Читать книгу: «Племя», страница 7
Следом за собаками в помещение забежали два человека. Один из них – мужчина средних лет, невысокого роста с длинными черными кучерявыми волосами – держал в руках ружье, уже готовясь сделать выстрел, другой – чуть повыше, с узким, умным лицом. Роза сразу узнала в незнакомцах тех, кого они с Шоном видели, пробираясь к школе.
Мужчина плавным движением указал прикладом ружья на дверь, приказывая выйти на улицу. Ни Роза, ни Шон не стали противиться приказу. Это неожиданное появление казалось им спасением.
Выведя незнакомцев на улицу, мужчина окинул их взором, медленно проводя широкими глазами, затем покачал головой с немного недовольным и удивленным видом, но казавшись при этом человеком, которому можно доверять. Или хотелось доверять. Всю свою историю человечество размышляло над вопросом доверия, а сейчас все стало куда серьезнее. От того, согласишься ли ты помочь или примешь помощь сам, зависит вся жизнь. Но ты и сам всегда стоишь перед выбором, один лишь маленький шаг отделяет от большого предательства.
– Вы еще кто такие? – спросил мужчина после глубокого вздоха. Он чем-то походил на охотников, с которыми имелась честь познакомиться в лагере, но что-то выдавало на его лице отшельника, одиночный образ жизни, который, возможно, приходится ему по душе.
Представившись, Шон не стал выкладывать всю историю их нахождения в этих местах, как он поступал в последнее время. Мужчина сделал вид, что поверил в рассказы Родригеса, порой перебрасывая свой взгляд на пустые окна больницы. Словно раскатом грома раздался выстрел. Незнакомец бросился назад в здание, зовя своего друга, который остался там. Шону хотелось узнать, что такое там происходит, но в то же время он не желал совать свой нос в чужие дела. И все же любопытство взяло верх.
В коридоре стояли и о чем-то шептались его новые знакомые. Все помещение было усыпано окровавленными телами, останками, головами, на полу образовались большие озера крови – это все, что осталось от стаи собак. Недалеко от них в неловкой позе застыло убитое тело Драугра, которого поразил выстрел ружья. Горелый запах пороха постепенно затмевается гнилой вонью, противным сырым запахом, точно таким же, какой Шон почувствовал в одном из домов деревни. Кто знает, может быть, те кости были вовсе не человеческими, а лишь останками псов, может быть, Шон в панике с загруженной и жутко уставшей головой ошибся и стал жертвой его воображения. Остается лишь гадать.
Родригес подслушал, о чем шла речь, что обговаривали его новые знакомые:
– Значит, они возвращаются.
– Тогда лучше пойдем, пора уходить.
– А как же этот хрен? Не за ним ли мы охотимся уже какой день?
– Да и черт с ним, сейчас охота объявлена за нами.
Мужчина постарше, стоявший ранее с ними на улице, резко обернулся, обнаружив подслушивающего разговор Шона. Он закатил глаза, вновь показав свое недовольство. То ли ему не нравились лишние хлопоты с незнакомыми ему людьми, которые точно захотят сейчас что-то узнать, расспрашивать обо всем, что тревожит их голову, то ли его раздражало что-то другое, может быть, то странное совпадение, что Орлов, за которым они, похоже, вели охоту, так бурно обсуждал что-то с Шоном. Если с Владимиром у них имеются какие-то личные вопросы, Родригесу не отвертеться от них.
– Ох… Черт, – придерживая лоб обратной стороной ладони, промычал мужчина. – Пошли на улицу, тут уже дышать нечем, – Шон не понял, сказал он это ему или своему другу, но все же послушался его словам.
На лице Розы было необычное для такой ситуации невозмутимое выражение, как будто несколько минут назад ничего не случилось. Она совершенно спокойно стояла возле разрушенного больничного забора из белого кирпича, наблюдала за летящей стаей птиц, обычных, еще не подвергшихся мутациям, словно за реликвией того старого, потерянного нами мира; мечтая, что однажды люди, точно так же, восстановятся, оправятся от всего этого, вернут свой прежний облик, сбросят мерзкую шкуру мутаций. Но сможем ли мы начать беречь прежний мир, если он вернется, научимся ли мы такому простому, казалось бы, очевидному закону? Если нет, то и не стоит ему быть, как и человечеству в целом.
