Читать книгу: «Неизвестные переменные», страница 3

глава четвёртая

– Мисс Хоумрет! Вы потрясающе выглядите! Впрочем, как всегда. – Широко улыбаясь, любезный швейцар взирал на неё своими холодными глазами, возникнув сразу за дверью, стоило ей войти.

– Благодарю вас… Николс. – Прочитала на значке, на его верхнем левом кармане, Сьюзен. – Вы весьма любезны, впрочем, как всегда. – Мило улыбнулась она ему, посчитав своё замечание уместным.

Пройдя насквозь весь дом через огромный коридор, пол которого был из паркетной мозаики, а на стенах висели картины за матовыми стёклами, показавшиеся Татьяне оригиналами, а никак не репродукциями к известным картинам, она вышла на огромную лужайку к террасе. На ней, помимо огромного бассейна и множества людей, преимущественного женского пола, сновали в откровенных плавках атлетического вида молодые мужчины с подносами в руках. На фоне их даже Уил проигрывал, не говоря уж о её драгоценном супруге с его любовью к дивану, пиву и телевизору.

– Сьюзен?!? – Интонация подошедшей к ней брюнетки отчего-то вызвала в ней тревогу и непонятное беспокойство, которые были подкреплены её внешним видом: женщина была ужасно похожа на её подругу Лену.

– Тебя это удивляет?! – Приподняла бровь Татьяна, изображая из себя Сьюзен, не зная, с кем имеет дело.

– Нет, конечно… – смутилась женщина. – Ты не позвонила вчера.

– А должна была? – Не меняла тон и недоверие к собеседнице Татьяна.

– Мне казалось, что мы обо всём поговорили в пятницу и всё выяснили для нас обеих.

– Тем более, зачем звонить, раз всё выяснили.

– И правда… – опустила голову брюнетка, словно обращаясь уже к самой себе.

– Расскажи мне, я что-то здесь пропустила? – Сменила гнев на милость Татьяна, успокоенная тем, что не придётся возвращаться к непонятной для неё теме.

– Да ничего особенного. – Пожала плечами, немного оживившись, похожая на Лену женщина. – Мариуса, как ты и настаивала, уволили. Зато появился Марк. Он хорош. Что ты решила насчёт Уила? – Чуть запнувшись, сменила тему она.

– А что с Уилом не так?

– Ты выгонишь его?

– А, ты об этом… Нет. Ты знаешь, я передумала.

– А как же его романчик с Домной?

– Она здесь? – Желая собрать как можно больше информации о незнакомых ей людях, ловила каждую возможность Таня.

– Как обычно.

– Хочу, чтобы ты подвела меня к ней и оставила. А после я найду тебя.

– Как скажешь. – Пожала плечами брюнетка, и они вошли под огромный тентовый навес в тишине, но Татьяна постоянно чувствовала напряжение со стороны спутницы, природу которого она никак понять не могла…

– О, Сьюзен… Кетрин… – слегка кивнула головой им по очереди невысокая кареглазая молоденькая блондинка с аккуратным каре и отлично скрываемым беспокойством на маленьком аккуратном личике.

– Оставлю вас, дамы… – кивнув ей в ответ, ретировалась сразу же Кетрин, а беспокойство на лице Домны стало заметней.

– Расскажи, что у вас с Уилом? – С места в карьер, ещё больше озадачила её Татьяна.

– Я не… Всё не так… Сьюзен, пойми, мы… – никак не могла закончить ни одной своей мысли молодая женщина.

– У вас роман? – Не отступала Татьяна.

– Ты не поймёшь… – тяжело выдохнула Домна и вся словно уменьшилась в размерах, сжалась и постарела.

– Я постараюсь. – Продолжала настаивать Сьюзен.

– Мы любим друг друга… – выдохнула из себя последнюю смелость женщина, однако, при этом, молодость к ней вернулась.

– А почему тогда сам Уил говорит, что это лишь слухи? – Стараясь разобраться в ситуации в самые сжатые сроки, забрасывала она вопросами Домну.

– Потому что он понимает, что на этом его карьера закончена.

– Карьера модели?! А что, он ничего больше не умеет делать?! Это что, предел мечтаний мужчины?!

