Читать книгу: «Оружие в его руках. Часть 2», страница 11
– А ты не убегай. Андреа больше нет в его жизни. Мы научимся называть тебя Энджи.
– Но Стефано меня нашёл, значит, Луи тоже скоро узнаёт обо всем.
– Не узнает, – Моника, которая со сморщенным носом рассматривала молокоотсос, подняла взгляд на нас. – После того, что произошло, Луи узнал о предательстве брата и его ориентации. Он лишил Стефано всего: денег, защиты, семьи. Ромеро на пожизненном, Луи в трауре и видеть никого не хочет. Поэтому мне удалось уехать на несколько дней.
– Ему даже оплакать меня негде. – Мне стало жаль мужчину. Он любил меня, и хотел быть со мной, а после моего предательства и известий о смерти ему даже некуда податься.
– Луиджи уехал к матери. И будет очевидно не скоро. – Девушка громко хлопнула в ладоши, поднялась со стула и полезла в пакет. – Хватит о грустном. – Она достала из пакета конусы и надела на меня один из них. – У кого-то сегодня день рождения. И мы не должны дать нашей мамочке грустить.
– Можно? – Хосе протянул ладонь к моему животу, и получив разрешение, коснулся его. Франческа, почувствовал моего друга, озорно лягнула его, чем вызвала смущенную улыбку Хосе.
– Ей нравятся твои прикосновения.
– Эй, – Моника натянула на брата колпак и положила ладонь рядом с Хосе. – Я тоже хочу.
Моя маленькая озорница игралась с ребятами, вызывая смех у меня и моих друзей. Комната словно озарилась светом. Счастье снова окутало нас, будто бы не было никаких пять лет разлуки. Словно мы снова в гостиной нашего родительского дома. Стало так уютно, что захотелось заплакать. Но я смеялась, и наслаждалась каждым мгновением.
Глава 28
Я впервые за эти месяцы моей новой жизни по-настоящему чувствовала себя счастливой. Вокруг были любимые друзья, словно чувствуя внутреннюю гармонию, время от времени кроха показывала свою пяточку.
Мы развесили фонарики по всему периметру сада, и теперь наш с
Франческой дом был похож на сказочный дворец. Моника распласталась, словно кошка, на лавке около меня, положив свою голову мне на колени, чтобы слышать шевеления малыша. Хосе сидел на стуле напротив меня и лениво гладил мои вытянутые от усталости ноги, пока Нойл зачитывал нам очередной свой стих.
Коган был безнадёжным романтиком.
– Я объелась. – Тяжело вздохнув заявила Мон-Мон, на что моя дочь демонстративно толкнула меня. – Даже Фрэнси согласна!
Когда девушка произнесла имя моей матери, я мельком взглянула на друга.
Хосе поймал мой взгляд, но улыбки я не увидела.
– Как так вышло, что я моя подруга знает такого человека, как Нойл Коган?
Нойл начал опять говорить про его сына и Хосе, но я протестующе выставила ладонь и с очевидным вопросом уставилась на подругу. Девушка даже не удосужилась поднять на меня свои бесстыжие глаза.
– Про моего братца и Стивена, это правда. – Подала голос Моника. – Но я познакомилась с Нойлом, когда проходила практику в институте. Так вышло, что Нойл лечился от алкогольной зависимости и мне достался именно он. – Девушка подняла глаза на Когана. – Извини, Нойл.
– Все хорошо. – Отмахнулся мужчина. – Андреа не чужой человек.
– Так и познакомились. Со временем Нойл решил, что будет помогать отчаянно нуждающимся в помощи людям. Поэтому, когда встал вопрос о тебе, я ни на секунду не сомневалась к кому можно обратиться.
– Ты всё-таки подумай на счёт того, чтобы поехать со мной. – Снова завёл свою шарманку Хосе.
Во время нашей подготовки к празднику, мужчина ни на мгновение не замолкал о том, чтобы я поехала вместе с ним, но я же, в свою очередь, наотрез оказалась от этой затеи.
