Читать книгу: «Квантовиты. Книга 2. Кроссман», страница 20

Инна тоже обняла мать ослабевшими руками и поспешила заверить:

– Со мной все в порядке. Я жива и здорова. Только немного устала.

– Да, конечно, – Виктория поспешно отстранилась от нее. – С тобой столько всего произошло. Тебе нужно отдохнуть. Поговорить можно и завтра.

После чего она покосилась на Алистера с таким видом, как будто в чем-то подозревала. Мужчина скромно сидел в кресле и не мешал семейному воссоединению, вот только его отстраненный взгляд и стиснувшие подлокотники кресла пальцы выдавали его внутреннюю боль. Наверное, он вспоминает свою мать и то, что он больше никогда не сможет ее обнять. Сердце Инны сжалось. У него ведь совсем никого нет…

Кто знает, что Виктория хотела сказать на самом деле, но, заметив взгляд дочери, очевидно, передумала. Ее лицо разгладилось, она приблизилась к креслу, присела на подлокотник и вдруг обняла Алистера. Тот пораженно замер, не зная, что в такой ситуации делать.

– Спасибо, что позаботился об Инне, – сказала ему Виктория.

– Да я ничего особенного не сделал, – смущенно пробормотал Алистер.

– Нет, сделал. Я знаю, что ты был рядом с ней все это время. Ты поддерживал ее и много раз спасал ей жизнь. Она жива только благодаря тебе. Спасибо, – мама улыбнулась.

Алистер неуверенно оглянулся на Инну, но та лишь пожала плечами. Осознав, что мать девушки выражает свою благодарность на полном серьезе, он тоже робко приобнял ее и закрыл глаза. Уголки губ мужчины слегка приподнялись, но из-под век выступила одинокая слеза и прокатилась по щеке. Инна поняла, что он в этот момент представляет свою мать. Интересно, какой она была? Наверное, она очень любила сына. Как бы Инне хотелось облегчить его боль…

Потом Виктория оторвалась от Алистера, присела на кровать к дочери и снова ее обняла.

– Я зайду завтра, – пообещала она.

После чего Виктория вышла из комнаты, на прощание оглянувшись на дочь. Инна робко улыбнулась ей в ответ.

Дверь закрылась, и девушка выдохнула с долей облегчения:

– Я боялась, что она решит остаться на ночь.

И тут усталость навалилась так сильно, что терпеть дольше стало невозможно. Инна устроилась на постели поудобнее. Алистер заметил это и хотел уйти, но она попросила:

– Пожалуйста, останься.

Алистер посмотрел на нее очень внимательно. Кровать в комнате была только одна, и Инна хотела бы, чтобы он лег с ней, но могла ли она просить о таком? Поколебавшись, Алистер кивнул и снова сел в кресло. Нехорошо просить его спать сидя, когда у нее есть целая кровать, но вряд ли он бы согласился лечь с ней, даже если бы она предложила. Впрочем, Алистер быстро выяснил, что спинка кресла откидывается, и тоже лег. Несмотря на усталость, Инна долго не засыпала, наблюдая за тем, как постепенно напряжение спадает с лица мужчины. Но, в конце концов, уснула и она.

Утром все началось снова. Визиты Вебера, матери, заведующей… Алистер снова был рядом, молча сидел и смотрел на нее, иногда участвовал во всеобщих разговорах. Инне очень хотелось признаться ему в своих чувствах, но она никак не могла решиться.

И вот в обед ее все же прорвало:

– Алистер, мне нужно кое-что тебе сказать.

Мужчина нахмурился, но все же отложил в сторону тарелку супа, который ел. Глубоко вздохнув, Инна выпалила:

– Я люблю тебя.

Алистер потрясенно замер. Он ничего ей не ответил, и тогда она принялась поспешно тараторить:

– Я догадываюсь, что ты хочешь ответить, но позволь сначала мне высказаться. Когда я была квантовитом, я много чего видела. Миры, в которых я не ученый, в которых я умерла, в которых на Форис никто не нападал, в которых отец был жив… Их много, миллиарды миллиардов, и я была частью каждого из них. И знаешь, что еще я там видела? Нас с тобой.

Алистер промолчал.

