Читать книгу: «Перезагрузка времени», страница 6
Приятно. Что вкладывают в это слово железяки?
– Я вам не мешаю? ― напомнил Кси о своем присутствии.
– Сдайте бифотонные коммуникаторы34 и оружие, ― потребовала Мён у полицейского, проигнорировав Кси, ― а также любые приборы, создающие электромагнитные помехи, ― продолжала перечислять она. ― Записи категорически запрещены. Связь под землей недоступна, синхронизация тоже.
Полицейские аксессуары поместили в камеру хранения.
Массивные двери расступились, впуская сотрудников и их гостей в один из самых засекреченных исследовательских институтов в Республике.
Пассажирские лифты не работали, пришлось воспользоваться грузовым. Два человека в сопровождении роботов спустились в недра острова Йонджегу, ниже уровня моря. Они шли по длинному коридору, напоминавший в разрезе правильный шестиугольник. Чернота стенных панелей едва отражала мягкий свет, создавая неестественный полумрак. Ён всегда недоумевал, почему дизайн лаборатории выполнен в стиле «сумрачный космос», хотя исследования никак не связаны с астрофизикой. Те редкие гости, которым удавалось здесь побывать, восхищались антуражем, царившем в подземном дворце времени, но Кси не впечатлился, как и тому факту, что в «Песочных часах» дверей было больше, чем в любом офисном строении на Корейском полуострове.
Коридор закончился холлом со светящимся полом, над головами ― давящая темнота. Отзвуки шагов, улетающие куда-то ввысь, подсказывали, что они на дне глубокого силоса.
Кульминационный момент: дверь плавно поднялась, приглашая визитеров в некий потусторонний портал, именовавшейся «Зоной А». Буква А заменяла порядковый номер, а не была аббревиатурой «аномальный» или «анахроничный», как некоторые сотрудники любили пошутить. Зоны Б и В так и остались сверхдорогими и неосуществленными проектами.
Кси спрятал растерянность за непринужденную позу, но плавающие зрачки на выкатившихся белках выдавали его интерес. Робот-полицейский занял место недалеко от входа, Мён же вела себя раскованно, держась поблизости от своего начальника.
Антибитовый передатчик, размером с двухэтажный дом, походил на огромный сувенирный шар со снегом, какие продавали туристам ― потрясешь, и елочку завалит пушистыми хлопьями, ― или шар для гаданий, в котором можно увидеть грядущее. Внутри сферы антибитового передатчика, кроме одного-единственного небольшого мячика, парящего в прозрачной сердцевине, не было ничего сверхъестественного, все выглядело очень просто, даже слишком. Над этим вакуумным аквариумом нависал, почти касался телескопический сталактит таких необъятных размеров, что можно было подумать, будто рукотворный мегаобъект подпирает целый остров. Это был генератор виртуальных частиц, предназначавшийся как для магнитного удержания антиматерии, так и для защиты города от техногенного Армагеддона. Ядро передатчика, состоящее из антивещества, при соприкосновении с обычной материей, например, с окружающей его сферой, вызвало бы аннигиляцию. Реакция взаимного уничтожения была бы настолько мощной, что ее вполне могло хватить, чтобы превратить столицу в гигантский кратер. Защита работала по принципу автоматического предохранителя: в случае исчезновения магнитного поля в ядро из антиатомов выстреливался заряд виртуальных частиц, который поглотил бы разрушительный энергетический всплеск.
На фоне монументальной структуры передатчика и нависавшего над ним генератора второстепенное оборудование обширной «Зоны А» как-то меркло. Высокопоставленные посетители редко задерживали внимание на прочей технике. Перфорированные белоснежные параллелепипеды ― сияющие диодами шкафы, распределенные по нишам ― являлись теми компьютерами, без спин-процессорных35 «мозгов» которых, а также расчетных единиц, блоков питания, нанотехнологических систем и прочих современных чудес, игры со временем оставались бы невоплощенной идеей.
– Это и есть машина времени? ― вопрос инспектора прозвучал очень наивно, по-детски. Он подошел к перилам, окольцовывающим постамент с водруженным на него шаром, и вцепился в хромированное обрамление обеими руками.