– В этом мире у меня осталось только три человека. Моника под крылом у Луи, и туда я точно не могу вернуться. Ты, Хосе, под прицелом у всей развалившейся четы Россини. Если я поеду с тобой, то, в первую очередь, поставлю под удар тебя. А здесь Нойл, которого ни один человек из этой чертовой семьи не знает. Так что, даже если меня и поймают, то это не коснётся моего старика-друга.
– Не такой уж я и старый, – Ворчливо произнёс Нойл.
– Ты видел, как на тебя смотрит Фюсун? Она уже сейчас готова провести с тобой никах.
Мы все рассмеялись. Кроха внутри меня, присоединяясь, лягнула так сильно, что ее маленькая ножка стала видна. Моника снова переключилась на самого маленького члена семьи, Нойл стал читать нам стихи, а Хосе пересел поближе к нам, приобнял меня за плечи и стал дразнить сестру. Сколько бы им не было лет, они, оказавшись вместе, всегда были детьми. Все снова встало на свои места.
Из головы не выходит образ поникшего Луиджи. Его впалые глаза, обрамлённые синяками от бессонницы. Хотелось даже признаться, что я жива, но уж лучше, он будет думать, что меня больше нет, чем поиски продолжаться.
На часах уже было далеко за полночь. Ребята разбрелись по комнатам: Моника улеглась на моей кровати, мужчины ввалились в гостевую спальню и, не удосужившись даже разуться, уснули. Пришлось снимать с них обоих обувь, чтобы эти грязнули не испачкали мне кровать. Мне же сон не шёл. Я заварила себе липовый чай, с ним вышла во двор, прячась в кустах своих распустившихся роз.
В соседнем доме горел свет. Женщина копошилась на кухне, впервые за все время, радостная. Она с кем-то разговаривала, но ее собеседника скрывала плотная занавеска. Образ женщины был мне знаком, но понять кто это я не могла. Решив, что уже пора знакомится с соседями, я запланировала испечь завтра пирог и навестить незнакомку.
Похоже, что я уснула прямо в саду, потому что, проснувшись на диване в гостиной, я никак не могла вспомнить, как тут оказалась. Рядом, положив свою ладонь мне на живот, сопел Хосе.
– Доброе утро, – приоткрываю один глаз промычал мужчина. – Ты простудишься, если будешь спать на улице.
– Не могла уснуть, решила подышать воздухом.
– Что ты решила? – Не успев даже проснутся, снова задал свой надоедливый вопрос друг.
– Хосе, – я повернулась к нему лицом. – Моника мне говорила, что у тебя появилась девушка. Что она скажет, когда ты вернёшься к ней со мной?
– Ничего. Потому что её нет. – Мужчина тихо рассмеялся. – Чего ты боишься?
– Я боюсь за твою жизнь. Вдали от меня тебе будет безопаснее. – Я почувствовала, как к горлу все выше и выше подбирался ком. Я сглотнула. Хосе улыбнулся, стряхивая большим пальцем с щеки слезу.
– Позволь взрослому дяде самому решать. И вообще, тебя совсем не заботит жизнь Фрэнси?
– О ней я тоже беспокоюсь.
– Так давай оберегать её вместе. Как друзья. Как родные люди.
– Ты все ещё любишь меня? – Зачем-то спросила я, не сводя взгляда с друга.
Парень лишь грустно улыбнулся.
– Мы не выбираем, кого нам любить. Я до сих пор влюблён в ту маленькую девочку, к которой меня приставили охранять, а она навеки отдала свою душу и своё тело Дьяволу.
Он был прав. Свою душу я продала в тот момент, когда согласилась стать оружием в руках Стефано. Он зарядил меня, как пистолет, всеми возможными знаниями. Научил жить и выживать в мире мафии, и когда все было полностью готово, оружие выстрелило.
Теперь осталось только надеяться, что мой муж не придёт за мной, потому что после вчерашнего подарка, кроме надежды, у меня не осталось никакого оружия.
