Читать книгу: «Кома: изнанка реальности», страница 4
Возвращение домой
«В гостях хорошо, а дома лучше». (Пословица).
Владимир мчался по шоссе на новеньком «Мерсе» взятом в аренду у знакомого Сергея. Этот человек не задавал лишних вопросов, а его машины частенько утилизировались после аренды. Теневой бизнес этого маленького человека был весьма полезен, ведь сейчас пользоваться личным транспортом для Владимира было бы фатальной ошибкой. Кто знал, возможно, все его машины были помечены маячками или даже оснащены аппаратурой для прослушивания. Владимир выругался. Современные технологии принесли в жизнь человечества много удобств, но вместе с ними и множество проблем. На самом деле Владимир считал, что проблем гораздо больше. Сейчас скрываться от преследования или скрыть содержание своих телефонных звонков было сложнее, чем укусить себя за локоть.
В салоне играла громкая музыка. Она помогала водителю сосредоточится на важном. В ближайшие сутки многое решится. В планы входило убийство Малика, двойника и скрытия тел, а в худшем случае сборы для долгосрочного путешествия. Второе было более правдоподобным, потому как избавиться от трупа одного из самых влиятельных людей ночного города было бы, мягко говоря, проблематично. Трупы известных личностей воняют на весь город с удвоенной силой. Владимир прикидывал в уме тысячи вариантов, но не один не помог бы ему остаться в этой стране. Наверняка об агрессии Малика против него знало много людей и в случае смерти их босса они знали к кому постучаться в дверь. Владимир уже давно перестал донимать себя вопросом, почему его самый близкий друг так поступил, сейчас остро стоял другой вопрос: «или он или Малик».
Ночное шоссе всегда практически пустое. Это придавало некое ощущение свободы, блаженства. Свобода от дел, от проблем, блаженство просто мчаться куда-то, неважно куда.
Первый, к кому следовало заехать, это старина Вашингтон – оружейник. Вашингтон – семидесятилетний старик, отошедший от дел после смерти своих сыновей в перестрелке. Говорят, что именно на этой стрелке он и получил это прозвище за любовь к стадолоровым купюрам и именно из-за этого потерял своих детей. Жена никогда не одобряла его занятия, говорила, что рядом с ним ее держат только ее мальчики, не будь их, она бы давно ушла не задумываясь. Когда их дети погибли, она не ушла. Горем убитая женщина стала настоящим испытанием для старины Вашингтона, она чуть не свела его в могилу. Он сам возложил на себя ответственность за гибель ребят, но его жена неустанно ему это напоминала. И вот он сдал ее в психушку, а сам осел в загородном доме, пытаясь все забыть. Но то и дело к нему тянулся всякий сброд за пушкой. Это его очень оскорбляло. Ведь раньше он продавал самое новое оружие всего мира огромными партиями, а теперь толкал подержанные стволы разным отбросам общества без будущего и без идей.
Ворота загородного дома Вашингтона не были закрыты. Когда во дворе послышались звуки автомобиля, окна ветхого домика немедленно воссияли, словно звезды на небе. Складывалось ощущение, что все лампочки в доме включались одним выключателем.
Старик вышел на встречу с двуствольным охотничьим ружьем, судя по его выражению лица – он не особо радовался ночному клиенту.
– Какого дьявола тебе надо? – Старик прищурился, чтобы хорошенько разглядеть лицо приехавшего. – А! Это ты! Прости, сразу не узнал! Зачем приперся? Я предупреждал, что последняя поставка не лучшего качества, потому если у тебя проблемы с этими валынами, денег не верну!
– Нет! – протестовал Владимир, улыбнувшись тому, что старик не упомянул о нападении. Если Вашингтон начинал не с этой новости, значит, он ничего не знал. О его помеле во всем городе складывали целые легенды. – Мне нужны два пистолета с приличным магазином, которые не дадут осечку, «калашников» и автоматический карабин. Деньги не проблема!
– Ты что, на войну собрался, сынок? Может тебе еще царь-пушку из музея угнать?
