Читать книгу: «Заря. Царица-Кобылица», страница 7

3.

Долго ли коротко, ночь наступила

Дед никогда так не ждал своей милой

Глядит с напряженьем на гладь пруда

Вот рыба плеснулась – кругами вода

Вот кто-то тихонько шуршит в камышах

И деда за душу хватает страх:

"А может, разбойник сидит там в кустах,

тишком подползёт и по башке – шарах!"

Вдруг кто-то глаза ладонью закрыл

Он вздрогнул, вскочил, но бежать нету сил

А это она. И давай хохотать:

"Ты что это стал от меня убегать?

А ну-ка, скорее меня обнимать"

– А волосы медью отливают рыжею

И глаза у ней зелёные и бесстыжие.

Сомлел старик, упал к ней на грудь

И мямлит с трудом ей: "Собрался я в путь

Давай, ты одна поживи как нибудь".

Про ключ передумал ей говорить

А то сразу станет богатство делить

А что там богатство, он не сомневался

И что в последний раз он с ней целовался

Ждёт впереди его новая жизнь

"Эх! Развернусь"– думал – "только держись!

Построю дворец на высоком холме

Женюсь на принцессе, и сразу ко мне

Гости поедут – успевай, встречай

Глядишь, и сам царь заглянет на чай…"

4.

Так он мечтал…. Ну а где же монахи?

Терзают в дороге их разные страхи

Но добрались, наконец. Вот избушка…

Вошли – ни души. На столе стоит кружка

Чашка пуста, рядом ложка лежит

Ну и тут инок, один, как вскричит:

"Есть кто живой, человек или зверь?

Выходи-ка, не бойся, ты нам поверь

Мы люди божии, обидеть не сможем

А если трудно – в беде мы поможем

Если духом ослаб – грехи отпустим, отмолим

Если телом – накормим и в баньке чистой отмоем".

И голос раздался… чуть слышно, в подполье:

"Откройте-ка, братья, нет сил у меня боле

Семнадцатый день я не ем и не пью

Всё душу хочу очистить свою

Очистить её до дна, выкристаллизовать

Чтобы таким путём придти к истине".

Открыли колодец, а там… одни мощи

Отшельник живой, но тощий, тощий

Одни лишь только глаза живут

И губы еле слова жуют:

"Семнадцать дней что…. Вот в прошлом году

Я сорок семь дней не трогал еду

Потом ко мне путник заглянул нечаянно

Вот он и спас" – и замолчал опечаленно…

Переглянулись монахи: "Эй, дед,

Довольно, наслушались мы твоих бед

Мы слышали, травником ты раньше был

Людей и зверей, и птиц ты лечил

Давай, отвезём мы тебя в монастырь

Настоятелю тяжко, возможно, простыл

А мы тебе сена постелем в телегу

И хоть немного, но накормим хлебом"

Шевельнулся отшельник в гробу: "Поднимайте".

И мощи подняли из погреба братья

К телеге снесли осторожно, как бога

Уселись рядком и: "Но-о-о" – в путь дорогу…

5.

С русалкой простившись, поднялся дед в сад

Но что-то гнетёт, он и счастью не рад

Ах, да! Про лошадку-то чуть не забыл

Пойду, попрощаюсь.... На свете кобыл

таких больше нет. Так умна, терпелива

А раньше какая у ней была грива!

Пойду, расчешу её в последний раз

Да выпущу в поле, долой, с чужих глаз

Взял гребень и щётку, в стойло зашёл

И только он начал – она ему шёпотом:

"Спасибо, хозяин, что вспомнил меня

Я верно служила до этого дня" –

Потёрлась игриво, и продолжает –

"Вырви из гривы три волоска

Белый, чёрный и серый достань,

Только три раза смогу я помочь

Знай, что я бывшая царская дочь

Заколдовал меня страшный Губан

Злобный колдун из неведомых стран

Очень хотел он взять меня в жёны

А сам-то весь в язвах, как прокажённый

Сначала просил, потом начал грозиться

Отец испугался и согласился

А что было делать? Он так навалился

Дворец чуть не сжег, разогнал всех придворных

Князей всех, бояр и даже дворовых

Бросил меня на седло и увёз…

К себе… в холодищу и лютый мороз

Там люди как звери – голодные, злые

Детишки несчастные все и худые

Платят Губану тяжёлый оброк

Не выплатишь – скрутит в бараний рог

Как-то Губан подзывает меня

"Ты этой ночью принесёшь мне огня

И будешь со мной теперь каждую ночь

Ты ведь жена мне, царская дочь"

Ночь наступила, мне надо идти

А я не могу, начинает трясти

Лишь только представлю гнусную рожу

Так у меня будто мороз по коже

Всё же пошла…, а куда мне деваться?

