Читать книгу: «Операция «Царский ковчег». Трилогия. Книга 3. Соединяя берега», страница 4

Как она была устроена, эта тюрьма? А устроена была она так. Здание с виду напоминало обыкновенный жилой дом. Внутри здания имелся двор. Въезд во двор для машин был только с одной стороны. Двор был замкнутым. Окна кабинетов сотрудников гестапо выходили во двор, для того чтобы они могли видеть казни на гильотине, которая стояла посередине двора. Те, кому предстояло быть казненным, стояли за решеткой, толстые прутья которой образовывали двенадцать клеток, которые снизу и сверху, в свою очередь, были скреплены 2-мя горизонтальными прутьями и таким образом составляли нижнюю часть стены. Заключённые тоже должны были видеть казнь и осознавать то, что их ожидало в будущем. За стеной из прутьев, сегодня располагается музей, в котором представлены документы, содержащие финансовые отчёты о том, сколько надо было заплатить налогов родственникам казнённых за исполнение самой казни. Сегодня эти документы и экспонаты рассказывают посетителям о мрачном времени в истории Германии, когда страной правил Гитлер.

Такие же чувства он испытал и тогда, когда их привезли в замок «Кёнигштейн». Там, в горах, они шли по дорожкам из булыжника, со сточными канавками для воды. Олег спросил у гида: «Вольфганг, скажи, кто строил эти дорожки?» Он ответил: «Олег, строили их русские военнопленные». Уму было непостижимо представить себе, в одночасье, всю ту огромную массу русских людей, погибавших здесь в муках. Боже, что же это было такое? После всего увиденного он просто не мог смотреть на весь этот образцовый порядок. Весна на юге Германии была в полном разгаре. В это время Олег находился в горах Южной Саксонии. Он осматривал скалы, созданные силами природы. На скалах росли сосны. На деревьях уже набухли почки, и было видно по всему, что вот-вот на них появится зелёная листва. В лесу пели птицы. Прохладный ветерок напоминал туристам, что они в горах. В округе был слышен людской гомон. Это приезжие туристы переговаривались между собой на различных языках. Гуляя по дорожкам леса, они делились впечатлениями об увиденном. Группа находилась наверху гор, откуда была видна зелёная долина, по которой узкой лентой протекала река. Глядя на долину, на реку, на проплывавшие по ней теплоходы, Олег задумался и как бы отключился от всего происходящего вокруг меня.

И вдруг, ему почудилось, что перед ним появилась мама. Показывая вдаль рукой, на реку, она обращалась к нему и говорила: «Вот Олег, видишь, течет река, мощная, независимая, гордая, вот так и наша жизнь в России должна протекать».

И он вспомнил рассказ мамы о том, как много ей пришлось пережить за свою жизнь. А она ведь родилась как раз в тот день и год, когда царствование Николая II закончилось, и началась эра социализма. Он стоял и думал о том, что его мама, видимо, была послана Богом, для того, чтобы помогать отцу.

И вот он, любуясь ее горами и лесами, думал: «Почему его родителям досталась такая доля? Какой контраст между всем тем, что он видит, и тем, что ему рассказывали его родители о своей жизни. Они ведь одни из сотен миллионов русских людей, которые прожили такую жизнь. Но ведь и немцы много претерпели. Но живут то по-другому».

Поездка подходила к концу, и он не мог тогда предположить себе, что в этой самой Германии, в ее Южной части, в скором времени будут проживать его сестры, Ольга и Надежда, которые выйдут замуж за немецких граждан. Не думал он тогда и о том, что найдутся в Германии люди, которые расскажут ему об истории его отца ещё раз и подтвердят тем самым ему то, о чём рассказывал отец. «Да! – подумал он про себя, – впечатления от поездок за рубеж действительно дают пищу для размышлений и философских обобщений».

В 1990 году он вновь побывал в Германии на этот раз в городе Гамбурге. Это уже была Западная Германия. Однако ничего его не удивляло. Всё выглядело естественно. Русская туристическая группа, сами по себе. Немцы, жители Гамбурга, сами по себе. И это правильно. Действительно, кому какое дело до них до всех. У них своя жизнь, у гостей своя. Они отдыхающие, а немцы-жители этого города, работающие, создающие, всё необходимое для своей страны.