К вечеру ребята разбрелись по своим делам. Хосе, всё-таки решившийся остаться со мной, поехал в магазин за одеждой и остальными нужными для дома вещами, – этот мужчина задумал сделать ремонт в нескольких комнатах. Моника вызвалась ему помочь, потому что ее брат никогда ничего не умел подбирать из одежды самостоятельно. Они звали меня с собой, но я была такой нерасторопной и так быстро утомлялась, что шоппинг уже давно перестал быть для меня отдыхом. Так что, мои друзья обеспечили мне несколько часов одиночества. Как я и хотела, испекла пирог и поспешила выйти в сторону соседского дома.
Дверь открыла мне Фюсун. Она с начала удивилась, увидев меня на пороге дома ее хозяйки, но потом радушно улыбнулась.
– Доброго дня, Фюсун. Твоя госпожа тут?
– Наконец, Энджи. Ты решилась. Проходи, я предупрежу госпожу Кору.
Это имя больно кольнуло мое сердце. Так звали мать братьев Россини. Кора Россини – прекрасная кроткая женщина, совсем не похожа на жену Капо. Фюсун проводила меня в гостиную. Там на большом угловом диване сидели за кружкой кофе мужчина и женщина. Как только домработница представила меня хозяйке, их головы повернулись в мою сторону, а из моих лёгких вышел весь воздух.
На этом чертовом диване сидела Кора Россини и ее старший сын.
Господи, не родить бы раньше срока.
Женщина вежливо улыбнулась, поднимаясь и приветствуя меня. Луи же смотрел на мое лицо, не моргая. Он будто бы призрака увидел.
– Добрый день! – Турецкий из уст Коры звучал, как пение. – Вы моя соседка?
Я открыла рот, но слова так и застряли в горле. Спрятав волнение за улыбкой, я благодарила Бога, что не забыла сегодня про маскировку. Под пристальным взглядом главы парижской мафии, мои руки протянули сливовый пирог своей свекрови.
– Да, госпожа Кора. Я Энджи – ваша соседка. Вот принесла угощение в честь знакомства. Я здесь совсем недавно, никого не знаю.
– Давно вы приехали? – Резкий голос разрезал мерцающий воздух. Луи откашлялся под обжигающим взглядом матери. Я так скучала по его голосу.
– Мы с мужем и моим отцом приехали сюда пару месяцев назад. – Глаза, смотрящие на меня с надеждой, об одном упоминании о муже потухли.
– Вижу, вы ждёте пополнение? – С любопытством поинтересовалась Кора. Она так же рассматривала меня, как и ее сын. Сложилось ощущение, что я попала в вольер к голодным тиграм.
– Да. – Искренняя улыбка тронула мои губы. – Наша первая дочка.
Наша с Луи первая и единственная дочка.
– Не сочтите за бестактность, – свекровь предложила мне присесть и попросила Фюсун приготовить мне чай. Луи не сводил с меня глаз. Он мельком проглядывал на мои закрытые длинным рукавом руки. Я знала, что он искал, – оставленные его отцом шрамы. – Ваше лицо напоминает мне мою невестку.
Женщина тяжело вздохнула и возвела мокрые глаза к потолку. Она скорбила по мне? Или же ненавидела до слез за предательство ее детей и мужа.
– Почему вам грустно? – Спросила я, касаясь ладонью ее плеча. – Она умерла?
– Нет! – Зарычал Луи, вскакивая с дивана и выходя в сад. Там он закурил сигарету, облокотился на стену и смотрел невидящими глазами на мой дом.
– Простите его. Андреа пропала, когда умерли ее родители. Девочка была вне себя от горя.
Про свою мафиозную семью женщина решила умолчать.
– Вы любили ее?
– Мне было ее жаль. – Эти слова вызвали во мне вспышку гнева, которую титаническими усилиями удалось подавить. – Девочка была выдана замуж за нелюбимого человека. – Я снова перевела взгляд на курящего Луи. Хотелось запомнить каждое его движение. Женщина же, поняв неправильно мое внимание к ее сыну, посмешила объяснить. – Это Луиджи – мой старший сын, а Андреа была замужем за младшим, – Стефано.
