе с пенями окончательный размер долга может удвоиться. Впору вспомнить народную мудрость о том, что скупой платит дважды.

Поэтому, узнав о том, что в отношении вас инициирована выездная проверка, рассчитывать на то, что все обойдется, не стоит. И все потому, что в отличие от камеральных проверок, которые «смотрят» всех подряд, отбор кандидатов для выездных идет целенаправленно. Выбирают только тех налогоплательщиков, у которых вероятность найти нарушения самая высокая, и для этого используют предпроверочный анализ.

Еще одна особенность выездных проверок – с каждым годом их постепенно становиться меньше. Сейчас темп снижения проверок замедлился. Резкий спад проверок в 2020 году не принимаем во внимание, там действовал «ковидный» мораторий, за который налоговики «отыгрались» в 2021 и 2022 году. Полагаю, в дальнейшем количество выездных проверок останется примерно на том же уровне. Не могут же они снижаться до нуля. Но сумма доначислений как росла, так и будет расти.

Залогом проведения качественной выездной налоговой проверки является не менее качественный предпроверочный анализ. Если 15 лет назад в план проверок попадали все подряд – и добросовестные налогоплательщики, и не очень, то сейчас налоговая служба берет в работу только стопроцентных нарушителей, которым точно можно доначислить налоги.

Как они этого добились? Поэтапно! Как говорится, «с чувством, с толком, с расстановкой»:

– существенно доработано налоговое законодательство;

– разработана Концепция планирования выездных проверок с 12 критериями риска совершения налоговых нарушений;

– внедрено специально разработанное ПО: программы сами анализируют показатели отчетности конкретных контрагентов и распределяют всех налогоплательщиков по группам риска;

– налажен мгновенный обмен данными с банками, таможенными и другими государственными органами.

Все это дало невероятный результат – выездных проверок без обнаружения нарушений стало намного меньше, а доначисления на одну проверку выросли в разы.

Итог:

– выездные проверки проводят менее чем у 1% налогоплательщиков в течение года. И если проверка назначена, значит, инспекторы уже нашли нарушения;

– средний размер доначислений на одну проверку составляет 70 млн рублей. Это более чем серьезная сумма даже для среднего бизнеса;

– число проверок постепенно снижается, но, скорее всего, эта тенденция скоро прекратится.

2.3. Какой объем налогов поступает в бюджет после проверки

Не все компании платят после проверки доначисленные налоги. И это большая проблема для налоговой службы. На проведение выездных проверок уходит много времени и государственных денег. И если налогоплательщик не платит, то это – прямой убыток для бюджета.

ФНС России всячески пытается с этим бороться, но все равно, исходя из статистики, в лучшем случае от доначисленных сумм поступает едва ли половина[6]:

– 2021 г. – 42,32%;

– 2022 г. – 28,25%;

– 9 мес. 2023 г. – 44,35%.

Тем не менее, это гораздо лучше, чем 10-15 лет назад, когда в бюджет поступало только 14% от всех доначислений по выездным проверкам.

К решению проблемы уплаты доначисленных сумм налоговая служба и другие государственные органы подходят комплексно, поэтому в выборку для проведения проверки стараются брать платежеспособных налогоплательщиков.

Раньше в план выездных проверок попадали все, включая «фирмы-однодневки», созданные номинально для обслуживания определенных схем ведения бизнеса и различных оптимизаций. Оснований для проверки предостаточно: обороты по счету огромные, а в декларациях по НДС и налогу на прибыль заявлены копейки. Провести выездную проверку по таким компаниям очень просто. Суммы к доплате – красивые, и вроде бы все хорошо: нарушения нашли, акт составили, судиться точно никто не будет. Но вот незадача – платить некому.

«Однодневка», она на то и «однодневка», что у нее нет никакого имущества, по указанному адресу она не находится, директор – неизвестно кто, и неизвестно где. Какой толк от проверки и миллиардов доначислений? И тогда ФНС поменяла подход. В ведомстве решили искать не сами «однодневки», а тех, кто получил выгоду от работы с ними. У таких налогоплательщиков и имущество есть (как оказалось!), и бизнес им бросать жалко.

Да, доказывать их вину сложнее. Но именно такой подход является справедливым. К проверке фирм, которые созданы формально, как раз таки формально подходить нельзя. Иначе это будут просто цифры на бумаге, а те, кто увел деньги у государства, будут ходить безнаказанными и жить «в шоколаде».

