Читать книгу: «Отражение в стекле», страница 5
Артём только сейчас понял, что его костюм был очень похож на тот, в котором сам юноша обычно ходил в университет: серый пиджак, синие, несколько зауженные брюки и чёрные лакированные туфли.
– А ещё у тебя нет чувства эстетики… – словно прочитав его мысли, сказал человек.
– Вот как? – только и смог выдавить из себя Артём.
Человек обернулся, и юноша увидел своё же лицо.
– Абсолютно, мой друг, абсолютно – на лице незнакомца сияла надменная улыбка. – Присядь, мне нужно с тобой кое-что обсудить… – Артём увидел позади себя деревянный стул, когда обернулся обратно, перед ним уже стоял круглый стол и прямо напротив сидел его двойник, продолжавший осматривать нож, не выражая при этом особой заинтересованности.
– Скажи мне, Артём, – на окне позади появились эпизоды, которых Артём никогда не видел или, во всяком случае, не помнил, – что это такое?
На картинах был сам Артём, но лишь по заднему фону стало понятно, что это происходило в доме Кати.
– Я не помню.
– Ах, не помнишь!
Артём не успел ничего сделать, как в нос прилетел удар, послышался хруст хрящей.
– И этого не помнишь? – картины начали сменяться с бешеной скоростью. – И этого? Может быть и этого?!
Он молчал.
– Так… ладно, знаешь, начнём с самого начала, хорошо? Это ты ведь помнишь? – на окне появился хорошо запомнившийся фрагмент из сна Артёма.
– Это помню, очень отчетливо, между прочим.
– Я знаю, Артём, я знаю! Ведь это моя работа! Кстати, дай слегка… а то у тебя нос, кажется… да, так то лучше, – юноша почувствовал, как нос встал на место.
– Спасибо.
– Да ладно, чего уж тут! – человек вдруг задумался. – И ведь заметь, какая сначала атмосфера, да? И какой…
– Кровавый финал, да?
– Именно! Это ведь было весело, не так ли? Просто всё так романтично начинается, что я ещё ни разу не смог удержаться, чтобы не внести каплю своей фантазии, – он улыбнулся.
– К слову о тебе… ты, собственно, кто?
– Не узнал, самого себя? Да… похмелье, видать, штука тяжёлая. Скажи спасибо, что я у этого сна отключил понятие боли, иначе тебе вообще не до меня было бы.
Двойник сел полубоком и устремил взгляд в окно, в котором вновь был виден лишь красный фон.
– Такой волнительный момент – я выбираю себе имя… давай Сущность? Подходит ведь, разве нет?
– Сущность – неплохое имя, – согласился Артём.
Сущность повернул голову в сторону юноши и смотрел на него абсолютно чёрными глазами. Увидев безмятежность Артёма, глаза вновь обрели человеческий облик и он сказал:
–Обожаю эту фишку. Чего не возьми, а игра со своей внешностью – лучшая вещь, которая тут есть.
– Кстати, дай проясню, мы в моём сне?
– Браво! Артём, ты проявляешь чудеса дедукции, будучи пьяным в дрова! Я бы тебе с радостью похлопал, но в перчатках не выйдет.
– А снять?
– Ни в коем случае!
– Дай угадаю, потому что так модно?
– Не перестаёшь удивлять своей догадливостью!
– А нож зачем?
– Он красивый…
– Убийственно красивый?
Сущность захохотал.
– Да, именно так. А давай поменяемся ролями? Теперь я задаю вопросы, а ты отвечаешь!
– Давай.
– Ты зачем туда пошёл? – увлеченно спросил Сущность.
– Было скучно.
– А зачем напился до белки? Она тут, кстати, была где-то… ну да ладно!
– Само вышло как-то. Химик делает крепкое спиртное.
– Артём, я снова хочу дать тебе по роже.
– Почему?
– Потому что ты – идиот!
На столе появилась шахматная доска.
– Ты – король со свойствами ферзя. А против тебя две королевы со свойствами пешки, – фигуры сами по себе хаотично задвигались. – Обозначим их как пешка А и пешка М.
– Алиса и Марго?
В руках Сущности появились две отрезанные идеально прямые кисти, которыми он молча похлопал.
