Читать книгу: «Шенивашада: Восход Эннори», страница 3

– Только не допускайте ненужных смертей, – напутствовал Эрклион свой штурмовой отряд. – Помните, что те, с кем нам сегодня предстоит сразиться, наши противники, но не наши враги. Запирайте их в зданиях, оглушайте, но не забывайте, что мы здесь не для того, чтобы воевать с людьми, а для того, чтобы воевать со скверной.

Эрклион никому не объяснял особо, почему его так интересует храм. Сказал лишь, что в подземельях есть что-то, что принадлежит ему. Этого было достаточно. Приверженцы готовы были броситься выполнять любой его приказ без слов. И пока что это было хорошо. Эрклион распорядился всем скрыть лица и не выдавать того, кто же они такие. Он собирался обставить нападение на храмовый комплекс как разбойничий набег. Кстати сказать, драгоценности, которые можно было найти в храме, в действительности очень пригодились бы эннорианам.

Под покровом ночи через лес они подобрались к ключевым сооружениям: сторожке охранников и небольшому домику, где пребывали священнослужители. Эрклион дал команду – и два отряда молниеносно блокировали сооружения. Местами произошли короткие стычки с патрулями, но охранников быстро нейтрализовали. Теперь Эрклион мог чувствовать себя свободно. Взяв с собой четырёх человек с ломами, он спустился в хорошо знакомый ему подвал храма. В руках одного из спутников вспыхнул тзай-тановый фонарь. Он шёл впереди, освещая дорогу, а Эрклион указывал, куда именно идти. Вскоре он предстал перед массивной металлической дверью, преграждающей путь дальше. Да, эти двери ставились для того, чтобы не пускать вниз кого попало. Дабы пресечь возможность кражи или подделки ключа, на такие двери ставился кодовый замок, и чтобы его открыть, нужно было бы подобрать длинную последовательность символов. Эрклион прекрасно помнил все последовательности для всех дверей, но какая подходит именно к этой, он не знал. Да и уже никто не знал этого сейчас, наверное. Мастер, поставивший эту дверь, давным-давно ушёл из жизни. Вряд ли он кому-то рассказал хоть что-то о своём секрете, иначе эта дверь давно была бы открыта, а всё наследие Владельцев разграблено. Так что теперь Эрклиону нужно было перебрать примерно тридцать комбинаций, чтобы открыть эту дверь.

Эрклион принялся вращать диски, расположенные на двери. Этот процесс чем-то напомнил ему недавнее открытие своей усыпальницы, но там было гораздо проще. По крайней мере, он сразу знал, что именно нужно делать. Здесь же ему пришлось ввести комбинацию восемь раз, прежде чем он угадал. На девятый раз дверь громко щёлкнула, и Эрклион, зная, что дверь автоматически захлопнется буквально за секунду, тут же потянул ручку на себя. Медленно и неохотно тяжёлая дверь открылась. В нос Эрклиона ударил застоявшийся воздух. Отойдя чуть вправо, он вначале пропустил внутрь своих спутников, а потом вошёл и сам. Оказавшись на знакомой лестнице, он вдруг очень ярко вспомнил, как хотел пить сразу после пробуждения. А следом вспомнил и их путь с Салерди без воды в Туманье.

Эрклион велел спутникам спускаться вниз и пошёл за их спинами. Следующую дверь тоже мог открыть только он. Как и в прошлый раз, дверь открылась легко. Эрклион снова очутился в пахнущем плесенью коридоре. Отсюда, из коридора, можно было попасть и в другие помещения, как раз те, двери в которые уже нельзя было открыть нормально и пришлось бы вскрывать силой. Но сейчас в первую очередь Эрклиона интересовал зал с чанами. Эрклион, пока не обращая внимания на закрытые боковые ходы, прошёл прямо, и, не теряя ни минуты, открыл дверь в конце коридора. Он велел своим спутникам оставаться здесь, а сам вошёл в зал.

Когда в прошлый раз Эрклион был в этом зале, здесь горел свет. Сейчас же в помещении царила кромешная темнота. Эрклион хотел видеть всё обычным зрением и потому зажёг небольшой огонёк Тзай. Чаны, большей частью разбитые, сияющие отблесками белого света, выглядели сейчас жутковато. Эрклион подошёл к единственному целому чану. Тому самому, в котором он когда-то очнулся.

