Читать книгу: «Ловцы молний», страница 5
Глава 12. Сквозь скалы
– Очень интересная сказка, – заметила я. Мне действительно она понравилась. Я слушала её, забыв про сон.
Ром рассмеялся:
– Ветряной Вок на тебя бы рассердился за такое. Не по-настоящему, по-доброму. Он всегда говорит, что рассказывает только правду, никаких выдумок.
– Ага, мальчишки же всегда падают в лужи и попадают в лужный мир.
– Ага, как и взбалмошная парочка, которая сейчас блуждает в Подмирье, которым пугают непослушных детей.
– Справедливо… Но откуда в Чугаде ливни?
– Иногда одинокие тучи приходят туда с Территории Вечных Гроз. В них нет ни грома, ни молний, только дождь. Я всегда любил эту историю. Вок попал в новый мир полный приключений, новизны. Проявил смекалку. Победил злое привидение на мельнице. Я всегда хотел подобных приключений. Только не таких, как у нас сейчас. Это всё я виноват. Извини меня. Теперь ты здесь вдали от дома и родителей. С мизерной надеждой выбраться отсюда.
Ром погрустнел. Пока он рассказывал про Вока, пока мы обсуждали его рассказ, за долгое время здесь мне было так легко, хорошо, что совсем не хотелось возвращаться к грустному. Теперь была моя очередь подбадривать друга:
– Эй, не грусти. Мы обязательно выберемся. Я ни капли не виню тебя, что мы оказались здесь. А если не выберемся, то построим себе здесь домик, заведём детей. Ты будешь писать книги, я готовить чудо-кушанья из корешков, а Паушт будет крестным наших детей. Ты только представь! – я понимала, какой бред несу, но мне хотелось рассмешить Рома.
– О да, главное чтоб этот съехавший не стал ставить опыты на наших детях!
Наше настроение снова поднялось. Даже появились новые силы идти вперед. Второе дыхание. Скалы становились всё выше и выше. А мы подходили всё ближе и ближе, пока, наконец, не оказались у их подошвы.
Высокая, отвесная стена. Она простирались налево и направо, убегала в самую даль и возносилась в саму ввысь. Те скалы, в которых мы нашли с Ромом убежище, были просто грудой камней по сравнению с этим громадой. Я ощущала себя маленькой букашкой рядом с этой стеной. Ром также замер рядом со мной. Открыв рот, он рассматривал скалы.
– Но Паушт… Как мы пройдем здесь? Вверх подняться невозможно. Мы будем их обходить?
–Нет. Мы пройдём сквозь них. Как я очень много лет назад. Сквозь них есть путь. Надо только его найти. Сейчас нам надо отдохнуть и набраться сил, а потом начнём поиски.
– Куда мы пойдём? Налево или направо?
Паушт посмотрел в одну сторону, другую. Повернулся спиной к скалам, закрыл глаза и что-то начал бормотать себе под нос.
Мы с Ромом переглянулись. Я решила, что он вспоминает, как шёл этим же путём давным-давно.
– Так. Мы пойдем налево. Если к концу дня не найдем подъем, то повернём обратно. В скале есть едва заметные узкие ступени. Они ведут к проходу сквозь скалы. Мы пройдём по нему и выйдем с той стороны. А там ещё немного и самый центр – здешняя Чугада. Но смотреть нужно очень внимательно.
План казался прост. Весь день искать ступени. Мне было сложно делить время на дни и ночи. Время тут текло одним неразличимым тёмным потоком. Ночь начиналась, когда мы в усталости засыпали, а день начинался, когда Паушт нас будил. Пока мы пересекали пустошь, Паушт брёл впереди, как и прежде не обращая на нас внимание. До нас доносилось его беседа с самим собой.
Я очень надеялась, что мы быстро найдем подъём. Сначала мы пересекали болото, потом заросли, потом пустошь. Бесконечно долго шли вперёд. Когда мы пройдём скалы, можно будет смело отмечать полпути.
К моей радости отшельник довольно скоро, по моим ощущениям прошла пара часов, нашёл ступени. Они были очень тонкими и узкими. Извиваясь, они уходили вверх. По ним, оказалось, очень тяжело взбираться. Их было трудно обхватить руками, а без помощи рук на них было невозможно удержаться. Я очень боялась упасть. Однако на высоте с десяток метров лесенки пропадали в дыре, означающей начало пути сквозь скалы.
