Читать книгу: «Пестеревский, 3. Школьные годы», страница 2
– Прошу уточнить, что необходимо было сделать на самом деле? – раздался строгий голос учительницы.
Наташа сразу поняла, что выполнила не то упражнение. Она решила оправдаться и произнесла:
– Я ходила за заданием к Вере Потаповой, и выполнила то, что она мне продиктовала.
– Не надо перекладывать свою вину на своего товарища! Проверять Веру я сейчас не буду, а тебе, Наташа, советую подумать про твои оправдания. А пока включайся в работу класса.
Наташе стало очень горько и обидно, захотелось заплакать и выйти из класса, но она понимала, что делать этого нельзя ни в коем случае. Девочка тихонько присела на своё место и подумала:
«Интересно, что там нарешала Вера? Наверно, это то упражнение, которое она хотела обсудить со старшей сестрой. Пожалуй, лучше впредь задание брать у мальчишек, они понадёжнее будут».
К всеобщему удовлетворению закончился и второй урок, дежурные стали проветривать класс, а все остальные выбежали в коридор. Наташа сначала решила поговорить с Верой, но потом раздумала, тем более, та вместе с Ниной Трегуб о чём-то увлеченно шептались у дальнего окна в коридоре.
Ещё два урока прошли довольно быстро. Спасибо, что больше её сегодня не вызывали, и день покатился обычным порядком. Жалко, что Александра Васильевна очень любит домашние задания! Ведь без них жизнь была бы намного веселее.
В общем, с тех пор Наташа зареклась часами находиться на улице, «хватая все простуды», как выражалась мама. Себе дороже. Всё-таки школьные обязанности требовали внимательного отношения к режиму дня. Однако ей очень не хотелось расставаться с привычной вольницей, для неё придётся ждать каникул. Хорошо, что их так много! Спасибо и Вере Потаповой, она невольно кое-чему научила неопытную первоклашку.
Да, первая учительница досталась 1Б очень строгая и требовательная, но… Александра Васильевна всё-таки научила каждого из своих сорока (!) учеников считать, писать, читать, поставила каждому из класса правильный почерк, и научила ещё много чему другому: трудолюбию, дружбе, честности. Спа-си-бо!!! Зато когда она хвалила тебя и укладывала свою пухлую натруженную руку на голову ребенка, вдруг начинало казаться, что он и в самом деле справился с очень важным делом. К сожалению, это случалось нечасто, но с кем-то из сорока обязательно происходило.
Чернильницы-невыливайки, так они задумывались по своей конструкции, сопровождали своих первоклашек не только в школе, но и дома. Каждый ребенок владел двумя «невыливайками». Одна находилась в классе, вторая – дома. Ведь надо было и в домашних условиях «грызть гранит науки», а значит, старательно выводить цифры и буквы перьевой ручкой, время от времени обмакивая её в густые тёмно-синие чернила. Их можно достать и в магазине, но школа разрешала приносить свою чернильницу из дома и наполнять её чернилами прямо в школе.
Приближались весенние каникулы, но стояла ещё прохладная погода. С утра мама, собирая завтрак (противная манная каша с обязательным растаявшим большим куском сливочного масла), напомнила дочери:
– Пожалуйста, Наташа, захвати с собой домашнюю чернильницу, она почти пуста, и в нашей бутылочке чернила тоже, как назло, закончились. Мешочек для неё в верхнем ящике письменного стола.
«Ах, как было бы здорово, если бы про это никто не вспомнил! Вдруг бы стало нечем писать…» – подумала Наташа, но вслух сказала:
– Да, я это заметила ещё вчера, когда делала домашку.
– Положи чернильницу в портфель прямо сейчас. И до верху чернил в школе не наливай…
– Она же непроливайка, значит, чернила из неё не должны выливаться.
– Сделай, как я тебя прошу, – не отступала мать.
– Ладно, мама.
Мать тут же переключилась на брата Наташи, похоже, он проснулся сегодня рано, и его голос слышался сверху из спальни.