– Какие же тайны ты скрываешь? – вслух подумал Эрклион. Он принялся внимательно осматривать чан со всех сторон: и снаружи, и изнутри. Ничего интересного обнаружить не удалось, но, судя по всему, чан был в работоспособном состоянии. Эрклион мог бы прямо сейчас залезть внутрь, снова воткнуть трубки в вены и нос и уснуть ещё на пару десятков лет. Но не это сейчас было нужно. А что было нужно, так это найти тот источник энергии, который до сих пор питал этот чан. Очевидно, для этого следовало вернуться в коридор и пройти через одну из боковых дверей. Но перед этим Эрклион хотел как следует изучить именно это помещение.

Он осмотрел три других чана, разбитые. С этими чанами история была гораздо более интересная. Судя по положению осколков стекла, они были разбиты снаружи, а трубки в них были просто вырваны. Значит, кто-то вскрыл эти чаны так, как умел, а потом вытащил из них тех, кто находился внутри. Вопрос оставался в том, почему же тогда не разбили его, Эрклиона, чан? Что-то помешало? Или его чан оказался прочнее? Это небольшое помещение хранило множество загадок, но никаких зацепок, позволивших бы пролить свет на произошедшие здесь события, Эрклиону найти не удалось. Прошлое играло с ним в непонятную игру, подсовывая вопросы, но не давая ответов. Разве что у Эрклиона начала вырисовываться картина внутреннего конфликта между Владельцами. Возможно, и среди них были те, кто пытался бороться со скверной.

Эрклион ещё раз повторил про себя эту мысль. Что ж, похоже, он начинает думать как раз так, как вещает на своих проповедях. А это значит, что вещает он более чем убедительно. Главное, не забыть, зачем и почему он всё это делает, не потерять свою цель. Эрклион вернулся в коридор и приказал своим людям вскрыть ближайшую дверь. Они навалились все вчетвером, отжимая ломами створки двери. Сначала казалось, что все их усилия тщетны, но потом что-то щёлкнуло, и дверь открылась.

– Отлично, – похвалил Эрклион и вошёл в дверной проём. Вновь засиял огонёк Тзай. Эрклион обнаружил, что находится в небольшом переходе, на другом конце которого виднелась ещё одна дверь. Он не стал сразу звать своих помощников, а для начала решил проверить, не функционирует ли эта дверь нормально. Эрклион прикоснулся к ней и пропустил импульс Тзай. Дверь тотчас открылась, а в скрытом за ней помещении разгорелся свет. Уже от входа было видно несколько целых информационных панелей внутри комнаты, и это был хороший знак. Эрклион вошёл внутрь, закрыл за собой дверь и осмотрелся.

Это без сомнений был зал управления. Несколько операторских кресел, множественные информационные панели, журнал на столе. И ни одной пылинки. Эрклион подошёл к столу и взял в руки журнал. Он уже очень давно не видел причудливое письмо Владельцев, больше похожее на случайно нанизанные на общую ось палочки и чёрточки. Таким письмом могут пользоваться только очень древние цивилизации, ведь в его внешнем виде нет ничего, что связывало бы его с исходными пиктограммами и рунами. Владельцы однажды попросту отказались от всех архаичных систем письма и пришли к этой. Эрклион не мог отрицать того факта, что она была очень удобной и эффективной. При необходимости письмо Владельцев могло точно передавать высоту и долготу звука, а также тональность фразы в целом. Кроме того, такая письменность позволяла писать слова очень быстро, не тратя много времени на нерациональное вычерчивание архаичных букв. Владельцы были на удивление рациональны и склонны к улучшению всего, что видят. К сожалению, однажды они решили, что единственный способ улучшить хаотичное человечество – это загнать его в рабство.