Всем известно, что город Гамбург – это один из крупнейших портов Европы. И конечно, главное в этом городе – это порт, ворота страны. Город-порт Санкт-Петербург также является главными воротами страны, нашей страны-России. Объединяет эти города Балтийское море. Конечно же, Гамбург отличается от Санкт-Петербурга. Это другая архитектура, другой стиль, другие обычаи, другая вера. В глаза бросалось, что в этом городе было много высоких зданий. Когда Олег подлетал к этому городу на самолёте, то сверху он видел, что сам город, состоящий из высотных зданий, окружён огромным количеством небольших домиков, утопающих в тени садов. Ленты рек и каналов рассекают землю. С высоты очень хорошо просматривались портовые сооружения. Рядом у причалов громоздились, в буквальном смысле этого слова, океанские грузовые корабли. Размеры этих кораблей действительно поражали воображение. В Гамбурге в годы Второй мировой войны было разрушено большое количество зданий, причалов и улиц. Многое было восстановлено и отстроено заново. Война не щадила никого и ничего: ни людей, ни памятники культуры, в том числе и церкви. Уцелевшие церкви были восстановлены. Самые известные из них, и самые крупные – это церкви «Святой Катерины», «Святого Михаелиса», «Святого Николая», «Святого Петри», «Святого Иоханниса». Время, когда были построены эти церкви, относится к 12-14-16 векам. В церкви «Святого Михаелиса» проходят органные концерты. Церковные службы в кирхах ведутся через микрофоны. Кирхи очень высокие, и их можно увидеть издалека. Кирха «Святого Иоханниса» стоит в центре города, рядом с озером «Аусенальстер». Озеро длиной 2800 м и шириной 1000 м является излюбленным местом отдыха горожан. На этом озере проходят парусные регаты. А кирха «Святого Иоханниса» находится также рядом с телевизионной вышкой Гамбурга и является символом города. Она исполнена в чисто готическом стиле. Кирхи резко отличаются от православных церквей и соборов, как по своему построению, так и по внешнему и внутреннему убранству. В кирхах не увидишь богато расписанных алтарных врат, икон, покрытых сусальным золотом. Сами иконы находятся в серебряных или золотых окладах. А лики святых, изображенные на русских иконах, выглядят совсем иначе, чем те, которые увидел Олег в немецкой кирхе. Таких икон, как, в России, например, как икона «Владимирской Божьей матери» или список с «Казанской иконы Божьей матери», как известно, в Германии не писали. Подлинник «Казанской иконы Божьей матери храниться в Ватикане. Зато в одном из портовых магазинов Гамбурга Олег обнаружил большое количество церковной утвари и икон, вывезенных явно нелегально из России. Сама церковная служба в кирхе, по своей обрядовости и традициям, отличается от церковной службы в православном соборе. Служба в православном соборе или церкви всегда выглядит величаво. Священники облачены в разноцветные ризы, и цвета их облачений всегда радуют глаз и подчеркивают важность момента. Сама обстановка во время церковной службы приподнимает человека над мирской суетой. Лики святых, изображенные на иконах, смотрят на молящихся. Иконы расположены на всех стенах церкви и освещены горящими свечами. И эти лики как бы подтверждают, что они рядом, и что они также принимают участие в общей молитве. Всё это придаёт церковной службе торжественный вид и оказывает незабываемое впечатление на молящегося. Хоровое церковное пение в Русской Православной Церкви также отличается от пения в кирхе. Так здесь вы никогда не услышите хорового пения в размере – «Знамения», которое исполняется в России в монастыре Валаамского подворья. Пение в кирхе – это пение чисто лютеранское, католическое, по своему музыкальному строю, оно напоминает звучание органа. Эта особенность, наблюдаемая в пении, напрямую связана с развитием общества в Западных странах. Люди в этих странах не отказываются от своих традиций, в угоду кому бы то ни было.