– Мне жаль. – Фюсун принесла чай и два пирога. Один был мой, а второй так вкусно пахнущий вишневый пирог. Мне так хотелось его попробовать, что даже кроха внутри меня запиналась в предвкушении.
– Все проходит. – Примирительно отозвалась хозяйка дома и подала мне кусочек вишнёвого пирога. – Угощайтесь. Сынок!
Луи, пригвоздив меня своим взглядом исподлобья, зашёл в гостиную. Я старалась делать невозмутимый вид, но чем дольше я смотрела на него, тем очевиднее понимала, как сильно тоска по близости с ним съедала меня. Казалось, что Луиджи постарел: вокруг глаз и между бровей углубились морщинки.
– Луи, то, что Энджи похожа на Андреа, ещё не значит, что ты должен на неё так бесстыже пялиться. В конце концов, она замужем!
– И где ваше кольцо? – Подняв одну бровь, спросил Россини.
– Из-за беременности пальцы опухли. Не могу носить кольца.
– Кто по профессии ваш муж? – Продолжал допытываться до меня мужчина.
– Военный. Вот наконец-то все дела уладил и вернулся домой.
Стараясь скрыть своё наслаждение от пирога, я закончила с предложенным куском и поспешила удалиться.
– Спасибо за гостеприимство. Я, пожалуй, пойду. – Кора поднялась с места вместе со мной. – Обязательно попробуйте сливовый пирог. Он очень вкусный.
– Несомненно. Спасибо, что навестили. Было приятно с вами познакомиться.
– Я провожу. – Луи перебил уже собиравшуюся окликнуть Фюсун мать и поспешил проследовать к входной двери. Когда мы стояли на пороге, я заметила в его глазах оживших чертиков. – Нельзя быть настолько похожими.
– В мире как минимум семь моих клонов живет, почему вас так удивляет схожесть с вашей невесткой?
– Потому что я уверен, что она жива. – Его дыхание обдало жаром мое лицо, и я вздрогнула.
Франческа, словно чувствуя близость своего отца, больно пнула меня. Так сильно, что их моего горло вырвался крик. Луи тут же подхватил меня за локоть, не давая упасть.
– Какой у вас срок?
– Семь месяцев, – Честно ответила я. – Она очень буйная в последнее время.
– Луи тоже не давал мне покоя, – подошедшая в прихожую на мой крик женщина, бегло оценивала ситуацию. – Сынок, проводи Энджи до дома.
– Не стоит.
Россини не выслушав, отворил дверь и под руку со мной вышел из дома. Как назло к нашим воротам подъехало такси, и из машины вышел Хосе, гремя банками с краской. Рука, за которую держал меня Луи, онемела от силы мужчины. Он развернул меня лицом к себе и громко зарычал:
– Семь клонов? А это тоже клон твоего цепного пса?
– Хосе – мой муж. – гордо заявила я. – И по какому праву его его так называете?
– Эн, – мой друг вырос около меня, пытаясь отлипить Луи. – Отпусти. Мою. Жену.
– Она не твоя. – Перетягивая меня ближе к себе, процедил сквозь зубы Луи.
– Андреа умерла. Энджи совсем на неё не похожа. Не лезь в мою семью и оставь мою жену и моего ребёнка в покое.
Из-за угла вышел Нойл. Увидев всю происходившую картину, он поспешил вмешаться:
– Энджи, дочка, а что тут происходит? Мужчина, вы кто такой? – Он повысил голос. – Немедленно отпустите мою дочь, иначе я вызову полицию.
– Пап, этот мужчина спутал меня со своей умершей невесткой. – Я повернулась к Хосе и с наигранной ревностью заявила. – Это что, та самая Андреа?
– Да. Андреа была женой его брата. – Кивнул Хосе. – А ты просто похожа на неё.
– То есть ты женился на мне, потому что я напомнила тебе прошлую любовь?
– Все не так!
