Читать книгу: «Максим», страница 9

– Давай, – недовольно бурчит Ирка, открывая первую газету с объявлениями. Я беру еще одну, просматриваю объявления, пытаясь сосредоточиться на работе. В какой-то момент в глаза бросается объявление в рамке жирным шрифтом:

«Продается квартира-студия, железная дверь, стеклопакеты, новая сантехника, мебель, просторная лоджия. Адрес, телефоны».

Сначала не понимаю, зачем вообще рассматриваю и перечитываю это чертово объявление в пятый раз. А потом понимаю, что это адрес Максима и его квартира! Застываю, пялясь в газету. Он что уезжает или просто переезжает? Зачем?

– Что-то нашла? – спрашивает Ирка, отрываясь от поисков. Ничего ей не отвечаю, грудь сдавливает, и сердце с каждой секундой ускоряет ритм. Хватаю телефон и отчаянно ищу его номер. Вот же он, был где-то здесь. Всегда был, а сейчас нет! Ничего нет, даже наших старых сообщений, которые я не удаляла. Да где же этот чертов номер! Злюсь, откидывая аппарат на стол, а потом хватаю газету и списываю оттуда номера.

– Ань, что-то случилось? – настороженно спрашивает Ира, наблюдая за мной.

– Подожди! – обрываю ее я, поднося телефон к уху. Гудки, гудки, гудки… Ну, пожалуйста, ответь мне!

– Агентство по недвижимости «Уютный дом», – сообщает женский голос на другом конце. И я понимаю, что это не его номера. Кто мог стереть его из моего телефона?! Только Елена!

– Девушка, я насчет квартиры по адресу Братская десять, мне нужен номер хозяина.

– К сожалению, мы не даем такой информации, все вопросы через агентство.

– Девушка, мне нужен номер! – кричу в трубку, словно это она виновата, что я теряю Макса.

– Девушка, квартира все равно уже продана, но мы можем предложить вам много других вариантов.

– Как продана? – сама не понимаю, кому задаю этот вопрос, и пока женщина мне что-то объясняет, предлагая другие варианты, в каком-то оцепенение смотрю в газету.

– Ира, ты на машине?

– Охренеть, – ругается она. – Мы вообще-то сюда приехали на моей машине.

– Хорошо, отвезешь меня в одно место?

– Да без проблем, если ты скажешь, что происходит.

– Расскажу по дороге, – сама встаю с места, хватаю растерянную подругу и быстро тащу ее на выход. Во мне словно что-то щелкнуло, я вдруг испугалась, что потеряла Максима навсегда. Пока я знала его адрес и телефон, мне казалось, что он где-то рядом, а сейчас кажется, что Макс очень далеко и с каждой минутой все дальше и дальше от меня. Пока мы ехали на квартиру к Максиму, я спешно объясняла подруге, что мне нужно найти ЕГО, но умолчала о том, что мне срочно нужно сказать, как я его люблю и боюсь опоздать. Все вокруг вдруг стало незначительным по сравнению с тем, что я могу потерять его навсегда. Боже, никогда не замечала, какие это страшные слова «НАВСЕГДА» и «НИКОГДА». От этих слов все внутри сжимается и становится трудно дышать.

Я не знаю, зачем я приехала в эту квартиру, место, которое Макс называл нашим домом. Мне безумно хотелось, чтобы он был еще там. Ведь после продажи жилья людям дается время на переезд? Не дожидаясь лифта, я буквально вбегаю на нужный этаж и долблюсь в закрытую дверь, чувствуя, как на меня накатывает истерика и подступают слезы.

– Максииим! Пожалуйста… Открой… – кричу, прекрасно понимая, что его нет.

