Читать книгу: «Мы невинны», страница 2
Лина присела.
– Вляпалась. Вспоминай! – приказал она сама себе. Она готова была поклясться, что не вспомнила бы даже, какую одежду надевала на прошлой неделе.
– Не помню, не могу вспомнить, – сказала она, теребя свои непослушные темные волосы. Лина с непривычки уставилась на шоколадные пряди, припоминая, с каким трудом она впоследствии перекрасится в блондинку.
– Типа решила сколоться? – раздался позади голос Дениса.
Лина вскочила на ноги. Снова он. Болезненные воспоминания о безответной любви отошли на второй план перед желанием убраться отсюда поскорее. Она решительно шагнула ему навстречу.
– Мою куртку… я не помню, – сказала она, суматошно размахивая руками, – где она?
Лина схватила руки Дениса, его аж передернуло.
– Пожалуйста, помоги, – попросила она, вглядываясь в его глаза.
Он на миг растерялся от такой настойчивости.
– Оранжевая с помпонами, – выпалил Денис.
– Спасибо! – сказала Лина. Она рывком притянула его к себе и поцеловала в щеку. Не медля более, она схватила куртку и, одеваясь на ходу, оставила совершенно ошеломленного мальчишку одного. Он долго смотрел на то место, где она только что стояла. Странный сухой поцелуй ее теплых губ все еще чувствовался на щеке. Денис обескураженно потер щеку.
В девятиэтажке, в окне на седьмом этаже горел свет. Лина увидела его еще издалека. Окно её комнаты выходило прямо на старый заброшенный сельский дом. Он одиноко стоял между исполинами многоэтажек и был ее тайным местом, где она коротала свое детство, правда, в будущем его уже снесли. От деревенского дома сквозило таинственностью и даже мистикой. Будучи ребенком, она часто выдумывала жутких владельцев с не менее жуткой судьбой, которые могли бы там проживать. Но он щекотал ей нервы не только в детстве. Гораздо позднее дом часто становился пристанищем маньяков в ее книгах. Сейчас она даже не посмотрела на него. Она влетела по лестнице крыльца в подъезд, поднялась на седьмой этаж, не дожидаясь лифта, машинально вставила ключ в замочную скважину и повернула его два раза. Замок щелкнул и дверь отворилась. На порог уже торопилась ее мами.
– Мамочка! – крикнула она, обнимая ее. Мать оказалась неожиданно высокой и теперь так сильно напоминала ей взрослую саму себя.
– Дочь? – удивленно охнула она, – что-то случилось?
– Мама, это ты, – сквозь слезы сказала она, щупая ее мягкие теплые руки.
– Да что случилось-то? – спросила мама встревоженно. В глазах дочери она увидела вселенскую тоску, будто бы они расстались не с утра, а на всю жизнь. Мать крепко обняла ее в ответ. Так они еще стояли какое-то время.
– Ты даже не представляешь, сколько всего приключилось, – стала рассказывать Лина, проходя в квартиру, в которой потом будет встречать старость ее бабушка.
– Что же такого случилось в школе? – спросила мать задумчиво.
Лина остановилась. Она так хотела рассказать ей о своей карьере, о красавце-женихе, о ее мечтах, о ее идеях, обо всех новых годах, которые она встречала без нее. Под маминым вопрошающим взором она кротко опустила глаза. Мама была мягкой женщиной, и Лина даже не помнила хотя бы мгновения, когда они ругались. Также она не помнила своего отца, который исчез из их жизни еще до ее рождения. Ее мами, несмотря на тяготы жизни, сохранила свою нежность, она была заботлива не только с ней, но и с пациентами горбольницы, где работала медсестрой. Она была понимающей, но как бы она отреагировала, узнав, что ее дочь пришла из будущего? Лина не могла знать наверняка.
– Да, точно, в школе, – с усмешкой протянула она, потом подняла на нее глаза и продолжила, – ты знала, что Эвелина Эдуардовна….