– Идите выяснять отношения в дом. – Ворчливо буркнул Нойл. Потом он повернулся к Луи, – Молодой человек, не раздувайте из мухи слона. Моя дочь стала слишком восприимчивой.
Луи часто заморгал. Открыв было рот, он не смог ни слова проронить. Его руки отцепились от меня, и чуть ли не падая, мужчина отступил, а потом, извинившись, и вовсе скрылся из моего поля зрения.
– Он меня узнал, – трясясь от холода, прошептала я. Паника накрыла меня волной с новой силы.
– Этот тип обезумел ещё больше. – Долгий взгляд Хосе заставил меня съежиться. – Твоя смерть подкосилась его.
– Хорошо, что ты быстро сориентировалась.
– Пойдёмте в дом. Я замёрзла.
– Это из-за нервов. – Нойл приобнял меня, ведя мою тушу на ватных ногах в мою крепость.
Глава 29. Луиджи. Вечер того же дня
Я шёл к дому матери, едва волоса ногами. Мои мысли снова вернулись в тот день, когда полиция явилась на пороге моего офиса и сказала, что Андреа по истечению долгого времени считается погибшей.
Поиски были организованы в тот же день, когда я вышел из полицейского участка. С начала искал я сам, но разруха клана не позволила мне долго действовать в одиночку, поэтому последующие месяцы девушку искали мои люди. Мой разум и мое сердце отказывались даже думать о том, что поиски будут безутешными. Она жива. И точка. Я чувствовал биение сердца маленькой девушки, даже находясь за тысячи километров от неё. Все силовики были размещены по всему миру и держали связь со мной круглосуточно. Они уже обчистили всю Европу, переместили своё внимание на Азию и Восток. От переживаний и бесконечным потоком мыслей я потерял сон. Больше я не спал, мало ел, совсем не чувствуя вкуса еды.
Шли дни, а Андреа так и не появилась ни в одной части мира. Неизвестность убивая, сжирала меня изнутри. Каждый гребаный день казался мне адом. Я горел и ничего не мог с этим поделать.
Стефано скалил зубы и проклинал меня. Мать, уставшая от наших разборок, послала всех мужчин четы Россини и уехала жить в Турцию, купив там дом, воспользовавшись деньгами отца. Я остался один. И одному проживать день за днём было невыносимо.
В тот момент, когда в кабинет вошли мужчины в полицейской форме, у меня проходило собрание. Тогда со мной находилось еще пара десятков глаз, среди которых была, на удивление, спокойная Моника. Подруга и родственная душа той, кого мы так не могли разыскать. Когда я услышал безучастное: «Извините, мы должны признать Андреа Россини мертвой», – девушка не проронила и звука. Она сидела рядом с Леонардо, прижимаясь к его плечу, и смотрела в одну точку. Тогда я не обратил внимания на ее реакцию, потому что ярость и отчаяние охватили меня. Неверие, боль и безысходность обрушилась на мои плечи с новой силой, слёзы застилали глаза, челюсть каменела до боли и скрежета зубов. Я выгнал всех. Оставшись один на один с самим собой, я чувствовал, как сильно горела моя грудная клетка. Воздух вышел из лёгких, стало нечем дышать. Мешало все: стол, стулья, чертов диван, на котором моя Андреа сидела, окна, из которых светило солнце и ослепляло меня. Нужен был мрак. Может, в темноте я мог увидеть выход из этого ужаса. Может, закрыв глаза я смогу пересилить свою боль, но тщетно. Боль было не остановить. Она стала такой невыносимой, что разгромив весь кабинет, я схватил пистолет и уже целился в свой висок, когда дверь резко отворилась и на пороге показался озадаченный Лео.
Я был чокнутым одержимым. Андреа – моя самая сильная головная боль, и лишившись ее, мне должно было быть легче, но эта чертовка так глубоко засела в моем сердце, что без неё я не мог жить. Ходил, как живой труп по земле, не замечая никаких красок. Я, словно самый больной верующий, верил, что девушка найдётся, и одной типичной фразой меня сделали атеистом.