– Тебе, видимо, очень нравится игра со снами, раз тебе сделать такое проще, чем снять перчатки…
– Естественно! Иначе, зачем мне все эти способности? Так, о чём это я? Тебе нужно сделать выбор, Артём. Выбрать, кому ты отдашь свойства королевы, а кто останется пешкой. Выбор не самый важный, согласен, но лично я ставлю на Марго!
– С чего это?
– Она хотя бы не такая нелинейная, как Алиса.
– И дымит, как паровоз, не так ли?
– Артём, вот тебе мой совет, пока как от друга, – стол пропал, а Сущность встал со стула, который тут же испарился. – Не порти со мной отношения. Я в твоей голове…
– Вот именно, ты всего лишь в моей голове! – перебил собеседника писатель. Сущность нахмурил брови, и через несколько секунд Артём почувствовал ужасную боль в груди, которая расползалась и жгла внутренности изнутри. Но больнее всего было там, где был шрам. Он скрючился, а когда поднял голову, увидел перед собой отца, по разным бокам от которого сидели Алиса и Марго.
– Это мой мир, дружище! Мой выбор здесь – закон, а что стало законом здесь – закон везде!
– Черта с два, – прохрипел Артём, боль тут же усилилась.
– Ты – моя собственность! Я уже отметил тебя, помнишь?!
– Ты всего лишь плод моего воображения, Сущность. Когда я проснусь – ты пропадёшь и больше никогда не появишься.
– Это мы ещё посмотрим… – Сущность в облике Александра злобно засмеялся, а девушки одновременно с этим начали постепенно загораться. Их крик был столь ужасен, что Артём окончательно ослабел и свалился со стула, свернувшись на полу. В один момент он увидел сущность, сидящую перед ним:
– Выбирай, Артём. Пока ещё не поздно и я не взял всё в свой руки. И запомни раз и навсегда – моё слово здесь – закон, а что стало законом здесь – станет законом везде.
Глава 4
Артём выпучил глаза, шумно вдохнул и свалился на пол. Боль мгновенно отозвавшаяся в голове, и без того готовой разорваться, резко ударила по нервным окончаниям, и юноша тихо взвыл.
– Чтоб ещё хоть раз пойти с этим модником куда-то!
– Эй, ты живой там, пионер?
– Кто там?
– Тю! Я тебя понял, – голова Стаса нависла над устремившимся в потолок взглядом, – держи-ка, не бойся – это минералка.
Артём кое-как сел, используя стену как опору ещё обмякшему телу, в три глотка осушил весь стакан и, тяжело дыша, заговорил:
– Какого лешего вообще вчера было? Как я в постели оказался?
– Поменьше вопросов, я сам мало что знаю. А вот лешего ты, Леший, правильно вспомнил. Морж не обманул, когда тебя представил, зажёг – это мягко сказано, в твоём случае.
– В смысле?
– У Макса спросишь, он на первом этаже где-то сидит. Только приди в себя для начала, ты выглядишь так, будто в коме несколько лет пролежал, – диджей спешно вышел из комнаты.
Артём медленно и неуверенно встал, пошатнулся и сел на кровать. Сквозь окно проходил свет, заметно приглушённый облаками, в которых то и дело мелькали голубые просветы. По примерным оценкам, время было уже далеко за полдень. На прикроватной тумбочке стоял ещё один стакан воды, рядом лежала записка, на которой кто-то красивым почерком вывел «Доброе утро. Если твоё утро вообще можно будет назвать добрым»
– И тебе доброе, – вслух проговорил юноша, выпивая второй стакан, на удивление ушедший заметно легче. Посидев ещё минут пять в ожидании, пока взгляд не перестанет плыть, Артём собрался с силами и медленно побрёл в сторону лестницы.
Внизу было тихо, все переговаривались исключительно шёпотом. Возле входа была целая гора пустых бутылок, рядом с которыми лежала деревянная коробка, доверху набитая осколками.
– Артём, – еле слышно проговорил Макс, держа возле лба мешочек со льдом, – подойди сюда, пожалуйста, только захвати с кухни воды, а то я сейчас засохну.
На кухне, словно не уходя оттуда, сидел Химик, потирая большую шишку на лбу. Когда показался Артём, он заметно напрягся, но всё же торопливо пробормотал, с нотками страха в голосе:
– Приветствую, Артём. Как самочувствие? – он поправил очки, на одной из линз переливалась огромная трещина.