«Хорошо Серёжке! Спит, гуляет, кушает. Во, жизнь! Ну, ничего, школа от него никуда не уйдет».
Школьный день сегодня складывался удачно. С утра просочилась информация, и поползли приятные слухи – сегодня будет всего три урока. 1Б по заранее составленному графику отправляется на плановый медицинский осмотр, который пройдет в здании, расположенным недалеко от школы, угол Московской и Пестеревского переулка.
Здание поликлиники оказалось двухэтажным, но там ещё имелось полуподвальное помещение. Вновь прибывших проводили в раздевалку, а потом сказали занять очередь в один из кабинетов. Проход к раздевалке оказался длинным и неосвещённым. Похоже, это обстоятельство и сыграло в дальнейших событиях ключевую роль. Хотя, конечно, тут примешивалась и безудержная радость первоклашек от укороченного школьного дня и ближайшей свободы.
Кто-то из мальчишек, вроде бы Володя Гуревич, тут же предложил наперегонки пробежать до раздевалки, а для усиления скорости продвижения участники забега стали размахивать своими мешками со второй обувью.
– Айда, ребята!
– Вперёд, наперегонки!
– Первый, кто будет в раздевалке, и есть победитель.
Самые шустрые и догадливые крутили мешками на полный оборот. Наташа просто не могла не участвовать в этом забеге, душа радовалась свободе, весне и приближающимся каникулам. Но в пылу азартного забега она позабыла о двух важных вещах: полной чернильнице в мешке для обуви и новом зимнем пальто.
Сегодня ответственной дежурной по классу была Танечка Чащихина, она командовала тремя дежурными по рядам. Поэтому Наташа и обратилась к ней на первой перемене, держа в руках свою пустую чернильницу:
– У меня дома закончились чернила, налей мне.
– Давай, можно даже не спрашивать Александру Васильевну.
– Только не наливай доверху, мне мама наказала.
– Чернил в бутылке много, я до уроков наливала в школьные чернильницы, а чернил мне не жалко.
– Дело не в чернилах.
– Это понятно. Ладно, пошли к шкафу.
На переменах в классе никого не оставалось, все бесились в коридоре, и девчонкам никто не мешал. Вера постаралась, чернильница хлюпнула, наполнившись до самого верха вязкими синими чернилами. Так уж получилось, сколько налилось – столько налилось. Когда прозвенел звонок, Наташа положила емкость сначала в специальный маленький мешочек, а затем очень осторожно поставила в свой портфель. А когда класс организованно отправился в школьную раздевалку, о портфель Наташи, стоявший на полу, несколько раз спотыкались толкающие друг друга мальчишки. Поэтому у нее и возникли опасения, и она, уже одевшись, переложила чернильницу в мешок со второй обувью, чтобы ничего не пролилось. Так, на всякий «пожарный», чтобы в случае чего не залить тетрадки и учебники в портфеле. Получилось очень предусмотрительно.
На улице стоял март, весеннее солнышко вовсю пригревало, но это днём, а по утрам еще ощущалась уральская холодрыга, поэтому сегодня Наташа не решилась надеть весеннее пальто. Да и мама стояла утром «над душой» и контролировала каждый её шаг. Для того чтобы одеть зимнее пальто, существовала и еще одна причина – его купили совсем недавно, а весеннее она носила уже давно.
Зимнее пальто Наташе купили на поступление в первый класс, специально приурочили. Пальто родители приобрели в известном магазине «Детский мир» на Площади 1905 г. Плотный драп в мелкий рисунок, насыщенно красного цвета, с аккуратным чёрным воротником из цигейки с отливом. Он не только согревал девчонку в холода, но и дополнял кокетливый фасон пальто силуэтом трапеции. Крупные блестящие бордовые пуговицы и два внутренних кармана с наружной окантовкой говорили о том, что к фасону модельеру подошли со вниманием. Пальто купили немного длинное, на вырост, но это для того, чтобы оно послужило хотя бы не один год.
