Читать книгу: «Исправлено любовью», страница 2

Ночной кошмар любого ученика и страшный сон его родителей, Алиса Аркадьевна все одиннадцать лет обучения вбивала в головы нерадивых подростков основной закон своей жизни – физкультура в школе главный предмет, движение – это жизнь. Вот когда пригодилась выучка Колобка. Дай Бог ей здоровья.

Запыхавшись от быстрого бега, едва удерживаясь на ногах, Рита остановилась и издала нервный смешок, больше похожий на хрюканье мопса. Она смахнула струйку пота с виска и взвыла от отчаяния. Бежала-то она хорошо, по-спринтерски, но налегке. Дорожная сумка со всеми вещами осталась в багажнике машины Виталия Сергеевича. Лишь маленькая дамская сумочка типа клатча болталась на цепочке у бедра.

Рита остановилась и перевела дыхание.

– Спасибо, Господи, что взял вещами – перефразировала она известный афоризм. – Могло быть и хуже. Еще легко отделалась, – успокаивала она себя, силясь не пустить слезу и собраться с мыслями.

Первым делом надо позвонить маме. Не хватало еще, чтобы она нервничала из-за своей неразумной дочери.

– Привет, мамуль! – бодрым голосом закричала она, пытаясь перекричать шум проспекта. – У меня отлично! Да, весело! Алена просто красотка! Мамуль, все настолько хорошо, что я поменяла билет. Приеду завтра утром. Сегодня еще погуляем здесь. Нет, на работу не опоздаю. Поезд приходит к самому открытию метро. Все, пока. Целую. Папе привет.

Она торопливо закончила разговор, так и не дав маме задать интересующие ее вопросы. Нелли Алексеевна обладала удивительным материнским чутьем. И поговори Рита с ней еще пару минут, она обязательно заподозрила бы в голосе дочери какой-нибудь подвох. А там уже не отвертеться, и придется выкладывать все, да еще и с мельчайшими подробностями.

– Теперь надо где-нибудь перекусить и двигаться в сторону вокзала. До поезда почти пять часов. Успею еще и город посмотреть. Хотя, возвращаться сюда, нет никакого желания. Вот ведь приехала на свою голову!

Еще около часа Рита, как заяц петляла по улицам, заметая следы. Она, конечно, не ждала погони. Это только в фильмах бывает, что безумно влюбленный мачо рыщет по всему городу в поисках сбежавшей невесты. В жизни все по-другому, но все же постоянно озиралась по сторонам и подошла к своему вагону за минуту до отправления поезда. Ей казалось, что она предприняла все мыслимые и немыслимые меры предосторожности, чтобы не встретиться со своим странным женихом.

Глава 4.

Войдя в вагон, она чуть не присвистнула от удивления. Да, Виталий Сергеевич не поскупился на билет. СВ вагон. Купе на двоих, но она едет одна. Везде ковры и белоснежные занавески на окнах, мягкая спинка для сидения, дорожный набор, постельное белье с легким ароматом свежести, да и вообще чистота и безупречный прядок. Приятно, что ни говори.

Рита вежливо отказалась от ужина и чая, предложенных проводницей, быстро постелила постель и легла. Напряжение уходящего дня давало о себе знать – ужасно болела голова, и безумно хотелось спать. В таком состоянии несколько часов сна необходимы любому человеку. Тем более, завтра понедельник – рабочий день и встречи, которых очень хотелось бы избежать. Но, увы, не получится. Короче, силы понадобятся.

Утром она будет дома в Москве, и безумные выходные в Белгороде станут лишь воспоминаниями.

С такими мыслями Рита моментально погрузилась в сон.

Очнулась она от стука в дверь:

– Прибываем! – зычный голос проводницы будил пассажиров.

Рита повернулась на бок, потянулась, открыла глаза и уперлась взглядом в свою дорожную сумку, примостившуюся рядом с ее туфлями. Следом за ней Рита увидела огромного размера мужские ботинки.

Хозяин ботинок удобно растянулся на соседней полке, подложив руку под голову. Рита не поверила собственным глазам и, стараясь не издавать ни звука, осторожно спустила ноги на пол. Для пущей уверенности она даже хотела дотронуться рукой до спящего, чтобы прогнать наваждение, но вовремя отдернула руку и по-детски спрятала ладонь под бедро. День сурка на новый лад!