Активно используется институт обеспечительных мер (п. 10 ст. 101 НК РФ).

Есть «по-челябински» суровый способ заставить бизнес заплатить, так как должностное лицо налогового органа может наложить запрет на продажу или иное отчуждение имущества и заблокировать счета. С такими обеспечительными мерами компания, которая реально ведет бизнес, просто не сможет работать. Повезет, если стоимости имущества хватит, чтобы покрыть доначисления по проверке. Тогда счета не заблокируют, и можно как-то жить, отложив решение продать какое-либо имущество на потом. Но если имущества окажется недостаточно, то заморозят недостающую сумму на счете. И вот тогда уже начинаются серьезные проблемы.

В целях взыскания доначисленных сумм применяется механизм взыскания налогов с дочерних, материнских и других зависимых компаний (п. 3 ст. 45 НК РФ).

Эта мера не позволяет оперативно «перекидывать» выручку на зависимые или наоборот основные юридические лица, тем самым разгружая точки прибыли от образовавшейся долговой нагрузки.

Раньше особо предприимчивые бизнесмены после проверки перезаключали договоры на зависимые юридические лица и, перераспределив финансовые потоки, продолжали работать дальше. Такие были законы, и они давали такие возможности.

Стала активнее применяться уголовная ответственность директора за неуплату налогов.

Даже если компания сменит директора, ответственным по налоговым правонарушениям останется то лицо, при котором они были совершены. Для уголовной ответственности достаточно, чтобы размер неуплаченных фирмой налогов за три года превысил 15 млн рублей (ст. 199 УК РФ). А если учесть, что в среднем за одну выездную проверку начисляют по 70 млн, то уголовная ответственность будет грозить практически каждому директору, фирму которого проверили. И единственный способ ее избежать – заплатить начисленные налоги, включая штрафы и пени (п. 7 ч. 1 ст. 24 УПК РФ).

Некоторые блогеры, нашумевшие на всю страну своими схемами с «дробленкой», так и поступили – просто не стали ждать, пока следователи передадут дело в суд, и погасили всю имеющуюся задолженность[7]. Видимо, нанятые ими адвокаты оказались куда грамотнее налоговых консультантов, насоветовавших им такие схемы.

Кроме того, уголовная ответственность предусмотрена еще и за сокрытие имущества, за счет которого налоговая может взыскать доначисленные суммы (ст. 199.2 УК РФ).

Не стоит забывать и о применении института субсидиарной ответственности по налоговым обязательствам должника, ведь это, фактически, еще один способ помешать контролирующим лицам «бросить» фирму после проведения проверки.

По завершении процедуры банкротства компании к субсидиарной ответственности могут привлечь: руководителя, учредителя или иных контролирующих должника лиц, включая бухгалтеров, топ-менеджеров и акционеров. Это произойдет в том случае, если банкротство явилось следствием ненадлежащего исполнения обязанностей руководством и владельцами фирмы, и имущества компании не хватило для погашения требований всех кредиторов. Привлеченному к субсидиарной ответственности лицу придется расплатиться с долгами своими личными средствами.

Известно, что из всех дел о банкротствах юридических лиц, инициированных в 2022 году, 23% приходятся на долю ФНС России[8].

Дело ООО «ГК Азерит» (Определение Первого КСОЮ от 15.06.2023 № 88-15958/2023, 2-4879/2021)

В отношении организации проведена камеральная проверка декларации по НДС. В ходе проверки установлен фиктивный контрагент, по которому организация заявила вычет. Ситуация вполне прозаичная – контрагент не отчитывался, находился в состоянии банкротства, списаний в его адрес организация не проводила, просто заявила вычет от него в книге покупок и, соответственно, в декларации. Инспекторы вычет по нему сняли, но организация не спешила гасить возникшую недоимку. Более того, она фактически прекратила деятельность, в связи с чем, ее исключили из ЕГРЮЛ, а задолженность списали как безнадежную.

Казалось бы, что тут можно сделать? Нарушителем налогового законодательства является организация, а ее больше нет. Бюджет не досчитался чуть более 3 млн рублей.

Однако налоговая служба оставлять дело в таком виде не захотела: обратилась в суд с заявлением о взыскании в порядке субсидиарной ответственности этого долга с директора ООО «ГК Азерит», и суд поддержал заявителя.