И мне становится страшно от того, что я его не найду. Сбегаю вниз, спотыкаюсь, почти падая с лестницы, вновь сажусь к Ирке в машину, сама не зная, куда ехать дальше. Работа! Он же работал! Не помню точного адреса, но указываю подруге дорогу, по памяти. Когда мы жили вместе, Макс как-то заезжал вместе со мной на работу за какими-то документами. По дороге захожу в социальную сеть, пишу ему сообщение. Но он их даже не получает, и в сети был две недели назад. Смотрю на его фото в профиле. Макс сидит на лестнице в каком-то клубе, в черной рубашке с небрежно расстегнутыми пуговицами, и смотрит в камеру своим красивыми порочными глазами, с легкой полуулыбкой. Такой красивый, мужественный, сильный, даже его фото обладает магнетизмом. Глажу пальцами его лицо и начинаю плакать. Дура! Господи, какая я дура! Самая настоящая! Разве важно, что у него было до меня. Да хоть миллионы женщин, я же не смогу жить, если потеряю его. «Проси все, что угодно, только не уходи», – проносится у меня в голове. А я ушла! Убежала, а сейчас мне хочется кричать во все горло, что все это из-за меня!

– Вот здесь останови! – прошу подругу, и буквально выскакиваю из машины, забегая в здание.

– Здравствуйте, чем вам помочь? – спрашивает меня девушка на входе.

– Мне нужен Максим.

– Должность?

– Я… я не знаю. Помощник руководителя. Аллы… – задыхаясь, произношу я. Девушка долго и внимательно рассматривает меня и не спешит отвечать.

– Его нет, – наконец выдает она.

– А где он? Он больше здесь не работает? – мне все равно, что на меня смотрят как на сумасшедшую, я просто хочу видеть Максима!

– Мы не даем такой информации, – уже без интереса отвечает девушка.

– А кто дает? А Алла здесь?! – они же друзья, и она должна знать, где он.

– Алла Александровна, – поправляет меня девушка, и набирает чей-то номер.

– Как вас зовут?

– Анна, – девушка кивает и видимо звонит Алле.

– Алла Александровна, тут девушка Анна, спрашивает Максима или вас, ее пропустить? Хорошо.

– Проходите, второй этаж, направо, – не дослушиваю ее, буквально бегу вверх по лестнице. Но возле дверей руководителя торможу, пытаясь отдышаться. Сейчас я буду разговаривать с женщиной, которая спала с Максимом, она его бывшая клиентка. А мне все равно, главное, чтобы она знала, где найти Максима. Стучу, зачем-то поправляю волосы, одергиваю платье и решительно вхожу в кабинет.

– Алла Александровна? Можно?

– Конечно можно, Анечка, и я просто Алла, – усмехается женщина. Я жду от нее язвительности или надменности, но она открыта и доброжелательна. Еще вчера я ненавидела всех его женщин, а сейчас так рада, что она меня принимает. – Присаживайся, чай, кофе, сок?

– Нет, спасибо, вы знаете, где Максим? – отказываюсь, потому что мне почему-то кажется, что я теряю время, мне просто необходимо его увидеть и почувствовать прямо сейчас.

– Максим, наверное, еще в городе, хотя я не уверенна. Не знаю точно, когда у него поезд, – посматривая на часы, отвечает женщина.

– Он продал квартиру? Он уезжает? На каком он вокзале?

– Тихо, тихо, успокойся, выдохни и на минуту присядь, – я не знаю, почему так происходит, я должна презирать эту женщину, но она вызывает у меня доверие, и я сажусь в кресло, в ожидании от нее ответов. Алла наливает стакан воды и протягивает его мне. – Ты очень красивая и милая, неудивительно, что Макс безумно в тебя влюблен. Ответь мне для начала – ты любишь его? – я хочу тут же выпалить «ДА», но она прерывает меня. – Я имею виду не простую влюбленность, а настоящую любовь.

– Да, я его очень люблю. Скажите мне, пожалуйста, где он, я хочу к нему, – умоляюще прошу я.

– Я все скажу, дорогая, но для начала мы поговорим, – какие к черту разговоры?! Он же скоро уедет или уже уехал – думаю я, но послушно киваю.

– Не пойми меня сейчас неправильно, отстранись от нашей прошлой связи и просто послушай, – больно слышать об их «связи», особенно, когда смотрю на Аллу и понимаю, что она шикарна. – Несмотря на то, что он оказывал женщинам сексуальные услуги и его клиентки никогда не жаловались, Максим никогда не любил. Считай, что он девственен в этом вопросе, с появлением тебя его жизнь перевернулась. Максим очень надежный, целеустремленный мужчина, он всегда честен и никогда не придает. Он заботливый, нежный, чувственный и одновременно сильный, и страстный. Он не рассказал тебе о своем прошлом только от страха потерять. И ведь не зря боялся, – указывает на меня, заставляя ощущать щемящее чувство вины. – Разве важно, сколько женщин у него было до тебя? Разве важно его прошлое, когда он отказался от него ради тебя, в один день оборвав все связи? Любовь – она слепа и всепрощающая, и если ты не готова принять его прошлое, то и не стоит быть с ним в настоящем. Любить нужно вопреки. Нужно не просто любить, нужно дышать человеком. И если в тебе до сих пор есть хоть капля сомнения, то нужно отпустить. Любовь не терпит сомнений.