– Ты можешь сказать, что это не по-настоящему, что это всего лишь идеи, а не реальность, – продолжала Инна. – И будешь не прав. Я была едина со всеми своими альтернативными версиями, я чувствовала все то же, что и они, чувствовала так же ясно и четко, как то, что я сейчас сижу на кровати, а этот суп явно пересолили. И знаешь, что? Это было прекрасно. Почти так же прекрасно, как то, что в одной из идей мы все-таки восстановили квантовый компьютер и нашли способ связаться с Землей. Это было прекрасно, так что не смей мне говорить о том, что наши с тобой отношения – нечто неправильное.

Алистер медленно протянул:

– Инна, я не думаю, что ты меня любишь.

– Чего? – удивилась она. – Ты мой самый близкий человек, и никто не понимает меня лучше, чем ты. Ты умный, добрый, заботливый и всегда поднимаешь мне настроение. По-моему, ты самый лучший человек из всех, кого я встречала за свою жизнь. Конечно, я люблю тебя.

Ей так хотелось мягко коснуться его, прижаться, и чтобы он крепко обнял ее своими сильными руками, прошептал ей на ухо о том, как она много для него значит… А она бы тогда повернула голову и поцеловала бы его нежно, но решительно… От таких мыслей по коже Инны пробежали приятные мурашки, и девушка с трудом подавила желание проделать все это в реальности.

Но Алистер посмотрел на нее серьезными карими глазами.

– Инна, мне кажется, что ты немного запуталась, – тихо сказал он. – Я не знаю, что ты увидела в этих альтернативных реальностях. Но, что бы это ни было, ты же понимаешь, что это всего лишь идея? Идея, которая не материальна. Это всего лишь мысль, которая на секунду проскользнула у кого-то в голове.

– Это не было просто мыслью, – возразила Инна.

– Даже если так…, – Алистер говорил осторожно, словно шел по зыбкой почве. – Инна, мы только что проиграли. Мы остановили квантовитов, но не остановили Светлану, из-за чего многие погибли, и это ужасно. К тому же ты все еще подавлена из-за смерти отца. Тебе сейчас тяжело. В такую минуту очень сложно разобраться в своих чувствах. Давай… давай отложим этот разговор до лучших времен.

– Если они наступят, – пробурчала под нос Инна.

– Когда-нибудь – обязательно, – мужчина слегка улыбнулся.

Инна ненадолго отвернулась, смаргивая набежавшие на глаза слезы. Не то, чтобы она ожидала какого-то другого ответа. Разумеется, Алистер решил, что у нее помутнение рассудка из-за всего, что произошло в последнее время. Разумеется, Алистер решил, что она все это чувствует только потому, что скучает по отцу. Наверное, на его месте она бы и сама так подумала. Вот только он ошибался. Но переубедить его сейчас вряд ли получится.

Тем временем Алистер мягко взял ее за руку. Понимает ли он, как хорошо ей становится от такого легкого прикосновения?

– Но ты не думай, что из-за этого мы не можем больше общаться, – уверенно произнес он. – Ты действительно мой самый близкий человек на данный момент. Просто… сейчас не время.

Инна сглотнула ком в горле и кивнула. Алистер придвинулся чуть ближе и крепко обнял ее. Как всегда, от этого ей стало немного лучше. Разумеется, ей бы и в голову не пришло оставить его сейчас. Но не только потому, что он нужен ей. А еще и потому, что в альтернативных реальностях она видела не только то, как они счастливы вместе. Она видела, что в случае их разрыва может произойти нечто ужасное. И этого ни в коем случае нельзя допустить.

Эпилог

Инна сидела на жестком полу, прижавшись спиной к стене, и плакала. Слезы катились из глаз ручьями, оставляя соленые дорожки на ее лице. К груди словно прижали раскаленную сковородку, а мир вокруг потерял свои былые краски. Время поджимало, пора было вставать и идти на собрание, но девушка знала, что там она не сможет дать волю эмоциям. Там она должна будет делать вид, что она спокойный и хладнокровный физик, какой учил ее быть отец… Вспомнив про отца, она разрыдалась еще сильнее.

В дверь постучали. Инна лихорадочно подскочила, выискивая пачку салфеток, а потом до нее донесся голос Мизуки:

– Инна, ты там? Нам уже пора идти.

Поняв, что это всего лишь ее подруга, она махнула рукой на салфетки и опустилась на прежнее место. На кровати почему-то в такой момент сидеть не хотелось. Девушка снова начала всхлипывать, и тогда дверь распахнулась.

