Читать книгу: «Мне тебя заказали», страница 3
– Секретность, – догадалась Карина.
– Умница. Никто не должен знать об этом месте.
Карина поморщилась. В отличие от Тины, мужчина вызывал у нее неприязненное отношение, тем более после «теплого» знакомства с его кулаками.
Михаил открыл двери казармы и пропустил их вперед себя. Девчонки оказались в длинном узком коридоре. Внутри помещения пахло сыростью, застарелостью спертого помещения и еще чем-то неприятным, похожим на пресловутое общажное учреждение.
– Почти как дома, – призналась Карина.
Ей не привыкать к ароматам казенных стен, насквозь пропитанным безнадегой.
– Рад, что тебе нравится, – усмехнулся Михаил, – хотя, признаюсь, думал, что ты бездомная.
– Детдомовская я, – напомнила Карина, – у меня всегда был дом.
– И сотня жильцов в нем, – дополнил Михаил скороговоркой.
Карина еще раз убедилась: Михаил – отвратительный тип, с отсутствием чувства юмора. Скорее, его юмор больше походил на издевки. Поэтому она не стала развивать тему.
Прошли вперед по коридору с нескончаемой вереницей дверей, за которыми ни звука.
– Тсс! Все уже спят, – предупредил Михаил, прикладывая указательный палец к губам.
Только старые половицы были иного мнения и отзывались на их шаги противным скрипом.
– А вот и ваши апартаменты-люкс! – открывая дверь, обозначил Михаил.
– Я не пойду, – заартачилась Тина, чувствуя что-то неладное,– мне здесь не нравится.
Михаил не стал вести церемонию уговора и втолкнул обоих внутрь.
– Спокойной ночи, куколки!
Чмокнув от души свою широкую ладонь, он отправил им воздушный поцелуй.
– Не скучайте. Завтра я вас навещу. Особенно ты, – указал он на Тину.
В замочной скважине с обратной стороны дважды повернулся ключ, а после наступила абсолютная тишина: ни шорохов, ни стуков. Девчонки слышали только свое беспокойное дыхание.
– Тин, мне немного страшно, – призналась Карина.
– Я никому не позволю обидеть тебя.
– А я – тебя.
И больше ни одного лишнего слова. Молчание, порой говорит куда красноречивее. Крепким узлом связались две их судьбы с того самого момента, как они оказались взаперти в фургоне – подруги по несчастью.
Ночевали в тесной каморке, на некоем подобии постелей – жесткие неудобные дощаные полки, ставшие испытанием для спины. Карина вертелась, как юла, пытаясь выбрать удобное положение. К тому же после драки с Тиной остались синяки и царапины, которые давали о себе знать. Карина потрогала рассеченную губу, начинающую опухать.
– Не спишь? – прошептала она в темноту.
– Не-а, – тут же ответила Тина.
– Все тело ломит, будто под каток попала.
– Прости, не рассчитала. Но и ты виновата, у меня в подреберье ноет, губа разбита, в носу кровь запеклась.
– Ерунда, заживет. Не в первый раз. Да, и не в последний, пожалуй.
– Есть хочу! – созналась Тина, – жлобы, могли бы супа налить! Живот свело, аж палит.
Ночь – время нечистой силы и мрачных помыслов, доводящих до кошмаров. Подружки не смогли сомкнуть глаз, да и как это возможно, когда впереди ожидает невесть что. Они тихонечко обсуждали прошедший день, делились догадками, даже самыми страшными по поводу дальнейшей участи.
Ситуация патовая, но Карина – боец и никогда не сдавалась и не прогибалась под чужое мнение. В любом случае, она надеялась, что ей удастся сбежать.
Лишь рассветные лучи коснулись окна, с грубой металлической решеткой, с обратной стороны началось движение. Хлопали двери, слышались голоса. Карина пыталась услышать хоть что-то важное, прислонив ухо к двери.
– Ни минуты не спала, – сообщила Тина, вытягивая руки, – все болит, будто палками били.
– Сюда идут! – заметила Карина.