В скале по тоннелю идти было не так тяжело: не было колючих кустов, которые цеплялись за тебя, не было трясины или песка, которые хотели утянуть тебя. Только твердый камень под ногами. И к тому же здесь было гораздо теплее. Тоннель, по которому мы шли, то расширялся, то сужался. Иногда нам приходилось ползти на четвереньках, а местами проходить боком. Но таких мест было не так много. Тоннель ветвился на множество убегающих в неизвестность новых путей. Мы ориентировались на отметины, когда-то оставленные ещё молодым Пауштом.
В целом идти было довольно комфортно, и я опять вернулась к мыслям «Фолья + Ром = Любовь». Глупо, как глупо. Мы знаем друг друга кучу времени, и ничего не намекало на это ранее. Да, мне очень нравится мой друг, поэтому он мне и друг, в конце концов. Но влюблена ли я в него? Я посмотрела на Рома. В Подмирье мы уже много дней. Наша одежда потрепана и грязна. В последний раз умывались дома. Волосы свисают грязными сосульками. Ну и видок! Но я смотрела на Рома и видела только добрые глаза, острые скулы, нос с небольшой горбинкой. Все те изгибы и очертания, которые за годы стали до боли знакомыми и даже чуточку… родными. Интересно, Ром, глядя на меня, видит грязную замухрышку или что-то другое, как я?
– Подойдите, посмотрите на это, – окликнул нас наш проводник.
Мы подошли к Паушту. В скале был грот. Мы осторожно вошли внутрь. Его озаряло тихое голубое свечение, а из потолка и пола торчали сталактиты и сталагмиты. Они были одинаковой ровной формы.
– Красиво…
– Присмотритесь внимательно к кристаллам, – велел нам Паушт. Он и сам подошёл к ближайшей группке сталактитов и начал смотреть в них.
Ром подошёл к кристаллу, свесившемуся со свода. А я, так как мой рост не позволял взглянуть в них, присела на корточки около другой группки сталагмитов. Поначалу я ничего необычного не увидела. Красивые кристаллы. Белые, серебристые, синие. Но потом они стали становиться прозрачнее, а затем и вовсе я уловила в них какое-то движение. Я присмотрелась внимательнее. Постепенно движение приобрело чёткие очертания, и я увидела небольшие движущиеся картинки-сюжеты. Вот девушка с букетом стоит на сцене, а ей рукоплещут. Вот, мужчина держит на руках младенца. Вот женщина сидит с инструментом над каким-то прибором.
– Что это? – спросил Ром у Паушта.
– Это чьи-то несбывшиеся мечты. Человек всегда мечтает о чём-то. Он может идти к своей цели. Пару лет или долгие годы. Человек может прийти к своей мечте или нет. И тогда мечта, которая не сбылась наверху, опускается сюда.
Я ещё раз взглянула на кристаллы. Кто-то хотел блистать на сцене, а сейчас занимается нелюбимой работой. Кто-то хотел стать отцом, а сейчас одиноко сидит у окна. Кто-то хотел стать Мастером, но среди Мастеров только мужчины. Грустно на всё это смотреть и думать об этом.
– Можно всю жизнь идти к своей мечте, а потом одно неверное решение, одна ошибка – и мечта рушится. Но ещё более страшно – не идти к своей мечте. Просто плыть по течению, которое будет уносить тебя всё дальше и дальше от мечты. Плыть по течению проще, чем против. Но вот ты проплывёшь по этому течению к концу своей жизни. И что? Твоя мечта, о которой ты грезил, покрылась пылью, поблёкла. Исчезла.
Речь Паушта так и веяла унынием. В его голосе слышалась тоска. Мечты Паушта также не сбылись из-за его ошибок. Я никогда не задумывалась, есть ли у меня мечта. Именно мечта. Я хотела стать хорошим ловцом молний, побывать в Чугаде. Но это всё не то. Когда-то у меня была маленькая мечта – мой лучший неповторимый друг. Он со мной рядом. И у него есть мечта – вернуть родителей. А я? Какая моя мечта? Пока я не могла на это дать ответ. Но я зареклась, что по возвращению домой обязательно с полной серьезностью обдумаю это. И всегда буду идти к своей мечте. Во что бы то ни стало.
– Пойдёмте отсюда. Продолжим путь, – я вернулась в тоннель.