– У меня выросли небольшие проблемы с коммуникациями, которые нужно решить сейчас, пока они не выросли!
– Хорош трепаться! – ворчал старик, направляясь к крыльцу. – Будут тебе пистолеты, будет тебе автомат и будет тебе ружье, а сейчас дай старику поспасть. Заедь послезавтра вечером и приготовь шесть тысяч долларов. Непомеченные сотки, как обычно. Деньги оставишь у мусорного бака в черном пакете!
– Старик, мне нужны эти пушки уже сегодня! Потому через полчаса я бы хотел их погрузить в свой багажник, после чашки чая.
– Чая? Пушки сегодня? – возмутился Вашингтон. – Сынок, мы не на базаре, я тебе говорю, что делать – ты делаешь, если хочешь получить валыны, в противном случае я укажу тебе на выход и устрою прощальный фейерверк!
– Пятьдесят штук за все пушки, сейчас наличными!
Владимир был весьма убедителен, потому как старик, положив ружье на крыльцо, развернулся и быстрым шагом направился к нему.
– Что же ты стоишь как чужой, сынок? Проходи в дом, отведай чаю с плюшками. Я как раз сегодня купил свежих. И не просто недавно привезенных, а по настоящему свежую выпечку. В наше время так сложно достать что-либо по-настоящему качественное, если речь не о моих стволах, конечно. Сладкое единственная вещь, радующая старика. Ох, доживешь ты до моих лет, поймешь это!
Не прошло и пяти минут, как горячий чай был разлит в белые кружечки с маленькими ручками. На столе появилась огромная миска с плюшками и различным печеньем. Старик то и дело бегал на кухню и приносил еще всякие пирожные и даже два кусочка разных видов пирогов. Один, по всей видимости, был лимонный, а второй из каких-то ягод.
– Угощайся, Вова, пироги я сам пек! Я люблю в свободное от охоты время приготовить что-нибудь особенное.
Владимир не хотел есть, но обижать хозяина хотелось еще меньше, потому откусил кусок лимонного пирога. Хорошенько прожевав его, откусил еще несколько раз. Пирог был настолько вкусным, что старик начал переживать за пальцы своего старого знакомого.
– Но-но, никто же у тебя не отнимет пирог! – старик рассмеялся. – А в холодильнике есть еще пару кусочков. Кладя первый кусочек в рот, думаешь вот, я не голоден, есть не хочется, но стоит только его распробовать, как полный желудок не помешает проглотить целый лимонный пирог. К тому же твой желудок наверняка не полон, небось, целый день питаешься одной суетой? Ох уж эта молодежь! Не бережете свой организм смолоду, думаете, что вечно будете молодыми. А когда иной раз на пикнике после братского шампура шашлыка из свиной шейки начинает плохеть, уже поздно задумываться о здоровье! Прощай жирная и вкусная пища, да здравствует кашки и таблеток пачки.
Спустя полчаса весь пирог утонул в чреве Владимира. Так много он никогда еще не ел по ночам. Вечером он обычно ел вовсе не еду.
«Так вот он какой – вкус жизни» – подумал про себя Владимир, расплывшись в улыбке. Давно он не баловал себя сладким, не считая пончиков, когда он еще был хозяином своего дома, а так же давно он не бывал на грани жизни и смерти. Сейчас этот пирог был вдвое вкуснее.
Старик скрылся на несколько минут в чулане, а затем снова появился с кучей стволов завернутых в одеяло. Вашингтон, скрипя позвонками, опустился на одно колено, чтобы развернуть одеяло на полу.
– Вот, – указал он на оружие, – почищены и смазаны! ГОСТ Вашингтона!
Владимир осмотрел оружие, но не нашел среди кучи стволов карабин. Старик уловил его негодующий взгляд и поспешил ответить до того, как ему зададут неудобный вопрос:
– Ружей у меня в доме сейчас нет, кроме моего охотничьего. Но я его ни за какие барыши не продам. Во-первых, оно мне дорого как память, а во-вторых, оно не в лучшем состоянии. Оно годится, чтобы стрелять по мелким животным, но никак не по вооруженным людям. Да и зачем тебе ружье? Остального вполне достаточно, сынок!