Замочная скважина ожила и в дверном проеме появилась миловидная женщина средних лет в белом халате. В ее светло-серых глазах не было и намека на ожесточение или равнодушие. Пару минут она оценивающим взглядом осмотрела девочек, после осуждающе покачала головой. По всей видимости, ей не понравилось увиденное, потому что она сурово сводила брови и морщилась.
– Неряхи! – наконец сделала она вывод, – никакой гигиены. Мыться срочно!
– Накормили бы сначала, – укорила Тина.
Она всю ночь до утра твердила о тарелке супа.
– Грязных не кормим, – последовал ответ.
– Лев немытыми лапами быка съедает, – продолжала сопротивляться Тина.
Женщина рассердилась. Она не привыкла, чтобы ей возражали.
– Я медик, а не ты! Мне лучше знать, что делать. Инфекции вашей только не хватало. Сначала вымоетесь, пройдете обследование, а уж потом разговоры о еде вести будем.
– Какое обследование? – зашипела Тина, – идите – ка товарищ медик лесом. Не дамся я! Карин, чего молчишь, скажи ей!
Карина пока что была лишь наблюдателем в странном диалоге, но целиком и полностью поддерживала позицию подруги. Становиться подопытным кроликом не хотелось, а в слове обследование слышалась угроза.
– Нет у нас заразы. Можете не проверять, – со знанием дела подтвердила Карина. Медосмотры регулярно проходим – педикулез, чесотка, инфекционные и карантинные.
– Удивительно. Откуда такая уверенность?
– Справка в общаге имеется. Могу слетать. Ежегодно – диспансеризация, анализы.
– Отставить! – услышали они знакомый голос. Михаил пришел на выручку работнице красного креста и белого халата.
– Не церемоньтесь с ними, Клара. Они только силу понимают.
– По-хорошему хотелось, – выдохнула женщина, – дети ведь.
– Эти дети убьют, не раздумывая.
– У вас свои методы, у меня – свои. Девчонки голодные, а вы не позаботились. Прямое нарушение обязанностей. Не мне напоминать вам.
– Голод – это хорошо! Бодрит.
– Куда лучше! – продолжала возмущаться медичка, – заморить и дело с концом. Язва желудка, гастрит. Слышали о таких
– Не преувеличивайте. А то я себя монстром чувствую.
– Замечательно! Значит не все потеряно в вашем случае.
– Не понял? – обиделся командир.
– Пустая трата времени. Пройдемте за мной, девочки.
Обследование было скорым и не таким страшным, как подружки нафантазировали. Конечно, неприятно, когда тычут иголкой в вену, но не смертельно же. К тому же у медички Клары оказалась очень легкая рука.
Глава 5
В большом помещении, обустроенном в виде зала совещаний, собралась интересная компания. Все бы ничего, только ребята пребывали в шоке от созерцания давно ушедших в небытие символов эпохи построения коммунизма. Стенды в кумачовом цвете, чудом сохранившиеся в идеальном состоянии гласили о праведности морали, выражали истинные ценности пионерии. В довершение – фотопортреты вождей мирового пролетариата на парадной стене, вымпелы за достижения в социалистических соревнованиях и алый стяг в развернутом виде.
– Музей, – дала характеристику Карина.
– Нафталин, – не согласилась Тина.
Михаил разминался. Видимо от обилия лишней энергии, он не мог стоять на месте. Вот и сейчас, он мерил шагами комнату, изрекая на ходу:
– Слушай сюда, группа номер шесть!
Но довести мысль до конца ему не позволили.
– Пургу гонишь, господин начальник,– оголосился бритый налысо парень, выходя вперед.
Храбрец. Тут же его встретил сильный удар наотмашь, сваливший с ног.
– Тупым слова не давали! – заорал Михаил, – обращайся по уставу.
Парень поднялся, вытирая ладонью разбитую губу. Сплевывая кровь на пол, он, встряхнул головой:
– Можно и по уставу, – процедил он и ударил в челюсть обидчика.
Михаил покачнулся, но устоял.
– Молодец! – похвалил он, – достойный ответ. Уважаю! Но в следующий раз обязательно череп сломаю, прежде чем протянешь свои ручонки.
Потом, как ни в чем не бывало, продолжил:
– Группа номер шесть, становись в шеренгу, будем смотреть: «Ху из ху?». Понабрали дебилов, а мне дрессировать!