– Путешествия во времени невозможны, так как нарушается элементарный закон термодинамики, а преодоление моста Эйнштейна-Розена36 потребует сверхсветовых скоростей. Да и принцип защищенности хронологии37 этого не позволит. Чтобы перекинуть в прошлое вещество не больше пылинки, энергии всей Вселенной будет недостаточно. Вы же не видели туристов из трехтысячного года? ― заученно ответил Ён.
– Тогда чем вы здесь занимаетесь? Философией?
– Я сказал, что в прошлое невозможно телепортировать материю, но информация ― нематериальна. ― Ён стер рукавом жирный развод, когда Кси отпустил перила и отошел. ― Антибитовый передатчик перезагружает время, хотя термин «перезагрузка» не совсем точен.
– А поподробнее?
– Это конфиденциальные знания, для узких специалистов.
– В этом городе для меня нет секретов. Мой допуск позволяет просмотр любых материалов.
Мён подтвердила утверждение Кси.
– Мистер Кси, ваша нелюбовь к гомосапам распространяется и на их творчество? Вам знакомо произведение Рэя Брэдбери «И грянул гром»?
– Научный трактат об изменении климата? Не припоминаю такого.
– Это фантастическая история о том, как некий путешественник во времени отправился в мезозойскую эру, где случайно наступил на бабочку. Малозначительное событие привело к тому, что через миллионы лет мир изменяется до неузнаваемости.
– Я это вполне допускаю. Небольшие сбои в технологических бизнес-процессах нарушают логистические цепочки и далее по нарастающей: переполненные склады, остановка производства, штрафы, убытки. Но я не улавливаю, при чем здесь ― как его? ― Брэдбери и ваш передатчик?
– Действия и последствия. Нарушение событийной цепочки в прошлом изменяет настоящее. У нас нет возможности переместиться сквозь время, чтобы самим совершить некоторые поступки, но мы можем попросить сделать это за нас людей в прошлом. Антибитовый передатчик, как настроенное на определенную волну радио, был спроектирован, чтобы посылать в прошлое закодированные сообщения, или ― по-научному ― абиграммы. В этих посланиях мы и указываем, какую бабочку раздавить. Отправка абиграммы является той самой перезагрузкой времени.
Кси растерянно хлопал глазами. Как и любому посетителю, ему было все понятно и непонятно одновременно. Не дожидаясь типичных вопросов, Ён менторским тоном экскурсовода продолжил:
– Вспомните квантовую теорию, и все встанет на свои места. Уникальность квантов заключается в том, что они способны без ограничений перемещаться в пространстве и времени. Такие необычные характеристики квантов мы используем для передачи сигналов. Между прочим, первый удачный эксперимент по телепортации состоялся аж в 1997 году и с тех пор технологию отточили до совершенства! На что можно перенести информацию? На папирус, электронную бумагу, флеш-память, жесткий диск, ДНК ― сгодится любой материальный носитель. Мы знаем, что материя состоит из элементарных частиц. Теперь представьте, что мы телепортируем координаты положения этих частиц в прошлое. То есть папирус ― или что угодно ― соберется из имеющихся атомов там, в прошлом. При этом первое начало термодинамики не нарушится, ведь материя, которая и есть энергия, не возникнет из ниоткуда, как в случае с машиной времени. Конечно, мы не записываем абиграммы на папирус, а используем продвинутые методы ― квантовые накопители из антиматерии.
– Получается, что антибитовый передатчик ― обычное устройство памяти?
– Почти. В этом шарике из антиатомов имеется еще антенна, которая принимает и передает сигналы. Есть еще шифровальный процессор и кое-какие датчики, но в целом ― это относительно примитивный блок памяти. Даже у Мён он более продвинут.
– Спасибо за комплимент, ― улыбнулась ассистентка. Ён и не думал ― так вышло само собой.
– Предположу, что в мезозой доставить абиграмму не получится, ― справедливо догадался Кси.
– Отправка ограничена постройкой этой машины, ядро которой было запущено в 2221 году. Оно самое древнее в мире, не считая экспериментальных образцов.
– Были же когда-то в Корее светлые умы. А как вы определяете, какую бабочку раздавить?
– Ретропричинность рассчитывается в обратном порядке из поставленных задач, мы анализируем событийность и отправляем абиграмму с инструкцией во временной отрезок, в котором возможность произвести изменения наивысшая.