– Я дура… тогда я просто… – не могу подобрать слова. – Не знаю, было просто невыносимо больно и… Я действительно задыхаюсь без него, пожалуйста, скажите мне, где он! Я боюсь не успеть.

– Успеешь! – почему-то уверенно отвечает Алла – Езжай на Южный вокзал, он там на перроне. – Давай быстрее, – говорит Алла и уже не смотрит на меня, набирая чей-то номер. И я бегу… Бегу сказать ему, что не просто его люблю, я дышу им и мне нужен глоток моего кислорода.

Глава 19

Максим

Стою на перроне, оглядываясь по сторонам и непонятно, чего жду. Алла заинтересовала, конечно, но у меня в голове не укладывалось, что могло такого случиться, из-за чего мне пришлось поменять билеты. На душе как-то неспокойно, словно сейчас что-то произойдет. Даже сердце, которое я давно не чувствую, начинает биться быстрее. Меня даже неожиданно начинает потряхивать.

– Максим! Максим! – первые секунды кажется, что я брежу или у меня галлюцинация. Оборачиваюсь на до боли знакомый голос, застываю словно загипнотизированный. Кажется, сердце на мгновение остановилось, а потом зашлось в приступе аритмии. Моя синеглазая девочка бежала ко мне. Вся взволнованная, волосы развиваются от легкого ветра, я еще не вижу точно, но чувствую, что она плачет.

– Максим… – вновь повторяет она, на мгновение останавливается в паре метров от меня, а потом бросается на шею. Черт, верните мне адекватность! Я млею от ее запаха, от ее близости и горячего дыхания в мою шею.

– Макс, пожалуйста, не уезжай или возьми меня с собой, я не могу без тебя! Я так тебя люблю, – сбивчиво тараторит она и еще больше прижимается ко мне. И все, я в раю. Она моя девочка! Выхожу из ступора, обхватываю ее подбородок, поднимаю голову и заглядываю в глаза, чтобы найти там подтверждение ее словам.

– Кто тебе сказал, что я уезжаю навсегда? – спрашиваю, а сам вновь тону в синих омутах.

– Ты продал квартиру, и Алла….

– Алла? Ты общалась с Аллой? – вообще ничего не соображаю сейчас, я пьян от ее близости. Но пазл в голове все же складывается. Черт, я теперь до конца жизни обязан Алле.

– Да, какая разница?! Просто возьми меня с собой, я не смогу без тебя. Прости, я такая дура. Я… Я просто…, – задыхаясь произносит она, цепляясь за мою рубашку.

– Тсс, маленькая, – прерываю ее я, зарываюсь в шелковые волосы, тяну Анну на себя и со стоном прикасаюсь к сладким губам. А потом просто набрасываюсь на ее рот, жадно целую, наконец, начиная дышать. Анна начинает дрожать в моих руках, теряя равновесие, и меня сводит с ума ее реакция. Подхватываю Нюту за талию, вжимаю в себя, отрываюсь от нее и веду губами по ее щеке к уху.

– Я безумно скучал, маленькая, – шепчу на ушко, вдыхая самый соблазнительный запах. Все, теперь я чувствую себя живым.

– Пошли, – хватаю ее за руку, переплетая наши пальцы, и веду на выход из вокзала. Твою мать, квартиру я продал, дом освободится только через неделю, а мне нужна доза моего счастья.

– Синеглазка, ты не против гостиницы?

– Нет, мне все равно, – улыбается она. – Я на машине с подружкой. – указывает глазами на белый «ниссан».