Наташе пальто понравилось сразу же, и оно ей очень шло. Она, как его примерила, так и не давала уносить эту вещь из примерочной. Его покупали всей семьей.
– Наташа, давай примерим что-нибудь ещё. Смотри, сколько здесь других фасонов, – предлагала мама. – Такой выбор, глаза разбегаются.
– Я хочу именно это пальто, – настаивала дочь. – Зачем терять время?
– Предлагаю купить это, если Наташа просит, – как обычно потакал дочери отец.
Даже Серёжа терпеливо сносил пребывание в суете магазина и изо всех сил помалкивал, сдерживался, чтобы не начать капризничать.
Вот именно на это любимое пальто и вылились все чернила из чернильницы-неразливайки. Наверно, в тот самый момент, когда эта злополучная чернильница крутилась вместе со второй обувью и находилась в верхней части «чертова колеса». Конечно, чернила попали в основном на правую верхнюю часть пальто, ведь мешок вращался с большой скоростью и потому, что находился в натренированной правой руке.
– Наташка, остановись! – раздался здравомыслящий мальчишеский голос.
Девочки, кто не участвовал в забеге, в этот момент все замерли.
– У тебя пролились чернила, – с сочувствием сказал ей кто-то из класса.
– Лучше ничего не трогать, и ни в коем случае не отмывать! – раздались советы.
Забег прекратился сам собой рядом с раздевалкой. Там горела яркая лампа, и помеченная чернилами фигура была хорошо освещена. Победителя решили не выбирать, стало не до того, Наташе все сочувствовали. Она первая прошла медосмотр, её пропустили, ведь ей нужнее. Ей требовалось ещё появиться дома, и все это понимали.
Тут самое трудное было предстать перед осуждающим взором мамы. Ноги домой шли плохо, два шага назад, один вперёд. Понурый вид дочери всё сказал без слов, тогда её почти не ругали. Сочувствующие вопросы также не поправили ситуацию.
Вечером Наташа услышала разговор родителей.
– Ну что, Саша, будем покупать Наталье новое зимнее пальто?
– Надо бы, но… Хорошо хоть одну зиму в нём проходила. На неё жалко смотреть. Сам как считаешь?
– Думаю, что решим осенью. Посмотрим, как она вырастет за эти полгода. Лучше бы, конечно, купить, она же девочка.
– Попробую сносить пальто в химчистку. Вдруг, удастся отчистить? Наум, а в чём завтра она пойдет в школу. В весеннем еще холодно.
– Я уже достал её старое демисезонное пальто, оно достаточно плотное, не замерзнет.
– Кофту наденет, я прослежу.
Химчистка не помогла. Наташа проходила в этом пальто ещё всю следующую зиму.
Второй класс. Двойка. История учебная. 1958 год
Все когда-то учились и получили свою первую двойку. Многие об этом тут же забыли и больше никогда не вспоминали. Наташа свою первую двойку получила во втором классе, в самом начале учебного года.
Тогда на дворе стояла золотая осень. Ученица второго класса брела из школы и старалась изо всех сил, чтобы не заплакать. Своим детским умом она уже понимала, что лучше начать подвывать около своего дома, так плач будет значительно сильнее, а значит, более слышным и, возможно, тогда мама пожалеет её больше, а за «двойку» достанется гораздо меньше.
Наташа зашла во двор и яростно, взахлеб, взвыла. Может, от страха наказания, от обиды за первую в жизни «двойку», наконец, просто, от жалости к себе. Её путь лежал по каменистой дорожке, местами уже засыпанной первыми желтыми листьями. Слева – заросли сирени и черемухи, справа – высокие светло-фиолетовые цветы сентябринки. Завернув за угол дома, девочка направилась мимо крыльца, входа в половину дома бабушки Раи, и спустилась по каменной лестнице вниз в подвальное помещение. Мама как раз находилась в это время на кухне, и сразу же услышала рыдания дочери. Конечно, она тут же выбежала ей навстречу. Увидев зареванную дочь, мама стала выяснять причину столь шумного возвращения из школы:
– Наташа, что с тобой?