Эрклион повертел журнал в руках. У Владельцев было полным-полно устройств, которые позволяли записывать звуки и тексты, но они всё же продолжали пользоваться обычной бумагой. Это понятно, бумага надёжнее, и если все эти информационные панели без энергоснабжения превращаются просто в блестящие украшения, то бумага пригодна для чтения всегда. «Журнал инкубатора 5А» – гласила титульная страница. Эрклион принялся листать его, выборочно вчитываясь в записи. Вначале ничего особо интересного тут не было, в основном отметки о том, что всё нормально, а «образцы» в порядке. Но через некоторое время Эрклион зацепился взглядом за одну очень хорошо знакомую ему дату, и здесь начиналось самое интересное.

«25.05.237, 14:53. Во время планового обновления программных модулей потеряна связь с ЦМ». Это был именно тот день, когда погиб Рашехраат, навсегда скрывшись в Тумане. А теперь Эрклион знал и точное время этого события. И выходит, что в тот момент, когда освободительная армия двигалась к Золотому Городу, здесь продолжали работать Владельцы, словно и не было никакой войны, словно и не нависла над всеми ними угроза полного уничтожения. Но они не могли не знать, что происходит. У них была до этого момента связь с ЦМ, Центральной Машиной, а значит, и вся необходимая информация. Но раз они продолжали сидеть тут, это могло означать только одно. Работа, которая проводилась в этом инкубаторе, имела решающее значение. Осталось только выяснить, почему. Эрклион принялся вчитываться дальше:

«25.05.237, 15:10. Получен сигнал от средства автодиагностики о сбое работы программных модулей в результате аварийного прерывания обновления. Последствия выясняются».

«25.05.237, 15:15. Обнаружено нарушение программы роста образцов. Произведена попытка экстренного отключения рост-баков от контроллера. Отключение невозможно из-за сбоя программной части».

«25.05.237, 15:30. У образцов обнаружен быстрый рост мышечной массы. Нормальное развитие образцов невозможно, зафиксированы необратимые изменения. Установлено, что костная структура не выдержит дальнейшего роста мышечной массы. Произведена повторная попытка отключения рост-баков от контроллера, снова неудачно».

«25.05.237, 15:45. Образцы 5А-1 и 5А-2 сильно изуродованы и не способны к нормальной жизнедеятельности. Принято решение о полной перезагрузке системы и изъятии образцов путём разрушения рост-баков».

«25.05.237, 16:10. Рост-баки 1 и 3 разрушены, образцы 5А-1 и 5А-2 извлечены и утилизированы. Биоматериал возвращён в систему для повторного использования. Рост-баки 1 и 3 в ходе операции полностью выведены из строя и не подлежат ремонту».

«25.05.237, 16:30. Система прошла перезагрузку и полностью функциональна. Программные модули восстановлены до состояния последней стабильной версии. Принято решение запустить процесс роста в уцелевшем 2-м рост-баке».

«25.05.237, 17:50. Второй бак полностью функционален, процесс роста образца запущен. Связь с ЦМ по-прежнему потеряна и не поддаётся восстановлению».

Теперь в голове Эрклиона сложилась картина происходящего, стало ясно, почему оказались разбиты два чана, или, как их здесь называли, рост-бака. Стало понятно и то, как он сам оказался внутри одного из чанов. Он ведь и есть тот самый «образец». С номером 5А-3. Третий. Удачный. Последний выживший. Нет, для Эрклиона это не было шоком. Он прекрасно знал тайну своего происхождения. Прекрасно знал, что не был рождён женщиной, что появился на свет в лаборатории Владельцев. Но вот как именно это произошло, он не знал. Первым его воспоминанием была чистая и светлая комната в Золотом Дворце. Это никогда не смущало его. Да, он был искусственным человеком. Но при этом он был гораздо совершеннее обычных людей во всех отношениях. Не стареющий, практически бессмертный. Превосходящий во много раз даже своих создателей.

Эрклион продолжил читать журнал. Далее следовали ещё несколько записей о бесплодных попытках связаться с Рашехраатом в течение нескольких месяцев и о том, что образец развивается нормально. И последняя запись в журнале, короткая и трагичная: «04.09.237, 10:00. Дежурство прекращено в связи с гибелью дежурного». Но в комнате управления никого не было. Значит, дежурный ушёл куда-то в другое помещение. Эрклион запустил информационную панель и с её помощью нашёл план инкубатора. Скорее всего, дежурного нужно было искать в жилой комнате, которая скрывалась за третьей дверью длинного коридора. Эрклион очень хотел изучить всю информацию, которая была в местных банках памяти, но он понимал, что времени остаётся уже не так много. Там, наверху, скоро спохватятся и пойдут отбивать храмовый комплекс у захватчиков. И тогда Эрклион окажется в ловушке. Рэ-Митсу явно быстро сообразит, что его интересует здесь, а потому намертво перекроет выход на поверхность. Так что Эрклион решил быстро осмотреть жилую комнату и выбираться отсюда.