Девушка резко обернулась, как только услышала шаги позади себя. Новые знакомые шли довольно уверенно, нахмурив свои лица, сузив глаза, точно всматриваясь в другой конец улицы. Рядом с ними устало волочился Шон, лицо которого в полной мере выражало всю суть этого жуткого и странного происшествия. Но, на удивление Розы, Родригес не выглядел потерянным. Девушка размышляла о том, что, потеряв главную цель своего путешествия и осознав провал, Шон впадет в полное отчаяние, откажется от любых попыток продолжать путь. Или совершит поступок гораздо хуже, гораздо глупее. Но все обошлось. По крайней мере, пока что. А может Шон еще не до конца осознал все произошедшее, возможно, что мысли о спасении мира от мутаций отошли на второй план, когда на кону стояли их собственные жизни. Каким бы героем ни был человек, он бессилен против собственных инстинктов.
– Значит, – басом начал один из незнакомцев, – я пока что понятия не имею о том, зачем вы заявились в это место и почему вы общаетесь в странных местах со странными людьми. И у вас есть выбор – пойти с нами и рассказать мне все, что я хочу от вас услышать, либо можете остаться здесь, правда вряд ли вы протянете тут больше пары часов.
Сначала Шон воспринял это предложение как банальную угрозу, даже хотел противопоставить незнакомцам тот факт, что они с Розой вполне успешно выживали в одиночку все это время. Но перед глазами, как предостережение от глупых слов, всплыл подслушанный им диалог. Эти люди беспокоились о возвращении кого-то. Страшно было представить этих “кого-то”, учитывая, что встречи с ними избегают даже такие опытные и далеко не слабые выживальщики.
Мужчина смотрел на Шона так, как смотрят взрослые на глупого мальчишку, хотя Родригес сейчас именно так себя и ощущал. Разве может он назвать себя опытным и мудрым? Обладать одним лишь умом недостаточно. Вполне вероятно, что эти незнакомцы не знают и половины того, чем наполнен интеллект Родригеса, но делает ли это его сильнее в данной ситуации? Нет. Почему он чувствует себя маленьким ребенком?
Так такового выбора Шону не предоставили, потому согласиться на предложение незнакомцев было вполне естественным решением, Роза противиться так же не стала. Неизвестно, как далеко находится убежище этих людей, да и чего ожидать от них в целом. Шона радовала лишь одна мысль: “Если бы они хотели нас убить, то сделали бы это раньше”. Но параллельно с этим подкрадывалось плохое предчувствие по поводу всего происходящего. Казалось, что, как только эти люди узнают все, что хотели знать от Шона, они выбросят его на съедение Драуграм вместе с Розой или найдут другой способ избавиться от ненужных людей.
Небо сильно нахмурилось, темно-серые облака медленной волной обволакивали голубые просторы. Группа шла уже порядка пары часов. “Интересно, часто ли они наведываются в город, преодолевая такое расстояние”, – задумался Родригес. В этот момент Шон осознал, что даже не знает имен его новых знакомых. Или его убийц.
– Простите, – осторожно начал Родригес, – может, вам стоит представиться? Мы знакомы уже пару часов, а ваших имен я так и не знаю.
– И зачем они тебе? – ответил мужчина постарше, затем глубоко вздохнул и продолжил. – Я Артем, а это Миша – мой брат. Это все, что тебе следует знать.
– А далеко этот ваш до…
– Я сказал, это все, что тебе следует знать!
Всю следующую часть пути они прошли в полной тишине, наслаждаясь шумом ветра и шелестом травы. Пройдя еще километра два, Шон наконец увидел кирпичный двухэтажный дом. Двор вокруг него был огорожен массивным забором из такого же кирпича. Раньше, похоже, этот дом служил неким кафе или магазином для водителей, а с наступлением этих темных времен попал в руки тем, кто оказался быстрее и находчивее. Войти на территорию можно было только через маленькую калитку из тонкого листа железа, покрытого легкой ржавчиной по краям. Сам двор оказался вовсе не примечательным: немного досок, инструментов, ржавая ванна, наполненная старым металлоломом, и еще куча подобного барахла.