Это был обычный тихий домашний вечер. Еще никогда Анна Алексеевна не слышала такой детальный рассказ от своей дочери. Она не прерывала ее, видя, с каким рвением и азартом та хочет с ней поговорить. А Лина хотела, пусть через придуманные истории о школе, пусть о придуманных персонажах, но говорить с ней. Теплый приглушенный свет кухонной лампы, ароматные пирожки с капустой и мама, настоящая и живая. И пускай даже если это последняя ночь в ее жизни-смерти, даже если это последний сон, Лина перестала искать во всем этом смысл – держи то, что рядом, сжимай крепче и не отпускай.
2 глава_Голос на беззвук
Лина совсем забыла, что такое вставать в шесть утра и собираться в школу. Она нехотя вылезла из пригретой кровати, натянула два махровых носка на ноги и включила свой угловатый хромированный бумбокс. Щелчок кассетника и тонкая полоска ленты тихонько зашуршала.
– Oops, I did it again, – подпела Лина кумиру своего детства Бритни Спирс. Раньше она, не задумываясь, пела ее песни, не зная, о чем идет речь, но сейчас, превосходно владея английским, она начала понимать, насколько легкомысленными и неприличными были эти песенки.
Мама уже ушла на работу, оставив ей пирожки на столе.
– Разогрей на сковороде, – прочитала Лина оставленную записку, – почему у нас до сих пор нет микроволновки?
Лина тут же вспомнила, что мать денно и нощно экономила, откладывая деньги на платное обучение, если она вдруг не поступит на бюджет. Но она поступила, и они вместе переехали в Москву, где началась совершенно другая жизнь. Лина вдохнула аромат вчерашних пирожков и вспомнила, что уже опаздывает. В дневнике первым уроком значилась «физ-ра».
– Мой страстный, красивый и обаятельный покоритель девичьих сердец – физрук, – напомнила она сама себе.
На улице все еще стояла ранняя осень. Взрослые семенили по пешеходной мостовой, с первоклашками в охапку. Редкий автомобиль притормаживал у киоска, откуда уже доносился запах свежеиспеченного хлеба. Лине стало немного смешно и нелепо оттого, что мир не перевернулся вверх тормашками. Только ее жизнь. Она посмотрела на свое отражение в лужице под ногами.
– Знаю, знаю… Ты тоже не понимаешь, что тут происходит, – сказала она задумчиво. Всю дорогу до школы Лина ловила благоухание ностальгии. Большие увесистые портфели первоклашек, бодрые звонкие голоса школьников… было в этом что-то великолепное. И тут она поняла, что здесь нет ни одного человека со смартфоном. Они еще не появились в продаже, а на пейджеры школьникам не хватало денег. Тем немногим, кто ими обладал, просто некому было писать. Лина остановилась прямо перед школьным метровым забором, который тут выполнял декоративную роль. 15 сентября 2003 года. Почему она вернулась в прошлое именно в этот день? Учебный год только начался, дети все еще потихоньку приходили в себя после летних каникул. Это был, в конце концов, самый обычный, ничем не примечательный день. Лина не нашла этому объяснений и двинулась дальше в распахнутые школьные двери.
Из раздевалки спортивного зала донёсся суматошный крик. Это Айгуль пыталась продеть голову через узкую горловину футболки. Застряв в ней на пол уха, она взвыла о помощи. Ее подруга Сабина закричала в ответ истошным голосом:
– Мальчики! Мальчики!
– Где?! – возопила Айгуль, споткнувшись о скамейку в динамическом рывке и распластавшись на каменном полу. Девчонки задорно рассмеялись. Это была по-детски невинная шутка, но почему-то сейчас она казалась Лине жестокой. Она помогла Айгуль подняться и лишила ее кафтанного рабства.
– Лиана? – удивленно спросила Айгуль, когда увидела своего спасителя. Лина совсем позабыла, что она пустое место и в данной ситуации просто обязана была пройти мимо. Лине оставалось только мило улыбнуться.
– Привет, – сказала она, проигнорировав повисший в воздухе вопрос.
– Спасибо, – протянула Айгуль.
– Не тормози, а то Петр Васильевич заставит нас отжиматься, – поторопила подругу Сабина. Она бросила на Лину осторожный взгляд.
– Да я бы хоть пожизненно отжималась ради него.