Дверь, ведущая в жилой отсек поддалась взлому куда быстрее, чем предыдущая. Очевидно, её кто-то пытался ломать и раньше, но почему-то не довёл этого до конца. Как и в прошлый раз, за первой дверью оказалась и вторая, которая открылась уже с помощью Тзай. Эрклион вошёл внутрь комнаты и увидел здесь четыре кровати, шкафы и тумбочки. На одной из кроватей лежал высохший труп Владельца. А рядом с ним, на тумбочке – небольшая книжица. Личный дневник дежурного, как понял Эрклион, перелистав несколько страниц. Эрклион не стал вчитываться. На это уже не было ни минуты. Почитать он может и уже наверху. А сейчас пора уходить. Но перед этим Эрклион должен был сделать последнее дело. Он подошёл ближе к кровати, где лежал Владелец, и поклонился ему. Ведь если бы не он, Эрклиона больше не было бы в живых.

– Прости и прощай, вечный враг, – произнёс Эрклион. – Ты отдал свою жизнь за то, чтобы жил я. Не знаю, зачем ты сделал это. Но знай: на месте твоего упокоения сейчас стоит великий храм. Я назову его Храмом самоотверженности – в честь твоего непостижимого подвига.

Глава 4

Вилайра подкралась сзади, стараясь ничем себя не выдавать, но Тагур всё равно услышал её шаги. Она обняла его за шею и тихонько спросила:

– Что ты делаешь, любимый?

– Работаю, – ответил Тагур, не отрываясь от бумаг.

– Ты очень много работаешь, совсем как отец, – заметила Вилайра. – Может, сделаешь перерыв?

– Нет, не могу, – отказался Тагур. – Георг дал мне кучу бумаг, которую надо очень внимательно изучить.

– Бумаги никуда не денутся и без тебя скучать не будут, – в голосе Вилайры начали появляться нотки обиды. – А вот я очень скучала по тебе, когда ты был в своём путешествии, но вот ты вернулся, а мы с тобой теперь почти не видимся!

Тагур отложил бумаги и повернул голову к Вилайре.

– Неужели ты не понимаешь, что я должен много работать, чтобы обеспечить тебе богатую и безопасную жизнь?

– Вот и отец всё то же самое говорит, – произнесла Вилайра. – Да только глупость это всё. И так у нас столько денег, что за всю жизнь не потратишь.

– Когда есть много денег, всегда найдутся те, кто захочет их отнять. И я должен быть на шаг впереди них. Понимаешь, Вилайра?

– Я думаю, ты заразился такими мыслями от тзай-тарров, – заключила Вилайра.

– Это не важно, заразился или нет, важно, что это правда. Я должен работать.

– Тагур, жена я тебе, в конце концов, или нет? – решила Вилайра применить последний аргумент. – Бросай всё и пойдём прогуляемся!

– Пойди прогуляйся в саду одна, – отмахнулся Тагур.

– Одна я гуляла и когда не была замужем, – произнесла Вилайра и, громко топая, вышла из комнаты. Тагур остался один, погружаясь в мир деловых бумаг.

В последнее время на него навалилась огромная куча работы. Солени переживали непростые времена. Хотя доходы резко выросли благодаря навязанной им концессии, разлад с остальными магнатами в любой момент мог вылиться во что-то неприятное. Пока всё было относительно тихо. И это особенно пугало Георга. Он считал, что магнаты не предпринимают активных действий только потому, что ещё не договорились, что именно делать. А потом они выступят единым фронтом. Сам Георг постоянно ездил на различные встречи с магнатами и князьями, пытаясь найти себе союзников в этой непростой ситуации, а управление текущими делами он взвалил на Тагура. Тагур справлялся, но буквально кое-как. Сказывалось отсутствие опыта. Тагур понимал, что Георг недоволен его успехами, а потому старался всё свободное время посвятить совершенствованию своих навыков. Что в итоге и приводило к неприятным разговорам с Вилайрой.