– Всё относительно. Это кто тебя так?
– А? Да… никто, я сам нарвался.
«Я явно что-то пропустил, пока валялся наверху»
– Привет, – сказала неизвестно откуда взявшаяся Алиса. Она единственная выглядела так, будто ничего не произошло, – как ты?
– На троечку… с минусом.
– Неудивительно. Ты побил рекорд Макса по выпитым «шведским драконам».
– Чего?! – голос непроизвольно повысился на пару тонов, Артём чувствовал себя так, будто сел не просто в лужу, а в целое озеро, которое каким-то чудом не заметил прямо у себя перед носом.
– Не помнишь?
– Хм… дальше начала дискотеки один большой провал…
– Ну, я не могу сказать, что это плохо. Тут есть своего рода закономерность: чем веселее было, тем меньше ты будешь помнить на следующий день. Идём, кстати, там Макс просил тебя поторопить.
– Да ладно уже, я сам пришёл, – сказал Макс, высовываясь из-за угла и принимая бутылку воды из холодильника, – ну… Леший. Ну ты дал, конечно, вчера всем. Не всем конечно, но жару ты устроил лютейшую!
– Да что произошло-то? Может мне хоть кто-нибудь из всех присутствующих объяснить, что я натворил?
– Я могу, – сказал Макс, – только тебе это не понравится.
– Плевать, рассказывай.
– Ну… – он сделал большой глоток, – давай скажем так. Ты легко вошёл во вкус, а ещё быстрее пошёл в разнос. Сначала разбил лицо Химику, как я понял, за то, что он назвал тебя на «Изя»… потом… потом сломал руку Скину, который принялся вас разнимать, он сейчас в травме сидит. Потом прописал небольшой втык мне, потом ещё кому-то и ещё… короче, всё кончилось тем, что ты схватил кучу, между прочим, очень такого неплохо алкоголя, и сжёг всё к чертям на заднем дворе. Я же говорил, тебе не понравится, но раз уж ты попросил.
Артём уперся в стену.
«Какой позор!»
– Но расслабься, всё равно было весело. А что за вечеринка без хорошей драки?
– Какой позор… – уже вслух сказал Артём.
– Эй, эй, расслабься, кому говорят! Тебя даже не винят ни в чём. Хотя нет, винят, но меня: за то, что я тебя раньше с собой не притащил. Ты, конечно, наломал дров, но эй, такой «первый заплыв» ещё никто до тебя не устраивал. Я вообще должен быть горд за тебя.
– Скажи это Стасу, и он тебя одной рукой закопает, мне кажется.
– Он тебе привет передавал, кстати. Просто будь проще, если бы тебе хотели за это отомстить, то ещё во сне задушили. А так… Катя интересовалась, когда ты придёшь в следующий раз.
– Чтобы заранее вызвать ментов? Порадуй её, я никогда больше таким не буду заниматься.
Макс тихо захихикал.
– Ты и в прошлый раз так сказал, Артём. Алиса собиралась уходить скоро. Я-то остаюсь ещё на какое-то время, а ты вот можешь с ней пока пойти отсюда, или меня подождать.
– Я лучше с Алисой тогда.
– Правда я живу несколько ближе, тебе придётся какую-то часть дороги ехать одному.
– Не потеряюсь, пошли уже.
– Ладно, вы тогда собирайтесь, а я пойду, спрошу у Кати насчёт остатков на утро. От похмелья спасает только утреннее опохмеление! И да, Артём, – он передал ему магнитную карту, – вещички свои не забудь. А то как же ты домой без своего пальто-то вернёшься.
– Твои бы цитаты да в фонд золотых цитат. До скорого, Макс и… спасибо. – Артём пожал руку другу и вышел на улицу, где его уже ждала Алиса.
– Да, видимо, я основательно напортачил, – заключил Артём, спустя пару минут молчания.
– Определённо. Но было весело, хоть я толком ничего не помню.
– Тогда откуда ты знаешь, что было весело, если ничего не помнишь?
– На то есть две причины. Во-первых, как я уже говорила, чем веселее было, тем меньше ты вспомнишь. А во-вторых, Макс рассказал… пусть и как-то скудно. Но я ожидала меньшего от человека, который пил всю ночь.