– К черту подружку! – тяну ее за собой в такси, сажусь рядом, и называю адрес гостиницы. По дороге не сдерживаюсь, постоянно ее касаюсь. Мои губы везде, на ее щеках, шее, плечах, руках. То сжимаю ее тело, то нежно ласкаю, мне сейчас так много от нее нужно. Вытягиваю мою поплывшую и уже ничего не соображающую девочку из машины и веду в гостиницу. Беру номер на последнем этаже и веду Анну к лифту. Поднимаемся мы не одни, с нами две женщины и это нервирует, потому что в мои планы входило прижать ее к стенке лифта.

– Что я сейчас с тобой сделаю, малышка, – немного угрожающе шепчу я. – Я очень голодный, Нюта, и безумно тебя хочу. Обещай остановить меня, если это будет слишком, – нашептываю ей на ушко, смотря, как она просто кивает, начиная краснеть, и косится на женщин. А мне все равно, я на грани, еще немного и я потеряю контроль. – Я изнасилую тебя, малышка, – бл*дь, но почему тут такой медленный лифт! Створки, наконец, распахиваются на последнем этаже, я хватаю Анну за руку и быстро веду к номеру. Открываю дверь, впускаю ее внутрь, закрываюсь и на минуту облокачиваюсь на стену, рассматривая большой просторный номер с огромной кроватью. На самом деле мне плевать на шикарную обстановку, я был несколько раз в этом отеле с клиентками – здесь все на уровне. Я пытаюсь перевести дух и притормозить, иначе ей будет больно. Я дико по ней скучал, возбуждение зашкаливает настолько, что у меня темнеет в глазах. Задерживаю дыхание, осматривая Аню, на ней легкое белое платье с открытым плечиком, и она вновь без бюстгальтера. От глубокого дыхания ее грудь вздымается, и уже твердые соски цепляются за тонкую материю. Сглатываю, прикрывая глаза, пытаясь обуздать внутренний ураган из эмоций. Хочу ее нежно, ласково, долго. Хочу ее сейчас любить, а не растерзать.

– Макс, – шепчут ее губы, опаляя мое лицо теплым дыханием. Ее пальцы прикасаются к моему торсу, а потом она запускает руки под мою рубашку и ласкает. – Макс? – вопросительно с непониманием зовет меня. – Что-то случилось?

– Дай мне пять минут, – так и не открывая глаза произношу я.

– Пять минут на что? – наглые пальчики впивают ногти в мою грудь и немного царапают. О, боже! Это невыносимо! – член болезненно пульсирует, словно у меня никогда не было секса. Ее теплые губы ведут по моим скулам.

– Малышка, остановись, иначе я реально тебя жестко изнасилую, – голос срывается на хрип.

– А может, я хочу, чтобы ты меня изнасиловал, – с придыханием произносит она, и я сжимаю кулаки, когда острые зубки кусают кожу на шее.

– Ты сама не знаешь, чего просишь, тебе не понравится, – она же нежная девочка с ней так нельзя. – Давай для начала выпьем чего-нибудь, пообедаем, поговорим, – что я несу? Какой, нахрен, обед?!

– Макс, – ее голос дрожит, я чувствую, как она возбуждена. – Я хочу тебя немедленно! – буквально требует она. – Я тоже очень скучала, – ее рука опускается на мой живот, ниже, устремляется в пах и немного сжимает! Твою мать! Это точно моя девочка? Распахиваю глаза, перехватываю ее руку, сжимая запястье.

– Малыш, остановись, – прошу я, но ее глаза, полные жажды, говорят мне, что через секунды я сорвусь.

– Я не хочу останавливаться. Возьми меня немедленно! Я хочу тебя чувствовать.

– Анна! – буквально рычу ее имя и срываюсь. Хватаю подол ее платья, быстро снимаю, отшвыривая тряпку в сторону, снимаю с себя рубашку, срывая пуговицы. Зарываюсь в ее волосы, сжимая их в кулаке, и набрасываюсь на ее рот, жадно всасывая и кусая губы, одновременно подталкивая Анну к кровати. Она стонет мне в рот и так же жадно подхватывает поцелуй, доказывая, что тоже сходит с ума. Отрываюсь от сладких губ, и под ее вскрик резко разворачиваю к себе спиной, накрывая ладонями грудь, а потом разжимаю ладони и потираю твердые бусинки сосков. Веду руками вниз к маленьким белым трусикам, хватаюсь за резинку, натягивая ткань. Рывок, еще один и от трусиков остается только тряпка, падающая к нашим ногам.