– Я получила «двойку» по русскому языку.
– И больше ничего не случилось? Что-то, может, болит? Я вижу, ты не упала, ничего…
– Неужели ты забыла, когда я упала с велосипеда и расшибла обе коленки и локти, то почти не плакала, а только скулила?
– Пойдём, дочка, в дом. Я дам тебе воды, ты успокоишься и всё расскажешь. Серёженька после обеда спит наверху, в спальне, а мы поговорим на кухне, внизу.
– Рассказывать нечего, – всхлипнула Наташа. – Я в упражнении сделала очень много ошибок, вставила совсем не те буквы вместо пропущенных, и я ведь это сделала совсем не специально, мне показалось, что так будет правильно.
Получить по русскому языку двойку, конечно, сильное огорчение для девчонки, которая очень старалась учиться без троек и получать красные звёздочки на тетрадки за пятёрки. А здесь такой удар, прямо под дых. Да ещё и этот предмет почему-то в школе считается главным, правда, самой Наташе всегда больше нравилась математика.
Получить «двойку» в начале учебного года никому не понравится, но в этот раз было ещё одно очень важное обстоятельство. Наташа, как наяву, видела перед собой эту сцену – все почти выдирали у неё из рук тетрадку, потому что учеников в классе, которые выполнили бы это упражнение, оказалось немного, а она всегда давала списывать и делала все домашние задания.
– Наташка, слушай, ты сделала это упражнение по русскому? – первым подбежал к ней Валерка Фадин.
– Сделала, но я не уверена, что правильно. И у меня папа не проверил упражнение, он пришёл поздно с работы.
– Да ладно, ну и что. Главное, чтобы я его сделал, – отмахнулся Валерка.
– Ну, держи, – Наташа достала тетрадку из портфеля и протянула её товарищу.
Фадин начал быстро переписывать упражнение. Тут подбежали ещё Роза Валеева и Володя Гуревич, которые тоже ничего не сделали. Узнав, что у Наташи Гутиной есть сделанное упражнение, они встали в очередь на списывание. За ними пристроилось ещё несколько человек, и почти весь класс списал друг у друга злополучное упражнение. При этом каждый при списывании кое-что добавлял от себя. В результате получилось, что у Наташи списали почти полкласса, и все неправильно. Все, кто списали у неё, получили «двойки», кто списал у кого-то другого или сделал сам, получили «тройки». Из всего класса правильно сделали упражнение только Вера Потапова и Нина Трегуб, которые делали упражнение вместе и ни с кем не советовались.
Наташу расстроила даже не двойка, хотя она её, конечно, не радовала и портила всю картину красных звёздочек на тетрадке, её угнетало то, что она подвела половину класса, всех, кто обратился к ней за помощью.
Среди «счастливчиков», которые списывали из Наташиной тетрадки, оказались ещё Таня Чащихина и Серёжа Мануилов. Тане почему-то совсем не помогла её обычная рассудительность, она просто списала на скорую руку. Серёжка, видимо, решил, что лучше сдать хоть как-то выполненное упражнение, чем показать Александре Васильевне, что он вообще не выполняет её домашних заданий. Все списавшие попались на репутации хорошистки, и, почти бездумно, сдули вставленные другим пропущенные буквы.
Потеря авторитета среди школьных товарищей больше всего расстроила Наташу. Хотя кто им всем мешал отнестись к своим школьным обязанностям более серьёзно, и вставить свои, возможно, правильные буквы, при этом крепко подумав?
У Наташи всплывали в памяти, в своё оправдание, и свои домашние обстоятельства. Обычно она все школьные задания выполняла самостоятельно, без родительской опеки. Так было поставлено дело с первого класса, и это всех устраивало. Маме тогда было не до того, хотя она и не работала, дома хватало забот: печка, обед, приборка, и маленький Серёжа требовал внимания. А отец все время находился на работе, и приобщать его ещё к школьным урокам дочери не хотелось. Конечно, она к нему обращалась, но в крайнем случае.