– Я не знаю… – растерялась женщина. – Он так долго шёл к этому и столького добился, что…

– Жалко вот так просто взять и расстаться со всей этой ерундой?! – Закончила вопросом мысль собеседницы Татьяна, воспользовавшись её заминкой. – Короче… – резюмировала она, – пора бы вам уже повзрослеть и, наконец, понять, что жизнь уходит, а счастье своё можно потерять раз и навсегда, в погоне за мнимыми ценностями. Если вам, правда, посчастливилось так полюбить друг друга, цените это чувство и никому не позволяйте его у вас отнять. Здесь итак достаточно убогих… – и, посчитав, что во всём разобралась и сказала всё, что хотела, развернулась и направилась к бассейну, возле которого под зонтиком лежала в тёмных очках и огромной шляпе Кетрин.

– Что ты сказала ей? Она вся сникла, больно смотреть. – Задорно, совсем без выражения боли на лице, встретила та её.

– Шампанское? – Подскочивший к ним непонятно откуда молодой улыбающийся полуголый красавец с безупречной фигурой и серебряным (ну как же иначе) подносом в руках с наполненными бокалами золотистой жидкости, обратился к женщинам.

– Это Марк. – Просто представила красавца Кетрин, не снимая улыбку с лица.

– Не рановато для шампанского? – Татьяну почему-то нервировали улыбочки обоих.

– Ведь это ты настояла, чтобы сразу после полудня ледяное шампанское радовало гостей.

– И все согласились с такой глупостью? – Искренне удивилась она подобной выходке Сьюзен. – Нет. Принесите, Марк, мне, пожалуйста, стакан воды. Спасибо. – Не стала развивать дальше тему она, отвернулась, показывая тем самым, что разговор окончен, и присела на краешек кушетки рядом с Кетрин.

– Расскажи мне новости. – Обратилась Татьяна к ней.

– Ты же в курсе всего, что происходит. – В удивлении подняла брови собеседница.

– А ты представь на секунду, что нет. – Не желая отступать от своего, настаивала Таня.

– Ладно. – Легко сдалась Кетрин, – Тебя интересуют люди или события?

– Начни с людей.

– Джулиана получила развод, заполучив одновременно от муженька почти всё. Говорят, она спит с адвокатом, которому наобещала больше, чем то, с чем готова расстаться… Глянь, как она заигрывает с мальчиками, – кивнула она в сторону женщины в окружении нескольких красавцев в плавках. – Вряд ли она будет верна адвокату. – Усмехнулась она.

– Очень интересно. Расскажи об остальных. – Попросила Татьяна. – Мне очень интересно твоё мнение.

– Ты серьёзно?! – С недоверием посмотрела на неё собеседница, но, определив по её виду, что та не шутит, пожала плечами и продолжила: Керон волнуется, что дамы слишком серьёзно относятся к отношениям с мальчиками. Она считает, что это твоих рук дело.

– А это так и есть?

Задорный смех Кетрин дал понять, что она права.

– Твоё чувство юмора приобретает новые оттенки. – Закончив смеяться, сделала она Татьяне комплимент. Ведь на то и был твой расчёт.

– Ужас какой… – Татьяна была шокирована беспринципностью и аморальностью дамы, которой её сейчас все считали, представив, как именно она могла воспользоваться пагубной страстью дам клуба.

– Что-то я тебя никак не пойму… – взгляд Кетрин на компаньонку стал подозрительно недоверчивым. – Сначала ты сама придумываешь все эти гнусности, а потом им же и ужасаешься?!

– А что ты сама думаешь по поводу этой Керон? – Проигнорировала Татьяна комментарий женщины.

– Нет, с тобой явно что-то происходит… – её подозрительность трансформировалась в неподдельную озабоченность. – Ты же сама сказала, чтобы я со своими мозгами «даже не смела мечтать иметь своё мнение». Цитата.

– И ты так легко с этим согласилась?! – Татьяна и не поняла, смешно ли ей или до безобразия больно от такой рабской покорности и повиновения ей людей.

– А у меня был выбор?

