Читать книгу: «Неидеальный брак. Откровения о свободе», страница 3
Глава 6
Алина
Я сегодня работала из дома: горло першило полночи, не хотелось бы разболеться к выходным. Целый день на конференц-коллах, некогда даже перекусить было, да и не было особо аппетита, только чая теплого подливала.
– Насть, – когда коллеги вышли из зума, – как там твои дела с квартирой? Выставила на продажу?
Она решила продать старую квартиру в панельке в Митино и взять ипотеку в элитном жилом комплексе.
– Да, продаю. Знаешь, легче блин квартиру самой купить, чем мужика нормального найти. Капец.
– Ага, конечно, – со смешком поддержала.
– Повезло тебе, Лин. Урвала классного мужика. Успела.
– Повезло… – проговорила, мысленно отгоняя дурное предчувствие. Оно у меня каждый день появлялось, к вечеру примерно. После той ночи, когда мы решили открыть наш брак.
– Знаешь, надо было и мне замуж выходить сразу. Звали же! А теперь, прикинь, я слишком независима и успешна! Мужиков это отпугивает, видите ли!
– Так ты вроде на такого же успешного охотилась? И как тебе ДС? – мы придумали шифр, чтобы обсуждать нашего директора без страха быть подслушанными.
– Никак, – просто и ясно. – Он реально слишком строгий. Вроде молодой. Ему тридцать четыре всего, а характер… – Настя закатила глаза.
– Может, ему не дают? – предположила я.
– Такому красавчику и не дают?! Я б дала!
– Наверное, у Данилки крохотный член, – пошутила и бросила взгляд в уголок монитора. Черт! Мы что не одни в чате?!
Даниил Сергеевич не вышел из конференции, а только отключил изображение и свернул окно. Блин!
Я захлопнула крышку ноутбука и схватила телефон: сообщение Насте настрочила. А вдруг он слушал?! Не, ну мы же имен не называли. Вот если бы я сказала: у Даниила Сергеевича Громова маленький член, тогда да, можно предъявить: от клеветы до оскорбления личности и достоинства.
Телефон мигнул сообщением. Я вошла в рабочий директорский чат. Послание мне.
Громов: Алина Юрьевна, не могу дозвониться до вас по teams…
Я: Даниил Сергеевич, я что-то вообще разболелась, но в понедельник буду в офисе.
Не придумала ничего лучше, как вести беседу в общем чате. За выходные забудет. Точно забудет.
Громов: Хорошо. В понедельник у нас будет очень длинный разговор.
Я: Может разделим на несколько маленьких?
И смайлик добавила. Кажется, он реально услышал, ну или совпало так.
Громов: Выздоравливайте.
Я: Спасибо.
Схватив телефон, пошла на кухню: нужно придумать, чем мужа накормить. В морозилке нашла пачку вонголе. Поставила воду для спагетти, на сковороду ливанула оливкового масла, порубила чеснок, томаты черри ошпарила кипятком и бросила туда же к моллюскам.
– Привет, – ответила на звонок.
– Лин, хочу тебя…
Меня окатило леденящим огнем. Да, это был оксюморон, но именно так я себя ощущала. Мне было одновременно и холодно, и жарко. Меня разрывало от противоречивых ощущений. Мне нравилось держать в руках пламя, но я очень боялась обжечься. К чему нас приведет этот эксперимент? Да, вседозволенность пьянила, но никто не отменял похмелье. У нас не было гарантий, что больно не будет. Или нужно расслабиться и жить эмоциями, которые здесь и сейчас? Арс, кажется, именно так и сделал. Наша сексуальная жизнь действительно стала острее: на нерве, и с каждым днем этот нерв натягивался, с болью и диким наслаждением препарируя мою душу. Когда мы с мужем разъезжались, выходили из нашего дома, тесного и уютного мирка, созданного только для нас, где мы главные, а мнение общества, осуждение, требование подчиняться устоям, совершенно не имели значение, мне становилось страшно. Я каждый день боялась увидеть на нем следы его права налево. Мы установили правила, так, на всякий случай (я себя убеждала), что в нашем доме не будет ничего, что унизит меня или его как главного человека в жизни. И тем не менее я отчего-то была уверена, что увижу мужа и сразу пойму, если «это» произойдет. Нашим свободным отношениям уже месяц, но я чувствовала, что Арс на тысячу процентов мой. Возможно, нам обоим, чтобы принадлежать друг другу до последнего вздоха, нужна была именно эта самая свобода.