Увидев зареванную Инну, Мизуки горько вздохнула и присела рядом, приобняв ее за плечи. Дав подруге немного времени, чтобы выплакаться, она проворчала:

– Понятия не имею, зачем ты так себя мучаешь. Если не можешь больше с ним общаться, то так ему и скажи. В конце концов, он сам виноват.

– Дело не в том, что я не могу с ним общаться, – не переставая всхлипывать, сказала Инна. – Дело в том, что всего неделю назад я была едина со всеми своими альтернативными версиями. А в их жизнях столько всего хорошего происходило… Отец, Алистер и многое другое. Тебе, наверное, этого не понять, но я как будто снова потеряла папу. И еще Алистер сказал, что мы не можем быть вместе… Я осталась совсем одна на чужой планете, и мне до жути одиноко.

– Ты не одна, – уверенно произнесла Мизуки. – У тебя есть я. А что касается Кроссмана – да пошли ты его куда подальше!

– Мизуки, я видела, что происходит, если мы перестаем общаться. Это случалось миллиарды раз – стоит мне порвать с ним, как он умирает! Каждый раз, когда мы ссорились, каждый раз, когда я говорила, что не хочу больше его видеть, каждый раз, когда я уходила и не возвращалась – Алистеру приходил конец.

– Ну, так это же было не по-настоящему, – заметила Мизуки.

Инна раздраженно вздохнула. Невозможно объяснить человеку, каково это – быть квантовитом. Никто из тех, кто не был заражен ретровирусом, не мог понять, каково это – когда существуют великие множества тебя самого, и все они соединены в универсальную сеть, все они делят чувства и эмоции, словно огромный сложный организм.

– Алистер сказал мне то же самое, когда я объяснила ему про нас, – вздохнула Инна. – Нет, Мизуки, это было по-настоящему. И я ни за что не допущу, чтобы это случилось снова.

– Но почему ты думаешь, что он покончит с собой? Ты же жива. Если ты жива, зачем ему это делать?

– Дело не только в том, жива я или мертва. Дело в том, что, пока мы продолжаем общаться, у него еще остается повод вставать по утрам. А если мы перестанем, такого повода не будет.

– Ну, если он такой слабак, то туда ему и дорога! – жестко отрезала Мизуки.

– Он не слабак. Просто он потерял всех, кого когда-либо любил. Это сломало бы кого угодно.

Потом Инна сделала глубокий вдох. Час рыданий подошел к концу. Пора брать себя в руки и идти, выстраивать заново этот новый мир. Так что она смахнула с глаз слезы, поднялась на ноги и отряхнула пыль с брюк. Мизуки придирчиво оглядела ее лицо и вынесла вердикт:

– Придется тебя красить.

– Ты что! – в ужасе воскликнула Инна. – Терпеть не могу краситься. К тому же мы уже опаздываем.

– Если ты не хочешь, чтобы Кроссман заподозрил, что что-то не так, мы должны спрятать все следы твоего горя, – заявила Мизуки. – Нет, ты можешь пойти и так, но он обязательно спросит, что случилось, и тебе придется объяснять.

Инна посмотрела в зеркало и отвернулась. Красные глаза, опухший нос, всклокоченные волосы, затравленный взгляд. Ужас просто. Нужно было назначить час рыданий на чуть пораньше. Однако Мизуки права. Дело тут не только в Алистере. Она идет на собрание, где будут решать важные вопросы, и должна выглядеть прилично и профессионально. А сейчас она похожа на девочку-подростка, которую в первый раз в жизни бросил парень. Несолидно.

– Ладно, – сдалась Инна. – Можешь красить.

Мизуки быстро сбегала в свой номер за набором для макияжа. В данный момент они находились в Швейцарии. Прошла неделя после убийства основной массы населения Земли, и Ромина Мюллер решила собрать всех, кто мог оказать какую-то помощь, и обсудить насущные вопросы. Для этого ависоны перевезли их в Швейцарию. В былые времена это была очень красивая и развитая страна, одна из немногих, сумевших защитить себя от ужасных последствий изменения климата, но сейчас, когда большинство ее городов лежали в руинах, она больше напоминала свалку. Впрочем, так выглядели абсолютны все страны Земли.