– Жаль, – вздохнул покупатель, – придется обойтись этим.
– Сынок, – обратился старик к Владимиру, – так куда собрался?
– Уладить одну небольшую проблему, большего сказать пока не могу, прости старина!
– И ты смеешь от меня тайны таить, после того как я угостил тебя лимонным пирогом собственного приготовления? Ну, ты хам! – Старик рассмеялся. – Я все понимаю, – выдержав паузу, словно давая последнюю возможность раскрыться, ответил Вашингтон, – можешь ничего не рассказывать, по крайней мере – пока.
– Хо-о-орошо… – протянул Владимир.
– На днях тут Чен заходил, правая рука Малика. Та рука, что с пистолетом, – рассмеялся старик. – Тоже сделал большой заказ, вот я и подумал, что вы затеяли совместную операцию как в старые добрые времена. Было бы не плохо!
У Владимира глаза округлились, он решил их немедленно спрятать, закопавши удивленный взгляд в оружии. Некоторое время он проверял оружие: разбирал его, проверял пружину, спуск, смазку.
Ну конечно Малик готовился отразить любую атаку. Скорей всего он где-нибудь из своих убежищ, выжидает, пока его оппонент совершит роковую ошибку и раскроет себя. Вероятнее всего он расставил сети и просто ждет. Лучший вариант – бежать. Куда глаза глядят: утром же нужно пересечь границу через каналы Сергея, чтобы нигде не оставлять следов и валить как можно дальше. Бросить к чертовой бабушке этот бизнес, этот город, эту работу и начать новую жизнь. Каким-нибудь менеджером, в небольшой фирме. Так глядишь, к концу жизни обзаведешься семьей, будет своя квартира, машина и небольшой бизнес. Несусветная глупость! К тому же, зная Малика, всю жизнь придется ждать пулю в затылок, этот человек не оставляет начатые пироги, он всегда доедает их до последней крошки. Следовало собрать свои мысли в кучу и продолжать действовать, иначе он подставит друзей и подставится сам.
– Большой заказ говоришь? Ну, мой то заказ явно побольше будет, да и выгоднее, – почти естественно улыбнулся Владимир, поднимая глаза на старика и ожидая его ответ.
– Не хотел бы тебя разочаровывать, но заказ Малика почти мне напомнил времена моей молодости, когда я возил шведские «пукалки» контейнерами на нефтяных баржах. – Старик потер лоб. – Малик заказал сотню отечественных автоматов, пару сотен «глоков», и тысячу гранат и целый контейнер патронов. С таким потенциалом можно третью мировую развязать!
С таким арсеналом можно было весь город захватить. Чтобы не замышлял Малик, времени остается совсем не много. Кстати о времени!
– Когда будет готов заказ Малика? – как бы невзначай спросил Владимир, продолжая ковыряться в оружии.
– Буквально через пару дней. Скорей всего ночью завезут мои контейнеры, там и будет большая часть оружия. А вторую часть фуры везут вместе с токарными станками. Обе части должны быть в одно время у доков на севере.
– Жаль, что Малик меня не пригласил, видать забористая драка будет, – с небольшой натяжечкой хмыкнул Владимир.
– Так вы все-таки не вместе? Да, жаль, – повторил фальшь старик.
Владимир поспешил завернуть все оружие и отнес его к машине, вернувшись с кейсом в дом. Расплатившись со стариком, он быстро направился к выходу, желая как можно скорее отправиться ко второму человеку, участвовавшему в его плане. Попрощавшись, он вышел на улицу не оборачиваясь, направился к машине. Пульс все учащался, предчувствие беды все усиливалось. Владимир замешкался у двери автомобиля, пытаясь открыть дверь, выронил проклятые ключи, как вдруг почувствовал холодный ствол в районе поясницы. Видимо старик, все это время тянул время, пока не подоспеет кавалерия. Но когда он их вызвал. Черт бы побрал этого старикашку, то-то показалось странным, что он так любезно рассказывает все, что интересовало о заказе Малика. Старик, конечно, был падок на сплетни, но про Малика он не заикался ни в одной беседе, ибо знал, чем грозит треп о делах этого человека. Малика боялись даже мертвецы, потому как и после смерти они не могли быть уверенными, что Малик не придет убить их еще раз.
