– Не трожь!!!
– Но почему?! Мне ненавистен этот медальон! Кто на меня вообще его нацепил?!
– Нона. Должна же она была как-то тебя в наш мир перенести…. Или ты думаешь, что она тебя как Ивана Царевича сюда на своём горбу привезла? Нет, брат, этот медальон помогает, открыть портал в наш мир….
– В какой ещё ваш мир?!
– В kyon-княжество
– Я ничего не понимаю, но одно мне не нравиться, то что ты говоришь “наш мир”. Разве ты не собираешься возвращаться домой к родителям?
– О, я ж совсем забыл, что хотел поближе познакомить тебя с Ноной она у нас тут первая красавица! А то после того случится она наверное думает, что ты какой-то рохля слабонервный….
Произнеся это Валек повелительно щелкнул пальцами, и заиграла как-то психологическая музыка, в которой угадывался жуткий собачий вой и вышли девушки и стали танцевать для нас с братом грациозные танцы. Все девушки были одеты в полупрозрачные балахоны, сшитые из такого невесомого материала, что наготу их не давал разглядеть лишь ослепительный звездный блеск. Все танцовщицы были гибкие и стройные, но мой взгляд больше всех приковывала, конечно же Нона. Ее темно русые длинные до самых щиколоток волосы, то обволакивали ее, то тянулись за ней как шлейф, в зависимости от движений, танца. В любой момент она была ослепительно прекрасна. Танец заворожил меня! Никогда раньше я не видел таких девушек да, ещё и в таких откровенных нарядах. И когда музыка закончилась, я даже не сразу пришел в себя. А когда опомнился спросил у Валентина:
– Так значит, Нона тоже…. Она тоже оборотень?
– Не оборотень, а хомо-пес! Да, это очень древний народ, раньше они жили на земле, и на территории России тоже, до революции они скрывались, но не подвергались гонениям. А потом при советской власти, где всякое инакомыслие и непохожесть не приветствовалось, они нашли возможность переселиться в этот мир. Этот медальоны они сделаны из золота, которые добывали при помощи Философского Камня и имеет магистерскую силу.
– Но зачем этот немец отдал его отцу?
– Он государственный преступник и прячется, среди людей, потому, что совершил здесь страшное преступление. Он знал, что медальоны не оставят на Земле, что за ним придут. И тогда его уж точно убьют, поэтому и решил передать медальон через наших родителей.
– Что он такого натворил-то?
– Он убил здешнего князя….
– Ну, так отдай им медальон и давай вернёмся домой, в чем проблема?
– Я не могу….
– Почему?!
– Теперь я здесь князь….
***
Мы решили, что домой я вернусь утром. Передам Ноне медальон и останусь там, но буду приходить в гости, иногда в благодатное их kyon-княжество. Ведь здесь правит мой брат. Здесь меня так любезно встретили: накормили-напоили, а ночью ко мне в спальню пришла Нона…
Ее колдовские поцелуи одурманивали меня. И меня даже не смущало, что от нее пахнет собачьей шерстью. Мы не сомкнули глаз до самого рассвета.
А утром Нона меня укусила…
Я плакал и бился в истерике! Я не хотел осознавать, что теперь я хомо-пес! Я не мог понять, за что она так со мной поступила?!
Ее допрашивал лично мой брат, и на допросе она призналась, что соблазнила меня, потому что с первого взгляда влюбилась, а укусила не со зла, а потому, что не хотела отпускать меня обратно в мой мир…
Несмотря на такое признание, я был согласен со смертной казнью, к которой приговорил ее Валёк. Ведь я возненавидел ее тогда! Мне так дорога была моя прежняя обычная жизнь. Я страдал от мысли, что теперь я хомо-пес. Я то самое чудовище – оборотень, которого сам ненавидел и боялся всю жизнь.
Поэтому новость о том, что виселица для Ноны будет готова к полудню, не потревожила моё сердце. И я в полубредовом состоянии явился на казнь вместе с Валентином. Резной балкон княжеского терема выходил на центральную площадь. И я прекрасно видел, как ведут на казнь заплаканную Нону. Как измученная девушка из последних сил старается устоять на пеньке босыми ногами.
Палач предложил ей сказать последнее слово: «Я люблю тебя, Юлиан!» – закричала она. И тут меня словно молнией пронзило. Я осознал всю чудовищность происходящего. Я вспомнил нежность и страсть ее поцелуев. «Стойте! Стойте! Что вы делаете?! Немедленно прекратите это!» – закричал я. «Валентин, помилуй ее! Я прошу тебя!» Валёк жестом приказал палачу остаться. «Я люблю ее!» – воскликнул я, сбегая вниз по лестнице.
Ошеломленная толпа в почтении расступилась передо мной. И уже через мгновения я снял петлю с шеи своей прекрасной Ноны. «Я люблю тебя!» – с горячностью признался я. И мы поцеловались прямо на глазах у моего брата-князя и всего хомо-народа…
Живем мы и по сей день в любви и согласии. И у нас скоро родятся хомо-щенки.