– Я вообще до сих пор удивлён, что мне понадобилась всего одна порция коктейля, чтобы абсолютно отшибло память.
– Образно говоря, хватило то тебя надолго. Вспомнить тебе не дано, это да, а вот организм стойко сражался со всеми штучками Химика. Да и всё равно он никогда не знал меры – это я успела понять за то время, которое с ними тусую.
– Неделю.
– Да…
– Ты явно легко находишь общий язык с новыми людьми.
– Сложно сказать, – Алиса опустила взгляд. – Обычно, я не общаюсь с людьми, особенно такого плана.
– Мне казалось, что наоборот.
– Первое впечатление обманчиво. Я тоже много чего о тебе думала, а потом решила «чисто случайно» поболтать с каким-то парнем во внутреннем дворе одного университета, название которого не обязательно, – она миловидно улыбнулась.
– Макс говорил, что девушки даже по особо важному поводу редко подходят первыми.
– Тогда, если опираться на логику Макса, я даже близко не девушка.
Они почти синхронно рассмеялись. Почему-то именно сейчас Артём задумался над тем, как ему легко даётся общение с этой явно не самой простой девушкой. Мысль, что именно Алиса стала тем самым поршнем, сдвинувшим его с мёртвой точки, тихо и незаметно прокралась в сознание, не подавала вида и лишь набиралась сил, чтобы заявить о себе в нужный момент.
«… от бездействия к действию, Артём, от бездействия к действию…»
– Осторожно!
Артём не заметил, что шёл прямо навстречу столбу. Голова, и без того раскалывающаяся в связи с похмельем, вновь готова была лопнуть, подобно тухлому арбузу. Положение было ещё менее приятным благодаря мокрой траве, в которую упал юноша, не успев среагировать, а единственное, что оставалось делать – это потирать ушибленный лоб. Однако Алису ничего не волновало – она давилась со смеху.
– Я просто задумался! – Артём попробовал скорчить обиженную физиономию, но и сам понимал, что скорее последует примеру девушки, чем будет обижаться на её смех: ситуация и впрямь была несколько комичной.
– Нет… я, конечно… всё понимаю… но… – Алиса опять расхохоталась и лишь через особые усилия смогла взять себя в руки. – Пошли, горе мыслитель, у нас ещё столько фонарей впереди, а ты сейчас ещё и простудиться можешь.
– Танки грязи не боятся. Да и если так подумать, я, судя по всему, выпил столько, что сейчас никакая болезнь не выживет, – Артём отряхнулся, и они пошли дальше.
Как оказалось, недалеко от дачных участков стояла автобусная остановка, ставшая в глазах юноши спасением от ада и затяжной ходьбы, которые, впрочем, тогда не сильно отличались друг от друга.
– Я с тобой до «Соколовского» доеду, а там давай уж как-нибудь сам, – сказала Алиса. – У тебя, кстати, есть деньги на проезд?
Артём пошарил в кармане, нащупал данные Максом купюры и облегчённо выдохнул, когда почувствовал запечатанный «подарок».
– А тысячными примут? – он виновато улыбнулся.
– Если не боишься, что тебя взглядом обратят в пепел, – то да.
– Отлично, всегда мечтал быть кремированным! – с иронией сказал юноша, однако Алиса не поняла шутки и вопросительно подняла одну бровь.
– А как по мне, это дикость какая-то… не так должна память о человеке остаться. Могила, как по мне, проще с точки зрения психики.
– Психологии…
– Да не важно! У меня вот психика, у тебя психология, всё одно.
– Кстати, у древних Скандинавов всех их вождей, танов и ярлов отправляли в последний путь с их оружием на драккаре, а когда он отплывал достаточно далеко от берега, его поджигали.
– Что-то я не вижу у тебя большой двуручной секиры и пышной рыжей бороды.
– Внешность обманчива, как ты и сказала, – Артём издевательски улыбнулся.
Спустя пару минут ожидания возле остановки, скрипя тормозами, остановился грязный автобус. Передав за проезд и послушав сдавленное ворчание водителя, Артём сел рядом с его подругой на задних местах. Помимо них и водителя, в салоне спал мужчина в коричневой кожаной куртке, прячущий лицо под банданой, оставляя открытыми лишь глаза. В какой-то момент Артём почему то обрадовался, что он спит, однако не мог отвести взгляд с его образа всё время, которое тот был в поле зрения.