Лина заметила, что раздевалка быстро опустела. Тут осталась только Таня Коршунова, которая все еще завязывала шнурки. Лина сразу вспомнила женщину на кладбище. Грязную, изможденную, безнадежно уставшую – ту, кем станет Таня через много лет. Сейчас она все еще была розовощекой девочкой, хоть и напуганной, но еще такой живой.
– Привет, – поздоровалась Лина непринужденно.
Таня зло на нее посмотрела и ринулась на выход, попутно затаскивая шнурки в кроссовки. Лина проводила ее печальным взглядом: над девочкой издевались буквально все. Сейчас она напоминала ей лису, загнанную волкодавами в тупик, которой от безысходности оставалось только рычать.
Стянув с себя школьную форму, Лина залезла в скромный спортивный костюм. Ее штаны-дутики смешно пузырились на тонких ногах. Футболка, вытянувшаяся и посеревшая, топила за «Арсенал». Лина завязала олимпийку на талии и пошла на выход.
На школьном дворе было установлено футбольное поле и баскетбольная площадка, чуть поодаль – турникеты, всё это окружала 500-метровая беговая дорожка. На ней уже кто-то сдавал кросс. Петр Васильевич восседал на сложенном стульчике и записывал что-то в классном журнале. Лина тихонько вступила в шеренгу сдающих.
– Лина Амбросова, – сказал Петр, – первая в списке и, конечно, замыкаешь шеренгу. Сдается мне, ты опоздала.
Физрук отложил журнал и продемонстрировал свой здоровенный накачанный торс. Все свое, родное, никаких стероидов. Короткие жесткие черные волосы и длинные брови подчеркивали темные глаза. Казалось, он всегда смотрел томно. Лина проглотила смешок. В жизни он был даже лучше, чем она описывала его в романе. Вдруг ее начали обуревать эмоции, которые она еще не научилась подавлять. Ее щеки заалели и сердце неровно забилось. Она так углубилась в собственные переживания, что физрук устал ждать от нее ответной реакции.
– Ты сегодня освобождена от отжиманий, но раз ты опоздала, то побежишь следующая, – бросил Петр, – отказы не принимаются.
Лиана всегда была слабой и ничем не выдающейся девочкой. Она никогда не бежала быстрее остальных, не отвечала на уроках больше остальных. Она всегда старалась быть посередине, не хуже и не лучше – эта стратегия Лианы шла вразрез с нынешней стратегией амбициозной Лины.
– Да без проблем, – уверенно сказала Лина и встала на старт, стараясь не смотреть больше в сторону учителя.
Он будто нарочно подошел к ней вплотную и наклонился над ее ухом. Лине показалось, что она чувствует жар его дыхания, хотя на самом деле горели ее уши.
– Только не переусердствуй. Можешь один круг пробежать в своем темпе, – уточнил он и похлопал ее по плечу.
Лина готова была провалиться под землю. Ей сразу стало стыдно еще и потому, что ее детская психика оказалась совершенно неустойчивой, а бурная фантазия уже переливала через край ее самообладания, хотя она старалась совершенно о нем не думать.
– Она завалится. У нее же дыхалка слабая, – заявил Саша, уже придумывая, как будет ее называть, когда она выдохнется.
Наконец, наваждение Лианы уступило хладнокровию Лины, и она ехидно улыбнулась.
– Засекайте время! – крикнула Лина с вызовом. Ей всегда хотелось утереть нос Саше Ломову.
– На старт, внимание, марш! – скомандовал учитель.
Ноги оторвались от дороги. Метки на земле превратились в одну белую полосу. Ветер шумел в ушах. Это был ее маленький триумф, еще никогда она не ощущала своего полного превосходства. И вот снова она пробегает мимо удивленного класса и идет на второй круг – вот так, играючи и весело. Сколько еще ее маленькое тело сможет выдержать? На втором круге Лина заметила, что ее начинает крутить, к 300-метровой отметке на нее накатила такая тошнота, что пришлось перейти на шаг.
– Ну что? – спросила она, приближаясь к учителю и еле сдерживая позывы тошноты.
– Рекордное время! – восторженно воскликнул Петр. В шеренге зашуршали. Кара посмотрела на Лину надменно, но заинтересованно.