– Боже, как я тебя хочу, – шепчу куда-то в шею, сжимаю бедра, оставляя отметины. Меня уже трясет от перевозбуждения, но я хочу ее оргазм. Надавливаю на спину, вынуждая прогнуться.

– Облокотись руками на кровать! – не прошу – требую, и Аня все выполняет. – Раздвинь ножки! – умопомрачительная картина, лишающая разума. Запускаю руку между ее ног, проводя уже по мокрым складочкам, и Нюта вздрагивает. Ласкаю, вожу пальцами по горячей плоти, немного скольжу внутрь, возвращаюсь, задевая клитор, получая в ответ ее красивый стон. Расстегиваю брюки, быстро стягиваю их вниз, освобождая налитый член. Упираюсь во влажные складки, но не вхожу, скольжу головкой по горячей плоти, ускоряя движения. Мучаю себя, стискивая зубы, но не вхожу, хочу, чтобы она кончила так. И моя чувствительная девочка меня не подводит, стонет громче, извивается, стискивая покрывало, комкая в руках. Я нахожусь на грани потери контроля от того, насколько она влажная, нежная и горячая. Вожу членом по ее клитору быстрее и быстрее, иногда почти вхожу в ее тесное лоно, но тут же выскальзываю.

– Давай, малыш, я больше не выдержу! – надавливаю головкой на клитор, и она срывается, громко стонет, начиная содрогаться, снося на хрен мой контроль, и я резким рывком врываюсь в нее до самого конца, еще ощущая спазмы ее оргазма. Анюта вскрикивает и теряет равновесие, начиная оседать в моих руках.

– Больно?

– Неееет, – протяжно проговаривает она.

– Тогда, вставай коленками на кровать, – помогаю ей принять позу, надавливаю на спину, выхожу из нее полностью и вновь грубо врываюсь, находясь на грани экстаза от того, насколько сильно она меня сжимает. Анна падает лицом на покрывало, создавая идеальный прогиб для более глубокого проникновения.

– Нет, малышка, расслабляться рано, я хочу тебя чувствовать, – подхватываю ее за талию, тяну на себя, вынуждая встать на колени и прижаться ко мне спиной. Обвиваю рукой под грудью, фиксируя ее тело, и Нюта откидывает голову мне на плечо, продолжая содрогаться. Дышу ей в губы, не целую, просто прикасаюсь и поглощаю ее стоны, когда начинаю сначала неспешно в ней двигаться, но с каждой секундой ускоряю терм. Воздух раскаляется, наши тела покрываются потом, мы плывем в своем океане удовольствия. И все, дальше только бешеные бесконтрольные толчки до самого конца и ее стоны, вопли мне в губы. Мой оргазм уже неизбежен, и я не могу его затормозить, слишком долго я ее не чувствовал, но я хочу, чтобы нас накрыло одновременно. Запускаю руку между ее ног и сжимаю пульсирующий узелок, продолжая хаотичные точки. Она застывает в немом крике, а потом сама больно прикусывает мою губу, и мы почти одновременно кончаем. Меня сносит лавиной острого наслаждения.

– Прости … твоя губа, – аккуратно водя пальчиком по моей прокушенной губе, произносит она, когда мы без сил упали на кровать.

– Не прощу, малышка, я тебе отомщу, – усмехаюсь я, прикусывая ее пальчик. – Сегодня ты должна мне как минимум еще пару своих оргазмов.

– Да? – хитро улыбается, немного приподнимается, заглядывая мне в глаза.

– Дааа, ты у меня, оказывается, очень страстная плохая девочка, я еще должен тебя отшлепать, – показательно несильно посылаю ей удар по голой попке.

– За что?

– За тот сексуальный наряд в клубе, мини-платье, шпильки и прозрачное белье. Для кого ты тогда так нарядилась? – вполне серьезно спрашиваю я, делая вид, что я зол.

– Не для кого, для себя, – Анна хватает простынь, пытаясь натянуть ее на голое тело.

– Нет! Сегодня я запрещаю тебе скрывать от меня свое тело! – вырываю у нее простыню, откидывая ее в сторону. Вновь тяну ее на себя, укладывая на грудь, и вожу пальцами по ее спине, очерчивая позвоночник.