– У него классная куртка. Он как будто под байкера косит, только намордник ни разу не байкерский, – отметила Алиса, увидев живой интерес собеседника по отношению к спящему.
– Я понимаю… глаза просто знакомые.
– Кого узнал?
– Да так… одного человека.
Он ещё немного посмотрел в сторону мужчины, а потом мгновенно посветлел, натянуто улыбнулся и сказал:
– Не парься. Просто показалось.
– И часто с тобой такое происходит?
– Сегодня впервые.
– Неужели так сильно напился?
– Скорее всего, во всяком случае, мне кажется, что это продлится недолго.
– Когда кажется, креститься надо.
– Ладно. Я знаю, что это продлится недолго.
«О, ты так уверен в этом?» – ответ прозвучал прямо в голове, несколько выбив Артёма из равновесия.
«Безупречно. Я напил себе внутренний голос»
«Даже не думай сравнивать меня с этим подобием на меня. Ты ещё не окончательно двинулся мозгами, а я, пока что, не настолько крепко стою на ногах, чтобы вести долгие и продолжительные дискуссии на темы, о которых обычно разговаривают сумасшедшие с самим собой»
«И о чём обычно разговаривают сумасшедшие в своей голове?»
«Мне-то откуда знать? И вообще, ночью поболтаем»
«Хорошо, удачно посидеть у меня в голове»
Ответом послужила пустота и лёгкий толчок в плечо.
– Артём, ты чего? Ты уже минуту в одну точку смотришь, – в голосе Алисы чувствовалось некоторое беспокойство.
– А? Ничего… просто общался со своим альтер-эго, которое решило подать голос, – честно признался Артём, зная, какой будет реакция. И он угадал – Алиса рассмеялась и спросила:
– Это тоже впервые?
– Абсолютно. Здорово, правда? – на лице Артёма заискрилась снисходительная улыбка.
Алиса вдруг посмотрела на него. В какой-то момент в этих бездонных изумрудных глазах, где, казалось, умещалась целая вселенная, проскользило нечто тёплое, что пряталось, словно боялось показаться.
– Артем…
– Что?
– Ты во мне дырку сейчас проглядишь – она слегка покраснела
– Прости… – Артем ответ взгляд.
– Все нормально. Тебе к лицу задумчивость.
– В каком смысле?
– Есть люди, о которых по одному их виду можно сказать, что им проще утонуть в собственном мире, чем жить в нашем.
– Обычно, я предпочитаю жить в этом мире.
– Почему?
– В моём мире ещё хуже, чем в этом.
– Это невозможно. Он на то и твой, чтобы в нем было все лучше, чем в этом.
– Просто я забыл об этом нюансе в какой-то момент…
– Это плохо.
– Почему?
– Каждый должен иметь светлый уголок где-то внутри себя.
– А если не возникло возможности его создать? Или же вовсе этот мир просто украл его?
Алиса задумалась.
– Тогда, мне кажется, нужно стать частью мира другого человека. По крайней мере, можно попытаться выстроить его общими усилиями.
– А если и этот мир украли вместе с его создателем?
– Тогда пропадает необходимость искать этот мир, – он у тебя есть, ибо ты уже приложил руку к его созданию. Может, он пустоват, а у тебя не все чертежи, но всегда можно найти нового коллегу по миру. Главный вопрос в том, готов ли ты двигаться дальше, или тебя терзает прошлое.
Автобус остановился возле «Соколовского»
– Тебе ведь, кажется, тоже нужно здесь выходить?
– Да, за вещами.
– Пошли тогда, я ещё с тобой пройдусь, всё равно дома делать нечего.
Магнитная карта с противным писком открыла шкафчик с пакетом, вещи в котором пробивали на чувство ностальгии по квартире, её скромному убранству, виду из окна; вечно гудящему холодильнику с его небольшим разнообразием в выборе продуктов; газовая плита с чайником; высоченный и почти пустой шкаф в комнате, рядом с почти до отказа забитым столом, где порой пропадали целые миры, которым уж больше никогда не суждено увидеть свет издательства и оценки критиков.