Медленно поднявшись, Владимир положил руки на крышу автомобиля, даже не пытаясь предпринимать каких-либо действий. Он понимал, что прежде чем он выхватит оружие, снимет его с предохранителя и обернется, он успеет сто раз стать убитым и еще столько же раз быть похороненным. Наступило неловкое молчание, которое хотелось немедленно разорвать, потому как страх все нарастал и вцеплялся своими когтями в горло, что тяжело стало дышать. На какое-то мгновение Владимиру показалось, что это вовсе не люди Малика, а федералы или же Серега шутки шутит, но все еще ничего не происходило. И вдруг, жертва услышала щелчок предохранителя и голос старика:
– Ты забыл пистолет и магазины к оружию. Заряжать чем будешь? – Владимир обернулся и увидел, как старик стучит себе по лбу кулаком. – Пальцами? Пальцев не напасешься! Ох уж эта молодежь!
Сколько раз жизнь промелькнула перед глазами за эти адские секунды, сосчитать было сложно. Сотни вариантов разворачивания событий мелькали в голове, но не один из них не подразумевал оставлять Владимира в живых. Владимир мчался вновь по шоссе к следующему человеку, который был замешан в его плане.
Спустя несколько часов, на дорогу ушло значительно больше времени, так как Владимир останавливался на заправках и по нескольку минут заседал в туалете. Его тошнило, видимо от волнения, потому как следующий человек был для него слишком важен, возможно, даже важнее его собственной шкуры. Сколько бы человек не зарекался от личной жизни, в силу своей работы или неудач в прошлом, все равно чувство находит его. Владимир был Колосом, таковым его считали, благодаря титаническому труду над своим бизнесом и самим собой. Сотни раз ему доводилось говорить людям, глядя в глаза, всякие гадости, чтобы отбить им охоту гоняться за обреченным. Владимир считал, что так будет верно, что он обязан оберегать окружающих от себя, но на самом деле он боялся быть спасенным. Даже Малик не редко говорил, что его друг силен, но его главная слабость кроется у него в груди. На тот момент ему казалось, что привязанность – это слабость, однако Малик имел ввиду совсем другое.
– Что-нибудь еще? – спросил безразличным тоном кассир на заправке, после того как пробил жвачку и сигареты.
То ли нервы сдали, то ли истинное внутреннее «Я» вырвалось наружу, но Владимир в тот же момент словно воспламенился. Он одной рукой схватил худощавого и сонного продавца за фартук, после чего резко потянул на себя, уложив его на спину на прилавке. Кассир, было, нажал на сигнализацию правой рукой, но Владимир со всего размаху ударил незадавшегося героя в плечо той же руки рукояткой пистолета.
– Это ограбление? – запыханым, но спокойным голосом спросил кассир.
Внезапно для себя, нападающий успокоился. Повлияла ли реакция кассира, или нечто иное, но он одумался и отпустил парня.
– Семнадцать пачек соленых орешков, – сказал Владимир, не отрывая взгляда от рук человека напротив.
Кассир молча пробил орешки, сложил все в бумажный пакет и протянул Владимиру.
– Сколько с меня?