Дверь дома с мерзким скрипом отворилась, и в помещение зашли сначала хозяева, а потом Шон и Роза. Новые знакомые по-прежнему молчали, так что только и оставалось, что бездумно следовать за ними, пока они что-либо не скажут.
На удивление, внутри дом оказался относительно теплым. Комнаты выглядели довольно чисто и уютно. Усевшись за стол на кухне, Шон внимательным и пристальным взглядом изучил каждый уголок. На столе находилось множество кастрюль, наполненных водой. Рядом с ними небрежно лежал старый металлический чайник. Но больше всего Родригеса привлекло устройство, расположившееся возле плиты, – это была небольшая платформа из железа и кучи проводов, скорее всего служившая именно в качестве миниатюрной электрической плиты. Совсем неясно то, как работает данное устройство, но раз оно здесь лежит на самом видном месте, значит, им регулярно пользуются.
Михаил вернулся на кухню, держа в руках пластмассовую бутылку с темно-коричневым содержимым. Жидкость плескалась из стороны в сторону, слегка поблескивая золотистым оттенком. Мужчина с грохотом поставил бутылку в центр стола, мельком взглянув на Шона и Розу. Девушка чувствовала себя крайне некомфортно. В ее глазах горела ненависть, но словно тусклым, приглушенным светом, точно сменяясь другим ощущением – чувством спасения, минувшей беды. Возможно, сейчас они с Шоном уже лежали бы где-то мертвые, а над их телами склонялись мерзкие, здоровенные туши мутантов, жадно чавкая, бросая себе в пасть один кусок плоти за другим. Роза ни на секунду не отводила взгляда от хозяев дома. Было ясно, что она им вовсе не доверяет, ожидая чего угодно в любой момент. Нельзя сказать, что Шон в такой обстановке чувствовал себя гораздо спокойнее Розы. Хотя в его голове сейчас был такой беспорядок, что он уже с трудом может отличить опасное место от безопасного, врага от друга, настоящего себя от лживых мыслей.
Звонким стуком братья поставили на стол четыре небольшие кружки, налив в каждую чуть меньше половины темной жидкости. На вид это было похоже на квас или дешевый кофе, заполнивший полки магазинов за несколько дней до наступления апокалипсиса. Шон отчетливо помнил тот отвратительный вкус, который приходилось терпеть, ведь другого напитка, за исключением простой воды, ни у кого не было. Родригес вновь замечтался об апельсиновом соке. В его мыслях был полный бардак.
Хозяева уселись напротив, крепко сжав в руках кружки. Шон обратил внимание на их схожесть. Они действительно были как две капли воды. Но что-то их различало. Да, Михаил немного выше, но даже не в этом дело, у него был совсем другой взгляд, другое выражение лица.
Артем отпил немного напитка, облизнул губы и приступил к допросу:
– Насколько я помню, тебя зовут Шон. А тебя, – он перевел взгляд на девушку, – Роза. Прекрасно вижу по вам, что вы не отсюда. Зачем вы здесь, меня тоже не особо волнует. Но один вопрос меня точно интересует, – Артем смотрел то на Розу, то на Шона, наконец остановившись именно на нем. – Вы заявились черт знает куда, связавшись с… с не очень хорошим человеком. Вам что-то известно о нем?
– Нет, я ожидал увидеть там совершенно другого человека, – тихим голосом проговорил Шон, всматриваясь в свое отражение в жидкости. Роза сразу заметила, как после этих слов Шон резко изменился в лице. Скорее всего, он осознал все: понял, что весь путь оказался бессмысленным.
Артем обратил внимание на потерянный и расстроенный взгляд Родригеса, какого точно не бывает у людей во время простого страха. Видно, что мужчина заинтересовался, но решил отложить эту тему на потом. Вдруг Михаил неожиданно продолжил диалог, обратившись к Розе:
– Ну а ты? Тебе что-то известно? – в ответ девушка лишь покачала головой, опустив взгляд на странный напиток, который все еще не решалась выпить.
Тем временем братья уже опустошили свои стаканы, продолжая прожигать взглядом своих гостей. Артем встал из-за стола и вышел в коридор, зовя Михаила с собой. Шон пытался подслушать их разговор, но речь была слишком тихая.