Я в принципе не собиралась пользоваться своим правом налево: мое тело принадлежало только мужу. Его храм, его алтарь, место силы и спасения. Я не верила, что Арс спокойно воспринял бы, если займусь сексом, пусть без чувств и обязательств, с другим мужчиной. Хотя он вел себя очень уверенно. К сожалению, моя выдержка не так прочна.
Пока паста «отдыхала», я поднялась наверх и, поправив макияж, сняла лифчик и сменила трусики на свежие. На мне было симпатичное платье-свитер, сексуально сползавшее с одного плеча, грудь небольшая, поэтому без поддержки выглядела очень возбуждающе. Если честно, последние года три я так тщательно не готовилась, встречая мужа с работы, а сейчас даже в офис брала запасное белье, вдруг Арс позовет куда-нибудь, а времени заехать домой не останется. Я хотела быть для него лучшей, сногсшибательной, страстной и желанной, каким он был для меня. Я теперь всегда в тонусе и, если честно не знала хорошо это или плохо. С одной стороны, это возвращало чувство бесшабашной юности, когда всегда и ко всему готова, но с другой… Я ли это? Чопорная и консервативная душнила внутри меня считала эту гонку унизительной. Ее мерзкий (потому что, возможно, прав) голосок спрашивал: мой муж также старается или слишком уверен, что он единственный бог и господин в этом мире?
Я не успела ответить своей внутренней стерве, услышала звонкий колокольчик над дверью. Пошла встречать.
На последней ступеньке остановилась: смотрела, впитывала, гипнотизировала и узнавала своего мужчину. Мужа. Мой ли он? Я теперь всегда так делала, прежде чем подойти ближе: Арс если обнимет, прижмет, обласкает, не вырваться уже. Не потому что не отпустит, сама уйти не смогу.
Он скинул пальто и расстегнул китель. Ему очень шла форма, просто с ума сойти. Высокий, с бравой выправкой, подтянутый и крепкий. Со смешливыми лучиками морщинок в уголках темных глаз. Ему не было еще и сорока, но работа нервная, поэтому я находила в темных волосах серебро, но это совсем не отталкивало, наоборот, это опыт, знания и сила. Мой муж многое умел.
– Иди сюда, девочка… – хрипло позвал, рывком стягивая рубашку. Широкую грудь покрывала густая поросль волос, темной дорожкой убегавшая в пах. Блядская дорожка манила и меня стать блядью. Его шлюхой. Я по взгляду, щупавшему меня во всех местах, знала, что у него уже стоит. Это заводило. Такая страсть спустя годы брака пьянила нас обоих. У меня уже мокро между ног. Мы отказались отчего-то старого (запретов, устоев, скреп), но из этого рождалось что-то новое, только наше, тайное и сладкое. Правда, никто не мог предсказать, что так будет всегда. Но кто не рискует…
– Привет… – подошла и обняла его за плечи, царапнув ногтями спину, оставляя на его теле свои метки. Только я могу это делать. Привстала на цыпочки и уткнулась носом в шею, зубами подцепила кожу. Больно. Арс вздрогнул и вжался напряженным пахом в мой живот. Завтра останутся следы – именно этого я добивались. Может быть это моя неуверенность или эгоизм, ревность или собственничество – что там еще говорят психологи? Но я хотела доказать и выставить на показ свою уникальность как его жены. Я такая уверенная и бесконечно сомневающаяся.
– Я хочу, чтобы ты приласкал меня языком… – попросила на ушко. Это тоже вещь, которую он мог делать только мне. Оральный секс только для нас двоих.
