Читать книгу: «Отечества умножить славу… Биография М. В. Ломоносова», страница 3
Годы учебы в Москве и Санкт-Петербурге
15 января 1731 г. 19-летний М. В. Ломоносов был зачислен в Славяно-греко-латинскую академию в Москве. Это учебное заведение, основанное в 1687 г., размещалось в центре Москвы в Заиконоспасском монастыре. С 1814 г. оно называлось Московской духовной академией и семинарией. В ней учились поэт Антиох Кантемир, математик Леонид Магницкий. В 1919 г. заведение было закрыто, возобновило работу в 1946.
В 1615 г., почти на 70 лет раньше Славяно-греко-латинской академии, была основана Киево-братская школа при Богоявленском монастыре (сейчас Киевская духовная академия и семинария). Это были старейшие и лучшие во времена Ломоносова учебные заведения, готовившие богословов.
Мало известно о том, как Ломоносов смог поступить в Славяно-греко-латинскую академию. В его биографиях обычно писали так: «в Москве, в сем городе, многолюдном и обширном, не имел он ни пристанища, ни знакомого. Начальник обоза знакомит его со старцем Заиконоспасского монастыря, который помещает его в училище»1.
Я. Штелин в первой биографии Ломоносова рисует еще более драматическую картину: «В Москве, где у него не было ни29 души знакомых, спал он первую ночь на возу. Проснувшись на заре, стал он думать о своем положении и с горькими слезами пал на колена, усердно моля Бога ниспослать ему помощь и защиту. В то же утро пришел господский дворецкий на рынок закупать рыбы. Он был родом с той же стороны…»30.
Но эта версия вызывает сомнение. Известно, что прибыл Ломоносов в Москву в начале января, остановился у односельчанина, приказчика Я. Пятухина и начал хлопотать о поступлении в академию. Забегая вперед, отметим, что и у него Ломоносов занял деньги, не ясно только, единовременно или по частям в ходе учебы в Москве. Отдал занятые 7 руб. через 6 лет, когда получил 300 руб. на путевые расходы для поездки в Марбург. Я. Пятухин как раз приехал в июле 1736 г. в Петербург, за несколько недель до отъезда Ломоносова в Германию31. Сам Ломоносов писал, что жил в Москве у подъячего Сыскного приказа Ивана Дутикова. Поморы жили и в Москве, и в Санкт-Петербурге: служили, торговали, работали. Связи с односельчанами поддерживали всю жизнь. Наверняка, отправляясь в Москву, Ломоносов имел несколько адресов для постоя и какие-то планы на учебу.
При поступлении Ломоносов назвался сыном дворянина из Холмогор и скрыл свое крестьянское происхождение. Указом Синода от 1723 г. велено было «помещиковых людей и крестьянских детей, также непонятных и злонравных, отрешить и впредь таковых не принимать». Документов о дворянском происхождении у него не потребовали.
Программа Академии была рассчитана на подготовку богословов. Изучались, кроме латыни, церковнославянский язык, география, история, катехизис, арифметика. После окончания первых четырех (из 8) классов ученики должны были читать, писать и говорить свободно по латыни. Далее учились стихотворству, сочинению и красноречию. Два последних класса изучали философию и богословие. Знания проверялись регулярно, по субботам нерадивых учеников секли.
Учился Ломоносов прилежно и показал успехи, особенно в латыни и греческом языке. Через год уже писал латинские стихотворения. За первый год учебы прошел программу трех классов, всего проучился в Академии около четырех с половиной лет. Получил доступ к семинарской библиотеке и перечитывал в свободное от классов время все бывшие там книги – богословские, философские, исторические32.
Только неутомимая жажда знаний позволила Ломоносову выдержать довольно суровые условия. Влиял на него и фактор возраста: поступил учиться в 19 лет, поехал в Петербург 23-х лет. Он позже писал: «Обучаясь в Спасских школах, имел я со всех сторон отвращающие от наук пресильные стремления, которые в тогдашние лета почти непреодолимую силу имели. С одной стороны, отец, никогда детей33 кроме меня не имея, говорил, что я, будучи один, его оставил, оставил все довольство (по тамошнему состоянию), которое он для меня кровавым потом нажил и которое после его смерти чужие расхитят. С другой стороны, несказанная бедность: имея один алтын34 в день жалованья, нельзя было иметь на пропитание в день больше, как на денежку35 хлеба и на денежку квасу, протчее на бумагу, на обувь и другие нужды. Таким образом жил я пять лет и наук не оставил. С одной стороны, пишут, что зная моего отца достатки, хорошие тамошние люди дочерей своих за меня выдадут, которые и в мою там бытность предлагали; с другой стороны, школьники, малые ребята кричат и перстами указывают: смотри-де, болван лет в двадцать пришел латине учиться!»36. Много лет спустя он написал: «Тот беден на свете сем, кто беден не бывал».