– Доброе утро, – вывел ее из оцепенения знакомый, немного хриплый со сна голос. – Уже приехали?

– Доброе утро, – нервно сглотнув, ответила Рита. – Как вы здесь оказались?

Рита зарделась от смущения, вспомнив минуту их расставания. Его же лицо оставалось совершенно невозмутимым и даже приветливым. Похоже, растерянность Риты забавляла его и доставляла удовольствие.

– Ты забыла у меня сумку.

Виталий Сергеевич сел и обулся.

– Не мог же я оставить твои вещи себе. Фасончик, да и размер не мой, – улыбнулся он и сладко потянулся.

Мышцы под его туго натянутой рубашкой заиграли во всей красе, и Рита смущенно опустила взгляд.

– Передали бы ее через Алену, – вместо благодарности буркнула Рита и, нахохлившись, отвернулась от изучающего взгляда карих глаз Виталия Сергеевича к окну.

– И я очень рад тебя видеть, дорогая, – не обращая внимания на не слишком дружелюбный тон Риты, сказал он.

– Извините, – опомнилась она. – Конечно, я очень благодарна вам, но не стоило так беспокоиться.

Сидя напротив такого харизматичного мужчины, Рита чувствовала себя крайне неловко. От одной мысли, что она ехала с ним всю ночь в одном купе, ее бросало то в жар, то в холод. Если бы он только знал, как тяжело ей сохранять маску спокойствия и безразличия на лице, когда в душе бушуют такие страсти. Шквал противоречивых эмоций, вызванных его нежданным появлением, обрушился на Риту помимо ее воли, и ей все сложнее было удерживать их внутри себя.

С одной стороны, было безумно приятно, что ради нее совершен поступок. Ромка уж точно передал бы сумку Алене и посчитал свой долг на этом выполненным. Не в его привычке утруждать себя ради кого-то. С другой, Риту настораживала настойчивость нового знакомого.

И почему она уже который раз сравнивает Виталия Сергеевича с Ромкой? Вот ведь действительно мои мысли – мои скакуны. Скачут сами собой, не считаясь с желаниями хозяйки. Но подсознательно Рите начинало нравиться, что Виталий Сергеевич ведет в счете.

– В таком случае пришлось бы многое объяснять твоей подруге, а я еще к этому не готов. Тем более что я слишком мало ее знаю, и она кажется мне ветреной. Я бы не очень ей доверял.

– Вот те раз! А как же в таком случае вы попали на свадьбу? – Рите стало обидно за подругу. Пусть даже Виталий Сергеевич не далек от истины, но какое право он имеет так отзываться об Алене, тем более что был удостоен чести приглашения на ее свадьбу?

– Максим пригласил, – совершенно спокойно ответил он.

– А, Максим. Я и не подумала, – промямлила Рита. Участие Максима в этом грандиозном мероприятии начисто вылетело у нее из головы.

– Я в некотором роде его начальник и родственник. Ну, сначала родственник, а потом уже начальник, – сам себя поправил Виталий Сергеевич.

– Да? – удивилась Рита. – Очень интересно. И кем же вы приходитесь Максу?

– Я его дядя. Он сын моего старшего брата.

– Во как! Никогда бы не подумала. Внешне, кроме роста, между вами ничего общего нет, – в ее голосе прозвучало даже ей самой необъяснимое злорадство. Рите почему-то захотелось надерзить ему. Совершенно непонятное желание.

– Время покажет, – снова улыбнулся Виталий Сергеевич.

Казалась, он читает ее мысли, видит ее насквозь и потешается. Такой взрослый, мудрый и рассудительный в сравнении с зеленой и порывистой Ритой.

– Чая мы, наверное, уже выпить не успеем, – задумчиво сказал Виталий Сергеевич, отодвигая шторку и выглядывая в окно. – Похоже уже вокзал.

И действительно поезд плавно остановился, и в коридоре началось оживление – пассажиры спешили покинуть вагон.