Дальше мы шли каждый погруженный в свои мысли. Вскоре Паушт предложил устроить ночлег. Мы с Ромом согласились, и вскоре я уже спала. Мой сон был неспокоен. Сначала мне снилось, как я проваливаюсь в болото, как холодная мутная вода заливает мне рот и глаза. Я ухожу под воду, меня тянет куда-то вниз, пока я не проваливаюсь дальше – в песок. Тут уже песок поглощает меня, рот набивается противными песчинками. Я с головой ухожу в него, только руки ещё на поверхности, хватают в надежде воздух. Тут кто-то меня хватает, вытаскивает из песка, который старается ухватиться за меня. Из песка меня вытянул Ром. Совсем как я его из болота. Я кинулась в его объятия. Уткнулась ему в шею. На миг мне стало спокойно и хорошо. Но тут Ром начал сжимать меня всё сильнее и сильнее.
– Ром, – прохрипела я.
Но меня сдавливало всё сильнее. Я резко открыла глаза и вынырнула из сна. Подняться я не смогла – это не объятия Рома из сна сдавливали меня. Нас сдавливали стены! Стены со всех сторон надвигались. Ром и Паушт ещё спали – в тоннеле мы решили не дежурить, пока остальные спят.
– Ром! Паушт! Просыпайтесь!
Я подползла к Рому, чтобы растолкать его. Паушт тоже проснулся.
– Нет! Не надо! Смилуйся! – непонятно к кому обратился старик.
Ром проснулся. За мгновение он понял, что происходит:
– Быстрее! Выбираемся отсюда!
Ром схватил наш рюкзак, стал пропихивать его перед собой. Мы ползком стали пробираться вперёд. Нас расплющит. Расплющит и не останется мокрого места. Нет, пожалуйста, я не хочу погибнуть таким образом. Мы усердно ползли вперёд. Ещё немного и нас и правда, раздавило бы. Но движение стен остановилось. Нас больше не сжимало.
– Всё, прекратилось? – недоверчиво спросил Ром.
Я уронила голову на руки. Мои лёгкие пылали, мне нужно было отдышаться. Нам всем нужна была небольшая передышка. Вскоре мы вновь поползли вперёд. Но тут стены опять начали движение. Но в обратную сторону. Проход стал расширяться. Мы встали на карачки, а потом и во весь рост.
– Скалы как будто дышат. Тоннель расширяется, наполняясь воздухом, и сжимается, выпуская его – сказал Паушт.
– Ты же уже проходил сквозь него! Разве так не было прежде?
– Нет. Нет! – Паушт как будто был напуган, глаза его бегали по сторонам.
– Нужно как можно скорее выбраться отсюда, – сказал друг. – Ты не ушиблась, Фолья?
– Чувствую себя помятой.
– Кости целы? Ушибы? – Ром провёл рукой по моей спине.
По моей коже тут же побежали мурашки. Никогда за мной такого не было.
Немного отдохнув, мы продолжили наш путь. Шли осторожно, прислушивались. Как будто бы могли услышать движение сводов. На первой же развилке мы не обнаружили отметин Паушта.
– Видимо, когда тоннель сужался, мы свернули не туда.
– Но там было как много развилок! Мы всё время куда-нибудь да сворачивали!
– И как нам теперь выбираться?
– Ну… остаётся только одно – блуждать пока мы не выберемся.
– Но сколько времени нам тут блуждать! А если тоннель опять будет сжиматься?
Несмотря на наши пессимистичные прогнозы, нам повезло. В этот день нам вообще везло, не считая того, что нас чуть не раздавило в лепешку. Вскоре после наших блужданий мы стали замечать, что стало холоднее. Из одного из рукавов тоннеля на развилке веяло прохладой и свежестью. Мы пошли по нему. Рукав стал идти под горку, уклон был не большой. Через некоторое время мы выбрались.
Глава 13. Возвращение в Чугаду. АнтиЧугаду
Паушт говорил, что пройдя скалы, мы окажемся около места, где наверху располагается Чугада. Но я не ожидала, что мы окажемся так близко к нему. И также не ожидала, что на этой стороне, в Подмирье, есть своя Чугада. Я бы назвала это АнтиЧугадой.
Если наверху, когда наша повозка остановилась близ Чугады, перед нами предстал город во всём своем великолепии, раскинувшись в долине и сверкая своими огнями, здесь перед нами предстали руины. Необъяснимо, откуда в этом гиблом одиноком месте взялись руины, но вот они – прямо перед нами, окутаны туманом.
Я знала, что Рому очень нравятся руины и заброшенные места. Он рассказывал мне, как в детстве с товарищами они блуждали в старых нежилых домах на окраине Чугады. В таких домах больше не звучало разговоров и смеха. Осталась лишь застоявшаяся тишина да паутина в углах и толстый слой пыли на поверхностях.