– Что ты там говорил про обед и разговор? Я очень сильно хочу есть, но больше пить.

– Проголодалась? – усмехаюсь я, и тянусь к телефону на тумбе. – Ты похудела, малышка, – констатирую я.

– Я просто очень сильно скучала и …

– Не нужно оправданий, – прерываю ее я. – Я все понимаю. Дозваниваюсь на ресепшен и заказываю нам обед, шампанское, воду и лед, тут же рисую в голове план, как можно поиграть со льдом.

– Макс, а куда мы уезжаем? – черт, как хорошо звучит ее «мы».

– А ты готова бросить все и уехать со мной, навсегда?

– Да, куда угодно, только бы быть с тобой рядом, – так уверенно произносит она. Мне бы заткнуться и рассказать ей правду о том, что мы никуда не уезжаем, но я продолжаю задавать ей вопросы, наслаждаясь ее ответами.

– А как же учеба, друзья, Елена?

– С друзьями можно общаться в интернете, перевестись на заочное или в другой университет, Елена переживет, а папу я уговорю. Я не хочу больше быть без тебя и если ты решил, что нужно уехать, я поеду с тобой, если я, конечно, там тебе нужна.

– Ты мне очень нужна, просто необходима как кислород, моя синеглазая девочка, – нащупываю на тумбе свой телефон и быстро, не показывая ей, отправляю десятки неотправленных ей сообщений и писем. Ее телефон начинает беспрерывно вибрировать, но я не даю ей его взять.

– Потом прочтешь. Мы никуда не уезжаем, малышка, ты останешься здесь со своими друзьями и учебой. Мы просто съездим на неделю к моей матери, и заберем ее сюда в наш новый дом, который я купил на днях.

– Ты купил дом? Мы едем к твоей маме?!– растерянно спрашивает Анна и застывает.

– Не готова знакомиться? – накручиваю ее волосы на пальцы, играя шелковыми локонами.

– Просто это так неожиданно и немного страшно.

– Не бойся, у меня отличная мама, она уже многое о тебе знает. А потом я заберу тебя к себе, и мы будем жить все вместе. Согласна?

– Да, конечно. – Только мой папа может оказаться проблемой. Елена что-то ему наговорила…

– Я поговорю с твоим отцом. Можешь через месяц пригласить его к нам в гости или сами к нему съездим.

– Хорошо, – соглашается Анна, в дверь стучит доставка, и моя девочка тут же натягивает на себя одеяло. Поднимаюсь с кровати, быстро натягиваю брюки, открываю дверь, забираю тележку с едой, не пропуская доставщика внутрь, и подкатываю еду к кровати. Черт, тут просто лёд, фрукты, обед и шампанское, а в моей голове уже тысячи фантазий о том, как я буду кормить и поить мою девочку.

Эпилог

Год спустя

– Не обижайся, но мы, наверное, не придем, – сообщаю я Алле.

– В смысле? У нас юбилей компании, я заказала шикарный банкет в загородном ресторане с видом на озеро, – цокает Алла.

– Ну как ты себе это представляешь? Как ни крути, по сути, мы бывшие любовники, а там будет твой адвокат, и я с Анной.

– Ну Эдуард не знает о нашей связи, и никогда не узнает. А вы с Анной мне уже как год должны за ваше воссоединение. Она до сих пор ревнует? Я думала, вы давно закрыли этот вопрос.

– С того дня мы вообще к нему не возвращались. Скажу больше, недавно в кафе мы встретили Татьяну, и эта сука, не упустила момента кинуть в мою сторону пару недвусмысленных фраз. Но моя девочка гордо расправила плечи, взяла меня под руку, поморщила носик, осмотрев Татьяну, и внаглую спросила, сколько ей лет. Таня растерялась и ответила, что ей сорок восемь, на что Анна приподняла брови, заявив, что красный цвет ее старит, и посоветовала более спокойные тона в одежде. Я охренел вместе с Таней. Иногда мне кажется, что в моей Синеглазке где-то внутри живет очень плохая девочка. И иногда мне очень нравится вытаскивать из нее плохую сторону.