Лео пытался выхватить пистолет из моих рук, но я вцепился в оружие с такой силой, что ему тяжело удавалось это сделать.
– Какого черта, босс? – Откидывая в угол, отобранный у меня, пистолет, зарычал мужчина. Грудь едва вздымалась: силы иссякли ещё в момент вандализма. Я лишь махнул на него рукой, падая на паркет, исцарапанный разрушенной мебелью. – То, что полиция отказалась помочь, не значит, что мы перестанем ее искать. Я уверен: Андреа жива.
– Тогда почему ее так и не нашли? Прошло полгода, Лео! – я ударил кулаком по полу.
– Люди годами ищут и находят. – Силовик уселся около меня, вынул из кармана пачку сигарет и закурил. – Вам бы отдохнуть.
– Ты сейчас серьезно? – Мои брови взлетели вверх. – Я один на три города. Со мной разруха, а без меня вообще все упадёт!
– Неужели у вас нет доверенных людей?
– Были. Один в тюрьме, второй трахатся с мужиками, а третью похоронили.
– Тогда будьте просто на связи. Хотите вы этого или нет, но вам необходимо вырваться из этих стен.
– Я подумаю. Ты свободен.
Леонардо поднялся с пола, отряхнул штаны и смиренно кивнул, направляясь к выходу.
– Спасибо, – окликнул я мужчину. Лео в ответ улыбнулся, отсалютовал мне двумя пальцами от виска и скрылся за дверью.
Собравшись с силами, я поднялся на ноги. Обстановка, окружающая меня, любого другого человека привела бы в ужас, но я лишь рассмеялся. Ни одна женщина, какой бы умной и раскосной она не была, не утепляла меня так. А эта мелкая пигалица перевернула мой «правильный» мир с ног на голову.
– Андреа-Андреа… Где же ты, моя маленькая?
Как только дверь за мной захлопнулась, в прихожей показалась мама, вытирающая руки кухонным полотенце.
– Сынок, ты в порядке?
Я усмехнулся. В порядке ли я? Очевидно, что нет. Вместо ответа я просто подошёл к женщине и крепко обнял.
– Почему все так, мама? Где наша семья? Неужели я все сделал неправильно?
– Милый, – она улыбнулась. – Сколько бы тебе не было лет, ты всегда для меня маленький мальчик. Всегда задаёшь такие вопросы, ответы на которые ты и так знаешь. – Она нежно провела ладонью по моему затылку. – Мы живем в жестоком мире со своими правилами. Ты должен был убить брата, но ты просто лишил его денег и защиты клана. Но сам, я знаю это, ты до сих пор оберегаешь его, как бы сильно он тебя не ранил.
– Мой брат так боялся смерти, что вовлёк во все это Андреа.
– Андреа – не невинная овечка, – мамин голос стал отстранённым, – Твой брат предложил ей поучаствовать, она согласилась. Не вини его во всех смертных грехах.
– Из головы не выходит эта соседка. – Я вспомнил сцену из ее дома. – Хосе, оказывается, ее муж. С ума сойти!
– Хосе – это кто?
– Цепной пёс, который всегда вился около Андреа.
– Это не удивительно, – Мама отпрянула и последовала в гостиную, утаскивая меня за собой. – Он давно был влюблён в эту девочку. А когда увидел настолько похожую на неё девушку, то ухватил за свой шанс. Но удивительно то, что мы все встретились на чужой территории.
– Что-то не то с ними всеми.
– Луи, мальчик мой, – она взяла мои ладони в свои, – ты любишь эту девушку, поэтому точно так же, как и этот Хосе, пытаешься ухватиться за эту бедную, на минутку беременную, девочку. Ей вот-вот рожать, не лезь к ним.
Я вырвался из рук матери, упал на диван и до боли зажмурил глаза. Ее образ не выходил из моей головы. Андреа полугодовалой давности появлялась в моей голове, как сейчас.
– Я не могу ее отпустить! Не могу! Она мне в каждой прохожей мерещится.