В ситуации с отцом у Наташи присутствовал ещё один важный момент, с ним получалось заниматься только поздним вечером. А кому охота самое чудесное время суток – вечер – посвящать проверке выполненных уроков? Здесь Наташа всё отрепетировала еще в прошлом году, в первом классе. До обеда – школа, потом обед, и тут же уроки. Чем быстрее их сделаешь, тем быстрее освободишься, оставлять их «на потом» не хотелось. Ведь сколько интересных дел ещё можно переделать: подружки, улица, книжки, кружки, кино (к сожалению, только по воскресеньям), обстоятельные походы в гости, и мало ли чего ещё можно придумать. Поэтому, высунув язык от особой старательности, Наташа доделывала домашние задания сразу после обеда. Сделал дело, и про Александру Васильевну можно забыть до следующего дня.
Правда, «домашняя Александра Васильевна» (мама) свою материнскую бдительность проявляла слишком часто. В защиту своих интересов Наташа имела практические наработки, которые с успехом применяла: выполнение части заданий до обеда, совместное делание «домашек» с подружками и, лучше всего, на чужой территории, именно этот расклад считался для учеников самым лучшим. Конечно, после полученной двойки бдительность родителей возрастёт. Тем более, в этот раз на крючок попался почти весь класс. Александра Васильевна (учительница) не обошла это вниманием.
– Последнее заданное упражнение по русскому языку ясно показало – самостоятельно его смогли выполнить только малая часть класса.
Учительница обвела всех строгим взглядом, ожидая реакции. После полученных двоек девочки не решались ничего сказать, а вот мальчишки оказались посмелее. Самым храбрым оказался Сергей Мануилов. В душе он радовался, что остальные тоже получили «пары», наконец-то и они побывали в его шкуре, а то только и делают, что гордятся своими пятёрками и красными звёздочками. Хвастуны!
– И как вы это узнали?
– Только двое из класса смогли выполнить его правильно, а все остальные правила не применяли и не учили их, поэтому ошиблись.
– А кто это? – заинтересовался Володя Гуревич. Он, в отличие от любопытного Сергея, хотя бы поднял руку, когда задавал вопрос учительнице. Успел он при этом ещё и пошептаться со своей соседкой по парте:
«Чтобы знать, у кого списывать в следующий раз, и получать хорошие оценки».
Хорошо, что этого не слышала Наташа, которая сидела далеко от них.
– Сейчас я вызову одну из этих учениц к доске, и мы вместе повторим правила, которые вы должны были выучить. Все остальные эти правила не применили.
«Плохо получать двойки», – пронеслось в голове у Наташи. «Но, по крайней мере, к доске меня сейчас не вызовут. А еще лучше, чтобы домашку вообще не задавали бы».
– К доске прошу выйти Веру Потапову, – сказала Александра Васильевна.
Класс приступил к работе над ошибками.
Всё это маленькая Наташа и рассказала маме. Та её даже ругать не стала, поняла, что дочь и так сильно расстроилась и занимается самобичеванием без её помощи. Она только сказала:
– Наташа, знаешь, это даже неплохо, что ты получила двойку.
– Как это «неплохо»?
– Всю жизнь на «пятёрки» не проучишься. Будут в твоей жизни и «тройки», и «двойки». Считай это боевым крещением. Но я надеюсь, что оно не будет повторяться слишком часто.
Четвертый класс. Крокодил. История биологическая. 1960 год
На уроках природоведения в четвёртом классе бросили клич и предложили всем желающим участвовать в школьной конференции на тему «Страны мира». Предлагалось приготовить доклад о любой стране, желательно с элементами игры.
Наташу, как нормального ребёнка, который уже четвёртый год «тянул лямку» послушной ученицы советской школы, как раз и пугали эти самые непонятные объявленные какие-то игровые элементы. А вот когда её отец услышал про игру, то его это почему-то ввергло в радостное возбуждение, и он тут же загорелся этой идеей.