Кара была блистательной и выделялась из толпы благодаря удивительному снежно-белому конскому хвосту. Цвет ее волос был обусловлен редкой генетической мутацией, но это далеко не единственное, за что она могла благодарить свою генетику. Она была яркой во всем. Спортивно сложена, в беге даже старшеклассники не могли за ней угнаться. Она легко находила со всеми общий язык. Пожалуй, она была самой красивой и популярной девочкой в школе, даже старшеклассницы ей завидовали. Такой, как она, хотела стать каждая девчонка, и Лиана была не исключением. Каре все давалось слишком просто, но она мечтала петь на большой сцене. А еще ей с детства нравился Денис, и Лина знала об этом, ведь они учились вместе еще с первого класса. Но ничего не вышло. Кара не окончила школу. Она еще не знала, что скоро просто исчезнет. Она была одной из тех двух девочек, которые пропали. Впоследствии популярность Кара обрела только на страницах ее романа в качестве главной героини.
– Ну что, я следующий? Постараюсь побить твой рекорд! – с азартом крикнул Денис.
Лина не могла оторвать взгляд от Кары, от мыслей о ее незаурядном будущем стало не по себе.
– Учитель, я могу пойти в медпункт? – спросила Лина.
– Ну вот, я же сказал – слабачка, – кинул Саша.
– Да, конечно.
Лина вернулась в школу, погруженная в думы. Она знала, что если пройти по правую сторону зимнего сада и никуда не сворачивать, дорога приведет в узкий коридор. Если налево пойдешь – медпункт с бассейном найдешь, если направо пойдешь – в тупичок с тремя кабинетами уткнешься. Туда и направилась Лина. Одним из кабинетов был класс биологии Жанны Дмитриевны.
– Ох, Жанна Дмитриевна, – вздохнула Лина.
Дверь, ведущая в кабинет, была немного приоткрыта. Жанна Дмитриевна вела урок. Она была красива, грациозна, одевалась всегда со вкусом. Жанну Дмитриевну ненавидели практически все учителя, по крайней мере, женского пола – за ее снобизм, за ее живость ума и какой-то непостижимый магнетизм. Все, что происходило в школе – от праздников до линеек, не происходило без ее ведома. Она отлично держалась на публике и великолепно знала свой предмет. «Но совсем скоро она умрет», – подумала Лина. Может, 15 сентября ничего и не значило в глобальном смысле, но теперь стало ясно, что шаг в прошлое – это не просто возвращение назад в школу, это время начала пугающих событий. И совсем скоро клубок хаоса начнет разматываться. Мысль о трагедиях, которые захлестнут школу, натолкнула ее на воспоминания о собственной смерти. Лина с содроганием вспомнила удар ножом в спину, от которого с легкостью лопнули ее легкие. События прошлого и настоящего объединяла одна деталь – неизвестность. Кто убийца?
Прозвенел звонок. Лина кинула печальный взгляд на кабинет биологии и направилась в класс.
Она села за предпоследнюю парту во втором ряду, на свое вечное место в полном одиночестве. За ее спиной, как всегда, сидел Саша. Как-то раз Саша задумал надеть ей пакет на голову, но в этот момент Лиана резко повернулась и разбила ему нос локтем. Хоть это было совершенно случайно, с тех пор Саша только разводил токсичную среду вокруг нее – лаял, но не кусал.
– Откройте тетради с домашним заданием, – приказала учительница русского языка и литературы.