Виталий Сергеевич подхватил злосчастную сумку:

– Ну что, пошли?

– Давайте я сама, – Рита протянула руку, чтобы забрать у него свой багаж.

– Я провожу тебя. Только давай все же сначала где-нибудь выпьем чая.

– Извините, но я очень тороплюсь. Мне на работу, – не оставляла она попытку забрать сумку и суетилась около него, как маленькая собачонка, но мужчина вроде и не замечал этого.

– Ну, что же, пойдем.

Они последними покинули вагон. Москва встретила их прохладным утрени воздухом и людским гулом. Они слились с потоком приезжих и направились в сторону метро.

"Он что меня до дома провожать собрался?" – запаниковала Рита, когда Виталий Сергеевич вместе с ней вошел в здание метро.

В полном молчании спустились к платформам. Так же молча, проехали три станции, и вышли из метро. Здесь он, наконец, протянул Рите сумку.

– Я хочу, чтобы ты знала, что мое предложение в силе, – неожиданно сказал Виталий Сергеевич, поймав руку Риты, протянутую за сумкой.

Дрожь приятной волной пробежала от кончиков пальцев по всему телу девушки и, пощекотав кожу на голове, спряталась в волосах. И почему ее организм так реагирует на его прикосновения?

– Мы как-то неправильно начали наше знакомство, поэтому я предлагаю все забыть и начать заново. Ты согласна?

Рита, как завороженная стояла и смотрела на Виталия Сергеевича. Магические нотки его низкого голоса парализовали ее. Ей было так хорошо от его прикосновения, так настойчиво радость и ликование вытесняли из души тревогу и волнение, что она кивнула в знак согласия.

– Я чувствую себя очень виноватой за тот раз, – Рита опустила глаза. – Ну, тогда, в вашем доме. Извините. А не очень сильно вас…

– Не очень. Но это было ловко проделано. Откуда такие познания боевых искусств? – смешинки искрились в его глазах, но Рита не смела поднять головы, поэтому не могла видеть, как он пожирает ее глазами.

– Да какие там познания, – отмахнулась она. – Так посетила несколько уроков самообороны.

– Самообороны? Что была необходимость? – искренняя заинтересованность, прозвучавшая в его голосе, заставила Риту поднять голову и внимательно приглядеться к Виталию Сергеевичу. Уж не беспокоится ли он о ней?

– Нет. Это все Алена. В конце третьего курса она познакомилась с инструктором по самообороне. Вот и потащила меня за компанию к нему на тренировки. Через месяц они расстались, и наши бесплатные занятия тоже прекратились. Я уже все приемы забыла. Здесь как-то само получилось. Сама не ожидала, – призналась Рита. – Извините.

– Извинения приняты. Сам напросился. Но теперь я знаю, что моя девушка в случае чего постоит и за себя, и за меня, – он уже не скрывал шутливого настроения.

Рита тоже улыбнулась, представив, как она защищает Виталия Сергеевич от хулиганов. Ну и картинка! Обхохочешься!

Глава 5.

Рита вышла из лифта, осторожно вставила ключ в личинку замка и вздрогнула от неожиданности – дверь квартиры сама собой распахнулась перед ней.

– Привет, дорогая, – Нелли Алексеевна стояла на пороге и улыбалась дочери. – С приездом. Хорошо, что застала меня. Я уже убегаю.

Она легко скользнула губами по щеке Риты.

– Уходишь? – удивилась Рита, взглянув на наручные часики. – Так рано?

Нелли Алексеевна тепло улыбнулась дочери, отодвинув в сторону тапочки, сменила их на удобные туфли – лодочки на невысоком каблучке.

– Ничего не поделаешь, – словно извиняясь, пожала плечами Нелли Алексеевна. – Работы много. Анастасия Зотова – моя зубная и головная боль вернулась из Швейцарии. Хочу осмотреть ее до пятиминутки.

Она взяла сумочку и шагнула за порог.

– А папа? Он дома?

– У папы сегодня две плановых и консилиум. Он уже давно уехал, – ответила мать, нажимая кнопку вызова лифта. – Все, пока. Все новости вечером, – она послала дочери воздушный поцелуй и вошла в лифт.