– Как думаешь, можно им доверять? – шепнула на ухо Шону Роза так, что от неожиданности тот слегка дернулся.
– Я не знаю. Они какие-то странные.
– Но, скорее всего, они нас спасли.
– Что ты имеешь в виду? – удивился Родригес.
– Ты сам мне сказал, что они кого-то опасаются.
– Если они опасаются этого “кого-то”, то это еще не значит, что он опасен для нас.
– Ты так и не понял? – немного рассерженно воскликнула Роза, продолжая шептаться. – Эти “кто-то” всего-навсего мутанты.
– Да? Ты так уверена? Не было мутантов в городе, а тут раз – и появятся. А им-то откуда знать, когда они придут?
– Они верят в то, что этот Орлов управляет ими.
– Орлов управляет Драуграми? Не смеши меня, он просто сумасшедший.
– Как ты их назвал? Драугры?
– Это… Долгая история.
На кухню вернулись хозяева дома. Михаил подошел к Розе, взглянув ей прямо в глаза.
– Пойдем, – начал он тихим голосом. – Покажу, где вы можете расположиться.
Шон поднялся следом за Розой, но Артем окликнул его:
– А ты останься, – серьезно проговорил мужчина.
Девушка оглянулась и растерянным взглядом проводила Шона, пока Михаил не увел ее в коридор. Артем положил руки на стол, крепко сомкнув ладони. Он приподнял голову, чтобы посмотреть на Родригеса, затем, убедившись, что Розу отвели в комнату на втором этаже, продолжил допрос:
– Я вижу, что ты не хочешь мне о чем-то рассказывать. Но лучше тебе не глупить, – тут мужчина встал из-за стола, медленными шагами подойдя к окну, всматриваясь в начинающийся закат. – Ты думаешь, я убить тебя хочу? Мне не нужны ни ты, ни эта девушка. У меня есть свои дела, которые я должен закончить.
– Какие у тебя могут быть дела с ним? – перебил его Шон. – Он сумасшедший!
– Сумасшедший, с этим не поспорить. Но я знаю, что тебе о нем что-то известно. Ты знаешь о нем гораздо больше, помимо его сумасшествия. О чем вы с ним разговаривали?
– Он бредил. Не сказал ни слова внятно.
– Не лги, – обернулся Артем, пронзая Шона своим взглядом. – Он постоянно приходит на одно и то же место, убегает от всех, кто к нему приближается. Но с вами он вдруг заговорил. Ты думаешь, что я поверю в то, что он не сказал ничего?
– Он, – глубоко вздохнул Родригес, после чего сделал глоток непонятной жидкости из стакана, которая на вкус оказалась как компот из сухофруктов с кофейным послевкусием, – он предложил мне стать… богом, – Артем нахмурил брови. – Вот видишь! Я же говорил, что это полный бред.
– И почему он сказал это именно тебе?
– Знал бы я сам ответ на это.
– Ладно, – вздохнул мужчина, снова уставившись в окно, – иди. Она на втором этаже, первая комната слева.
Шон медленно встал, продолжая косо посматривать на Артема. Поднявшись по скрипучей лестнице, Родригес оказался в длинном узком коридоре второго этажа. Дом был довольно большим, только на втором этаже Шон насчитал как минимум пять комнат. Одна из дверей была распахнута, и в комнате, облокотившись спиной на батарею, сидела Роза. Родригес быстро заскочил в комнату, захлопнув за собой дверь. Комната смотрелась несколько пустой, даже несмотря на мебель. Две маленькие голые кровати со старыми матрасами, разбитый деревянный шкаф с отломанной дверцей и один дырявый диван; большое окно было завешено длинными черными шторами, а весь пол покрыт липким ковром. Шон рухнул на диван, облокотившись головой на руку.
– О чем вы говорили? – спросила девушка.
– Да так. Он продолжал расспрашивать меня об этом Орлове. Неужели непонятно, что я его не знаю?
Роза встала с пола и присела рядом с Родригесом, сочувственно посмотрев на него, положив холодную ладонь на его плечо.