Поначалу Тагур пытался убедить Георга в том, что будет гораздо лучше, если именно он, Тагур, будет ездить на встречи, а управлять хозяйством будет как раз сам Солень. Но Георг отказал ему, сообщив, что и так знает, что Тагур прекрасно умеет вести переговоры, но нужно ему от него не это. Нужно как раз умение вести дела.

За спиной вновь раздались шаги, но на сей раз принадлежащие грузному мужчине. Тагур обернулся и увидел Георга.

– А, Тагур, изучаешь бумаги? – с ходу заметил Георг.

– Конечно, – ответил Тагур.

– Ну как, узнал что-нибудь новое?

– Я каждый день узнаю что-то новое.

– Отлично! Давай, сделай пока перерыв, нам надо поговорить.

– Конечно, – согласился Тагур и отложил бумаги. – Будем говорить здесь?

– Нет, пойдём ко мне в кабинет, там мне привычнее.

– Хорошо, я понял, – Тагур поднялся и последовал за Георгом, который уже успел развернуться и умчаться к себе. Георг не отличался атлетичностью телосложения, да и возраст его был уже не мал, но при этом, охваченный какой-либо идеей, он всегда начинал двигаться стремительно, едва ли не бегом. Тагур нагнал Георга только в дверях его кабинета. Войдя внутрь, он плотно закрыл за собой дверь. Георг тем временем опустил шторы и уселся в кресло. Во второе кресло сел Тагур.

– Тагур, я хочу сейчас в общих чертах рассказать тебе, как идут наши дела.

– Спасибо, Георг, но я в общем знаю, – Тагуру не хотелось, чтобы Георг думал, будто он ничего не понимает. – Я же целыми днями занимаюсь изучением нашего положения дел.

– Да, Тагур, я не сомневаюсь в этом, но всё же послушай меня для начала.

– Конечно, Георг, я слушаю.

Солень вдохнул побольше воздуха и принялся рассказывать:

– В первую очередь, Тагур, хочу поделиться с тобой успехами. Добыча тзай-тана оказалась таким прибыльным делом, какого я не знал никогда прежде. Уже сейчас доход от тзай-тана перекрывает доход от всех остальных наших дел вместе взятых. Я и раньше-то был богат, теперь я уже, наверное, могу купить всю Вилению. Но не всё можно купить. Есть у нас проблемы, которые придётся решать, и деньги здесь помогут лишь частично. Первая и самая большая проблема – Итуэдоз постоянно требует всё больше и больше тзай-тана, а на моих землях и землях князей добывать больше уже не получится. Нужно разрабатывать месторождения в землях других магнатов. Но нас туда не пускают. Мы так и не смогли определиться с порядком доступа к таким месторождениям. Князь предлагает просто надавить на магнатов, но я пока не хотел бы раздувать конфликт. И так ситуация напряжённая. Я стараюсь договориться с магнатами миром, предлагаю хорошие деньги за сотрудничество. Кто-то соглашается, особенно мелочь. Но у мелочи и месторождения такие же мелкие. Так что тут ещё работать и работать.

– Георг, я всё же считаю, что лучше действительно послушать князя и надавить на магнатов, – поделился Тагур своим мнением. – Миром мы тут уже ничего не решим, они сами выбрали тебя врагом.

– Тагур, я бы не хотел слишком уж сближаться с князем. Позиция Совета насчёт меня пока не ясна, но, если я начну действовать агрессивно, эта позиция тут же сформируется. И после этого магнаты со мной общаться вообще перестанут. Останется работать только с князем.

– И что же в этом такого плохого, Георг? Ведь всё к этому и идёт.

– Нет, Тагур, не всё так однозначно. Развитие отношений с Алуном означает укрепление его власти в Вилении. Если я обращусь к нему за помощью в приведении магнатов к соблюдению договора, то я сам фактически окажусь у него в подчинении. Потеряю возможность действовать самостоятельно, понимаешь? А потом ничто не мешает князю просто забрать у меня уже действующие разработки тзай-тана. И никто за меня не вступится.