Родители Риты – врачи. Мама – врач реабилитолог. Отец – хирург – ортопед. Рите тоже прочили продолжение семейной династии, но она наотрез отказалась, проявив завидное упорство и решительность.

Все детство она была невольным слушателем больничных разговоров родителей – фанатов своей профессии. За семейным ужином они обсуждали диагнозы, методы лечения, делали прогнозы и спорили о новейших разработках в области медицины. Рите казалось, что их рабочий день не заканчивается никогда – он просто плавно перетекает в следующий.

Такой жизни для себя она не хотела. Ежедневно видеть вокруг боль и страдания людей, пропускать через себя их муки. Нет уж, увольте! С детства Рита была убеждена, что эта особая профессия и для того чтобы дарить пациентам надежду, возвращать их к полноценной жизни нужно призвание, а его-то Рита и в себе и не чувствовала. Быть посредственностью в своем деле – это не для нее.

Она так же категорически отказалась поступать в ветеринарную академию.

– Вы что хотите, чтобы я всю жизнь котов кастрировала?

После этой фразы уже никто из родственников не настаивал на медицинской карьере Риты. Сей факт ее очень даже обрадовал. Она получила свободу выбора и впервые почувствовала себя по-настоящему взрослой, ответственной за свое будущее.

Выиграв это первое, но весьма важное сражение, она долго размышляла, искала и, в конце концов, подала документы на экономический факультет университета управления.

– Уж лучше сухие цифры, чем ежедневные ахи, охи и вздохи.

Закрыв за мамой дверь, Рита быстро приняла душ, выпила чай и уже через сорок минут, облачившись в брючный костюм и блузу персикового цвета, вышла из дома. Не в ее привычке опаздывать на работу, даже если утро выдалось необычным, и сил на трудовые подвиги совсем не осталось.

Людской поток вынес Риту из метро и незаметно растекся по оживленным улочкам столицы. Немного левее находилось многоэтажное здание торгового центра. Вернее торговый центр занимал всего два первых этажа, а все последующие были отданы под офисы. Здесь Рита трудилась в бухгалтерском отделе дочернего отделения одной из крупнейших компаний по производству и установке окон и теплых полов.

Чем ближе она подходила к высотке, тем менее уверенной себя чувствовала. Предстояла встреча с Ромкой. А встречаться с ним совсем не хотелось. Вот бы перелететь во времени через этот неприятный эпизод жизни, стереть его из памяти, словно и не было его вовсе, и жить дальше без ощущения предательства и пустоты в сердце.

Проходя через парковку, в этот ранний час занятую лишь на треть, Рита еще издали заметила седан, вызывающе желтого цвета, из которого выходил Ромка. Следом за ним с пассажирского места выпорхнула все та же рыжеволосая девица и повисла на нем. Он по-хозяйски притянул ее к себе за талию и что-то сказал. Она, откинув копну огненных волос назад, запрокинула голову и громко рассмеялась. На лице Ромки появилась довольная ухмылка.

Рита сбавила шаг и на мгновение застыла на месте. В животе неприятно завозилась обида, протягивая свои склизкие ручонки к сердцу. Девушка сделала глубокий вдох и быстро досчитала до десяти, чтобы немного успокоиться и не поддаться желанию броситься наутек.

Ромка тем временем еще плотнее прижал к себе девицу и впился в ее губы, остановив поток безудержного смеха, действующего на нервы Рите, как скрежет камня по стеклу. В какое-то мгновение взгляды Ромки и Риты встретились, но он даже не попытался отстранить от себя свою пассию.

Огромным усилием воли Рита нацепила на себя маску безразличия и продолжила движение. Поравнявшись со сладкой парочкой, она отвернулась, сделала вид, что сосредоточилась на поисках чего-то в собственной сумочке и легко вбежала вверх по ступенькам к огромным дверям торгового центра.

Лишь у самых дверей она торопливо оглянулась. Девица, наконец, оторвалась от Ромки и садилась в машину, посылая ему множество воздушных поцелуев. А он делал вид, что ловит их и прижимает к сердцу. Эта пантомима еще больше расстроила Риту, и она побежала по коридору, в дальнем конце которого располагались служебные лифты.