– А после этого реальность изменяется, и вы достигаете нужной цели. Звучит просто.
– Коррекция прошлого дает высокую вероятность, но нет стопроцентной гарантии, что события сложатся именно так, как планировалось. У нас, что бы мы ни говорили, нет свободы воли. Изо дня в день мы выполняем рутину, следуя наименьшему сопротивлению. Даже вышестоящее начальство спускает планы, опираясь на исторические, культурные и рациональные предпосылки. Например, ваша должность обязывает вас найти виновного в подрыве надземного комплекса НИИ. Вы проверяете самые простые версии, и как бы я ни оправдывался в санчасти, мы в любом случае, следуя вашим умозаключениям, пришли бы сюда. В целом наше поведение предсказуемо, но всегда найдутся мелкие детали, которые влияют на конечный результат. Как правило, это совсем незначительные колебания. Сложность перезагрузки заключается не в прогнозах, а в сравнении достигнутого с ожидаемым.
– Поясните.
– Когда литературный герой-путешественник возвращается в свой век, он понимает, что мир стал другим, но эти изменения никому не заметны, кроме него.
– Верно, ― согласился Кси.
– В нашем случае нет стороннего наблюдателя, который рассказал бы, как изменилось настоящее.
– Вы хотите сказать, с перезагрузкой мы забываем, что было до? То есть вообще все люди и даже те, кто находится здесь, в этой зоне?
– Перезагрузка времени перезаписывает реальность. Мы, конечно же, не можем помнить те события, на которые наложились новые.
– И как вы узнаёте, что достигли желаемого результата?
– У нас нет стороннего наблюдателя, но мы научились сохранять референтную информацию вне времени ― в черной дыре. Она находится под нами, в специальном помещении.
– Припоминаю, что моим предшественником были написаны какие-то сложные нормы эксплуатации.
– Этим нормативам 150 лет и они у нас превыше любого закона, ― одобрительно отозвался Ён. ― На поверхности микроскопической черной дыры, в горизонте событий понятия времени не существует. Пространственно-временная сингулярность используется в качестве информационного накопителя. В эту множественную бесконечность мы копируем данные, а считываем их через излучение Хокинга, которое дешифруется в видеоряд. Не за горами новая технологическая революция, когда будут построены суперкомпьютеры, работающие на термодинамике черных дыр. Пока это за пределами наших возможностей.
Кси, тиская пуговицу на агендерном мундире, задумчиво обозревал фундаментально-исследовательское великолепие. Бурные мыслительные процессы проявлялись подергиванием ноги, отчего складки юбки подплясывали в такт дергающейся коленке.
– Если у вас возникнут еще вопросы, я с удовольствием на них отвечу, ― сказал Ён, предвкушая конец допроса.
– Торопитесь избавиться от меня? Я еще не перешел к главному.
– Что ж, постараюсь удовлетворить ваше любопытство.
– Надеюсь. ― Кси покосился на робота-полицейского. Тот смирно стоял на страже. ― Кто еще владеет такими штуками?
– Антибитовыми передатчиками? Калифорнийская Корпоративная Республика, Северная Европа и мы. Скорее всего, в Японии есть собственный образец. На международной конференции по проблемам физики их представители делились достаточно наукоёмкими познаниями.
– Технологическая схема везде одинакова? Принцип действия как-нибудь отличается?
– Концепция абсолютно идентична. Незначительная разница кроется в конструктивных особенностях. Например, в американской версии чувствительный генератор виртуальных частиц расположен сбоку. При строительстве затраты меньше, зато при эксплуатации гуляющие магнитные поля Земли приводят к частым сбоям, а это ― длительные простои. Как раз этой весной они затеяли капитальный ремонт.
– Кому открыт доступ в «Зону А»?
– Мог ли кто-то из сотрудников впустить в подземный комплекс террориста? Вы к этому ведете?
– Выводы буду делать я. Отвечайте на вопрос.
– Постоянный пропуск есть у меня и Мён. С сопровождением сюда имеют доступ члены Высшего Научного Комитета и совета директоров Республики, а также некоторые сотрудники института. Уровень безопасности здесь беспрецедентный.