– Нисколько, – ответил парень. – Вы не сделали то, что могли, за это я вам благодарен. К тому же у вас весьма напряженный день сегодня…
Эти слова словно громом с ясного неба вонзились в уши Владимира, заглушая все сторонние шумы. Даже автомобили на черной трассе, стали двигаться беззвучно. В это время суток фары машин напоминали беззвучно движущиеся полосы ползущей змеи. Но кассир, что он имел ввиду говоря о напряженном дне. Словно все вокруг знали, что происходит в жизни Владимира, кроме него самого. Но это явно был не обычный кассир, или он знал больше, чем должен, такая реакция на оружие прыщавого подростка ненормальна. Как бы там ни было, нужно было срочно добраться до машины. В худшем случае это человек Малика и он выстрелит в спину, как только Владимир покажет ее. Не помня себя от страха, Владимир попятился назад, крепко сжав бумажный пакет, доверху набитый солеными орешками, услышав звук открывающейся двери минимаркета, он остолбенел. Холодное дуло пистолета уперлось ему в затылок. И в этот раз это явно был не Вашингтон, с забытым его покупателем товаром.
Что же делать, думал Владимир. Обернуться не вариант – у наставившего пистолет вряд ли есть желание знакомится. Сунуть руки в карман и попытаться попасть пистолетом в человека сзади тоже не вариант, кто бы там не стаял, он дважды успеет выстрелить, прежде чем Владимир отпустит пакет. Черт бы побрал эти орешки, которыми были заняты руки, черт дернул купить их. Ведь он никогда не ел их.
– Кто ты? Выстрелишь в затылок? – пошел ва-банк Владимир.
– А сам как думаешь? – прозвучал незнакомый мужской голос. – Ты слишком беспечен. Так тебе Малика не одолеть!
Владимир от неожиданности прикусил верхнюю губу. Кем бы ни был этот человек он слишком хорошо осведомлен о последних событиях в жизни Владимира. Более того, этот некто выследил его и застал врасплох.
– Что тебе нужно?
– Скажем так: я недолюбливаю Малика больше, чем не люблю тебя. Если ты меня избавишь от своего «крестного отца» – заставишь меня любить тебя чуть больше. И не спеши отвергать мою любовь, ведь именно моя любовь подарит тебе жизнь – прежнюю жизнь.
Кем бы ни был этот незнакомец, он знал слишком много, или же это просто иллюзия осведомленности. Как бы там ни было, он хочет того же, чего и Владимир на данный момент. Поэтому можно было сыграть в эту игру.
– Я сообщу тебе о том, что Малик будет есть завтра на завтрак, обед и ужин, а ты действуй! Он завтра в полдень будет в кафе, в котором сообщил тебе о проблеме, положившей начало твоим бегам. Если не опоздаешь, то сможешь выстрелить в упор, насладившись угасанием огонька в глазах предателя!
– Завидев издалека, он меня в пыль сотрет! К тому же я не думаю, что его телохранители меня пропустят, – возразил Владимир.
– А ты не думай. Телохранители еще как пропустят, они будут в соседнем квартале, как и при встрече с тобой. Малик никогда не любил лишнего внимания, это его и погубит. К тому же он тебя не узнает. Ты ведь помнишь человека, который тебя подменил? Насколько он похож на тебя? Я считаю – достаточно, чтобы ты сыграл его роль. Для этой роли тебе только не хватало прочесть сценарий. Я его тебе дам!
Теперь не осталось ни малейшего сомнения – этот человек знал о Владимире все. Это было слишком подозрительно, но что оставалось. Диктовать свои правила человеку, нацелившемуся в тебя сзади, несколько проблематично.
– Я сделаю это! – заявил Владимир. – Могу я увидеть твое лицо?
– Разумеется, сделаешь, и, разумеется, не можешь увидеть лицо. Я не для того принял позицию «сверху» чтобы потом поменяться! Сейчас сосчитаешь до пятнадцати и спокойно направишься к машине. В бардачке тебя ждет атрибут твоего двойника, возьмешь его на встречу, спрячешь пистолет в нем. Не вынимай руки от туда, чтобы не произошло! Считай!
– Постой!
– Что-то не ясно? – спросил раздраженный голос незнакомца.
– А как же продавец? Он все слышал, его следует устранить как свидетеля.