– У человека всегда есть выбор. Однако, почему-то и как правило, он делается совсем не в пользу истинного желания души. – На секунду Татьяна задумалась, вероятно, вспомнив свою работу…

– Ты что, снова влезла в какую-то секту и теперь проверяешь на мне новые методы воздействия на людей? – Кетрин никак не могла ответить ни на один свой вопрос, а Татьяна ей в этом помогать не собиралась.

– Ладно. Пойду, прогуляюсь. Узнаю о себе ещё чего-нибудь страшно интересное.

И Татьяна, вздохнув, поднялась с кушетки и направилась к большой беседке, где также находились в коктейльных платьях женщины и молодые мужчины с голыми торсами, а посредине стоял стол с фруктами, лёгкими закусками и шампанским.

– Мисс Хоумрет! – Справа, навстречу ей, в тяжёлом беге, неуклюже переваливаясь с одной ноги на другую, приближался весь мокрый от пота плешивый мужчина, который абсолютно не вписывался в общую картину клуба. – Мисс Хоумрет, я должен вам доложить, что мисс Льюис поднялась в апартаменты. Не одна… – потуги придать голосу таинственность одновременно с попыткой отдышаться, выглядели, по меньшей мере, смешно, а, если уж совсем откровенно, то комично, и Татьяна от души рассмеялась.

– Простите меня… Извините… – всё пыталась она успокоиться, но смех уже перешёл в стадию, когда со стороны выглядит, как истеричный.

И тут у неё закружилась голова. Так сильно, что она начала опускаться на землю. Краем глаза она увидела озабоченные лица приближающихся к ней незнакомых людей, но, стоило ей коснуться щекой травы и закрыть на мгновение глаза, как, вновь открыв их, она очутилась в своей спальне, а лицо Виталия обдавало её пивными парами и внушало страх своим испуганным выражением.

глава пятая

– Ну наконец-то! – С облегчением вздохнул он. – Я думал, ты вообще не проснёшься.

– Что случилось? – Постепенно приходила в себя, возвращаясь из другого мира, Татьяна.

– Милане плохо. Говорит, живот очень болит. Я не знаю, что делать, а ты никак не просыпаешься… – Непонятно, кого жалея больше, себя или дочь, всхлипнул муж.

Татьяна вылезла из кровати, по привычке натянув висевший на спинке стула рядом с ней махровый халат, и направилась в комнату дочери.

– Милая, что случилось? – Подошла она к её кровати.

– Мамочка, я умираю… У меня всё горит и живот… он так болит…. И мне кажется, из меня вытекает жизнь…

– Родная, откуда вытекает?

– Оттуда… – и девочка заплакала, показывая рукой на низ живота, а Татьяна заметила, что её ночнушка красная от крови.

– Успокойся, родная. Всё хорошо. Это моя вина, что я не рассказала тебе раньше…

И Татьяна, в глубине души коря себя, рассказала дочери об особенностях женского организма и её готовности вступления во взрослую жизнь и возможности с полной ответственностью называть себя с этих пор молодой женщиной.

Проболтав так до утра, рассказывая, как это произошло в первый раз у неё, познакомив со средствами гигиены и застирав бельё, Татьяна, спев молодой женщине, как в детстве, колыбельную и убедившись, что дочь, успокоившись, уснула, занялась своими привычными утренними делами.

Где-то ближе к обеду позвонила Лена.

– Ну как твои ночные приключения? – Задорно, чисто из приличия поинтересовалась она в полной уверенности, что приведённые ею вчерашние аргументы разрушили иллюзии подруги раз и навсегда.

– Прервались неожиданно в загородном женском, похоже, что моём, клубе. Виталик разбудил, у Миланы первые месячные начались. – Выдала всю информацию Татьяна.

– Да?… – Задор подруги даже как-то спал.

– А ещё, представляешь, моя компаньонка по бизнесу, Кэтрин, так на тебя похожа, аж жуть. Правда, похоже, она меня терпеть не может… но это так, между прочим. – Продолжала удивлять саму себя Таня, вываливая всё это на подругу, прекрасно понимая, что Лена как раз хотела поговорить о себе, звоня ей. – Как ты? – Всё же добавила в конце тирады она.

– О! Ты меня как-то с мысли сбила совсем… Я и звонила тебе сказать, что иду сегодня на свидание.