– Кроме вас двоих, кто еще может переслать абиграмму?
– Никто! Это регламентированный процесс, требующий, помимо прав доступа, обязательного присутствия Мён, сложных расчетов и пошагового выполнения инструкций. Новичку проще будет посадить космолет без автопилота, чем вмешаться в ход времени.
– Кто наделяет правами доступа?
– Центральный Компьютер передает ключи шифрования одному из служащих НИИ, он и становится хранителем времени. На эти процедуры уходит минимум трое суток.
– Правильно, ― с досадой, какая бывает у профессора, которому не удалось завалить студента, подтвердил Кси.
Экзамен окончен не был ― Ён это явно почувствовал. Он пожалел, что дал слишком четкие пояснения. Провались он на каком-нибудь мелком вопросе, инспектор пожурил бы и довольный ушел прочь.
– Вы, мистер Нгуен, обладатель несвободной воли, можете отправить абиграмму с любым содержанием?
– Я всего-навсего исполнитель мудрого волеизъявления руководства Республики. Моя функция ― это отправка и прием абиграмм. Я подгоняю череду событий под запрашиваемые потребности, не более.
– А как же ваши личные?
– Мои потребности? Я всем доволен.
– Хорошо, если так. Вернемся к рабочим процессам. Вы отчитываетесь по каждой абиграмме?
– Только по официальным.
– Есть другие?
– Тестовые. Они передаются с соответствующей пометкой по умолчанию.
– Их отправляют без каких-либо ограничений?
– Без авторизации Мён ни одна отправка не пройдет, даже тестовая.
Секретарша утвердительно кивнула.
– Как вы отчитываетесь по тестовым отправкам?
– Никак. Они не учитываются. ― Ён отвечал максимально быстро, не задумываясь, чтобы не дать Кси усомниться хоть в чем-то. В дотошности инспектора чувствовалось второе дно, на которое он пытался утащить физика.
– Вот вы и попались. Скажите, мистер Нгуен, как долго вы готовились… ― протяжный писк прервал умозаключение Кси. Робот-полицейский, шагнувший было в их сторону, отступил.
На контрольном щите управления антибитовым передатчиком засияли кнопки, голографические мониторы наводнились статистическими таблицами и текстовыми данными. Из щели автомата толчками выполз лист плотной бумаги и улегся в специальное углубление.
– Послание из будущего. Мы перезагрузили время! ― воскликнул ученый, сгорая от любопытства узнать, к чему же он, судя по недосказанной реплике Кси, готовился. Напирающее чувство угрозы заставило его с азартом ухватиться за новую тему. ― Мён, будьте добры.
Ассистентка вытянула из лотка листок, содержание которого было зачитано вслух.
Тестовое сообщение: Напиши число «десять».
Ён Нгуен
Дата отправки: 27.04.2476 21:01
Дата получения: 27.04.2476 20:52
― Это же абиграмма! ― воскликнул дознаватель.
– Она самая. Скорее всего, через девять минут вы захотите посмотреть на научное чудо ― перезагрузку пространственно-временного континуума.
– Было бы любопытно.
– Возьмите фломастер и запишите на маркерную доску цифру десять. Да-да, на нее. Она на колесиках, передвиньте вон туда. В вашей памяти я не сомневаюсь, делайте, как я говорю. Прописью тоже сгодится.
Фломастер проскрипел в унисон с инспекторским голоском:
– И?
– Мистер Кси, назовите первое, что придет на ум.
– Правонарушитель.
– Давайте что-нибудь нейтральное.
– «Вечность» подойдет?
– Отлично! ― Ён передал дознавателю распечатанный лист, пояснив: ― Держите крепко, чтобы потом вы не выдвинули мне обвинений в подмене.
Это была стандартная демонстрация возможностей передатчика, бессчетное количество раз удивляющая редких экскурсантов. Хозяин «Зоны А» неспешно напечатал на сенсорной панели указание «Напиши слово „вечность“» и выставил время получения абиграммы минутой раньше предыдущей, на 20:51. Палец завис над кнопкой «перезагрузить».
– Но разве не число «десять» мы должны написать? ― забеспокоился Кси.
– А если я обманул вас? Я мог запрограммировать обычный принтер, чтобы, при появлении посетителей, он распечатал заранее заготовленный текст.