Но, главное, Ломоносов понял, что он не найдет в Славяно-греко-латинской академии естественных наук, к которым так стремился. Он не был удовлетворен богословскими предметами. Поэтому вызвался ехать в экспедицию, снаряжаемую Сенатом, на реку Орь с целью основать новый город (сейчас это Оренбург). Для экспедиции требовался священник. Поскольку священника, желающего ехать из Москвы в глушь, не нашлось, решили выбрать кого-то из учеников старших классов Академии и рукоположить в священники. «Добровольцам» был «учинен допрос» и обман с дворянским происхождением раскрылся. Академия готовила священников и строго следила, чтобы в эту категорию попадали только те, кто имел на это право по происхождению. Во время первого допроса Ломоносов сказал, что его отец – поп холмогорской церкви, а сам он «жил при отце своем…». В Академии «дошел до реторики»37, «не женат, от роду себе имеет 23 года. А расколу, болезни и глухоты и во удесех повреждения никакова не имеет; и скоропись пишет»38. За сообщение о себе ложных сведений Ломоносову грозило лишение чина (если бы он стал священником) и пострижение в монахи в далекий монастырь. Затем он рассказал о себе всю правду, прибавив, что соврал «с простоты своей». Вот как выглядит правдивая версия: «Рождением-де он, Михайло, Архангелогородской губернии, Двинского уезду, дворцовой Куростровской деревни, крестьянина Василья Дорофеева сын и тот-де ево отец и поныне в той деревне обретается с протчими крестьяны и положен в подушной оклад. А в прошлом 1730 г., декабря в 9-м числе, с позволения оново отца ево, отбыл он, Ломоносов в Москву, о чем дан был ему и пашпорт (которой он утратил своим небрежением), и с Холмогорской воеводской канцелярии за рукою бывшего тогда воеводы Григорья Воробьева. А в экспедицию. пожелал он ехать самоохотно. А что он в ставленическом столе сказался поповичем, и то учинил с простоты своей, не надеясь в том быть причины и препятствия к произведению во священство; а никто ево, Ломоносова, чтоб сказаться поповичем, не научал. А ныне он желает по-прежнему учиться в оной же Академии. И при сем допросе сказал он сущую правду без всякия лжи и утайки.»39.
Когда выяснилось крестьянское происхождение Ломоносова, вопрос о том, чтобы стать священником, был закрыт навсегда. Ему грозило отчисление, но успехи в учебе были столь очевидны, что допрос остался без дурных последствий. Высказывались предположения, что его защитил знаменитый Феофан Прокопович, сподвижник Петра I, писатель и архиепископ Новгородский. М. П. Погодин даже приводит якобы сказанные им слова. «… Знаменитый Феофан Прокопович, Архиепископ Новгородский, советник Петра Великого, берет его под свое покровительство. Отличные люди узнают скоро друг друга и любят подавать себе взаимную помощь. "Не бойся ничего, – сказал Феофан Ломоносову, – хотя б со звоном в большой соборный колокол объявляли тебя самозванцем, я твой защитник!". При его содействии Ломоносов был отправлен в Петербургскую Академию наук»40.
Ломоносова на год командировали в Киев для завершения образования в Киевской духовной академии, старейшем и лучшем высшем учебном заведении в России того времени. В Киев он был отправлен в 1734 г. но вскоре вернулся в Москву, не проучившись и года.
Судьба пошла навстречу желаниям Ломоносова: в конце 1735 г. в 24-летнем возрасте в числе 12 лучших учеников Академии он был направлен для продолжения образования в Санкт-Петербургскую Академию наук, куда его зачислили в январе 1736 г. студентом без жалованья «на академическом коште».
Ломоносов в Академии наук занимался математикой, физикой, химией, особенно любил минералогию и физические эксперименты41. Начал учить немецкий язык. Потребность в химиках, знающих металлургию и горное дело, заставила Академию командировать трех студентов на учебу в Германию.