– Ты там сильно не развращай девочку! – смеясь, возмущается Алла. – А если серьезно, приходите, я буду очень рада. Все это было в прошлом, которого не было. Иногда мне кажется, что я тебя люблю, – заявляет Алла, и я давлюсь кофе.

– Спокойно, не в этом смысле, – вскидывая руку, говорит она. – Как бы это странно и ужасно ни звучало, иногда мне кажется, что ты мне родной человек. Я так хочу, чтобы у тебя было все хорошо. Ты работаешь, полностью отдаваясь делу, ты помирился с матерью и заботишься о ней, и ты боготворишь свою женщину. И я в какой-то степени горжусь тобой.

– Пфф, Алла Александровна, снимите с меня корону, иначе потом лопатой придется поправлять.

– Гад ты, Макс! – заявляет она и тянется ко мне через стол, хлопая по руке. – В общем, все это лирика, чтобы завтра были оба на банкете!

– Хорошо, тогда я поехал, у меня еще сегодня грандиозные судьбоносные планы.

– Расскажешь?

– Ну, если мне не откажут, завтра все сама поймешь, – усмехаюсь и выхожу из кабинета.

Еду домой, постоянно рассматривая коробочку с кольцом на приборной панели. Я, конечно, уверен в себе и в моей девочке, но сам не знаю, откуда во мне легкий мандраж. Надоело сходить с ума от ревности, забирая ее с института или с работы, смотря на похотливые взгляды в сторону Анны. Хочу, чтобы все знали, что она МОЯ! Меня, как мальчишку, клинит только от пары слов, произнесенных мужчинами в ее сторону. Понимаю, что это ненормально, но ничего с собой поделать не могу. С Анной я не принадлежу себе и мне всегда ее мало.

Покупаю по дороге цветы, небольшой букет ее любимых декоративных розовых роз и быстро добираюсь до дома. Мама, как всегда, возится в саду, поливая свой мини-огород и цветы. Паркую машину, подхожу к матери и прикасаюсь к ее плечу.

– О Боже! Напугал! – вздрагивает мать.

– Извини, не хотел. Как ты?

– Да все хорошо. Иди в дом, там Нюта такую вкусную рыбу приготовила, не ест, как всегда, тебя ждет. И… – медлит мать. – Она немного расстроена, наверное, из-за меня, – виновато произносит мать.

– А что случилось?

– Мы просто разговаривали, она задавала вопросы и, в общем, я немного рассказала ей о Вите и…

– Все понятно, – обрываю ее я. – Не расстраивайся, у меня нет от нее тайн, – приободряю мать и иду в дом. Нахожу Анну на диване. На ней короткие шортики, и белый топ на лямках. Она лежит на животе, подпирая голову руками, читает книжку и болтает ножками. Облокачиваюсь на косяк, наблюдая за ней издалека. В какой-то момент Анна закрывает книжку и хмурится, потом садится на диван спиной ко мне и долго смотрит в окно. И я чувствую, что она, правда, расстроена и вновь из-за моего прошлого.

Медленно иду к ней, наклоняюсь и целую шейку, вдыхая неповторимый уникальный запах моей девочки.

– Привет, – шепчу на ушко, и обхожу диван, сажусь рядом с Анной и кладу ей на колени цветы.

– Спасибо, – Нюта, берет букет, подносит его к лицу, вдыхает аромат и пытается мне улыбнуться, но выходит плохо.

– Иди сюда, малышка, – забираю у нее цветы, откладывая букет на журнальный столик. Аня ложится мне на грудь, начиная водить пальчиком по моему телу, а я обнимаю ее за плечи.

– Что случилось? – тихо спрашиваю я, чувствуя ее настроение.

– Расскажи мне о своем брате, – вдруг просит она. Это тяжело, я бы предпочел не затрагивать эту тему, но, если Анна просит, я должен рассказать.