– Я об этом как-то не подумал.
– Мы нарушим причинно-следственную связь, и из настоящего я заставлю вас в прошлом поступить иначе.
– Звучит самонадеянно, ― усмехнулся инспектор.
– Вы прочли мою абиграмму. Вы знакомы с Каони или Сержем?
– С Сержем? Впервые слышу.
– А с Каони?
– Что за дерзкий тон! ― осек Кси. ― И чего мы ждем? Нарушайте вашу связь.
– Отвечайте! ― железным голосом потребовал Ён. ― Кто такой Каони?
– Мистер Нгуен, ― обратилась Мён к своему начальнику с повышенной тональностью, которой одергивают младших сотрудников. Ён проигнорировал секретаршу, повторив свой вопрос.
– Я не знаю никаких Каони! Что вы вообще себе позволяете?!
– Это ложный ответ, ― вмешался полицейский. Функция детектора лжи сработала без разбора.
– Вам известно понятие Чёрный эфир? Каони с ним как-то связан?
– Я не обязан отчитываться о своих знаниях!
– Расшифровка абиграммы носит государственное значение. Я требую ответа!
– Здесь я главный, а вы ― жалкий преступник. Арестуй его! ― прикрикнул он на робота-полицейского.
– Обвинение не предъявлено, ― возразил тот.
Кси трясся от ярости, производя губами беззвучные движения, будто рыба, выброшенная на берег.
– Инспектор, что вы накопали на меня?
– Всё, ― громыхнул Кси, косясь на пояс робота, где обычно крепилась кобура. Пистолета не было. Переходя на крик, он выплевывал фразы: ― Вы использовали собственность НИИ в корыстных целях! Вы обвиняетесь в государственной измене! Взять его!
Робот бросился на физика.
Клавиша «перезагрузка» приятно кликнула.
Гладкий мячик антиматерии не шелохнулся в пустоте вакуума. Казалось, ничего не случилось.
– Послание из будущего! Мы перезагрузили время, ― торжественно объявил ученый.
Кси с недоумением уставился в текст абиграммы:
Тестовое сообщение: Напиши слово «вечность».
Ён Нгуен
Дата отправки: 27.04.2476 21:03
Дата получения: 27.04.2476 20:51
― Что-то я ничего не заметил, ― заявил Кси, переглянувшись с напарником. Он посмотрел на маркерную доску: «вечность» была выведена корявым почерком.
– Я бы удивился, если бы вы заметили. При отправке абиграмм, смотря из настоящего, прошлое изменяется мгновенно.
– Не понимаю, в чем фокус. Вышла какая-то бумажка, вы попросили перенести ее содержимое на этот древний планшет, потом четверть часа обсуждали погоду, затем что-то там нажали и ждете от меня изумления.
– Был послан иной знак или картинка. Скоро мы узнаем, что изначально вы нарисовали. Все происходящее здесь фиксируется камерами наблюдения, а изображение сохраняется в многомерности черной дыры. Мы вытащим запись из параллельной реальности.
Инспектор в оцепенении наблюдал, как физик включил голопроектор. Полупрозрачные двойники роботов наложились на свои оригиналы, в то время как голографический призрак Кси выкатил доску на середину помещения. Ён отошел на пару шагов от самого себя, наблюдая, как его двойник, беззвучно шевелил губами. Он что-то сказал, и Кси послушно вывел… число десять.
– Я переиграл так называемую действительность. Пятнадцать минут назад в параллельной реальности мы получили абиграмму, в которой я попросил написать число «десять».
– Я и вправду это сделал, ― нехотя согласился инспектор, рассматривая поставленное на паузу изображение.
– Минуту назад мы отправили абиграмму со словом «вечность». Мы оба помним, как получили ее в 20:51, но мы не помним другое событие, которое стерлось и перешло в разряд альтернативных. Проще говоря, если я сейчас отправлю указание «нарисуй квадрат», то рисунок тотчас появится на доске, а «вечность», как и «десять» перед этим, исчезнет. Это и есть перезагрузка времени. Бабочка машет крыльями так, как мы того хотели.
– Занимательно, ― выговорил Кси с умным видом. ― А что было дальше на записи?