– Наташа, участником игры, вернее, её игровым элементом у нас будет… – он эффектно замолчал и торжественно объявил: – кро-ко-дил!
– Настоящий? – округлила глаза от удивления дочь.
Она не знала, как реагировать, но её душа затрепетала.
– К сожалению, нет. Но чучело будет настоящего крокодила, это я тебе, дочка, обещаю.
– А где ты его возьмешь? У нас они же не водятся, разве что в зоопарке.
– У меня есть очень хороший приятель, так вот у него есть чучело крокодила.
– И он его тебе даст? Не пожалеет? Сомневаюсь, я бы не дала.
– Вот именно тогда ты и поймешь, на что способна настоящая мужская дружба. Считай, что чучело уже наше! На время, конечно, сама понимаешь…
– Так мне про Африку придётся писать?
– Это мы ещё подумаем. А привез он это чучело, между прочим, из Индии.
Если по-честному, то Наташе для начала хотелось просто пятёрку за год по природоведению. Однако представившаяся возможность принести в школу если не живого аллигатора, то хотя бы его чучело и поразить своих одноклассников, конечно, вдохновляла. От сценария привести в изумление всю школу Наташа тоже бы не отказалась.
После заявки в школе Наташа с отцом начали писать доклад, но почему-то не про путешествия по Индии, а о Турции. Вообще девочке было всё равно, по какой стране путешествовать, она ничего не знала ни про ту, ни про другую. Главным препятствием, как это ни странно, оказался именно крокодил. Тут же возник очень серьезный вопрос – водятся ли в Турции крокодилы? Всю ответственность по этому вопросу, конечно, возложили на отца. В результате мучительных раздумий отец и дочь договорились до очень важного утверждения – в Турции, как и в Индии, должны встречаться крокодилы, только значительно реже.
Доклад к радости отца и большому огорчению дочери получился очень длинным. Наташе особенно трудно давался фрагмент про первого президента Турции – Ататюрка. Девочка, безусловно, никогда про него раньше не слышала. Кроме того, Ататюрк и крокодил никак между собой не ассоциировались, но отец же настоял на обстоятельном рассказе и докладе именно об этом человеке. Дочери пришлось смириться, так как на кону стоял крокодил, вернее, его чучело, и «пятёрка» за год по природоведению.
Порядок составления доклада определился быстро: читали вместе «Детскую энциклопедию», журналы и книги, принесенные отцом из библиотеки. Затем он сразу же начинал диктовать, а Наташа своим не очень каллиграфическим почерком записывала целые предложения. Навыки уроков чистописания к четвёртому классу почему-то улетучились, получалось коряво и не очень понятно для самого докладчика.
В результате многократных вечерних бдений в уютном подвальчике отец с дочерью составили многостраничный пространный доклад о путешествии по Турции. Наташа оказалась участницей научно-исследовательской экспедиции по одной из стран мира. Это соответствовало объявленной теме школьной конференции. Переписанный начисто доклад Наташа принесла в школу и показала учительнице, при этом она с гордостью подтвердила будущую демонстрацию чучела аллигатора на школьном мероприятии. Чучело, скорее всего, и оказалось решающим фактором включения четвероклассницы в официальный список участников конференции.
Будущего докладчика распирала настоящая гордость и явно мешала готовиться к выступлению. Да ещё и отец, как опытный докладчик, бесконечно давал «ценные» советы.
– Дочка, ты должна понимать, выступать на большую аудиторию – непростое дело, поэтому я хочу настроить тебя на длительную подготовительную работу.
– Так мы вроде бы с тобой и так уже основное сделали, доклад написан.
– У вас где будет мероприятие?
– Говорили, что в актовом зале.
– Заметь, не в вашем классе, – принялся убеждать отец, – а в большом зале. И ещё есть вопрос, который нужно осветить.
– Что-то слишком много важных вопросов, папа.