Мизуки вернулась и принялась красить Инну. Макияж занял пятнадцать минут. Инна посмотрела в зеркало и вздохнула с облегчением – теперь она наконец-то была похожа на ученого. Что ж, можно идти.

Ависоны высадили их с Мизуки рядом с небольшим зданием около Женевского озера. Увидев синюю гладь, простирающуюся вдаль, Инна пораженно открыла рот. По кристально чистой воде пробегала легкая рябь от слабого ветерка, на заднем плане виднелись темные массивы гор, вершины которых терялись среди пушистых белых облаков. У самого берега росли красные и белые цветы, тянущие свои длинные стебли к солнцу. А какой чистый был здесь воздух… И небо. Бледно-голубое небо, столь непривычное ей, форисянке, с маленьким желтым шариком Солнца наверху.

Двенадцать световых лет. Она в двенадцати световых годах от дома.

Инна знала, что они опаздывают, но не могла оторвать взгляда от этого удивительного пейзажа. Не то что бы на Форисе не было озер. Парочка была, но все они значительно уступали в размерах тому, что сейчас раскинулось перед ней. Она впервые видела такой большой водоем. Вот бы стоять здесь и любоваться этой сохранившейся красотой вечно…

Однако времени восторгаться уже не осталось. Они с Мизуки опаздывали минут на сорок. Мюллер будет недовольна. К тому же Инне не хотелось показаться неорганизованной, но что уж теперь поделаешь.

Едва они зашли в здание, как их встретил еще один ависон. За последнюю неделю Инна уже успела привыкнуть к их постоянному присутствию, а потому ни капельки не удивилась. Эти существа решили помочь оставшимся в живых землянам восстановить свой дом, а потому присутствовали на всех важных встречах, перевозили людей на своих сверхбыстрых кораблях в пункты назначения, лечили раненых и выстраивали защитное поле вокруг планеты. Хотя за последние семь дней никто из квантовитов не попытался на них напасть, нужно быть начеку.

Ависон проводил их к комнате, где проходило собрание. Его когти еле слышно клацали по полу, а птичья голова сильно возвышалась над невысокими девушками. Вот, он остановился около одной из дверей с самой обычной ручкой. Сделав глубокий вдох, Инна повернула ее и шагнула внутрь.

Она очутилась в просторном помещении с большим столом овальной формы в центре. С потолка свисала матовая серебристая люстра, которая сейчас не горела. Дальняя стена представляла собой огромное окно, открывающее вид на озеро, и через него в комнату проникал яркий солнечный свет, играющий бликами на гладких поверхностях. В углу висело нечто, напоминающее кондиционер. Инне уже объяснили, что эти устройства генерируют кислород, и в самом деле – дышалось здесь почти так же хорошо, как и на улице. Вокруг стола сидело около тридцати человек, возле каждого из них стояло по хрустальному бокалу, а в центре разместился прозрачный графин с какой-то затейливой резьбой по краям.

У дальнего конца стояла невысокая девушка на вид не старше Инны. Ее светло-русые волосы были затянуты в гладкий пучок, на узком лице с заостренным подбородком неброский макияж, а стальные глаза смотрели на собравшихся с неожиданной строгостью. Едва Инна с Мизуки вошли, она закончила говорить, слегка прищурилась и скрестила руки на груди. Ощутив ее недовольство, девушки пробормотали извинения.

Инна быстро обежала взглядом стол и увидела два свободных места рядом с Алистером. Она осторожно, стараясь не шуметь, пробралась туда и села на стул. Тот моментально подстроился под девушку – наклонил под нужным углом спинку и слегка снизил размер ножек, чтобы невысокой Инне было удобно. Мизуки тоже опустилась рядом. Алистер наклонился к Инне и шепнул на ухо:

– Все в порядке? Обычно ты не опаздываешь.

– Мизуки долго копалась, – отмахнулась Инна и наткнулась на недовольный взгляд подруги. Но не говорить же, что она опоздала из-за того, что плакала!

Девушка на конце стола снова заговорила на английском с небольшим акцентом (собрание велось на этом языке, потому что только на нем могли говорить форисяне):

– Таким образом, было принято решение, что ависоны возьмут на себя задачу с построением защитного поля и перевозке всех желающих с планеты на планету. Многие выжившие марсиане и венерцы хотят вернуться на Землю и навестить родственников, я им это разрешила. Кроме того, ависоны согласились подарить нам несколько своих небольших кораблей для самостоятельных передвижений по планете. Советую всем придержать свою ксенофобию и позволить этим существам помочь нам. Без них нам никак не справиться.