В этом мире всё имеет определенный смысл. Глядя на созданное людьми, Олег думал: «Надо же, ведь всё это творение разума и рук человеческих. И всё этому человеку мало. Всё он не успокоится, и продолжает, как одержимый, соревнование с природой, для того, чтобы доказать себе и природе, что, именно, он является хозяином на этой земле. Но, как известно, природа своих позиций не сдает, и время от времени устраивает человеку встряски. То, что сотворил разум человека, воспринимается им самим с восхищением, но это он может позволить себе увидеть, только тогда, когда, оторвавшись от погружения в свою стихию, то есть каждодневную рутину, начинает осознавать, кто он, и что он и его дети проживают именно в этом мире каждый день своей короткой жизни. Он видит творение своих рук, видит одномоментно. Факт осознания этого творения, сильно впечатляет, и даёт возможность человеку продвинуться дальше в своём развитии».

Находясь в Гамбурге, время от времени, глядя на все эти сооружения, творения архитектуры, автомобили, корабли, каналы, церкви, жителей, Олег задавал себе вопрос: почему в России мы не можем добиться такого жизненного уровня, чтобы жить в таких же комфортных условиях, как и они, немцы, наши соседи? А живут они с мыслью о том, что всё, что они делают, они делают для своих детей, которые и будут представлять в историческом процессе лицо Германии, их Родины. Казалось бы чего проще. Это ведь и нам должно быть понятно. У нас ведь тоже есть дети и Родина. Родина, такая огромная, в ней столько богатств, столько полезных ископаемых, но самое главное богатство – это ее народ. Народ многострадальный и героический, и именно этот народ, спасал неоднократно мир. И сегодня пора дать ему возможность жить достойной его жизнью. Понятие «стабильность» должно стать основой политической мысли. Пора русской общественной мысли вернуться на российские просторы. Пора перестать блуждать в поисках идеала. Ведь сам факт существования такой огромной державы и есть исторический факт того, что уже задолго до появления на свет современных политологов – исследователей, русская мысль поработала и сумела показать, и доказать свою состоятельность, которая и выражается в существовании самой России.

Автору не хотелось бы, чтобы у читателя сложилось впечатление, что все события происходили или могли происходить только в Германии. Нет, кроме Германии существует множество других стран. В частности, Финляндия, наша северная соседка, бывшая часть Российской Империи. Пришлось Олегу волею судьбы побывать и там. Всё ли так там было, как описывают туристические справочники? Или там уже от России ничего не осталось?

ПОД НЕБОМ СУОМИ. ДОРОГА В ХЕЛЬСИНКИ

По возвращение из Германии Олег продолжил работу по организации будущих исследований в Финляндии. Он обратился в Университет городов Хельсинки и Куопио и 7 августа 1995 года получил сообщение из города. Куопио от судебного одонтолога, кандидата медицинских наук Колмакова Сергея Викентиевича. Он информировал Олега о том, что он обращался по теме идентификации личности Филатова Василия как Цесаревича Алексея к судебным медикам Финляндии, и они откликнулись. На эту работу дали согласие судебно-медицинский эксперт – доктор Риита Кауппила и сотрудник факультета судебной медицины Университета Хельсинки Кайса Лалу.

На основании документов, которые Олег представил господину Колмакову С. В., (они вызвали неподдельный интерес, и с ними досконально ознакомились ученые) были сформулированы соответственно следующие вопросы:

1).Возможно, ли провести исследования по идентификации Господина Олега Филатова в Финляндии на основании имеющихся в распоряжении сведений, и на основании имеющегося у факультета судебной медицины Университета Хельсннки опыта в таких исследованиях.

2). Необходимые для проведения исследований материалы (биологические).

3). Предварительная стоимость исследований.

4). Официальные каналы, через которые можно обратиться к непосредственному исполнителю исследований, в данном случае факультету судебной медицины Университета Хельсинки.

Согласно поставленным вопросам ответ был следующим:

«Если в вопросе стоит идентификация Господина Олега Филатова по фиологическим (генетическим) признакам с останками Екатеринбургского захоронения, то факультет судебной медицины Университета Хельсинки опыта в таких исследованиях не имеет, так как отсутствует система подходящей для этой цели тестовых наборов для составления генного паспорта столь длительно находившихся в захоронении останков. Эксперт-специалист в то время находился на обучении в Германии и должен был возвратиться в Финляндию в конце года».

Таким образом, поставленные вопросы не являлись релевантными по отношению к главному вопросу. Другие инстанции в Финляндии таких исследований, имеющих юридическую силу, в то время не проводили. Согласно данным на то время, господин Колмаков С. В. указал страны, в которых в свое время проводились исследования данного типа. Среди них он перечислил Германию, США. Россия там не значилась.