– Откуда ты будешь читать доклад? Где стоит кафедра, на сцене?
Наташа вдруг представила себя один на один с заполненным актовым залом. Причём сидят там не взрослые дисциплинированные родители, которые готовы ради своего любимого ребенка выслушать любой доклад, а сидит «свой брат» – ученик. У Наташи тут же возникли серьёзные опасения, стоило ли из-за какой-то «пятерки» по природоведению вообще ввязываться в эту историю с докладом. Отец незаметно наблюдал за дочерью.
– Вот видишь, Наташа, и у тебя появились серьёзные опасения. Мой тебе совет – учи доклад наизусть!
– Наизусть? – удивление и возмущение прозвучало очень искренне. – Боюсь, что это невозможно.
– Почему нет? По крайней мере, ты должна знать свой доклад очень близко к тексту.
– Так этот доклад больше пятнадцати страниц!
– Ты же учишь в школе задания?
– Мы учим стихи, и тексты маленькими кусочками…
– Значит, придется постараться, – отец не отступал.
Наташа побежала за подмогой к маме. Та, не раздумывая, тут же приняла сторону мужа. Она вспомнила, что сама смогла закончить только школу, семь классов – помешала война, мама при этом даже всхлипнула и сказала:
– Я мечтаю, чтобы ты получила высшее образование и за себя, и за меня.
Тут «масла в огонь» подлил и Серёжка, ему этой осенью предстояло пойти в первый класс:
– Когда я буду учиться в школе, то мне папа диктовать доклад не будет, я его сам напишу, вот увидите.
Всё было против Наташи. Хочешь, не хочешь, всё шло к тому, чтобы учить писанину, которая появилась в виде страниц доклада, к сожалению, под диктовку отца.
С тех пор прошло много лет, а из текста доклада Наташа запомнила только товарища Ататюрка, первого светского президента Турции. Слово «президент» для неё тогда, в четвертом классе, вообще мало что значило. Она, правда, без особого желания, пыталась понять смысл этого слова, выслушивая многословные комментарии отца, как много Ататюрк сделал для сделал для своей страны.
Наконец-то наступил день объявленной конференции. Проходила она в актовом зале школы, туда запустили учеников всех четвертых классов. 4Б чувствовал себя на их фоне именинником, ведь далеко не каждый класс мог предъявить на конференцию чучело настоящего крокодила, как вещественное доказательство путешествия.
Советская публика в середине ХХ века еще пребывала в счастливом неведении о существовании хоть какой-то маломальской рекламы. Правда, её ядовитые ростки уже начали зарождаться и пробиваться в повседневную жизнь окружающей действительности. Наташа и её одноклассники все уши прожужжали о доказательстве путешествия по Турции.
– Не верите?! Приходите! Сами убедитесь и обалдеете!
Присутствующие в актовом зале мальчишки и девчонки находились в состоянии радостного возбуждения, но по разным причинам. Из расписания вдруг «провалились в тартарары» сразу целых два урока – третий и четвёртый. Есть разница – сидеть на уроке под пристальным гипнотическим взглядом учителя, или вольготно расположиться в актовом зале почти без присмотра. Сами понимаете, что в общей суматохе можно вообще забыть про домашние задания, по крайней мере, так это все они преподнесли своим родителям. Наконец, сегодня тебя точно не спросят и не вызовут к доске. Да мало ли каких неприятных моментов школьной жизни сегодня удалось избежать многим хорошим людям. Школьное содружество параллели четвёртых классов сегодня ликовало, но за редким исключением – докладчиков. Конечно, Наташа входила в это число, и уже не так сильно радовалась этому.
Зал гудел и жаждал зрелищ, но пока они не наступили, он жил своей жизнью. Девчонки тихонько шушукались между собой, рассевшись стайками, с учетом личных симпатий. Мальчишки слегка задирали девчоночьи группировки и просто открыто радовались жизни. При этом все не забывали выступать друг перед другом.