– Разденься полностью… – властно приказал и зорко следил за каждым моим движением. Я медленно стянула платье, неспешно обнажая острые пики груди, живот, кружевные узкие трусики. Подцепила край и сжала лобок. Арс порывисто сбросил одежду и ласкал себя, неспешно, с оттяжкой. Головка блестела от смазки, вены на крупным члене набухли, ствол толстый, ровный, длинный. Я любила брать его в рот, но сейчас уступлю мужу: я оставила трусики болтаться на щиколотки и присела в кресло, развела ноги и поманила его пальцем.
Муж властно сжал мои бедра и головку приставил ко входу.
– Нет-нет, Ковальский, – погрозила пальцем и эротично обвела языком губы. Арс хмыкнул, по-мужски так, самцово, и я прикрыла глаза, блаженно улыбаясь. Его язык вместе с пальцами творил настоящие чудеса. Я готова уже кончить, меня трясло от желания получить развязку, но со мной играли, изводили, истязали наслаждением.
Я зарылась пальцами в волосы и из-под ресниц взглянула на склоненную надо мной темную голову: отчего-то вспомнился Громов. Интересно, я была права насчет его размеров? Думают, нет. Слишком наглый и самоуверенный. Я представила, будто это он сейчас устроился между моих ног и доставлял неземное блаженство. Меня прошила жаркая судорога скорого оргазма, мышцы напряглись, и я попыталась свести бедра, чтобы кончить. Это пытка убивала меня. Длинные пальцы, полные губы, колючая щетина – да, я позволяла Даниилу Сергеевичу подарить мне маленькую смерть. Пусть он об этом и не знает.
– Теперь меня обслужи, девочка, – рвано выдохнул Арс. Я буквально сползла на пол и взяла в рот огромный член. Солоноватая терпкость разлилась по нёбу. Я изучала его языком, словно он в первый раз в моем рту. Это чертовски заводило. Я набрасывалась, посасывала, втягивала и влажно скользила губами по всей длине.
– Я кончаю, девочка… – хрипло предупредил и выскользнул. Я хотела почувствовать на языке его вкус, но, открыв глаза, смотрела, как он мастерски работает рукой – через мгновение вязкая теплая сперма измазала мне лицо. Я не ожидала. – Давно хотел это сделать. Нам ведь теперь не нужно сперму отгружать исключительно в вагину, – услышала шутливое. Мне стало как-то не смешно. Я схватила его парадную рубашку и демонстративно вытерлась ею, затем отбросил, поднимаясь с колен. Плохая шутка. Я проглотила, но запомнила.
– Я в душ.
– Я здесь схожу, – бросил, доставая из брюк мобильный. – По-быстрому. Есть охота.
Я обмылась, обдумывая забавную (в кавычках, естественно) штуку: муж перестал кончать в меня. Вообще. Мы очень много занимались любовью: всеми возможными способами и по старинке тоже, но Арс всегда вытаскивал: размазывал сперму по моему телу или оставлял во мне, но там, где просто невозможно забеременеть. Я догадывалась, почему так: если мне удастся зачать, то все эксперименты будут прекращены немедленно, а ему слишком нравилась эта свободная несвобода. Она привлекала его больше, чем отцовство. Или же он просто поставил крест на нас, как родителях. Мы ведь проверялись: оба здоровы и даже совместимы. Нам даже удавалось однажды забеременеть. Неужели то, что сейчас не получается – карма?
– Я сегодня с папой разговаривал, – заговорил Арс, с аппетитом уплетая пасту, – в гости зовет, – и на меня внимательный взгляд бросил. Где-то около месяца назад ездили к ним на Котельническую набережную: Вера Владимировна, как всегда, накрыла богатый стол, угощала, потчевала, прежде чем начать промывку мозгов: внуки, внуки, внуки. Нет, я понимала ее стремление понянчить детей единственного сына, но у нас нет проблем с желанием (или раньше не было) родить, у нас не получалось. Я пыталась деликатно донести это до свекрови – не вышло. Она все о своем. Никто не знает, что я делала аборт в начале нашего с Арсом пути, но для общества априори виновата женщина: она пустоцвет. Хотя, возможно, так и есть.