Господин Колмаков С. В. считал мнение и ответы специалистов из Финляндии честными и положительными. Он заверял Олега, что готов, как профессионал и как человек, помогать семье Филатовых и дальше.

1 сентября Олег получил от профессора Попова В. Л. проект договора о научном сотрудничестве. В нём сообщалось, что Петербургское научное общество судебных медиков и криминалистов, в лице его Председателя, профессора Попова Вячеслава Леонидовича, и кафедры Ротовой патологии Рентгенологии и Судебной одонтологии Университета Куопио, в лице кандидата медицинских наук Колмакова С. В. и кафедры Судебной медицины Университета Хельсинки, в лице начальника отдела стоматологии Хелены Ранта, заключили договор о следующем.

Далее шло содержание договора, в котором ставилась целью: исследование возможного фамильного родства семьи Филатовых (отца и четверых детей) с семьей Российского Императора Николая II.

Объектами исследования значились:

материалы экспертиз по судебно-одонтологической идентификации останков 9 человек, найденных в 1991 году под Екатеринбургом;

останки В. К. Филатова, захороненного в Астрахани;

Олег, Ольга, Ирина, Надежда Филатовы, проживающие в России и Германии.

Методы исследования:

комплексное судебно-одонтологическое исследование, включавшее следующий минимум методов:

одонтоскопия,

одонтометрия,

обзорная (общая) рентгенография черепа,

ортопантография,

рентгенография с прямым увеличением,

цефалометрия телерентгенограмм.

Место исследования:

Астрахань- эксгумация В. К. Филатова,

Куопио, Хельсинки – обследование детей В. К. Филатова,

Петербург – обследование останков В. К. Филатова, сравнительный анализ полученных результатов.

Дополнительными условиями были:

1.Договаривающиеся стороны должны были обеспечить друг другу возможность во всех исследованиях, предусмотренных темой и целью договора.

2.Стороны должны были иметь доступ по всем результатам, полученным участниками договора в ходе исследований, предусмотренных целью договора.

3.Публикации в научных и иных изданиях, а также доклады на научных и научно-практических конференциях, симпозиумах и т. п. должны были носить только совместный характер.

4.Привлечение к исследованиям по теме договора иных специалистов было возможно после уведомления и при согласии договаривающихся сторон.

5.По договору, финансовых обязательств стороны не несли.

6.Далее говорилось о том, что при отсутствии заявления сторон, договор автоматически пролонгировался.

7.Срок действия договора – 1 год.

В конце были адреса сторон и подписи участников.

Самого подлинника договора, с оригиналами подписей его участников, семья Филатовых так и не увидела. Колмаков С. В. сделал приписку о том, что на участие или не участие Хелены Ранты их сторона не настаивает, и что это можно определить самим. Это было адресовано профессору Попову В. Л., поскольку Филатовы Хелену Ранта никогда до этого просто не видели, и не знали, какого уровня она специалист. Далее профессор Попов В. Л. ответил господину Колмакову С. В., что все предложенные кандидатуры – весьма достойные специалисты. И что он будет рад, если они вместе с ним будут выполнять общую работу и подтвердил, что у него имеется аппарат для рентгенографии с прямым увеличением изображения и, что аппарат компактен, портативен и может быть использован при эксгумации.

Профессор Попов В. Л. спрашивал у финской стороны о том, что, если у профессора А. Пентилля и доктора Х. Ранта имеются предложения по проекту договора, то он просил бы прислать их факсом. Он не видел никаких препятствий, которые помешали бы им договориться. Вячеслав Леонидович подтверждал, что двери для профессоров Несмеянова А. А. и Вураки К. А. также открыты и надеялся на скорую деловую встречу.

5 сентября 1995 года господин Колмаков С. В. прислал Олегу факс на имя всех участников, то есть профессора Попова В. Л., профессора Несмеянова А. А. и профессора Вураки К. А.

В этом факсе он благодарил профессора Попова В. Л. за присланный ответ и сообщал, что он беседовал с Хеленой Рантой, которая провела переговоры с заведующим кафедрой судебной медицины Университета г. Хельсинки Антти Пенттиля и с доктором Кайсой Лулу (генетик) на тему генетической идентификации. Господин Колмаков С. В. утверждал, что все готовы к работе, но хотели бы ещё раз обсудить содержание договора с профессором Поповым В. Л., поскольку некоторые его положения были не ясны.