– Вряд ли что-то важное, ― Ён отмотал немое изображение в ускоренном темпе. Кси, стоя со сжатыми кулаками и выдающейся вперед нижней челюстью, несколько раз поворачивался к синеватому призраку робота-полицейского. Трехмерный кадр застыл в момент, когда машина двинулась на Ёна.
– Интересно, как вам удалось разозлить меня? ― настороженно спросил инспектор.
– Параллельное прошлое не имеет значения, ― отмахнулся Ён, выключая голопроектор. Когда следователь уйдет, он воспроизведет запись со звуком и узнает, что у Кси на уме. ― Вы даже не представляете, сколько катастроф удалось предотвратить. Туннель, по которому мы сегодня проезжали, два года назад должен был обвалиться. Морская вода залила бы целую сеть магистралей. Погибших ― не счесть. Его вовремя отремонтировали, а в следующем году закроют на капитальную реконструкцию.
– Эта технология позволит ловить преступников, когда они только задумали совершить зло. Да что преступники! Почему Республика тратит такие огромные средства на исследования, когда готовую технологию можно заполучить из будущего?
– Вынужден огорчить, но это неосуществимо.
– Вы против превентивных наказаний? А как же жертвы преступлений, вам их не жаль?
– Я не о моральной стороне вопроса ― оставим ее на суд другим! ― а о научных знаниях из будущего. Получаемая информация не должна вызывать парадоксов. Знания не могут синтезироваться из ничего, кто-то обязан задействовать мыслительные процессы, то есть энергию. Для избегания таких парадоксов мы проводим тщательный анализ отправляемой абиграммы. В содержании описывается метод, а не последствия или результат.
– А что случится, если переслать какую-нибудь разработку, скажем, формулу взрывчатого химического реагента?
– Я задам встречный вопрос, что произойдет, если путешественник во времени убьет своего прародителя?
– Он не родится и не будет самого факта путешествия.
– Это и называется защищённостью хронологии.
– А если дать указания другого порядка: это соединить с тем-то, сюда добавить того-то, собрать, спаять и прикрепить таймер ― получится молекулярно-деструктивная бомба?
– При условии, что эта технология где-то существует, ― вкрадчиво произнес Ён.
– Я подтверждаю сказанное мистером Нгуеном, ― вмешалась Мён.
– Тебя не спрашивали, ― рявкнул Кси. Ёну он сказал: ― Предварительные анализы следственной группы подтвердили, что некое распыленное вещество ослабило молекулярные связи и деформировало материю. Вы были правы в своей оценке на площади Моря Дирака.
– Я угадал. Разве это делает меня виновным?
– Эпицентр распыления был на восемнадцатом этаже, в вашем кабинете. Пылевидные частички разнеслись по вентиляции, как яд по кровеносным сосудам, расплавив половину здания. Эта же дрянь изуродовала площадь. Вам повезло, что ветер подул в другую сторону, иначе вас выковыривали бы из гранитной плитки и дубовых веток.
– Я уже объяснял: бомбу мне принесли. Я видел Сейджи также близко, как вас сейчас, разговаривал с ним, он стрелял в меня. Это не было галлюцинацией или вживленным воспоминанием. Пусть он подтвердит мою искренность! ― физик уставился на робота-полицейского, молчание которого подтверждало правоту сказанного.
– В таком серьезном деле показаний с детектора лжи будет маловато.
– Разве отсутствие на видеозаписях киллера не говорит о его профессионализме?
– Нет и самих записей. Они расплавились вместе с локальным сервером, что располагался на одиннадцатом этаже. Так как облачный сервер синхронизируется с локальным раз в полчаса, на тех записях, что мы извлекли из облака, последние пятнадцать минут отсутствуют.
– Это же не доказательство, что в тот вечер ко мне никто не приходил. Промежутка в четверть часа более чем достаточно, чтобы проскочить незамеченным. Заходишь в холл, поднимаешься на обзорном лифте до двадцатого этажа, спускаешься на эскалаторе на два уровня ниже, прямо по коридору восьмая дверь налево. Пять минут ― не более.
– Для вас это действительно вопрос каких-то минут, а для человека, не знакомого с планом секретного здания, в котором полно дверей, распознающих биометрику лица и сетчатку глаз, это невыполнимая миссия.