А он приказывает: "Раздевайся"

Сам голый и весь волосами зарос

Тут я взорвалась, да как дам ему в нос!

…Очнулась я в яме. Всё тело болит

Рядом с водою чашка стоит

Отныне, это моё пропитание

Так он хотел добиться раскаяния

Измучилась там я, вся исхудала

А сверху за мной детвора наблюдала…

Как-то поехал к соседям Губан

К магам из тёмных, похлеще, чем сам

А дети спустили верёвку – "Беги!

Если спасёшься, и нам помоги…!".

....Бежала, бежала, упала без сил…

Как ветер Губан налетел и схватил:

"Ах, замухрышка, дрянная девчонка

Отныне, будешь ты лошадёнкой!"

И мигом в кобылу меня превратил

Отвёл на базар. Там меня ты купил…

Но слышала я, что моё спасение

Находится где-то, в одном подземелье

До встречи, пока, поскачу в чисто поле

Но помни, что белый волос от боли

Серый – исполнит любое желание

А чёрный – убивает на расстоянии"

– Сказала и нет её, лишь цокот копыт

Долго в ушах у деда звенит….

6.

Вот и пришла пора идти в погреб деду

Ночь пролетела… время к обеду

И вдруг, у ворот, шум, топот и крики

Ба! Да это ж монахи едут!

Смотрят иноки в недоумении

Сад не полит, монастырь в запустении

В келью заходят, где пастырь лежал

Тот уж остыл… А садовник бежал…

Сотворили знаменье (не дай бог, тут бесы)

Да-а-а, зря отшельника везли из леса

Что ж делать с ним, или… выгнать взашей?

Уже у всех братьев чесотка от вшей.

Иль объявить чудотворцем святым

Пустить в глаза простолюдинам дым

Пусть приходят к нему, поклоняются

Исцеляются, раскошеливаются и удаляются

Слава о монастыре пойдёт по свету

Глядь, и крышу подновим к лету.

На том и решили…. А дед в это время

Скорее, по лестнице вниз бегом

Да так, что в бочку стукнулся лбом

На край залез из последних сил

Достал узелок, что на сердце носил

Вытащил ключ, в отверстие вставил

Днище откинулось… и представляете

Чудный мир деду открылся внизу

Вон пастушонок пасёт козу

Вон хоровод водят девки-красавицы…

Только опять что-то деду не нравится

Спрыгнул из бочки…. "Спаси мя, господь!

Они же все мёртвые, лишь только плоть

Нет в жилках крови, нет в сердце огня.

Боже, за что караешь меня?

Скорее назад. Где же выход на землю?

Тошно смотреть мне на мёртвую зелень!"

Метался, вспотел, а выхода нет

Упал на колени, заплакал наш дед:

"Эх, горе ты, горе, тяжкая доля

Кто же избавит меня из неволи?"

Тут говорит ему внутренний голос:

"Не плачь, а достань и порви белый волос"

Достал он дрожащей рукой узелок

Вот белый. Ну, с богом. Рванул волосок.

И сразу от сердца боль отлегла

Он голову поднял – ну и дела!

На ветке, напротив, голубка сидит

Умным, блестящим глазом глядит

"Зовусь я голубка – Белая грудка

Мне наказала царская дочь

В злую минуту тебе помочь

Я полечу, не спеша, ты за мной

И приведу тебя к бочке с водой

Напьёшься её и с собою возьмёшь

Этой водой и царевну спасёшь" –

Крылья расправила и ввысь взвилась

Дед с неё не спускает глаз

7.

Так шли они долго… День, и другой

Измучила деда жажда и зной

Но что там вдали, будто бочка с водой?

Дед подбежал, ну-ка, что тут за диво

Бочка пуста и кругом паутина

На дне лишь зелёная, грязная тина…

Измученный дед головою поник

Белой стрелою голубка летит

И тихо воркует: "Послушай, старик.

Под бочкой когда-то был чистый родник

Попробуй расчистить его, раскопать

Может, забьёт родничок опять?"

Кряхтел, матерился, но бочку сдвинул

(потом пришлось массажировать спину).

Едва разогнулся, но камни убрал

А дальше руками землю копал

Копальщик колодцев он был неумелый

Но вот, наконец-то, земля повлажнела

И брызнул родник – вода холодна

Губами припал, думал: "Выпью до дна!"

Рухнул без сил, и расслабился телом

(давно не занимался настоящим делом).