– Шон, – очень тихо заговорила девушка, – ты точно не помнишь его?
– Да с чего я должен его помнить?
– Орлов говорил, что вы уже знакомы. Помнишь?
– Помню. Ты веришь в его бредни? Артем меня спросил, знаю ли я его. Я ответил, что нет. И не соврал!
– Но почему ты не сказал об этом? Да Господи, Шон, ну ты сам вспомни! Он назвал тебя по имени, когда мы только вошли!
– Услышал наши разговоры с улицы, так каждый может. Он сам это сказал!
– Мы редко друг друга называем по имени, а в тот день мы вообще шептались, подходя к больнице.
Шон молчал, не мог ничего ответить. Думать уже даже не хотелось, все мысли перемешались.
– Понимаешь? – спросила Роза. – Он знает тебя, это точно.
– Откуда? – потеряв последнюю уверенность в голосе, проговорил Родригес. – Нет, в любом случае пока что не стоит говорить об этом нашим новым знакомым, мы даже не знаем, кто они.
– Как знаешь, – Роза подошла к окну, всматриваясь в темную массу облаков, которые медленно подплывали прямо к дому. Где-то вдали уже виднелся, точно работа маслянистой кисти, дождь. В комнате воцарилась тишина, слышна была лишь невнятная речь братьев, доносящаяся с первого этажа. Через несколько секунд девушка продолжила. – Но я все же прошу тебя: задумайся, попытайся вспомнить.
Шон отвернул голову в другую сторону, вжавшись всем телом в мягкий угол дивана. Речи внизу стихли, раздался грохот входной двери. Роза опустила взгляд во двор, пытаясь выяснить, кто покинул дом. К деревянному сараю, стоявшему напротив дома, направился Михаил. Зайдя в помещение, он взял что-то с металлической полки и скрылся в темноте сарая. Затем помещение озарил легкий желтый свет.
Михаил вышел из сарая только через пару часов, когда окончательно стемнело. Шон по-прежнему сидел на диване, устало перебирая в руках коробок спичек, оставшийся у него в кармане. Все остальные вещи, в том числе оружие, лежали в рюкзаке, который братья конфисковали еще возле больницы. Роза сидела рядом с Родригесом и перелистывала страницы какой-то старой книги, что нашла в шкафу. Глаза от чтения постепенно стали слипаться, голова слегка подкруживалась, поддаваясь чарам сна. Роза отложила книгу в сторону и легла на скрипучую кровать. Шон, похоже, даже не заметил ее ухода. Он все сидел, думал, пытался вспомнить. Ему уже надоели все эти мысли. Уже какой день он думает, вспоминает, копается в своей голове, как в старом, заросшем паутиной чулане, стараясь найти ответ на тот или иной вопрос. Зачем вообще ломать себе голову, если все надежды могут взять и рухнуть в один миг? Все его надежды на спасение мира от мутаций оказались лишь неосуществимой мечтой, детской фантазией. Да, именно поэтому он и ощутил себя ребенком при разговоре с Артемом. Теперь оставалось лишь принять свои ошибки и жить. Теперь оставалось лишь повзрослеть.
Шон откинул голову назад, вытянул ноги вперед и закрыл глаза. Спать в кровати ему не хотелось, да и боялся прогнать дремоту. Тело довольно быстро расслабилось, погрузилось в невесомость сна, а мозг не переставал трудиться. Он крутил одну и ту же пластинку воспоминаний, он достал из глубины единственную возможную зацепку в этих странных размышлениях.
Шон не помнил, чтобы встречал когда-нибудь Орлова, но он отчетливо помнил, как работал вместе с Орловой.
Глава 4
Дверь в комнату молниеносно распахнулась, издав секундный противный треск. Шон раскрыл глаза, разглядев в темноте дверного проема Артема. Мужчина слегка кивнул головой, подзывая Родригеса к себе. За окном все еще была ночь, но еле заметные оттенки рассвета уже окрасили небо тонкой полоской. Шон осторожно поднялся с дивана, чтобы не разбудить Розу, и вышел в коридор, закрыв за собой дверь.
Артем ждал Шона на кухне. Он вновь стоял возле окна, словно и не уходил оттуда после их разговора вчера.