– Надо поехать? – уточнила, заваривая чай из привезенного мужем богатства.
– Да. Иначе мать наш дом штурмом брать начнет.
– Если надо, значит, надо, – ответила я.
– Давай в пятницу к моим смотаемся тогда?
– В пятницу у нас билеты в театр, – напомнила про постановку «Женщины Есенина». Даже как-то в тему, что ли… Еще бы узнать о мужчинах Айседоры Дункан. – Может, в четверг? – не хочу выходные тратить на промывку мозгов.
– В четверг не могу. У меня в отделе внеочередное присвоение званий. Вечером нужно будет посидеть с мужиками, выпить.
– С мужиками? – вскользь уточнила.
– Дамы у нас тоже есть, но немного.
Я задумчиво пила чай, наблюдая за мужем: он молча ел, одновременно листая ленту телеграма. Мы ведь с ним такие современные и прогрессивные экспериментаторы, а я…
– Арс, а какие женщины тебе нравятся? – спросила, прежде чем обдумать. Боже, я это спрашиваю у собственного мужа!
Он поднял на меня глаза, телефон отодвинул (экраном вверх, что показательно – никаких секретов), сам откинулся на спинку стула и на меня с внимательным прищуром взглянул. Словно понять пытался, что у меня в голове.
– Такие как ты, Алина.
– Это понятно, – нарочито громко фыркнула. – А еще? Расскажи мне. Я бы хотела знать…
Да, меня съедало любопытство: на каких женщин смотрит мой муж? Некоторые жены мучаются вопросом: а пялиться ли мой на баб? А я теперь точно знала ответ. Оценивает, выбирает, выжидает. Я хотела бы знать, какие они. Как я? Я же его типаж. Наверное. Или сейчас его интересовали полные противоположности? Рядом с любой красивой женщиной есть мужчина, которому надоело трахать ее. Наш ли это случай?
– Лин, мне нравятся красивые женщины, как и любому мужчине, – пожал плечами.
– А с какой из них ты мог бы переспать? – изменила вопрос. – Не с любой же… – дернула плечом.
– Не с любой, – медленно ответил. – Она должна разбудить во мне мужчину, – буравил тяжелым взглядом. – Охотника или завоевателя, добытчика или защитника, самца или покровителя, – а в глазах странная злость. Ему не нравилась эта тема. Арс не хотел мне всего этого говорить. Но и лгать не стал. Это много. В нашей ситуации уж точно.
– А кого разбудила я?
Так можно понять, какой из этих ролей не нашлось реализации в нашем браке. Что он ищет в других женщинах.
– Я женился на тебе, Алина. Именно на тебе. Это много, очень много значит.
Я улыбнулась и прикрыла глаза, когда навис надо мной и начал массировать плечи.
– Лин, маме моей позвонишь? Сам не хочу, м?
Я кивнула, наслаждаясь массажем. На мой вопрос Арс так и не ответил…
Глава 7
Арс
– Арсений Михайлович, – в кабинет заглянул Виталик, один из моих орлов, – ты с нами?
– Не знаю, – я под вечер закопался в рапортах и докладах, – давайте без меня, наверное.
– Товарищ полковник, как так-то! – натурально возмутился. Я устало откинулся на спинку кресла и потер глаза. Всё, баста. Нужно переключить режим трудоГолика в режим алкоГолика. Я обещал своим ребятам отметить удачный первый квартал с двумя внеочередными специальными званиями.
– Всем отделом гуляем? – уточнил на всякий случай. Хочется отличной мужской попойки. Нужно своим пацанам позвонить, давно не бухали без жен. Правда, у них семьи с детьми, вырваться уже не так легко.
– Конечно. Тут рядом «Дежурная рюмочная», – кивнул в сторону окон.
– Эта та, что рядом с «Презервативной»? – покачал головой. Неужели места получше найти не могли…
– Арс, – Виталик обратился по-свойски, – мы ж без баб. Без всего это лакшери, – изобразил гламурных фиф с алыми ноготками и дутыми губуами.