Михаил несколько раз произвел осмотр построения. По его недовольному лицу было видно, что дело – дрянь!
– Куда мир катится? – разговаривал он сам с собой, – ни одного приличного бойца.
Тина дернула Карину за руку и прошептала:
– Почему группа номер шесть? А где остальные пять?
– Разговорчики! – пробасил командир, приблизился к девушке и тихонечко прошептал на ухо:
– Остальные пять самоликвидировались. Еще вопросы есть?
– Есть… И не один. Кто ты, мать твою! Чего выпендриваешься?
– Не переходи на личности. Не то я напомню тебе, где твоя мамаша.
– Послушаю с удовольствием, – вновь закусилась Тина.
– Мы собрались здесь, не для того, чтобы трясти ваше грязное белье. По правде – плевать и на вас, и на вашу родню. Команда формируется, чтобы выполнить задачу, только и всего.
– Армия? – спросил парень, только что получивший урок.
– Нет. Спецотряд быстрого реагирования. У каждого своя роль. Подпишете договор, только и делов. У нашей организации все серьезно и документально зафиксировано.
– А если не подпишем? – не унимался обиженный парень.
– Куда вы денетесь? Еще не один до вас не отказался. Обеими руками – «За». Перспективы радужные, а отказ влечет за собой неприятные последствия.
– Говори проще – мочить будете, – раздалось сзади.
– Если придется, будем, и не только мочить. Вялить, сушить и развешивать. Договор подписали, и назад пути нет. Соглашайтесь.
– А наша выгода? – поинтересовалась Карина.
– Тебе бы только о прибыли рассуждать. Обещаю: деньги рекой, бандитская романтика.
– Хорош, басни рассказывать, – вновь вышел вперед парень с разбитой губой, – не умеешь ты людей убеждать.
– Даю пять минут на размышление, – голосом рекламного зазывалы начал командир. В его руках оказались листы бумаги с напечатанным текстом.
Новобранцы шестой группы дружно зашумели. Никто не собирался ничего подписывать. Время сейчас такое, подпишешь, а, вдруг это согласие на донорство внутренних органов. Не успеешь глазом моргнуть, окажешься на операционном столе под наркозом, с одной почкой, без глаз, с половиной печени или вообще разобранный на запасные части для богатенького заказчика, умирающего от смертельный болезни.
– Надо брать ноги в руки и валить скорее из этого места к чертовой бабушке, – объявил все тот же смельчак.
– Не льстите себе, что вы особенные, – продолжил командир, – найдутся другие добровольцы.
– Добровольцы для чего? – не выдержала на этот раз Карина.
– Для красивой жизни. Там за забором, вас ждет в лучшем случае нищета, в худшем тюрьма, в самом худшем – безвременная смерть от передоза. Все в конечном итоге шляются по притонам, занимаются проституцией, в том числе и мужской, чтобы заработать пару тысяч на бухло.
– Запугал совсем, – раздался мурлыкающий женский голос сзади.
Новобранцы обернулись. Перед ними стояла необыкновенной красоты женщина. На первый взгляд было трудно определить ее возраст. Ухоженная до кончиков ногтей: эффектный макияж, подчеркивающий выразительные глаза, строгая прическа, в которой каждый волос уложен с особой тщательностью. Незнакомка приветливо улыбнулась, чем сразила наповал всех присутствующих.
– Давайте знакомиться. Я – Алевтина Игоревна. Прежде, хочу извиниться, что доставили сюда не по вашей воле, но иначе нельзя, ведь это место находится в секретной зоне.
Группа за номером шесть замерла в молчаливом созерцании совершенства. Тем временем Алевтина Игоревна загадочно вздохнула и продолжила:
– Может мои объяснения окажутся понятнее? В двух словах: вам повезло стать великими солдатами невидимого фронта Огромная честь – встать на защиту слабых, и при этом заработать кучу денег.
– Заманчиво! – проговорила худенькая блондинка Светка, оказавшаяся здесь, как и все остальные, по принуждению. Ее вообще привезли в это незнакомое место с черным мешком на голове.
Светка никогда не отличалась кротким нравом и предпочитала лезть на рожон.