– Сядь, – скомандовал мужчина. – Я нашел его у тебя в рюкзаке. Узнаешь? – Артем держал в руке револьвер, доставшийся Шону от Федора.
– Да.
– Ты знаешь, чей он?
– Федора.
– Сегодня мы нашли его у тебя, а с их поселением не можем связаться, – Артем повернулся и быстро подошел к Родригесу. – Не дури и не прикидывайся. Я начинаю терять терпение. Сначала мы замечаем тебя в разговорах с кем попало, потом находим вещи наших друзей. Что дальше? У тебя нет выбора, прямо сейчас ты расскажешь мне все.
– Что вы имеете в виду, говоря о связи с поселением?
– Это тебя сейчас не касается. Твое дело – отвечать на мои вопросы. Откуда у тебя револьвер?
– Мы шли с Федором и другими охотниками за медведем. Мое ружье было в ужасном состоянии, и он дал мне этот револьвер. А потом, когда он погиб, охотники решили оставить этот револьвер мне.
– Федор погиб? – ярость в его голосе сменилась печальным удивлением. Артем снова подошел к окну, словно позабыв о присутствии Шона. – Ладно, – теперь он говорил совершенно спокойным тоном, – допустим, с одним вопросом разобрались. Я тебе поверю.
Входная дверь хлопнула так сильно, что пол и стены слегка содрогнулись. На кухню забежал Михаил.
– Пойдем, ты должен это слышать!
Артем рванул вслед за Михаилом. Родригес решил побежать за ними. Братья забежали в сарай, Шон зашел последним, закрыв за собой дверь. Помещение было наполнено шкафами с различными приборами и инструментами, у дальней стены находился большой верстак, на котором стояло большое устройство, походившее на радио. Устройство издавало жуткий шум и треск, но сквозь помехи можно было расслышать крики и бессвязную человеческую речь, разобрать слова в которой было невозможно. Внезапно радио выключилось, наступила тишина, которую нарушал только легкий шум дождя.
– Они что-то сказали? – спросил Артем.
– Нет, только помехи. Крики. Что у них там случилось?
– А что случалось с другими? – грубым тихим голосом отвечал Артем. – То же и с ними.
– Значит, их можно не ждать, – вздохнул Михаил.
Артем хотел выйти из сарая, но вдруг обернулся, заметив возле себя Шона.
– Наш разговор окончен. Можешь идти к себе.
Солнце уже поднималось из-за горизонта. Дождь все еще стучал по крыше дома. Все сидели за столом, звонко гремя ложками. Шон все утро наблюдал за братьями, за их угрюмыми и опечаленными, но в то же время строгими лицами. Проглотив очередную ложку консервы, Артем строгим голосом обратился к Родригесу:
– Мы уезжаем отсюда сегодня вечером. Вы можете ехать с нами, если хотите жить. Но мы не заставляем, если вам жизнь не так дорога, можете и оставаться.
– Уезжаете? Как? – удивилась Роза.
– Многие поселения, такие как та деревушка на холме, где вы побывали, решили объединиться и заселить один небольшой городок, восстановить его, наладить жизнь. И в этом городе они обнаружили депо с одним составом. У них получилось его починить, вчера поезд отправился сюда. Железная дорога в паре километров.
Глаза Шона и Розы засверкали от удивления. Им казалось, что все это сон, что все это неправда. Это самое настоящее чудо, в которое Родригес перестал верить вчера.
– Вы сейчас серьезно? Поезд? – постепенно отходил от полного удивления Шон.
– Вполне. Мы сейчас выдвигаемся.
– Мы тоже, – вмешалась Роза, – это даже не может обсуждаться, – тихо добавила она, посмотрев Родригесу в глаза.
– Это правильно, – братья встали изо стола. – Нам нужно кое-что забрать. Ждите.
Дверь громко хлопнула. Роза направилась на второй этаж, но вдруг за руку ее схватил Шон.
– Постой! Ты серьезно веришь в это? Нас просто убьют, как ты себе представляешь поезд в такое время?
– Не знаю. Но нас точно рано или поздно убьют, если останемся здесь. Так пусть это случится сейчас или не случится вообще.