– То есть вы считаете, что если князю вдруг сейчас захочется забрать у вас разработки, то остальные магнаты не дадут ему этого сделать?

– Да, Тагур, ты прав, именно так я и считаю. Ведь сейчас речь идёт о разборке между магнатами. Это допустимо. Но магнаты никогда не позволят князьям вмешиваться в свои дела. И никогда не простят того, кто их туда впутал. Пока причиной разлада между магнатами и князьями являюсь не я, а тзай-тарры, которые и придумали такую схему. То есть со мной магнаты ведут себя не очень-то дружелюбно, но эта наша внутренняя разборка, не подрывающая устоев Вилении. Впутай я в эту разборку князя – и быть войне. Надеюсь, я понятно объяснил?

– Да, Георг, действительно стало понятно. Но вы мне наверняка хотели рассказать и что-то ещё, ведь так?

– Тагур, ты прав. У меня есть для тебя новое дело, которое придётся тебе по вкусу гораздо больше, чем изучение бумаг.

– Я внимательно слушаю.

– Дело всё в том, что магнаты – не единственная наша проблема. Есть ещё и контрабандисты. И нам надо с ними бороться. Не могу сказать, что через них проходят такие уж и большие объёмы тзай-тана, но Итуэдоз в этом отношении категоричен: контрабанда должна быть пресечена. И я бы хотел, чтобы ты занялся как раз этим делом. Насколько я знаю, у тебя есть какие-то контакты в среде контрабандистов. Выйди на их главарей и покровителей, а потом уже мы придумаем, что делать с ними дальше. Контрабанды быть не должно. И точка. Тагур, ты понял меня?

– Да, Солень, я понял, – ответил Тагур, вспоминая Артия, которого он обворовал в Стреловце. Похоже, Артий и был единственной точкой соприкосновения между Тагуром и контрабандистами.

– А как тзай-тарры отслеживают контрабанду? – поинтересовался Тагур. Нужно было знать, какие инструменты есть в руках у тзай-тарров, ведь от этого мог зависеть успех всего мероприятия.

– Да почти что и никак, – ответил Георг. – У тзай-тарров есть некоторое количество осведомителей, которые сообщают, что где-то незаконно добывается тзай-тан. Ну вот и всё. Они даже не знают, где именно идут потоки контрабандного тзай-шу, ведь если бы знали, то давно бы пресекли их. То есть в этом деле тзай-тарры фактически слепы.

– И мы можем просто сказать, что устранили контрабанду, и нам поверят?

– Нас, конечно же, как-то проверят, но штука в том, что нам действительно не выгодна контрабанда. Ведь это наш упущенный доход. Поэтому мы сами здесь и должны за ней следить.

– И что мне нужно сделать, найти контрабандистов и объяснить им, что заниматься контрабандой нехорошо?

Солень засмеялся.

– Да, Тагур, ты почти угадал. Тебе нужно убедить их в том, что заниматься неорганизованной контрабандой нехорошо.

– То есть мы не будем с ними бороться? – удивился Тагур.

– Есть вещи, с которыми бороться нельзя, но зато их можно контролировать. Если мы и можем пресекать как-то контрабанду, то большей частью лишь благодаря случайности. Кого-то досмотрели на таможне, что-то нашли. Это лишь капля в море, как понимаешь. Так что гораздо выгоднее нам будет с контрабандистами сотрудничать. Тем более что их можно будет отправить добывать тзай-тан туда, куда меня магнаты не пускают.

– Хорошая идея, – согласился Тагур. – Но что скажут тзай-тарры, если узнают, что именно вы и контролируете контрабанду?

– А я не буду её контролировать, – с улыбкой ответил Георг. – Ты будешь, Тагур.

Услышав такую новость, Тагур опешил. Он понимал, что в словах Георга есть здравый смысл, но чтобы вот так отправить его заниматься незаконной деятельностью… Да, это было рискованно. А с другой стороны, что ещё оставалось? Ведь и вправду, оставлять контрабандистов без присмотра было нельзя, а у самого Георга просто не хватило бы времени заняться ещё и этим вопросом. Тагур, водивший знакомства со многими теневыми фигурами Вилении ещё с тех времён, когда ему надо было тайно сбывать реликвии Владельцев, подходил здесь гораздо лучше. А ещё через контрабандистов можно было выйти на ренегатов, и от такой возможности Тагур бы не отказался. Ведь скоро должен был грянуть Тай р-Энн, и Тагуру нужны были могущественные союзники.

