Читать книгу: «Вечер трудного дня», страница 3

Юрий. Хочу проснуться, хочу проснуться, хочу…

Действие шестое (после сна)

Юрий в своей постели.

Юрий. Проснуться, хочу проснуться! Хочу…

Он вскакивает с кровати в холодном поту. Осознает, что стоит посреди своей комнаты. Оглядывается и смотрит на часы.

Юрий. Два ночи. Все-таки сон. (Смотрит на печатную машинку.) Может записать?

Он берет с барной стойки недопитую бутылку вина, пьет с горла. Садится и начинает печатать, диктуя самому себе.

Юрий. Безумие может прийти неожиданно. У безумия множество лиц (раздумывает). Безумие похоже на монаха в черной рясе. (Улыбается своим забавным мыслям.) Сойти с ума может каждый и даже не сможет заметить, когда это произойдет. Не обратит внимание на то, что стал безумцем, сумасшедшим.

Пауза.

Юрий. Полным кретином! (И снова стучит по клавишам.) Человек может сойти с ума даже во сне.

Смотрит на напечатанное.

Юрий. Даже во сне…

Встает со стула и расхаживая по комнате бубнит себе под нос последние слова. Затем садится за стол и продолжает работу. Зевает, печатает медленнее, пока не засыпает за рабочим столом.

Занавес опускается.

Акт второй

Действие седьмое (две новости)

Занавес поднимается.

Юрий просыпается за столом. Разминает шею. Встает со стула, берет кипу исписанных листов и бегло просматривает каждую.

Юрий. Отлично. Новая книга. Она, возможно, получится, черт ее дери, даже лучше предыдущей.

Звонит телефон. Улыбается и кладет рукопись рядом с пишущей машинкой.

Спешит ответить на звонок.

Юрий. Алло?.. Мама! Привет!.. Да, да, у меня все хорошо. Даже отлично! Да… Да ты что! И сколько тебе предложили?… Но это потрясающе!

Юрий собирает разбитые и уцелевшие тарелки с пола. Бросает их в ведро под столом.

Юрий. У него снова удар? Когда читал мою новую книгу? Почему не позвонила? Да… понимаю. (Садится на матрас и разматывает бинт.) Нет же, я пишу каждый день. Новая идея уже есть, да… Хорошая! (Рассматривает порез на ладони.) Я тоже тебя люблю. Когда вы приедете? Через неделю… Отлично. Ладно… Да встречаемся (смеется). Маааама! Перестань. Все, я вешаю трубку… Ага… Да. Пока. Привет отцу!

Юрий вешает трубку.

Юрий. Через неделю. Приедут через неделю…

Он встает с кровати, собирает с пола листы, пропитанные йодом, и выбрасывает в мусорку вместе с бинтом. Потом моет посуду, напевая себе под нос одну и туже строчку.

Юрий (поет). Они приедут через неделю… через неделю приедут они… через недельку… они приедут ко мне-е-е…

И снова телефон. Юрий смотрит на него с улыбкой.

Юрий. Мне никогда так часто не звонили. (Включает громкую связь.) Резиденция, слушаю!

Ангелина. Привет, Юрий.

Юрий. Ангелина, как дела!? Готова меня порадовать?

Молчание.

Юрий. Ангелина?

Ангелина. Ты стоишь?

Юрий. Даа…

Ангелина. Тогда тебе лучше сесть.

Юрий. Что случилось, мой милый литагент?

Ангелина. Это на счет твоей новой книги…

Юрий. Что, гранки не получились, может потеряли их? Что…

Ангелина. С гранками все хорошо.

Юрий. Ну говори же.

Ангелина. Издательство подписало договор на публикацию твоего романа… Шестьсот тысяч рублей окончательная цена. Первый тираж пятьдесят тысяч экземпляров.

Юрий останавливается по среди комнаты. По его лицу пробегает гримаса удивления, затем радость и, наконец, грусть. Он начинает плакать, находит стул, садится.

Ангелина (смеется). Эй, ты еще здесь, мой милый писатель?

Юрий. Боги… Шестьсот… Пятьдесят… Господи!