Однако я крайне была удивлена тем, что Ром захотел осмотреть здешние руины. Кроме того Паушт сразу нам сказал, что мы не будем проходить по АнтиЧугаде – мы обойдём её стороной и сразу выйдем на путь к дереву.
– Но почему? Она так рядом. Мы не потеряем много времени, – возражал ему Ром.
– Потому что! Это опасно. В этих руинах призраки.
Паушт замолчал, но собравшись с мыслями или с духом, по его виду трудно было определить с чем именно он собирался, продолжил:
– Когда я шёл с той стороны, город, руины, привлекли моё внимание. Я собирался всё в нём обследовать и понять, насколько он схож с Чугадой. Но когда я забрёл туда, то наткнулся на этих призраков. Они вели себя безобидно и не причиняли вреда. Слонялись около меня как тени. Я считаю, что это даже не призраки, а души. Человек наверху умирает, и его душа спускается сюда. Блуждает тут некоторое время, а потом исчезает. Здесь очень много таких душ, потому что над нами самое многолюдное место – Чугада. Я бы не хотел их беспокоить.
– Но вы же сказали, что они безвредны, – перебил его Ром.
Паушт раздражённо ответил:
– Да, эти души не причинят вреда. Но твоя душа захочет выйти из тела и присоединиться к остальным. Я долго блуждал среди руин, но быстро обессилел. Я не мог понять в чём дело – в город я зашёл полный сил и планов. Но чем дольше я там был, тем слабее становился. Дошло до того, что я провалился в беспамятство. Когда очнулся, понял, что надо выбираться. Я шёл, полз, карабкался к окраинам. Временами терял сознание, видел себя со стороны. Но я заставлял себя открыть глаза, съесть коренья, чтобы набраться сил и продолжить путь. Только сила воли позволила выбраться мне оттуда живым.
По коже пробежали мурашки. Что может быть страшнее душ умерших людей. Страшнее того, что тебя самого покинет душа.
– Как долго там находятся души, прежде чем исчезнуть? Как вы думаете, там есть души моих родителей? – спросил Ром с взволнованным видом.
– Нет. – твёрдо отрезал Паушт.
Отшельник выдал нам порцию корешков и велел ложиться спать. По его словам, если будем держать ударный темп, через три дня мы выйдем к дереву.
– Три дня. Представляешь? – сказала я Рому. Мы лежали лицом к лицу.
– Главное, чтобы на нашем пути больше не было никаких препятствий.
Ром вытянул вперёд свою ладонь. Я тоже протянула руку и наши пальцы сплелись. Глаза Рома блуждали по моему лицу. Взгляд его был серьёзен и чуточку грустен. Я заговорила первая:
– Давай представлять, что мы дома.
– Давай. Я думаю, что сейчас мы в пути из Чугады домой.
– Да. Мы сбыли все свои молнии и приобрели много полезного.
– Самое полезное – это палатка. Поэтому мы решили устроить пикник. Ближе к вечеру мы остановили трейлер, взяли припасы и новенькую палатку.
– И пошли к берегу реки. Через реку есть широкий мост, но мы ушли в сторону от него. На берегу мы установили палатку. Ты бравился, что справишься сам, но это оказалось сложнее, чем ты ожидал. Поэтому мне пришлось тебе помогать, и вместе мы справились.
– Эй, – улыбнулся Ром, – почему ты не сказала, что я сам справился с палаткой? Я же мужчина. Я всё могу сам.
Я рассмеялась:
– Мужчины не всемогущи. Так, не отвлекайся. Палатку мы установили, а потом ты, в одиночку, просто мастерски развел костёр. Тебя такое устроит?
– Пожалуй да… А затем мы решили искупаться. Солнце за день нагрело реку, и вода была очень тёплая. Мы разделись и стали заходить в воду. Я, конечно же, сразу окунулся, а ты никак не могла решиться. Поэтому я взмахнул по воде и обрызгал тебя. Ты завизжала и стала меня упрекать. Но я уже обхватил тебя и увлёк в воду. Миссия выполнена, и мы стали спокойно плавать вдоль берега.
Внутри меня пробежала тёплая волна. Моя кожа буквально чувствовала, как его руки обхватывают меня и погружают в воду. Я продолжила:
– Мы купались, пока не замёрзли. Мы сидели у костра и грелись. Я смотрела вокруг и любовалась природой: синим небом, белыми перьями облаков, косыми лучами солнца.