– Чует мое сердце, что это мышеловка, – предположила она.
– Не волнуйтесь, мышки, останетесь в живых, – пошутила Алевтина Игоревна, – а если, научитесь пускать в ход зубки, будете каждый день кушать сыр в неограниченном количестве.
– Что мы будем делать? – не унималась Светка.
– Разное, – спокойно ответила женщина, – зависит от обстоятельств: шпионаж, слежка и тому подобное. Все зависит от способностей каждого из вас. Кто- то дерется, как бог, кто-то может красть, а кто-то и вовсе способен на все.
– Почему мы?
– Вы уникальны по своей природе, а главное – одиноки, значит, не имеете слабых мест, которые можно трактовать не в вашу пользу. А так, никаких обязательств перед родственниками. Представьте, что вас взяли в заложники, а откуп брать не с кого, шантажировать нечем, да, и давить не на что. Есть только одна личность, независимая ни от кого.
– Давайте ваши бумажки, я подпишу, – перебил бритый парень с разбитой губой, – на воле я много дел наворотил. Отсижусь, пока кипеж не уляжется. Пусть полиция жопу рвет, пока я в зоне недосягаемости. Пройдет время, и они забудут обо мне, а я тут, как тут, и новые приключения со мной.
Все это время Карина оценивала свои шансы на побег. Самое дорогое – вожделенная свобода. Инстинкт самосохранения выдал неожиданное решение:
– Я согласна, – звонко сказала она. Лучший вариант из возможных: притвориться послушной девочкой, выждать нужный момент, а там… все равно она сбежит, чего бы ей это ни стоило.
– Умница! – похвалила ее Алевтина Игоревна, – надеюсь, у остальных хватит здравого смысла поддержать эту смелую инициативу.
– А то что? – вызывающе взвизгнула нервная девица Динка, стоящая все время поодаль, – расстреляете, без суда и следствия?
– Если будет нужно – пожалуйста, – все так же спокойно ответила женщина, – каждый из вас здесь не случайно. Отбор проводила серьезная комиссия. Вот, к примеру, ты… – Алевтина Игоревна указала наманикюренным пальчиком в толпу.
– А что я? – перебила бойкая Светка, улавливая, что речь пойдет о ней.
– Разбойные нападения, грабежи, сбыт краденого. Срок на зоне за обворованную хату, группой лиц по предварительному сговору. Освободилась полгода назад. Продолжать?
Светка взвилась, поражаясь осведомленности Алевтины об ее личной жизни:
– Вот, именно, освободилась. На казенные харчи не хочу, нахлебалась досыта. Так что не заливай мне. Чем ваше заведение отличается от других? Все тот же хозяин, камеры, решетки на окнах, параша в углу, баланда на обед.
– Не заливаю. Подумай сама, ты же, как былина на ветру: одинокая, всеми забытая. Ты еще хочешь отомстить ему?
Светка напряглась:
– И это знаете?
– Досье читала.
– Поможете? Я должна этого урода на «перо» посадить, провернуть в печенке, чтобы он пищал, как сука тек, а я бы смеялась ему в лицо.
– В нашем арсенале, как раз имеется острый кинжал, тебе понравится. И он твой, заметано.
– По рукам, – загорелась идеей Светка.
– Предлагаю остальным не сомневаться в выборе, каждый из вас обижен судьбой. По правде сказать, слезы по вам лить некому. Я привыкла называть вещи своими именами, если вас не станет, никто и не заметит. Наша организация даст вам шанс жить на пике возможностей. Вы сможете безнаказанно делать то же самое, что и раньше, только под надежным прикрытием. Терять вам нечего, кроме своих копеечных жизней.
– Да, уж, хватит бегать, – Светка поддержала Алевтину Игоревну.
К вечеру этого же дня группа за номером шесть добровольно начала существование. Каждый из участников команды подписал договор, не читая, а потом ушел в неприятные воспоминания, где ни одного просвета, сплошные испытания, в окружении преступных элементов. Чтобы выжить, пусть это и не оправдывало их поступки, приходилось не раз преступать рамки закона.