Пока хуже всех чувствовали себя докладчики, они завидовали окружающему веселящемуся обществу, им хотелось вцепиться в свой доклад и не расставаться с ним до окончания конференции. Всё, что они старательно учили дома, почему-то сразу вылетело у них из головушек.
Трибуну для выступающих установили, на счастье докладчиков, не на сцене, а внизу перед ней. В результате они оказались совсем близко от первого ряда, и до своего выступления они как раз и заняли там все места. Не смотря на общий гул, доносились отдельные громкие комментарии ожидающих зрелище.
– Скорей бы начинали, а то не уложимся в четыре урока!
– Да, хотелось бы освободиться сегодня пораньше, ведь не часто такое бывает.
– А где крокодил? Почему я его не вижу?
– Хоть бы один раз его показали.
– Боюсь, покажут только издалека, а хочется потрогать его лично.
Наташа ждала своего выхода и очень завидовала тем, кто выступал до неё. В самый последний момент её доклад передвинули почти в конец, видимо, решив завершить мероприятие эффектной сценой появления «аллигатора». Выступающие, конечно, тоже волновались, все без исключения, и это нельзя было не заметить: дрожали голоса, ни на секунду не выпускались из рук листы с текстом, все путались в длинных предложениях докладов. Самой неприятной частью выступления оказались вопросы из зала, их могли задавать и не обязательно по тексту доклада, а совсем из другой области. Например, для того чтобы понравиться своей соседке, или просто на спор. Докладчики на вопросы отвечали сбивчиво и не всегда вразумительно. Конечно, наблюдать и критиковать со стороны всегда легче, а вот как выйдет у самого – вопрос открытый.
Наташа завидовала каждому из «отстрелявшихся» за трибуной, но, наконец, наступил и её черед. Она начала так, как учил отец: спокойно, не торопясь, иногда специально замедляя темп речи. Как хорошо, что он всё-таки заставил её выучить хотя бы отдельные куски текста. Конечно, тогда она, как могла, противилась, этому, но оказалось, что совершенно зря. Советы отца помогали ей худо-бедно продираться через написанный текст. Но дела пошли значительно хуже, когда начались вопросы. Её спрашивали про одно, а она почему-то отвечала совсем про другое. Наташа постоянно сбивалась и возвращалась к написанному тексту. Но самое главное испытание маячило впереди – крокодил.
Выступать первой Наташу не вызвали, докладывать последней оказалось тоже не очень хорошо. Мальчишки и девчонки уже устали, наслушались про разные страны, обычаи, насмотрелись на своих одноклассников и навыступались друг перед другом, их душа жаждала необычного и неизведанного, для начала хотя бы превратиться из пассивного слушателя в участника событий, может быть, даже активного. Для этого все присутствующие в актовом зале ждали какого-то знака, возможно, совсем незначительного, в общем, этакого «взмаха волшебной палочки».
Аудитория начала ёрзать на месте, потихоньку перешептываться, поворачиваться к сидящим сзади, переговариваться с впереди сидящими. Все обсуждали, конечно, чучело крокодила, которое все время, пока выступала Наташа, уютно расположилось на самом высоком месте трибуны, немного повернувшись мордой к залу и хвостом к сцене.
Чучело смотрелось внушительно: более метра в длину и сантиметров тридцать в ширину. Цвет бывшего крокодила варьировал от зеленоватого до тёмно-зелёного, местами с коричневыми проталинами. Панцирь представителя фауны смотрелся шершавым и ячеистым, у многих тут же загоралось желание потрогать его руками и пересчитать эти самые ячейки. В общем, чучело впечатляло. Рассмотреть очень внимательно, причём вблизи, погладить его по голове, ткнуть в хитрый глаз своим указательным пальцем, засунуть руку ему в пасть, обязательно дёрнуть за хвост – самое малое, что хотелось сделать каждому, кто присутствовал в актовом зале. Исключительно для того, чтобы успокоиться. Вот тогда бы личная встреча с аллигатором по-настоящему состоялась. Причём в их число входила и взрослая часть публики.