– Ещё раз спасибо, Артём, этот вечер явно был лучше других. Я уж точно была рада стать хоть на несколько часов частью твоей компании.
– Ставших однажды мы вовек не забудем, – он улыбнулся, вновь встретившись с румянцем.
– Я тебе потом кое-что расскажу. Ты сам вряд ли вспомнишь, а сейчас нельзя, иначе нехорошо получится. Пока.
– Пока…
Алиса взмахнула на прощанье рыжими волосами и бодро зашагала прочь от торгового центра.
Домой Артём вернулся уже спустя двадцать минут. Квартира встретила своего жильца с распростёртыми объятиями, будто бы ждала возвращения нелюдимого хозяина, волновалась за него и верила в скорое возвращение. А теперь все эти моменты ожидания отдавали специфичным запахом, свойственным каждой квартире, и в каждой он отличается чем-то своим.
« В гостях хорошо, а дома лучше» – Артём скинул пакет с вещами в прихожей, снял куртку и готовился к завтраку и водным процедурам.
Через какое-то время, будучи уже мытым, он лениво потягивал чай. Пахло далеко не самой удачной смесью мяты и свежей яичницы, которые смешивались в один престранный аромат. В голове крутился автобус – тот самый, в котором недавно шёл тихий диалог с девушкой с изумрудными глазами, которая поражала своей новизной. И тот спящий, казавшийся таким знакомым – Артём был готов поклясться, что узнает эти глаза из тысячи, и не просто узнает, но с радостью их выдавит. Хотя могло ли в таком случае просто разыграться больное воображение? Вряд ли, учитывая, что Алиса тоже его видела. Но с другой стороны, об этом не хотелось основательно задумываться в такое хорошее время, ибо если он и был прав, то уже поздно что-то менять.
«Что, тоже о том мужике думаешь?» – раздался уже знакомый голос в голове.
«А говорил, что ночью поболтаем»
«Поболтаем, ещё как. Но кто мне запрещает говорить с тобой здесь и сейчас? Уж точно не эта… как её…»
«Алиса»
«Я знаю. Попозже ещё поговорим»
«Забавный такой у тебя диалог получается, моё ненаглядное альтер-эго»
Но ответом послужила лишь тишина. Артём рассеянно вздохнул и направился с кухни в комнату. Больная голова всё ещё взывала от каждого чересчур резкого движения, погода заманивала в сон, как и обыденная обстановка во всём, вместе с полной тишиной внутри. Но на этот день было запланирована ещё пара дел, которая могли подождать вечера. На телефоне начал свой отсчёт будильник, Артём лёг на диван и сомкнул глаза.
В ушах стоял шум тишины. Это явление противоречит самому себе, однако, каким бы парадоксальным оно ни было, шум тишины существует. Можно предположить, что этот шум создаёт сам мозг, чтобы не сойти с ума от резкой смены обстановки, ведь в нашем мире всегда что-то шумит: шелестят развивающиеся по ветру листья, хлопают крыльями птицы, ревут поезда и гудят машины. Мы уже настолько привыкли к этому, что исполнись наше желание побыть в тишине хоть раз именно так, как должно по идее, и мы бы больше никогда не просили. И словно внимая этому шуму, вокруг не было ничего, кроме белой идеально ровной пустоши без конца и края.
– Артем…
У него пробежали мурашки по спине. Это был её голос.
– Я умер?
– Нет, глупенький, ещё нет.
Прямо из этой белизны вышла девушка, казалось, что она скользит по ослепительной глади. Такое же белое платье еле колыхалось от каждого её движения.
– Вера…
– Я здесь, Артем, я всегда была здесь.
Артем упал на колени, на глаза навернулись слезы.
– Почему я не видел тебя раньше?
– Не хотела тебя мучить. Надеялась, что ты сможешь избавиться от этого чувства, – Вера села рядом. – Видимо, ты не врал тогда… помнишь, что ты говорил в парке в тот день?
– … Украла моё сердце, положила в ларчик и поставила рядом со своим, чтобы никто не нашел… как такое забыть?
– Слово в слово… – она грустно улыбнулась, – ты все такой же романтик, Артем…
– Стабильность – признак мастерства, – он попытался улыбнуться в ответ, но ничего не получилось.