– Любую дверь в офисе можно открыть вводом личного кода. Вы проверили сотрудников?
– Введения кода недостаточно, ― со знанием дела объявил дознаватель, ― система контроля допуска анализирует скорость ввода, силу нажатия и интервалы. Она узнает человека по цифровому отпечатку. Вероятность подделки сводится к нулю. В тот вечер двери действительно открывали вводом личного кода.
– Предположу, что учетные записи тоже пропали.
– Лог файлы системы допуска без задержек регистрируются в облаке ― они, в отличие от видеозаписей, в целости и сохранности.
– И кому же принадлежал код доступа?
– А как вы думаете?
– Понятия не имею.
– Вам, мистер Нгуен. Это был ваш пароль, совпадающий с цифровым отпечатком.
На минуту Ён потерял дар речи.
– Я не мог быть в двух местах одновременно. Я с обеда не покидал кабинета.
– Это все ваше объяснение?
– Меня пытаются подставить! Не изобрел же я в будущем машину времени, чтобы прикончить самого себя?
– А как вам такая версия: вы ― обычный человечек, ничем не отличающийся от других, таких же трудяг. Безрадостная работа всколыхнула ваши дерзкие амбиции. Вначале хотелось уважения, затем ― банальной власти. Но вот незадача, вас не приглашают даже в секретариат при Научном Комитете. Ваш удел ― ковыряние в скучных формулах и выполнение приказов.
– Неправда! Я люблю свою работу. Никогда не ждал приглашений ни в какие секретариаты.
Кси не воспринял протест, голос скрипел на той же противной ноте:
– Злоба росла и множилась. Дикое желание рвать, метать, убивать пухло день ото дня. Свою ненависть вы направили на корпоративную систему, а повстанцы-гомосапы стали вашими потенциальными союзниками. Вы даже пытались вступить в охотничий клуб, чтобы выглядеть гомосапоненавистником. Отличный ход! ― Кси отвернулся, утопив взгляд в стеклянной сфере, будто в магическом шаре черпал свое красноречие. Опустил скрипучий тенорок до промозглого полушепота. ― Вы познакомились с Юмису ― изощренной любительницей недолюдей. Вас привлекли ее проспекты, разбросанные по городу. К тому моменту вы заполучили рецепт технологии из будущего ― пусть не готовый чертеж, а некие наработки, подсказки, которые с вашими гениальными познаниями можно вполне довести до ума. Как удержаться, когда открываются такие поразительные возможности? Втайне от коллег вы разрабатываете бомбу. Подорвать основы государственности руками гомосапов ― вот ваша цель. Вы назначаете Юмису свидание в ресторане «Эпикарион». Там мало посетителей, а лишние свидетели вам не нужны. Через эту женщину вы намерены передать взрывчатку говорящим обезьянам. Все продумано до мелочей, но случилась осечка. За сутки до назначенной встречи кустарная бомба самопроизвольно детонирует. Пыль втягивается вытяжной вентиляцией, разносясь по разваливающемуся зданию. Выходы отрезаны. В руках пистолет. Вы разбиваете окно и прыгаете, для пущей убедительности предварительно пальнув себе в лоб, чтобы списать все на выдуманного камикадзе. Интересно, на эту идею вас натолкнуло соседство с японским посольством? Вас снимают с дерева и отправляют в больницу. А на следующий день Юмису скучает в ресторане, правда, недолго. Заведение взлетает на воздух вместе с посетителями. Как специалист по охране труда я сразу предположил, что причина в нарушениях эксплуатации кухонного оборудования. Я всегда был противником варварской готовки на огне. Юмису выжила. После вас я наведаюсь к ней с генконсулом.
– Основания для ареста имеются, ― заключила судейская сущность робота.
– Жаль, когда вас превратят в растение, вы не вспомните этого разговора. А вашу милую секретаршу отправят на вторичный рынок секс-услуг в какой-нибудь из притонов на периферии Союза. Интересно, вы это вместе планировали? Надень на них наручники, ― приказал Кси полицейскому. Он оторвал взгляд от передатчика и повернулся ― и в тот же миг Ён нажал на кнопку «перезагрузка».
Абиграмма улетела в прошлое.