– Георг, я согласен, – ответил наконец Тагур. – Завтра же я выезжаю в Стреловец для встречи с контрабандистами.

– Отлично, отлично, я думаю, ты с ними поладишь, вы же в каком-то смысле коллеги, – заметил Георг. О том, что некоторое время назад Тагур обокрал контрабандистов, он не знал. Тагур никому ничего не рассказал об этом.

Следующим утром Тагур выехал в Стреловец. Конечно, он заранее не договаривался с Артием о встрече, ведь он знать не знал, как связаться с ним. Но зато знал, где его искать. Скорее всего, контрабандист коротал время всё в том же подпольном игорном доме. Ну а если бы он там не обнаружился, Тагуру бы пришлось подождать и задержаться в Стреловце столько времени, сколько потребуется.

Чтобы наладить общение с Артием, Тагур взял с собой чемоданчик, полный золотых слитков. Всё это золото он планировал сразу отдать ему в компенсацию ранее нанесённого ущерба. Тагур надеялся, что Артий спокойно примет золото, и на этом их конфликт будет исчерпан. Ну а на самый крайний случай у Тагура в кармане лежал револьвер.

С собой в дорогу Тагур взял ещё и немало книг об Эрклионе. День ото дня Тагура преследовала мысль о том, что его действия в Итуэдозе привели к страшным для Шенивашады последствиям, и теперь он хотел понять, насколько оправданы его опасения. Не так давно осведомители Соленя сообщили, что в Энноранн появился некий чернец, который называет себя Эннори и говорит о скором Огненном Шторме, Тай р-Энн, который сметёт весь старый миропорядок. Тагур бы, наверное, и постарался забыть всю эту историю с туманными пророчествами, но слишком уж многое говорило о том, что ситуация на самом деле очень серьёзная. Ведь если бы пробуждение Эрклиона было всего лишь выдумкой, никто не стал бы приставлять к горлу Тагура нож и отбирать у него Диск Воплощений – безделушку, которой сами тзай-тарры не придавали ни малейшего значения, закинув в дальнюю коробку на складе никому не нужных древностей. Да и этот чернец объявился слишком уж вовремя. Как раз после того, как Диск покинул Итуэдоз. Слишком много здесь было совпадений, чтобы поверить в простую случайность.

Сам Ран-Ир-Ракаш, похоже, пропажи Диска так и не заметил. Мастер-древневед присылал Тагуру множество материалов про Эрклиона и различных самозванцев, прикрывавшихся его именем, а Тагур в ответ отсылал в Итуэдоз некоторые реликвии из своей личной коллекции. Такой обмен устраивал обоих. Тагур бы всё равно здесь ничего не продал за хорошие деньги, да деньги теперь ему были и не нужны; Ран-Ир-Ракаш, со своей стороны, очевидно, не придавал никакой ценности тем книгам, которые отправлял в Кеторий. Тагур жадно вчитывался в каждую страницу, стараясь понять, кто же такой Эрклион и чего от него ждать. По исследованиям тзай-тарров выходило, что они понятия не имеют о том, кто же он такой и откуда взялся, хотя они признавали его одним из самых могущественных тзай-тарров. В целом же можно было понять, что тзай-тарры Эрклиона не любили. Признавая его заслуги в деле свержения Владельцев, они постоянно подчёркивали, что он не принял договор Таннедер-Ир и остался править людьми, в то время как остальные тзай-тарры поклялись не вмешиваться в дела обычных человеческих государств. Так что для тзай-тарров Эрклион был ренегатом номер один. Поэтому они нередко звали его не Освободителем, а Предателем или Отступником. А вот книги из Энноранн говорили об обратном. Эрклион предлагал тзай-таррам совместно, под его началом, строить новое идеальное государство, но тзай-тарры отвергли его и начали воевать между собой. Эрклион долго бился с ними, в итоге победил и изгнал на Итуэдоз, запретив тзай-таррам отныне вмешиваться в дела людей. И пока шла война с тзай-таррами, планы Эрклиона по созданию идеального государства пошли прахом. Ему пришлось почти все свои силы тратить на усмирение врагов и борьбу со вновь расплодившейся скверной. Эта вечная борьба в итоге и подкосила Эрклиона, заставив вознестись к звёздам.