– А Варвара Николаевна с нами? – спросил ровно. Я хотел бы провести с ней время в неформальной обстановке. Она очень радовала своим поведением. После нашего экспромта в машине вела себя более чем здраво. Никаких намеков и нарушения субординации. Ничего не было. Варя приняла правила игры. Это давало пищу для размышлений. Девочка она не глупая, возможно, мы сыграем с ней в игру.
Я не собирался никого обманывать и лгать о своих истинных намерениях: просто секс и ничего личного. Не роман, интрижка, любовная связь, а разовая акция, не более. Мне нужна доза адреналина, нотка пикантности в нашем с Алиной браке, острота, которая притупилась с годами, а не геморрой с новой бабой. И это все вернулась!
Алина ревнует, хоть и не показывает, а ее метки повсюду: дикая кошка, страстная и горячая. Она – единственная и никому не отдаст пальму первенства. Борьба держит в тонусе. Я, признаться, был слишком уверен в том, что жена к себе никого не подпустит, но мысль, что она в теории могла бы – щекотала нервы.
– Да уже все собрались в рюмочной. Нас ждут!
Машину оставил на парковке, на такси домой поеду. Вряд ли мне удастся отвертеться от конкретной пьянки.
– Ну и дубак, – проговорил, поднимая ворот пальто. Март начался тоскливыми дождями, а продолжился очень даже зимним морозом. Не удивлюсь, если снег выпадет. Но Старый Арбат не пугала непогода: народ топтался, молодежь горланила песни, зазывалы приглашали в заведения. Я не любил ни одно из них: все до последнего туристическая жвачка с плохой едой, сервисом и конским ценником. Я не жадный и не бедный, но считать умел и за комбикорм по цене фуа-гра платить не собирался. Но выпить в рюмочной можно, да.
– Здравия желаем, товарищ полковник! – меня приветствовали хором.
– Вольно, – улыбнулся и сразу опрокинул штрафную, затем Варю глазами нашел. Она сидела в углу и шепталась с Олей, одной из моих оперативнец. Когда взглядом встретился с помощницей, она зарумянилась и глаза отвела смущенно.
– А дамы, почему не пьют? – притворно нахмурился. Оля пила, как водочку и коньячок наравне с коллегами-мужчинами, а вот Варя сидела с чашечкой кофе.
– Нет-нет, – запричитала, но я уже взял бутылку шампанского. Хорошего у них не было, взял лучшее из третьесортного. Я незаметно произвел передислокацию и оказался аккурат возле Вари. Вспенил шампанское и под одобрительный гул взорвал бутылку.
– Я не очень люблю, – кивнула на алкоголь, но от меня бокал приняла, скромно касаясь моих пальцев и неловко одергивая руку, когда слегка погладил ее тонкие и длинные.
– Я тоже, – ответил с улыбкой. Лукавил, конечно же! Хороший алкоголь любил и уважал, но не до синих огурцов, естественно. – Но по случаю можно.
Поднял бокал с янтарным коньяком и слегка коснулся ее шампанского. Сам не пил, так имитировал. Больше не хотел напиться и отдохнуть с мужиками, вырисовывались другие возможности.
Варя пригубила игристое: губы промочила и слизнула языком легкую сладость. Я засмотрелся: хочу попробовать ее на вкус.
– Нравится? – спросил, с трудом отрывая тяжелый взгляд от сексуального ротика.
– Ну… так, – пожала плечами. Наши колени случайно соприкоснулись под столом: я не чувствовал неловкости; Варя тоже не отсела.
– Здесь плохое шампанское, – произнес негромко, – я знаю места, где получше.
К столу в суматохе вернулись те, кто выбежал покурить.
– Там снег пошел! – и смеялись, и возмущались. От зимы устали все, но по пьяной лавочке можно.
– Нужно ехать, – тихо сказала Варя, – иначе потом навалит снега и такси не дождаться.