Члены семьи Филатовых были включены в договор, на правах исследуемого и биологического материала. Филатовым и тогда не понятно было, и до сих пор непонятно, то ли они были эталоном, то ли они были материалом, исследование которого не дало никаких результатов?

Господин Колмаков С. В. предлагал также на рассмотрение семьи Филатовых вопрос о приглашении к совместной работе врача-эксперта Риита Кауппила, в совершенстве владевшей русским языком. Она обучалась в 1-м ЛМИ им. академика И. П. Павлова и была заинтересована в совместной работе Петербургского и Финского обществ судебных медиков (особенно если принять во внимание возможности развития совместной работы в будущем), и что ее принципиальное согласие было получено. От себя лично он благодарил Олега за приглашение участвовать в совместном исследовании и с радостью принимал его. Далее он сообщал Олегу, что как только от Хелены Ранты что-нибудь появится в письменном виде (она обещала выслать факс), то он свяжется с ним. Колмкаков подчеркнул, что у нее на кафедре имеется портативный рентгеновский аппарат, который можно было бы использовать при эксгумации останков отца Олега как вспомогательный инструмент. Другие методики обследования (например, прямое увеличение объекта с использованием фокусирующих микрозеркал рентгеновской трубки) следовало бы обсудить с точки зрения валидации метода. Доктор Колмаков подчеркивал, что финские врачи просто не знакомы с некоторыми из них. Профессор Попов В. Л. проводил также по этой теме свои разработки и поддерживал связи с «Зарубежной комиссией» и с «Фондом Романовых: «Романовы до 1918 года и после…”, который возглавлял бывший ученый секретарь РАН СССР Виноградов Ю. А., а также с О. Н. Романовой-Куликовской, являющейся женой родного племянника Николая II, – Тихона Николаевича Куликовского. За время до поездки в Финляндию семьи Филатовых произошли некоторые события, которые показали им, как можно, используя свое положение, вводить в заблуждение людей. Это впрямую коснулось их семьи. Но это стало понятно позже. Профессор Попов В. Л., имея большой опыт в проведении исследований по судебной экспертизе, объяснил им, как будут проходить исследования. Они, конечно, полностью доверились ему, не имея опыта в таких делах, ибо в тот момент у них другого выбора не было. За несколько дней до поездки Филатовых в г. Хельсинки, господин Попов В. А. вместе с Виноградовым Ю. А. на несколько дней съездил в г. Петрозаводск, на поиски могилы Филиппа Семенова – претендента на звание Алексея. О результатах поездки Филатовым стало известно, со слов Виноградова Ю. А. Позже выяснилось, что там ничего не обнаружили. 20 сентября 1995 года профессор Попов В. Л. съездил в Москву на встречу с «Зарубежной комиссией» и выяснил ее позицию. «Мнения», – как он потом сказал, – «Совпали». Наконец настал черед поездки семьи Филатовых. Но еще чуть ранее, до поездки в Хельсинки, на базе стоматологической фирмы «Нордмед» в городе Санкт-Петербурге кандидат медицинских наук господин Колмаков С. И., профессор Попов, и коллеги Колмакова по совместной работе в финско-российском предприятии: доктор медицинских наук Вураки Константин Андреевич и кандидат медицинских наук Несмеянов Анатолий Александрович, обследовали стоматологический статус семьи Филатовых и сделали слепки их зубов.

28 сентября профессор Попов В. Л. отправил факс кандидату медицинских наук Колмакову С. В. о том, что он приезжает в Хельсинки 28.09.95. поездом «Репин». Цель деловой поездки: «Обсуждения и согласования программы научных исследований по проблеме «Германия и Россия», (судебно-одонтологические исследования), с кандидатом медицинских наук Колмаковым С. В., с профессором А. Пентилля и доктором Х. Ранта. Вячеслав Леонидович также сообщал, что назад он возвращается тем же поездом 30.09.95.