Лина механически открыла тетрадь, но вместо того, чтобы филигранно вывести дату на полях, она решила поразмыслить над тем, кто мог стать ее палачом. Лист тетради стал заполняться именами журналистов, критиков, сумасшедших фанатов и даже следователей, которые не раз упрекали ее в том, что она пишет инструкцию для маньяков-подражателей. Лина вздохнула. Самые страшные грехи, в которых она была повинна – это ссора с бывшим литературным агентом, недовольным своим гонораром, и критиком, с которым она вступила в перепалку. Если этого было достаточно для того, чтобы убить ее, тогда убийцей мог быть кто угодно. Но Лина прекрасно осознавала, что не где угодно. Только два человека знали о том, что она вернулась на свою малую родину. И, конечно, она не могла подозревать ни бабушку, ни Антона. Тем не менее, убийство не выглядело так, будто ее хотели обокрасть, оно представлялось ей спланированным. Лина почувствовала, как ее охватила волна негодования: кулаки сжались, а нижняя губа задрожала. Она, собрав в легкие побольше воздуха, сквозь силу и две скупых слезы выдохнула. Ей оставалось только признать, что она зашла в тупик и, наверное, уже никогда не узнает, кто же это был. Будто это ловушка ее читателей, которым она так и не ответила на один единственный вопрос – так кто же все-таки убийца? Лина окинула взглядом класс. Если уж ей суждено еще раз во все это ввязаться, она хотела бы разгадать загадку, которая будоражила ее всю жизнь. Что же случилось с учительницей и ученицами школы № 47? К сожалению, она практически ничего о них не знала: учительница давала ей дополнительные занятия по биологии, для Кары она не существовала, а имя последней жертвы Лина даже не помнила. К тому же она не помнила точную хронологию этих трагических событий. Но где-то глубоко в её голове хранились детские воспоминания. Они были еле осязаемы, призрачны и туманны, но она чувствовала, что может помочь им выбраться наружу. Лина попыталась сосредоточиться на предметах классного интерьера. Напротив доски висела школьная стенгазета о ближайших мероприятиях. Заголовок гласил: “Осенний бал”. Лина щелкнула пальцами, обрадовавшись, что разыскала хотя бы одну зацепку. Осенний бал был ежегодной школьной традицией, где Кара в этот злополучный год получила корону и стала королевой бала среди восьмиклассников. Бал пройдет через пару месяцев, а это значит – у неё есть время, чтобы разгадать загадку.
– Все случилось до первого снега, – прошептала Лина.
– Амбросова! – громко повторила учительница и уже не в первый раз, – ты что, ворон считаешь? Прочитай нам свое домашнее задание.
Лина подскочила на месте и закрыла тетрадь. Учительница недовольно покачала головой.
– Ну-ка, возьми свою тетрадь. Что ты на нее смотришь, как на чужую?
Лина нехотя открыла тетрадь на странице со списком подозреваемых. Она второпях перелистнула страничку и наткнулась на заметку, оставленную другой Лианой – “д/з Эссе в свободной форме. Тема: время.
«Конечно, вчера я была увлечена встречей с мамой, какое там домашнее задание?» – пронеслось у Лины в голове.
– Лиана, ты к доске выйдешь или мне поставить тебе двойку в дневник?
По классу пролетел смешок. Разве она могла позволить над собой смеяться? Лина взяла тетрадь и вышла. Она, вперив взгляд в пустующую страницу тетради, деловито прокашлялась. Ей уже приходилось импровизировать – она множество раз выступала перед многочисленной аудиторией и отвечала на самые каверзные вопросы. Лина напустила на себя туман.
– Время-река, – сказала она многозначительно, – жизнь, как сплав по реке. Вода несет нас вперед. Мы мчимся по течению, неспособные противостоять этой могучей силе. Нас могут останавливать камни, и когда мы пытаемся зацепиться за них, это значит, что мы держимся за прошлое. Мы можем застрять там надолго, – Лина глубокомысленно вздохнула, – а можем отпустить камень и нестись дальше. Нас будут царапать ветки деревьев, протянувших свои сучья к воде. Это препятствия на жизненном пути, но как только мы освободимся от них, нас снова подхватит течение. Нас может закружить в водовороты – задумался, оступился, топчешься на месте. Но когда сомнения рассеются и мы сделаем выбор – мы поплывем дальше. Мы можем сопротивляться, пытаться своими силами противостоять течению. Это значит, что мы все еще хотим удержать настоящее или даже вернуться в прошлое, но увы, это…
Лина порывалась сказать «возможно». Она подняла глаза на одноклассников. Кара зависла над верхней губой, не докрасив ее блеском, Денис потянулся за портфелем, но так и застыл в наклоне, даже Саша, стреляющий в Таню из пустой шариковой ручки смоченной слюной бумажкой, остановился.