Неизвестно, сколько они так сидели и молчали, может, всего несколько минут, а может уже не один час. Так все продлилось до тех пор, пока Вера не оживилась и сказала:
– У меня для тебя сюрприз, Артем.
Она достала из-за спины небольшую шкатулку.
– Ларчик… – Артем снова был готов расплакаться.
– Возвращаю владельцу. Тебе пора двигаться дальше. Ты всегда будешь греть меня, Артем, и я буду рядом, когда это потребуется. Пройдет время, все закончится, и тогда я буду рада, что ты смог жить настоящим, а не прошлым…
– Мне так одиноко без тебя, Вера. – Артем дрожащими руками взял ларчик, внутри которого что-то тихо постукивало. – Ты не представляешь, как мне одиноко…
– Я знаю… но я всегда буду рядом, а ты всегда будешь рядом со мной. Просто тебе пора жить дальше, Артем, – Вера встала и улыбнулась, – а сейчас мне пора. Прощай, Артем.
– До свидания, Вера…
Она посмотрела куда-то вдаль и медленно растворилась…
Люди часто вспоминают о тех, с кем уже не суждено встретиться в жизни. Мы готовы винить себя за все ссоры, произошедшие с этим человеком, рыдать, вспоминая светлые моменты, проклинать в припадках отчаяния весь мир, пока бьёмся в припадках осознания рокового факта: больше это всё никогда не повторится.
И всё же это жизнь. Несправедливо-коварная, порой абсолютно ужасная жизнь, за которую мы готовы держаться даже тогда, когда уже ничего не держит, а самым верным решением кажется отказаться от данной возможности выстроить свою судьбу…
Артём открыл красные опухшие глаза и уставился в потолок. Несмотря на то, что он был белым, на фоне сна он казался тёмно-серым, давящим всем своим весом на всё внизу. Он пролежал так несколько минут, затем сел в кресло, выдвинул один из ящиков стола и, подержав немного в руках, поставил возле настольной лампы пыльную рамку с фотографией его самого, стоящего в обнимку с Верой. Тогда они оба улыбались во всё лицо, пусть и лил сильный дождь, от которого слиплись каштановые волосы девушки, спускающиеся далеко ниже плеч, на макияже виднелись небольшие подтёки, а лёгкая бежевая куртка и вовсе потемнела от воды. И всё-таки она улыбалась. Улыбалась не так, как во сне: без тени грусти, излучая лишь счастье. Счастье, которое она забрала с собой.
Он сдул пыль с рамки, задержался на голубых глазах и, зажмурившись, глубоко вдохнул, удерживая наворачивавшиеся слёзы.
– Может я тебя неправильно понял, но теперь ты будешь здесь… рядом со мной. Слишком долго ты просидела в темноте и пыли, а я слишком долго пытался игнорировать этот факт.
Тень улыбки отразилась от стеклянной поверхности рамки. Артём взял со стола несколько скреплённых между собой стопок бумаг, достал из пакета в прихожей своё пальто и вышел на улицу.
Издательская контора «Юнкер» служила единственным шансом всех поэтов и писателей в городе увидеть обложки для своих работ. Хозяин и главный критик в конторе, Игнат Сергеевич, отбирал всех, в ком видел хоть долю таланта с каждого литературного конкурса, надеясь получить благодаря их трудам прибыль в свой карман, из которого, трижды взвесив все «за» и «против», давал законный (в лучшем случае) процент авторам. Это был тучный человек лет пятидесяти, любящий носить серые пиджаки в вертикальную полосочку, которые, якобы, его не полнили, сиял лысой макушкой так, словно она была начищена воском, никогда не вставал со своего массивного кожаного кресла и всегда оценивал посетителей взглядом, в котором даже не пытался скрыть своего брезгливого отношения к людям.
Дверь на другом конце кабинета легонько скрипнула, и в щель протиснулся Артём:
– Здрасьте, Игнат Сергеевич, можно?
– Здравствуйте-здравствуйте, господин Серов, проходите, – дверь захлопнулась, – по какому, так сказать, поводу обязан Вашему визиту?
– Ну, – Артём сел на стоящий рядом со столом офисный стул, – если честно, то не поводу, а по поводам! Скажите, как там обстоят дела у «Дневников Пожирателя», ещё не остыла читательская публика к ним?