– А я смотрел на тебя. Вот ты сидишь у костра. На твоей коже блестят капельки воды. Ты такая хрупкая, что мне хочется тебя обнять и защитить от всех невзгод. Я смотрю на тебя и ты… ты… такая красивая.
Меня как обухом по голове ударили. Я была в замешательстве. Ром действительно это сказал? Мне надо было радоваться, но пока шок сковал меня. Я не верила своим ушам, просто смотрела на друга.
– Мне не стоило этого говорить. Извини.
– Нет, нет, нет. Что ты. Просто я не ожидала такого поворота.
Мы замолчали. Теперь я была уверена, что я далеко не безразлична Рому, и я больше, чем друг. Это было… прекрасно?
– Ром, знаешь, я бы очень сильно хотела, чтобы это было реально. Ты бы смотрел на меня вот таким взглядом. Я только сейчас поняла, что в таком вот твоём взгляде столько тепла и… и…
– Любви.
Я смущённо улыбнулась.
– А потом солнце постепенно угаснет. Мы приготовим на костре что-то необычайно вкусное…
– Жаренных звездоглазок! Как я их хочу!
– Да, жаренных звездоглазок. Пока мы ужинали на небе стали появляться первые звёзды. Мы сидим рядом, и я тебя обнимаю. Мне очень хочется, чтобы этот момент не кончался. Река. Луна. Звёзды. Ты. Мы сидим, но костёр постепенно угас, и стало холодно. Мы с тобой забрались в палатку и укутались в плед. И лежим точно также как сейчас.
История кончилась. В Подмирье с нами случалось много странного. Но этот вечер или уже ночь, самое странное, что между нами случалось. Получается теперь мы с Ромом влюблённая парочка? Мы выберемся отсюда, будем ходить за ручку и украдкой целоваться? Ааа… Так. Слишком много волнующих эмоций во мне. Мне надо очистить сознание и попытаться уснуть.
– Можно мне тебя обнять?
В эту ночь засыпать было необычайно тепло. Не только потому, что снаружи меня согревали крепкие объятия Рома, но и потому что внутри меня разливалось тепло влюблённости.
Кошмары меня не мучали как накануне. Сон мой сплошь состоял из воспоминаний о доме. Я ходила из комнаты в комнату. То тут, то там появлялся Ром, и мы начинали смеяться над какой-то нерассказанной шуткой. Образы становились то размытыми, то сова обретали четкость. В один из таких размытых моментов я почувствовала поцелуй и в воздухе остались висеть слова – я должен. Но сон тут же принял чёткие формы и увлёк меня.
Когда я просунулась, Рома рядом со мной не оказалось. Я огляделась – наверняка сейчас его очередь дежурить. Паушт тоже спит, но Рома нигде нет. Вскочив ноги, я подняла фонарь над головой. Куда мог запропаститься Ром, как давно он ушёл? Я подождала некоторое время, но друга всё нет. Меня охватила тревога. Я попыталась стряхнуть остатки сна. Поцелуй. Поцелуй был не во сне. Ром действительно меня поцеловал, а потом куда-то пропал. Здесь явно было что-то не так. Но потом до меня дошло – АнтиЧугада. Он отправился туда в поисках душ своих родителей. Друг знал, что это опасно, поэтому поцеловал меня прежде, чем уйти. Руины виднеются позади нас. Будить ли мне Паушта? Разумнее всего было бы разбудить и попросить о его помощи, но я этого не сделала.
Руины быстро росли передо мной. Они представляли собой нагромождения камней, в очертаниях которых едва можно уловить что-то знакомое. Темнота и заросли окутывали их. Везде стоял туман. Он белый, густой, но не такой как на болоте. Там он покрывал всё вокруг, а здесь лишь стелется у земли.
Пока на пути нет никаких призраков. Мне очень страшно, но за Рома страшно сильнее. Мне надо его найти. Что если он уже давно ушёл, что если его душа уже оставила тело? Я на минуту представляю, что осталась одна, без Рома. Даже если я выберусь отсюда, как я буду одна? Я так привыкла к другу, что он также необходим мне как воздух. На глазах наворачиваются слёзы, но я заставляю прогнать эти мысли.