Инна все это уже знала и против присутствия ависонов не возражала. Гораздо больше ее волновало вот что: в самом ли деле квантовиты успокоились, или же им стоит ждать очередного нападения? Их лидер был под замком на Земле, не хотят ли они его освободить?

– А теперь, когда форисяне, имевшие дело с квантовитами, наконец, в полном составе, – в этот момент в голосе девушки послышались нотки недовольства. – Предлагаю решить, что будем делать с Андмором. Мы, конечно, можем запереть его до конца жизни, сколько бы она не продлилась, но такая трата ресурсов на преступника в нашей ситуации непозволительна. Я предлагаю его убить.

Среди собравшихся пронесся ропот. Инна на последних словах застыла. Простите, что?

– Насколько мне известно, из всех людей Андмор наиболее часто общался с Инной Рябининой, – сухо сообщила девушка. – Что ж, мисс Рябинина, раз Вы наконец-то почтили нас своим присутствием, может, расскажете поподробнее о квантовитах и их преступлениях против человечества. А также я хотела бы узнать ваше мнение насчет того, что с ним делать.

Инна ощутила в ее голосе явную неприязнь. Отлично, похоже, своим опозданием она невольно вызвала антипатию у собравшихся. Кто вообще такая эта девушка и почему она ведет собрание?

– Вы сейчас серьезно? – недоверчиво протянула Инна. – Убить? Да смертную казнь отменили во всех странах еще тогда, когда корабль «Форис» покинул Землю много лет назад.

– Судя по имеющейся у нас информации, Андмор замышлял геноцид человеческой расы, к тому же это благодаря ему у Светланы Постниковой появилась возможность разрушить нашу планету, – заметила девушка. – Вы считаете, что это допустимо – оставлять в живых столь опасного преступника?

– А вы считаете, что квантовиты оставят нас в покое? Их корабль по-прежнему где-то там, и их там большое множество. Наверняка они снова планируют нападение. Чем убивать Андмора, лучше изучить его физиологию, чтобы знать, с чем мы можем столкнуться, – отрезала Инна и скрестила руки на груди.

Потом она быстро осмотрела собравшихся в поисках поддержки. Из форисян здесь было не так много народа. Она с изумлением отметила, что все те, кого она не знала, а, следовательно, земляне – все на удивление молодо выглядят. У них тут людей среднего возраста не осталось, что ли?

– Мисс Мюллер, – подал голос доктор Вебер. Инна снова уставилась на девушку во все глаза. Это она Ромина Мюллер? Заместитель главы министерства обороны Швейцарии? Да ей же не больше двадцати пяти! – А ведь Инна дело говорит. Думаю, нам действительно стоит оставить его в живых и как следует изучить. Я мог бы заняться этим лично, если Вы позволите.

– Оставить в живых? – скривилась Мюллер. – Вы представляете, сколько ресурсов уйдет на то, чтобы поддерживать тюрьму для квантовитов? Они ведь не люди. Придется делать стены из прочнейших материалов, тратить электроэнергию, выделять людей на охрану, чем-то кормить их…

– А тем временем остальные квантовиты будут собираться с силами и планировать новое нападение, – заметил Вебер. – Лучше нам изучить врага, чтобы знать, к чему быть готовым.

Мюллер только голову вверх задрала. Отвернувшись от него, она прошествовала вдоль стола. Тонкая, натянутая, как струна, с важным лицом. До чего самоуверенная малявка. А ведь каким-то образом умудрилась занять столь важный пост в правительстве своей страны.

– На нашей планете все было хорошо, – начала Мюллер, идя вдоль стола с таким видом, как будто она королева, а они всего лишь простолюдины, не достойные даже ее взгляда. – Может, состояние климата оставляло желать лучшего, но зато все страны находились в мире. Войны не было уже около двухсот лет. И что теперь? Большая часть населения погибла. А все почему? Потому что пришли квантовиты, которым помогли эти форисяне, – в этот момент она остановилась и уставилась на Инну так, словно она была врагом народа. – Скажу честно: мне не нравится то, что вы появились. До вашего появления мы жили лучше. И откуда нам вообще знать, что вы не на одной стороне? Может, вы сообщники, и специально пришли на разведку или чтобы ослабить нас еще больше? Мы судим Андмора. Почему же вы участвуете в обсуждении его наказания? На мой взгляд, вас всех тоже должны судить.