– Дневники… а, дневники! – Игнат уродливо улыбнулся. – Ну, господин Серов, продаются ещё, даже вот рецензию одну ждём. В конце месяца, как и всегда, ждите свою долю с продаж.
– Благодарю, но на этом ещё не всё, – Артём вытащил из-за пазухи стопку бумаги, отчего Игнат Сергеевич слегка поморщился, – я тут начал работу над новым сюжетом. Надеялся, что Ваше экспертное мнение и пара советов могли бы мне помочь с дальнейшим написанием.
– Ухум… ну, посмотрим, товарищ Серов, посмотрим. Я вряд ли смогу вам помочь раньше, чем через неделю, уж поймите, но нынче на удивление много людей стало пробовать себя в литературе, поэтому… давайте ровно через неделю в это же время, договорились?
– В это же время… да, я, в целом, буду свободен, договорились! Ну, тогда я побежал. До свидания, Игнат Сергеевич!
– И вам не хворать, товарищ Серов, и вам не хворать…
Артём вышел из «Юнкера» с ободрённым настроением, какое часто бывает или после хороших новостей, или сильных переживаний. В голове непринуждённо пульсировало всё больше и больше новых идей, а в паре с событиями прошедших дней, она словно гудела от давления внутри. И хоть далеко не всегда Артём был рад стать свидетелем этих событий, верни его в прошлое, и он бы сделал точно так же. Из-за глубокого погружения в сознание пара нужных автобусов прошли мимо, но оглушительный автомобильный гудок поблизости быстро вывел Артёма из задумчивости.
– Чего уснул? – из открытого окна торчала голова Стаса.
– Задумался просто.
– Может, тебя подбросить?
– Да, почему бы и нет, – Артём пожал плечами, открыл дверь машины и плюхнулся в мягкое кресло. – Спасибо, что предложил подкинуть. Я, кажется, уже пропустил нужные маршруты по нескольку раз.
– Да ладно уж, без проблем. И это тебе спасибо, было реально круто.
– Ты про вечеринку? – Артём почувствовал, как наливается краской. – Все то вы меня так нахваливаете…
– Так потому что повод есть! Такого фурора мало кто мог устроить, а уж от писателя-затворника и вовсе никто не ожидал… тебя куда кстати?
– Улица дуброва, на остановке можешь остановиться.
– Замётано! – автомобиль тронулся, медленно набирая разгон.
– Как там Макс, кстати? – спросил Артём через минуту молчания.
– Морж-то? Хо, этот индюк полдня собирал комплименты в свой адрес в стиле: «умеешь ты друзей выбирать!».
– Зная его, он был не сильно-то и против пособирать эти комплименты…
– Так естественно! Я его только домой закинул, кстати, а потом на тебя наткнулся. Откуда это ты уже такой? Ещё и в пальто.
– Из «Юнкера». Это что-то вроде писательской конторы. Может, сидит там и полный жлоб, но платит он своевременно, да и критика у него, в основном, дельная.
– Дела книжные, значится? Ты хоть от похмелья отошёл? В твоих мешках под глазами можно картошку возить.
– М-мда… гудит слегка, но уже терпимо.
– Понятненько.
Наступила пауза.
– Вспомнил чего-нибудь?
– Даже не пытался, если честно.
– Пхм… ну, я могу тебе сказать, что Полина к тебе ещё не один раз клеилась. Но то ли ты был твёрд как кремень, то ли расправа Алисы ей показалась более важным поводом к тебе не клеится.
– Алиса?
– Она тебя всю ночь от этой полоумной оберегала. Вы чуть ли не под ручку ходили, оставалось только начать шушукаться, и про вас бы уже поползли недвусмысленные слухи.
– Вот оно что…
– А ведь тебе понравилась наша рыжая, не так ли?
– Образно говоря, не ваша… и с чего ты это взял?
– Да так…
Стас остановился на светофоре.
– Когда в следующий раз нагрянешь?
– Уж точно не в ближайший год. Чувствую себя паршивенько из-за того, что натворил делов, а по итогу узнаю об этом лишь из скудных рассказов…
– Не велика потеря. Зато и стыдиться толком нечего!
– Ну действи-ительно! Скажи это Химику и Скину: Артём официально заявляет, что по словам Стаса, ему нечего стыдиться!