– С Рыжим?

– С Альтемиром.

– Что?! Это его так зовут?! Ты не говорила. Он не чеченец, случайно?

– Не знаю. Но он хорош и обходителен. И в ресторан меня, между прочим, не самый занюханный пригласил, в центре. – Старалась зачем-то реабилитироваться в глазах подруги Лена.

– Да ладно!? Рада за тебя, если ты рада.

– Я – очень! – Вернулась к своему первоначальному настроению Лена.

– Хочешь, помогу тебе выбрать, в чём пойти. – Вконец озадачила её Таня, никогда не отличавшаяся, по общему мнению, вкусом и чувством стиля и моды. – Я видела, как одеваются приличные дамы в клуб. – Предвосхитила она её сомнения.

– Даже не знаю… Ну ладно. Приходи, только прямо сейчас, я уже вся в процессе. – Озадачилась было, но быстро придя в себя, возможно, чтобы не терять время зря, разрешила Лена.

– Я скоро. – И, отключившись, Татьяна, набрасывая на себя пальто, давала последние наставления дочери, с по-взрослому сосредоточенным лицом, лежащей зачем-то в кровати, на краю которой сидела её закадычная подруга, по совместительству иногда и соперница. – Придёт папа, скажи, что я у тёти Лены и скоро буду. Захочешь есть, отвари пельмени, они в морозильнике.

– А ты уверена, что при месячных их можно? – Не меняя выражения, поинтересовалась дочь.

Чуть не прыснув со смеху и едва сдержавшись при подруге дочери, Таня точно так же сосредоточенно и серьёзно ей ответила:

– Можно. Точно можно, дорогая. Я читала.

– Окей. Я тогда Женьку попрошу, чтобы она сварила.

– Ну и что носят приличные дамы? – Немного с недоверием поинтересовалась у Татьяны вертящаяся перед зеркалом подруга, впустившая её в квартиру полминуты назад.

– Покажи, что у тебя есть, и выберем. – С полной ответственностью подошла к процессу выбора туалета для свидания подруги Таня, подбирая и внимательно рассматривая разбросанные по всей комнате вещи. – Померяй этот розовый свитерок с джинсовой юбочкой.

– Хочешь сказать, что именно так одеваются дамы из клуба? – Усмехнулась Лена.

– Нет, конечно. У них там лето и все ходят в лёгких платьях и костюмах. Просто тебе очень идёт розовый цвет и эта юбочка. Поверь, если ты нравишься этому… Балтазару

– Альтемиру!

– О, прости. Конечно, Альтемиру… – не получилось посмаковать необычное имя у Татьяны. – Он обязательно придёт в восторг.

– Ну ладно… сейчас посмотрим…

Выйдя из квартиры вместе с её хозяйкой, всё же надевшей тот самый свитерок и юбку, несмотря на примерку ещё множества вариантов, и пожелав ей удачного свидания, Татьяна вздохнула свежий апрельский воздух и вспомнила о своём обещании позвонить Гене.

Её «пунктиком» было держать данное обещание, несмотря ни на какие обстоятельства. Поэтому обещания она давала весьма осторожно, но, если уж дала, то обязательно выполняла. Так и сейчас, она прекрасно знала, что этот звонок может втянуть её в авантюру, но, приготовившись дать отпор любым соблазнам со стороны бывшего однокурсника, поглубже вздохнув всё того же апрельского воздуха, Татьяна присела на лавочку во дворе и набрала по мобильнику его номер.

– Привет. – Ответил в трубку улыбающийся голос её первой любви. – С утра жду твоего звонка.

– Привет. Я позвонила…

– Я здесь неподалёку. Давай, заеду за тобой.

– Подожди-подожди! – Даже привстала с лавочки она, словно могла предотвратить тем самым его приезд. – Я не…

В этот момент во двор въехал чёрный Ягуар и осторожно остановился напротив её лавочки.

– Как? Как ты нашёл меня?! – Удивлению Татьяны не было предела.

– Если мужчина чего-то хочет… – улыбаясь, Гена шёл к ней навстречу, смешно разводя руками и пожимая плечами, что говорило само за себя, не нуждаясь в продолжении фразы. – Поехали. У меня на четыре столик заказан, как раз успеваем.