Инна почувствовала, как внутри нее начинает разгораться пламя гнева. Квантовиты мучили их, заставляли делать бесчеловечные поступки, вынуждали напасть на землян, манипулировали, чуть не убили… И после этого они – сообщники? Только мысль о том, что ученый должен сохранять хладнокровие, помогла ей сдержаться и не наорать на эту самоуверенную Мюллер.

Но вот Мизуки, конечно, сдержанностью никогда не отличалась.

– Да как Вы смеете? – вскричала она и хлопнула ладонью по столу. – Если бы не мы, вы бы сейчас были уже скотом на убой, и даже не подозревали бы об этом! Благодаря нам вы избавились от перспективы попасть на стол к Андмору. Могли бы и спасибо сказать.

Мюллер усмехнулась:

– Это только все вы говорите. Доказательств вашей невиновности у нас нет, как, впрочем, и доказательств виновности. Вас мы судить не будем, но имейте в виду: все форисяне у меня под колпаком. Если кто-то из вас хотя бы конфетку у ребенка отнимет, я вас всех привлеку к ответственности за преступления против человечества.

Инне стало не по себе. В детстве она часто мечтала о том, как однажды прилетит на Землю. В этих мечтах их встречали, как героев, а потом брали интервью, приглашали на приемы… Нет, разумеется, она понимала, что планета переживает тяжелые времена. Но то, что их собирались держать за преступников, ее расстроило. Она-то думала, что Земля – просвещенное общество, где нет места насилию и суеверию, где все давно решили свои конфликты и теперь просто живут… Но Мюллер смотрела на нее своими холодными глазами так, как будто это Инна, а не Светлана, разрушила весь мир.

– Ладно, – Мюллер снова вернулась к своему месту во главе стола. – Нас сегодня здесь тридцать три человека, из них семеро форисян, в том числе их президент. Предлагаю проголосовать и решить, какому наказанию подвергнуть Андмора и его приспешников. Не спешите, подумайте, как следует. Помните, что от вашего решения зависит жизнь разумного существа, пусть даже и величайшего преступника нашего времени. Когда вы примете решение, впишите его в окошко на экране перед вами, я прочитаю ваше решения на своем и озвучу мнение большинства.

Инне не понравилась идея записывать решение на какой-то экран и доверять озвучивание Мюллер. Эта девушка казалась воплощенной жестокостью войны – сухая, безжалостная, холодная и уверенная в своей правоте. Что произошло у нее в жизни, если она стала такой? Какие горести и лишения ей пришлось перенести? Разве Швейцария – не одна из процветающих стран? Была. Однако выбора, похоже, не осталось.

Перед каждым из собравшихся возник голографический экран с пустым местом для текста и небольшой клавиатурой. Инна со вздохом написала на своем одно единственное слово «тюрьма». Мизуки и Алистер по бокам сделали то же самое. Из форисян на собрании присутствовали также доктор Вебер, Марек Новак, президент и некто, кто вроде бы имел дело с правовой системой, хотя преступность на их планете всегда была низкой. Инна не сомневалась, что никто из них не проголосует за смерть Андмора. Но вот что насчет землян?

Все потихоньку записали свои решения. Кто-то принял его быстро, кто-то долго сидел, почесывая подбородок или макушку, но в конце концов каждый их присутствующих проголосовал. После этого экраны погасли. Мюллер тут же запустила свой и какое-то время внимательно изучала результаты. На ее лбу не пролегла ни одна морщинка, лицо оставалось ровным, как будто она смотрела невероятно скучный фильм, а не решала судьбу живого существа, пусть даже не человека. Инна нервно заломила пальцы под столом. Наконец, Мюллер объявила:

– Что ж, с перевесом в один голос – тюрьма.

Инна с облегчением выдохнула, хотя такое соотношение голосов пришлось ей не по себе.

– В дальнейшем нам нужно будет обсудить, как создать такие условия, из которых квантовит не может выбраться, – тем временем продолжала Мюллер. – Впрочем, он и не пытается. Пока что мы его заперли в одном из домов Женевы. Мне доложили, что Андмор не переставая смеется и вообще довольно сильно радуется. Похоже, он тронулся умом и в ближайшее время вряд ли причинит кому-либо вред, но, разумеется, нужно оставаться начеку.