Родригес отпустил ее руку, после чего девушка ушла в комнату. Шон подошел к окну в коридоре, наблюдая за сараем, где находились братья. Оттуда доносились глухие звуки ударов, точно молотком по дереву. Этой ночью Шон был шокирован, увидев рабочее радио. Подняв взгляд чуть выше, Родригес заметил на крыше сарая антенны с небольшими приборами, мигающими лампочками и кучей разноцветных проводов. Вероятно, с помощью таких усилителей им удавалось быть на связи с другими людьми.
Поднявшись к Розе, Шон застал ее за чтением книги. Девушка придерживала бледной рукой потрепанные желтые страницы, облокотившись головой на другую руку. Порой Шону казалось, что, когда Роза занята чтением чего-либо, она даже не моргает. Ее глаза слегка приоткрыты, точно в полудреме, и внимательно следят за строками произведения.
– Ты обратила внимание на антенны на крыше сарая?
– Что? – Роза отвлеклась от книги, вопросительно взглянув на Шона. Либо она не расслышала вопроса, углубившись в чтение, либо не поняла, о чем идет речь.
– Посмотри, – Шон указал рукой на окно, серый свет из которого мягко ложился на каждую вещь в комнате.
Девушка отложила книгу в сторону, положив между страницами поломанный карандаш, выступавший в качестве закладки, и подошла к окну. Широко раскрыв глаза, она впилась взглядом в устройство на крыше. Выражение лица ее было полно удивления и, возможно, небольшого испуга.
– Не ожидал, что ты будешь так удивлена, – с улыбкой проговорил Шон, но, заметив, что девушка продолжала странно смотреть на антенны, спросил уже без улыбки. – Все в порядке?
– Я уже видела такие, – проговорила Роза, не сводя глаз с крыши сарая. – В ту ночь, когда на тебя напали собаки возле школы. Я видела на одном из домов в городе точно такие же. Для чего, ты говоришь, они служат?
– Это для радио. Вчера при мне Михаил связывался с тем поселением на холме. Но… Вряд ли с ними уже получится связаться.
За последнее время в каждом начала развиваться настоящая паранойя. Любое совпадение, любой след другого человека сразу вгонял в панику. Неудивительно, что Роза была так испугана от каких-то антенн, хотя пару минут назад полностью доверяла их владельцам. Жизнь сильно изменилась, теперь каждый шаг нужно взвешивать, не упускать из виду никакую мелочь.
Девушка слегка потрясла головой, вернувшись к чтению. Как же сильно она скучала по клавиатуре и процессу написания очередного романа. Роза так и не успела закончить свою последнюю книгу, теперь ее жизнь погрузилась в такую тьму, какую не видел ни один из ее героев. Девушка всегда любила сравнивать себя с персонажами своих произведений, свою жизнь – с их жизнью, старалась проводить некую параллель между ее проблемами и проблемами вымышленных людей. Ей казалось, что с помощью писательства она сможет стать опытнее, научиться на ошибках других людей, несуществующих. Для многих это казалось полным абсурдом, но точно не для нее. Судить о том, помогло ли это на самом деле, Роза не в силах, она может лишь предположить. Каждый герой – это отдельная, самостоятельная личность, в основе которой лежит реальный человек. Писатели, на самом деле, люди, смотрящие на других совершенно иным взглядом. В любом человеке они видят какую-то особенность и стараются в будущем применять ее для своих историй. Конечно, использовать внешность гораздо проще, чем изучить характер. Внутренний мир человека всегда обманчив, невозможно полностью узнать свою душу, что уж говорить о других. Но если ты слишком часто обращаешь внимание на каждую мелочь в личности, то невольно учишься различать его самые скрытые стороны, о которых порой даже сам обладатель не знает. Как отличная писательница, Роза обладала такими способностями различать человеческие намерения, его внутренние миры. Может быть, именно поэтому она так спокойно согласилась на их предложение, так легко стала им доверять. Совершить ошибку никогда не трудно, а исправить порой бывает невозможно.
Братья вернулись через пару минут с пакетами, заполненными различными платами, кабелями и прочими приборами. Достав из кармана связку ключей и точно показательно позвенев ими друг о друга, Артем вставил один из них в замочную скважину двери в кладовку, с хрустом открыв ее. “Интересно, зачем им столько ключей?” – удивился Родригес.