Почти никто и не слушал обещаний командира – Михаила, не вдавался в подробности разъяснений Алевтины, о методах дальнейшей работы. После услышанной истории Светки о жажде мести, у каждого появилось подобное стремление. У всякого имелся личный враг, оставивший глубокую сердечную рану, убить которого – заветная мечта.
Все же уловили малую часть смысла из краткого донесения все той же Алевтины: группа имеет основу для широкомасштабной деятельности в неограниченном радиусе. Это не только родимая сторона, но и ближайшее и отдаленное зарубежье. Никто порядком не сообразил ни целей, ни задач, ни поинтересовался ролью в цепи из таких разнородных звеньев. Зачем, если им пообещали шанс личной вендетты?
Карина поддалась общему порыву и подписала бумажки, которые подсунули, даже не читая. Фигня! Завтра разберется, а при удобном случае все равно смоется. Она одиночка, такой и останется навсегда: осторожной, дикой. Знать о побеге не следует никому, поэтому делиться соображениями не стала даже с подругой Тинкой. С остальными участниками группы в контакт не вступала, обходила стороной любопытные взгляды, не к месту заданные вопросы.
Взбалмошная Тинка, наоборот, перезнакомилась со всеми без разбору. Успела пошептаться, где-то даже перекинуться парой шуточек.
– Слушай, – шептала она на ухо Карине, – здесь интересная тусовка собралась.
– Пофиг! – отозвалась та.
– Не звезди, – одернула ее Тина, – лучше запоминай, любая информация пригодится. Вдруг тебе удастся уловить те детали, которые я пропущу.
– Зачем? Мне никто из них не понравился, кроме тебя, конечно. Никакого дела нет до их паршивого прошлого, свое девать некуда.
– Мы здесь не самые крутые, понимаешь? Любой из них может стать как другом, так и врагом.
– А ты, как я понимаю, уже в теме?
– О нас забочусь. Пошпионила чуточку.
– Ну, и что нарыла?
– Самый опасный из них – Джон.
– Тощий с хвостиком? – удивилась Карина. По сравнению с другими он выглядел школяром: жиденький, прыщавый, больше напоминающий студента-отличника. Мир он рассматривал через очки в нелепой широкой оправе.
– Скользкий тип, опасный.
– Да, ладно, не заливай. Обычный чайник. Что-что, а в людях я разбираюсь. Он может, разве что книжки читать и лекции в тетрадочку аккуратненько записывать, без ошибок.
– Тут ты не права. От Джона следует держаться подальше. Со слов знающего человека…
Тинка зачем-то хитро улыбнулась, демонстрируя особую осведомленность, а потом и вовсе подмигнула.
– На него все ставки. Чувствую, что именно он станет у нас руководителем. Стратегия, планирование, постановка задач – его функции в команде. Фишка – мозг, а не мускулы. Не то, что у остальных неандертальцев, сначала бьют, потом – рассуждают.
– Кто, например? – не поняла Карина.
– Помнишь лысого парня, который с Михаилом сцепился?
– Рома кажется?
– Неверно, Ром – большой любитель выпить, погулять. Во всех кубах города его занесли в черный список, потому что Ром в драку лезет по любому поводу, а сам тупее мухи. Отмороженный. Жажда адреналина творит с ним чудеса. Замечания, высказанные в его адрес, принимает за оскорбления, вспыхивает в момент и понеслось – лишь бы кулаками махать. Знаешь, сколько раз он за хулиганство привлекался, а ему хоть бы хны. Если где-то намечается потасовка, он в первом ряду. После очередной вылазки, залег на дно. Кажется, какому-то мажору нос сломал, несколько ребер.
Тинка в подробностях поведала обо всех членах команды, никого не обойдя вниманием. Шпионка из нее – что надо. За такое короткое время сочинила точную характеристику на каждого. Получалось, что они с Каринкой не самые выдающиеся личности. Все их шалости меркли перед «подвигами» прочих.