Рита не сомневалась, что объяснений с Ромкой все равно не избежать. Но сейчас она была к ним не готова. Сцена на парковке выбила ее из равновесия. Остаться с Ромкой наедине в лифте означало бы полное поражение. Она торопливо нажала кнопку вызова лифта. На ее счастье двери почти сразу открылись. Она нырнула в их металлическую прохладу и облегченно выдохнула.

До самого обеденного перерыва Рита ни как не могла сосредоточиться на составлении финансового отчета, нервно вздрагивала от каждого шороха и поминутно поглядывала на дверь.

Состояние ожидания неприятного разговора вымотало ее настолько, что она уже сама была готова бежать в отдел маркетинга и рекламы, чтобы поговорить с Ромкой, разрядить нервную обстановку. Однако он опередил.

– Привет, – он по-свойски сел на край рабочего стола Риты. Его самодовольная улыбка явно напрашивалась на кулак, или, по меньшей мере, на звонкую оплеуху.

– Привет, – она оторвала взгляд от колонки цифр и посмотрела в светлые и, до недавнего времени, такие любимые глаза. Какой он лощеный, самоуверенный.

– Как съездила? Хорошо повеселилась? Выглядишь не очень, – он сморщил нос и, взяв со стола карандаш, поставил его в органайзер.

Премедикация. Не иначе. Родители назвали бы вступление Ромки именно так. Понятно, что он готовится к серьезному разговору. Только не знает с чего начать, чтобы с первых слов завладеть инициативой.  à la guerre comme à la guerre. Да, да, на войне, как на войне.

– Ром, давай без вступлений и долгих речей. Я все знаю.

Он поправил и без того безупречно стоящий в органайзере карандаш и посмотрел на Риту:

– Ты это о чем? – в его глазах промелькнуло почти искреннее удивление. Артист!

Вот как он умеет так смотреть? Детский, наивный и такой искренний взгляд! Не поверить ему просто невозможно. Сколько девичьих сердец попалось на эту удочку! А сколько еще в очереди стоят? Рите бы в самый раз поделиться с ними многолетним опытом и написать руководство по эксплуатации, то есть использованию, то есть применению… Вот ведь ни одного термина не подходит. Ромки, конечно. Бестселлер получится, не иначе.

– Я видела видео из клуба. Оно явно не постановочное. И сегодня на парковке тоже.

Он даже не опустил глаз, а только слегка пожал плечами:

– У каждого могут быть увлечения. Ты уехала веселиться на свадьбу к подруге, а мне что прикажешь дома сидеть и телевизор смотреть?

– Тише, пожалуйста, – понизив голос до шепота, попросила его Рита.

Ромка огляделся по сторонам.

– Что тише-то? Здесь никого нет. Твои тетки сейчас уплетают диетический салат в кафе и обсуждают очередной сериал.

– И все-таки я прошу тебя говорить тише. В любую минуту сюда могут войти, и я не хочу давать повод для обсуждения моей личной жизни.

Рита подалась вперед и едва слышно продолжила:

– Я не изменяла тебе и тем более уж на виду у сотни глаз.

Говоря это, она с трудом сохраняла спокойствие. В отличие от Ромки, актриса из нее никудышная, и лучше ему не знать, как она провела эти выходные. У самой рыльце в пушку.

– И я предлагала тебе ехать со мной. Ты сначала согласился, но в последнюю минуту отказался. Теперь я знаю почему.

– Ничего ты не знаешь, – вяло ответил он. – Это твоя бурная фантазия разыгралась.

– Моя фантазия здесь не причем. Мне достаточно того, что я видела. И давай на этом закончим. Скоро наш террариум начнет заполняться. Время обеда заканчивается. Не хочу быть десертом.

– Как-то ты подозрительно легко со мной расстаешься. Тебе не кажется? – Ромка слез со стола и пристально посмотрел на Риту, будто хотел прочесть на ее лице подтверждение своих догадок. – Ты что там кого-то себе подцепила? – наконец он почувствовал возможность перехватить инициативу в разговоре.

– А разве это разрешено только тебе? – парировала Рита и с вызовом вздернула подбородок. – Или ты считаешь, что я не могу вызвать интерес у мужчины?