Владимир смотрел на реакцию продавца, как он и ожидал, последний даже бровью не повел. У него была стальная выдержка или тот был уверен в своей роли на все сто.
– Продавец – мой человек. Зная это, ты не будешь использовать эту информацию! Если кто то из моих увидит тебя ошивающимся в округе, ты будешь уничтожен на месте, вразумил?
– Вполне, – усмехнулся про себя Владимир.
– А теперь счет!
Однако надменности незнакомцу не занимать. Владимир, как и было уговорено, досчитал до пятнадцати и спокойно двинулся к машине. Острый, как стрела Артемиды, взгляд продавца минимаркета, вонзался в спину Владимиру. Но тот ни разу не обернулся. Лишь добравшись до машины, любопытство заставило посмотреть в отражение тонированного стекла – продавец не сдвинулся с места.
Усевшись на место водителя, Владимир тяжело выдохнул: «неужели обошлось». Хорошо, что они с Сергеем разделились, Серый бы сейчас тут настоящую бойню устроил, это бы стоило некоторых сведений. Оставалось только полагаться на их подлинность. Слишком опасная игра разворачивалась на шахматной доске. Каждый ход мог съесть тебя, или тебе придется есть других. Владимир выругался про себя обо всем его положении, затем о законах его мира, а затем и на себя самого, за то, что увяз в преступлениях. Некогда Малик говорил ему, что он хочет воспитать приемника, который не допустит его ошибок. Хотя Малик был чертовски богат и влиятелен, а в молодости за ним бегала вся женская половина города, и не смотря на его публичность достать его практически невозможно, он всегда говорил что это все вздор. Рано или поздно ты постареешь, за деньги ты купишь себе новую почку, пересадишь волосы, купишь шикарное авто с откидным верхом, но ты никогда не купишь друзей, заботу и спокойствие. Постепенно все от тебя отворачиваются. Даже если друзья не предадут, они имеют тенденцию погибать, а заводить новых, будучи на вершине – глупость. Ты будешь смотреть на всех сверху вниз, а они в свою очередь наоборот. Такой угол обзора породит в них зависть, пусть даже на подсознательном уровне, но ты никому не сможешь доверять. Малик никогда не желал такой участи молодому и амбициозному приемнику. Когда Владимир подсел на наркотики, Малик похитил юнца и устроил ему такую взбучку, что пришлось, потом зашивать половину лица и сращивать три перелома левой руки. К счастью люди Малика свое дело знали, благодаря чему памятных подарков после того нагоняя, в виде боли в местах перелома или шрамов на лице, не осталось.
Со временем большой босс смирился с нездоровым пристрастием его ученика, без утраты доверия, напротив он даже стал больше уделять внимания Владимиру, в надежде, что отцовская забота, а иногда и подзатыльник, помогут выбрать не такую извилистую дорожку на пути к власти. Однако все изменилось после того, как Владимир случайно сблизился с Еленой, дочерью Малика. Вспыхнувший бурный роман поначалу даже обрадовал отца, но когда тот узнал о наркотической зависимости дочери, его сердце не выдержало. Сердечный приступ едва не уложил крепкого мужчину в кому, но он переборол это, вместе со своим отношением к Владимиру. Малик передал все дела ему и исчез вместе с дочерью на длительное время. После возвращения они оба практически перестали общаться с Владимиром, что сильно доканывало последнего. От этого все чаще хотелось уходить в себя, но кому от этого было хуже. Владимир потерял названного отца и любовь всей жизни, ту самую любовь, о которой уже и не надеялся, его сердце до Лисенка, как он называл Лену, пребывало в длительном заточении. Очень много времени, вперемешку с водкой и кокаином, прошло прежде чем Владимир пришел в себя, но после того как он с новой силой принялся за дела, его воля стала крепче стали. Именно в этот момент Колос выпрямился во весь рост и сжал город, большую его часть, в стальном кулаке.
– Здравствуй Лисенок, – с особой нежностью сказал Владимир, когда дверь, наконец, отворилась. – Давно не виделись!