– Забирайте, – указал он на два рюкзака. – Оружие мы у вас заберем. Оно вам больше не пригодится.
Шон недоверчиво глянул на Артема, возмущаясь этим решением. Роза все же не удержалась и положила найденную книгу в свою сумку, предварительно окинув взглядом остальное содержимое. Артем с Михаилом прошлись по дому, наполнив свои рюкзаки и пакеты до краев, после чего все вчетвером, гремя рюкзаками и шелестя пакетами, вышли из дома. Родригес еще раз оглядел двор, казавшийся ему гораздо более мрачным, чем другие места, заброшенные. В очередной раз удивляешься тому, как изменился мир. Теперь место, где видна жизнь человека и его присутствие, пугают и настораживают сильнее опустошенных, безлюдных районов.
– Старайтесь не шуметь, – проговорил Артем, осторожно закрывая за собой калитку. – Сейчас полно этих тварей.
Если Роза верила в способность Орлова управлять мутантами, словно стадом животных, то Шон все так же находил это безумным и невозможным, да и весь их предстоящий путь казался ему последним, предсмертным. Но мучила его и другая мысль: “Почему они не убили его и Розу еще в доме?” Неужели эти люди находят настолько изощренные способы устранять своих жертв, что готовы вести их за несколько сотен метров от дома? Страхи Родригеса, его самая настоящая паранойя не знает границ, но оправдано ли?
С каждым пройденным шагом Шон продолжал подготавливать себя к поединку и к неминуемой в нем гибели. Как же противно томительное ожидание смерти, уже словно сам готов ловить пулю, которая вот-вот вонзится в затылок, горячий металл уничтожит череп, мозг и жизнь. А что будет дальше – никто не знает. Тем не менее пока что смерть обходила стороной, но как долго это будет продолжаться? В предсмертных ожиданиях, с осознанием своего бессилия и неспособности к борьбе и прошел весь путь для Шона.
Серые облака медленно плыли по небосводу. Как же приятно наблюдать за этими огромными пушистыми массами, которые так плавно движутся, словно течение воды в русле реки. Один лишь ветер, которому дарована честь двигать эти чудеса, может поистине узреть все их величие и красоту. Всю проселочную дорогу, окруженную небольшим лесом, наполнял душистый аромат сырости, точно подступавший куда-то к горлу, так мягко этот запах поглаживал легкие, будто очищал их.
Сломав очередную хрустящую ветку под ногами, Шон поднял голову, бросив отчаянный взгляд вдаль. “О, чудо!” – воскликнуло его сердце, почуявшее спасение. В паре сотен метров проходила железная дорога, скрывавшаяся за холмами извилистым путем. Родригес хотел было бежать туда, дабы поскорее добраться, вдохнуть свежего воздуха, почувствовать свободу, освобождение от страха. Шон все еще не мог поверить в это самое настоящее чудо, ожидая какого-то подвоха. Артем в это время шел с серьезным лицом, постоянно посматривая по сторонам, точно выискивая кого-то. Его порванная куртка шелестела в такт его шагов, что явно его раздражало, ибо он постоянно поправлял свою одежду, пытаясь избавиться от неприятных, сбивающих с толку шуршаний. Михаил же был занят, перебирая в руках маленькую коробочку черного цвета, от которой отходило множество проводов. Розе эта вещь напомнила голограмму, что так ее впечатлила в магазине, а вот Шон изначально думал, что это и есть оружие, которое испытают на нем через пару мгновений. Но наконец его страхи стали уходить, но они никогда не покидают человека полностью, всегда оставляют часть себя. Не стоит верить тому, кто говорит, что избавился от страха. Эти чувства безжалостны и тверды. Безусловно, с ними можно и нужно бороться, наносить удары, но искоренить их невозможно. Они лишь могут ненадолго отступить, создать иллюзию своего полного отсутствия. Но триумф человека над страхами обманчив. Они продолжают жить, пусть их сила будет уже не такой великой, как раньше, но в самый трудный момент эти чувства дадут о себе знать. Бесстрашным можно разве что родиться, стать им – невозможно.