Юрий придвигает к себе пишущую машинку и тыкает пальцем клавиши.

Юрий. Теперь я смогу купить себе ноутбук… А ты, мистер-улыбающийся-железный-мать-тебя-так-дровосек, отправишься в кладовую… Шестьсот!

Он тяжело поднимается со стула и идет к раковине. Продолжает мыть посуду. Потом с улыбкой на лице, но со слезами на глазах напевает новую песенку.

позабыв о телефоне и Ангелине.

Юрий. Покупают за шестьсот… Напечатают пятьдесят… за шестьсот и пять-десят… шестьсот!

Ангелина. Алло! Юрий? Алло… Балбес.

Открывается дверь, входит Фиона с бутылкой пива в одной руке и с сумкой, из которой торчит шарф, в другой.

Юрий. Ангелина, это Фиона, я перезвоню.

Фиона (пьяным, охрипшим голосом). Дорогой… Я, мать твою, дома!

Юрий. Где ты была?

Фиона (смеется, бросает сумку на пол. Бутылку пива ставит на пол и пытается снять сапоги). Где-до дам…

Юрий (подходит к ней). Ты снова пьяна.

Фиона не обращает на его слова никакого внимания. Берет бутылку пива и демонстративно пьет.

Юрий. Да хватит тебе! (Хватает бутылку, пиво проливается на пол).

Фиона (в гневе). Эй! Видишь, что ты наделал своими кривыми пальцами! Теперь пятно останется, гавнюк!

Юрий. Я своими кривыми пальцами зарабатываю нам на хлеб. И притом не плохие деньги.

Фиона смотрит на него серьезно, пытаясь понять шутит ли он. Не шутит. Начинает громко смеяться. Проходит к столу. Берет бутылку вина, но та оказывается пустой. Юрий делает глоток пива. Кривится.

Юрий. Ты что, смешала пиво с коньяком?

Фиона. Только для окраски.

Юрий подходит к раковине и выливает содержимое. Фиона наблюдает с грустью за действиями Юрия, вздыхает и кашляет. Сильный кашель заставляет ее согнуться пополам. Когда приступ проходит, вытирает ладонью рот.

Юрий (берет ее за руку). Это что, кровь? Ты гуляла… шлялась всю ночь по улице раздетая?

Фиона вновь наклоняется – ее тошнит.

Юрий. Боже… Фиона… (Бежит на кухню, возвращается с ведром, ставит ее перед Фионой.) Ты снова заболела. Забыла про свои легкие? (Укладывает ее в постель.) Я сделаю чай.

Он бежит обратно на кухню и приносит мокрое полотенце и кладет ей на лоб. Та снова кашляет, из ее горла вырываются утробные звуки. Юрий снова уходит на кухню.

Юрий. Сейчас, любимая, потерпи.

Фиона (убирает полотенце). Оставь меня. Я хочу умереть.

Юрий. Никто не хочет умереть.

Фиона. В твоих книгах все хотят умереть.

Юрий. В моих книгах хотят умереть только безумцы. Ты не из их числа.

Юрий заваривает чай. Фиона хочет смеяться, но снова наступает приступ кашля. Она садится и кашель прекращается.

Фиона. Я тебя ненавижу. Какой же ты…

Юрий. Тебе лучше помолчать (садится рядом, протягивает ей кружку).

Фиона (выбивает кружку из его руки). Я тебя ненавижу. Как же ты мне противен!

Фиона плачет. Юрий кладет руку на ее плечо, в попытке утешить. Она сбрасывает его руку. Он подбирает с пола кружку, берет несколько листов чистой бумаги и кладет на пролитый чай.

Юрий. Тебе нельзя было курить… и пить.

Фиона. Я сама решаю…

Юрий. И сама решаешь сколько тебе осталось…

Фиона. Да! И сама решаю! Сколько мне осталось ЖИТЬ! (Сжимается от боли в груди).

Юрий. Лучше я вызову врача.

Фиона не отвечает. Он снова прикладывает мокрое полотенце к ее лбу. Смотрит на нее и слушает, как из ее легких доносится страшный хрип и стоны. Трогает ее руку.