– Да подожди ты! – Испугалась такого напора Таня. – Не поеду я никуда!

– Почему?! – Искренне удивился Гена.

– Ну… я не готова… да и не собиралась я… посмотри, я в джинсах! – Решив, что это самый веский аргумент, схватилась за него, как за спасительную соломинку, она.

– И что?! – Развеселился мужчина. – Кого сейчас это особо волнует?

– Меня! – Уже стала идти на принцип Таня.

– Поехали уже. – И Гена, взяв как-то совсем просто её за руку, легко, но настойчиво повёл к машине.

Почему Таня не сопротивлялась, она не могла бы сказать ни тогда, ни сейчас. Просто шла за ним, и всё. Села на сиденье рядом с водительским. Лишь совсем прозрачная тень мысли «Что же я делаю?» мелькнула и улетела, не успев оставить даже лёгкий след в её голове, так как тут же севший на место водителя Гена обдал её тёплым запахом кедра и мокрого леса со всеми оттенками древесины, мхов и диких лесных цветов.

– А ты очень изменилась. – Начал он разговор, осторожно выезжая со двора.

– Неужели всё так плохо? – Вжав в себя всё, что можно, пытаясь скрыть предательские складочки лишнего веса на джинсах, осторожно поинтересовалась Таня.

– Что?! О, нет! В смысле, я не про внешний вид… точнее… – почему-то смутился Гена, вероятно, запутавшись и не желая обидеть неправильно сформулированной мыслью.

– Да ладно. Не заморачивайся. Что я себя, в зеркало, что ли, не видела? – Усмехнулась она и, вспомнив совсем другую себя, а точнее, Сьюзен, в отражении зеркала в лифте, усмехнулась смелее и даже дерзко.

– Я серьёзно! На самом деле, я имел в виду твои глаза… Знаешь, в Москве, да и не только в ней… много красивых женщин, но у них всех другие глаза… пустые, что ли… Из мыслей – какая-нибудь одна, типа: «Как стянуть с него побольше бабла» … или «Как затянуть его в самый дорогой клуб сегодня»… или что-то в этом роде.

– Что, прямо вот у всех? – Развеселилась Татьяна, представив себе такую барышню и пробегающую в глазах быстрой строкой мысль. – Да уж… все мои мысли уж точно для прочтения в глазах одновременно не зафиксируются. Но мне кажется, что просто ты не с теми женщинами общаешься.

– Возможно. А как ты? Как поживаешь?

– Нормально поживаю. Дочке двенадцать. Квартира своя. Что ещё… замужем.

– Это я понял, когда бутылку пива в твоей корзинке увидел. – Усмехнулся Гена.

– На дне рождения были. Можно подумать, у тебя такого не бывает. – Вступилась за мужа Таня.

– Вечером? Нет, не бывает. У него что, проблемы со здоровьем? – Гена начинал «покусываться» в сторону потенциального соперника.

– А ты так говоришь, словно пытаешься выигрышней выглядеть на фоне моего непутёвого, больного мужа-алкоголика? – Развеселилась Таня, пытаясь определиться, что же от неё сейчас, через столько лет, хочет этот холёный, избалованный, а, возможно, и потрёпанный жизнью красавец, в которого она была так влюблена в студенчестве.

Её вопрос повис в воздухе, так как они подъехали к ресторану в центре города, один вид которого, не говоря уж о названии, внушал трепет от предвкушения окунуться в его шикарную атмосферу внутри.

Без лишних разговоров их провели к столику у окна. Несмотря на кризис и дороговизну, помещение было заполнено на треть. Гена чувствовал себя здесь вполне комфортно. Соблюдя этикет, они, удобно устроившись в уютных креслах и в ожидании блюд, продолжили разговор.

– Тебе судить, выигрываю я или проигрываю. – Несмотря на внешнюю уверенность, глаза, как показалось Тане, отражали страх.

– А это смотря в чём. Если по ширине жестов, то тебе, конечно же, равных нет. Поэтому и женщины тебе попадаются с подобными мыслями… А вот относительно надёжности… Не уверена.

– Во мне не уверена?