А 29 сентября 1995 года, господин Колмаков С. В. выслал пригласительное письмо от фирмы Док Тим А/О (регистрационный номер 588.344 в Торговом регистре, адрес: Дункеринкату 5 кв. 1, ФИН-70500 Куопио) в адрес Консульства Финляндии в Санкт-Петербурге. Он просил предоставить мультивизу в Финляндию гражданам Российской Федерации:

1.Олегу Васильевичу Филатову,

2.Ольге Васильевне Филатовой,

3.Ирине Васильевне Можейко,

Цель посещений: Участие в судебно-медицинских исследованиях

Количество посещений: 5—6 раз в году

Срок пребывания/раз: 2—3 суток/раз

Просьба основана на подписанном 29 сентября 1995 года договоре. Договор включал в себя исследование, которое касалось идентификации претендующих на родственные связи с последним Царем России Николаем II членов семьи Филатовых. Договаривающимися сторонами являлись Факультет Судебной Медицины Университета Хельсинки, Факультет Ротовой патологии, Рентгенологии и Судебной одонтологии Университета Куопио, а так же Петровская Академия Наук и Искусств.

В Куопио, 02 октября 1995.

Письмо было подписано так:

С уважением:

Сергей Колмаков, директор-распорядитель Док-Тим А/О. ДМН. Ассистент-профессор. Кафедра Ротовой патологии, Рентгенологии и Судебной одонтологии, Университет Куопио.

После оформления документов на выезд, которое заняло почти месяц, Олег, и его сестры вместе с профессором Поповым В. Л., выехали на автомобиле рано утром 1-го ноября из Санкт-Петербурга в г. Хельсинки. Машину вел Глеб Владимирович Басманов, сын протоиерея Владимира Басманова. Выехав на Выборгское шоссе, Глеб Владимирович заправил машину горючим, и она двинулись дальше. На первом сидении сидел профессор Попов В. Л., а позади Олег и его сестры Ольга и Ирина. В Выборге они должны были пройти таможенный контроль. На своей стороне задержек не было, а на финской, Олега попросили открыть портфель, но через 2 минуты закончили досмотр. Глеб Владимирович забежал в магазин беспошлинной торговли и купил ящик пива, что называется «на дорожку».

Леса по обеим сторонам шоссе были такими же, как и в России, и это не удивительно: ведь Финляндия находится в том же климатическом поясе, что и Санкт-Петербург.

Шоссе, по которому они ехали было прорезано сквозь гранитные скалы. Повсюду были видны мотели, заправочные станции и, конечно, огромное количество гражданского транспорта и тяжелых грузовиков, которые двигались как в Россию, так и в Финляндию. Как показалось Олегу, ехали долго, поскольку в Хельсинки прибыли лишь к восьми часам вечера. При въезде в Хельсинки пассажиров ничего не удивило. Им показалось, что это Приморское шоссе, по которому они въезжают не в Хельсинки, а в Санкт-Петербург.

Олег смотрел, что называется, «во все глаза». «Надо же», – думал он – «Кто бы мог подумать еще тогда, в 70-е годы, когда он с отцом обсуждал эти темы, что ему придется ходить по улицам, где бывал отец. Ему и во сне не могло такое в голову прийти. А сегодня это уже реальность». Отец хотел, чтобы это осуществилось лет на 20 раньше. Олег всё время думал, о том, что до чего же люди близоруки, когда иной раз принимают исторические решения. Надо же было так долго переубеждать свой народ в том, что всё, чем он жил до революции – это было заблуждением. А вот раздаривать свои территории – это совершенно правильно. Но сегодня уже не вернуть того, что потеряно. Ему всё время казалось, что вот-вот кто-либо из друзей отца выйдет ему навстречу и спросит: «Ну, как, Олег, ты бережешь заветы предков?» Однако ему было совершенно понятно, что вряд ли кто остался в живых и рассказать ему о том, и что он хотел бы услышать, уже было некому. Пришлось довольствоваться тем, что сам увидел и узнал.

Наконец они прибыли в центр города к гостинице, имевшей символическое название «Гаага», где для них были зарезервированы места. Они разместились в номерах и хотели поужинать, но ужин не был предусмотрен. Олег и Глеб Владимирович поехали искать магазин, чтобы хотя бы купить хлеба. Однако в центре все магазины были закрыты. Им пришлось ехать на окраину города, где они и приобрели французские булки. Утром встали рано. Приняли, кто душ, а кто поплавал в бассейне, а затем двинулись к завтраку. С утра был «шведский стол». В семь часов за ними приехали Х. Ранта и С. Колмаков. Всем необходимо было прибыть в Университет г. Хельсинки. Почему так рано? Очевидно, в Университете в другое время проводились плановые научно-исследовательские работы. Все работы стали возможны с благославления Министерства юстиции Финляндии. К восьми часам утра все участники событий прибыли в Университет.