Ох, как ей хотелось избежать сцен. Но видит Бог, он сам напросился. Надоело быть мягкой и пушистой, особенно при таком отношении.

– Не может быть! Не поверю! – наигранно рассмеялся он.

– Ты так уверен в своей неотразимости или просто настолько привык, что я всегда рядом и не можешь представить, что я могу быть кому-то интересна?

– Я тебя просто не узнаю! – воскликнул Ромка, пятясь к двери, словно желая на расстоянии получше рассмотреть Риту. Ему бы сейчас берет, кисть и заляпанный красками фартук – ни дать, ни взять художник, скептически разглядывающий свое полотно. – Что-то в тебе новое появилось. Ты меня удивила. Признаю, – он театрально похлопал в ладоши.

Еще несколько секунд он не сводил глаз с Риты, топчась около двери.

– Ладно, брось, – он снова взгромоздился на стол и наклонился к ней в попытке поцеловать. – Пошутили и хватит. Мир?

Он сложил пальцы в кулак и оттопырил мизинец.

– Какие здесь могут быть шутки? Рома, ты не понял? – она отстранила от себя его руку, проигнорировав детский жест примирения. – Все кончено.

– Так сразу? А не пожалеешь? – в его взгляде появилась то ли угроза, толи надменность. Но Рите уже не хотелось копаться в настроениях Ромки. Отныне они чужие люди.

– Ничего себе «так сразу»! – не удержалась от возгласа Рита. – Я слишком долго мирилась с твоим наплевательским отношением ко мне. Нет, не пожалею.

– Уверена? – не сдавался он.

– Абсолютно, – слукавила она.

Капелька сомнения уже появилась и росла, угрожая смыть все Ритины доводы. Почти семь лет Ромка был солнцем в ее окошке. И вот теперь она сама, осознанно идет на разрыв. Тяжело, но лучше сразу, чем по частям.  Хвост собаке рубят за один раз, а не жалея ее по маленькому кусочку. По ощущениям сейчас Рита и была той самой собакой.

– Ну, пока, – он встал со стола и расхлябанной походкой пошел к выходу. В дверях он столкнулся с Марией Петровной и Екатериной Александровной – главными кобрами в серпентарии бухгалтерии и галантно пропустил их, придерживая дверь.

– Маргарита, вы опять занимаетесь личными делами на рабочем месте, – мило улыбаясь, прошипела Мария Петровна – главбух компании.

– В обеденный перерыв, Мария Петровна. В рабочее время я бы не посмела, – Рита давно уже научилась держать удар.

Но пасаран! Следом за кобрами с поднятой в полусгибе рукой и сжатым кулаком в бухгалтерию вошла Оля – младший бухгалтер и по совместительству соратник Риты. Рита прыснула в ладошку и отвела смешливый взгляд от Оли, чтобы не расхохотаться.

До конца рабочего дня Рита корпела над цифрами, не поднимая головы. Это была настоящая пытка. Больше всего на свете ей хотелось забиться куда-нибудь в уголок, спрятаться от пытливого и бесцеремонного взгляда Екатерины Александровны и поразмыслить. Похоже, что река жизни Риты сделала крутой вираж.

В одном Ромка прав – что-то с ней произошло. Что-то в ней, в Рите, изменилось. Еще совсем недавно она холодела от ужаса при мысли, что какой-то злой рок может поссорить их с Ромкой или, не дай Бог, даже развести. А вот теперь она сама сжигает мосты. На что она надеется? Что Ромка опять окружит ее вниманием и убедит, будто ничего не произошло, а она в который раз смирится и простит? И их бессмысленные отношения продолжатся до очередного его увлечения? Или она будет тверда в своем решении поставить точку?

Вот именно, что бессмысленные и совершенно бесперспективные. Семь лет жизни! Страшно подумать. Она потратила семь лет собственной жизни на человека, который никогда ее не любил и не уважал.

Рита нервно оторвала заусенец, прижала салфеткой капельку крови, выступившую из ранки, и тут же вспомнила красивые руки Виталия Сергеевича. Неужели это он спутал ей все карты?