К примеру, Николай с детства научился стрелять. Его отец – военный, приучил не только к оружию. Военные сборы, прыжки с парашютом изучал не по страницам книг. Отец воспитывал его в духе патриотизма до тех пор, пока не распрощался с жизнью на поле боя в маленькой африканской стране. Дальше мальчик Коля без опоры и контроля покатился по наклонной, а умения применял далеко не в мирных целях. Злоба на несправедливость мира затмила его разум. Словно, охотясь за выдуманным противником, он искал приключений на свою дурную голову. В его досье к двадцати годам имелось много пунктов: разбой, кражи, хулиганство, попытка изнасилования, членовредительство. Странно, что с такими заслугами он до сих пор на свободе.
На счету блондинки Светки куча ограблений, разбой и приличный срок в тюрьме. Девчонка настолько любила денежки, что не брезговала ничем. Тырила все, что плохо лежало, и достигла в этом деле верха мастерства. Не работать же идти. Быстрые деньги – легкая, веселая жизнь. Только, вот незадача: денежки имели пренеприятнейшее свойство – быстро заканчиваться, тем самым вынуждая Светку вновь и вновь выходить на промысел.
Дикарка Дина в свое время возглавляла преступную группировку, занимающуюся сбытом краденого. До тех самых пор, пока делилась с партнерами по бизнесу. Но однажды ее «задушила жаба». Отложила себе кубышку на черный день. Мечталось о домике у моря в теплой заграничной стране, обязательно чтобы с бассейном, стеклянной верандой и шикарным видом на экзотические пейзажи. У партнеров имелись свои потребности, где Динкиного домика в списках не значилось. Люди серьезные, грехов не прощающие. Динка ударилась в бега, напоследок обнуляя счета и подставляя своих же людей под удар. Каждый в родном районе мечтал поквитаться с ней – и прежние друзья, и враги. От тех денег после года скитаний не осталось и воспоминаний, потратились слишком быстро на съемные квартиры, еду, выпивку. Умишка у нее не хватило сделать пластику, сменить паспорт, оттого, загнанная в угол, вздрагивала от каждого шороха за спиной. Последнее ее убежище, опять же, с ее слов – заброшенка на окраине. Там в компании бомжей она грелась у костра и пила горькую из общей бутылки, ночевала в горе мусора.
Группа за номером шесть представляла собой гремучую смесь. Достаточно маленькой искорки и случился бы взрыв. И лишь одна парочка выпадала из общей обоймы. Они и держались особняком.
– А эти? – кивнула в их сторону Карина.
– Особый случай – Вика и Виктор. Даже говорить неохота.
С виду приличная парочка в дорогой фирменной одежде всегда стояла поодаль от остальных, как бы наблюдая со стороны. Иногда казалось, что они ощущают свое превосходство. В их надменно-холодных глазах не выражалось никаких эмоций, кроме одной – пренебрежение.
– Пара? – поинтересовалась Карина, продолжая рассматривать странную парочку.
– Ни в коем случае, – хитро усмехнулась Тина, внося загадку.
– Не томи.
– Вика – экскортница.
– Да ладно, проститутка. Она то, что здесь забыла, не ее же профиль?
Тинка осуждающе покачала головой:
– Карин, ты же не из полиции нравов.
– Ты права, но если честно, я против подобного отношения к собственному телу. Неправильно это, мерзко. Да, и как Виктория собирается становиться солдатом, она же не умеет драться.
– Виктория необыкновенная, ей не придется драться. Она сама по себе оружие.
– У нее что когти или она вампир?
– Ты читаешь много сказок. Все куда прозаичнее – Вика больна.
– Заразная? – всполошилась Карина, понимая, к чему клонит Тина.
– Для тебя – нет, если ты не предпочитаешь девочек.
Каринка смутилась, услышав от подруги неприятную фразу, будто та подозревает ее в порочащих связях.
– Не предпочитаю я никого, ни девочек, ни мальчиков, – надулась она.
– Извини, сдуру сболтнула, ради шутки. Обещаю, больше не буду.
– Плоские у тебя шутки, – сделала Карина выговор, – Что за болезнь такая у Вики, что тебя тянет на подобные высказывания?
– Вика несет смерть. Одна ночь с этой чудо-красавицей и клиент в списке.
– В каком списке? – не поняла Карина.
– На выбывание. Помаешься годок-другой и на небеса или в ад, впрочем, всем прелюбодеям туда дорога.
– Слышала про таких, рассказывали девчонки в общаге.