– У меня был брат, младше меня на три года. Так вот, когда ему было шесть лет, он случайно перевернул на себя огромную кастрюлю с кипящей водой и получил множественные ожоги тела. Он чуть не умер от болевого шока, но его спасли. Родители тогда выпали из моей жизни на несколько лет. Меня отправили к бабушке и почти забыли о моем существовании. Все возились с Витей. Мне тогда тоже было мало лет, и я по-детски обижался на родителей. С одной стороны, мне было жаль брата, а с другой – я тоже хотел внимания. Это сейчас кажется глупым, но однажды я специально спрыгнул с бабкиного сарая и сломал ногу только ради того, чтобы родители уделяли мне больше внимания. Но в тот день у Вити была важная операция и никто так и не приехал. Больше я не пытался искать с ними встречи, и даже наоборот уходил, когда они приезжали и что-то мне привозили. Я так и не вернулся домой. Когда бабушка умерла, я уже учился в институте и остался жить в ее квартире. Конечно, я приходил к ним в гости на праздники и семейные ужины, и с Витькой мы общались очень хорошо. Хорошо, но натянуто, я почему-то тогда от них так отдалился, что не ощущал их родными людьми. Наши встречи выглядели, как спектакли, где все улыбались и беседовали на отстраненные темы. В общем, когда я окончил институт, решил собрать в клубе моих друзей и пригласил Витьку. Мой брат вырос разбалованным, и не удивительно, с шести лет с ним напились, как с чем-то драгоценным. В общем, он думал, что ему можно все, и он себе ни в чем не отказывал. Девочки, выпивка, все веселились, в какой-то момент я потерял его из виду. Сначала не обратил внимания, а потом все же начал искать, пока в туалетах вдруг не заорала уборщица. Витьку нашли с передозом, он был мертв. Как потом мне рассказали его друзья, он, оказывается, и до этого употреблял наркоту, но мои родители отчаянно не хотели в это верить. В какой-то мере я чувствовал на себе вину за его смерть, за то, что позвал в этот клуб, за то, что сразу не пошел искать. Я видел немое обвинение в глазах родителей. Через неделю после похорон брата, сердце отца не выдержало… И он тоже умер….

– В общем, в день, когда хоронили отца, мать от горя, наверное, обвинила в этих смертях меня. Я выдержал ее упреки, провел с ней целый день, а потом неделю бухал в своей квартире. Мне тоже было тогда нестерпимо больно. Через пару месяцев я собрался и уехал сюда. Ну а дальше ты все знаешь, – сообщаю я Анне, которая обвивает мой торс и стискивает в своих объятьях.

– Я тебя очень сильно люблю, – грустно шепчет она мне в грудь и, по-моему, собирается плакать. Сам глубоко выдыхаю, пытаясь отстраниться от прошлого.

– Эй, ну-ка не грусти, это все в прошлом, – обхватываю ее за подбородок, заглядываю в грустные глаза, которые наполняются слезами. – Нюта, не вздумай плакать! – тяну ее к себе и целую мягкие надутые губы. – Давай куда-нибудь сходим, например, в твой любимый ресторан?

– Нет, я сегодня никуда не хочу. Я запекла нам рыбу с овощами, давай поужинаем и просто посидим вместе, посмотрим телевизор. Хочу весь вечер тебя обнимать, – как маленькая девочка, капризно заявляет она.

– Ну хорошо, – загадочно улыбаюсь я, вынимаю из кармана коробочку, открываю ее и протягиваю ей. Аня застывает, сглатывает, смотря на колечко. И тишина… кажется, она даже не дышит.

– Нют, ты выйдешь за меня замуж? – спрашиваю я, а она молча протягивает мне руку, намекая, чтобы я надел колечко. Вынимаю кольцо из коробки и надеваю его на безымянный палец.

– Это значит – да? – спрашиваю я, смотря, как она рассматривает колечко.

– Да, – тихо отвечает она, поглаживая колечко.

– Очень тихо и очень грустно, – констатирую я. Аня поднимает голову и начинает искренне улыбаться.

– Да, я согласна, – забирается ко мне на колени и садится лицом к лицу. Обхватываю ее бедра и улыбаюсь ей в ответ.

– Вот так-то лучше, Синеглазка. Скоро ты станешь полностью моей, – тяну ее за волосы, вынуждая прогнуться и открыть мне доступ к шее, которую я целую, слегка всасывая кожу. Кажется, сколько бы времени ни прошло, меня всегда будет пьянить ее близость.

– Кажется, еще до нашей встречи я уже принадлежала тебе, – шепчет моя девочка, перебирая волосы на моем затылке. И это самые важные слова, даже важнее, чем признание в любви. Она навсегда только моя синеглазая девочка, ради которой я перевернул свою жизнь.

КОНЕЦ