– Тебя отвезти? – предложил, сжав руку под столом. Она нежно погладила мою ладонь.
– Куда? – ответила шепотом. Со смыслом. Варя не хочет домой. Она хочет. И я тоже хочу. Член колом. Встать стыдно. Нужно о старых монашках в грязных трусах подумать, или меня спалит весь отдел.
Неожиданно зазвонил телефон. Алина. Жена. Я секунд десять смотрел на экран. Варя ждала.
Перезвоню, сейчас занят. Пью) Я тебя люблю, девочка моя
Отключил звук и положил мобильный в карман. Алина знает, что я задержусь.
– Туда, где будет хорошо, – погладил острую коленку, прикрывая своей ногой, чтобы не дай бог не увидел никто. Варя не сбросила мою руку, позволяя двинуться вверх, до самой резинки чулок, а потом нежная кожа. Я посмотрел ей в глаза и мне понравилось, как она на меня смотрела: я был главным, и она с обожанием сдавалась на мою милость. – Буду ждать в машине, – тихо сказал и поднялся: – Все народ, я отчаливаю.
Меня минут десять уговаривали посидеть еще немного, затем выпить на посошок, вызывались такси подогнать. Все же хорошо быть начальником: когда от тебя зависит люди, ты не безразличен.
Я вышел из рюмочной и через двадцать метров свернул в презервативную: сто лет ими не пользовался, сегодня все изменится. С Алиной мы занимались сексом без защиты, и я должен быть максимально уверен, что не принесу ничего домой. Ну и никто не залетит от меня. Безопасность.
Я практически не пил, поэтому со спокойной душой сел за руль: я хоть и мент, но не приветствую пьяную езду. Тем более у меня жена адвокат с обостренным чувством справедливости. Алинка съест меня с потрохами.
Варю ждал, нетерпеливо барабаня пальцами по рулю. Я хотел, чтобы она пришла. Но очень трезво ощущал, что если не придет – плакать не буду. Именно поэтому выбрал ее: с одной стороны тянуло и хотелось попробовать малышку, с другой, эмоционально – полный штиль. Так и должно быть. Мне терзания и любовные муки ни к чему. Жить на два фронта не собирался, а Алинка моя судьба, другой мне не нужно. У нас все будет еще лучше.
– Привет… – пассажирская дверь распахнулась, впуская в салон авто мартовскую вьюгу. Варя была похожа на Снегурочку с кружевом снежинок в светлых волосах.
– Поехали? – спросил еще раз, но бодро уверен, что заднюю не даст. Смысл ломаться, когда двигатель уже урчит, а в люксе парк-отеля на Ленинградском охлаждают отличное шампанское.
Варя кивнула, несмело стреляя в меня робким взглядом. Прямо совсем малышка. Да, она разбудила во мне покровителя. Папочку. Мы все живем по определенной модели и также строим отношения. Алинка у меня самоуверенная, эмансипированная, самодостаточная. С ней я охотник и самец, а вот лидерство приходится выгрызать зубами. Я не могу сказать, что она стремиться быть главной, но это ее натура. Честно признаюсь, иногда охота быть защитником и добытчиком для маленькой капризной принцессы. А жена у меня истинная королева.
– Помочь… – шепнул и снял с Вари пальто. Налил шампанского, чтобы снять напряжение. Можно было начать целовать ее еще в лифте, чтобы не успела голову включить и передумать, но прежде нужно главное сказать. – Варь, – остановился совсем близко, но не касался, – я хочу трахнуть тебя. Очень хочу, – взял за руку и приложил к вздыбленному паху. – Но это чисто физиология. Большего предложить не могу.