– Иди отдохни, сынок. Андреа, если она твоя судьба, сама найдётся. – Я улыбнулся, удивившись маминой репликой. – Что?
– Ты уже не настаиваешь, что она мертва.
– Твоя вера в эту девушку оказалась заразительной.
– Я люблю тебя, мама. – Мои губы коснулись ее лба, – Спасибо тебе.
– За что?
– За то, что ты есть.
Утром я проснулся, чувствуя прилив сил. Вера в живую и смеющуюся Андреа снова вернулась ко мне и воодушевила к действию. Я знал, что рано или поздно узнаю, что скрывали мамины соседи.
Солнце уже жарило так сильно, хоть время на часах и было около восьми утра. Турция мне нравилася своими пейзажами. Эта страна, действительно, заряжала жизнью. Буйство красок, громкий смех на улице и вечная толпа, способная закружить любого. Здесь невозможно было оставаться хмурым зрителем. Здесь ты сам становился частью маленького зелёного мира. В моих планах сегодня было прогуляться по городу, надышаться горячим летним воздухом и наконец понять, что мне делать дальше. Но планы мои нарушила Моника, которая весело хохоча запрыгивала в салон такси, за рулем которого сидел грузный усатый мужчина.
Как только двери соседского дома закрылись, я юркнул в ту же машину, рядом с девушкой. Увидев перед собой меня, Моника ахнула.
– Сеньор Луиджи, что вы… – Куда ты собиралась ехать?
– На рынок. Надо Энджи, – ее имя она медленно протянула, словно вспоминая, – купить витаминов.
– Поехали, – я скомандовал таксисту, растекаясь по дешёвому сидению авто. Уже гуляя по рынку, шагая от прилавка к прилавку, я подмечал каждое движение девушки. Она что-то бормотала себе под нос, проходя мимо персиков и апельсинов, но слегка озираясь на меня, подошла к лотку с вишней и стала накладывать ягоды в пакет. Своровав одну из вишенок с прилавка, я спросил:
– Как ты оказалась тут?
– Приехала к брату, – слишком быстрым прозвучал ее ответ, – она явно ожидала этого вопроса.
– Почему одна?
– Лео все ещё ищет Андреа, – снова мгновенный ответ.
– Он мог бы поискать ее здесь, – не унимался я.
– Здесь уже искали, – Моника не смотрела на меня. Она монотонно складывала ягодку за ягодкой в пакет, вызывая раздражение у нас с продавцом.
– Может, не так тщательно, как хотелось бы.
– Мне брат рассказал о вашем инциденте около их дома. Я знаю, к чему вы клоните.
– Почему ты не допускаешь мысли, что эта девушка может оказаться той, кого мы ищем?
– Потому что та, которую мы ищем либо так изящно прячется, либо мертва. – Стоило ей выпалить эту глупую фразу, как мой мозг снова стал играть со мной. Смерть и Андреа не совместимы и очень раздражало, когда эти два слова упоминались в одном предложении.
– Ты же знаешь, что она жива. – Я подошёл ближе и процедил эти слова сквозь зубы так тихо, чтобы заинтересованный нашей беседой торговец не мог услышать.
– Я в это верю. – Она бросила злой взгляд на меня.
– У тебя ни слезинки в глазу. Вы же были не разбей вода.
– Пока ваша семья не появилась.
– Послушай, – начал я, но девушка выставила ладонь, заставляя умолкнуть.
– Я знаю, что вы любите Андреа, я знаю, что вы не верите в ее смерть, и я не верю. Но Энджи – не она. Энджи – жена моего брата, который точно так же как и вы, любил Андреа.
Почему они не перестанут говорить о том, что этот чертов Хосе любил мою женщину?
– Вишня кому?
– Ан… – я был уверен, что она произнесла имя своей подруги, но в миг переобувшись, она громче сказала, – Энджи. Там много витаминов.
– Ну-Ну.
– Сеньор Россини, ваша маниакальная мысль о том, что Энджи совсем не та, за кого себя выдаёт, заставляет меня путаться в собственных мыслях.