– Это невозможно сделать, – выдавила Лина, – а еще можно утонуть – это значит смерть, – резко закончила она и быстро вернулась на свое место.
Учительница удивленно перевела на нее взгляд.
– Это было неожиданно… Хорошо, мне нравится ход твоих мыслей. Я не думала, что у нас в классе такой талант. Давайте все дружно похлопаем.
Денис вскочил с места и захлопал. Класс лениво его поддержал.
Лина опустила голову в парту. Она никак не могла унять ощущение смущения, которое она уже давно позабыла. Словно электричество на кончиках пальцев, ее будоражило это чувство. Но внутри ей все еще хотелось спрятаться под парту. Будто Лиана, чье место она заняла в этой вселенной, боролась с ней.
– Ну все, достаточно, – сказала учитель, пытаясь утихомирить разошедшийся класс.
К концу урока никто не оказался лучше, чем она, даже староста Дмитрий, который висел на доске почета последние семь лет. Лина практически стала звездой. Но она отдавала себе отчет в том, что эта популярность быстротечна, завтра у них уже будет другой кумир.
– Ты пойдешь в столовую? – неожиданно спросила Ксюша, остановившись у ее парты. За ее спиной стояли Алиса с Карой. Школьники называли их святой троицей.
Лина хотела по обыкновению отказаться, но вдруг поняла, что общение с Карой может приподнять завесу тайны над её пропажей.
– Да, – согласилась она. Девочки спустились на первый этаж, где располагалась столовая.
Лиана всегда избегала столовой. И приходила либо первой, либо последней, когда никого уже не было. Похоже, теперь ей суждено было нарушить эту бессмысленную традицию.
– А я типа тоже люблю рэп, – заявила полненькая Алиса в толстых очках. Несмотря на посредственную внешность, она не стеснялась открыто общаться с мальчиками, во многом потому, что сама была пацанкой и к тому же очень умной. Она пользовалась у одноклассников авторитетом – давала списывать решения на контрольных. Ее лучшая подруга Ксюша присела напротив. Они вдвоем даже состояли в банде со старшеклассниками, что никак не заботило Кару, ведь она избегала школьных разборок.
– Эминем, о, Эминем… А ты что слушаешь? – протянула Ксюша.
Лина потупила взгляд, пытаясь вспомнить своих кумиров детства.
– Бритни Спирс?
– Ой, она красивая. Девочки, я мечтаю о таких же волосах, как у нее, – охнула Ксюша, наматывая каштановые волосы на палец.
– Смотри, как Клим из «А» класса пялится на меня, – перейдя почти на шепот, сказала Алиса.
Лина обернулась. Клим из «А» класса был не только отличником, но, с недавних пор, пользовался уважением у мальчиков. Он был красивым, пожалуй, даже симпатичнее Дениса. Высокий, атлетичный, но холодный. Девчонки сгорали под его ледяным и неприступным взглядом, а Лина только сейчас поняла, что это не черта характера, а скорее привычка, ведь в прошлом году он был мелким, лопоухим и ничем не примечательным мальчиком, за лето вымахал, отрастил волосы, прикрыв свои торчащие уши, и стал настоящим красавцем, а вот робость не так просто искоренить.
– Чё зыришь? Тебе он нравится? – ревниво спросила Ксюша, одергивая Лину.
– Мы с ним ходим на дополнительные занятия по биологии, – заметила Лина, поспешно отводя взгляд от Клима.
– Да? – заинтересовалась Ксюша, – ты сможешь меня с ним познакомить?
Лина посмотрела на Ксюшу. Она уже больше походила на девушку. Выше Кары и опережающая ростом даже старосту. Знала бы она сейчас, что Клим станет ее парнем в будущем, наверное, завизжала бы от восторга.
– Я познакомлю тебя с ним, – сказала Лина, решительно перехватывая взгляд Кары.
– Ты чё, прикалываешься? Мне же еще блеском надо губы намазать, – пожаловалась Ксюша, пряча лицо руками.
– Похоже, поздно спохватилась, – усмехнулась Кара, уступая место на скамье Климу, который подошел к их столу.
– Привет, Лиана, ты сегодня не остаешься на дополнительные? – спросил он, обделив вниманием святую троицу.