Х. Ранта привела Олега в фотолабораторию, где его долго фотографировали. Перед началом исследований участники собрались у входа в Университет, где и сфотографировались на память. В это же время по радио г. Хельсинки уже передавали информацию о начале исследований семьи Филатовых в Университете по определению их родства с семьей императора Николая II. После этого двинулись в рентгенкабинет, но просто так в кабинеты нельзя было пройти, двери были закрыты на электронные замки, каждый сотрудник Университета имел кодовую электронную карточку, с помощью которой он и открывал двери. Затем специалисты долго просвечивали их черепа рентгеном, а после этого проявили пленки, и какое-то время рассматривали их, при этом, они оживленно комментировали негативы снимков.

Первая часть исследований на этом была закончена. Научные сотрудники собирались провести обсчет полученных данных в трех разных лабораториях, независимо друг от друга в других городах Финляндии. Причем никто из них не должен был знать о том, что такие же расчёты одновремённо с ними проводят и другие специалисты. Такая работа была ими проведена в декабре 1995 года.

В течение 1996 года и 1997 года Олег пытался выяснить: каковы же были результаты проведённых исследований. Он также надеялся получить их. Но он так ничего и не узнал. Финская сторона ссылалась на договор и на то, что все данные переданы профессору Попову В. Л., а профессор Попов В. Л. ссылался на то, что надо эксгумировать останки Василия Филатова и так далее.

А ответственность за эксгумацию на кого могла бы быть возложена? Решение суда отсутствовало. Речь-то шла о Цесаревиче! Какая простота! Ну, а результаты исследований у господина профессора будут храниться до лучшего дня?!

Впоследствии профессор Попов В. Л. потерял интерес к семье Филатовых, с точки зрения исследования их как биологических объектов. Контакты с ними он также не поддерживает, поскольку вопрос сложный. А они люди простые, и как говорится, чем богаты, тем и рады. А как все начиналось! Увы, иных уж нет, а те далече! Деньги кончились, и наука закончилась. А семья Филатовых затратила не одну тысячу долларов на эти исследования, продав дачу, а результаты от их глаз упрятаны. Они возвращались из Хельсинки в г. Санкт-Петербург, (это было третьего ноября 1995 года) и в тот момент, когда они достигли границы с Россией, внезапно пошёл сильный снег. И вдруг по радио они услышали, что скончался митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский владыка Иоанн. А ведь он благословил Олега на святое дело. Природа скорбела в это утро вместе с ними.

Олег был на его похоронах. Отпевание проходило в Александро-Невской Лавре. Всю службу он простоял у алтаря. Отпевание освещало телевидение. Когда служба закончилась, и понесли гроб с телом, священники поставили его меж своих рядов, и так он оказался рядом с владыкой Крутицким и Коломенским Ювеналием и прошел с ним до Никольского кладбища, где и предали тело владыки Иоанна земле.

Телевизионщики, которые следовали рядом с ними, снимали все подряд, да вот только Олег не нашел себя в кадре рядом с владыкой Ювеналием, когда вечером в «Новостях» показывали траурную процессию. Прошли годы. А Олег каждый раз вместе с отцом Владимиром, Мурашовым Сергеем Владимировичем, приезжают раз в два месяца на могилу владыки Иоанна и там служили молебен. Святые места. Их много в Санкт-Петербурге. Эти места можно обнаружить на каждом кладбище, и Олегу хотелось бы, чтобы и его отец вернулся в свой родной город и был бы рядом, и его дети приходили бы к нему. Да, видимо, не скоро правда пробьёт себе дорогу через нагромождения лжи. Сколько терпения надобно, чтобы сделать работу в результате, которой скверна отойдет и уступит дорогу свету. Олег невольно думал: «Сколько же надо пройти и проехать тысяч километров, сколько людей узнать, в скольких странах побывать, чтобы все, о чем мечтал Василий Филатов, сбылось.