– Думаю, ты сама знаешь, что причина не в моей одержимости.
Я уже развернулся, чтобы уйти, как услышал тихий голос девушки. Это была искренняя фраза, которая заставила меня развернутся.
– Я тоже люблю Андреа, и я уверена, что она найдётся. Придёт время, и она сама к нам придёт.
– Время нынче дорого стоит.
Это была последняя фраза, после которой я оставил девушку одну продолжать покупки, а сам направился на набережную, чтобы дать волю своим мыслям.
Каждый из нас оказался залолжником своих судеб. Будучи главарем банды, я стал одиноким, потеряв девушку и брата. Меня окружает полчище людей, все прислушиваются ко мне и выполняют приказы, по все они не могут дать силы и поддержку, которую я получал от этих двух людей. Я чувствовал энергию даже, когда верил, что их брак настоящий, даже когда Андреа отказывала мне раз за разом. У меня была цель, а теперь я без цели, без желания жить, без всего и всех. Черт, и какое же это ничтожное чувство.
Солнце слепило глаза, от чего я закрыл их, облокачиваясь на спинку лавки, на которой сидел. Чайки, крича, маячили над морем, которое время от времени выбрасывало волны. Вода словно чувствовала мои переживания, и чем чаще я думал о том, что находился так близко к Андреа, тем сильнее водяные скалы поднимались. Было что-то невероятно привлекательное в этом месте. Здесь каждый предмет, каждый шорох листка подстраивался под тебя. Или же я просто сходил с ума.
Телефон в моем кармане истошно зазвонил, вытаскивая меня из мыслей. На экране высветилось имя моего силовика, и, признаться, я напрягся.
– Слушаю.
– Босс, – запыхавшийся голос Уго внёс в мою голову новые неприятные мысли.
– Вы нам нужны. В баржи снова кто-то подкинул наркотики.
– Кто?
– Черт его знает! Мы же после того случая легализовали свой бизнес.
– Так разберитесь!
На мой крик обернулось несколько прохожих, из-за чего пришлось говорить тише. Море вовсе успокоилось, словно напугавшись моего гнева.
– До завтра не разгромите, Христа ради, мой бизнес.
Я был на перепутье. С одной стороны, это место не отпускало меня. Как я мог покинуть Турцию, не разобравшись в тайне соседской семьи, хотя семьей ее и не назовёшь. С другой стороны, без отца и брата я был единственным, кто мог предстать перед властями и решить вопрос с полицией. Нельзя было терять свой бизнес. И это я прекрасно понимал. Моя одержимость коснулась всех. Я забыл про мать, забыл про работу и людей, которые как за идолом следуют за мной.
Руки сами набрали номер телефона мамы. Когда в трубке отозвался нежный тихий голос женщины, я произнёс:
– Мне надо будет уехать, мама. Можно тебя попросить об одном?
– Конечно, сынок.
– Понаблюдай за Энджи. Я больше, чем уверен, что здесь что-то не чисто.
– Неугомонный ты мальчишка. – Вздохнула мама, но все же согласилась. – Будь по твоему, займусь этим вопросом. Ты домой приедешь?
– Да, нужно забраться некоторые вещи.
– Тогда разогрею лазанью.
Следующим на очереди был звонок юристу отца. Нужно было знать, что делать в подобных ситуациях, когда ты попался на глаза полиции не в первый раз. Шантаж и подкуп уже не поможет, наша репутация подорвана, и многие копы уже не бояться нас.
– Добрый день! У нас проблемы.
– У вас проблемы, а это значит, что у меня появится работенка? – Хозотнул старый дурень. Он был чуть моложе моего отца, но при этом всегда казалось, что ему далеко за семьдесят.
– Я смогу прилететь только завтра с утра, можете разузнать все о арестованной барже?
– Да, сделаю.
– До встречи.
Мой отдых был закончен. Но не завершены все планы. Я обязательно сюда вернусь, и не только ради красивых пейзажей. Уверен, Энджи – это и есть моя пугливая Андреа.