Итак, две стороны одной истории рассматривали одну и ту же личность совершенно по-разному. Тагур понимал, что с такой сложной фигурой, как Эрклион Освободитель, по-другому и не может быть. Но общее впечатление вполне можно было составить. Некоторые черты Эрклиона настолько ярко проявлялись в обоих описаниях, что можно было не сомневаться в том, что они ему действительно присущи. Тагур для себя составил некий портрет Эрклиона. Это был воинственный и готовый к риску человек, умеющий вести за собой и готовый не останавливаться ни перед чем для достижения своей цели. И поэтому Эрклион был опасен. Он не только действительно мог бы начать Тай р-Энн, он его наверняка и должен был начать. Так или иначе. Видя в энноранских книгах неприязнь Эрклиона к Таннедер-Ир, можно было легко догадаться, что существующее положение дел, когда фактически тзай-тарры уже взяли под контроль всех правителей на Западной Шенивашаде и вертят ими, как хотят, не пришлось бы по душе Эрклиону. Его деятельная натура не смогла бы смириться с этим. Но нельзя просто так избавить человеческие государства от влияния Итуэдоза – можно лишь заменить это влияние на более сильное. На влияние Эннори. И первые шаги к этому, как знал Тагур, Эрклион уже предпринимал в Энноранн. Люди слушали его проповеди и начинали называть себя эннорианами. Пройдёт ещё немного времени – и эта волна докатится и до Вилении. Это будет столь же неизбежно, как и прибой на берегу Кетория.

Тагур понимал, что остановить Эрклиона уже вряд ли получится. Ничего не было слышно о том, чтобы регент пытался расправиться с новоявленным Эннори. Это было странно, но Тагур мог это понять. Регент боялся рисковать. Если и вправду Эннори вернулся, то его уже не одолеть, но столкнувшись с агрессией, он начнёт ответные действия и жестоко накажет регента. А если это всего лишь жалкий самозванец, то рано или поздно он начнёт первым вести себя нагло и задиристо, и тогда регент получит полное право устранить смутьяна. Хотя при всём этом Тагур не отвергал той мысли, что регент постарается устранить Эннори тайно, с помощью наёмных убийц. Одно время Тагура даже посещала мысль предложить рэ-Митсу содействие в этом деле, направив в Энноранн лучших виленских мастеров яда и кинжала, но потом он вспоминал, что это именно он виноват в том, что Эрклион вообще ходит по этой земле. И регент, скорее всего, и его самого захочет наказать за то, что Диск Воплощений оказался не в тех руках.

Тагур часто задумывался, а что было бы, если бы он отказался лететь в Итуэдоз и не выкрал Диск? Изменило ли бы это нынешнее положение вещей? Или Эннори всё равно бы пробудился, но уже из-за действий других людей? Наверное, да. Наверное, Эрклион бы пролежал в своей уютной усыпальнице ещё год-другой, но вряд ли бы дольше. Ведь все уже знали, где хранится ключ к усыпальнице и как он выглядит. Так что рано или поздно кто-нибудь точно так же выкрал бы его из-под носа ничего не подозревающих тзай-тарров. Такая слепота, кстати сказать, была весьма удивительной для Тагура. Он уже даже начинал предполагать, что и среди тзай-тарров есть тайные почитатели Эннори и это они всё так устроили. Может быть, даже и Ран-Ир-Ракаш сам является тайным эннорианином. Несколько раз за время путешествия встретившись с предательством, предавая и сам, Тагур теперь мог счесть любую мысль такого рода правдоподобной. Везде могли быть заговоры. И как ни хотелось бы Тагуру переиграть всё снова, но он уже очень прочно был втянут в такую паутину интриг, что любые движения в ней приводили только к ещё большему прилипанию к роковым нитям.