Лина обреченно опустила голову. Она почувствовала, что он был ею заинтересован. И как же раньше она этого не замечала? Это же было очевидно и легко читалось в его восхищенном взгляде, слышалось в подрагивающем голосе. Из-за затянувшейся паузы Клим заерзал на месте.
– Чего молчишь? Скажи что-нибудь, тебя человек ждет, – бросила ей Кара, уводя девочек из-за стола. Ксюша смотрела на Лину с нескрываемой злостью, отчего ее внутренне разобрал смех. Этим испепеляющим взглядом ее теперь не запугать. Лина посмотрела на Клима и расплылась в улыбке.
– Конечно, мы останемся сегодня вместе с девчонками. Да, Кара?
Кара замешкалась и оглянулась на вопрошающую Ксюшу, потом согласно качнула головой.
– Правда? – холодно переспросил Клим, он был обескуражен. Это немного позже Клим станет интересоваться другими девочками, а к концу года перестанет здороваться с Лианой. Но не сейчас.
Лина следовала за широкой спиной Клима. Кара с девочками были впереди. Они вышли в зимний сад и двинулись в левый тупичок.
– Ты чего тут забыла? – раздался голос, когда Лина занесла ногу над порогом класса биологии. Это был Денис, он отличился и сегодня даже застегнул свою рубашку на все пуговицы, что, впрочем, не помешало ему небрежно повязать галстук.
– Я… то есть мы идем на дополнительные занятия по биологии. С Жанной Дмитриевной, – уточнила Лина.
– У нас на всю школу только одна биологичка, зачем ты ее представляешь?… Я с вами, – сказал он и прошел мимо нее прямо в кабинет.
Лина только ехидно хмыкнула. Она даже не планировала это специально, но каким-то чудесным образом все складывалось крайне удачно. Если бы Денис стал встречаться с Карой, то кто знает, может, это помешало бы ее исчезновению?
Лина резко остановилась. Но что могло помочь учительнице? А может, никакого маньяка и вовсе не было? Разве в этой школе, полной детских надежд, стремлений, есть что-то хуже старшеклассников и рэкета? Лина прикрыла за собой дверь. Денис по-хозяйски сел за первую парту. Лина предусмотрительно села от него подальше. Жанна Дмитриевна обвела учеников немного удивленным взглядом.
– Ну что ж, я рада, дети, что вы все вдруг проявили к моему предмету интерес. Крайне удивлена видеть здесь тебя, Алиса. У тебя всегда была отличная успеваемость. Но, что самое странное, так это твое появление, Денис. Если мне память не изменяет, ты частенько прогуливаешь мои уроки.
– Ничего, все течет, все меняется, Жанна Дмитриевна. Можно, Лина со мной сядет? Я очень плохо знаю биологию, она меня подтянет, – сказал он, растягивая последнее слово и кидая многозначительные взгляды на Лину. Лина бросила на учительницу кроткий взгляд и повела носом в сторону. Жанна Дмитриевна глубоко вздохнула.
– Кара, пожалуйста, составь компанию Денису. Клим сядет с Линой, а Ксюша с Алисой, – приказала Жанна Дмитриевна.
Лина внутренне возликовала, все шло по плану. Клим поставил на середину парты учебник и открыл нужную страницу. Лина пробежалась глазами по задаче: «Скрестим растения с красными и гладкими плодами из поколения F1 c растением, имеющим желтые и опушенные плоды (Рис. 2). Определим генотип и фенотип потомства».
Клим тут же принялся чертить таблицу. Лина скучающе посмотрела на Кару, которая о чем-то весело перешептывалась с Денисом и представила вместо растений головы Дениса и Кары. Какой цвет волос получится, если смешать белый и черный? Ей почему-то подумалось, что серый, практически седой. Лина чуть не написала слово «седой» в тетради для лабораторных работ, но тотчас одумалась, перечертив таблицу из тетради Клима. На ее счастье, он щелкал эти задачи как орешки. К концу занятия у Лины уже была исписана добрая половина тетради.
– Встретимся с вами на следующей неделе, – будничным тоном сказала Жанна Дмитриевна, собирая тетради.