– А в ком? Не ты ли, клянясь в вечной любви, так легко, ни слова не говоря, уехал в Москву и даже не объявился ни разу.

– Отцу пришлось удирать из города. Если бы ты знала, как мне тяжело было!

– Да, но просто записка, сообщение, хоть что-то!

– Я не мог! Я, правда, не мог! – Гена чуть не кричал.

Принесли заказ. Однако атмосфера за столом не разрядилась, а словно повисла в воздухе грозовым облаком, готовым вот-вот разрядиться тысячами молний. К еде они приступили в тишине.

Продолжая в ней же трапезу, Таня сделала для себя открытие, что, оказывается, грозовые тучи над столом отлично разряжает вкусная еда. Даже с Гениного лица спали нервозность и напряжение.

– А ты женат? – Вытирая рот салфеткой, утолив голод, поинтересовалась она.

– Развод послезавтра.

– Что так?

– Одиночные мысли в глазах перестали обновляться: всё одно и тоже – дай на то, дай на это, мне нужно туда, ты должен мне это…. И так по кругу.

– А дети?

– А зачем ей ещё с кем-то делиться? Так всё ей, а ребёнок появится, нужно же будет и ему что-то отдавать, а мы так не привыкли – всё нам!

– Да, сложно всё.

– И не то, чтобы сложно… просто надоело. Постоянное ощущение, что ты как пони или ослик какой, бегаешь по кругу с морковкой перед носом… Появилось непреодолимое желание вырваться из этого круга.

– И что собираешься делать дальше? – Чисто по-дружески поинтересовалась Таня, проникнувшись его ситуацией.

– Для начала – развод. А дальше… уеду куда подальше.

– Куда, например?

– Да хоть в Америку! Поедешь со мной?!

– Шутишь?

– Ни одной секунды. Я ведь не в никуда еду, да и не ни с чем. Так что опасаться неизвестности и неопределённости тебе не стоит.

– Думаю, ты уже отвык от женщин с большим количеством мыслей в глазах. – Таня как-то отчётливо представила себе его жизнь все эти годы, и, хоть он и планировал поменять всё в своей жизни, но как и на что, он себе вряд ли представлял. – Ты лучше съезди и определись, чего же ты от жизни хочешь, а потом мы поговорим.

– Счастья я хочу! – Чуть не выкрикнул он. – Простого человеческого. Хочу просыпаться утром и смотреть в умные любящие глаза любимой женщины. Хочу чувствовать, что она меня хочет просто так, а не за что-то. Хочу детей. Хочу не бояться, что сейчас у меня всё есть, а завтра может ничего не быть.

– Думаешь, в Америке ты найдёшь всё это?

– Не знаю. Но попробовать стоит.

– Конечно, стоит. И я думаю, что это здорово, что ты решил изменить жизнь и стал что-то для этого делать. Некоторые всю жизнь недовольны ею, а делать ничего не собираются, даже в мыслях… – сказала Таня и словно зависла.

– Что с тобой? – Заволновался Гена, когда пауза затянулась, а она так и продолжала сидеть, глядя на сюрреалистичный пейзаж на стене, словно увидев себя на ненастоящих улицах города на картине.

– Мне домой, Гена надо. – Вынырнула из нарисованного города она. – Ты отвезёшь меня?

– Тебе правда так нужно домой?

– Очень. – Просяще посмотрела она ему в глаза.

– Поехали.

И, расплатившись по счёту, они вышли из зала, сели в машину и поехали на окраину города.

– Ты не пропадай, ладно? Напишешь, как устроишься. Держи в курсе, хорошо? – Выходя из машины возле своего подъезда, повернулась к спутнику Татьяна.

– Напишу. – Пообещал Гена и последний раз с каким-то непонятным сожалением посмотрел на неё. – Надеюсь, ещё увидимся.

– Удачи тебе. – От души пожелала ему Таня и, закрыв дверь машины, развернулась и пошла к двери в подъезд.

Приготовив ужин и накормив мужа и дочь, прослушав краем уха комментарии Виталика телеведущему новостей, Таня приняла душ, выслушала по телефону восторги Лены по поводу свидания с рыжим коллегой и легла спать, надев байковую пижаму и укутавшись в тёплый шерстяной плед…