Пробираться в руинах очень не просто – туман скрывает землю, и я не вижу, куда ступаю из-за чего часто спотыкаюсь. Завернув за очередной угол я, наконец, наткнулась на первого призрака на своём пути. Меня сковал ужас. Передо мной в воздухе висел чёрный сгусток. Вокруг темно, но он так чёрен, что отчётливо виден. Когда это нечто заметило моё присутствие, сгусток поменял форму и принял очертания человеческой фигуры. Фигура приблизилась ко мне, и я на миг перестала дышать. Они не агрессивны, сказал Паушт. Фигура покружила около меня, а затем удалилась. Я судорожно вздохнула.
Я долго блуждала по улицам, выкрикивала имя друга. Чёрные сгустки не пугали – они не причиняли мне вреда. Я решила, что Ром, скорее всего, будет искать души родителей в окрестностях своего бывшего дома. Но как здесь сориентироваться и определить что где. Для меня это было непосильной задачей, поэтому и я кружила по улицам как слепой котёнок.
Оставив позади лабиринт улиц, я подошла к центру АнтиЧугады. Здесь чёрных сгустков было гораздо больше. Они тут же превращались в фигуры и обступали меня. Рядом с ними было очень некомфортно. Все мои негативные эмоции стали в разы сильнее, а физические силы наоборот покинули меня. Я заметила, что души как будто бы целенаправленно двигались в одном направлении. Обессилено я поддалась им, и они увлекли меня в своём потоке. Вскоре до меня донёсся чей-то голос, и я увидела впереди свет фонаря. Это Ром. Он переходил от одной антрацитовой фигуры к другой. Он заглядывал в лицо каждой и что-то бормотал. Он старался найти души родителей, но опознать кого-либо в этих фигурах невозможно – они все одинаковы. Ром как безумец кидался к душам. Весь его внешний вид говорил об отчаянье. Наконец я пробилась к нему:
– Ром! Ром! Пожалуйста, пойдём отсюда!
Друг заметил меня и вздрогнул:
– Нет, Фолья, ты не понимаешь, мне надо их найти!
– Зачем? Посмотри вокруг – эти просто тени. Это не люди. У них нет сознания. Они все одинаковы. Среди них нельзя никого найти. С ними нельзя поговорить. Ром, это не разумно!
– Я должен, просто должен.
Ром упал на колени и прижал ладони к лицу. Тело его начало содрогаться.
– Должен. Я должен.
Я присела рядом и обняла его.
– Ром. Ты не должен. Твоих родителей здесь нет. Ты не должен здесь их искать. Мы с тобой должны выбраться отсюда. Если мы не выберемся, то просто погибнем. Ты должен отсюда выбраться. Ради своих же родителей, ради меня.
Ром посмотрел на меня блестящими глазами. Взгляд его прояснился. После краткого молчания он сказал:
– Да, да, ты права.
Ром попытался встать на ноги, но пошатнулся и снова рухнул на землю. Чёрные души стали обступать нас со всех сторон. Я попыталась поднять друга, но моих сил на это не хватало. Я чувствовала лишь слабость. Я тянула Рома за руку, но сама едва держалась на ногах. В глазах потемнело. В какой-то момент мне показалось, что я вижу себя и Рома со стороны. Нет. Я должна прийти в себя. Фолья! Соберись! Приказала я себе.
Тут света стало больше, и я услышала:
– Глупцы! Глупцы!
Это был Паушт. Он нас нашёл. Он проковылял к нам и, увидев наше состояние, сунул нам в рот какие то новые корешки.
– Жуйте!
Я собрала все силы, чтобы прожевать их. Они были очень горькие, и мне самую малость полегчало. Я смогла подняться. Но Ром, так как пробыл здесь дольше меня, лишь приоткрыл глаза. Паушт взвалил его на себя. Я еле плелась следом. Таким образом, мы покинули АнтиЧугаду. Души плыли следом за нами, но руины они не покинули. Когда мы добрались до места ночлега, Паушт скинул с себя Рома и сел отдохнуть. Ром понемногу стал приходить в себя: он открыл глаза и приподнял голову, прохрипел:
– Простите.
– Простите?! О чём вы вообще думали, – взорвался Паушт. – Я спасаю ваши шкуры, а вы чуть сами себя не загубили! Для вас мои слова пустой звук? Разве я вам не говорил, что это смертельно опасно? Глупцы! Теперь мы тут задержимся, пока вы не оклемайтесь.
Чтобы оклематься у нас ушёл день. Мы с Ромом лежали пластом, а старик всё совал нам в рот горькие корешки. Как он объяснил, они очищают организм. Постепенно наши души снова окрепли, и силы вернулись. Мы были готовы продолжить путь.