– Одно дело – слышать, теперь в реале посмотри. Вика прекрасно понимает обреченность скорой гибели. Здесь она, чтобы воспользоваться положением в корыстных целях. Лично для нее даже деньги не важны. Скорее всего, у нее другие мотивы.
– Думаешь, отомстить хочет?
– Скорее всего, тому, кто заразил ее и лишил шанса на мечту. У всех жриц любви есть мечта. Ты знала об этом?
– Откуда? И что это?
– Все, как у всех: счастливая семья, муж, детишки, милый уютный дом с домашними питомцами, пироги по воскресеньям, Новый год у елки и куча всего, чего они были лишены.
– Думаешь, ей страшно? По виду, она невозмутима.
– Конечно, страшно, но с нею верный друг. Всегда рядом, тенью за спиной.
– Виктор.
– Он из ее среды, когда то, почти в одно время, они вышли на улицу для заработка. Их услуги высоко ценили, от клиентов отбоя не было.
– Клиентов? Я не ослышалась?
– Виктор – особенный. Ну, ты понимаешь…
Каринка вновь покраснела от смущения.
– Понимаю… А он тоже заразился?
– К счастью нет. Беда миновала.
– Как же его можно использовать?
– Не обязательно трясти мускулами, учить единоборства. У некоторых сила в их слабости. Ты только посмотри, насколько Виктор красив! Обязательно имеется причина, по которой он оказался среди нас.
– Стоп! Мы здесь не вписываемся, – сделала вывод Карина.
– Я тебе это твержу не в первый раз, а ты не слушаешь. За нами вообще ничего подобного не значится. Не бандитки, в прямом понимании слова. Все шалости – детский лепет.
Невыразимый словами, обмен взглядами, означал, абсолютное согласие между подругами.
– Карин, я побежала, – наконец, нарушила молчание Тина.
– Держи меня в курсе.
– Само-собой.
Тинка круто повернулась, высматривая интересного собеседника. На этот раз, она направилась прямой наводкой к командиру-Михаилу. Ее постоянно манило к нему, будто магнитом.
Карина открыла блокнот и уставилась на чистый лист, взяла в руки карандаш. Их она стащила из медицинского кабинета, когда проходила мимо. Ей нужнее. «Так… так….» – повторяла она, стараясь вспомнить имена всех членов команды. Нелепая, но в то же время полезная привычка фиксировать содержание любого важного события в письменном виде. Закусила кончик карандаша, пытаясь сосредоточиться.
Всего пара строк, которая впоследствии дополнится, перепишется. Каринке нравилось ставить отметки на полях, как бы комментарии от своего имени. У нее было достаточно времени, чтобы сделать логические выводы, а на их основании составить общую картину – взгляд со стороны.
Ну, а пока в ее записях значилось: Кристина – Тина, почти псих, но подруга; Вика – спидоноска; Виктор – гей; Светка – беспринципная тварь, любящая деньги, срок за грабеж квартиры; Ром – любитель выпить, крепкие мускулы, беспредельщик-задира; Ник – меткий стрелок, хладнокровный ублюдок; Дикарка Дина – преступная группировка, скупка краденого, скрывается от расправы; Джон – скользкий тип, компьютерный гений.
В конец списка она мечтала добавить свое имя. Долго думала, что бы такого написать, чтобы получилась правильная характеристика, но, к сожалению, кроме имени – ничего. Может: хулиганка, спортсменка, лгунья, мелкая воришка?.. Все не то. Странно, но чтобы она не думала о своей персоне, выходило обидное – детдомовская брошенка, дворняжка.
Неприятно усмехнувшись внутреннему состоянию, Карина написала лишь свое имя, тире и ничего больше. Спрятала блокнот в карман толстовки, на всякий случай, застегнув молнию, туда же отправила огрызок карандаша. Ее зубы усердно поработали, пока голова размышляла. Дурная привычка.
Ее вновь осенило: если отбросить сожаления о собственной никчемности, в сравнении с яркими личностями и основываться на здравом смысле, она – единственная, кто оказалась здесь по ошибке. Шабаш лиц с непредвиденной социальной ответственностью именно для нее окажется тяжелым испытанием. «Сбегу!» – вновь повторила она.