– А я хочу… – тонкие пальцы сжали болезненно налитой член, – просто секса. Замуж за вас, Арсений Михайлович, не собираюсь…
– Отлично, – хищно улыбнулся и дернул малышку на себя. В губы впился жадно. – Я сначала трахну тебя жестко и быстро, – круто развернул, толкнул на кресло и юбку задрал. Ногой бедра раздвинул, трусики дернул до колен и руку запустил, поглаживая промежность – мокрая, горячая, готовая. Брюки приспустил и, дернув зубами упаковку, натянул на член гандон. – М-мм… – простонал, вогнав на полную, пальцы в ротик засунул, жестко трахая ее сразу в два отверстия. Хорошо. – А потом, – рвано продолжал, ускоряясь с каждым толчком – головка разрывалась уже, – медленно и мучительно охуенно. Готовься, малышка…
Через два часа я вышел из душа и натянул брюки. Голова пустая и легкая, и я дал себе насладиться этой легкостью, прежде чем начну анализировать.
Черт, разбираться начал практически сразу. Да, я пару раз фантазировал и представлял Варю на месте жены, но сейчас иначе. Сегодня воплотил эти фантазии в реальность. Попробовал реальную сексуальную свободу на вкус. Пока не понял, что чувствую. Хорошо, что ничем не рисковал: Алина знает, что такое возможно. А если что: всегда ведь можно откатить назад…
– А мы повторим еще? – ласково потерлась о мой живот Варя. Она была именно такой, какой представлял: сладкая, нежная, скромная. Было приятно. Не лучший секс в моей жизни, но я на это не рассчитывал. Лучший с Алиной. Она в этом деле самый космос. Для меня, естественно.
– Вряд ли, – ответил, застегивая рубашку, – мне не нужна любовница, только чуток разнообразия.
Секс больше двух-трех раз – путь туда, куда мне не надо.
– А жена знает, что тебе нужно разнообразие? – мягко спросила. Без предъяв и претензий. Ей, кажется, правда интересно.
– Знает.
– Как это? – удивилась Варя.
– Подрастешь, поймешь, – щелкнул по носу. – Мы с женой разберемся. Мы знаем, что нужно нам обоим, а вот что нужно тебе, Варь?
– Хочу на стажировку в прокуратуру, – повела плечиком игриво, а в глазах чистый расчет. Ну вот… А я-то думал, эх. Ну в принципе да, никто не обязан обслуживать мою постель просто так. У Вари, вот, тоже свой интерес.
– Попробую.
Это лучший вариант для нас обоих. Тихо справлюсь в прокуратуру, тем более привязки есть. Небесному нужно позвонить: он хоть давно не прокурор, но связи в генеральной прокуратуре мощные.
– Останешься здесь отдохнуть, или отвезти домой?
– Домой…
Я отвез Варю и набрал жену. Она не ответила.
– Спишь, девочка? – набрал голосовое. Немудрено, час ночи. Но я хотел, чтобы ждала. Чтобы без меня уснуть не могла. Но телефон молчал: Алина больше не звонила и не писала, только «ок», после моего сообщения.
Как Варю высадил, накрыло странное чувство. Это не было раскаяние или вина. Я не собирался приезжать домой и каяться в измене, потому что никакой измены не было! Все свободно и по согласию. Но чувство неотвратимости последствий поселилось в душе. Я первый прошел точку невозврата. Это беспокоило. Мы с Алиной пошли неизведанной тропой, и никто не даст гарантию, что она не приведет нас прямиком в ад. Домой хочу, мне нужно обнять жену. В этой темноте необходимо держаться друг за друга, чтобы не потерять себя.
Я заехал в круглосуточную «Азбуку вкуса» и купил килограмм крупной темно-красной черешни. Алина такую обожала. Я знал, что это немножко смахивало на поступок виноватого. Я пока не настолько продвинутый пользователь свободных отношений. На душе слишком муторно, странно, очень непривычно.
Я бы поговорил со Стасом, расспросил на предмет потери девственности нашего «закрытого» брака и как это должно проходить, но не хотел, чтобы кто-нибудь знал. Это только наше с Алиной.
Я приехал домой, тихо поднялся в нашу спальню, разделся и лег рядом с Алиной. Обнял, прижался, в волосы нос спрятал. Хорошо. Я дома. Где бы не был, а хорошо только дома. С ней.
– Лин… – позвал шепотом. Голос ее хочу услышать. Она так и не проснулась…