– Все задачи решила или снова занималась своей писаниной? – поинтересовался Денис, подойдя к ее парте.
– Лина, пойдем домой вместе, – предложил Клим и встал перед Денисом. Он оказался на две головы выше его. Денис с подозрением сощурился.
– Конечно, пойдем, – ввязалась в разговор Ксюша, – все вместе. Мы ведь в одной стороне живем.
– Я тогда пошла, – сказала Кара, подхватывая свою сумку.
Лина совсем забыла, что Кара жила в частном секторе по ту сторону шумной речки на горе Тихая, прямо за школой. Мост через реку был древним и Лина никогда не решалась прежде по нему ходить, тогда как Кара пересекала его каждый день.
– Можно, я пойду с тобой? – спросила Лина нарочито робко. Кара вопросительно на нее уставилась.
– Разве ты живешь на горе?
– За мостом живет мама моей подруги, я как раз собиралась к ней, – произнесла Лина в спешке придуманную ложь.
– Тогда проводим девчонок, да, брателло? – спросил Денис, толкнув Клима в плечо.
Клим смерил Дениса испепеляющим взглядом и двинулся на выход.
– Ну, тогда пока, – сказала Алиса, уводя упирающуюся подругу за локоть.
На улице стояла сухая мерзлота. Любимое время года Лины. В этой части земного шара всегда дул ветер. Она поправила свои сбившиеся на лицо волосы и заметила, что Кара увлеклась разговором с Климом, а Денис остался позади. Он встретился с ней взглядом и нагнал.
– О чем задумалась? – спросил Денис, похлопывая по проголодавшемуся животу.
– Просто, ни о чем…
– Ты всегда что-то строчишь. Хочешь стать знаменитой, как Пушкин?
– Ну, он…, – Лина запнулась, чтобы подобрать версию детского ответа, – нет, я пишу только ужасы.
– Ужасы? Отпад, а я там есть?
Лина загадочно улыбнулась. Денис был главным героем всех ее ранних романов. Всех без исключения. И она даже сама себе не могла объяснить, почему. Он никогда не проявлял к ней интерес, всего лишь был хорош собой, с чувством юмора, всегда поступал по-своему. Она вдруг почувствовала щемящую грусть, перед ее лицом предстал Антон. Что он думает там, в настоящем, как пережил ее смерть, быстро ли встал на ноги? Она даже вообразила, что он встретил другую девушку.
– Удивляюсь я с тебя. Говоришь с тобой, а тебя заклинило, – оборвал ход ее мыслей Денис, он заставил ее остановиться, – отвечай на вопрос.
Краем глаза Лина заметила мужчину, который держался на дистанции. Она почувствовала неприятный холодок на спине.
– Мне кажется, за нами следят, – полушепотом произнесла она, наклоняясь к Денису поближе.
– Кто? – спросил Денис, недоуменно оборачиваясь, – этот чел? Видимо, у тебя крышу снесло от твоих ужастиков.
Лина показала ему язык и припустила догонять Клима с Карой.
Всю дорогу она не выпускала из виду незнакомца, но как только они добрались до моста, мужчина прошел мимо.
– Не сегодня, – облегченно вздохнула Лина.
– Где живет твоя знакомая? – спросила Кара, когда они пересекли мост.
Лина неопределенно показала на дом у дороги.
– Значит, мы уже на месте, – сказала Кара, останавливаясь перед домом, – мой в самом конце улицы.
– Да, кому-то с родаками повезло, – усмехнулся Денис.
Кара шутливо стукнула его по голове.
– Звонить будешь? – поинтересовалась Кара.
Лина удивленно на нее покосилась.
– Слышала, на прошлой неделе тут школьник пропал из соседней школы, – сказала Кара.
– А я слышал, что какая-то девчонка из школы не вернулась домой, – протянул задумчиво Денис.
– Мы посмотрим, как ты зайдешь, – подсказал Клим.
Все выжидающе на нее посмотрели. «Да что с этими детьми не так?» – пронеслось в голове у Лины. Она терпеливо вздохнула и неуверенно поднялась по ступенькам парадной. Лина протянула руку и нажала мимо звонка.
