Читать книгу: «Ах, эта свадьба…», страница 4
Зайдя в столовую, которая после вчерашней попойки была уже как родная, расселись по вчерашним местам. Невеста и жених не хуже моей родни маялись с похмелья, поэтому были несказанно рады появившемуся пенному напитку на столах. Пиво. Папа и мама, с радостным хрюканьем припали к живительной влаге, я радостно подвизгивала от предвкушения очередной попойки, соответственно от отсутствия со стороны взрослых контроля над детьми. И всем в тот момент было хорошо…
Заиграла музыка, водочка полилась в рюмочки, жареная курица отливалась рыжими боками очень аппетитно, и вчерашний торт, который даже не разрезали от отсутствия желания есть сладкое после горького, манил меня неимоверно розовыми маргариновыми розочками. Дети, вместе со мной, быстренько проглотили этот огромный, сладкий бисквит, и налопавшись, наблюдали за толпой родни, которая уже на старых дрожжах, изрядно добавив новые, вела себя некультурно. Дядю Колю одели в «невесту», засунув ему на уровне живота шарик, показывая всем причину быстро сварганенной свадьбы. Все смеялись, засовывали в ползунки разных оттенков мелочёвку, решая в какой положить, для реализации желаний «родить» определённый пол ребёнка. Дядя Дима уже присматривал вчерашний тазик салата, который был «обновлён» свеженьким из огромных кастрюль на кухне, чтобы мягонько приземлиться в него, и вздремнуть после возлияний, так сказать «набраться сил» для следующего рывка свадебного запоя. Короче, было очень весело. Во время этого разгула, все вдруг обнаружили, что пора на вечернюю электричку, потому что «половую жизнь», которую предлагала Анастасия Семёновна в своей квартире, вести больше никто не хотел. Да и на работу всем в понедельник, надо бы проспаться, или хотя бы сделать вид, что проспались. Я огорчилась, потому что так весело мне никогда ещё не было, но делать нечего, начали собираться.
Тётка моя конечно расстаралась, и на «посошок» одарила всех тремя стаканами беленькой, запихивая подсохшие бутерброды дядькам в усы, потому что в рот уже не попадала. Мужики мычали, вращали глазами, но есть уже не могли. А пить ещё могли, как ни странно. Тётки и моя мама, скромно потупив глаза, начали собирать со стола всё, что «плохо» лежало, чтобы «добру не пропадать». В пакетики, которые появились волшебным образом, можно сказать «ниоткуда», начали вываливать колбасы, сыры, жареную курицу, и копчёности. На пустых тарелках оставались только петрушка и укроп, которые не стали «популярными» среди моей родни. Собрав всё, что было можно, попрощавшись с женихом и невестой, которые спали на своих стульях, мы двинулись на электричку.
Когда я шла за своими родственниками по снежной дороге вдоль железнодорожной полосы, меня неимоверно смешил тот факт, что тётя Люба, с её рваными дырками на чёрных колготках, выглядела, как «падшая» женщина. Поддерживали её с двух сторон мои дядьки, не давая ей так сказать окончательно «упасть» в пучину разврата. А если честно, то просто держали красотку, чтобы она своим носом сугроб не пропахала, потому что была неимоверно пьяна.