Инна невольно поежилась.

– Еще один вопрос, что делать с вот этими двумя. Войдите.

Дверь открылась, и в сопровождении двух ависонов в комнату зашли Агнета с Элин. Инна совсем позабыла про них. На этот раз взгляды женщин не были пустыми, зато Элин, казалось, была до смерти чем-то напугана и пряталась за спиной матери. Собравшиеся зашептались.

– Это квантовиты, – пояснила Мюллер. – Но квантовиты не простые. В свое время они были бунтовщиками-вегетарианцами, за что их наказали, лишив квантовых свойств. После чего им стерли память и отправили жить на Форис, а тем временем подглядывали через встроенные в них камеры. Или, по крайней мере, так мне сообщили. Впрочем, их осмотрели, и я могу сказать, что внутри них и в самом деле имеются технологии, находящиеся сейчас в спящем режиме. Каково ваше мнение? Считать ли их полноценными членами нашего общества или же, по вашему мнению, это только биороботы?

Собравшиеся долго это обсуждали. Некоторые требовали, чтобы Агнету с Элин тоже заключили под стражу, считая их опасными. Но, в конце концов, было решено, что, если отключить находящиеся в бывших квантовитках устройства, то они не будут представлять вреда. После этого Агнету с Элин признали полноценными членами общества. Инна задумалась, а где же сейчас Фера? Скорее всего, скрывается, ведь здешнее общество очень негативно настроено против квантовитов. Насколько она слышала, оружие снова вернули в то хранилище в Байкальском заповеднике, так что вряд ли ему удалось его заполучить. Но что же он тогда будет делать? Андмор под стражей, значит, у Феры появился шанс захватить власть над обществом квантовитов. Вот только как он вернется в квантовую реальность?

– На сегодня все, – объявила Мюллер. – Возвращайтесь к своим делам и обязанностям. Тем, кто еще пока не нашел себе работу, рекомендую сделать это как можно скорее. Особенно это касается форисян. И помните: я за вами слежу. Все свободны. Мисс Рябинина, задержитесь, пожалуйста.

Инна почувствовала себя так, как будто ее вызвали на ковер к директору. Мизуки с Алистером пообещали дождаться ее снаружи. Она осталась сидеть на своем месте, пока все остальные не ушли. Тогда Мюллер приблизилась и села на краешек стола рядом с ней. Стальные глаза принялись сверлить ее, отчего девушка невольно поежилась.

– Мне сообщили, что Вы квантовый физик, – сухо выдавила Мюллер.

Инна, ожидавшая очередных обвинений, опешила и не сразу сообразила, что на это ответить. А потом кивнула:

– Да, я окончила магистратуру по этой специальности в нашем институте, и год работала вместе с отцом над восстановлением квантового компьютера.

– Из-за разрушений вся квантовая сеть полетела к чертям, – заметила Мюллер.

Инна удивилась ругательству из ее уст, но промолчала.

– Скажу честно, Рябинина: Вы мне не нравитесь, и я Вам не доверяю. Но сеть необходимо наладить. Я попросила заняться этим моего брата, он тоже квантовый физик, но он не может все делать в одиночку, поэтому я назначу Вас его помощницей. Вопросы есть?

– Только один. Почему Вы так ожесточились? – выпалила Инна прежде, чем успела себя остановить. – Поймите меня правильно. Я знаю, что такое потеря. Всего два месяца назад умер мой отец, и мне по-прежнему больно. Но я не ненавижу людей.

Мюллер усмехнулась:

– Вы еще слишком молоды, чтобы понять меня.

– Молоды? – удивилась Инна.

– Как думаете, сколько мне лет?

– Ну… двадцать пять, двадцать семь…

– Мне шестьдесят восемь.

Инна вытаращила глаза.

– Я заметила, что все ваши люди на собрании выглядели молодо, но…, – растерянно протянула она.

– Вы привыкнете. А теперь идите. Завтра жду Вас у себя. Объясню Вам, что нужно делать. Удачи.

Инна растерянно встала из-за стола и вышла в коридор. Шестьдесят восемь… Что тут у них творилось на Земле? Похоже, ей еще многое предстоит узнать.